отношения между внутригосударственным и международным правом можно охарактеризовать как
Лекция 2. Понятие, предмет и система международного права
2.3. Соотношение внутригосударственного и международного права
Вопрос о соотношении международного и внутригосударственного (национального) права является одним из центральных в теории международного права. Международная доктрина в этом вопросе выработала три основных направления: одно дуалистическое и два монистических.
В основе дуалистического подхода лежит тезис о том, что международное право и право национальное представляют собой два различных правопорядка. Отмечая это, основоположник этого направления немецкий ученый XIX века Г. Трипель писал: «Международное и внутригосударственное право суть не только различные отрасли права, но и различные правопорядки. Это два круга, которые не более чем соприкасаются и никогда не пересекаются».
Советская концепция по этому вопросу основывалась на следующих посылках:
— оценивая обе монистические теории как несоответствующие объективной реальности существования суверенных государств, нельзя отрицать возможного преимущественного значения той или иной системы права в процессе их тесного взаимодействия;
— если влияние норм внутригосударственного права на международное можно назвать первичным, так как каждое государство, участвующее в создании международного права, исходит из характера и возможностей своего внутреннего права, то в процессе взаимодействия уже существующих норм оно не может не признавать принцип преимущественного значения норм международного права. Этот принцип получил четкое выражение в статье 27 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, согласно которой участник договора «не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора».
Таким образом, хоть и с достаточно туманными оговорками, признавался примат норм международного права над нормами национального законодательства. В настоящее время такой примат норм международного права находит свое закрепление в текущем законодательстве России (см., например, часть 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации). В ней сказано «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».
Здесь уместно затронуть вопрос о взаимовлиянии международного и национального права. Действительно, с одной стороны, международное право оказывает существенное влияние на становление, формирование и динамику норм национального права, налагая на государства исполнение обязательств, взятых ими при подписании различных международных договоров (например, к этому их обязывал Венский документ СБСЕ 1989 года). Но, с другой стороны, и само международное право может испытывать на себе влияние норм внутригосударственного права. Например, принятие в 1951 году в СССР Закона о запрещении пропаганды войны привело к тому, что в статье 20 Международного пакта.о гражданских и политических правах, принятого Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 году, появилась норма, согласно которой «всякая пропаганда войны должна быть запрещена законом».
Международное (публичное) право отличается от внутригосударственного права. Отличия сводятся к следующему:
Международное (публичное) право отличается от международного частного права:
Нормы международного права создают права и обязанности только для субъектов международного права.
Органы государственной власти и иные субъекты, находящиеся на территории государства, непосредственно нормам международного права не подчиняются.
Реализация международных обязательств на внутригосударственном уровне осуществляется путем вхождения норм международного права в нормы внутригосударственного права.
Сам процесс вхождения норм международного права в национальное законодательство называется имплементацией. Способы вхождения именуются трансформацией. В широком смысле трансформация представляет собой способ осуществления международного права посредством издания государством внутренних нормативных актов (законов, актов ратификации и публикации международных договоров, административных постановлений, распоряжений и т.п.) и обеспечение исполнения им своего международного обязательства или в интересах использования им своего международного правомочия. Таким образом, норма международного права не преобразуется, она сохраняет свой статус. А вот ее содержанию, правилу поведения придается статус нормы национального права. Собственно, речь идет об имплементации международной нормы при помощи национального права.
Трансформация может быть общей и индивидуальной.
При общей трансформации государство устанавливает, что все или только определенные виды принятых им международно-правовых норм являются частью национального права страны.
При индивидуальной трансформации необходимо в каждом случае вводить международные нормы в национальное право страны специальным актом.
В доктрине международного права различают несколько способов трансформации:
Взаимодействие международного и внутригосударственного права
Концепции соотношения международного и внутригосударственного права
Исторически в науке международного права в вопросе соотношения международного и внутригосударственного права существовало два основных направления:
И то и другое внутренне неоднородны.
Монистическое течение распадается на теории:
Недостатки монистической концепции:
Возможность гипертрофирования некоторых сторон явления, заложенная в рассматриваемой теории, в условиях ядерного века делает ее опасной. Нередкие случаи противоречия ее реальной жизни и практике международного общения вызвали отход от нее и появление нового течения — умеренного монизма, который воздерживается от радикальных утверждений о примате международного права и признает, что во внутригосударственной сфере действует прежде всего внутригосударственное право независимо от его возможного противоречия международному праву.
Несомненно, что ныне, утверждая концепцию примата международного права в международных отношениях, отнюдь не имеют в виду подчинить внутригосударственную сферу международному праву с тем, чтобы вернуться к теории международно-правового монизма. Речь идет о принципиально новой роли международного права в условиях взаимозависимого, во многом целостного мира в процессе регулирования межгосударственных отношений, ядром которых выступает признание общечеловеческих ценностей.
