самые лучшие китайские стихи
Самые лучшие китайские стихи
Стихотворение поэта Лю Юйси (772-842):
Видны повсюду персика цветы,
От них вершина горная красна.
И Шу-река стремится с высоты,
И бьёт о берег вешняя волна.
Оборванный порывом ветерка,
В вечерней мгле кружится белый цвет.
Дворец засыпан, будто весь в снегу.
И ни души во всей округе нет.
Поэт Чжан Сянь (990-1078):
На пионе роса искрится,
Как жемчужное зерно.
Сорвала его озорница
И поставила на окно.
Улыбаясь глазами лукаво,
Она суженому говорит:
«Я ль тебе иль пион по нраву?
Обольстительней кто на вид?»
А она в свой черёд: «Ну что же,
Пусть пион красивей. Зато
Разговаривать он не может,
Бессловесный совсем цветок!»
Поэт Янь Цзидао (1030?-1106?):
И в снах мне мерещатся даже
Цепь гор без числа и заставы.
Сюда разве гусь перелётный
Да карп твои письма доставят!
Как смоль были волосы прежде.
Ты, помнится, так их любила.
От дум по тебе неотступных
Виски сединой забелило.
Но в грёзах я снова и снова
В местах, что когда-то покинул.
Я вижу знакомые окна,
Слова говорю я такие:
«Воистину только в разлуке
Боль грусти познаться может.
Когда мы не вместе, то встреча
Желанней стократ и дороже».
Коммент: гусь и карп являются в китайской поэзии (и китайском сознании) образами вестников.
Поэт Су Ши (1036-1101):
Ночью возвращаюсь по озеру Сиху
Дождь над Сиху перестал.
Озерная даль светла.
За осень на полшеста
Прибавилось здесь воды.
Свесившись за борт, гляжусь
В холодные зеркала,
В них старое вижу лицо
И пряди волос седых.
Совершаю прогулку в Цзиньшуй,
к Храму чистого источника.
Храм расположен близ ручья Ланьей,
Что течёт на запад.
Побеги орхидеи под горой
Полощутся в прозрачном ручейке.
И, дождевой омытые водой,
Снуют меж сосен тропы вдалеке.
Дождь моросит. И, проводив закат,
Годам ведёт кукушка грустный счёт.
Но кто сказал, что молодость назад
Ни к одному из смертных не придёт?
Струит на запад (нет же в том греха!)
Ручей близ храма за волной волну.
Нет, вы не пойте «Песнь про петуха»,
Завидев в чёрных прядях седину!
Поэт Чжоу Банъянь (1057-1121):
Плавно несёт Таоси свои воды,
Не прерывается вечный поток.
Но оторвётся лишь лотоса корень,
Лотос уж больше не расцветёт.
Помню, мы прежде на мостике красном
Ждали друг друга в назначенный срок,
Ныне ж один я, листву приминая,
Здесь по тропинке хожу взад-вперёд.
Ненастной осени пора,
Пора коротких дней.
И что ни день, то на дворе
Скучней и холодней.
Я замер: воздух как звенит
В морозной тишине!
Сгустились тучи. От гусей
Не промелькнёт теней.
Всё смолкло. Люди разбрелись,
И стало вмиг темней.
Лишь одинокой лампы свет
И блики на стене.
Поэтесса Ли Цинчжао (1084-1151):
Слабый луч. Ветерок несмелый,
То вступает весна на порог.
Я весеннее платье надела,
На душе ни забот, ни тревог.
Я с постели только что стала,
Охватил меня холодок.
В волосах запутался алый
Мэйхуа опавший цветок.
Где же край мой, навеки милый.
Нам в разлуке жить суждено.
Нет, забыть я его не в силах,
Не поможет мне и вино!
Свет курильницы тускло мерцает,
Словно омут, манит постель.
Догорает свеча и тает,
Но ещё не проходит хмель.
Самые лучшие китайские стихи
В пути и в пути,
и снова в пути и в пути.
