Улитка на склоне о чем книга

Улитка на склоне Стругацких

Я люблю подобные «многослойные» произведения. К сожалению, их совсем немного, тех, что при каждой новой встрече приоткрывают новый смысл и новое содержание, ничего общего не имеющее с самым верхним, внешним сюжетом, считываемым нашим умом автоматически, без усилия разглядеть его внутренний подтекст.

Оба главных героя на протяжении всей книги ищут способ сбежать: один (Перец) – из Управления, изучающего Лес, куда он приехал в надежде лично попасть в этот Лес, другой (Кандид) – из Леса, однажды захватившего его в свои сети в результате аварии вертолета.

До тех пор, пока Перец не приехал в Управление, где занимались проблемами Леса, он даже не был убежден в его существовании. Ему важно побывать в самом Лесу. Не сверху, а внутри, где он не наблюдатель, а участник. Но именно Перцу пропуска в Лес и не давали. Жизнь всегда создает препятствие тем, кто ищет истину, она дает проблему, в которой прячется дар, обычно не замечаемый теми, для кого проблемы не существуют, и кто считает, что все должно быть простым и ясным. «Тебе туда нельзя, Перчик. Туда можно только людям, которые никогда о Лесе не думали. Которым на Лес всегда было наплевать. А ты слишком близко принимаешь его к сердцу. Лес для тебя опасен, потому что он тебя обманет. Что ты будешь делать в Лесу? Плакать о мечте, которая превратилась в судьбу? Молиться, чтобы все было не так? Или, чего доброго, возьмешься переделывать то, что есть, в то, что должно быть?».

Управление, в которое приехал Перец, это пародия на нашу доперестроечную жизнь с ее бюрократией, ложью, слежкой и мнимой загруженностью государственными делами. Впрочем, несмотря на окончание советских времен, я не вижу примет утраты актуальности этой пародии. Как бы мы сейчас ни назывались, что-то глубинное в нашей жизни, не изменилось, мы все еще живем в том же «Управлении», с таким юмором описанном Стругацкими.

Управление, созданное для изучения Леса, фактически этого Леса не замечало, или замечало его только в рамках собственного, выдуманного представления о нем: «…отношение к Лесу определялось служебным долгом». Разве не такова же природа отношений с миром, в котором мы живем, у подавляющего большинства людей?

Кандид, как и Перец, озабочен поиском смысла. Он хочет выбраться из Леса, где он ведет дремотный, даже не первобытный, а попросту растительный образ жизни с тех пор, как его вертолет рухнул в болото. Он упорно ищет и находит Город, о существовании которого узнал от местных жителей, но так и не понимает его природы и назначения.

Городом оказалось Нечто на вершине холма, периодически засасывающее в органическую клоаку, окутанную лиловым туманом, все живое, и через определенный промежуток времени извергающее из себя новые формы жизни, устремляющиеся в Лес. Кандид пытается найти в Лесу источник разумной деятельности или хотя бы Хозяев, которые помогли бы ему вернуться к своим.

Тем же и в это же самое время занят и Перец: он ищет в Управлении Директора, который помог бы ему уехать «на материк». Перец тоже не понимает смысла и не может вписаться в нелепицу жизни Управления, где он «никому не нужен, абсолютно бесполезен, но его оттуда не выпустят, хотя бы для этого пришлось начать войну или устроить наводнение».

Не только Хозяйки Леса, не только Механические игрушки, но и Люди из Управления не могут понять потребностей других существ, например, лесных людей, чей образ жизни не укладывается в их представления. Для них Лес – не более, чем место для эксперимента. «Создается впечатление, что они в нас совершенно не заинтересованы… Мы пытались одеть их по человечески… Один умер, двое заболели. Я предлагаю отлавливать их детей машинами и организовывать для них специальные школы…»

Герои «Улитки» живут в мире, где ничего не происходит, где никто и ничто не меняется по сути и, подобно мухе, бьющейся о стекло, не может куда либо убежать, уехать, изменить нелепицу окружающей жизни. Это подобно океану, воды которого остаются в своем ложе, сколько бы внешних течений и бурь ни происходили на его поверхности. На протяжении жизни человечества мало чего изменилось по существу, если только у нас хватает мудрости не считать существом то, что наш ум почему-то называет прогрессом – изменение внешних форм и способов приспособления к жизни.

