Узбечки в турции чем занимается
«Турция это родина-мать, Узбекистан это родина-отец». По словам писателя, все узбеки в Турции приняли турецкое гражданство и горды этим.
Есть сведения, что узбеки освоились в Турции ещё в 1700-х годах. Но основное переселение приходится на 1900-е. Главной причиной переселения узбеков являются 1-я и 2-я мировые войны; бывший Советский Союз также повлиял на решение узбеков покинуть родину. Узбекские турки, проживавшие в Узбекистане, после 1922 года испытали притеснения со стороны большевистского режима. Основная часть узбеков, покинувших родину, несмотря на множество трудностей, нашла вначале укрытие в соседнем Афганистане. Часть из них переселилась в Восточный Туркестан, немногие – в Азербайджан и Иран. В разные исторические периоды оставшиеся в Афганистане узбеки, преодолев неимоверные трудности, переселились в Турцию. Так, в 1952 году часть узбеков сумела переселиться из Афганистана в Турцию. Часть же из них смогла попасть в Турцию только в 1982 году. Это было связано с вступлением советских войск в Афганистан. Узбеки живут общиной в таких городах Турции, как Стамбул, Адана, Измир, Маниса, Акшехир. В предместье Овакент города Хатай проживают 5 тысяч узбеков, а в Турции в общем имеется 9 деревень с названием Узбек.
Честь быть гражданином такой родины
Узбекский писатель Исметуллах Есеви, покинувший родные земли еще в 4-х летнем возрасте и больше не сумевший вернуться обратно, выражает свою любовь к Турции так: «Турция это родина-мать, Узбекистан это родина-отец». По словам писателя, все узбеки в Турции приняли турецкое гражданство и горды этим. Оценивая переселение узбеков и их нынешнее положение в Турции, писатель говорит, что узбеки, переселившиеся в Турцию, счастливы. «Счастливы, потому что это честь – быть гражданином такой родины»,- подчёркивает Исметуллах Есеви. Писатель, прибывший вместе с семьёй в Турцию в 1949 году и сегодня продолжающий жить в Стамбуле, представляет 23-е поколение великого исламского мыслителя и поэта Ахмета Есеви.
Узбеки видят в Турции свою родину
Бахтияр Шахназаров выпустил книгу под названием «История жизни узбеков в Турции», где собраны настоящие истории из жизни узбеков, с которыми писатель встретился в разных районах Турции. По словам писателя, узбеки видят в Турции свою родину. Бахтияр Шахназаров родился в Узбекистане. Высшее образование писатель получил в Турции, куда и приезжал в разное время. Некоторое время назад писатель переехал на проживание в Канаду. В своей книге о жизни узбеков в Турции, изданной в 2008 году, Шахназаров приводит различные реальные факты. «Узбеки признательны Турции, открывшей им объятия в трудное время. Они признают Анатолию как свою родину. Узбеки достигли в Турции определённых высот. Например, профессор, хирург, достигший уровня государственного министра Ахат Андижан, бывший депутат Орхан Кавунджу, певица Шахсенем»,- пишет Бахтияр Шахназаров об узбеках в Турции.
Все 9 детей семьи, образовавшейся на пути переселения, закончили ВУЗы
Генеральный секретарь Стамбульской Ассоциации культурной и социальной взаимопощи туркестанцев и президент Федерации турецких союзов «Евразия», образованной в 2005-2007 годах с объединением трёх ассоциаций, Чокай Кочар говорит следующее: «Мои родители родились в округе Маргилан в Узбекистане. Однако, будучи ещё юными, они вынуждены были покинуть родные места из-за российской коммунистической аннексии». Так, с переселения в 1950-х годах, началась история жизни Чокая Кочара. Во время переселения из Узбекистана через Афганистан, Пакистан и Саудовскую Аравию, родители Кочара познакомились друг с другом и объединили свои жизни. В Турции они предпочли другим городам город Адану, так как местный климат был похож на климат родного Маргилана. Чокай Кочар является одним из 9 детей в семье. «Мой отец всегда поощрял наше образование, всегда хотел, чтобы мы были воспитаны лучшим образом, были полезными Турции и Туркестану, в независимость которого он тогда верил. Он в труднейших условиях помог получить высшее образование всем своим детям. Мы стараемся изо всех сил оправдывать надежды отца, вносить свой вклад как в развитие Турции, так и Туркестана. Мой брат, Чагатай Кочар, около 20 лет работал в Мюнхене в качестве писателя и руководителя программы узбекского отделения радио «Свобода», центр которого находится в Америке. Кроме того, он издал множество работ, переводов о Туркестане, участвовал во многих международных конференциях и конгрессах с докладами о Туркестане»,- перечисляет Кочар длинный список работ и завершает его словами: «Мы всей семьёй прилагаем усилия для того, чтобы исполнить мечту нашего отца, ушедшего из жизни в прошлом году в возрасте 103 лет. Мы старемся лучшим образом служить Турции и Туркестану».