Так мы, господин,
расстались, когда мы в живых.
Меж нами лежат
бессчетные тысячи ли,
И каждый из нас
у самого края небес.
Дорога твоя
опасна, да и далека.
Увидеться вновь,
кто знает, придется ли нам?
Конь хуских степей
за северным ветром бежит,
И птицы Юэ
гнездятся на южных ветвях.
А вот от меня
все далее ты, что ни день.
Одежда висит
свободней на мне, что ни день.
Плывут облака,
все белое солнце закрыв,
И странник вдали
забыл, как вернуться домой.
Тоска по тебе
состарила сразу меня.
Вслед месяцам год
приходит внезапно к концу.
Но хватит уже,
не буду о том говорить.
Себя береги,
ешь вовремя в долгом пути!
Зелена, зелена
на речном берегу трава.
Густо, густо листвой
ветви ив покрыты в саду.
Нежен, нежен и чист
легкий слой белил и румян.
И тонки и длинны
пальцы белых прелестных рук.
Та, что в юные дни
для веселых пела домов,
Обратилась теперь
в ту, что мужа из странствий ждет.
Из чужой стороны
он никак не вернется к ней,
И пустую постель
очень трудно хранить одной.
Вечно зелен, растет
кипарис на вершине горы.
Недвижимы, лежат
камни в горном ущелье в реке.
А живет человек
между небом и этой землей
Так непрочно, как будто
он странник и в дальнем пути.
И сквозь улицы в нем
переулки с обеих сторон,
Там у ванов и хоу
пожалованные дома.
Два огромных дворца
издалека друг в друга глядят
Парой башен, взнесенных
на сто или более чи.
И повсюду пиры,
и в веселых утехах сердца!
А печаль, а печаль
как же так подступает сюда?
Такой уж сегодня
хороший праздничный пир,
Что радость-веселье
словами не передать.
Искусники эти
поют о высоких делах.
Кто музыку знает,
их подлинный слышит смысл.
У каждого в сердце
желанье только одно:
Ту тайную думу
никто не выскажет вслух,
Так лучше, мол, сразу
хлестнуть посильней скакуна,
Чтоб первым пробиться
на главный чиновный путь,
А не оставаться
в незнатности да в нищете,
Терпеть неудачи,
быть вечно в муках труда!
На северо-западе
высится дом большой.
Он кровлей своей
с проплывающим облаком вровень.
Цветами узоров
в нем окна оплетены,
Он башней увенчан
в три яруса вышиною.
Из башни доносится
пенье и звуки струн.
И голос и музыка,
ах, до чего печальны!
Кто мог бы еще
этот грустный напев сочинить?
Наверное, та,
что зовется женой Ци Ляна.
«Осенняя шан»
вслед за ветром уходит вдаль,
И вот уже песня
в каком-то раздумье кружит.
Сыграет напев,
трижды вторит ему затем.
В напевах волненье
ее безысходной скорби.
И хочется стать
лебедей неразлучной четой
И, крылья расправив,
взлететь и подняться в небо!
Вброд идя через реку,
лотосов я нарвал.
В орхидеевой топи
много душистых трав.
Все, что здесь собираю,
в дар я пошлю кому?
К той, о ком мои думы,
слишком далекий путь.
Я назад обернулся
глянуть на дом родной.
Бесконечно дорога
тянется в пустоте.
Тем, кто сердцем едины,
тяжко в разлуке жить!
Видно, с горем-печалью
к старости мы придем.
Сияньем луны
все ночью озарено.
Сверчок на стене
ткать теплое платье зовет.
Ручка Ковша
повернулась к началу зимы.
Множество звезд
так отчетливо-ясно видны!
От белой росы
намокла трава на лугах:
Времени года
смениться пришла пора.
Осенних цикад
в деревьях разносится крик.
Черная ласточка
умчалась от нас куда?
Те, что когда-то
росли и учились со мной,
В выси взлетели
и крыльями машут там.
