Ты говоришь что нет любви во мне
Шекспир. Сонет 149
Жестокая, как смеешь ты сказать,
Что не люблю, когда я за тебя,
Против себя готовый воевать –
Есть тот тиран, что мучает себя?
И из врагов твоих – дружу ли с кем?
А может быть из них кому-то льщу?
А если, побранив меня – затем
Я сам себе страданий не ищу?
И разве, возгордившись, мог презреть
Служением тебе, хотя б каким,
Когда всё лучшее во мне готово петь
Хвалу всем недостоинствам твоим?
Ослепший от тебя, я понял неуспех:
Кто тебя видит – любишь только тех.
09.04.15г.
Борис Бериев – автор перевода
На иллюстрации: великий английский поэт, гений мировой драматургии Вильям Шекспир
William Shakespeare. Sonnet 149
Canst thou, O cruel, say I love thee not,
When I against myself with thee partake?
Do I not think on thee, when I forgot
Am of myself, all tyrant for thy sake?
Who hateth thee that I do call my friend?
On whom frown’st thou that I do fawn upon?
Nay, if thou lour’st on me, do I not spend
Revenge upon myself with present moan?
What merit do I in myself respect
That is so proud thy service to despise,
When all my best doth worship thy defect,
Commanded by the motion of thine eyes?
But, love, hate on, for now I know thy mind:
Those that can see thou lov’st, and I am blind
Можешь ли ты, о жестокая, сказать, что я тебя не люблю,
когда я против себя держу твою сторону?
Разве я не думаю о тебе, когда забываю
о себе, становясь полным тираном по отношению к себе ради тебя?
Кого из тех, кто ненавидит тебя, я называю своим другом?
К кому из тех, кого ты не одобряешь, я подлизываюсь?
Мало того, если ты смотришь на меня хмуро, разве я не
наказываю себя немедленно страданием?
Какое достоинство я в себе почитаю,
чтобы, возгордившись, презреть службу тебе,
когда все лучшее во мне преклоняется перед твоими недостатками,
послушно движению твоих глаз?
Однако, любовь моя, питай и дальше ко мне отвращение, так как теперь я
знаю твой характер:
ты любишь тех, кто видит тебя, а я слеп.
Строки вечной Любви. Сонеты В. Шекспира
128
Едва лишь ты, о музыка моя,
Займешься музыкой, встревожив строй
Ладов и струн искусною игрой, –
Ревнивой завистью терзаюсь я.
Обидно мне, что ласки нежных рук
Ты отдаешь танцующим ладам,
Срывая краткий, мимолетный звук, –
А не моим томящимся устам.
Я весь хотел бы клавишами стать,
Чтоб только пальцы легкие твои
Прошлись по мне, заставив трепетать,
Когда ты струн коснешься в забытьи.
Но если счастье выпало струне,
Отдай ты руки ей, а губы – мне!
130
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И всё ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.
141
Мои глаза в тебя не влюблены –
Они твои пороки видят ясно,
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье
Отдельно не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И всё же внешним чувствам не дано –
Ни всем пяти, ни каждому отдельно –
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.
В своем несчастье одному я рад,
Что ты – мой грех и ты – мой вечный ад.
145
«Я ненавижу» – вот слова,
Что с милых уст ее на-днях
Сорвались в гневе. Но едва
Она приметила мой страх, –
Как придержала язычок,
Который мне до этих пор
Шептал то ласку, то упрек,
А не жестокий приговор.
«Я ненавижу», – присмирев,
Уста промолвили, а взгляд
Уже сменил на милость гнев,
И ночь с небес умчалась в ад.
Вступал ли я в союз с твоим врагом?
Люблю ли тех, кого ты ненавидишь?
И разве не виню себя кругом,
Когда меня напрасно ты обидишь?
Какой заслугой я горжусь своей,
Чтобы считать позором униженье?
Твой грех мне добродетели милей,
Мой приговор – ресниц твоих движенье.
