одну и ту же сквозную технологию можно использовать скажем и в тяжелой промышленности
7 ключевых технологий Индустрии 4.0: от машинного обучения до 3D-печати
Экономика находится в процессе быстрых изменений — во всем мире постоянно внедряются новые способы промышленного производства. Это происходит благодаря активной цифровизации — аналитики называют этот переход Индустрией 4.0, или Четвертой промышленной революцией. «Хайтек» вместе с MTS Startup HUB, открывшим набор стартапов в собственный акселератор, рассказывает о том, какие технологии Индустрии 4.0 уже сегодня становятся реальностью.
Читайте «Хайтек» в
Термином «Индустрия 4.0» уже традиционно называют один из основных этапов Четвертой промышленной революции — полную автоматизацию производств. Предыдущие три смены промышленных парадигм — это механическое производство, массовое производство, а затем цифровая революция. Можно сказать, что Индустрия 4.0 — это просто объединение трех предыдущих эпох в производстве, но вместе с тем новая концепция открывает большие возможности и делает промышленность более эффективной, чем когда-либо прежде.
Профессор Клаус Шваб в книге «Четвертая промышленная революция» описывает Индустрию 4.0 как «новые технологии, объединяющие физический, цифровой и биологический миры, влияющие на все дисциплины, экономики и отрасли. Эти технологии имеют большой потенциал для того, чтобы подключить миллиарды людей к сети и кардинально повысить эффективность бизнеса и организаций».
Индустрия 4.0 в первую очередь связана с промышленностью. Если во время третьей промышленной революции цифровизация и развитие электроники были главными двигателями промышленного прогресса, то на новом этапе речь идет о внедрении глобальных промышленных сетей, использовании 3D-принтеров, синтезе еды и переходе от металлургии к производству композитных материалов.
Основное отличие Четвертой промышленной революции от предыдущих состоит в способности компьютеров обмениваться данными друг с другом и принимать решение без участия человека. Это делает реальным существование умных фабрик, на которых работают всего несколько человек, а все основные задачи выполняют роботы.
В России развитием Индустрии 4.0 активно занимается МТС. Компания создала акселератор, работающий в том числе со стартапами в сфере машинного зрения, систем производственной аналитики, искусственного интеллекта и безопасности в промышленности. Сейчас именно эти направления находятся в авангарде четвертой промышленной революции. Стартапы, получившие резидентство в акселераторе, запускают совместный с МТС пилотный проект, а их разработки в дальнейшем внедряют в продукты компании.
Промышленные платформы IoT
IoT, или интернет вещей обеспечивает в промышленности (IIoT) взаимосвязь и совместную работу данных, машин и людей в процессе производства. По сути, эта технология одновременно использует сенсоры, роботов и данные для их взаимодействия друг с другом во время изготовления продукции.
Лидеры этого направления — Microsoft, GE, PTC и Siemens. Microsoft разрабатывает решения для IoT-платформ, тесно связанных с инфраструктурой (IaaS + PaaS) — то есть действующих на основе IaaS-сервера облачного провайдера.
Технологию уже использует BJC HealthCare — поставщик медицинских услуг, управляющий 15 больницами в Миссури и Иллинойсе. Компания использует IoT-платформу для экономии в цепочке поставок.
Интернет вещей соединяет систему из тысяч RFID-меток, использующих радиоволны для считывания и захвата информации об объекте. Метки закреплены на предметах медицинского назначения, которые раньше сортировались вручную. Поэтому медикаменты заказывались заранее и хранились на складах компании в объеме, который превышал ее текущие нужды.
Большие данные и аналитика
Объединение IIoT и больших данных — «рецепт», который Bosch использует для преобразования цифровых технологий на своем заводе Bosch Automotive Diesel System в китайском Уси.
Компания подключает свое оборудование для контроля всего производственного процесса к единому распределительному центру завода. Для этого на все станки фабрики устанавливаются датчики, использующиеся для сбора данных о состоянии машин и времени их работы.
Затем данные обрабатываются в режиме реального времени, а сотрудники получают уведомления о будущей поломке или сбое в работе при выполнении производственных операций. Такая система позволяет не только прогнозировать проблемы в функционировании оборудования, но и планировать работы по техническому обслуживанию задолго до возникновения сбоев.
Это, в свою очередь, позволяет фабрике поддерживать бесперебойную работу оборудования в течение более длительного времени. В компании заявляют, что сбор и анализ данных в реальном времени позволил увеличить объемы производства более чем на 10%, улучшить систему доставки и повысить удовлетворенность клиентов.