Они и не вспомнят
о дружбе руки в руке,
Кинув меня,
как оставленный след шагов.
Гнется, гнется под ветром
тот бамбук, что растет сиротою,
Укрепившись корнями
на уступе горы великой.
Мы с моим господином
поженились только недавно.
Повилики стеблинка
в этот раз к плющу приклонилась.
Как траве повилике
вырастать указано время,
Так обоим супругам
повстречаться час предназначен.
Я уже и от дома
далеко выходила замуж.
Но за далями дали,
и опять между нами горы.
Думы о господине
очень скоро могут состарить:
Он в высокой коляске
что же так с прибытием медлит!
Я горюю о том, что
распускается орхидея,
От цветенья которой
все вокруг осветится ярко,
И что вовремя если
орхидею сорвать забудут,
Лепестки ее следом
за осенней травой увянут.
Господин непременно
сохранит на чужбине верность,
И, рабе его низкой,
мне тревожиться разве надо!
У нас во дворе
чудесное дерево есть.
В зеленой листве
раскрылись на нем цветы.
Я ветку тяну,
срываю ее красу,
Чтоб эти цветы
любимому поднести.
Простые цветы,
казалось бы, что дарить?
Они говорят,
как давно мы в разлуке с ним!
Далеко, далеко
в выси неба звезда Пастух,
И светла, и светла
ночью Дева, где Млечный Путь.
И легки, и легки
взмахи белых прелестных рук.
И снует, и снует
там на ткацком станке челнок.
День пройдет, а она
не успеет соткать ничего,
И от плача ее
слезы падают, точно дождь.
Но ровна и ровна
полоса этой чистой воды.
Друг на друга глядят,
и ни слова не слышно от них!
ВОСЕМЬ СТАНСОВ ОБ ОСЕНИ
Одинокая крепость Куйфу*,
солнца косые лучи.
В стороне, где Северный Ковш*,
блеск столицы в ночи.
Обезьяны вопят. слезы душа
при третьем их крике льет.*
Еду посланцем, может быть, зря.
восьмой луны плот.*
Зала скрижалей, курильниц дым
не витает уже в головах.
Башни белеющий парапет,
тоскует свирель впотьмах.
Ты посмотри! Как прежде была
в плюще и на скалах луна,
Так и сейчас озаряет тростник
и мискантов цветы она.
III
Горло ущелья Страх За Спиной*,
корень излуки Речки Кривой.
Тысячи ли. осенней порой
скрадены белой мглой.
Венчик Цветка, двойная стена*
духом величия напоена.
Лотосовый запущенный сад.
правит в нем скорбь одна.
Полог жемчужный, резные столбы,
желтых цапель парад.
Вожжи парчовые, бивни мачт,
белые чайки парят.
Сил нет смотреть: жаль эту даль.
пляски минувших дней.
Самое сердце Циньской земли.
вотчина древних царей.
VII
Озерная гладь Куньмин. *
воистину подвиг в веках!
Штандарты, стяги Уди*
прямо стоят в глазах.
Ткачиха надежду ткет*.
луна как сама тщета.
Ветер вздымает хвост
каменного кита.*
Колышется рис в волнах,
уходит на дно во мрак.
Роса холодит лотоса скит,
пыльцы пурпурный пр
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия.
Самые лучшие стихотворения известных поэтов Китая.
Пожалуйста, добавляйте свои любимые стихи!
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия. запись закреплена
Философия с Ars Noetica
Курс «Китайская философия» в Ars Noetica 
www.arsnoetica.info/китайский-язык
Записаться на курс: https://vk.com/write-203316587
Китайская философия ориентированна на постижение «внутренний мудрости» и достижение гармонии, не только в отношении каждого отдельного человека, но и в обществе в целом. Также предполагает знание всеобщего закона и его соблюдение 
Показать полностью.
