какого числа был путч в москве
«Мчались к Белому дому, обгоняя танки» 30 лет назад начался августовский путч. Как Москва оказалась на грани войны?
Р овно три десятилетия назад, 18 августа 1991 года, начался августовский путч. Заговорщики ГКЧП, среди которых были высокопоставленные силовики СССР — главы КГБ, МВД и Минобороны, — приняли решение отстранить Михаила Горбачева от руководства страной и заявили, что власть теперь в их руках. После этого в Москву были введены танки, а на защиту Белого дома вышел первый всенародно избранный президент РСФСР Борис Ельцин и тысячи его сторонников. Кроме борьбы ГКЧП с Горбачевым, эти события стали еще и кульминацией борьбы между Россией в составе СССР и собственно СССР. Кто и как стягивал людей на площадь перед Белым домом и строил баррикады, почему Ельцина не арестовала «Альфа» и на чьей стороне в августе 1991 года на самом деле был генерал Лебедь, «Ленте.ру» рассказал соратник Ельцина Виктор Ярошенко, который в 1990-1991 годах занимал пост министра внешних экономических связей РСФСР.
Ярошенко был с Ельциным в том самолете, который чуть не разбился в небе над Испанией. Он допускает, что это была спланированная операция советских спецслужб, которые хотели устранить будущего президента России.
Это было так. 25 апреля 1990 года, буквально через пять дней после моей свадьбы, где Ельцин был свидетелем, я, Ельцин и его помощник Суханов вылетели в Испанию. Мы оба были депутатами, и правительство региона Андалусии пригласило нас выступить на международной конференции «Европа без границ и новый гуманизм». Борис Николаевич должен был выступить с сообщением «Перестройка и гласность в СССР», а я, как председатель подкомиссии по налоговой политике, — «Об экономических перспективах перестройки».
В это же время Ельцин получил приглашение от Маргарет Тэтчер посетить Великобританию, и нужно было совместить эти два мероприятия. Мы договорились, что я лечу в Испанию и выступаю со своим докладом, выигрывая немного времени. А Ельцин после встречи с Тэтчер 27 апреля вместе с Сухановым прилетает в Испанию. Так и было сделано. К слову, у нас там была прекрасная переводчица Галина Гонсалес.
После этого выступления, которое состоялось 29 апреля, мы вылетели в столицу Каталонии Барселону, потому что нас пригласил президент этой автономной области господин Пужоль. Там нам, в частности, предстояла большая схватка с компартиями Испании (их в Испании было несколько). Они собрали большой зал и собирались забросать Ельцина неудобными вопросами.
Когда Ельцин увидел небольшой шестиместный самолет, он спросил, надежная ли это машина. Пилот ответил, что это самая надежная машина в своем классе. Спустя какое-то время после взлета я увидел, что наша переводчица побледнела и начала трястись. Я спросил ее, в чем дело. Она ответила: «Такое впечатление, что у самолета отказало электрооборудование». Это означает, что не работают никакие приборы, включая компас и так далее. Мы поговорили между собой и пришли к выводу, что это невозможно, потому что на любом самолете электрика дублируется. Даже если в самолет попадает молния, его электрооборудование не выходит полностью из строя.
Такое впечатление, что кто-то постарался еще на земле, потому что у самолета не работали закрылки, не работала навигация, не работала радиосвязь. Пилоты совершали различные маневры, но внизу были горы, и найти какую-то площадку для посадки было очень сложно. Кроме того, летчики пытались выпустить шасси, но гидравлика тоже не работала из-за обесточивания. Они пытались сделать это динамическим ударом: то есть пикировали вниз, после чего резко уходили вверх. Думали, что шасси выпустится по инерции. Представьте, что самолет практически падает с высоты 3,5 километра, а затем резко взмывает вверх. Шасси немножко сдвинулись, но не выпустились. Тогда штурман отвинтил от пола свое сидение и вытащил их вручную, лебедкой.
Стало немного легче, потому что у нас появилась теоретическая возможность сесть. И вдруг показался какой-то крохотный, чуть ли не сельский аэропорт. При посадке мы едва не опрокинулись, потому что был боковой ветер, а связи с землей не было. Потом на поле вышли какие-то люди и стали флажками показывать направление ветра. В результате мы сели против ветра. Поскольку закрылки не работали и, видимо, что-то не так было с двигателем, самолет просто рухнул на посадочную полосу, ударившись хвостовой частью, где сидели Суханов и Ельцин. Они оба при этом вскрикнули. После этого сотрудники аэропорта связались с Барселоной, и президент Пужоль отправил за нами свой президентский самолет с охраной.