Облачные вычисления
С появлением IoT и Индустрии 4.0 компании стали генерировать данные с ошеломляющей скоростью — это сделало невозможным их обработку вручную и создало потребность в инфраструктуре, способной хранить и управлять этими данными более эффективно — в облачных вычислительных технологиях.
Одним из первых среди автопроизводителей эту технологию внедрил Volkswagen — вместе с Microsoft компания разработала облачную сеть Volkswagen Automotive Cloud.
Технология позволит связать автомобиль с умным домом, персональным голосовым помощником, службой прогнозирования поломок и сбоев в работе автомобиля, а также обеспечить передачу потокового мультимедиа-контента и обновления операционной системы бортового компьютера.
Поскольку компании по всему миру активно разрабатывают и тестируют автономные транспортные средства, автопроизводителям необходимо придумать эффективный способ по управлению потоком больших объемов данных. Создание облачной платформы хранения и связи становится эффективным способом преодоления этой проблемы.
Аддитивное производство
Наряду с робототехникой и интеллектуальными системами аддитивное производство, или 3D-печать является ключевой технологией, стимулирующей развитие Индустрии 4.0.
Одна из лучших по мнению Всемирного экономического форума интеллектуальных фабрик в мире, Fast Radius, использует собственную технологическую платформу для 3D-печати.
Система собирает данные об изготовлении детали с виртуального склада Fast Radius (облачного хранилища для 3D-моделей), а затем находит лучший способ для ее производства и оборудование, на котором ее можно создать.
Дополненная реальность
Несмотря на широкое распространение в потребительских приложениях, обрабатывающая промышленность только начинает изучать преимущества технологии дополненной реальности (AR).
Дополненная реальность устраняет разрыв между цифровым и физическим мирами, накладывая виртуальные изображения или данные на физический объект. Развитием этого направления, среди прочих, занимается General Electric — компания запустила пилотный проект по использованию промышленных AR-гарнитур на своем заводе по производству реактивных двигателей в Цинциннати.
До внедрения технологии сотрудникам предприятия часто приходилось прерывать работу, чтобы проверить по инструкции, что все этапы выполнены верно. AR позволяет постоянно держать инструкцию в поле зрения или просматривать обучающие видео прямо на рабочем месте. С помощью очков дополненной реальности механики также могут в реальном времени связаться с экспертами для получения срочной помощи.
Во время пилотного проекта производительность работников предприятия выросла на 11%, утверждают в компании.
Цифровое клонирование
Цифровой клон — это модель реального продукта (например, автомобиля, процессора или чипа), которую можно наложить на продукцию прямо во время производства. Это позволяет компаниям лучше анализировать и оптимизировать свои производственные процессы.
Например, чтобы ускорить процесс разработки гоночных автомобилей, компания Penske Truck Leasing заключила партнерство с Siemens на использование технологий создания цифрового клона детали.
Модель позволила инженерам провести виртуальные испытания новых деталей и оптимизировать характеристики болида еще до его изготовления. Цифровой двухместный гоночный автомобиль был создан на основе датчиков, установленных на реальном автомобиле.
Собрав данные о давлении в шинах, работе двигателя, скорости ветра и других характеристиках, система создала компьютерную модель виртуального автомобиля. Эта модель позволила инженерам тестировать различные проектные конфигурации, быстро и эффективно внося изменения в дизайн будущего транспортного средства.
Машинное обучение
Машинное обучение — технология глубокого анализа данных с помощью нейросетей, позволяющая улучшить возможности алгоритмов для управления станками на производстве или выполнения другие задачи.
Японская компания Fanuc использует эту технологию, чтобы промышленные роботы самостоятельно обучались выполнять новые задачи. Устройства раз за разом выполняют одну и ту же задачу, пока не достигнут высокой точности.
Партнерство с NVidia позволяет компании учить несколько роботов одновременно — тому, чему один робот может научиться за восемь часов, восемь машин могут научиться за час. Такая система уменьшает время простоя оборудования и позволяет работать с более разнообразными продуктами на одном предприятии.
Безусловно, начавшаяся четвертая промышленная революция до неузнаваемости изменит образ жизни человека. По своей сути, создание автономных производств и внедрение киберфизических систем коснется всех сфер жизни общества. А базовым отличием этой революции станет синтез всех имеющихся технологий, которые в результате образуют новую инфраструктуру, отдельную от человека.