Подробнее об этом мы рассказываем на курсе «Китайская философия» 
Курс стартует 18 ноября и будет включать в себя 5 лекций. Первое занятие бесплатно
Переходите по ссылке, читайте подробнее о курсе и присоединяйтесь 
www.arsnoetica.info/китайский-язык
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия. запись закреплена
Китайское стихотворение 元夕 «Праздник фонарей» поэта 欧阳修 Оуян Сю
去年元夜时，
qù nián yuán yè shí
花市灯如昼。
huā shì dēng rú zhòu
月上柳梢头，
yuè shàng liǔ shāo tóu
人约黄昏后。
rén yuē huáng hūn hòu
今年元夜时，
jīn nián yuán yè shí
月与灯依旧。
yuè yǔ dēng yī jiù
不见去年人，
bú jiàn qù nián rén
泪满春衫袖。
lèi shī chūn shān xiù
В прошлом году в это же время
На улицах, где продаются цветы,
Так было светло от фонарей.
Луна была на верхушке ивы,
И встреча влюбленных в сумерках была.
В этом году в это же время
На улицах все также светят фонари,
Только нет больше прежнего человека,
И мокрые от слез мои рукава.
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия. запись закреплена
Лу Ю
Написал в четвёртый день одиннадцатой луны под сильный ветер и дождь
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия. запись закреплена
Певец самозабвенный в кроне высоко стрекочет.
О чём-то молит, иль пожаловаться хочет.
Показать полностью.
К рассвету затихает песнь, звучавшая с заката,
Но безразлично дерево к стенаниям цикады.
Поля забросил я, забыл тепло родного очага,
Никчёмна жизнь бродяги-босяка.
Напоминает мне цикада ночи напролёт
О том, что честен и упорен мой народ.
Китайские стихотворения. Стихи. Поэты. Поэзия. запись закреплена
Китайское стихотворение 十一月四日风雨大作 поэта Лу Ю
十一月四日风雨大作
Показать полностью.
Shíyī yuè sì rì fēng yŭ dà zuò
Написал: «сделал» в четвертый день одиннадцатой луны под сильный ветер и дождь
僵卧孤村不自哀，
Jiāng wò gū cūn bú zì āi,
Недвижно лежу в затерянной деревне, но в сердце нет скорби,
(jiāng — застывший, неподвижный, окоченеть, одеревенеть; wò — лежать; jiāng wò указывает на болезнь. Во время написания стихотворения поэту было 68 лет, и его здоровье сильно сдало. gū — одинокий, уединенный; gū cūn — уединенная деревня, зд. имеется в виду «удаленная от столицы»;
стихотворение написано, когда автор, сторонник активных военных действий в отношении завоевавшей северную часть Китая династии Цзинь, будучи в очередной раз отстранен от службы, жил на родине, в деревне близ города Шаньинь в нынешней пров. Чжэцзян; āi — трагический, печальный)
尚思为国戍轮台。
Shàng sī wèi guó shù lúntái.
Все думаю об охране границ отечества.
(shàng — все еще; wèi — для, ради; shù — охранять; lúntái — «колесо + башня, вышка» — название места в нынешнем Синьцзяне, во времена Хань — Тан было перенесено на западные территории в целом, в сунское время стало
означать просто «граница» и употреблялось для северных территорий)
夜阑卧听风吹雨，
Yè lán wò tīng fēng chuī yŭ,
Когда к исходу ночи лежа слушаю шум ветра и дождя: «слышу: ветер дует, и дождь (или: ветер дует /и разбрасывает/ дождь)»,
(lán — к концу; chuī — дуть; подуть; надувать; веять /о ветре/)
铁马冰河入梦来。
Tiĕ mă bīng hé rù mèng lái.
Конь, закованный в латы, и покрытая льдом река входят в мой сон.