Главной функцией международного права, определяющей его сегодняшнее предназначение, служит решение проблемы безопасности человечества и устранение угрозы ядерной или обычных войн. Рассматриваемая концепция означает незыблемость принципа соблюдения международных обязательств, преимущественное значение норм международного права как гарантии мира, стабильности, развития многопланового взаимовыгодного сотрудничества. Следование этому принципу не означает признания слияния в единое целое международного и национального права. Тем не менее отдельные высказывания, относящиеся скорее к буквальному прочтению термина «примат», и интерпретации ст. 15 Конституции РФ в качестве опоры для провозглашения приоритета международного права над внутренним в российской юридической литературе последних лет иногда имеют место.
Именно дуалистическая теория прошлого во многом составила необходимую основу для современной доктрины соотношения международного и внутригосударственного права, сформировавшейся в отечественной науке международного права. Из аналогичных посылок исходит преимущественно и зарубежная доктрина международного права.
Современный дуализм не только предполагает существование двух равнозначных и самостоятельных систем права — международного и национального, но и характеризуется состоянием диалектического взаимодействия между ними, со свойственным его содержанию разнообразием элементов, последовательностью и их сочетанием друг с другом. «Каждая из правовых систем, присутствующих на международной арене, — справедливо замечает А. А. Рубанов, — призвана регулировать свой собственный круг отношений. Однако такое предназначение не ведет к замкнутости и самоизоляции. Уместно повторить, что все правовые системы в сегодняшнем мире взаимосвязаны. Национальное право каждой страны связано с правом других стран, а также с международным правом, международное право — с правом всех стран, существующих в мире».
Взаимодействие систем международного и внутригосударственного права
Взаимодействие систем международного и внутригосударственного права складывается из исторической объективности первичного влияния внутригосударственного права на международное в процессе формирования его норм и последующего влияния уже существующих норм международного права на дальнейшее развитие национального законодательства и в целом на состояние права в конкретной стране. В данной связи следует отметить одно особое обстоятельство, характеризующее взаимодействие систем международного и внутригосударственного права. Оно состоит в том, что такое взаимодействие происходит на уровне и в форме взаимного влияния друг на друга источников права каждой из систем. Скажем, регламентация, содержащаяся в международном договоре, обязывающем конкретное государство, прежде всего воздействует как на общие принципы регулирования, так и на конкретные положения национальных актов (законов, подзаконных актов), принимаемых (или уже введенных в действие, но подлежащих вследствие принятия государством на себя международно-правовых обязательств изменению после заключения договора) в определенной области регулирования общественных отношений. Такое изменение (дополнение) национально-правового акта выступает, собственно говоря, средством исполнения государством международного обязательства, вытекающего из договора.
Первичность влияния внутригосударственного права на международное право в сегодняшнем мире не следует понимать как признание примата внутригосударственного права над международным. Речь идет прежде всего о том, что государства, вступая в процесс выработки норм международного права, исходят из тех возможностей проявления своей воли, которые предоставляются им национальным законодательством, внутренними социально-экономическими и политическими основами государственного устройства и соответствующими национальными интересами. Поэтому говорить о влиянии национального права отдельных государств, оказываемом на международное право, можно прежде всего применительно к нормам основных законов этих стран — конституций или других актов, закрепляющих фундаментальные принципы их внутренней и внешней политики.
Воздействие сложившихся во внутригосударственной сфере принципов и норм (преимущественно конституционных) на международное право в процессе образования международно-правовых норм выступает наиболее яркой и типичной формой влияния. Здесь существуют самые разнообразные примеры. В частности, известна связь между положениями законодательства, принятого в России (РСФСР) после 1917 г., советского законодательства и последующим закреплением в Уставе ООН (п. 2 ст. 1) такой нормы, как принцип самоопределения народов.
Не менее значимым является и такое направление влияния, как изменение, углубление и развитие содержания, расширение сферы действия и повышение эффективности существующих международно-правовых норм под воздействием национального права. К примеру, в международном праве сложились принципы территориальной целостности и нерушимости государственных границ. Согласно этим принципам государства не вправе произвольно изменять в одностороннем порядке (насильственно) положение линии границы. Для обеспечения неприкосновенности границы сопредельные государства устанавливают взаимно согласованный режим границы, включающий вопросы прохождения и обозначения государственной границы, порядка пользования пограничными водами и коммуникациями, лесными, охотничьими, сельскохозяйственными и другими угодьями вблизи границы и т. д.