Топ-20 аргументов против вакцинации от ковида
И их подробный разбор от известного популяризатора науки Александра Панчина
Против прививки от коронавируса по-прежнему выступает множество россиян. Свое мнение они аргументируют разными причинами. Александр Панчин, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник сектора молекулярной эволюции ИППИ РАН, член Комиссии РАН по борьбе с лженаукой, лауреат премии «Просветитель» собрал в своем аккаунте в Facebook и в других социальных сетях 20 самых популярных аргументов против прививок и ответил на них с позиции доказательной науки. С его разрешения «Реальное время» публикует этот разбор для своих читателей. Вот что он пишет:
«Уверен: каждый из нас сталкивался с людьми, которые считают, что вакцины от коронавируса — зло, заговор и попытка превратить нас в мутантов. Недавно я попросил подписчиков поделиться, какие именно аргументы они слышали от противников прививок. Прочитав сотни комментариев, я выделил топ-20 самых популярных заявлений, которые сейчас попытаюсь разобрать».
На сегодняшний день в международной базе данных GISAID находится 4 887 310 прочитанных геномов (совокупностей генов) коронавируса SARS-CoV-2. Каждое такое прочтение подтверждает существование вируса в конкретном пациенте без малейших сомнений. Ни для одного вируса нет такого количества генетических данных.
Мы действительно и раньше болели коронавирусами. Но коронавирусы — большая группа вирусов, куда входят и безобидные, и очень опасные представители. Например, каждый десятый человек, зараженный вирусом атипичной пневмонии, и каждый третий, зараженный вирусом ближневосточного респираторного синдрома, умирают. Это тоже коронавирусы.
Да, некоторые медики не советуют прививаться от COVID-19. О чем это говорит? О том, что с медицинским образованием в нашей стране все не очень хорошо. Просто имейте в виду: если врач отговаривает вас от вакцинации, значит, от него надо срочно уходить, а лучше — убегать. Хороший доктор, придерживающийся принципов доказательной медицины, никогда не выступает против вакцин, прошедших клинические исследования.
Как уже было сказано, сама прививка не вызывает инфекцию. Но ни одна вакцина не гарантирует, что человек не заболеет. Прививка снижает шанс заболеть и особенно снижает вероятность тяжелого течения болезни и смерти. Заразившись, привитый человек проболеет не так долго, будет выделять меньше вируса и заразит меньше людей. Важно учитывать и то, что вероятность заразиться и тяжесть болезни зависит от количества вируса, которое получит человек при контакте с больным.
Фраза «хороший иммунитет» несет мало смысла. Пока ваш организм не столкнется с конкретным вирусом или вакциной от него, антител или клеточного иммунитета от этого вируса не появится. После вакцинации или болезни ваша устойчивость к конкретному патогену значительно увеличится, но не изменится по отношению к другим патогенам.
Было бы замечательно, если бы в России появились вакцины от коронавируса от компаний Pfizer, Moderna, CanSino Biologics, AstraZeneca и Johnson & Johnson. Увы, на это повлиять я не могу. И все же вакцина «Спутник» разработана не чиновниками от государства, а высококвалифицированными специалистами. Главный создатель вакцины — Денис Логунов — уважаемый и цитируемый ученый. Ни в каких фальсификациях разработчики вакцины ранее замечены не были. При этом «Спутник» зарегистрирован почти в 70 странах.
Вакцина «Спутник» может заставить некоторые клетки человека (преимущественно мышечной ткани в месте инъекции) производить один из белков коронавируса. Аденовирусы не встраивают специально свой генетический материал в хромосомы клеток, которые они инфицируют. Поэтому и в случае вакцины такого ожидать не приходится. В любом случае наиболее вероятная судьба клеток, производящих белок коронавируса — последующая гибель. Это не страшно, ведь мышечные клетки гибнут регулярно, в том числе и при мышечных нагрузках. И легко восстанавливаются.
Прелесть векторных и мРНК вакцин в том, что в них легко заменить ген, который они доставляют. Поэтому, как только в Китае были прочитаны и опубликованы генетические последовательности коронавируса SARS-CoV-2, ученые со всего мира могли сразу приступить к работе, даже не имея на руках вируса. Такие вакцины создаются на основе более ранних разработок по доставке генетического материала. Это как конструктор, в котором несложно поменять детали.
Все ровно наоборот. Что такое эпидемия для отдельного человека? Это повышенная вероятность заболеть. Поэтому в эпидемию особенно важно прививаться. Если эпидемия вдруг закончится, то смысла прививаться будет меньше, ведь вероятность заразиться будет не так высока. При этом чем больше людей вакцинируется, тем больше вероятность того, что эпидемия закончится, и тем меньше будет смертей и инвалидностей.