(tiĕ — железо; tiĕ mă — лошадь в латах; bīng — лед; rù — входить; mèng — сон; в строке говорится о мечтах об отвоевании севера)
Переводы китайской поэзии
Публикация и обсуждение переводов китайской поэзии
Свежие записи
Свежие комментарии
Архивы
Рубрики
Переводы китайской поэзии
Рубрика: 唐 Тан
李商隱 《贈歌妓二首》 一
ЛИ ШАН-ИНЬ (813 – 858)
ДАРЮ ПЕВИЧКЕ ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ (I из II)
Хрустальный жезл исполненья желаний, яшмовые браслеты –
Стенам Сяцая грозит опасность – в улыбке не расплывайся!
Словно прореха – вишнёвые губки, зубки твои – белоснежны,
Душа обрывается, когда ты поёшь песню о «Янской заставе»!
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Хрустальный жезл исполненья желаний, яшмовые браслеты – украшения красавицы-певички.
Сяцай – город в современной провинции Аньхой.
Грозит опасность – аллюзия на стихотворение Ли Янь-няня (? – ок. 90) «На севере где-то красавица есть»:
北方有佳人，絕世而獨立。
一顧傾人城，再顧傾人國。
寧不知傾城與傾國，佳人難再得！
ЛИ ЯНЬ-НЯНЬ (? – ок. 90)
НА СЕВЕРЕ ГДЕ-ТО КРАСАВИЦА ЕСТЬ
На севере где-то красавица есть,
На всём белом свете такая – одна.
Один раз посмотрит – и город падёт,
А дважды посмотрит – и рухнет страна.
Чтоб рушила страны и города,
Красавицу дважды встретишь едва ль!
Песня о «Янской заставе» – название песни о разлуке.
李商隱 《贈歌妓二首》二
ЛИ ШАН-ИНЬ (813 – 858)
ДАРЮ ПЕВИЧКЕ ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ (II из II)
И белым днём о тебе мои думы – и что мне с этим поделать!
Ведь и ясною ночью через стены и рвы закрыт мне проход.
Ты одно только знаешь: что, с приходом весны – похудел я,
Но того не знаешь, что с приходом весны слишком я одинок!
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
戴叔倫 《松鶴》
ДАЙ ШУ-ЛУНЬ (732 – 789)
Дождь смочил тень прохладную сосен,
В мелких цветах на соснах, ветер затих.
Любит уединенье журавль одинокий –
Сюда прилетел, и больше не улетит…
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
李白 《前有一樽酒行二首》二
琴奏龍門之綠桐，玉壺美酒清若空。
催弦拂柱與君飲，看朱成碧顏始紅。
胡姬貌如花，當爐笑春風。
笑春風，舞羅衣，君今不醉欲安歸。
ЗА КУБКОМ ВИНА (II из II)
На цине играю из утуна зелёного, что рос у ворот Дракона,
Яшмовый чайник с прекрасным вином – как будто пустой.
Пыль с колков смахнув, ударю по струнам, выпью с тобою:
Гляжу на красное – вижу зелёное: стало краснеть лицо.
Словно цветок, этой хуской красотки облик,
У харчевни стоит, улыбаясь весеннему ветру.
Улыбаясь весеннему ветру, танцует в юбке из шёлка,
Но я нынче не пьян – вернусь домой без приключений.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Цинь – семиструнный щипковый музыкальный инструмент.
Утун – название дерева. Из утуна изготавливали лучшие по звучанию музыкальные инструменты.
Ворота Дракона – проход в горах в современной провинции Шаньси, на северо-западе уезда Хэцзинь.
Чайник – в старом Китае пили вино, подогретым в специальном чайнике.
Как будто пустой – вино так прозрачно, что чайник кажется пустым.
Гляжу на красное – вижу зелёное – иносказательно: мысли перепутались так, что перепутал цвета.
Хуская красотка – здесь иносказательно о трактирщице.
杜甫 《漫成二首》其二
江皋已仲春，花下復清晨。
仰面貪看鳥，回頭錯應人。
讀書難字過，對酒滿壺頻。
近識峨眉老，知予懶是真。
СОЧИНИЛ, НЕ ПРИДЕРЖИВАЯСЬ
ПРАВИЛ СТИХОСЛОЖЕНИЯ (II из II)
На речных берегах – уже середина весны,
Опадают цветы, но рассвет снова ясный.
