Ты что с урала фраза
Ты что с урала фраза
В произведениях П.П.Бажова очень много народного говора.
Кстати сама фамилия у писателя звучала иначе, чем мы привыкли. Он был БАжев с ударением на «а», это словечко типично уральское » бАжить » означает ворожить, предвещать, накликать (но не угадывать).
«лишился сна-покоя», «рад-радехонек», «им и горюшка мало», «слыхом не слыхали», «он и ухом не ведет», «поперек слова молвит»
В.И.Даль, долго живший в Оренбурге, писал: «Кто не узнает при первой речи уральского казака по резкой скороговорке его!»
«Как други чо так не чо, как я чо так сразу вон чо!»
Шарашиться – можно употреблять в смысле “гулять”, “пропадать неизвестно где”. “Шарашилась где-то всю нощь, утром не добудишься!”, или “Где ты шарашишься всю дорогу?” (где пропадала?)
Помню бабушкины слова: «Пошто шалюшку-то не завязала? Поди, вовсе озябла?» (Почему платок не завязала? Наверное, совсем замерзла?).
Ты пошто голоухом ходишь?
У-у, лешак! Чуча тебе в паклИ! (Талицкий р-н, прислал Константин)
”Кадни Сиклитинья сказывала грибов нонче не будёт, уж больно весна урослива. Разве што на прок”.
”Ты пошто скотину на поскотине оставил? Ну-ко, беги скорее, да гони коровёшку домой!”
Или вот разсерженный отец сыну: ”У-у, сгибень! Чё зенки-то вылупил? Я вот щас те по загривку-то оглоблёй опояшу, дак живо у меня забегашь!”
Да вот:”Ну-ко, бабы, эко место! Па-а-аужнать!” (это на покосе сигнал к полднику)
Что говорят о нас уральцах в других регионах страны:
«Ты что, с Урала?» Пять черт уральского характера на примере Коляды и Шахрина
Все мы не раз слышали ироничное выражение: «Ты что, с Урала?» Доктор философских наук, доцент, профессор Уральского федерального университета Татьяна Круглова провела целое исследование и выяснила, кто он, этот «человек с Урала», и почему за этим выражением нередко скрывается что-то «провинциальное» и очень обидное для жителей Екатеринбурга и других уральских городов. Примеры она искала в творчестве людей, с которыми у многих жителей России ассоциируется Урал: Павла Бажова, Бориса Рыжего, Николая Коляды и Владимира Шахрина. Портал 66.ru побывал на лекции Татьяны Кругловой «Корявая уральская порода» в ГЦСИ и записал для вас основные тезисы ее выступления.
Татьяна Круглова во дворе ГЦСИ
Шахрин — простой парень с Урала
— Выражение «Ты что, с Урала?» всегда подразумевает очень простых людей. Понятие простоты за Уралом закрепилось в высшей степени, нежели за жителями других регионов. Например, за сибиряками — крепость, надежность, мужественность. За уральцами же — простота, незатейливость, обязательно провинциальность и несовременность. Но, заметьте, в этой простоте есть что-то безобидное: нескладность, отсутствие светского лоска и образованности. Это доказать невозможно никакими социологическими замерами. Но это мнение часто обыгрывается достаточно драматично и серьезно уральскими деятелями культуры. Начиная с произведений Павла Бажова, у которого показана жизнь простых уральских людей, рабочих, мастеровых, простых жителей Урала вообще, и заканчивая песнями любимого нами Владимира Шахрина, который очень активно поддерживает этот образ простого парня с Урала уже на протяжении 30 с лишним лет.
Почему уральцы себя стыдятся
Жители других городов не скрывают любви к родному месту, к своей малой родине. Это касается людей, живущих, например, в Ярославле, в Арзамасе, что уж говорить о петербуржцах и москвичах! Есть места, которые любят и о которых писатели, поэты, музыканты сложили самые прекрасные слова: Булгаков безумно любил Киев, Фазиль Искандер с нежностью, расцветающей на устах, говорил о родной Абхазии… С Уралом такого практически не происходит. При этом есть много людей, которые безусловно привязаны к этому месту и связывают себя и свою жизнь с ним. Но они никогда не говорят о нем слова любви.