Когда мы прилетели в Барселону, Ельцину становилось все хуже и хуже. Очевидно, из-за того удара хвостовой части самолета о землю у него треснули межпозвоночные диски, а их острые осколки впились в нервные стволы позвоночника. Ельцин стонал, ему было плохо, он не мог ходить, стоять, сидеть. Потом у него стала отниматься нога. Через сутки он уже был наполовину парализован. Естественно, мы вызвали врачей, его отвезли в госпиталь, стали обследовать. Выяснилось, что произошло защемление нерва, и если срочно не сделать операцию, он может остаться парализованным на всю жизнь.
Однако Ельцин не соглашался на операцию. Предстояла первомайская демонстрация (на которой как раз освистали Горбачева, который ушел с трибуны), и Ельцин понимал, что должен быть в центре событий. Он просил сделать ему новокаиновую блокаду и дать улететь. Ему сказали, что в результате он на всю жизнь может оказаться прикованным к инвалидной коляске. Хирург обратился к нам. Мы с адвокатом нашли такой выход: поскольку я был депутатом от 11-го избирательного округа Москвы, на территории которого жил Ельцин, формально я был его представителем, и если согласие на операцию подпишу я, врачи его примут. Свою подпись также поставил помощник Ельцина Суханов.
После этого я поехал на встречу с испанскими компартиями, а Борису Николаевичу сделали наркоз и повезли на операцию. Встреча шла часа два с половиной. Каждые 30 минут делали прямое включение из госпиталя. Репортеры говорили, что операция продолжается, что Ельцин без сознания и так далее. Глубокой ночью, когда я наконец отбился от сторонников компартий, пришло сообщение, что операция закончена, что она прошла успешно и что Борис Ельцин отошел от наркоза.
Потом начался процесс восстановления. Ельцину сшили специальный корсет. И по технологии испанских врачей на третий день он должен был встать. Для нас, когда после операций люди были в гипсе по несколько месяцев, это было необычно. Когда к Борису Николаевичу пришли и впервые предложили встать, он отказывался. У него выступил на лбу пот, он сделал усилие, встал, затем немного потоптался, и на костылях его повели. Потом к нему приехал президент Каталонии господин Пужоль.
При этом, несмотря на свое состояние, Ельцин рвался в Россию. Впереди был первый Съезд народных депутатов РСФСР, на котором должны были избрать председателя Верховного Совета. 5 мая мы вылетели из Барселоны. Но прямого рейса до Москвы не было, надо было сделать пересадку в Лондоне. Я связался с Аэрофлотом, чтобы они подготовили для Бориса Николаевича лежачее кресло, так как он не мог сидеть. Также я позвонил в Межрегиональную депутатскую группу, сопредседателем которой был Ельцин, чтобы те, кто пожелает, могли его встретить.
Когда мы прилетели в Москву, нас ждала скорая помощь и много встречающих, которые скандировали: «Ельцин — президент». Однако он отказался ехать на скорой, сел в «москвич» Коржакова и отправился домой.
Через неделю после этих событий, 19 мая, появилась статья в ленинградской газете «Смена» о том, что авария самолета была организована КГБ СССР через зарубежную агентуру. Операция вроде бы называлась «Молния». Но откуда они могли узнать маршруты передвижения Ельцина? 27 мая на первой полосе газеты «Правда» вышло заявление КГБ СССР с опровержением. Но спецслужбы никогда не признают ответственности за свои операции.
Интересно, что через 30 лет, готовя издание своей книги «Господа президенты. По следам моей памяти» и подбирая к ней фотографии, я испытал какое-то дежавю. Я нашел фотографию, на которой Брежнев принимал Рауля Кастро, они вместе были на охоте и рыбалке. На фото была женщина, которая напоминала молодую Галину Гонсалес, нашу переводчицу. Логично предположить, что переводчик первого лица может быть сотрудником спецслужб. Если это действительно была она, то, может быть, наши маршруты в Испании стали известны именно от нее. Причем она могла и не знать, что готовится. Возможно, поэтому у нее была такая истерика в самолете. Она рыдала, ей было плохо, когда она поняла, что это саботаж и самолет сейчас разобьется. Но это только предположение, я бы не хотел в это верить.