Традиции продолжаются, в казанах варят плов
Узбекские текке (обитель дервишей) в Турции
Текке, занимающая важную позицию в истории культуры ислама, была местом углубления и обращения к народу мистической мысли, понятия и воспитания. После того, как среднеазиатские паломники стали отправляться в хадж через Стамбул, первые узбекские текке, место остановки узбекских паломников, стали возводиться в 1752-53 годах в Ускюдаре. Исметуллах Есеви говорит, что текке имели много функций и сообщает следующее: «Узбекские текке сыграли большую роль в истории нашего искусства и промышленности. Шейх Мехмет Садык эфенди с большим мастерством делал эбру (роспись под мрамор), его сын, Ибрахим Эдхем эфенди, выполнял каллиграфию, эбру, столярные работы, вырезание, типографию. Мастер эбру того периода, Эдхем эфенди, воспитал множество мастеров эбру. Митхат Паша в 1869 году назначил Эдхем эфенди директором Школы искусств. Шейх Эдхем эфенди, воспитавший в этой школе токарей, слесарей, осуществил в Турции литьё первой свинцовой трубы. В 1867 году он был награждён медалью на Международной парижской выставке. Номер его изобретения – паровой машины – до сих пор хранится в текке». По словам Есеви, узбекские текке были своего рода представителем туркестанской культуры в Османском государстве. Говоря о значении узбекских текке в стамбульских районах Ускюдар, Султанахмет и Эйюп, Бахтияр Шахназаров сообщает, что помимо Стамбула, на пути от Урлы к Чешме близ Измира есть более древняя текке, Самуд Баба.
На наш вопрос о проблемах узбеков в Турции Чокай Кочар отвечает следующим образом: «Слава Аллаху, у нас нет проблем. Нам грустно быть вдалеке от родины-матери, но мы счастливы жизнью на родине-отце». На вопрос о том, о чём больше всего скучают узбеки в Турции, мы получили такой ответ: «Воздух, воду, людей, землю. Говоря кратко, мы скучаем по всему. Если бы ещё не добавилось к этой тоске односторонее требование Узбекистаном визы, мы бы могли иногда навещать родные земли. Здесь будет полезным повторить наше пожелание узбекским представителям, которое мы выражали до этого. Стамбульской Ассоциации культурной и социальной взаимопощи туркестанцев Турецкой Республикой был присвоен статус ассоциации, работающей на пользу общественности. В соответствии с данным статусом ассоциация сотрудничает с государством в некоторых официальных делах. То есть, документ, подтверждённый нами, принимается Республикой Турцией. Таким же образом Республика Узбекистан должна дать право на предоставление полномочий нашей ассоциации в вопросе визы только для узбеков. Так, уроженцы Узбекистана смогут легко получить визу и навестить родные земли. Только подумайте, я выезжаю на родину, где родились мои отец и мать, на языке которой я разговариваю, флаг которой ношу с гордостью, за независимость которой годами прикладываю усилия за рубежом, с визой. Здесь скрывается главная проблема и печаль узбеков в Турции». Бахтияр Шахназаров также обращает внимание на проблему с визой: «Есть большое число желающих провести шесть месяцев в году в Узбекистане. Однако требование визы с граждан Турции Узбекистаном преграждает мечты многих узбеков».
Мы горды и счастливы жизнью в Турции
Чокай Кочар, служащий в различных узбекских ассоциациях и федерациях, старающихся помочь в разрешении любых проблем проживающих в Турции узбеков, от имени всех узбеков, принявших турецкое гражданство, говорит следующее: «Мы и счастливы, и горды. Мы, второе поколение турецких граждан узбекского происхождения, от всего сердца согласны со словами поэта :
«Свадебное платье моей сестры, последнее одеяние шахида.