Жизнь – не для того, чтобы ее менять, и даже не для того, чтобы делать ее (опять же для нас!) лучше. Она для того, чтобы изменялись мы сами, чего-то осознавая. «Люди не умели и не хотели обобщать, не умели и не хотели думать о мире вне их деревни», – размышляет Кандид. «Думать – это не развлечение, а обязанность», – заключает Перец. Только им двоим в повести удается посмотреть на Лес, на Управление, на самих себя со стороны. Уже поняв, что «все есть глупость и хаос, и есть только одно одиночество», что истинный контакт не только с негуманоидами, но и с людьми, невозможен, Перец и Кандид остаются верными самим себе: «Это не для меня. На любом языке – не для меня!» Они продолжают идти вперед в одиночку, медленно, но неутомимо, как улитка, поднимающаяся по склону горы.

… И все будет полно глубокого смысла, как полно смысла каждое движение сложного механизма, и все будет странно и, следовательно, бессмысленно для нас, во всяком случае, для тех нас, кто еще никак не может привыкнуть к бессмыслице и принять ее за норму.

Источник

oleg_butenko

Записки глобалиста

«Улитку» называют одним из самых неоднозначных и сложных произведений советской литературы и одним из лучших романов братьев Стругацких. Действительно, прочитав книгу, задаешься вопросами: «А о чем это, собственно?», «Что хотели сказать авторы?»

«Улитка» была написана во второй половине 60-х годов, более 50 лет назад, и некоторые темы, волновавшие тогда советскую интеллигенцию, в современном дискурсе исчезли почти бесследно. Поэтому многие вопросы, расставленные авторами в тексте, современным читателем даже не замечаются. Поразительно, но классика XIX века оказывается ближе современному читателю, чем некоторые хорошие книги полувековой давности.

Тем не менее, попробуем разобраться с некоторыми загадками и вопросами «Улитки».

Композиционно книга составлена из двух частей: «Управление» и «Лес». Я бы сравнил художественную манеру авторов с детским калейдоскопом: темы, сюжетные линии, вопросы и ответы, символы, персонажи постоянно рассыпаются, чтобы на следующих страницах составиться в новой, причудливой комбинации, никогда не образуя при этом полной или панорамной картины. Иногда авторы в одной из частей как бы загадывают читателю загадку, чтобы в следующей части либо дать прямолинейную разгадку, либо дать намек на разгадку.

«Улитку» называют научно-фантастическим романом, но часть «Лес» мне тяжело воспринимать как в качестве научной, так и в качестве фантастической. Вспомним, например, эпизод, когда Кандид и его спутница Нава забредают в Лукавую деревню. В деревне они находят очень странных людей: «они увидели человека, который лежал прямо на полу у порога и спал. Кандид нагнулся над ним, потряс его за плечо, но человек не проснулся. Кожа у него была влажная и холодная, как у амфибии, он был жирный, мягкий, и мускулов у него почти не осталось, а губы его в полутьме казались черными и масляно блестели». Мне это напомнило описание деревень во время Голодомора. Верно! В Лукавой деревне нет еды (этот факт старательно подчеркивается авторами), люди в ней распухли и погибают. В следующем эпизоде над жителями деревни ставят какие-то опыты, а еще через 2 страницы деревня просто тонет в бесшумных потоках черной (именно черной) воды. Здесь просто заметим, что в результате строительства гидроэлектростанций и затопления земель в СССР под водой оказалась территория, равная территории Франции. Весь этот процесс от голода, распухания, экспериментов, затопления и окончательной гибели в черных водах называется «Одержание».

Представляется, что здесь отчасти вольтеровским языком описан процесс строительства колхозного строя и тяжелая история советских деревень с 1917 по 1965 годы. Неудивительно, что советская цензура увидела в «Улитке» враждебную книгу, и в СССР авторам удалось ее полностью опубликовать только в перестройку – в 1988г.

