4 проезд подбельского 6 история дома
Москвич
Мой район: Богородское
Я уехала отсюда в 2005 году: вместе с родителями стала жительницей престижного во всех смыслах ЮЗАО — прибавила очков в московском рейтинге! — и оказалась вдалеке от немного старомодного Богородского. Спустя шестнадцать лет тянет вернуться, практически по заветам Марины Цветаевой:
Будет скоро тот мир погублен,
Погляди на него тайком,
Пока тополь еще не срублен
И не продан еще наш дом.
Банально и сентиментально до вульгарности, хотя — правда. Про тополя ничего сказать не могу, тут уж Северо-Восточная хорда постаралась, а насчет дома опасения более чем реальны: пятиэтажка моего детства в самом начале Ивантеевской улицы угодила в третью волну реновации (вместе с примерно половиной застройки района), и ждать ей осталось недолго: до 2032 года все будет кончено.
Богородское — район с подвохом, и медвежью услугу ему оказала карта метро. Куча народу попадается на эту удочку:
— Улица Подбельского? У-у-у, конечная станция, глухомань, край географии! То ли дело у нас на Войковской…
Ну да, конечно. Потом эти люди очень удивляются, обнаружив, что от Богородского до МКАД еще очень и очень далеко, зато до центра города близко. Ближе, чем из многих «престижных и заслуженных». И по старшинству Богородское тоже попросит уступить местечко в первом ряду — село вошло в состав Москвы в 1902 году. Трамвай, на который можно сесть и сегодня, побежал здесь в 1913-м. Так что снобы могут выдыхать — здесь была Москва еще в ту пору, когда элитные сегодня генеральские Песчаные улицы были буколической сельской местностью с коровами на заливных лугах.
Станция действительно конечная. Дальше, за Богородским, лишь небольшой кусочек Метрогородка, вечного района-антагониста, а потом сплошь зеленые просторы Лосиного Острова, заканчивающиеся где-то не то в Королеве, не то в Мытищах. С этой точки зрения, конечно, край географии. И слава богу: от МКАД не приезжает переполненный вагон метро и можно спокойно усесться с книжкой на «Улице Подбельского»… теперь, конечно, на «Бульваре Рокоссовского». Ничего не имею против маршала, и бульвар на карте района действительно есть, но кому в 2014 году так уж сильно начал мешать призрак советского партийного деятеля, народного комиссара почт и телеграфа РСФСР Вадима Подбельского, что потребовалось затеять никому не нужное переименование? Через 20 лет после того, как саму улицу Подбельского переименовали в Ивантеевскую? Будем считать, что в Москве так принято: обязательно нужно что-нибудь переименовать, а ну вдруг люди привыкнут и перестанут путаться.
Итак, станция метро «Бульвар Рокоссовского». Выход на Ивантеевскую улицу (она же когда-то улица Подбельского), главную магистраль района. В глаза бросается ее внешняя старомодность: кажется, сюда не добралась пока ни реновация, ни глобализация — по крайней мере не вижу ни сетевых магазинов, ни суши-баров, ни, прости господи, барбершопов. Все примерно так, как я запомнила без малого шестнадцать лет назад. В витрине дома быта — старые швейные машинки и чугунные утюги. Только паркомат, любезно сообщающий о цене платной парковки в 40 рублей, деликатно напоминает: вообще-то мы в 2021 году, а вы что думали? Залюбовались крепким домом красного кирпича на той стороне улицы и провалились в прошлое? Идите дальше по трамвайным путям.
Семь чудес Подбельского
В названиях остановок (они же названия улиц) запутаться легче легкого. Тут сплошные проезды Подбельского, общим числом семь. В конце 1930-х годов, практически перед самой войной, здесь застраивался рабочий поселок для связистов (как раз получивший имя Подбельского), и с топонимикой особенно не заморачивались.