Я родился возле тебя, здесь и умру,
И вырою могилу тому, кто несмотрит на тебя моими глазами. ».
Мигранты вместо России поехали работать в Турцию и Южную Корею
Но многие гастарбайтеры взяли паузу на размышления до весны
Среднеазиатские власти заманивают своих граждан домой, но сами они уверяют, что «решение бросить Россию так быстро не принимается». «Мы будем посмотреть!» — так сформулировал свою позицию 22-летний трудмигрант из Узбекистана, садящийся в «Домодедово» в самолет до Ташкента.
Во всех среднеазиатских диаспорах Москвы отмечают, что спрос на билеты «домой, в одну сторону» сейчас выше, чем в это же время год назад. Некоторые связывают это с политикой своих правительств — но все наши гости любезно обещают последить за делами хозяев до первого потепления. И если по весне российская жизнь наладится, рабочие руки с Востока к нам вернутся.
Фото: Наталия Губернаторова
— До кризиса ваша тысяча рублей равнялась 90 тысячам наших сом, — объясняет Мубарак, трудовая мигрантка из Узбекистана, в Москве почти 12 лет, работала в магазинах, ресторанах и частных домах, по-русски говорит прекрасно. — Сейчас это всего 35–40 тысяч сом. Киргизы и таджики, кажется, могут отправлять деньги домой в рублях, а мы можем только в долларах. Поэтому сейчас мы можем отправлять семьям совсем мало, это невыгодно.
— Поэтому самолеты полные улетают?
— В конце декабря — начале января наши каждый год едут домой — к детям на каникулы, родных повидать. Поэтому в декабре–январе все равно были бы полные самолеты и поезда. К тому же все узбеки сейчас должны менять загранпаспорта, и ехать приходится всем, несмотря на то, что билеты очень подорожали!
Перед Новым годом мой племянник, например, улетел за 17 тыс. руб., а теперь уже 20–25 тыс. руб. Хотя раньше, наоборот, дорожало перед праздниками. И поезд стоит почти столько же, сколько самолет, — разница всего 3 тыс. руб., если брать купе.
И еще: раньше все сразу брали обратный билет на февраль, а теперь — нет. Говорят, что до первого потепления не вернутся. Посмотрят, какая ситуация будет с рублем и с ценой на билеты. Стоит ли ехать назад? Мы же еще за выездную визу платим, потом покупаем разрешение на работу, полис, регистрация, лицензия, экзамен по языку — все это деньги. При таком курсе рубля все это убыточно.
— А какая у вас есть альтернатива России? Наверняка для работы в других странах требуется знание языка?
О том, что в Южной Корее к трудовым мигрантам с постсоветского пространства относятся «не как к людям», говорит и Тазегюль из Кыргызстана.
— В России наших девушек иногда даже замуж берут, а там относятся как к рабам! — качает головой продавщица гастронома в центре Москвы. — Мы Россию любим и уедем, только если тут все будет совсем плохо!
У Тазегюль дочка ходит в 4-й класс московской школы. Неужели лишит ее столичного образования, если невыгодно будет тут зарабатывать?
— И детей заберем, конечно! — подтверждает таджичка. — А что им эта школа? У нас тоже школы хорошие. Тем более, наших детей в московских школах все равно не любят. Обзываются «черными». Если не деньги, то высиживать нам тут нечего.
— Гражданства все равно не получишь, — поддерживает ее Мухаббат из Узбекистана. — Чтобы получить гражданство, надо замуж выйти или жилье купить и прописаться. К тому же тех, кто получает гражданство РФ, Узбекистан гражданства лишает. И будешь домой приезжать только на месяц — как турист. Так что гражданство РФ могут позволить себе только те, у кого нет близких на родине. А у нас таких практически нет.