Взор подняв, смотрю с завистью на птиц,
Отвернувшись, невнятно людям отвечаю.
Чайник вином, по многу раз, наполняю,
Книги читая, пропускаю трудное слово.
Близко знаком с Эмэйшаньским старцем:
Знает он, что ленив я по своей природе.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Чайник – в старом Китае вино пили подогретым в специальном чайнике.
Эмэйшаньский старец – имеется в виду Лу Тун, второе имя Цзе-юй, отшельник с гор Эмэйшань (совр. провинция Сычуань) эпохи Вёсен и Осеней (772 – 481), живший в княжестве Чу. Прикидывался безумным, чтобы не служить чиновником.
杜甫 《客至》
舍南舍北皆春水，但見羣鷗日日來。
花徑不曾緣客掃，蓬門今始爲君開。
盤餐市遠無兼味，樽酒家貧只舊醅。
肯與鄰翁相對飲，隔籬呼取盡餘杯。
РАДУЮСЬ ТОМУ, ЧТО МЕНЯ НАВЕСТИТ ЦУЙ МИН-ФУ
На север от хижины, и на юг – повсюду весенние воды,
Только и вижу: стаи чаек день за днём сюда прилетают.
Тропинки в цветах никогда ещё не подметал я для гостя,
Ворота убогие нынче только для тебя, мой друг, отворяю.
Трапеза с дальнего рынка – вкуса особого не имеет,
Бедно жилище, кубок хмельной – с мутным вином.
Если хочешь со старым соседом напиться ты вместе,
Через плетень тебя позову: допить оставшееся вино.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
劉長卿 《酬李穆見寄》
УГОЩЕНИЕМ ОТВЕЧАЮ ЛИ МУ
НА ПРИСЛАННЫЕ ИМ [СТИХИ]
В лодке сирой меня посетишь, и скроешься у неба на крае,
В горах, среди туч, сотни раз повернёшь: дорога ещё далека.
Встречая далёкого гостя, я сор подмету у ворот дощатых:
Вкруг бедного дома ведь – мох зелёный, да жёлтая листва.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Ли Му — муж дочери Лю Чан-цина.
顧非熊 《早秋雨夕》
貧居常寂寞，況復是秋天。
黃葉如霜後，清風似水邊。
中宵疑有雁，當夕暫無蟬。
就枕終難寐，殘燈滅又然。
ГУ ФЭЙ-СЮН (795 – 854?)
РАННЯЯ ОСЕНЬ, ДОЖДЛИВЫЙ ВЕЧЕР
В бедном жилище всегда одиноко-тоскливо,
Тем боле сейчас, когда снова осень пришла.
Желтеет листва, инеем будто покрыта,
А свежий ветер – как на речных берегах.
Среди ночи почудилось, что кричат дикие гуси,
А цикад этим вечером что-то не было слышно.
Лёг было спать, но заснуть никак не могу я –
То блеснёт, то померкнет, догорая, светильник…
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
李白《秋思二首》其一
春陽如昨日，碧樹鳴黃鸝。
蕪然蕙草暮，颯爾涼風吹。
天秋木葉下，月冷莎雞悲。
坐愁羣芳歇，白露凋華滋。
ОСЕННИЕ ДУМЫ (I из II)
Была будто бы только вчера, светлая весна:
В листве изумрудной пели иволги жёлтые.
Завяла нежданно под вечер в полях трава,
И ветер, со свистом, подул вдруг холодный.
Под небом осенним с деревьев листва слетает,
Под луною студёной кузнечики тихо скорбят.
Сижу я, печальный, все ароматы уже иссякли,
Лишь белые росы, на цветах, увядших, блестят.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
張九齡 《照鏡見白髮》
ЧЖАН ЦЗЮ-ЛИН (678 – 740)
СМОТРЮСЬ В ЗЕРКАЛО,
ВИЖУ СЕДЫЕ ВОЛОСЫ
В прошлом, стремился сделать карьеру,
Оступался и падал, и вот я уже поседел.