В то же время в отмеченной проблеме соотношения национального и международного права имеется и оборотная сторона. В частности, случается, что некоторые организационные и правовые меры, предпринимаемые государствами в их внутринациональной сфере, объективно не отвечают высшим интересам мирового сообщества, служат побудительным импульсом для уточнения, пересмотра или иначе ориентированного подхода к формулированию определенных норм международного права и, следовательно, базирующихся на них прав и обязанностей субъектов международного права. В этом смысле характерен Договор об Антарктике 1959 г.
Влияние международного права на формирование, функционирование и развитие внутригосударственного права
Существует ряд областей государственной жизни, в которых влияние международного права на национально-правовое регулирование проявляется наиболее активным и заметным образом. Прежде всего это сфера фундаментальных основ, ведущих принципов внешней политики, закрепляемых соответственно в основных законах государств — конституциях.
Так, сегодня Конституция России говорит не об отдельных принципах международного права, выступающих основами внешнеполитического курса государства, а исходит из того, чтопринципыи нормы международного права» в целом являютсясоставной частью правовой системы РФ (ч. 4 ст. 15). Причем важное значение имеет тот факт, что указанные положения содержатся в разделе, определяющем иерархию, т.е. соподчинение соответствующих предписаний, действующих в государстве.
Перечень областей, которые более чем какие-либо иные непосредственно подвержены воздействию международного права, весьма широк (внутригосударственное регулирование организации и обеспечения в целом внешних сношений данной страны с другими государствами, дипломатическое представительство, представительство в международных организациях, а также заключение, исполнение и денонсация международных договоров). Особенно значимой является область защиты и осуществления прав и свобод человека, В современную эпоху государства не могут не полагаться на разработанные в международной сфере стандарты прав человека при создании национально-правовых норм или в ходе правоприменительной деятельности.
Формы юридического согласования международного и внутригосударственного права
К формам юридического согласования международного и внутригосударственного права относятся:
Нередко приемом введения положений международного права (преимущественно международных договоров) во внутригосударственное право является такая форма юридического обеспечения осуществления международного права внутри территории конкретного государства, как отсылка. Например, ст. 134 швейцарского Закона о международном частном праве 1987 г., устанавливает, что «в отношении требований, вытекающих из дорожно-транспортных происшествий, применяется Гаагская конвенция от 4 мая 1971 г.». Отсылки могут содержаться как в отраслевых актах, так и в основных законах страны.
С согласованием международного и национального права в форме рецепции приходится сталкиваться в случаях, когда внутригосударственный акт (иногда с незначительными текстуальными расхождениями) отражает содержание и формулировки международно-правовых документов. Некоторые исследователи используют термин «рецепция» для наименования всего процесса приведения государством своего внутреннего права в соответствие со своими международными обязательствами. Для них рецепция заменяет то, что другими авторами называется «трансформацией».
Взаимодействие международного и внутригосударственного права – соотношение, субъекты
Уже на протяжении длительного времени было сформировано два вида права: международное и внутригосударственное. Их взаимодействие развивается по двум направлением – монистическое и дуалистическое. И тот, и другой вид обладают внутренней неоднородностью. Например, монистическое течение рассредотачивается на теории примата международного и внутригосударственного. Если рассматривать дуалистический подход, то его суть заключается в установке границ между национальным и межнациональным, причем друг другу они не подчиняются.
Понятие международного права
Межнациональное право – это совокупность юридических норм, которые регламентируют взаимодействие между странами и прочими участниками международных отношений. Эти нормы формируются методом согласования позиций субъектов данных взаимоотношений и обеспечиваются при надобности индивидуального или коллективного принуждения.
Межнациональное право (М-Н П) – это отдельная структура права, которая отличается от внутригосударственной. Суть системы состоит в том, что она объясняет особенности объекта регулирования, рассматривает его субъектов и функционирование норм. М-Н П по его первоначальным характеристикам представляет собой комплекс норм юридической направленности и регулятор конкретных взаимоотношений государства, которое служит участником юриспруденции.
На видео-соотношение международного и внутригосударственного права:
Международное право (МП) согласно терминологической категории имеет определенную степень условности. На протяжении всей истории этот термин сложился и был принят в государственных и международных договорах, документах. Характерной особенностью остается то, что оно не содержит судебные, исполнительные органы с полномочиями, которые схожи с теми, которые преобладают в различной внутригосударственной системе. В роли основных принципов реализации его норм остаются качественное выполнение всех обязательств и факультативная судебная юрисдикция. А в данной статье можно узнать всё про государство как субъект международного права.