— В Москве я уже несколько лет работаю сиделкой, — рассказывает дипломированный врач из Таджикистана Рамзия. — Появилась своя клиентура. Люди из рук в руки передают. В месяц получаю примерно 30–40 тысяч рублей. Раньше с избытком хватало. Но повысить цены на мои услуги невозможно. Кризис ведь не только у нас, но и у работодателей. Дочь моей пациентки, которая оплачивала мою помощь, недавно сама потеряла работу…
Фото: Иван Скрипалев
— А ведь еще некоторое время назад наши землячки-коллеги зарабатывали так, что собственные медицинские центры в Москве открывали! — подхватывает гинеколог из Душанбе, работающая медсестрой в коммерческом медцентре в Москве.
— Наши парни без денег даже жениться не могут! — сокрушается гастарбайтер из Кыргызстана Умид. — Ни одна семья девушку не отдаст за нищего! Вот и приходится зарабатывать сначала на женитьбу, потом — на содержание семьи. А сейчас в России мало заработаешь, совсем мало.
В киргизской диаспоре Москвы возлагают надежды на вступление Киргизии в Таможенный союз — ожидают хоть каких-то административных смягчений для мигрантов.
Во Всероссийском конгрессе узбеков отмечают, что правительство Узбекистана начало кампанию по возвращению соотечественников на родину. Власти объясняют, что «вдали от родных земель» узбеки «теряют национальную самобытность и культуру». Главам районных администраций (аксакалам) даже спустили сверху план, сколько человек они должны уговорить вернуться на родину.
Руководитель правозащитного центра «Миграция и закон» Гавхар Джураева уверена, что так скоро азиаты нас не бросят: «Наши люди, конечно, как и россияне, переживают валютные колебания. Зарплата, которая раньше равнялась в среднем 600 долларов, по сегодняшнему курсу упала в два раза. Особенно страдают киргизы. Сейчас курс их местной валюты выше, чем у рубля. Но рабочим все равно деваться некуда. Даже если рубль снова рухнет — вряд ли начнется массовое бегство из России. Мигранты будут цепляться до последнего за российские места, даже когда смогут отправить домой не 200 долларов, а 50. У большинства работы на родине нет. Можно, конечно, дома на диване лежать, а кто семью кормить будет?»
В ассоциации «Таджикские трудовые мигранты» сетуют, что финансовая нестабильность наложилась на ужесточение миграционного законодательства. В среднем легализация обходится в 20 тыс. руб.
— И это не считая билетов и стоимости оформления загранпаспорта на родине, — возмущается председатель общественной организации Каромат Шарипов. — В нынешних условиях вложенные деньги просто не окупятся. Раньше мигрант, зарабатывая в среднем 15 тысяч рублей, получал примерно 2,5–3 тысячи таджикских сомони. На эти деньги его семья могла купить мешок муки и не умереть с голоду. Сейчас зарплата уменьшилась в два раза. И просто невыгодно стало жить в России. Расходы на содержание не покрывают доходов. Наше правительство в растерянности. Рабочих мест для молодежи нет. В сельском хозяйстве, где зарплаты мизерные, идет экспансия китайцев. Зато в республике активизировались вербовщики для найма мужчин в горячие точки — Ирак, Сирию. Зарплату в месяц обещают до 5 тысяч долларов. Люди, конечно, пойдут, даже осознавая риск быть убитыми. А что делать? Семью надо кормить, это святое.
Тем временем правозащитники общественной организации «Миграция и закон» разработали свой антикризисный пакет.
— Мы просим отложить вступление в силу закона об обязательной сдаче экзаменов на знание русского языка, а курсы по обучению русскому сделать бесплатными для мигрантов, — объясняет Гавхар Джураева. — В условиях кризиса просим сделать льготу для детей и внуков ветеранов из бывших республик СССР. Пусть они получат шанс кормить своего деда, который воевал за страну, пусть получат право на работу в России без бюрократии. Я не могу сказать, сколько найдется таких семей ветеранов. Количество нуждающихся должны определить власти каждой страны. Но я думаю, что это будет справедливо и станет существенным подарком семьям ветеранов ко Дню Победы.
Интересуюсь в средней школе одного из спальных районов на юге Москвы — самого популярного среди мигрантов: многих ли школьников из Средней Азии забрали домой? «В новом полугодии в школу не пришли многие — пока, — признает классная руководительница 5-го «Б». — Но они каждый год так делают. Едут на каникулы к себе и опаздывают к началу полугодия. Их можно понять: билеты дорогие, родня детей год не видела. Но и в целом среднеазиатские родители к этому не очень серьезно относятся — подумаешь, неделю-другую ребенок пропустил. Однако официального заявления о том, что забирает ребенка из школы, у нас не писал никто. Но они могут просто не вернуться, и все — безо всякого заявления».