Сначала, если идти по Ивантеевской, упираешься в поворот на 5-й проезд Подбельского. Оборачиваюсь в 1999 год: здесь, точно на перекрестке, бабушка-старушка продавала с рук творог. Вкусный, свежий, деревенский. Однажды мама предложила мне: мол, ты купи по пути в школу и попроси тетеньку в буфете сунуть в холодильник! Тогда я всерьез усомнилась в умственных способностях любимой мамы: ну, думаю, разве ж можно предлагать мне представить себя такой лохушкой, что носится по школе с килограммом творога?! Да, времена, когда я преспокойно просила хозяек отелей спрятать в холодильник вонючий французский сыр, были впереди…
Сейчас 5-й проезд Подбельского собираются превратить в подъезд к Северо-Восточной хорде. Эта хорда — боль всех районных активистов, чьи протесты не увенчались успехом. Съезд с хорды сооружен в ста метрах от школы — той самой школы №365, в которой я проучилась несколько лет. Наблюдая за борьбой против хорды издалека, я думала, признаться, что лукавят пользователи соцсетей: ну вот прямо в ста метрах, конечно, да не может такого быть, не совсем же еще городские проектировщики из ума выжили! Оказалось — может. Тихий 5-й проезд Подбельского теперь полноценный подъезд к общегородской магистрали. Активисты предлагали альтернативный вариант — перенос съезда ближе к метро, на Открытое шоссе. Однако эта идея понимания не встретила.
О том, безопасно ли детям в школу ходить, думать не приходится. Школа №365, кстати, сама по себе районная достопримечательность — розовая с лепниной, стройная, просторная, пятиэтажная, идеальная старая московская школа 1953 года постройки. Отлично помню, как отмечали ее 50-летие. Тогда среди основных заслуг упоминали «Театр на Подбелке» — собственный театральный кружок школы, в который весь пыл вкладывали педагоги старой закалки.
Если завернуть за школу, можно было найти самое интересное: тот самый рабочий поселок, малоэтажные жилые дома в стиле так называемого подмосковного конструктивизма. Сейчас ходить туда незачем: в 2014 году это богатство снесли ввиду крайней аварийности. Даже, наверное, не жалко: в одном из таких жила моя учительница русского языка — и жаловалась на плохие коммуникации бесконечно. Я, девочка из заурядной хрущевки, понять ее не могла, зато восхищалась бесконечными коридорами в бывшей коммуналке. Сейчас, превратившись в девочку из новостройки, восхищаться бы наверняка перестала, но о сносе жалею. Слишком уж многое в Москве снесли.
Нарядная школа смотрит в Синичкин сквер. Мы в школьные годы понятия не имели, что он Синичкин — названий много: он же Синицынский, он же парк «Богородское», он же Вулкановский сквер (в честь примыкающего к нему завода «Вулкан»). Младшеклассники рубежа веков исправно в теплое время года выходили туда заниматься физкультурой. Мы не знали слова «воркаут», зато теперь в Синичкином скверике отгрохали здоровую площадку. И, конечно, используют не по назначению. Иду мимо — вижу подростков, которые просто так на тренажерах сидят, уткнувшись в смартфоны.
Бывший завод «Вулкан» — это все 4-й проезд Подбельского, и гулять там всегда было совсем неуютно. На углу 4-го и 3-го проездов — крыльцо общежития. Здесь жили мои одноклассники Люда и Денис, и это был весьма забавный ритуал: нужно было громко сказать хором тете-консьержке: «Мы к Люде Пахомовой!» Гораздо позднее выяснилось, что общежитие, оказывается, было военное — выходит, родители у них служили? Почему-то не припомню внутри людей в форме… или внимания не обращала?
Рядом было другое общежитие — вьетнамское, дом №9а по Ивантеевской улице. Тут вспоминается интересный нюанс: в моем 1 «Б» классе оказалось сразу пятеро вьетнамцев. Откуда? Да их родители торговали на Черкизоне неподалеку, а в местном общежитии получили места. Вот и получился простой московский класс: Марина Баранова, Оля Иванова… Нгуен Дык Зуй, Нгуен Туан Ву и Буй Хуен Чанг (последнюю девочку дразнили особо безжалостно). Как-то раз нас пригласили в ту вьетнамскую общагу на день рождения — времена повсеместного фо бо и манго-шейков в Москве тогда еще не наступили, и все это было в новинку.
На витрине закрытого магазина, которая смотрит в 3-й проезд Подбельского, когда-то был оформлен макет-диорама — сцена убийства Петра Столыпина в оперном театре в Киеве в 1911 году. В других окнах магазина — рассказы об отправке переселенцев в «столыпинских» вагонах и сведения из биографии реформатора, а еще немного информации об истории Богородского и окрестных деревень (вторая диорама — «Станы Ивана Грозного в Черкизове»). По этой витрине продуктового магазина, кажется, учили историю все дети района. Ну пусть не историю, а только сюжет с убийством Столыпина — сейчас, в эпоху, когда хорошим тоном стало сетовать на необразованность молодежи, и это неплохо. Киев, театр, выстрел, реакция государя… а заодно — суть столыпинских реформ.