Мы с некой стыдливостью водим иностранцев и жителей других российских городов по Екатеринбургу. Даже увлеченно рассказывая, мы немного смущаемся: вроде как «что здесь такого необычного?». Несмотря на то что наш город — далеко не самое плохое место на Земле (у нас не самый ужасный климат, а степень комфорта гораздо выше, чем в среднем по России), странный комплекс все равно остается. Любовь здесь трудна и часто смешана с негативом и отторжением.
Бажовский след
Кто населяет мир Бажова? Люди, которые вгрызаются в недра земли, как кроты, которые роют ходы — в их деятельности мало героического. Бажов создал мир других русских. Он ушел от русского мифа, Платона Каратаева, Ивана-дурака и других традиционных понятий о русском мужике. Тот уральский мастер, которого он создал, — это совсем не тот русский мужик, которого мы знаем по другим произведениям.
Довольно условный и фантастический мир, созданный Бажовым, и след, который он оставил этим миром, породили множество откликов и вариаций. Борис Рыжий, Николай Коляда, Владимир Шахрин — никто из них не обращался к бажовской теме напрямую, но увидеть след его творчества можно.
Действительно, если мы говорим про Коляду, собрав все мнения с «помоечной эстетикой», «барахольщиком» и подобными — слово «корявая» к нему относится. Первая реакция на стихи и мир Бориса Рыжего тоже есть плод некой «корявости», а именно — отсутствие классических соразмерностей, гармонии между элементами в этом мире, отсутствие твердой, надежной опоры.
Самое главное, что за «корявостью» под видимой простотой скрывается определенная сложная система. Также имеется в виду что-то недоделанное, сырое и необработанное, ведь мастер берет породу «корявой» и умеет разглядеть в ней будущее прекрасное изделие. Только его надо увидеть.
На Урале нет счастья и гармонии
Несмотря на всю сомнительность обобщений, нельзя не заметить, что уральская земля не произвела на свет ничего «позитивного», «жизнерадостного». Все почитатели и критики творчества Рыжего и Коляды всегда подчеркивают, что в их мире нет счастья, покоя и гармонии. В мире Бажова в финале устанавливается справедливость, но герои, через которых это происходит, не бывают счастливы.
Горная мифология — очень редкая и, с одной стороны, должна быть образом чего-то прочного и надежного. В то же время в мире Бажова, Коляды и Рыжего всегда есть неустойчивость, у людей нет почвы под ногами, они постоянно находятся в состоянии творческого беспокойства. Эти мотивы часто сопровождаются огромным насыщением образов смерти.
В горной мифологии написано, что мастерам запрещено быть счастливыми, они обречены и платят своим несчастьем за труд, который добывают из недр земли. Если в земледельческих культах из лона Матушки-Земли черпают энергию — и возрождаются, то в горной мифологии все мастера, вгрызаясь в недра земли, наоборот, отдают ей энергию, поэтому долго не живут, «хезают», как писал Бажов, и умирают. Эта порода построена на смертоносном начале.
Уральцы играют на понижение
Борис Рыжий всё время играет на понижение: приходится с трудом узнавать прямые цитаты Лермонтова, Бродского, Лугового в нарочито сниженном виде. Рыжий создавал себе некий образ простого мальчика со Вторчермета, немножко «приблатненного», со скандалами, с поножовщиной, с драками, нецензурной лексикой, который дружит с публикой из социальных низов, пишет о них…
Эта обманчивость — очень важная вещь. Как и у Коляды: любовь к маргиналам, бомжам, проституткам, нищим… Но при этом в тщательно продуманной им сценографии, музыкальном оформлении, во всей концепции многослойного спектакля мы находим мощный культурный пирог, колоссальную образованность бесконечных отсылок, реминисценций и перекличек. Это и есть скрываемая культурная образованность, книжность, игра в простоту.