Какие же важные слова говорит Кандид-Молчун? Вот они, сказаны в финале романа: «Обреченные, несчастные обреченные. А вернее, счастливые обреченные, потому что они не знают, что обречены; что сильные их мира видят в них только грязное племя насильников; что сильные уже нацелились в них тучами управляемых вирусов, колоннами роботов, стенами леса; что все для них уже предопределено и — самое страшное — что историческая правда здесь, в лесу, не на их стороне, они — реликты, осужденные на гибель объективными законами, и помогать им — значит идти против прогресса, задерживать прогресс на каком-то крошечном участке его фронта (…) Идеалы… Великие цели… Естественные законы природы… И ради этого уничтожается половина населения? Нет, это не для меня…»

Переходим ко второй части романа – к «Управлению». Собственно, легко представить себе, например, некую Аномальную Зону с построенным рядом с ней научно-исследовательским институтом или Национальный Парк с Дирекцией и административным персоналом, охраняющим и изучающим этот парк. Поэтому ничего особо фантастического или парадоксального в этой части романа тоже нет.

Следует заметить, что «Управление» продолжает литературную традицию – сатирическую, связанную с Салтыковым-Щедриным, и сюжетную – с Кафкой. В приемной директора он встречает нескольких персонажей, одного из них щедринского – моншера Брандскугеля, который может произносить только одно фразу: «Я не знаю». «Я не знаю, — сказал Брандскугель, и усы у него вдруг отвалились и мягко спланировали на пол. Он подобрал их, внимательно осмотрел, приподняв край маски, и, деловито на них поплевав, посадил на место».

Источник

Улитка на склоне

Spoilers, sweetie! Особенность темы этой статьи в том, что она по самой сути своей раскрывает спойлеры. Поэтому в этой статье спойлеры никак не замаскированы. Если вы уверены, что хотите их видеть — читайте!

«Улитка на склоне» — одно из самых загадочных и сложных произведений братьев Стругацких. Изначально эта книга выросла из повести «Беспокойство», из которой известно, что формально действие сюжета разворачивается в Мире Полудня на планете Пандора (хотя из самой книги этого совершенно не ясно). По признаниям самих авторов, «Улитка» писалась под большим воздействием творчества Кафки, а именно его романа «Замок». И это многое объясняет. И «Улитка», и «Замок» затрагивают вопрос абсурдности бытия, его пугающей алогичности и хаотичности. Хотя сами авторы считали это произведение одним из лучших в своей библиографии, многие читатели, из-за сложного языка «Улитки на склоне» и творящегося в сюжете первоклассного сюрреализма, отнюдь не разделяли мнение мэтров.

Исследуется взаимодействие человека с общественным прогрессом (при этом, что любопытно, основная идея романа «замаскирована»: далеко не все читатели понимали, о чём, собственно, идёт речь). Очень на любителя. «Улитка» подобна зеркалу — она показывает читателю лишь то, что он несёт в себе. Каждый в зависимости от жизненного опыта и уровня развития ума найдет в ней свое толкование. Или же не найдёт ничего, кроме скучного и монотонного повествования, оставляющего после прочтения тягостное ощущение того, что вы ничего не поняли.

Содержание

Сеттинг [ править ]

Точнее, антисеттинг. В повести описаны две локации — Управление (Кафка в исполнении АБС) и Лес (напоминают ранние вещи Урсулы Ле Гуин). Лес — странный и пугающий мир, где живут две враждующих цивилизации: Славные Подруги, которые ненавидят мужчин и размножаются партеногенезом, и… кто-то ещё, с кем они воюют. Посреди всего этого безобразия в Лесу худо-бедно выживают крестьяне, до которых враждующим сторонам дела нет. А над Лесом, на Белых Скалах, стоит Управление — организация, которая должна изучать Лес, а на самом деле не только занимается в основном всякой фигнёй, но и не дает некоторым особо упертым сотрудникам, вроде Перца, все-таки брать и начинать что-то делать (из чего выходит, что они или боятся Леса, или же они пытаются так сотрудников принудить заниматься чем угодно, но не Лесом — лишь бы деньги приносили).