Увы, магазин «У Столыпина» закончил немногим лучше, чем сам Столыпин. Примерно в 2011 году, как вспоминают местные, предприниматель по имени Олег Карпенко (сам увлекавшийся краеведением) ликвидировал ИП. Магазин закрылся. Нового собственника не нашлось, поэтому жемчужина тихо погибает: часть окон разбили, часть разрисовали, а разглядеть знаменитую диораму через мутное стекло помогают только интуиция аборигена да воспоминания… Если не знаешь, где искать, так и не найдешь.
Магазинов с диорамами было два: второй — неподалеку, на Бойцовой улице, назывался «На Гучках». Тот сохранился еще хуже. В голове не укладывается: что, никому мысль не пришла такое место сохранить? Ладно, вспомним, что мы в Москве 2021 года. Со словом «сохранить» здесь вообще-то большие проблемы.
Зато соседний старомодный магазин «Александр» с зеленым крыльцом словно законсервировался на рубеже тысячелетий. Никакого самообслуживания — даже, кажется, карточки не принимают. Ровно тот же набор, который может понадобиться третьеклассникам по дороге из школы домой — мороженое, сухарики, кола, ну и какое-то скучное мясо с фермерскими сырами для взрослых. Даже автомат с жвачкой в шариках на месте, только цены подскочили с двух рублей до десятки.
За воинской частью
На перекрестке Ивантеевской и 3-го проезда Подбельского когда-то начиналась воинская часть, альфа и омега нашего района. Молва гласила, что тут якобы специально собирали служить мальчиков-москвичей, чтобы оградить их от травли (сегодня бы сказали — абьюза) со стороны солдат из других регионов. Уж не знаю, насколько официально, но подтверждения тому являлись очевидные: каждые выходные около КПП выстраивались очереди. Во-первых, мамы с огромными сумками — приносили детишкам-срочникам домашнюю еду. Во-вторых, девушки — им не нужно было ждать два года, когда милый вернется. Хотя девушки, кажется, посещали далеко не всех: каждый год по моей школе разлеталась история очередной старшеклассницы, которую посолдатили и бросили. Да и посвистеть через забор вслед девушкам, проходящим мимо, солдатики были горазды… Убедиться в их коварстве на личном опыте мне, впрочем, не довелось, зато старшая сестра моего школьного воздыхателя не только убедилась, но даже родила в 17 лет.
— Что вы здесь ищете? — строго спрашивает дежурный около КПП.
Правда, а что я здесь ищу? Уже нет давно ни солдатиков, ни мам, ни девушек — и воинской части в прежних масштабах нет. Ее перевели в ведение Росгвардии, а территорию существенно сократили в 2007–2008 годах, чтобы выгадать место для строительства домов для военнослужащих. Три новые высотки выросли из ниоткуда, а исчезновение забора открыло вид на часовню Великомученика Георгия Победоносца. Часовню, кстати, в 1997 году приезжал освящать сам патриарх Алексий, и долгое время вход туда с улицы был закрыт — только для военных.
Рядом с часовней на месте пустыря, где когда-то весной пробивалась из-под снега первая мать-и-мачеха, теперь огромная автостоянка. Совсем рядом — железная дорога, по которой бегают «Ласточки» МЦК (перегон от «Бульвара Рокоссовского» к «Белокаменной»). Вторая станция расположена в лесополосе, но, наверное, это кому-то удобно. Хотя нет, это никому не удобно. От самых отдаленных жилых кварталов на Ивантеевской улице и в Ланинском переулке туда шагать четверть часа. Через лес. Особенно вечером зимой, когда под ногами снежная каша, наверняка хороша прогулка!
Хотя и до запуска МЦК от железной дороги была польза. В 2000 году, например, универсальное средство для успокоения моего малолетнего брата было прокатить его в коляске до насыпи вблизи железной дороги. Тогда поезда бегали редкие, товарные и не особо быстрые — и приводили младенца в неописуемый восторг. Сегодня, боюсь, возможны были бы два сценария: либо ребенок ничего бы не увидел за защитными экранами, либо у него развилась бы эпилепсия от мелькающих с бешеной скоростью «Ласточек».