В твоей вражде понятно мне одно:
Ты любишь зрячих, – я ослеп давно.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Вступал ли я в союз с твоим врагом,
Люблю ли тех, кого ты ненавидишь?
И разве не виню себя кругом,
Когда меня напрасно ты обидишь?
Какой заслугой я горжусь своей,
Чтобы считать позором унижение?
Твой грех мне добродетели милей,
Мой приговор — ресниц твоих движенье.
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Надеюсь, что в конце своих дней, когда я предстану перед Богом, у меня не останется ни капли таланта, чтобы я могла сказать ему: “Я использовала все, что ты дал мне”.
В человеке я люблю свет. Толщина свечи меня не волнует. Пламя скажет мне, хороша ли свеча.
Я не хочу чтобы ты на меня смотрел, я хочу чтобы ты меня видел.
Если я — часть твоей Судьбы, когда-нибудь ты вернёшься ко мне.
Я не намерен делить тебя с кем-то. Ты либо моя, либо свободна. Мне нужна та, у кого я буду в главных ролях. На массовку я не подписывался.
То ли мне снилось, что я мотылек, то ли мне сейчас снится, что я человек.
Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я с тобой.
Скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты.
Я люблю, когда ты говоришь со мной, мне нравится и то, что ты не всегда одобряешь мои поступки, и твоя резковатая оценка всего, что я делаю, и твоя аккуратная нежность. Я не знаю как, но я сделаю все для тебя.
Иногда ты должен побежать, чтобы увидеть, кто побежит за тобой. Иногда ты должен говорить мягче, чтобы увидеть, кто на самом деле прислушивается к тебе. Иногда ты должен сделать шаг назад, чтобы увидеть, кто ещё стоит на твоей стороне. Иногда ты должен делать неправильные решения, чтобы посмотреть, кто с тобой, когда всё рушится. Иногда ты должен отпустить кого любишь, просто чтобы посмотреть, любят ли тебя так, чтобы вернуться!
Ты говоришь что нет любви во мне
Твоим изображеньем зоркий глаз
Дает и сердцу любоваться вволю.
А сердце глазу в свой урочный час
Мечты любовной уступает долю.
Мой взор тебя рисует и во сне
И будит сердце, спящее во мне.
О, как тебе хвалу я воспою,
Когда с тобой одно мы существо?
Нельзя же славить красоту свою,
Нельзя хвалить себя же самого.
Затем-то мы и существуем врозь,
Чтоб оценил я прелесть красоты
И чтоб тебе услышать довелось
Хвалу, которой стоишь только ты.
Разлука тяжела нам, как недуг,
Но временами одинокий путь
Счастливейшим мечтам дает досуг
И позволяет время обмануть.
Разлука сердце делит пополам,
Чтоб славить друга легче было нам
Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.
мой любимый сонет:
Она хитрей змеи, хотя скромней голубки,
Чиста как херувим, как сатана лукава,
Податлива как воск, но как железо ржава,
Прозрачна как стекло, но чувства так же хрупки.
Бела как лилия, как лилия нежна,
Во всем пленительна и фальши вся полна.
Казалось, что в любви она была правдива:
За поцелуем вслед клялась до поцелуя
И вновь клялась, мой слух игрою слов чаруя,
Но все же и любви боялась и разрыва.
Я клятвам и слезам так верил, видит бог,
Но злой насмешкой был и каждый взгляд и вздох.
Для верных слуг нет ничего другого,
Как ожидать у двери госпожу.
Так, прихотям твоим служить готовый,
Я в ожиданье время провожу.
Я про себя бранить не смею скуку,
За стрелками часов твоих следя.
Не проклинаю горькую разлуку,
За дверь твою по знаку выходя.
Не позволяю помыслам ревнивым
Переступать заветный твой порог,
И, бедный раб, считаю я счастливым
Того, кто час пробыть с тобою мог.
Что хочешь делай. Я лишился зренья,
И нет во мне ни тени подозренья.
Моя любовь сильна, хоть внешне ослабшей выглядит она,
И я люблю никак не меньше, но взгляд не выдаст мой меня.