«Лента.ру»: Вы призвали своих избирателей прийти на помощь защитникам Белого дома, строить баррикады. Это вас Ельцин попросил?
Ярошенко: Нет, это был мой почин. Действительно, я был депутатом от 11-го округа, на территории которого располагался Белый дом. Давайте начнем с начала. В воскресенье, 18 августа, мы находились в доме отдыха «Архангельское», где снимали дачи многие сотрудники правительства и руководства Верховного Совета. Я собирался 20 августа вылететь в командировку в Японию — готовилось огромное соглашение по инвестициям. Моя жена Оксана готовилась к дню рождения сына, оно тоже выпало на 20 августа. И вдруг 19 августа в 6:30 утра мне позвонил вице-премьер Николай Малышев, председатель госкомитета по делам науки. Он, очевидно, слушал радио.
Малышев сказал, что в стране переворот, Горбачев отстранен от власти. Спросил, что будем делать. Я ему сказал немедленно всех обзванивать, чтобы встретиться на даче Ельцина
Минут через десять мы уже были в коттедже, который снимал Ельцин. Царила напряженная обстановка. Ельцин был в спортивном костюме и домашних тапочках. Он говорил по телефону с Назарбаевым. Ночью Борис Николаевич как раз вернулся из Казахстана. Я знаю, что была попытка перенаправить его самолет из Внуково в Чкаловское, чтобы там арестовать и «доставить для разговора с высшим руководством страны». Я не знаю, почему не получилось перенаправить его самолет, который в ночь на 19 августа все же сел в аэропорту Внуково. Коржаков быстро провел его мимо наружки, и Ельцин уехал на дачу.
В доме у Ельцина уже сидели Силаев, Хасбулатов, и.о. министра обороны РСФСР Кобец и другие. Стали писать обращение «К гражданам России». Записывал его Павел Вощанов. Каждый из нас надиктовывал свои предложения для текста обращения. Ельцин предложил призвать всех к двухчасовой предупредительной забастовке. Я не согласился, сказал, что это бесполезно, и нужно призывать к бессрочной забастовке, чтобы остановить все предприятия и позволить людям выйти в нашу поддержку. С этой формулировкой все согласились. По-моему, Татьяна, дочь Бориса Николаевича, быстро напечатала на машинке обращение «К гражданам России». На ксероксе его размножили, раздали всем депутатам и министрам, которые там были, чтобы они могли распространять обращение дальше.
Встал вопрос, где быть Ельцину. Многие высказались за то, чтобы центром сопротивления стала дача Ельцина в Архангельском. Я был не согласен, но оказался в меньшинстве, поэтому такое решение было принято, и все разъехались. Остались Ельцин, я, Бурбулис и Собчак. Последний приехал потому, что 20 августа должно было состояться подписание нового союзного договора.
«Газета.Ru» о том, как не перепутать события 1991 и 1993 годов в Москве
Белый дом, 5 октября 1993 года
Белый дом
Символами и августа 1991, и октября 1993 года стало одно и то же здание проекта известного советского архитектора Дмитрия Чечулина. Оно было построено для размещения в нем административных органов РСФСР в 1981 году.
В советские годы здесь располагался Верховный совет РСФСР, который, как и все представительские органы в то время, исполнял чисто декоративную функцию, штампуя решения, которые вырабатывались в недрах ЦК КПСС.
Все изменилось в 1990 году, когда во время первых демократических выборов в Верховный совет было избрано большое количество депутатов-демократов. Несмотря на то что большее количество мандатов все равно было у тех, кто формально состоял в КПСС, среди них также было немало коммунистов-реформаторов, настроенных на изменения.
Председателем Верховного совета был избран выходец из советской партноменклатуры, но настроенный на перемены Борис Ельцин.
Те же люди, но по разные стороны
Путаница между 1991 и 1993 годами существует еще и потому, что
и в то, и в другое время участниками событий были одни и те же лидеры. Так, в августе 1991 года руководителем сопротивления, отстранившим от власти союзного президента Михаила Горбачева нескольким руководителям СССР, противостоял Борис Ельцин.
Стоит отметить, что даже противники Руцкого признают, что его решительные действия переломили ход событий — именно он вместе с группой пришедших на помощь военных полетел в Крым, чтобы освободить изолированного там президента Горбачева и привести его в Москву.