Автостоянка упирается в помойку — большую такую старорежимную помойку, где про раздельный сбор мусора слыхом не слыхивали. Этак в 1998 году на этой помойке обитал целый кошачий прайд, и в подъезды то и дело заходили приблудные котята. Их надлежало помыть, покормить и обязательно вернуть обратно. Помойка на месте, а кошек уже нет.
Когда-то у нас — между четырьмя пятиэтажками, стоящими квадратом, — был самый чистый двор: там убирали солдатики из воинской части. Солдатиков не стало, и дворников тоже (потому что пандемия, и мигранты разъехались). Результат — толстая ледяная корка на асфальте. Пройти, не поскользнувшись, практически невозможно. Тут как будто начинает ныть шрам на правом запястье, приобретенный на этом самом месте двадцать лет назад, и словно чувствуется запах химической ягодной жвачки из 1990-х. И, что удивительно, звуки музыки — настоящие, не фантомные. Все мое детство ровно под балконом репетировал оркестр Центрального регионального командования внутренних войск МВД России — неплохо так репетировал в сохранившемся с 1930-х годов одноэтажном домике и, кажется, остался, несмотря на уход воинской части. Кто-то там и сегодня поет (и, наверное, так же бесит мою нервную соседку бабу Аллу — если она еще жива).
Торжественная лепнина на пятиэтажках другого сорта, сталинского ампира, меня никогда не цепляла — то ли из-за врожденной нелюбви к пышности, то ли из-за плохо осознаваемой зависти обитателя пятиэтажки обычной, без лепнины. Поэтому мимо дома №1, корпус 1 по Ивантеевской прохожу без всякого пиетета. Да, дом 1950 года постройки. Красивый. Явно после ремонта. Лепнина холеная: серп, молот, все как положено. Яркий желтый цвет тоже радует глаз. На первом этаже, помню, было что-то вроде дворца пионеров новой эпохи — мои одноклассники занимались то карате, то макраме. Таких домов с лепниной в Москве хватает.
Зато дальше интереснее: три корпуса под №2 — чудом уцелевшие двухэтажные домики, построенные пленными немцами сразу после войны. Жилые и даже многоквартирные — вот, пожалуйста, и кошка из-за стекла выглядывает, и шторы нежного бирюзового цвета видны. Хотя новые окна, которые бесстыдно выдают обеспеченность или хотя бы отсутствие бедности хозяев, только одни на фасаде. В остальных окошках все куда более уныло. Очень уныло. График переселения по программе реновации подсказывает, что их тоже скоро уничтожат. Может, жители сами этого хотят. В таких-то крохах несложно было бы набрать 30% голосов, чтобы проголосовать против.
Вот парадокс: свой дом не жалко. Хрущоба и хрущоба, черт бы с ней… Зато к этим домам с мезонинами очень хочется привести за ручку кого-нибудь ответственного за снос и предложить выучить слово «реставрация» вместо универсального «реновация». Вот здесь, пожалуй, вполне уместно сентиментально цитировать Цветаеву и рассуждать про домики старой Москвы.
По другую сторону Ивантеевской улицы окнами на этот заповедник малоэтажности смотрит новое аляповатого вида арт-кафе «Фа Минор». Классический общепит местного значения — в таких жители окрестных пятиэтажек отмечают свадьбы и поминки. С обязательным почему-то для таких мест грузинским акцентом. Вычурность красных скатертей и белых салфеток никак не соответствует демократичности цен в меню. Лодочка по-аджарски им удалась. Самое время и место выпить мукузани за малоэтажную Москву. Только вот непонятно: за здравие или все-таки уже за упокой?
За трамвайными путями
На повороте от Игральной улицы к бульвару Рокоссовского, из-за которого переименовали метро, вижу самую дисциплинированную очередь: люди стоят на остановке, чинно выдерживая дистанцию 1,5 метра, и ждут автобус. Особый культурный код? Или здесь недавно была особо крупная вспышка коронавируса и теперь все боятся?
Главной точкой притяжения на бульваре был и остается торговый комплекс. Когда-то был безымянный универсам с кассой посередине зала, где нужно было отдельно пробивать чеки в мясной и молочный отделы. Потом — магазин «Копейка» с киоском, где молочный коктейль стоил 20 рублей, и другим, где продавали красивую одежду для подростков: здесь мне купили первый лифчик, не с буквенно-цифирной маркировкой, а с возрастной, 11–16. Такие покупки женщина не забывает. Сейчас эта махина называется «Торговый дом “Славич”». С «Пятерочкой» и кучей других отделов внутри. И, конечно, вездесущий К F С.