Маловероятно, что долгосрочные или краткосрочные эффекты вакцины «Спутник» будут превышать таковые от обычной аденовирусной инфекции. Шиповидный белок, который будут производить некоторые клетки человека, не будет входить в состав каких-либо вирусов и будет утилизирован иммунной системой.
Я не могу говорить за всех, но скажу за себя. Я никогда не получал денег от государства или от производителей вакцин за подобные посты или лекции. Ну и представьте, сколько людей нужно купить! По векторным и мРНК вакцинам от SARS-CoV-2 есть сотни научных публикаций разных научных коллективов со всего мира. По вакцине «Спутник» есть данные, полученные не только в России, но и в Аргентине, Сан-Марино и других странах.
Заключение
В сутки в России ковид забирает тысячи жизней. На мой взгляд, это трагедия. И мне грустно осознавать, что многих смертей можно было бы избежать, если бы мы охотнее и активнее прививались от коронавируса. Вакцина не сделает вас бесплодными, не превратит в мутантов, у вас не вырастет хвост и третье ухо. Вы не только защитите себя — вы приблизите человечество на шажок ближе к завершению пандемии. Надеюсь, мой текст кого-то убедит привиться или ревакцинироваться от коронавируса.
На сквозные технологии в России нужны сотни миллиардов рублей
Президиум правительственной комиссии по цифровому развитию одобрил семь дорожных карт развития сквозных цифровых технологий по национальной программе «Цифровая экономика», сообщил «Ведомостям» представитель Минкомсвязи.
К сквозным российское правительство отнесло: квантовые технологии, нейротехнологии и искусственный интеллект, технологии беспроводной связи, блокчейн, компоненты робототехники и сенсорики, новые производственные технологии, виртуальную и дополненную реальность.
На прохождение всех семи дорожных карт центры компетенций запросили 227,3 млрд руб. бюджетных средств на 2020–2024 гг., рассказал «Ведомостям» представитель АНО «Цифровая экономика», запрашивается также еще 166,4 млрд руб. дополнительного финансирования на 2020–2022 гг. Внебюджетное финансирование может составить более 700 млрд руб., сообщил он, но не назвал источников финансирования.
Сейчас на федеральный проект сквозных технологий в бюджете до 2024 г. отведено 283 млрд руб., вместе с внебюджетными средствами это минимум 451 млрд руб., информирует представитель Минкомсвязи. Получатели субсидий делятся на два типа, продолжает он: заказчики цифровых продуктов (те, кто внедряет их) и разработчики, в финансировании вместе с государством должны участвовать и те и другие. Основой для сквозных технологий должны стать отечественные разработки, а финансирование их позволит в три раза увеличить выручку от проектов, получивших такую поддержку, сказано в дорожных картах.
Наибольшее финансирование запрошено на квантовые технологии (всего 41 млрд руб.) и искусственный интеллект (56,7 млрд бюджетных средств и 334,9 млрд внебюджетных; оператором этой дорожной карты стал Сбербанк), следует из документов. Предложены три направления развития квантовых технологий: квантовые вычисления (компьютеры), квантовые коммуникации и квантовые сенсоры. Квантовые сенсоры можно использовать в навигации и медицине, квантовые коммуникации – в обеспечении безопасности, квантовые компьютеры – для развития искусственного интеллекта.
Минкомсвязи определило меры поддержки сквозных технологий
На развитие технологии беспроводной связи запросили 36 млрд руб. бюджетных и 69,2 млрд внебюджетных средств. Планируют, что к 2021 г. пять городов-миллионников будут полностью покрыты сетями связи пятого поколения, а к 2024 г. – 10. Операторы связи пока присматриваются к дорожной карте и ждут конкретики, полагает собеседник «Ведомостей», близкий к одному из операторов. Достижение целевых показателей трудно гарантировать, поскольку значительная часть предусмотренных мероприятий – научно-исследовательские работы с не всегда определенным результатом, говорит директор технологической практики в риск-консалтинге KPMG в России и СНГ Сергей Вихарев. По его мнению, сложности могут возникнуть и с технологиями беспроводной связи, под которыми в первую очередь понимается оборудование для сетей пятого поколения: создание для этих целей отечественных серверов требует собственного производства микроэлектроники мирового уровня. Предполагается разработка дорожных карт ответственными госкорпорациями – от этих документов следует ожидать более консервативных целевых показателей с гарантированной достижимостью, надеется он.