Затем политические пути Руцкого, Хасбулатова и Ельцина разошлись. Не приняв радикальных перемен, а также имея личные властные амбиции, они пошли против президента уже в 1993 году.
Законны ли были действия сторон в 1991 и 1993 году?
их действия нарушали Конституцию и были квалифицированы как государственный переворот.
Ситуация с 1993 годом все же существенно сложнее — вокруг событий тех октябрьских дней поломано немало копий.
С точки зрения закона, действия президента Ельцина, распустившего парламент, были нарушением действующей Конституции страны.
Именно поэтому Конституционный суд России признал, что есть основания для отрешения президента России от должности. В то же время даже многие из тех, кто согласен с этими выводами, считают, что Ельцин был прав, когда применил силу, так как его противники прибегли к радикальным действиям и пошли на захват государственных учреждений — мэрии Москвы и телевизионного комплекса «Останкино». Стоит отметить, что среди защитников Белого дома в 1993 году были и откровенно профашистские группировки.
Какая Конституция тогда существовала?
И в 1991-м, и 1993 году продолжала действовать «брежневская» конституция РСФСР 1978 года, в которую в 1990 году было внесено более 400 поправок.
Несмотря на то что Россия в ней по-прежнему провозглашалась «социалистическим государством», внесенные поправки подразумевали существование частной собственности, основных демократических свобод, в том числе слова и печати.
В нее также был вписан пост президента всенародно избираемого главы государства. При этом именно в этой Конституции было впервые записано положение о том, что президент России не может выдвигаться на свой пост более двух раз подряд. Тогдашнюю российскую республику можно назвать парламентско-президентской, однако высший орган Верховного совета — Съезд народных депутатов — был практически всевластен, что мешало президенту России проводить преобразования.
Силовики в 1991 и 1993 году
И тогда, и позже среди силовиков произошел определенный раскол относительно оценки событий. В 1991 году части союзной армии, верные приказу министра обороны, члена ГКЧП Дмитрия Язова, начали блокаду Белого дома, где находился президент Ельцин и его соратники.
Однако направленный к Белому дому генерал ВДВ Александр Лебедь не стал выполнять приказы руководства ГКЧП, поняв, что они являются незаконными. Аналогично поступил и командующий ВДВ Павел Грачев, перешедший со своими военными на сторону Верховного совета. Это помогло восставшим одержать практически бескровную победу.
В 1993 году ситуация была иной — армия сохранила верность президенту Ельцину, хотя несколько силовиков поддержали Верховный совет. Среди них были замглавы МВД России Андрей Дунаев и глава Министерства безопасности Виктор Баранников. Они находились в Белом доме.
Ставший министром обороны России Павел Грачев руководил стрельбой из танков по Белому дому хотя согласился на силовые действия не без колебаний, потребовав от президента письменного приказа.
Жертвы 1991 и 1993 года
Жертвами событий августа 1991 года стало трое молодых людей — Дмитрий Комарь, Илья Кричевский и Владимир Усов. Пытаясь остановить колону бронетехники, которая двигалась по Садовому кольцу, они пытались блокировать водителям видимость с помощью брезента. Один из молодых людей погиб в результате несчастного случая, двое других — от пуль, как считается, в предупредительных целях. В то же время один из молодых ребят — Кричевский — был убит пулей в голову при невыясненных обстоятельствах.
В 1993 году жертвами событий стали более 100 человек. Многие из погибших стали случайными жертвами. Расследование событий, которое предложила провести фракция «Яблоко» уже в новой Думе, было прекращено в обмен на амнистию.
Финал 1991 и 1993 годов
После провала путча августа 1991 года члены ГКЧП были арестованы, но впоследствии амнистированы. Единственным, кто не принял амнистию, предстал перед судом и был оправдан, был участник ГКЧП замминистра обороны Валентин Варенников. Арестованы, но затем амнистированы по постановлению Госдумы были и лидеры Верховного совета, в том числе Хасбулатов и Руцкой.