Сюжет [ править ]

Очень долгий и сложный, но если вы его осилите…

В повести две сюжетные линии, каждая со своим главным героем — Перцем и Кандидом. Оба принадлежат к разновидности людей, которых лучше всего характеризует словосочетание «белая ворона». По разным причинам они не вписываются в своё окружение, чувствуя себя чужаками, пришельцами: «Увидеть и не понять — это все равно, что придумать. Я живу, вижу и не понимаю, я живу в мире, который кто-то придумал, не затруднившись объяснить его мне, а может быть и себе. Тоска по пониманию, вдруг подумал Перец. Вот чем я болен — тоской по пониманию». Объектом поиска смысла для обоих героев «Улитки» служит Лес — загадочная территория, покрытая органическим скоплением внеземной жизни, живущей по собственным законам, не считающимся с нашими — придуманными людьми и для людей: «Вокруг шевелился Лес, трепетал и корчился, менял окраску, переливаясь и вспыхивая, обманывая зрение, наплывая и отступая, издевался, пугал и глумился Лес, и он весь был необычен, и его нельзя было описать, и от него мутило… …Самым невообразимым в этих зарослях были люди. Они делали вид, что не замечают Леса, что в Лесу они, как дома, что Лес уже принадлежит им. Наверное, они даже не делали вид, они действительно думали так, а Лес беззвучно висел над ними, смеясь и ловко притворяясь знакомым, и покорным, и простым. Пока. До поры до времени…».

Управление, в которое приехал Перец, представляет собой едкую пародию на советскую и (как оказалось) постсоветскую (да и не только, прямо скажем) действительность с её бюрократией, повальной пропагандисткой ложью и мнимой загруженностью государственными делами. Созданное для изучения Леса, Управление фактически этого Леса не замечало, или замечало его только в рамках собственного, выдуманного представления о нем: «…отношение к Лесу определялось служебным долгом». Смешно, забавно и нереалистично? Но разве не такова же природа отношений с миром, в котором мы живем, у подавляющего большинства людей? «Другие приезжают в Лес, чтобы обнаружить в нем кубометры дров. Или написать диссертацию. Или получить пропуск, но не для того, чтобы ходить в Лес, а просто на всякий случай. А предел поползновений — извлечь из Леса парк, чтобы потом этот парк стричь, не давая ему снова стать Лесом». Перец же жаждет попасть в Лес, изучить его изнутри. Но сама система Управления всеми силами не даёт молодому человеку, который «хочет странного», воплотить в жизнь его мечту.

Второй герой повести, Кандид, тоже не может найти своё место среди странноватых «лесных» людей, потому что попал он к ним из другого мира, занимающегося «искоренением» и «проникновением» — приобретением власти над Лесом. Кандид то ли потерял память, то ли способность к логическому мышлению: в Лесу ему невыносимо трудно сохранить ясную голову, «не дать себя заболтать, занудить» бесконечным повторением одних и тех же простых мыслей. Он хочет вырваться из Леса, не зная ни дороги, ни правил игры, по которым тот существует. Этих правил не знают и лесные жители, но их это не сильно заботит: они привыкли подчиняться всему, что вокруг происходит, не сопротивляясь и не задумываясь о завтрашнем дне. Но для Кандида этот дремотный, даже не первобытный, а попросту растительный образ жизни, который он ведёт с тех пор, как его вертолет рухнул в болото, попросту невыносим. Он упорно ищет и находит Город, о существовании которого узнал от местных жителей, но так и не понимает его природы и назначения.