Некоторые из технологических показателей, указанных в карте, вполне возможно, в ближайшие пару лет устареют и к 2024 г. уже не будут характеризовать рынок, полагает гендиректор Qiwi Blockchain Tech Алексей Архипов: в ходе эволюции технологии СРР претерпят немало существенных изменений и то, что важно и показательно сейчас, перестанет быть оценкой эффективности системы. Впрочем, предусмотренное в карте бюджетное финансирование, а также размер ожидаемых инвестиций вполне адекватны поставленным задачам, считает он. Они, соглашается партнер Qiwi Blockchain Tech Константин Кольцов, вполне сопоставимы с размерами инвестиций в одну крупную платформу (например, Telegram), рынок целой страны может даже превысить эти цифры.
Правительство предложило крупнейшим российским компаниям стать ведущими участниками в деле развития в стране высокотехнологичных отраслей, говорил зампред правительства Максим Акимов на совещании с президентом Владимиром Путиным в мае. Госкомпании должны будут разработать более подробные дорожные карты. Так, Сбербанк станет компанией – лидером по развитию искусственного интеллекта, «Ростелеком» и «Ростех» займутся развитием технологий беспроводной связи, «Ростех» – квантовыми сенсорами, блокчейном и новым поколением узкополосной связи для интернета вещей. «Росатом» возглавит направление квантовых вычислений, а РЖД – квантовых коммуникаций, сообщал «Коммерсантъ». Акимов уверял, что получение лидерской позиции компанией не означает монополизации направления.
Индустрия 4.0: как промышленность использует сквозные технологии
Вокруг Индустрии 4.0. сегодня много мифов и ожиданий. При этом пока одни спорят о том, смогут ли роботы заменить всех работников, другие – внедряют сквозные технологии для решения реальных задач и получают результат.
На нашей онлайн-конференции 18 и 19 июня мы не будем фантазировать о будущем, а расскажем о том, какие задачи промышленные предприятия решают уже сейчас с помощью интернета вещей (IoT), искусственного интеллекта (AI), робототехники, блокчейна, а также виртуальной и дополненной реальности (VR/AR). Лидеры рынка поделятся реальными кейсами внедрения этих технологий и расскажут об эффекте от них. Зарегистрироваться на мероприятие по ссылке на нашем сайте: https://digitalleader.org/
Антон Бесходарный, руководитель программ технологической стратегии, «Газпром нефть»
Цифровое технологическое видение «Газпром нефти» и шаги по его реализации
Павел Козлов, директор департамента повышения эффективности, АО «Концерн Росэнергоатом»
Через тернии цифровизацию − к звездам
Илья Симонов, директор, КРОК Иммерсивные технологии, бизнес-юнит компании КРОК
Александр Шумилин, менеджер по серверным продуктам, Hewlett Packard Enterprise в России
Борис Стекцер, руководитель направления Edge Solutions в России и странах СНГ, APC by Schneider Electric
Владимир Гречушкин, руководитель направления по работе со стратегическими заказчиками (энергетический сектор и атомная отрасль), APC by Schneider Electric
Практический опыт применения периферийных вычислений в промышленности
Вадим Щемелинин, владелец продукта видеоаналитики, «Сибур»
Видеоаналитика в нефтехимии
и другие эксперты в сфере ИТ и промышленности.
Сквозные технологии: новые локомотивы промышленного роста
И.Виттель ― Добрый день, дорогие друзья, это «Эхо Москвы», я Игорь Виттель. И сегодня это программа «Культ столичности: новая промышленность». И говорим мы сегодня о сквозных технологиях. И сегодня в гостях у меня Анатолий Ковалёв, генеральный директор Зеленоградского нанотехнологического центра, Александр Кузнецов, генеральный директор компании «Фора Роботикс» и Артём Авдеев, генеральный директор компании «Стереотек». Ну что ж, Анатолий, начнём, пожалуй, с вас, потому что часто очень гости нашей передачи говорят, что, к сожалению, с электроникой у нас всё плохо, особенно с микроэлектроникой – а я хочу услышать что-нибудь, что опровергает этот уже порядком надоевший мне тезис.
А.Ковалёв ― Добрый день, коллеги. Я, конечно, не смогу в коротком вступлении опровергнуть все тезисы, что микроэлектронике в России плохо, но попробую хотя бы какой-то оптимизм добавить в нашу дискуссию, в понимание аудитории. Что, собственно говоря, происходит в последнее время? Наконец-то государство озаботилось тем, чтобы о микроэлектронике не просто говорить, и начать действовать. Мы термин «Сквозные проекты» уже упоминали. Вот эти сквозные проекты — это реальный инструмент, который сегодня начинает работать и заработал по нескольким проектам. Суть очень простая – увязать потребителей якорных верхнего уровня, это известные всем компании «Ростелеком», «МТС», и компании, которые предоставляют услуги автомобилестроения, оборудостроения, увязать их с производителями и разработчиками чипов. Вообще это такая, на первый взгляд, нереальная задача. Где «МТС» и «Ростелеком», и где производители чипов? Они друг друга совсем не видели раньше, а сейчас они увидели за счёт того, что решается задача увязки через производителя оборудования. Вот сегодня такие проекты работают, мы, в частности, занимаемся одним из проектов, связанных с фотоникой, с «Ростелекомом», и нашли друг друга, и, как говорится, на троих приборостроители, потребители и представители услуг «Ростелекома» и представители ЭКБ (электронно-компонентной базы) – мы такой проект запустили, и он сейчас реализуется.