По бульвару Рокоссовского гулять можно, но не особенно-то и нужно, по крайней мере так мы считали в детстве. Если, конечно, нет цели дойти до его пересечения с Открытым шоссе около кинотеатра «Янтарь», где накатана отличная горка для санок и ледянок. Ну а так… Глебовская, Бойцовая и улица со смешным названием Детская, будто бы ничего интересного. Может, интересное появится позже: когда кинотеатр наконец реконструируют, и он станет модным районным центром, а не приветом из 1960-х. Ну а пока лучше продолжать движение по району по трамвайным путям: маршруты №2, 7 или 46 организуют экскурсию вглубь ХХ века.
Прямо около остановки «Богородское» приходится протереть глаза: так-так, Нью-Йорк, Париж, Богородское… Где мы вообще?! Огромный жилой комплекс, вычурной неровностью крыш напоминающий Париж, а вот высотой и формой башен — явно что-то американское. Как оказалось, модный ЖК «Соколиный форт», новостройка премиум-класса, на территорию которого войти можно только по электронному ключу. Все-таки Москва — город контрастов: такая махина (как пишут на сайте застройщика, «в готическом стиле») с одной стороны и старенькие заводские дома столетней выдержки по другую сторону улицы.
Кстати, о заводских домах. Локальная достопримечательность на Миллионной улице — дом №15, корпус 1, где когда-то жил вратарь Лев Яшин (не путать с мундепом Красносельского района). Как и многое в районе, дом принадлежал заводу, и рос вратарь среди работников резиновой промышленности.
Без резиновой промышленности — никуда. Вообще-то за оперативное включение района в состав Москвы надо поблагодарить фабрику «Красный богатырь», точнее, в дореволюционные годы она называлась просто «Богатырь», резиновая мануфактура. Богородское сделали Москвой, чтобы зарегистрировать, как бы сейчас сказали, в столице мощную промышленность. Это бывшее Московское товарищество резиновой мануфактуры, архитектор — Густав Гельрих, русский немецкого происхождения. Чуть позднее, в 1927 году, к зданию пристроили пожарную часть — идеальный конструктивизм. Ну а теперь красный кирпич используют по назначению — для создания модного лофт-квартала. Правда, пока все это только в планах: здание венчает надпись «Фудмаркет. Скоро открытие», а узнать, что спряталось в глубине, буквально опасно для здоровья — слишком уж толстой и скользкой ледовой коркой покрыты узкие проходы.
Другому памятнику района повезло больше. Ровно напротив краснокирпичных осколков завода стоит деревянная церковь Спаса Преображения, построенная в 1880 году в трендовом тогда русском стиле. Внутри, правда, ничего выдающегося, но, может быть, именно так и должна была выглядеть сельская церковь конца позапрошлого века? Зато на воротах можно поразглядывать мозаики, а на информационном стенде — прочитать, что с детьми района здесь занимаются всем, от логопедии до игры на гитаре. Разумеется, с теми детьми, чьи родители не против православного контекста. Считается, что это единственный деревянный храм XIX века, сохранившийся в Москве. Есть повод для гордости.
Конец маршрута — на развилке трамвайных путей. Направо поедешь — к ВДНХ попадешь, налево поедешь — в здание Мосгорсуда упрешься. В последнее время, кажется, Выставка достижений народного хозяйства пользуется в народе куда меньшей популярностью.
Район Богородское
Старые здания и фотографии
Рядовой образец хрущевки конца 50-х в области станции метро «Улица Подбельского». На момент написания она уже была зачем-то переименована в «Бульвар Рокоссовского». Маршала обижать не хочется, но старое название никому не мешало, тем более что одноименный бульвар расположен в отдалении от станции.
С другой стороны, улицы Подбельского больше нет на карте Москвы, но есть несколько номерных проездов.
Здание колледжа №21 стоит прямо у южного выхода со станции метро. Рельефные портреты на фасаде, некогда выделенные голубым цветом, сразу выдают массовый школьный проект «МЮ». В советское время здесь находилось ПТУ №73, где готовили специалистов в области строительства и реставрации.
Сохранившаяся брусчатка на трамвайном кольце возле станции метро «Бульвар Рокоссовского».