Но, кто узнает, что в ясном зеркале этом,
Жалеют друг друга только тело и тень…
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
劉禹錫 《早秋雨後寄樂天》
夜雲起河漢，朝雨灑高林。
梧葉先風落，草蟲迎溼吟。
簟涼扇恩薄，室靜琴思深。
且喜炎前別，安能懷寸陰。
РАННЕЙ ОСЕНЬЮ, ПОСЛЕ ДОЖДЯ,
ПИШУ ЛЭ-ТЯНЮ
Ночью, облака застилали Ханьскую Реку,
Утренний дождь намочил деревья в роще.
Листья утуна облетели ещё раньше ветра,
Цикады в траве, после дождя, стрекочут.
Веер тонок, бамбук циновки прохладен,
В комнате тихо, мелодии циня глубоки.
Радостно мне, что перед разлукою жарко:
Разве можем жалеть мы тени кусочек!
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Лэ-тянь – второе имя поэта Бо Цзюй-и (772 – 846).
Ханьская Река – иносказательно о галактике Млечный Путь.
Цинь – семиструнный щипковый музыкальный инструмент типа настольных гуслей.
Жалеть кусочек тени – аллюзия на пассаж из «Мудрецов из Хуайнани» (206 – 24): «Поскольку солнце каждый день возвращается, а луна вращается по кругу, время идёт не вместе с людьми. Поэтому-то древние совершенномудрые не ценили куска красной яшмы, но ценили кусочек тени: время трудно найти, но легко потерять». (《淮南子》卷一: 「夫日回而月周，時不與人遊，故聖人不貴尺之璧，而重寸之陰，時難得而易失也。」). Но Лю Юй-си, видимо, считал иначе…
顧非熊 《暮春早起》
ГУ ФЭЙ-СЮН (795 – 854?)
ВЕЧЕРЕЮЩЕЙ ВЕСНОЙ ВСТАЛ СПОЗАРАНКУ
С ивовых веток тихим утром каплют тёмные росы,
За занавеской, встревожен, только вставший рано.
Кукушка где-то кукует, опадают цветы понемногу,
Сады и рощи – это места, где весна всегда угасает.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
李白 《落日憶山中》
雨後煙景綠，晴天散餘霞。
東風隨春歸，發我枝上花。
花落時欲暮，見此令人嗟。
願遊名山去，學道飛丹砂。
НА ЗАКАТЕ ДНЯ РАЗМЫШЛЯЮ О ЖИЗНИ СРЕДИ ГОР
После дождя – в дымке пейзаж зеленеет,
Небо прояснило, рассеяв остатки тумана.
Вслед за весной, вернулся восточный ветер,
На ветках цветы, раскрыл все для меня он.
Но цветы опадут, вот-вот уж наступит вечер,
И глядя на это, начнёт человек вздыхать.
Хотелось бы мне в знаменитые горы уехать,
Даосские снадобья бессмертия там изучать!
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
杜牧 《寄遠》
Горы, самые дальние, облаками лазурными скрыты,
Тихою ночью едва слышна мелодия «Белого снега».
Луне, за тысячи ли, хотел послать заветные мысли,
Но у ручья, заката лучи дождь, моросящий, завесил.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
韋應物 《荅崔都水》
Глубокая ночь, бамбуковая беседка под снегом,
Одинокий светильник, книги на столике.
Не встретился тот, кто недеянья держится –
С кем же я снова обрету жизнь беззаботную?
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Кто недеянья держится – аллюзия на пассаж из «Лао-цзы»: “我無爲而民自化。” (Я придерживаюсь недеянья, и народ сам преображается». Недеянье – один из принципов даосизма, означает примерно то же, что и русская поговорка «пока гром не грянет, мужик не перекрестится», т.е., согласно принципу недеянья, действовать нужно только тогда, когда не действовать уже просто нельзя.