И.Виттель ― Тогда я хотел бы уточнить, это, конечно, безусловно, прекрасная схема, так и должно быть в идеале, но зачастую раньше, по крайней мере, представители потребителя конечной продукции говорили: «Это всё замечательно, но нас просто государство заставляет, а нас это не очень устраивает, потому что по качеству наш производитель и по соотношению цена-качество не проходит именно в нашу продукцию, наши интересы и так далее. То есть, этим мы ущемляем свои интересы». Изменилась эта ситуация или нет?
А.Ковалёв ― Ну, я бы сказал, что она радикально не изменилась. Разные ниши, разные уровни технологий. Сегодня процессоры российские, их несколько компаний производят, они вполне себе конкурентоспособны. Другое дело, что производят – это значит, разрабатывают и делают финальные операции. Сами чипы процессы уровня 28 нанометров и ниже – они, по-прежнему, делаются за рубежом. Ну, ничего страшного нет, такое разделение труда в мире принято, а вот изделия другого уровня, называемые мной фотоника – силовая электроника, компетенции в России очень неплохие, сохранились производства, и сейчас они вполне закрывают потребности потребителей, на мой взгляд, и уровень качества соответствует.
И.Виттель ― Спасибо. Александр, насколько я понимаю, «Фора Роботикс», а вы, кстати, по-моему, уже неоднократно бывали у нас в гостях, представители вашей компании, мы с вами о разном уже говорили. Но сегодня мы поговорим о цифровых двойниках предприятий, ибо сквозные технологии – это те технологии, которые, все-таки, почему мы здесь сегодня так собрались. И надо объяснить, всё-таки, а почему? Это те технологии, которые позволяют и другим предприятиям, которые завязаны в определенные производственные цепочки или технологические цепочки, пользоваться технологией. У вас цифровые двойники предприятий, одно из ваших направлений. Вот хотелось бы о них подробно поговорить – зачем нужно и насколько повышается производительность? Потому что все говорят: «Вот цифровые двойники, они повышают производительность». Объясните, как они повышают.
А.Кузнецов ― Добрый день. Мы создаём цифровые копии не только отдельных машин или установок, но и целых цехов, заводов, цифровые двойники предприятий со всеми производственными, технологическими, логистическими процессами. Такие модели позволяют сразу найти узкие места, которые в реальном производстве проявляются лишь через несколько лет работы, и сделать необходимую тонкую настройку. Данные модели позволяют отобразить, реально существующую картину на предприятии. Мы получаем точную копию, и она позволяет принимать управленческие решения на основе вот того состояния предприятия, которое вот у нас есть.
И.Виттель ― А почему раньше не могли без этих цифровых двойников, чего не хватало?
А.Кузнецов ― Но, во-первых, мы в каждую 3Д-модель, да, которую получаем, можем добавлять различную атрибутику, то есть, которую на двухмерных чертежах, например, физически невозможно было бы добавить, и каждая 3Д-модель, она имеет свойства реальные живого объекта, различные: для строительных моделей одни свойства, для, там, производственных моделей другие и третьи.
И.Виттель ― Подождите, 3-Д, простите меня, я перебью. Но мне как потребителю, достаточно далёкому, скажем так, от производства сегодня, хочется понять: 3Д-модель производства понятно. Вы там можете оцифровать, как соединены между собой цеха, производственные линии, и так далее. Я прав? Поправляйте меня, если неправ.
И.Виттель ― А вот бизнес-процессы, управленческие процессы – как они реинтегрируются, как они оцифровываются?