«Слухи здесь распространяются быстро» Россиянин застрял в Турции на полгода и узнал, почему местные ищут любовь на Украине и в России
Фото: Yoray Liberman / Getty Images
Турецкая женщина или девушка станет откровенно разговаривать с мужчиной, только если он иностранец и она довольно давно с ним знакома. Им хочется быть откровенными. Понимаешь это, когда они разговорятся: уже тогда их просто не остановить, они даже становятся довольно навязчивыми в своих признаниях. Автор «Ленты.ру» пообщался с турчанками в неформальной обстановке и узнал, почему они мечтают о мужьях-иностранцах.
Лагерь под Измиром
Я вынужденно провел в Турции полгода из-за закрытия границ в связи с распространением COVID-19. За это время мне довелось довольно откровенно пообщаться с некоторыми молодыми турчанками. Это, разумеется, недостаточная выборка, чтобы делать какие-либо общие выводы. К тому же турчанки, с которыми я беседовал, живут в западной части Турции, где женщины более эмансипированы, чем в центральной и восточной частях. Однако мнения моих собеседниц в целом совпадали, поэтому можно говорить об определенных тенденциях в турецком обществе.
Я и еще почти полтора десятка русских, застрявших в Измире весной 2020 года, пару месяцев, пока еще не было слишком жарко, прожили в палаточном лагере на берегу Эгейского моря. Он располагался примерно в 30 километрах к югу от города.
Лагерь организовали сами. До нашего появления пляж, где мы расставили палатки, обычно навещала лишь пограничная полиция. У него была мрачная слава: именно оттуда мигранты из Сирии и Ирака на плотах и лодках отправлялись к греческим островам — до ближайшего из них, Самоса, 35 километров. Иногда на берег выбрасывало тело кого-нибудь из утонувших нелегалов.
Жизнь в лагере путешественников
Фото: предоставлено героем материала
Добропорядочные турки побаивались сталкиваться с мигрантами и местными контрабандистами, которые им помогают, поэтому на пляж наведывались крайне редко. Правда, после появления русских пляж стал очень популярен среди измирцев. Да и нелегалы из Сирии и Ирака не появлялись, так как границы между государствами закрыли, а передвижение между турецкими областями запретили.
Сначала к нам прибились молодые турки-хиппи. Они писали сообщения в социальных сетях о нашем лагере, таким образом информация о нас потихоньку расходилась. Спустя несколько недель стали появляться местные девушки. Они приезжали со своими палатками и оставались жить в нашем лагере.
Многие лишились работы из-за ограничений на посещение общественных мест: все рестораны и магазины, которые не связаны с продажей продуктов питания, закрыли по указанию властей. Поэтому у молодых турок и турчанок было достаточно свободного времени, чтобы жить на берегу моря в тени раскидистых хвойных деревьев.
В лагере велось общее хозяйство. Добровольно готовили еду, чай или кофе. Скидывались на продукты, и кто-нибудь отправлялся в ближайший магазин. Никакого распределения обязанностей, все на личной ответственности — самоорганизация.
«Нет уважения к женщине»
Со временем стало очевидно, что турчанки предпочитают общаться с русскими — вне зависимости от пола, — нежели с соотечественниками. Понятно, что мы им интереснее, чем свои, экзотика. Но заметно было, что они держатся с турецкими мужчинами гораздо холоднее, чем с русскими. В личных беседах они пояснили некоторые гендерные аспекты турецкого общества.
Если вести себя на равных с турецким мужчиной, то он тебя не будет уважать. Даже у многих очень образованных турецких мужчин нет элементарного уважения к турецким женщинам. Поэтому мы должны держать себя при общении с мужчинами, как будто мы гораздо важнее их
Бывало и такое, что турчанки, разговорившиеся с русскими, вдруг вставали и уходили, если к общению присоединялись турецкие мужчины. Особенно настороженно они вели себя с турками, которые чисто мужской компанией приезжали на пляж. Подобные компании они показательно игнорировали. Мы игнорировать не могли по этическим причинам, и если с нами хотели пообщаться, даже не зная толком русского или английского, то мы старались вежливо поддерживать разговор.