«Все подготовили генералы КГБ» Последний «партийный хозяин» Москвы — о заговоре ГКЧП, путче 1991 года и гибели СССР
30 лет назад, в августе 1991 года, в Москве произошел путч, предопределивший распад Советского Союза. Заговорщики ГКЧП попытались взять власть в свои руки, но не решились довести дело до конца и распустили комитет. Как зрел этот заговор, как в нем могли быть замешаны генерал Лебедь и сам Горбачев, какие ошибки совершил президент СССР и мог ли его место занять глава КГБ — «Ленте.ру» рассказал очевидец и активный участник событий, член Политбюро ЦК КПСС и последний в истории первый секретарь Московского горкома партии Юрий Прокофьев.
«Горбачева явно бы не оставили»
В российском обществе популярны две полярные точки зрения на ГКЧП: одни считают, что они желали спасти страну от развала, другие — захватить власть и установить диктатуру. Какая позиция ближе к реальности?
Ни та, ни другая. Уже через два или три дня после так называемого переворота я сказал в интервью «Би-би-си»: это была провокация типа поджога Рейхстага в 1933 году. Она привела к закрытию Коммунистической партии и изменению общественно-политического строя в стране. Всегда придерживался такого мнения. В какой-то мере провокация была похожа на цветные революции. Только там используют другие поводы.
И все путчисты добровольно на такое пошли?
Думаю, что не все члены ГКЧП знали об этом [о готовящейся провокации]. Часть из них считала, что они выступают в защиту страны, существующего строя и порядка. При этом другие рассчитывали в результате переворота прийти к власти. Кое-кто из руководителей организовал этот переворот с единственной целью — довести до конца изменение общественно-политического строя в стране и покончить с КПСС. Причем к этому причастен и Горбачев.
Могу рассказать историю. Года два назад один немецкий историк выпустил книгу «Август 1991. Как это было». На презентации в числе прочих лиц присутствовали я и [последний председатель Верховного Совета Российской Федерации Руслан] Хасбулатов. Он признался, что они тщательно изучали, искали — кто же все-таки является организатором так называемого путча. Пришли к выводу, что ни государство, ни партийные деятели в организации не участвовали. Все подготовили несколько генералов КГБ. Была целая система предваряющих действий, подготовивших, так сказать, почву.
А какие были настроения в народе?
Несмотря на отсутствие чрезвычайных происшествий, технических катастроф или военных действий, страна нищала, а полки были пусты. Людям приходилось отстоять в очереди, чтобы купить кусок несчастной колбасы. Естественно, подобная ситуация была организована.
Во-вторых, на съезде народных депутатов РСФСР была принята Декларация о государственном суверенитете России. Отныне российские законы превалировали над союзными. Так начинался распад страны. Какой бы ни была Компартия как руководящая структура (14 марта 1990 года был принят закон «Об учреждении поста президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию СССР», после которого было упразднено положение о руководящей роли КПСС — прим. «Ленты.ру»), она занималась не столько идеологией, сколько организацией промышленности, социальной сферы. Ее лишили этого права, отменив 6-ю статью Конституции. Альтернативную же структуру, способную заменить Компартию, не создали. 19 июня 1990-го была создана Компартия РСФСР. Я выступал против этого, о чем говорил на съезде. Россия же не случайно многие десятилетия не имела своей Коммунистической партии.
Все регионы страны, будь то Украина, Казахстан, Красноярский край или Новосибирская область, были равнозначны для Центрального комитета партии. После создания КП РСФСР резко понизилась роль региональных организаций. Теперь они должны были выходить на КП РСФСР, а не на ЦК КПСС. Короче говоря, их понизили по сравнению с республиканскими партийными структурами. Прежде единство в партии обеспечивало сохранение страны как единого целого. Повторюсь, путчу предшествовал целый ряд действий. Сам же он стал финальной точкой.
И все же путч стал для всех полной неожиданностью, верно?
На мой взгляд, путч случился в августе потому, что июльский пленум ЦК принял решение о проведении внеочередного съезда партии в октябре 1991 года.
Горбачева явно бы не оставили. А лишись он должности генерального секретаря ЦК КПСС, не остался бы и президентом СССР. Его же избирал не народ, а съезд народных депутатов. Большинство из них были настроены против Горбачева. Чтобы удержать власть и продолжить добивать Советский Союз, и был организован путч. Это мое мнение
«Хотели жить при капитализме с сохранением всех достижений социализма. На этом-то и прокололись!»
К слову, руководители РСФСР стремились к созданию собственной Компартии еще в сталинские времена — и всегда встречали яростное сопротивление центра.