Понятие внутригосударственного права
Национальное право – это главный источник международного права. В основе положены те законы, которые служат для регулирования отношений с зарубежным элементам. Несмотря на это, стоит понимать, что самым главным законом любой страны остается ее Конституция. Если рассматривать на примере источник российского международного права, то первым делом сюда входит Конституция РФ. Именно этот документ и устанавливает только самые общие начала регулирования межнациональных отношений между гражданами.
Соотношение между ними
Как уже упоминалось выше, имеется две теории взаимодействия межнационального и национального права: монистическая и дуалистическая. Для дуалистической теории характерной остается такая особенность, как разграничение национального и межнационального. Монистическая теория гласит, что эти два права соединены между собой в единую систему.
Механизм соотношения межнационального и национального права имеет следующий вид:
В данной статье указаны принципы экологического права и всё про данную систему отношений.
Формы взаимодействия
Принимая во внимание независимость двух систем, не стоит открывать одну систему от другой и отделять их. Очень важным считается признание их соотношения. Термин взаимодействие в рассматриваемом случае ассоциирует такую форму сотрудничества, при которой каждая из представленных систем не будет заменять, подчинять другую, а будет способствовать работоспособности каждой.
Взаимосвязь между национальным и межнациональным представлена координацией, взаимосогласованностью и взаимодополнимостью.
В качестве примера может выступать Венская конвенция 1969 г. Она считается главным документом, который регламентирует порядок заключения, действия и приостановления влияния межнациональных соглашений. Именно Венская конференция основана на рассмотрении вопросов о взаимосвязи межнационального и национального права. Если эти существенные нормы не будут соблюдаться в одновременном порядке, то заключить подлинное международное соглашение или его приостановить уже будет невозможно.
Что является основным источником международного права социального обеспечения, подробно указано в данной статье.
Что представляет из себя судебный прецедент как источник международного частного права, подробно указано здесь
Кроме этого, придерживаясь Венской конвенции, только Н-Н П регламентируется порядок признания юридической силы каждого межнационального соглашения, а также его ратификация. Также происходит регулирование порядка выхода из него одной из страны.
Совершенно неудивительно, что страны мира в разных формах способны выражать форму соотношения национального и М-Н П. Например, Конституция США указывает: все акты, которые были подписаны или будут заключены США, считаются основными законами государства. Судьи каждого штата должны неукоснительно их выполнять, несмотря на то, что в Конституции и законах отдельных штатов имеются противоречащие постановления.
Еще одним примером, подтверждающим взаимоотношение (М-Н и Н-Н П), считается Конституция Австрии. Она основана на том, что общепринятые нормы межнационального являются составной частью федерального права.
На видео – взаимодействие национального внутригосударственного и международного права:
Проблемы взаимодействия
Проблемы взаимоотношений международного и национального на сегодняшний день обладает принципиальным значением, если рассматривать относительно укрепления международной законности и безопасности. Кроме этого, проблема такого взаимодействия не считается новой для доктрины М-Н П и межнациональной практики.
Какие понятие и виды норм международного права существуют, указано здесь.
Какое место международного частного права в системе права занимает, указано в данной статье здесь: https://ruleconsult.ru/mezhdunarodnoe/chastnoe/kak-osobaya-sistema-prava.html
Если рассматривать проблемы взаимодействия национального и (М-Н П) на более широком уровне, то удается получить совершенно разные теоретические концепции, о которым речь шла в самом начале – монистическая и дуалистическая.
Порой определенные организационные и правовые меры, которые предпринимают страны в их внутринациональной области, объективно не могут дать ответ высшим интересам мирового общества, являются побудительным импульсом для уточнения, пересмотра и смене подхода к формулировке конкретных норм межнационального. В качестве примера стоит привести договор об Антарктике, заключенный в 1959 году.
Рассматривая межнациональное и национальное, необходимо четко понимать, что это совершенно два разных направления. Но, несмотря на это они могут существовать вместе, что и объясняет их эффективное соотношение.
Международное право
В учебнике рассматриваются основные понятия, институты и отрасли современного международного права, показана их эволюция. При подготовке учебника использованы новейшие нормативные материалы и документы внешней политики, акты международных организаций. Основу авторского коллектива составили преподаватели Дипломатической академии МИД России, а также сотрудники ряда российских и международных учреждений и организаций. Учебник предназначен для студентов, аспирантов, преподавателей юридических факультетов и вузов, иных учебных заведений, где преподается международное право, а также для тех, кто работает в сфере дипломатии и международных отношений и в смежных областях.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Международное право предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Глава 5. Соотношение международного и внутригосударственного права
5.1. Теории соотношения международного и внутригосударственного права и практические трудности в этой области. — 5.2. Сущность и механизм взаимодействия международного и внутригосударственного права. — 5.3. Соотношение международного публичного и международного частного права. — 5.4. Конституция государства и международное право. — 5.5. Международное право в деятельности Конституционного Суда РФ. — 5.6. Реализация норм международного права судами общей юрисдикции и арбитражными судами Российской Федерации.