Мир Коляды скрыто-сентиментален, и в каком-то месте сентиментальность прорывается вне всяких барьеров, иногда почти за пределами эстетического вкуса. Эта же нежная, пронзительная нота сопровождает все стихи Рыжего. В мире Бажова сентиментальность отсутствует, там есть другие скрепы. А в мире 90-х гг., на которые приходится творчество всех описанных авторов, сентиментальность оказывается безопорной. Она чрезвычайно драматична, очень серьезна и совершенно лишена иронии.
Ты что с урала фраза
«О людях «с Урала» принято говорить, что они отличаются какой-то особой суровостью. Неплохо разобраться, так ли это, а также понять, в чем специфика регионального самосознания уральских жителей.
«Дикое счастье»
Представление о суровости жителей Урала появилось не сегодня. Ещё Чехов, побывав в Екатеринбурге, в 1890 году написал:
«Здешние люди внушают проезжему нечто вроде ужаса. Скуластые, лобастые, с громадными кулачищами. Родятся на местных чугунолитейных заводах, и при рождении их присутствуют не акушеры, а механики. Входит в номер с самоваром или графином и того гляди убьет. Я сторонюсь».
Интересно также об уральском менталитете писал Мамин-Сибиряк. Особый путь «людей с Урала» он назвал «диким счастьем». В понимании писателя этот термин обозначал ситуацию, при которой человек ради достижения своей цели готов приложить нечеловеческие, титанические условия, но в тот момент, когда удача на его стороне, и можно либо расслабиться, либо «наращивать капитал», он совершает какие-то поистине фантастические чудачества.
Мысль Мамина-Сибиряка убедительно подтверждает один случай. Когда в середине XIX века двое екатеринбургских золотопромышленников поженили своих детей. Свадьба шла… целый год.
Деловые люди
В силу исторических и географических особенностей на Урале ещё с XVIII века начало складываться совершенно специфическое отношение к труду и капиталу. Ко времени правления Петра I Урал оставалась фронтиром «старой» России, границей, отделяющей «цивилизацию» от «дикого Востока», где «до царя далеко, до Бога высоко».
Для установления государственного контроля за заводами, в 1720 году туда был отправлен Василий Татищев (будущий историограф), который основал здесь Горную канцелярию. Она должна была навести порядок на производствах. Стоит ли говорить, что Демидовы были не очень рады приезду на свою землю контролера из центра? Между Татищевым и «местным капиталом» пошла настоящая рейдерская война, сопровождавшаяся многочисленными письмами «наверх». Татищев обвинял Демидовых в демпинговых ценах, в самоуправстве на заводах, Демидовы обвиняли Татищева в том, что он нарочно задерживает поставки хлеба на заводы, чтобы рабочие от голода не могли работать.
Разобраться с этой проблемой было поручено известному горному инженеру Вильгельму де Генину, который после долгих тяжб все-таки встал на сторону Василия Татищева. В письме Петру I он писал: «Демидову не очень мило, что вашего величества заводы станут здесь цвесть, для того, что он мог больше своего железа запродавать, а цену положить, как хотел, и работники все к нему на заводы шли, но не на ваши».
На уральских заводах формировалось трудовое общество особого рода, так называемая горнозаводская цивилизация. Гражданские власти здесь не имели практически никакого веса, поскольку весь Урал бы военизирован и управлялся по Горному уставу.
Даже законы, действовашие на все территории России, здесь не имели веса. Беглого крестьянина, пойманного в любой части страны, надлежало вернуть хозяину, но на Урале было совсем не так. Заводы, нуждающиеся в рабочих руках, открывали свои двери всем — и беглым каторжникам, и рекрутам-дезертирам, и преследуемым раскольникам. Условия жизни и работы на заводах, конечно, оставляли желать лучшего, но любые жалобы пресекались на корню. Да и как жаловаться людям-невидимкам, которые сами сбежали от государственной десницы? Поэтому — терпели и работали.
Человеческий котел
Урал стал «границей русского мира» раньше, чем Сибирь и Дальний Восток, сюда ссылали каторжан, сюда бежал беглый люд. Здесь всегда была работа и были отличные от остальной России условия, в которых последние, если и не могли стать первыми, то без дела не сидели точно.