«Городом» оказалось… Нечто на вершине холма, периодически засасывающее в органическую клоаку, окутанную лиловым туманом, все живое, и через определенный промежуток времени извергающее из себя новые формы жизни, устремляющиеся в Лес. Кандид пытается найти в Лесу источник разумной деятельности или хотя бы Хозяев, которые помогли бы ему вернуться к своим. Вместо этого он находит Славных Подруг, постепенно захватывающих Лес и строящих свою более развитую цивилизацию без мужчин. Понимая, что Славные Подруги намерены постепенно очистить Лес от отсталых аборигенов ради триумфа «Одержания» и что противостоять этому процессу просто бессмысленно, Кандид тем не менее решает остаться с жителями деревень, чтобы защитить их от безжалостной поступи грядущего «светлого будущего»: «Обреченные, несчастные обреченные. А вернее, счастливые обреченные, потому что они не знают, что обречены; что сильные их мира видят в них только грязное племя насильников; что сильные уже нацелились в них тучами управляемых вирусов, колоннами роботов, стенами леса; что все для них уже предопределено и — самое страшное — что историческая правда здесь, в лесу, не на их стороне, они — реликты, осужденные на гибель объективными законами, и помогать им — значит идти против прогресса, задерживать прогресс на каком-то крошечном участке его фронта (…) Идеалы… Великие цели… Естественные законы природы… И ради этого уничтожается половина населения? Нет, это не для меня…».

В это же самое время Перец занят тем, что ищет в Управлении Директора, который помог бы ему уехать «на материк». Перец тоже не понимает смысла и не может вписаться в нелепицу жизни Управления, где он «никому не нужен, абсолютно бесполезен, но его оттуда не выпустят, хотя бы для этого пришлось начать войну или устроить наводнение». После долгих мытарств по инстанциям Перец, проведя ночь с Алевтиной из библиотеки, обнаруживает наутро после этого, что теперь стал Директором Управления, а Алевтина стала его секретаршей. Все ждут его указаний и готовы выполнить любое, каким бы абсурдным оно ни было. Управление без остатка поглощает молодого человека, делая его частью себя.

В повести постоянно идут параллели между героями — людьми и нелюдями, озабоченными, тем не менее, одними и те ми же вопросами — поисками смысла и нахождения своего места в окружающем их мире. Даже искусственные механические приспособления Управления, созданные людьми и бесцельно томящиеся в запакованных контейнерах, время от времени устраивают побеги из своих «тюрем». Так же, как и люди, они больны тоской по пониманию, так же, как и они, эти механические игрушки не находят смысла в существовании существ, отличных от их природы — людей. «Сколько раз я уже думала, зачем они существуют? Ведь все в мире имеет смысл, правда? А люди, по-моему, не имеют. Наверное, их нет, это просто галлюцинация» — рассуждает Машина. То, что недоступно пониманию и не находит практического применения, не существует или подлежит уничтожению. К этому выводу рано или поздно приходят все жители фантастического мира «Улитки», за исключением Кандида и Перца. «Если они — для нас, и они мешают нам действовать в соответствии с законами нашей природы, они должны быть устранены», — утверждает Механическое Существо. «…Слабые челюсти… Переносить не может и поэтому бесполезен, а, может быть, даже вреден, как всякая ошибка… чистить надо…», — принимает решение Хозяйка Леса, умеющая «делать живое мертвым». На Кандида, как на существо более примитивное и слабое, она взирает свысока, почти не замечая его присутствия. «Они гниют на ходу и даже не замечают, что не идут, а топчутся на месте… с такими работниками Одержание не закончишь, — произнесла Хозяйка, увидев Кандида. Выражение лица у нее было такое, будто она разговаривала с домашним козлом, забравшимся в огород». Не только Хозяйки Леса, не только Механические игрушки, но и Люди из Управления не могут понять потребностей других существ, например, лесных людей, чей образ жизни не укладывается в их представления. Для них Лес — не более чем место для эксперимента. «Создается впечатление, что они в нас совершенно не заинтересованы… Мы пытались одеть их по-человечески… Один умер, двое заболели… Я предлагаю отлавливать их детей машинами и организовывать для них специальные школы…»