Простая, но при этом самая интересная группа строений располагалась в районе 5-го и 6-го проездов Подбельского. Бывший поселок работников связи, также известный как «рабочий поселок имени Подбельского», названный в честь большевика, народного комиссара почт и телеграфов В.Н.Подбельского (1887-1920). Поселок был застроен в 1938-39 годах девятью «экономными» двухэтажными зданиями, напоминавшими образцы полубарачного жилья из дальних районов подмосковных городов. Семь из девяти домов (особенно выходившие на красную линию) были надстроены третьим этажом в 1951 г. В Москве здания такого типа перед войной практически не строились, но эта уникальность совершенно не изменила судьбу ветхих домов, тем более, что ветхость их превосходила все мыслимые границы. На момент создания текста квартал был выселен и готовился к полному сносу, который произошел в октябре 2014 года.
Забитый досками дом на южной окраине поселка (5-й проезд, 4), похожий на декорацию из картона. Видно, людям было здесь не очень приятно жить.
Надстроенный дом с лестницей.
5-й проезд Подбельского, дом №6, вид с тыла.
Надстроенный в немецком стиле дом №8а.
Дом №8, выходящий на 6-й проезд Подбельского.
В некоторых подъездах после выселения проживали нелегальные мигранты, а почти на всех окнах сохранялись старые деревянные рамы.
Обшарпанные фасады на красной линии.
Развалины так еще и лежали в феврале 2015 года. Потом их убрали, и образовалось голое место.
Старая трехцветная котельная 1929 года с кирпичной надстройкой. При сносе окружающих домов сохранилась и пока что стоит в одиночестве.
Бывший местный детский сад №530 (5-й проезд Подбельского, 4а) постройки 1952 года. Сейчас там сидят редакции нескольких книжных изданий.
Старая проходная резинотехнического завода расположена у перекрестка 4-го и 5-го проездов Подбельского. Здание построено в 1940 году, до последнего времени здесь также располагался отдел кадров.
На другой стороне проезда стоит парадный угловой дом №6, выстроенный до войны, в 1938 году. Сквозь него ведет пешеходная арка в обычных для того времени формах.
Снаружи дом выглядит как обычная мрачная многоэтажка довоенных времен, но со двора немного по-другому, и даже интереснее: сразу привлекает внимание оформление подъездов и остекление лестничных клеток.
Дом №7/20, выходящий на Ивантеевскую улицу.
Главный вход военного гарнизона.
Треугольные фронтоны и картуши с уличной стороны, изображающие грозный меч советского государства.
Один из крошечных домов на другой стороне улицы (№2), построенный в 1949 году немецкими военнопленными. Всего их три (корпуса 1-3). Стены не оштукатурены, но это лишь прибавляет им ценности. У подъездов стоит обратить внимание на кронштейны козырьков.
Странная пристройка к голубятне в классических тонах (10Б кв. Богородского). Старая электроподстанция?
Одна из достаточно ранних пятиэтажек (1961 года) на Бойцовой улице. 5-й «Б» и 8-й «Б» кварталы Богородского почти поголовно застроены хрущевками, в основном блочными и кирпичными, с примесью панельных.
Административный корпус бывшего Учебно-производственного предприятия №8 Всероссийского общества слепых (4-я Гражданская улица, 33/1 строение 2). Построен в 1954 году. Половина территории этого маленького завода, выпускавшего электродвигатели и патроны для ламп, в 2020 году снесена ради строительства жилого комплекса.
Табличка на проходной УПП №8 ВОС. Товарный знак заявлен в 1974 году.
Ленин жив! Дом №5 на Игральной улице был возведен в 1970 году, к столетию коммунистического идола, память которого решили почтить выкладкой из красного кирпича.
Перестроенная школа №382 на Андреево-Забелинской улице. Старое здание было выстроено в 1936 году и является артефактом, пережившим массовую застройку и смену уличной сетки. В этом районе довольно велика концентрация подобных осколков прошлого.
Здание котельной по адресу Наримановская улица, 32к2. Несмотря на свою невзрачность, оно вылезает торцом прямо на улицу и легко выделяется.
За котельной стоит дом-скворечник (№32) 1961 года с дополнительно пристроенным нежилым подъездом. Два жилых подъезда имеют козырьки на ножках. С обратной стороны у дома находится маленькая кирпичная избушка неработающей служебной подстанции.