В ХХ веке на Урал по-прежнему продолжили ссылать репрессированных и спецпереселенцев, сюда съезжались эвакуированные с юга и из центра страны в годы войны, затем последовали ударные стройки пятилеток, с развалом СССР на Урал начали стекаться беженцы с национальных окраин.
Именно Урал, в котором ещё в 30-е годы XX века шли большие социалистические стройки мирового масштаба (Магнитогорский металлургический комбинат, Челябинский тракторный завод, Туркестано-Сибирская магистраль и др.) стал лидером в процессе создания новой городской цивилизации. Мощные процессы урбанизации сделали Урал «всесоюзной лабораторией», где осваивались новые формы общежития и коллективной ответственности.
Интересным феноменом стали и уральские «секретные города», часть из которых остаются закрытыми и сегодня. Их появлению способствовала некоторая, присущая жителям Урала, настороженность и скрытность. Урал стал «атомным щитом» страны, оправдывая свое поэтическое определение «опорного края державы».
Психотип «людей с Урала»
Социологические исследования. проводимые и в советское время, и сегодня могут дать понимание «уральского характера». По их итогам можно сказать, что для уральцев характерно ощущение причастности к общему делу, самоотверженность и склонность к рискованным действиям, психологическая установка на решение задач любой ценой, чувство гордости за оказанное доверие.
В советское время социологи также отмечали за уральцами наличие таких таких черт, как оборонное сознание и милитаристские настроения. Привыкшие к жесткой дисциплине, режиму, «суровые уральские мужики» всегда готовы к трудовым подвигам. Также чертами, свойственными уральцам можно считать «чувство локтя» и коллективизм, выносливость, особую приверженность традициям и старине, свободолюбие, сметливость и решительность, патриотизм и сдержанность, которую так часто принимают за суровость.
Исследования екатеринбургских социологов 1995 года показали, что на Урале формируется так называемое «региональное самосознание». Большинстов жителей Урала чувствуют спайку со своей землей, ощущают себя в контексте своей «малой Родины» и не рвутся в центр, веря в то, что возрождение России может начаться здесь — на Урале.»
Какие же сейчас люди «уральской национальности»? Изменились? Остались такими же? Думаю, что уральцы меняются вместе с меняющейся средой, её приоритетами. Лично я не замечаю никакой разницы между уральцами и сибиряками — жителями городов. А вот от россиян средней полосы и юга мы отличаемся очень сильно, вплоть до полного непонимания. А ваше мнение?
Ты что с урала фраза
Ты что, с Урала, что ли.
Самые известные исторические анекдоты об Урале и Уральцах
Алексей Килин
Статья опубликована в журнале «Витта». № 17, март-апрель 1998 год.
Все-таки есть в нас что-то особенное. Не просто «уральская» провинциальность, отличающаяся от провинциальности, скажем, костромской выговором, а какая-то сложность души и наглость жизненной позиции, заставляющие обращать на себя внимание всей Российской империи с самого момента освоения Урала Ермаком и слагать о нас, горных людях, особые, «уральские» анекдоты.