5.1. Теории соотношения международного и внутригосударственного права и практические трудности в этой области
Существуют две теории соотношения международного и государственного права, которые оказывают влияние на правотворческую и правоприменительную практику государств: монистическая и дуалистическая. Согласно монистической теории международное и внутригосударственное право образуют одну (единую) систему. Согласно дуалистической теории международное и внутригосударственное право — две различные правовые системы, лежащие в различных плоскостях и не подчиненные друг другу.
Каждая из этих теорий имеет разновидности. В ряде случаев граница между ними практически исчезает.
Основное положение монистической теории заключается в том, что международное право в принципе может регулировать непосредственно внутригосударственные отношения и применяться национальными судами, другими государственными органами и должностными лицами, если таково было намерение создателей соответствующих международно-правовых норм или если это допускается внутригосударственным правом того или иного государства, находя отражение в его законодательстве. В отечественной доктрине одним из вариантов монистической теории считали концепцию примата внутригосударственного права над международным, выдвигавшуюся некоторыми немецкими авторами до Первой мировой войны и в период между двумя мировыми войнами, подчеркивая, что она своими корнями восходит к философии Гегеля. Если тезис о примате внутригосударственного права понимать буквально, то тогда он означает, что в случае расхождения норм международного права, обязывающих данное государство, с нормами его внутреннего права приоритет имеют последние, т.е. должны выполняться именно нормы внутреннего права. На практике германские суды последовательно такого подхода не придерживались. В сущности этот тезис представляет собой отрицание международного права. Для гитлеровской Германии он был удобен, но, нарушая повсеместно международное право, Германия в этот период в лице своих руководителей не слишком заботилась о теоретическом обосновании таких нарушений. Логика сторонников примата внутригосударственного права сводилась к тому, что государство, принимая международно-правовые обязательства, себя добровольно ограничивает и поэтому, если считает их не соответствующими своим высшим интересам, имеет право их не соблюдать. Сторонников этой концепции интересовало не столько то, образуют международное и внутригосударственное право единую правовую систему или нет, сколько то, что преимущественную силу якобы имеет внутригосударственное право, поэтому она вряд ли может рассматриваться в качестве чисто монистической. В настоящее время концепция примата внутригосударственного права практически ушла в прошлое.
Монистическая теория обычно связывается с концепцией примата международного права над внутригосударственным. Последняя заключается в том, что международное право в известном смысле рассматривается как имеющее приоритет по отношению к внутригосударственному. Этот приоритет интерпретируется как признание того, что в случае расхождения между внутригосударственным и международным правом преимущество имеет международное право, т.е. должны применяться именно нормы международного права. Указанная концепция зародилась в рамках англосаксонской правовой школы еще в XVIII в. и обычно связывалась с доктриной Блэкстона, сформулированной в 1765 г. Согласно этой доктрине международное право в полной мере воспринимается общим правом и является частью права страны или, по выражению современных авторов, инкорпорируется во внутригосударственное право. В качестве примера практического применения монистической теории ее сторонники часто приводят законодательство США, согласно которому договоры, ратифицированные в соответствии с Конституцией США, являются частью внутреннего права США. Данное положение на практике толковалось в более широком плане и распространялось также на обычаи, признанные США. Следует отметить, что на родине доктрины Блэкстона, в Соединенном Королевстве, она не применялась последовательно. Британские авторы свидетельствуют о том, что даже традиционное правило, согласно которому обычные нормы международного права автоматически составляют часть британского права, не всегда воспринимается буквально. Во всяком случае они подчеркивают, что при расхождении между законом, принятым парламентом, и международным обычным правом преимущество имеет закон. Что касается международных договоров Соединенного Королевства, то они приобретают силу в британском праве только на основании закона, принятого парламентом.
Сторонники монистической теории (по крайней мере умеренные) не отрицают того, что международное и внутригосударственное право в принципе действуют в разных областях. Просто они допускают возможность с санкции законодателя автоматического прямого действия и применения в тех или иных границах во внутригосударственной сфере международного права.