На 3-й Гражданской улице есть белый дом №1, построенный в 1975 году, где располагался детский сад №873. Теперь он стоит за забором посреди пустой площадки. Архитектура, особенно косые выступы стен и арка подъезда, выдают образец разгула неоконструктивизма, популярного в 1970-80-х годах.
На фото стены наружного и внутреннего фасадов дома №8 на 1-й Мясниковской улице, построенного в 1955 году и очень сильно напоминающего аналогичные дома в Очаково и Черемушках, да и мало ли где еще.
2-я Мясниковская улица, 10. Здание 1937 года, стоящее под косым углом к улице, является еще одним из остатков старой застройки. В советское время здесь был детский сад.
Ничего удивительного, что на некоторых перекрестках мы до сих пор можем увидеть люки со знакомым рисунком «паучка» телефонной связи НКС, помнящие деревянное прошлое района. А также более поздние люки, например, Ярославского завода.
Атмосферная фотография южной части кольца и уходящей вдаль 1-й Мясниковской улицы. 2008 год.
Выезд с кольца на Погонный проезд. Старая брусчатка всегда придавала кольцам налет романтики. Мало где она сохранилась. А где сохранилась, вылущена в недавнее время, как и здесь произошло в итоге.
Во дворе конструктивного квартала стоит газораздаточный пункт (1963 года), охраняемый двумя мусорными баками.
Деревянный храм Спаса Преображения в Богородском (улица Краснобогатырская, 17) построен в 1880 году и не закрывался при советской власти. Рабочие завода «Красный богатырь» выступали за его сохранение в 30-х, хотя в других местах отрицательное мнение рабочих, реальное или надуманное, обычно использовали как предлог для сноса церквей. В 1922 году в храме состоялась последняя служба патриарха Тихона перед его арестом. В 1954 году он пострадал от сильного пожара, погибло почти все внутреннее убранство. Но храм пережил все неприятности и сейчас радует прохожих красивым внешним видом.
Завод «Красный Богатырь» был известнейшим производителем резиновой обуви в Российской империи и Советском Союзе. Датой основания считается 1887 год, когда было создано Московское товарищество резиновой мануфактуры. Его организаторами стали купец 1-й гильдии Б.А.Гивартовский, К.И.Редер и банкир Л.С.Поляков. Правление и контора располагались на углу Мясницкой улицы и Златоустовского переулка, а завод был заложен в селе Богородском Московского уезда (вошло в состав Москвы в 1902 году). В 1910 году для содержания завода было основано франко-русское акционерное общество «Богатырь». После революции предприятие национализировали и переименовали в Государственный завод резиновой промышленности №2, но старое название также сохранилось, только в 1923 году завод немного покраснел и стал называться «Красный Богатырь». После развала Советского Союза процветающее производство загнулось и окончательно остановилось в начале 2000-х.
Объявления Московского товарищества резиновой мануфактуры и пришедшего ему на смену Общества «Богатырь»:
Новый производственный корпус завода, стоящий почти на перекрестке возле церкви, был выстроен в 1960-х, и как все здания того периода, обладал близкой к нулю архитектурной ценностью и ужасающим внешним видом. На фото вид в 2007 г., до снятия вывески. Потом корпус заново обложили стеклом, и сейчас он выглядит уже совсем не так.
В настоящее время опытная площадка НИИДАР на Преображенской площади прекратила свое существование и ждет застройки жильем, как уже произошло с прилегающим заводом «Изолит». Производственные мощности раскиданы по разным городам, мемориал героям войны перемещен к радиоинституту имени Минца (на улице 8 Марта). Вдоль Краснобогатырской улицы за забором все еще видны древние малоэтажные здания бывшего завода. Среди них выделяется низенький довоенный корпус с каморкой, где жил (судя по флажкам) гномик-космополит. В 2019 году этот корпус был сдан под мелкие магазины, и забор вокруг него удален.
Черкизовский пруд считается одним из самых старых в Москве. Он был устроен в пойме реки Сосенки, полностью забранной теперь в коллектор. В 2009-2014 годах был на долгой реконструкции.
Группа жилых домов №2 корпуса 1-10 на Открытом шоссе, построенных в 1957-59 годах.
Заброшенный кинотеатр «Янтарь» (Открытое шоссе, 4, строение 1) был построен по типовому проекту в 1964 году. Как и почти все московские кинотеатры, он попал в программу «реконструкции» советских кинотеатров (т.е. сноса ради строительства на их месте одинаковых торговых центров). Снесен в 2019 году.