Первыми, как это вообще у них водилось, были греки. Известнейший среди греков (ну и в остальном мире тоже) историк Геродот так описывал тогдашних горноуральцев:
«. У подножия высоких гор живут люди от рождения плешивые, плосконосые, с продолговатыми подбородками, имеющими свой особенный язык. А что находится выше этого народа—никто не знает. Путь пересечен высокими горами, через них никто не может перейти. Плешивые рассказывают. будто на горах живут люди с козьими ногами, а за ними—другие, которые спят шесть месяцев в году. «
Жители государства российского с самого начала относились к уральцам с подозрением, само возникновение уральских гор приписывая проискам врага рода человеческого:
«. Видишь ли, когда Господь задумал сотворить землю, послал он дьявола на дно океана. Принеси, говорит, ты мне пригоршню песку и из него я создам землю прекрасную, насажу ее великими деревьями плодовитыми и травами многоцветными: и населю всякими тварями живыми. А враг человеческий давно уже замыслил измену Господу и таил в черном сердце своем злой умысел. Хотел он, видишь ли, создать свою собственную землю и укрыться на ней от лица Творца, потому что никакой свободы творчества ему рядом с Богом и в землях, Господом сотворенных, не было. Ну и захотелось ему пожить по дьявольскому своему хотению и без помехи, сеять вражду и грех среди людей. Ну вот. Замыслив свое злое дело, спустился дьявол на дно морское, захватил пригоршню песку для Господа, а сам набил себе песком полон рот, чтоб по примеру Господнему тайно сотворить у него за спиной свое земное пристанище. А Господь, как увидел, что у дьявола щека отдулась, так и догадался, что нечистый затеял против него что-то недоброе. Поманил он к себе одного из ангелов (или просто святых — кто их в раю разберет?), да и шепнул ему что-то на ухо, а тот не будь плох, схватил дьявола под мышки да давай щекотать, приговаривая: «Мышки-лягушки, мышки-лягушки» (дешевый трюк! — А.К.). Не выдержал дьявол щекотки — прыснул от смеха, а песок так и разлетелся по всему свету белому, и где пали песчинки из нечистых уст дьявольских — там и стали горы, великие и малые, назло да на досаду людям».
Если уж сама земля наша сотворена дьяволом, что говорить о нас, грешных? Традиционная столичная шутка: ‘Ты что, с Урала?» своими корнями уходит в 1096 год (стоило бы отпраздновать в позапрошлом году такую круглую дату, но мэр наш Аркадий Михайлович закрутился на работе), в коих временах она выглядела несколько иначе и сосредотачивалась в основном на присвоении всем, переезжающим жить на Урал, фамилии Чудиновы. То ли оттого, что в нашем суровом климате и глуши могут жить только чудаки, то ли оттого, что люди, которые проплывали по реке Чусовой, восхищались красотой края и кричали: «Вот чудо-то». До сих пор Чудиновы — самая распространенная фамилия. Ко всему прочему нам, уральцам, всегда приписывали сказочные богатства, которые вместе с нашей же чудаковатостью порождали следующие слухи:
«— Да вот за гордость наказал их Господь: все разорились. А куда богаты были. Слыхал я, что у них золота, золота было, что у нашего брата соломы.
— Что же? Находили клады?
— Какие клады, сударь?! Ведь чудаки-то какие были, да колдуны; они заколдовали свое золото. все в уголь превратили!»
«А тараканов у них. Животные (нервных просим дальше не читать — А.К.) сплошь покрывали стены и потолок. Только шум стоял. Пермяки тараканов ничем не травили, только морозили зимой, когда большие холода настанут. В дому окошки и двери откроют, а сами уйдут к соседям. Когда тараканы замерзнут, их подметут и выбросят на снег. А потом поминки по ним справляют. Настоящие поминки. Видите ли, пермяки верили, что в тараканах жили души людей. «
Открытие месторождений уральского железа приписывается местному населению.