Действительно, идея о партии была у целого ряда руководителей. Почему после войны возникло Ленинградское дело? Руководители России и ряда регионов пытались стать более самостоятельными. Они не понимали, что Россия — это ядро, образовавшее Советский Союз. Она в любом случае была главенствующей в стране. Непонимание данного факта в конечном итоге привело к развалу СССР. Это обернулось тяжелыми последствиями не только для нашей страны, но и для всего мира. Не стало двух противоположных систем, конкурировавших друг с другом, и теперь в разных точках планеты творится настоящий бардак.
Почему вы решили написать книгу «Как убивали партию. Показания первого секретаря МГК КПСС»?
Я прочитал немало мемуаров, статей, монографий по поводу этих [августовских] событий. Поскольку сам был непосредственным участником и свидетелем, решил высказать собственную точку зрения. Мне было важно изложить свое мнение. Надеюсь, оно окажет влияние на последующие работы историков.
Я называю три причины переворота, развала Союза и ликвидации советской системы управления государством. Во-первых, предательство и неумение решить стоящие вопросы нашей партийной, государственной, научно-технической и, в первую очередь, творческой элитой. Люди, получавшие огромные деньги, звания и льготы, первыми выступили против существующего строя. Часть элиты не справилась с имевшимися задачами, другая часть — изменила.
Вторая причина — подрывная работа коллективного Запада. Американцы же открыто говорят, сколько денег потратили и какие усилия были приложены. В эпоху правления Рейгана директор ЦРУ Кейси написал целую программу — «Окончательное удушение Советского Союза». Она состояла из трех пунктов.
Основным шел подрыв экономической силы СССР. Для этого была проведена большая работа с нефтедобывающими странами. В результате резкого увеличения ее добычи цена упала с 35 до 11 долларов за баррель. Если до того на нефтедоллары приобретались товары народного потребления, то теперь денег не стало. Это одна из причин пустых прилавков
Надо полагать, главным участником этой комбинации стала Саудовская Аравия?
В первую очередь. Сам Кейси летал, убеждал, договаривался. Пообещал саудитам лояльность США в ряде вопросов. Кроме того, была запущена легенда о «звездных войнах», к которым якобы готовятся американцы. Это вызвало усиленное вливание бюджетных средств в наш оборонно-промышленный комплекс. Две указанные причины подорвали экономику СССР.
Ну и третий пункт — были объединены усилия разведок ЦРУ, «Моссад» и Ми-6 (американская, израильская и британская разведки — прим. «Ленты.ру») для создания внутри Советского Союза «пятой колонны» из числа элиты, вставшей на путь предательства. Появились 50 говорящих голов прозападного либерального толка. Другие на телевидение не допускались.
Итак, две причины развала СССР, по версии Юрия Прокофьева, — это предательство элит и деятельность Запада. А третья?
Сам советский народ, который считал, что уберут Компартию — и они станут жить как при капитализме с сохранением всех достижений социализма. На этом-то и прокололись!
Первое, что ушло в небытие с развалом Советского Союза, — это социальная система, помогавшая получить жилье, медицинскую помощь, образование и так далее.
Вы также считаете, что «кризису содействовали неумелые и неумные реформы перестройки». Что в них не так?
Было выпущено около десяти совместных постановлений ЦК КПСС и Совета министров СССР в области экономики. Одно из них — о создании кооперативов и принципах их работы. Кооперативы создавались и раньше, но они были в основном производственного характера. А приобрели посреднические функции. Была предоставлена возможность создавать кооперативы на базе предприятий и государственных организаций. Скажем, поликлиника имеет оборудование и работает для населения бесплатно. Затем создается кооператив, и на том же оборудовании работают частники, получая деньги для себя. То же самое на промышленных предприятиях. Они получили возможность перекачивать безналичные деньги в наличные.
Кроме того, вышло постановление о социалистическом предприятии. Оно позволяло предприятиям самим устанавливать цену на целый ряд произведенной продукции. Например, детское платье стоило десять рублей. Так пришивали бантик и продавали за 20 рублей. Задачей стояло не увеличение производства и улучшение качества, а только лишь получение прибыли. Ее можно получать и вот такими примитивными способами.
Также были серьезно нарушены экономические связи между регионами РСФСР.
«Одежду можно не менять два-три года. За это время мы сможем наладить экономику»
В 1991 году, еще до распада СССР в Москве были избраны мэр и правительство от РСФСР. Как вы разделяли полномочия с Гавриилом Поповым и Юрием Лужковым? Возможно ли было эффективно управлять городом при фактическом двоевластии?