Ведь грош цена любви приличной, когда о ней язык твердит,
Владелец слов когда публично на всех углах о ней кричит.
Когда любовь была нам новой и новой нам была весна,
Тогда с привычностью задорной я воспевал её всегда.
Так соловей в начале лета одними песнями живёт,
Но зреют дни, и тише флейта без прежней звонкости поёт.
Не потому, что лето стало не так прекрасно, чем когда,
Печальным нотам тем внимая, впадала в сон ночная мгла.
Но тяжелеет ветвь от песен, былой ажурности уж нет,
И оттого так скучен, пресен, обычный стал и мой привет.
Вот потому и я смыкаю уста свои. как соловей,
Чтоб не наскучить, обрывает рулады музыки своей.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
Сильней моя любовь, но неприлично
Мне щеголять влияньем скрытых чар,
Как будто выставить готов публично
Я на продажу редкостный товар.
Когда любовь моя была нова,
Звучал во мне безудержный мотив,
Как Филомела щелкает сперва,
Свою цевницу позже затаив.
Не то чтобы весна была милей,
Чем поздним летом щедрые сады;
Ветвям от песен диких тяжелей,
Но быстро приедаются плоды.
К любовным песням слишком ты привык.
Не лучше ли мне придержать язык?
О, наша страсть была еще в своей весне,
Когда я стал ее приветствовать стихами!
Так соловей поет пред летними ночами
И, выждав их приход, смолкает в тишине.
Не то чтоб летом мне жилося поскучней,
Чем в дни, когда любовь звучит в тиши ночей;
Но музыка теперь едва ль не в ветке каждой
Звучит, и грудь ее уж пьет не с прежней жаждой.
И я, не надоесть чтоб песнею моей
Твоим ушам, порой молчу, подобно ей.
Люблю сильней, чем раньше, но немею;
Смотрю с любовью, но скрываю взгляд:
Товаром станут чувства тем быстрее,
Чем громче их прославить поспешат.
Весной любви, ее зарей согрета,
Моих тебя будила песен трель.
Так соловей поет в начале лета,
А к середине где его свирель?
Чтоб не наскучить песнею своей,
Я тоже помолчу, как соловей.
И я, как он, смолкаю то и дело,
Чтоб песнь моя тебе не надоела.
Мою любовь считаю я секретом,
Душа ее в безмолвии таит,
Святынями торгует, кто об этом
Налево и направо говорит.
Весной ко мне приходит вдохновенье,
Не сплю,- любовью, рифмами томим,
И соловья чарующее пенье
Вторит сонетам и стихам моим.
Но пропадает обаянье это,
И умолкает звонкий соловей,
А песня, став обычной трелью летом,
Уж не слышна в ночи среди ветвей,
А утомит поэзия моя,
Последую примеру соловья.
Любовь моя сильна не напоказ,
Не напоказ вдвойне она нежнее.
Словесных ей не надобно прикрас,
Ведь не торгую я на рынке ею.
Когда любовь пришла к тебе и мне,
Я пел ее младенческие лета,
Как соловей, что звонок по весне,
Но замолкает к середине лета.
Не то чтоб лето хуже, чем весна,
Когда свистал певец в ночном дозоре,
Но летом с каждой ветки песнь слышна,
А соловей не свищет в общем хоре.
Надоедать из хора не хочу
И потому, как соловей, молчу.
Моя любовь застенчиво немеет,
Теряя связи слов и робких фраз,
Таясь в тени не хочет и не смеет
Являть себя прилюдно напоказ.
Строчить тебе эклоги, мадригалы
Мне нравилось в глухой полночный час;
Им вторили небесные хоралы
Весенних гроз,
но к лету пыл угас.
На звонкие коленца и рулады
Ночь разменяла таинства свои.
К рассвету надоели соловьи,
Нет в трелях ни надежды, ни услады.
Чтоб повтореньем слух не огорчать,
Пора и мне навеки замолчать.