«Раньше в нашем месте вогулы жили. В основном охотились да ловили рыбу. Только на одной горе не могли они охотиться. Стрелы-то раньше с наконечниками железными были, так они в землю падали. Слухи об этой горе ходили всякие темные, не могли люди понять, почему же стрелы в землю летели. Один из вогулов, Степан Чумпин, обнаружил на этой горе камень, посмотрел: вроде, руда. Решил этот камень в Москву отвезти. Дошел пешком до Екатеринбурга. Там попал (прямиком, как водится в сказках) к Татищеву, который заинтересовался камешком. Приехал Татищев, обследовал гору и нашел руду. Направил он послание царице Екатерине. Пишет, что, дескать, руду нашел на горе и столько, что это есть Божий дар, благодать Божия людям. С тех пор и называют гору— гора Благодать. А Степан Чумпин, тоже как всегда, поплатился за проявление инициативы. Когда он вернулся из Екатеринбурга, соплеменники сожгли его живьем на этой же горе, чтобы не водил чужаков в дом. «
Для жителей столиц путешествие к нам было сродни путешествиям барона Мюнхгаузена. Какой-то острослов из Москвы так описал географию Урала:
«Страна наша — преславное чудо: небо окрашено звездами, земли цветами, Петербург — городами, Москва — церквами, Казань — татарами, Вятка — слепнями, Красноуфимск — черемисами, Екатеринбург — торгашами, Верхнеисеть — мастерами, Шарташ — варнаками, Верх-Нейвинск — обушниками, Шурала — немытыми кулаками, Невьянский — голубятниками, Висим — кокурочниками, Грязной завод — творожниками, Нижний Тагил—хохлами, Верхний Тагил — коноплями, Утка—косыми лаптями, Пермяки —грязными мостами, Шайтанка—хвастунами, Илимка — колдунами, Кын— бражниками, а мы, братцы, здесь добрыми делами. «
Тогдашние крупнейшие промышленники и землевладельцы Урала — Строгановы и Демидовы — обросли множеством слухов и анекдотов. В столицах им не прощали «простого» происхождения, здесь, у нас, не любили за жестокость и самодурство. Согласно широко распространенному преданию, родоначальник Строгановых родился в Золотой Орде, близ Астрахани, и был сыном тогдашнего хана. Вскоре он пожелал принять христианскую веру и отправился в Россию, где по обряду греческой церкви был крещен, после чего русский царь выдал за него свою дочь. Татары так обиделись за поругание своей веры и воли своего хана, что начали войну с россиянами. Царь послал сего Строганова с войском против своих же соплеменников, но татары взяли его в плен и лишили жизни, сострогав с него все тело (кожу с мясом — наша версия). Страдалец оставил после себя беременную жену. Рожденному же сыну дали фамилию Строганов, чтобы помнил отца вовеки вечные.
В собирательном образе Демидова-заводчика сконцентрировались негативные качества. Он слыл кровожадным, ненасытным, похабным человеком, совершающим «скуки ради» самые неожиданные поступки (в том числе и хорошие). Например, «вдруг Демидов решил в жаркие июльские дни прокатиться по улицам Тагила на тройке, запряженной в сани, будто зимой. И для самодура выгребли из магазинов всю соль, посыпали ею дорогу. На деревьях оборвали листья, чтобы получился зимний пейзаж».
В то же время мастерство уральцев ценилось по всей империи и ставилось зачастую выше тульского и других прочих. Сказывают, как П.П.Карпинский, управляющий зотовскими заводами, о котором ходила добрая молва в народе, явившись в Петербург на собрание промышленников, удивил всех: на жилетке шелковый шнурок вместо золотой цепочки болтается. Над ним потешаться стали (по вполне понятным современным промышленникам причинам). Но он посоветовал приглядеться. Каково же было удивление присутствующих, когда шелковый шнурок оказался чугунной цепочкой. За такое чудо ему миллионы предлагали — отказался, славу уральских мастеров берег. А поражаться было чему: тоненькая, как шпагат, цепочка была сплетена из нескольких более мелких цепочек. И каждое звено в звено вставлено, и нигде нет спайки, которая бы мягкость цепочки нарушила. Чугун — металл не вязкий, очень хрупкий, быстро остывающий. И литейщик, делавший цепочку, изготавливал звенья, невидимые глазом. Это вам не золотая веревка на шее!
И, наконец, анекдот из современных. Году так в 1992-м, когда был самый бум различных бирж и в Москве даже коридорный в гостинице был чьим-нибудь брокером, представитель нашей уральской региональной биржи сельхозпродуктов или еще там чего-то, связанного с сельским хозяйством, поехал в столицу заключать договора. Заключил, после чего, как водится, сели обмывать. Тут только москвичи и решили выяснить, с каким городом они только что заключили сделку.
—Ты откуда? — спрашивают.
— Из Екатеринбурга.
— О! Тогда у нас есть то, что тебе нужно!
—и достают из сейфа пластмассовый чемодан типа «кейс»,
полный гранат РГД-2.
— Что вы, что вы! — машет руками житель российского Чикаго.
— Зачем мне это?