А.Кузнецов ― Смотрите, есть технологическая цепочка производства какого-то оборудования. То есть, мы станок, допустим, можем назначить, что он производит конкретную деталь такое-то время. После этого эта деталь попадает там на место складирования, хранится там столько-то. Дальше попадает на следующий станок и так далее. Если эти станки из этой производственной цепочки разбросаны по всему предприятию – ну, сами понимаете, какой путь у детали, да, у изделия получается. То есть, если задать этот путь, да, и посмотреть, то он может быть очень большой. И вот оцифровка этого пути, да, она позволяет выровнять технологическую цепочку. То есть, собрать всё необходимое оборудование в одну прямую линию, соответственно, мы получим уменьшение затрат на производство конкретного изделия и время изготовления. Дальше, мы освобождаем площади, на которых стояло оборудование, да, разбросанное, то есть, собираем его в одном месте – высвобождаются площади, которые в дальнейшем не надо будет ни отапливать, ни освечивать.
И.Виттель ― А есть какие-то KPI для оценки эффективности? То есть, вот некое предприятие, завод, допустим, пришло к вам. Вы говорите…
А.Кузнецов ― Смотрите, я, например, могу привести такие кейсы, что планировалось в пристройку переместить испытательную станцию. И, в принципе, проект был создан, спроектирована пристройка эта, но изначально попросили просимулировать, как эта испытательная станция встанет на, что спроектировали. И выяснилось, что 6 метров не хватает. Соответственно, весь проект был пересмотрен. Другой проект – тоже переносили с одного цеха в другой малярную станцию. На 2Д-чертежах всё выглядело, как бы, замечательно, а в 3Д выяснилось, что малярная станция по высоте не влезает, она упирается в ферму. Соответственно, чтобы её туда поставить, пришлось бы увеличивать высоту цеха, соответственно, тоже сэкономило вот это все большие такие средства.
И.Виттель ― К примеру, можете вот по деньгам, извините, я зануда, я должен понять. По деньгам меня сориентируйте.
А.Кузнецов ― Ну, к сожалению, по деньгам у меня все проекты, которые мы исполняем, они…
И.Виттель ― Коммерческая тайна?
А.Кузнецов ― Да, они под НДА, поэтому.
И.Виттель ― Артём, скажите, пожалуйста, часто в интервью, где говорится о вашей компании и в новостях вашей компании, звучит слово «Аддитивное производство». Расскажите, пожалуйста, мне и, я думаю, что нашим слушателя и зрителям это тоже будет полезно. А что же это такое?
А.Авдеев ― Ну, я думаю, что про 3Д-принтеры, 3Д-печать многие слышали. Когда можно выращивать фигурку или вазочку.
И.Виттель ― А у вас уже 5Д, да?
А.Авдеев ― Да, да, но это подробно я расскажу и про 5Д принтеры. То есть, аддитивное производство – это такое развитие 3Д-печати в промышленном сегменте. Когда мы уже производим не какие-то фигурки, да, и вазочки, то есть, какие-то модели. А производим реальные запчасти для промышленного оборудования, конечные детали, которые работают непосредственно в продукции. То есть, вот эту сферу сейчас активно использует там самолётостроение, ракетостроение, такие сферы, как авиация, космос, да. Но они очень трудные для внедрения, поскольку там есть вопрос сертификации. И, тем не менее, оно там появляется, да. Наша компания выбрала такой путь более широкий, то есть, мы внедряем также аддитивное производство в таких сферах промышленности, как химическое производство, бытовой химии и прочее.
И.Виттель ― А чем оно отличается, прости, вас перебью, от обычного производства?
А.Авдеев ― Мы непосредственно внедряем аддитивные технологии в тех отраслях, где не нужна сертификация и для обслуживания промышленного производства.
И.Виттель ― А давайте, я тупой вопрос задам, абсолютно тупой: чем отличается деталь, сделанная на принтере, от детали, сделанной на станке? Либо это всё равно делается на станке, но при этом используется принтер для моделирования?
А.Авдеев ― Для обычных станков существуют ГОСТы и стандарты. То есть, мы производим деталь, таким образом, получаем определённые свойства этой детали и, соответственно, мы можем её дальше использовать в конечной продукции. Для аддитивных технологий, поскольку это новое направление промышленного производства, таких стандартов сейчас очень мало, то есть, стандартизуются сейчас только материалы, из которых можно печатать. А, соответственно, переходим к стандартизации оборудования, на чём мы можем печатать, а ещё требуется стандартизировать конечные детали, то есть то, что мы получаем в итоге. То есть, этот процесс будет длиться ещё достаточно долго.
И.Виттель ― Я про технологии, а не про стандартизацию.
А.Авдеев ― Это очень завязанные процессы. То есть, мы не можем использовать технологии, если, в конечной продукции, если деталь не стандартизирована.
И.Виттель ― Хорошо. Из каких материалов может печатать, создавать 3Д-принтер?