Дуалистическая теория, основанная на признании международного права и внутригосударственного права двумя различными системами, как и монистическая, имеет разновидности. Широкое распространение, особенно в западной доктрине, получил ее вариант, согласно которому для придания международному праву силы во внутригосударственной сфере необходимо в каждом конкретном случае (идет ли речь о международном праве или об определенном международном обычае) принятие на внутригосударственном уровне соответствующего закона или акта, часто называемого трансформационным актом. Сторонники этой точки зрения допускали прямое регулирование международным правом внутригосударственных отношений, но лишь в результате принятия трансформационного акта. Позднее, в советский период, указанная точка зрения в том или ином виде находила отражение в отечественной международно-правовой литературе. Утверждалось, например, что, для того чтобы международное право непосредственно действовало и применялось во внутригосударственной сфере, необходимо санкционирование государством. Высказывалось также мнение, что в результате отсылки во внутригосударственном праве к положениям международного договора его положения могут непосредственно регулировать внутригосударственные отношения. Последняя точка зрения близка к монизму.
Некоторые авторы предпочитают говорить не о монистической и дуалистической теориях, а о доктрине инкорпорации и доктрине трансформации, считая, что в практическом плане решение вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права зависит в первую очередь от законодателя, а в странах общего права — от судов. Таким образом, различие между монистической и дуалистической теориями они видят в том, включает законодатель в той или иной степени международное право автоматически во внутригосударственное или же требует для такого включения государственного санкционирования (принятия трансформационного акта). Следовательно, соотношение международного и внутригосударственного права, согласно таким взглядам, определяется волеизъявлением законодателя.
Традиционно считалось, что автоматическое включение международного права во внутригосударственное в той или иной степени свойственно странам общего права, а для так называемых континентальных стран (речь шла прежде всего о романо-германской семье правовых систем) характерно положение, которое предусматривает необходимость принятия трансформационных актов для обеспечения действия и применения международного права во внутригосударственной сфере. Тогда и при одном и при другом подходе законодателя к данной проблеме пришлось бы признать, что как только международное право, какая-то категория его норм и какой-либо конкретный международно-правовой акт начинают рассматриваться в качестве части внутреннего права страны, в соответствующих рамках международное право непосредственно начинает регулировать внутригосударственные отношения. Следовательно, различие между взглядами дуалистов и монистов становилось бы чисто теоретическим.
Для практики важно не то, образуют международное и внутригосударственное право единую правовую систему или же являются двумя самостоятельными правовыми системами, а то, может ли какой-либо государственный орган, включая суд, или должностное лицо при решении конкретного дела, относящегося к его компетенции, для обоснования своего решения сослаться непосредственно на международный договор или международный обычай. Еще более важно для практики выяснить, имеет ли в каких-либо случаях то или иное положение международного права, на которое можно сослаться при решении конкретного дела непосредственно, приоритет по отношению к тому или иному положению внутригосударственного права в случае коллизии между ними.
Следует отметить, что в отечественной доктрине серьезную поддержку находит разновидность дуалистической теории, которую предлагают иногда называть диалектическим, или объективным, дуализмом. Согласно этому варианту дуалистической теории международное и внутригосударственное право разделяют объективные границы, которые не зависят ни от законодателя, ни от намерений сторон, заключающих международный договор. Международное право создается участниками межгосударственных отношений для регулирования этих отношений и объективно поэтому не может регулировать внутригосударственные отношения. Внутригосударственное право в состоянии регулировать только внутригосударственные и международные не-межгосударственные отношения (внутригосударственные отношения с иностранным элементом).
Как монистическая, так и дуалистическая теория имеют определенные недостатки. Монистическая теория гипертрофирует субъективную сторону решения вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права и в той или иной степени отрицает наличие особого объекта международно-правового регулирования межгосударственных отношений. Дуалистическая теория может привести к преувеличению различия между международным и внутригосударственным правом и тем самым к уменьшению связи между ними и фактически ориентировать на несоблюдение международного права.
Чрезмерное подчеркивание роли субъективного фактора при освещении вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права имеет не только теоретическое значение. Оно способно дезориентировать законодателя либо стороны, заключающие международный договор. Если считать, что международное право по желанию законодателя или договаривающихся сторон может регулировать внутригосударственные отношения непосредственно, то теряется объект международно-правового регулирования. Тогда таким объектом в принципе могут быть любые внутригосударственные отношения, не говоря уже о международных негосударственных отношениях. Но в этом случае можно поставить вопрос и по-другому, доведя рассуждения до абсурда. Если субъективный фактор играет такую роль, можно представить гипотетическую ситуацию, когда законодатель попытается регулировать межгосударственные отношения. На первый взгляд вряд ли можно ожидать чего-либо подобного. Однако иногда наблюдаются попытки делать оговорки к международным двусторонним договорам под предлогом необходимости сделать интерпретационные заявления. Такого рода оговорки, как бы внешне они ни выглядели, являются в сущности попытками с помощью внутреннего права регулировать межгосударственные отношения.