— Не надо? — удивляются москвичи.
— А вот это?
— и достают другой дипломат, с пистолетами ТТ и патронами к ним.
Так что наша слава, дорогие уральцы, не меркнет с годами. А от зависти ли это к нам или от нашей собственной особенности — не так уж и важно.
Студентам
Программы второго диплома
Абитуриентам
Школам
Сотрудникам
Научная публикация — это реально!
Выпускникам
Партнерам
Раздел находится в стадии заполнения контентом. Приносим извинения за доставленные неудобства!
Работодателям
Прессе
Девиз пресс-службы —
«оперативно и достоверно».
Учёные против мифов: правда ли, что только на Урале говорят «чё» и как климат влияет на внятность речи
16:56, 26 января 2017
Разбираем популярные заблуждения об уральском говоре вместе с доктором филологических наук
В роли эксперта портала E1.RU выступила профессор УрФУ, доктор филологических наук Мария Рут. Фото: Дмитрий Емельянов
Е1.RU продолжает развенчивать разные научные и околонаучные мифы вместе с екатеринбургскими учёными. Сегодня поговорим о стереотипах и заблуждениях, связанных с уральским говором.
Узнаем, правда ли, что только на Урале говорят «чё» и «потуда», «посюда», все ли уральцы тараторят и «окают» и почему говор портит карьеру. Выясним, можно ли исправить «оканье» намеренным «аканьем» и правда или выдумка то, что на Урале говорят невнятно из-за особенностей климата.
Искать ответы на эти вопросы мы отправились на кафедру русского языка и общего языкознания УрФУ в гости к профессору, доктору филологических наук Марии Рут.
Миф первый: «оканье» — главная отличительная черта уральского говора
— Для начала я хочу сказать, что такого понятия, как уральский говор, нет, — объясняет Мария Рут. — Уральские говоры очень разнообразны. Даже если брать только говоры Свердловской области, их довольно много. Урал же заселялся с разных территорий, ехали разные люди, поэтому говорить «уральский говор» не совсем верно. Правильнее говорить «уральские говоры».
Нам кажется, что москвичи должны обязательно «акать», а уральцы «окать», и это действительно так. Но всё же «оканье» — это черта не только уральских говоров (и кстати, не всех — например, в Красноуфимском и Нижнесергинском районах старожилы не «окают»), но и всех северно-русских. В России южные говоры — «акающие», северные — «окающие», это яркая отличительная черта, позволяющая всё наше диалектное разнообразие разделять на северное и южное наречия.
Миф второй: все уральцы тараторят
— Лично я не замечала. Быстрота — характеристика речи, а речь очень индивидуальна. Не знаю, кто эту норму и когда считал. Мне о таких подсчётах говорили как-то специалисты из УрГПУ, но, я думаю, они замеряли скорость речи жителей Камышловского района, там более сильное влияние тюркских языков на говоры. Представители тюркских народов (татары, башкиры, например) действительно говорят быстрее русских. А если именно о русских говорить, то мне кажется, что деревенский житель говорит медленнее, чем городской независимо от местности, в которой он проживает.
Миф третий: уральцы говорят невнятно
— Невнятно чаще всего говорит молодёжь в городе из-за того, что жевательную резинку изо рта не выпускает. Другое дело, что у уральских диалектов кроме «оканья» есть другие особенности. Кто их не знает, может и не понять диалектную речь. Например, у нас есть такое явление, это когда вместо «ц» и «ч», произносятся «с» и «щ». Поэтому от наших уральских бабушек можно услышать что-нибудь типа: «Девиса-красависа, щаю хощешь?» Без привычки можно и не понять, что это: «Девица-красавица, чаю хочешь?» Бывает ещё, например, смена «ц» и «ч»: «овчи» вместо «овцы», «цяёк» вместо «чаёк».
Конечно, для приезжего человека такое произношение кажется невнятным. Помню, в одной из наших диалектологических экспедиций пришли мы со студенткой к местной бабушке. Она так много знала о старине, так чудесно всё рассказывала, я слушаю, наслаждаюсь, все записываю и думаю: «Как девочке повезло — сразу попался такой ценный информант». Вышли мы от этой бабушки, и студентка меня спрашивает: «Мария Эдуардовна, а вы хоть что-нибудь поняли?» Она, бедная, ни слова не разобрала.