Невозможно. Причем такую систему создали специально — чтобы разделить партийное и местное руководства. Конечно, это не могло не привести к серьезным осложнениям. Пока существовала Компартия, нам удавалось работать путем влияния на руководителей-коммунистов. К примеру, Лужков в последний раз сдал партийный взнос в июле 1991 года. Когда у нас возникал перебой с овощами, мы приглашали на бюро горкома руководителя этого подразделения. Он спрашивал: «На каком основании вы меня вызвали? Я вам не подчиняюсь». «Ты коммунист?» — «Коммунист». «Тогда или выходи из партии, или отвечай». Приходилось действовать таким образом.
Обычно Компартия организовывала массовый выезд людей на уборку урожая в Подмосковье. Осенью 1990-го этого сделано не было. И продукция начала пропадать. Тогда мы собрали коммунистов у себя в горкоме и поехали убирать картофель. Как заявлял [Сергей] Станкевич, Моссовету скрипя зубами тоже пришлось организовывать выезд на уборку урожая.
Какими были ваши личные отношения с Поповым и Лужковым?
Хорошо относился к Попову, когда он еще был заведующим кафедрой экономического факультета МГУ. Даже ходил на его лекции. Он правильно оценивал ситуацию. Все верно было написано и в его статьях. Попов — умный и грамотный человек, профессионал. Он тоже относился ко мне с достаточным уважением.
Когда его избрали мэром, приходил советоваться — кого назначить главой правительства. Я ему порекомендовал Лужкова. Из всех заместителей председателя Мосгорисполкома тот был наименее политизированным и наиболее подготовленным к смене деятельности. Контактировали с Поповым также при согласовании больших демонстраций.
Бывало, мы о чем-то договариваемся, а на митинге он выступает совсем по-другому. Я звоню ему и говорю: «Гавриил, как же так?» Он отвечает: «Юрий Анатольевич, это политика. Если скажу, как договаривались, люди меня не воспримут». Так что Попов — самый умный, хитрый и самый двуличный руководитель того времени.
Александр Коржаков, шеф Службы безопасности Бориса Ельцина, обвинял Попова в трусости. Якобы из-за нее Попов и покинул в итоге большую политику. Точное наблюдение?
Скорее, Попов ушел не из-за отсутствия храбрости, а потому что умный. Он понял, к чему это все приведет. Кстати, Попов мне говорил: «Ничего страшного из-за роста цен не случится. Не имеющим садовых участков москвичам мы дадим по две-три сотки земли, люди смогут выращивать урожай для собственного прокормления. А одежду можно не менять два-три года. За это время мы сможем наладить экономику». Но когда он увидел, как все это рушится, — решил уйти. Попов понял, что ничего хорошего не будет.
Вы рассказывали, что прообраз ГКЧП — комиссия по ЧП — была создана на совещании у Горбачева 28 марта 1991 года. А с какой целью?
О том же самом меня спрашивали на допросах в прокуратуре в августе 1991-го. Причем даже не стали слушать мои объяснения. В реальности в марте 1991 года в стране было тяжелейшее положение. Шли забастовки шахтеров. Из-за этого останавливались металлургические предприятия. Уже тогда были серьезные перебои с продовольствием.
Реагируя на происходящее, Горбачев собрал у себя совещание. Пригласили и меня. Признаться, состав собравшихся меня удивил. Присутствовали и партийные руководители, и государственные деятели (Догужиев, Лукьянов, Янаев), и представители силовых структур (Крючков, Язов). Горбачев поставил вопрос: «Что будем делать?» Пошел разговор о необходимости введения чрезвычайного положения в стране. Горбачев собирался с визитом в Японию и поручил группе людей — всем будущим членам ГКЧП, кроме Тизякова и Стародубцева, — подготовить в его отсутствие соответствующее предложение. Группа собиралась у Янаева, потом у Язова. Причем Горбачев звонил с борта самолета, и Крючков докладывал: «Мы сидим и работаем».
Надо полагать, для вас все это стало неожиданностью?
Полной, ведь вопрос о введении ЧП не был предусмотрен в законодательстве СССР.