Жизнь — не для того, чтобы ее менять, и даже не для того, чтобы делать ее (опять же для нас!) лучше. Она для того, чтобы изменялись мы сами, чего-то осознавая. «Люди не умели и не хотели обобщать, не умели и не хотели думать о мире вне их деревни», — размышляет Кандид. «Думать — это не развлечение, а обязанность», — заключает Перец. Только им двоим в повести удается посмотреть на Лес, на Управление, на самих себя со стороны. Уже поняв, что «все есть глупость и хаос, и есть только одно одиночество», что истинный контакт не только с негуманоидами, но и с людьми, невозможен, Перец и Кандид остаются верными самим себе: «Это не для меня. На любом языке — не для меня!» Они продолжают идти вперед в одиночку, медленно, но неутомимо. Упорно и целеустремленно с их точки зрения. Бессмысленно и незаметно с точки зрения остальной Вселенной. Как улитка, поднимающаяся по склону горы…

Персонажи [ править ]

Главные [ править ]

Второстепенные [ править ]

Сотрудники Управления [ править ]

Лесовики [ править ]

Что здесь есть? [ править ]

Ссылки [ править ]

Улитка на склоне/НД — теории по произведению писать здесь.

Источник

Смысл произведения «Улитка на склоне» братьев Стругацких

Одним из сложных произведений братьев Стругацких по праву считается роман «Улитка на склоне». Даже в наше время он не теряет своей актуальности, ведь наша действительность заставляет всё больше задумываться о том, куда же стремится человечество, каков может быть итог его пути. Роман «Улитка на склоне» имеет определенное сходство по подымаемой проблематике с оруэловской антиутопией «1984», потому сегодня он относится к одним из наиболее покупаемым произведениям.

Особенности истории романа, повествования и сюжета

Следует остановиться на специфике судьбы выхода «в свет» произведения. Не сразу широкая аудитория смогла оценить актуальность и глубину романа. И на то есть свои причины, которые следует искать в особенностях времени написания братьями Стругацкими произведения.

Как роман выходил «в свет»

Трудная судьба романа объясняется длительным нахождением его с писке «неугодных» ввиду постоянно цензуры. И действительно, для «Улитки на склоне» характерны следующие моменты:

Сегодня роман доступен для читателей, и он станет настоящей находкой для всех, кто стремится анализировать текущую ситуацию в человеческом обществе и находить в ней собственное место.

Развитие сюжета

Две части романа связывают филолога Переца, занимающегося изучение магического леса, и исследователя Кандида, который потерял память в результате падения вертолета. Лесная жизнь аборигенов магического леса, самых разнообразных фантастических тварей, там обитающих, придают произведению особенный колорит.

Перец, стремясь всеми силами скорее приступить к изучению магического леса, оказывается перед закрытой дверью бюрократических проволочек. Находясь как будто в подвешенном состоянии, лишившись конкретной цели и смысла, филолог страдает от неопределенности. Управление, в котором происходят все описываемые события, – прекрасное образное изображение бездушной бюрократической машины.

Кандид, выбравшись с трудом из хитросплетений магического леса и из деревни аборигенов, отправляется на поиски своих потерянных соотечественников.

Специфика восприятия романа читателем

Картина полна сюрреалистических картин, в ней много иносказаний и зашифрованных посланий читателю. Аллюзии и фантасмагория сопровождают на каждом шагу, разнообразя описание и делая произведение интересным и захватывающим. Процесс прочтения достаточно легок и прост, однако неподготовленному читателю очень непросто разобраться в смысле и посыле романа.

Здесь можно выделить два основных направления, которые детально разбираются авторами:

Авторская задумка

Произведение «Улитка на склоне», как считали сами авторы, является вершиной их творчества. Будущее неизвестно ни одному человеку, и Лес как нельзя лучше иллюстрирует его множественность. Каким бы человечество ни представляло свое будущее, она наверняка будет не таким. И представленные в романы фантастические сущности символизируют переменчивость будущего.

Управление же представляет собой модель управления миром и природой, которую в настоящее время применяет человек. Из произведения становится ясно, насколько такая модель неудобна, непрактична и абсурдна. Закостенелая система антигуманности в сочетании с непродуманностью и неадекватностью управленцев не способна адаптироваться к изменениям, в результате процесс управления идет сложно и практически безрезультатно.

Насколько публикация полезна?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 2.7 / 5. Количество оценок: 26

Источник