王勃 詠風
肅肅涼風生，加我林壑清。
驅煙尋澗戶，卷霧出山楹。
去來固無迹，動息如有情。
日落山水靜，爲君起松聲。
Шумит — сяо-сяо — поднявшись холодный ветер,
Принёс ко мне свежесть лесов и падей широких.
Развеял он дымку над каждой лачугою бедной,
Туман разогнал над каждым селением горным.
Уйдёт иль вернётся – следов ты его не увидишь,
Повеет и стихнет, как будто чувствовать может.
А спрячется солнце – все горы и воды затихнут,
И лишь для тебя шуметь будет в соснах зелёных.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
岑參 《春夢》
ЦЭНЬ ШЭНЬ (715 – 770)
В покои тайные, ночью вчера, явился ветер весенний,
Но друга старого от меня воды реки Сянцзян отделяют.
На изголовье, на краткий миг, в сновиденье весеннем,
Тысячи ли прошла по Цзяннани, чтобы его повидать…
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Тайные покои – комната девушки.
Сянцзян – реке в провинции Хунань.
Цзяннань – местность, расположенная к югу от реки Янцзы, по правому её берегу.
元稹 《早歸》
春靜曉風微，凌晨帶酒歸。
遠山籠宿霧，高樹影朝暉。
飲馬魚驚水，穿花露滴衣。
嬌鶯似煩惱，含囀傍人飛。
ЮАНЬ ЧЖЭНЬ (779 – 831)
РАННИМ УТРОМ ВОЗВРАЩАЮСЬ ДОМОЙ
Тихо… Весна… На рассвете ветер чуть веет,
Под утро, вином нагрузившись, возвращаюсь.
Далёкие горы ночным туманом ещё укрыты,
Высоких деревьев тени под утренними лучами.
Поил коня в реке – рыбы в воде всполошились,
Сквозь цветы продирался – от росы платье намокло.
Нежная иволга меня до крайности раздражает:
Поёт тут, поёт, всё время летая рядом с прохожим.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Вином нагрузившись – т.е., ещё не протрезвел после ночной пирушки.
Рядом с прохожим – здесь, Юань Чжэнь о себе.
張籍《節婦吟》
君知妾有夫，贈妾雙明珠。
感君纏綿意，系在紅羅襦。
妾家高樓連苑起，良人執戟明光里。
知君用心如日月，事夫誓擬同生死。
還君明珠雙淚垂，恨不相逢未嫁時。
ВЗДОХИ ВЕРНОЙ ЖЕНЫ
Я – мужняя жена, ведь вы же это знаете,
И всё же дарите жемчужин пару светлых.
Этим растрогана, мыслями связана с вами,
Шёлк красного платья украсить ими хотела.
Но дом мой – терем высокий, что примыкает к саду,
Мой муж трезубец держит в императорском дворце.
Хоть ваше сердце чисто, как луна или солнце, знаю,
Но мужу поклялась я: жить вместе, вместе умереть.
Светлых жемчужин, с парой слезинок, возвращаю вам пару:
Жаль, что не встретились мы, когда была я ещё не замужем…
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
© Владимир Самошин, 2021.
Примыкает к саду – имеется в виду императорский сад.
Держит трезубец – иносказательно: служит в императорском дворце.
P.S. Удивительно, насколько с этим стихотворением китайского поэта Чжан Цзи, перекликается разговор наедине Татьяны с Евгением Онегиным из 8 главы романа, который русский поэт Александр Пушкин сочинил на т ы с я ч у л е т позже!
張籍 《憶遠》
ВСПОМИНАЮ ТОГО, КТО ДАЛЕКО
Путнику возвращаться не вышел всё ещё срок,
За тысячи ли отправился в путь он под вечер.
Нравятся мне две ивы, растущие там, у ворот:
Лист с листом неразлучны, и ветка с веткой.