В общем, подготовили какие-то документы. Кто-то предложил, чтобы Горбачев по прилете посидел у себя на даче в Раздорах, подумал. А мы, мол, введем чрезвычайное положение. Стали решать, кто будет руководить. Предложили Янаева. Он отказался, пояснив, что не подготовлен ни физически, ни профессионально. В свою очередь, Пуго (министр внутренних дел СССР — прим. «Ленты.ру») сказал, что не поддержит инициативу, если вопрос о ЧП будет решен вне Конституции. Тогда идея об изоляции Горбачева отпала сама собой. Когда он вернулся, ему обо всем доложили. Но положение уже несколько улучшилось. В мае шахтеры прекратили забастовки. И был принят указ о порядке введения чрезвычайных мер в отдельных регионах и отдельных отраслях промышленности. Даже Ельцин его тогда подписал. В общем, то заявление, которое в августе 1991-го было опубликовано от имени ГКЧП, написали еще в марте того же года.
В начале августа вы высказались против введения в СССР чрезвычайного положения. Почему все-таки не оказались в ГКЧП?
Многие находились в отпусках, политическая напряженность спала. К тому же август — время урожая. Фруктов и овощей на прилавках становилось больше, чем в любой другой месяц. В марте все действительно было очень плохо. И то не ввели чрезвычайное положение. А в более-менее спокойном августе народ сильно удивится: зачем?! То есть я доказывал несвоевременность такой меры. Крючков мне на это возразил: осенью вводить ЧП будет поздно. Я все равно выступил против. Крючков при этом признался, что и его аналитики говорили о нецелесообразности введения чрезвычайного положения. Тем не менее его ввели. Поскольку Крючков и секретарь ЦК [Олег] Шенин, которого Горбачев оставил вместо себя, когда уехал в Форос, прекрасно знали мою позицию, меня в состав ГКЧП не пригласили. Честно сказать, я этому рад. Хотя я принимал участие во всех заседаниях ГКЧП и знаю, как все это проходило и почему в итоге развалилось.
Гэкачепистов сильно идеологизировали, представили их борцами за сохранение Советского Союза. Постаралась для этого КПРФ. Повторюсь, кто-то вольно, а кто-то нет, но большинство из них способствовали развалу СССР. Роль каждого члена была хорошо продумана.
«Генерал Лебедь выступил как настоящий предатель»
В одном из интервью вы намекнули, что ГКЧП был затеян для выдвижения главы КГБ Крючкова на пост президента СССР. Это было реально?
На самом деле не знаю, было ли у него такое желание. По долгу службы я несколько раз встречался с Крючковым. Однажды разговаривали с начальником Управления КГБ по Москве и Московской области [Виталием] Прилуковым. Он спросил у меня, как Компартия отнеслась бы к президенту Крючкову.
Мол, президент Джордж Буш — бывший директор ЦРУ, и в Америке положительно относятся к личности Крючкова, он человек информированный и знает о положении дел в стране
Я не ответил ни да ни нет. Сказал, что многое зависит от человека и его возможностей. Других подтверждений стремления Крючкова стать президентом СССР у меня нет.
А вот Сергей Кургинян утверждал в 2020 году, что после смещения Горбачева возглавить КПСС должны были именно вы…
Это мнение Сергея. Не знаю, как бы получилось в реальности. Когда меня спросили, кто бы мог заменить Горбачева, я сказал, что президентом мог бы стать [последний Председатель Верховного Совета СССР Анатолий] Лукьянов. Его хорошо знали депутаты, длительное время он занимал руководящие должности в ЦК КПСС и Верховном Совете СССР. Генеральным секретарем я видел первого секретаря Компартии Украины Станислава Гуренко, человека с отличным образованием.
А утром 20-го «Эхо Москвы» выступило с призывом: «Товарищи! Свобода в опасности, идите к Белому дому!» На крупные предприятия отправились агитаторы из межрегиональной депутатской группы. Контрмер против них принято не было.
В обоих случаях, подчеркну, это абсолютно не требовалось.
Как вы оцениваете роль генерала Лебедя в событиях августа 1991-го?
Он выступил как настоящий предатель. Группа готовивших ГКЧП людей работала в Подмосковье. О ней знал весьма ограниченный круг лиц. Они готовили документы, разрабатывали порядок ввода и размещения войск в Москве. В этой группе по подготовке работал и Лебедь. Когда произошел так называемый переворот, он встал на сторону Ельцина. Вот, собственно, и все.