В международно-правовой литературе СССР иногда высказывалась мысль о том, что монистическая теория может использоваться для вмешательства в дела, входящие во внутреннюю компетенцию государств (имелась в виду концепция примата международного права над внутригосударственным). Сомнительно, что это действительно так. Если законодательство строится на основании того, что все или какая-то часть международных договоров, обязывающих государство, имеют прямое действие во внутригосударственной сфере, становятся частью его внутреннего права или договаривающиеся государства считают (с учетом положений своего внутреннего права), что заключаемый ими договор будет прямо регулировать внутригосударственные отношения в пределах их территории, то ни о каком вмешательстве в сферу их внутренней компетенции говорить нельзя. Все происходит с их согласия. Вопрос, который следует задать в этом случае, сводится к тому, осуществляется ли прямое регулирование внутригосударственных отношений на самом деле.
Дуалистическая теория (если с ее помощью обосновывать в каждом конкретном случае необходимость принятия трансформационного акта) легко может быть использована в качестве если не оправдания, то во всяком случае объяснения того, почему внутригосударственное право в определенных ситуациях не соответствует каким-то положениям международного права, обязывающим данное государство, и тем не менее подлежит осуществлению, как если бы отсутствовали упомянутые положения международного права. На практике это может использоваться как обоснование действительности законов, которые должны были бы быть признаны недействительными на основании международных договоров.
Совместима ли с дуалистической теорией концепция примата международного права над внутригосударственным? Обычно эту концепцию, как отмечалось, связывают с монистической теорией. Встречается точка зрения, согласно которой теория примата международного права над внутригосударственным не соответствует дуалистической концепции. Однако о примате (приоритете) международного права над внутригосударственным можно говорить, оставаясь и на позициях дуалистической концепции. Просто под приматом следует понимать не старшинство в иерархическом отношении, а необходимость привести внутригосударственное право в соответствие с международно-правовыми обязательствами государства.
Дуалистическая теория выглядит предпочтительнее, поскольку основана на объективных критериях, позволяющих видеть разницу между внутригосударственным и международным правом в характере регулируемых отношений. Вместе с тем и она не исключает, как указывалось, преувеличения роли субъективного фактора. Лишь упоминавшийся выше объективный дуализм позволяет избежать такого преувеличения. Однако он дает возможность представить только принципиальную схему соотношения международного и внутригосударственного права, но сам по себе не может устранить всех практических трудностей, связанных с решением вопросов, касающихся такого соотношения.
Практические трудности в области соотношения международного и внутригосударственного права заключаются в том, что идеального согласования того и другого добиться не удается, международное право так или иначе осуществляется во взаимодействии с внутригосударственным, но внутригосударственное право далеко не всегда оказывается готовым обеспечить осуществление международного.
Как правило, в законодательстве различных государств нет актов, предусматривающих, что все без исключения нормы международного права, обязывающие данное государство, становятся частью его внутреннего права или как-нибудь иначе автоматически приобретают силу во внутригосударственной сфере (например, путем отсылки к ним). Нет подобного рода положений и в праве тех государств, где прецеденты рассматриваются в качестве самостоятельного источника права.
Получила определенное распространение практика принятия законов о включении общепризнанных норм международного права и (или) положений международных договоров во внутреннее право государств. Формулировки, которые при этом используются, различны.
Российские авторы обращали внимание на то, что нормы Конституции РФ 1993 г. и даже федеральных конституционных законов имеют приоритет перед нормами международных договоров. Но ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. предусматривает, что ее участник не вправе ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. Это правило, как и другие, получившие закрепление в Конвенции, отражает обычную норму. Следовательно, одно то обстоятельство, что есть расхождения между положениями договора и конституции, не оправдывает невыполнения договора.
Существуют еще некоторые проблемы, которые могут быть замечены при простом сопоставлении ряда норм международного права. Даже если каким-либо нормам международного права (как показывает практика, чаще всего нормам, содержащимся в договорах) придается сила во внутригосударственной сфере и они получают приоритет в случае их расхождения с нормами внутригосударственного права, нередко четко не решается вопрос об уровне этих норм. Так, нормы договоров, не требующих ратификации, в случае включения таких договоров в законодательство того или иного государства не могут иметь приоритет по отношению к нормам законов, принятых парламентом, а имеют приоритет лишь в отношении норм, содержащихся в актах правительства.
В качестве примера нечеткости законодательства такого рода можно сослаться на ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, в которой просто провозглашается приоритет правил договоров перед правилами, установленными законом.
Включение положений международных договоров и обычаев во внутригосударственное право и признание их приоритета перед положениями внутригосударственного права, с ними расходящимися, не всегда автоматически устраняет трудности при применении норм международного права. Последние могут иметь слишком общий характер. В первую очередь это относится к общепризнанным принципам. Они ориентированы в основном на межгосударственные отношения, как, например, принцип неприменения силы.