Правда, наши русские девушки избегали в одиночку общаться с малознакомыми новоприбывшими турками. Некоторые из них уже сталкивались с домогательствами мужчин в Турции, поэтому старались не давать даже малейшего повода тому, чтобы турки подумали, что с ними хотят близких отношений.
У проституток есть шанс
Приезжавшие к нам в лагерь турки периодически рассказывали, что кто-то из их знакомых женился на «русской» девушке. Когда мы расспрашивали, откуда именно «русская» девушка, то оказывалось, что это уроженка Грузии, Украины или одной из стран Средней Азии.
Киргизки, узбечки и туркменки, как впоследствии выяснилось, очень охотно едут на заработки в Турцию, чтобы затем найти себе мужа и остаться в стране навсегда. Действительно русские, из России, выходят замуж за турок чрезвычайно редко. Но я сужу по своему кругу общения.
«Женщины из бедных стран часто становятся женами в Турции. Это не только украинки или грузинки, в Турции много жен из Сирии, Боснии, — рассказала 35-летняя жительница Измира Михримах, которая тоже долгое время жила в нашем палаточном лагере. — Такие женщины самих турок больше устраивают, чем образованные турчанки. Те женщины более покладистые, послушные, держатся за мужа обеими руками, даже если он изменяет».
На горизонте греческий остров Самос
Фото: предоставлено героем материала
Михримах говорила, что мечтает выйти замуж за украинца. Хотя проблем с вниманием местных мужчин у нее совершенно не было, они постоянно вились вокруг 35-летней турчанки. «Украина покорила мое сердце. Замечательные люди, природа, история. Хочу снова туда вернуться. Украинские мужчины очень корректные, умные, умеют себя правильно вести с женщинами. У них очень мягкие приятные манеры», — рассказывала она о своих впечатлениях от путешествия на Украину.
Чаще всего я видел ее в нашем лагере с книгой в руках. Но однажды Михримах раскрылась с другой стороны. Как-то раз нам пришлось вести неприятный разговор с несколькими очень пьяными турками, которые заехали в наш лагерь и чуть не раздавили две палатки, где в тот момент спали люди. Михримах яростно кричала на виновных и заставила их извиняться перед нами.
Стамбул и Измир — особые города
Измир — это, пожалуй, самый свободный в смысле нравов город Турции. Культурная столица страны. Стамбул своим космополитизмом обязан активной экономической жизни. Главные университеты страны расположены в Измире. Мягкий климат, множество пляжей и неспешный ритм жизни делают этот город более привлекательным для жизни, чем холодный, по турецким меркам, и меркантильный Стамбул.
Иностранцы в Измире — обычное явление. И туристы, и беженцы из разных мусульманских стран. В центральном районе, Басмане, к примеру, полно сирийцев, которые сбежали в Турцию, потому что поддерживали радикальные антиправительственные группировки на родине. Турчанки в чересчур коротких нарядах там не появляются, район из-за сирийцев считается очень религиозным.
В Измире и Стамбуле турчанка без проблем может гулять с иностранцем или несколькими иностранцами-парнями. Никто косо не посмотрит. Это очень свободные и развитые города. Но стоит уехать от Измира на 150 километров на восток, в город Ушак, местные мужчины своими злыми взглядами турчанку в порошок сотрут, если увидят, что она с иностранцем. У них очень консервативные представления о том, как должна вести себя турецкая женщина. Хотя сами с удовольствием пристанут к иностранке, если увидят ее на своей улице, и будут домогаться
Турчанки, курдянки, представительницы других коренных народов Турции переезжают в Измир, чтобы резко изменить свою жизнь. «В этом городе турецкой девушке гораздо проще быть собой, настоящей», — продолжала рассуждать Серан.
По ее словам, турчанки, которые выходят замуж за иностранцев, но не желают покидать родную страну, зачастую переезжают именно в Измир. «Потому что здесь гораздо легче жить, когда муж у тебя иностранец. Турецкие мужики не будут осуждать и распускать разные мерзкие слухи за спиной, как может быть в большинстве других городов Турции», — пояснила девушка.