Миф четвёртый: на Урале глотают окончания
— Я не слышала, чтобы кто-то глотал окончания кроме манерных городских девочек. Скорее, как раз москвичи много звуков проглатывают. В этом плане «окающие» говоры гораздо более отчётливые. Но есть особенности, которым подчиняется диалектная речь. В языке есть закон экономии усилий, и любой не отравленный нормами литературного произношения человек упрощает сочетания согласных, поэтому говорит, например, не «жизнь», а «жись». Или есть такая особенность: если между гласными оказывается звук j («йот»), такой, как, например, первый звук в слове яма, то он выпадает, а гласные сливаются в один звук. Например, это происходит во многих глаголах настоящего времени: «знаjет» превращается в «знат», «делаjет» в «делат». Вот наши бабушки и говорят, не «кто его знает», а «кто его знат», не «зачем ты это делаешь», а «почто ты это делашь», не «где ты гуляешь», а «где ты гуляшь». Но что интересно, такое упрощение есть во всех славянских языках кроме русского литературного.
Ещё можно вспомнить интересную особенность: когда звук «йот» встречается с согласным, в говорах j исчезает и происходит удвоение согласного: не «платье», а «платте», не «ружьё», а «ружжо». Но и это, кстати, не специфическая уральская диалектная черта — белорусы, например, так же говорят.
Миф пятый: «оканье» можно убрать, если намеренно говорить «по-московски»
— Не знаю, как насчёт намеренности, но, когда человек оказывается в «акающей» среде, он обычно легко переходит на «аканье», и наоборот. Когда в уральскую деревню приезжают внуки из Москвы, Санкт-Петербурга, они сначала жутко «акают», но, пожив в «окающей» среде, переходят на «оканье». Так и уральцы, приезжая в Москву, переходят там на любой вариант «аканья». Но всё зависит от способности человека к подражанию. Есть личности, сохраняющие родное произношение на всю жизнь.
— Политики, бизнесмены стремятся избавиться от уральского говора, он обладает меньшей долей убеждения?
— Важно ведь, не как человек говорит, а что. Убеждает не произношение, а смысл высказываний. С другой стороны, у нас так сложилось, что к диалектному произношению относятся, как к деревенской черте (и это правда, диалекты «живут» именно в деревне). Поэтому, когда у человека в речи есть явные особенности диалекта, его на первых порах воспринимают как деревенщину. Но дело всегда в человеке, а не в его говоре. Максим Горький, например, всю жизнь по-волжски «окал», но это не мешало ему быть образованнейшим человеком и авторитетом в области литературы.
Миф шестой: уральский говор появился из-за особенности климата
— Нет, это уж точно миф. Совершенно нелепая идея, что из-за особенностей климата уральцы не открывают широко рот, и поэтому говорят невнятно. Нет такой особенности. К тому же кто сказал, что «окающее» произношение невнятное, оно как раз более внятное, чем «акающее». «Оканье» — это отчётливое произношение гласных в безударном положении, а «аканье» — как раз смешивание гласных в безударных слогах. Это если говорить о внятности-невнятности. А насчёт климата, все мы, русские, выходцы из бассейна Днепра, из Киевской Руси. И наши предки, древние русичи, они как раз «окали», и, кстати, украинцы «окают» до сих пор. А в Приднепровье климат не в пример мягче нашего.
Миф седьмой: «потуда», «посюда» говорят только на Урале
Миф восьмой: «чё» говорят только на Урале
— Да нет, во многих говорах так говорят. «Чё» — сокращение от «чего». Местоимения всегда тяготеют в речи к сокращению до одного слога. Просто уральцы хорошо известны по всей России, их говоры у всех на слуху, поэтому диалектные черты нашей речи сразу в глаза бросаются и запоминаются.
Ирина Ахметшина, материал портала E1.ru