Дополнительные сложности, связанные с соотношением международного и внутригосударственного права, могут возникнуть в федеративных государствах, если согласно конституции члены федерации вправе принимать законы по вопросам, отнесенным к их компетенции. Заключив, например, договор по таким вопросам без согласования с законами члена федерации, федерация создаст для себя непреодолимые трудности. Но и члены федерации могут создать для федерации подобного рода трудности, если будут заключать договоры с другими государствами, выходя за рамки своей компетенции. Такая тенденция была заметна в практике некоторых субъектов России в 1990 — е годы. США долго не решались ратифицировать Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., ссылаясь на то, что реализация обязательств, предусмотренных Пактом, в той или мере относится к компетенции штатов.
Остается открытым, как правило, вопрос о том, каким образом обеспечивать осуществление во внутригосударственной сфере юридически обязательных решений международных организаций, особенно нормативного характера (например, резолюций Совета Безопасности о применении принудительных или превентивных мер, определяющих мандат вооруженных сил ООН). Придание им силы во внутригосударственной сфере предусматривается в соответствующих международно-правовых и внутригосударственных актах, относящихся к функционированию так называемых наднациональных организаций. Наиболее характерным примером таких организаций является Европейский союз.
Можно констатировать, что в настоящее время нет норм международного права, которые устанавливали бы, каким образом должны решаться противоречия между внутригосударственным и международным правом (например, путем признания приоритета положений международного права по отношению к положениям внутригосударственного права (с учетом их уровня) в случае расхождения между ними либо как-то иначе). Вопрос оставлен на усмотрение законодателя и правоприменительных органов каждого государства. В любом случае, однако, принцип добросовестного выполнения международных обязательств должен соблюдаться.
5.2. Сущность и механизм взаимодействия международного и внутригосударственного права
В свете концепции объективного дуализма взаимодействие международного и внутригосударственного права выглядит следующим образом. Внутригосударственное право должно быть согласовано с международным так, чтобы обеспечивать осуществление последнего. Если для выполнения положений международного права необходимо внутригосударственное правотворчество, происходит «переадресовка» положений международного права субъектам внутригосударственного права. Наименование этого процесса в юридической литературе вызывает значительные разногласия. Наиболее распространенным термином для его обозначения является «трансформация», хотя иногда этот термин употребляется в качестве наименования лишь одного из способов согласования международного и внутригосударственного права. Предлагаются также такие варианты, как «рецепция», «национально-правовая имплементация».
Трансформация в указанном выше смысле происходит во всех случаях, когда внутригосударственное право приводится в соответствие с международным, даже и тогда, когда формулировки международного договора могут породить иллюзию непосредственного применения его положений для регулирования внутригосударственных отношений.
Данный термин обозначает суть процесса, «переадресовку» независимо от того, как она осуществляется. Реально переадресуются не нормы международного права как таковые. На межгосударственном уровне они продолжают существовать и действовать. Просто во внутригосударственной сфере в результате «переадресовки» появляются правила, внешне повторяющие гипотезы международно-правовых норм, но уже применительно к субъектам внутригосударственного права. К санкциям международно-правовых норм, которые не находят отражения в международных актах и не переадресуются, относятся субъекты ответственности, и характер санкций во внутригосударственной сфере резко отличается от субъектов ответственности и характера санкций в межгосударственной сфере.
С точки зрения формы следует различать официальную трансформацию, юридически оформленную, происходящую в порядке, установленном законодательством соответствующего государства, и неофициальную, ad hoc, т.е. не оформленную юридически, происходящую не в силу того или иного правила либо комплекса правил, предусмотренных законодательством государства, а, так сказать, явочным порядком, по усмотрению каких-либо государственных органов. В последнем случае трансформация имеет место, если государство (т.е. само государство с международно-правовой точки зрения) хочет действовать согласно обязывающим это государство положениям международного права и внутригосударственное право ему в этом не препятствует, но никакого их осуществления не предусматривает.
С точки зрения способа осуществления можно различать автоматическую трансформацию и неавтоматическую, требующую принятия специального решения. Так, если законодательство предусматривает, что все международные договоры, в которых участвует государство, являются частью его внутреннего права, то нормы международного договора, как только он вступает для данного государства в силу, автоматически трансформируются. Если законодательство требует для придания договору силы закона, например принятия специального парламентского акта, это будет уже неавтоматическая трансформация.
С точки зрения масштабов процесса можно выделить общую, частичную и индивидуальную трансформацию. Так, трансформация на основании нормы внутригосударственного права, которая предусматривает, что все или большая часть положений международного права, обязывающих данное государство, являются частью его внутреннего права или его правовой системы, — это общая