А.Авдеев ― В настоящий момент вот на примере нашего оборудования, да, мы работаем со всеми видами полимеров. То есть, можем изготавливать и из гибких материалов различные детали типа уплотнителей и манжет различных муфт. Из твёрдых материалов, я имею в виду полимеров, пластиков – это корпуса, шестерни, это крыльчатки, различные форсунки и прочее. И вот недавно мы представили модель, которая позволяет работать с непрерывным углеволокном, то есть, это композитные детали, которые обеспечивают и прочность, и лёгкость, и даже позволяет эта машина работать с металлом и керамикой. То есть, по сути, такой перечень, достаточно широкий.
И.Виттель ― Спасибо. Анатолий, вопрос к вам. Вот вы говорили, про то, что государство может помочь создать вот эти цепочки. Вот вы работаете с московским правительством, компания ваша локализована в Технополисе «Москва», и вы являетесь резидентами особой экономической зоны. Вот можете сказать, что вам это даёт? Что вам это дало, вот как вы жили до того и как вы живёте теперь, можно как-то это описать в количественных или прочих?
А.Ковалёв ― Попробую, как говорится, оцифровать в смысле понятия. Ну, мы, на самом деле, резиденты особой экономической зоны давно. Но с 11-го года до 19-го года, когда работали для особой экономической зоны в полном объёме, привилегии, и в том числе налоговые – для нас это очень было серьёзным подспорьем. Очень легко это считается, наша компания занимается разработками, прежде всего, основной фокус, в том числе и микросхем и изделий различных, и большая составляющая зарплаты. Для резидентов особой экономической зоны страховые взносы в те времена, когда у всех нормальных компаний 32,5% или там 31,5% — для резидентов зоны это было 14%, и с учётом общего фонда заработной платы за эти годы эти все средства мы высвободили и положили их в инвестиционную часть. Сегодня мы реконструировали часть наших производственных помещений, разрабатывающих центров, почти миллиард рублей собственных средств вложено в эти производства. Это те самые деньги, которые мы не заплатили государству в качестве налогов. Другие преимущества связаны, в основном, не с деньгами, потому что налог на прибыль, конечно, имеет тоже существенное значение, но не настолько, поскольку на фазе инвестиционной, прибыль не так велика у компаний. Хотя у нас вот за счет этого страхового взноса была существенной. Но основное преимущество – это сама инфраструктура и среда. В Зеленограде две площадки особой экономической зоны, мы находимся на площадке, которая вокруг университета построена Московским институтом электронной техники. И именно это позволяет нам пользоваться таким существенным преимуществом. В чём его суть: здесь вся его инфраструктура от дизайн-центров по разработке микросхем, изделий, модулей, через производственные площадки, которые у нас расположены, через изготовление плат (компания тут «Резонит» есть), весь цикл испытательный, и изготовление аппаратуры. И для разработчиков, и для производителя очень важно иметь всё это в одном месте. И университет с кадрами молодыми, разработчиками, студентами, которые готовы к предпринимательству технологическому. Я хочу ещё сказать, что наша компания не только разрабатывающая и производящая электронику, она, прежде всего, как инфраструктурный объект, сеть наноцентров. Наша задача – делать инфраструктуру и представлять их стартап-компаниям. У нас их сегодня 30 компаний. Они все технологические, они не имеют отношения к IT, это не наш профиль. Это компании, которые производят продукцию, связанную с микроэлектроникой. И возвращаясь к аддитивным технологиям, 3Д-принтерам, на самом деле, у нас есть компания, работающая под брендом PICASO 3D, это наш стартап, студенты МИЭТ его организовали. Мы им помогли и вышли на рынок. Коллеги, наверняка, знают эту компанию. Она сегодня занимает на рынке, вполне себе, серьёзную позицию. И вот совсем недавно, в этом году, несмотря на пандемию, вышла на европейский рынок.
И.Виттель ― Вопрос к Александру: а вот, давайте, действительно про сквозные технологии поговорим. Где могут быть ещё применимы эти технологии? И как вы тесно сотрудничаете с другими предприятиями, локализованными в Москве?
А.Кузнецов ― Ну, с предприятиями в Москве мы, к сожалению, не сотрудничаем. Мы, в основном, делаем цифровые двойники предприятий «Трансмашхолдинга», они по стране разбросаны. Ну, это очень крупные предприятия.
И.Виттель ― А как они могли бы быть использованы?
А.Кузнецов ― Смотрите, ну, в основном, вот как мне видится, в Москве. Ну, например, вот я сам лично работал 10 лет в Космическом центре Хруничева. Вы знаете, что это огромная территория предприятия, там больше ста гектар в Филёвской пойме. И вот то, что я рассказывал в первой части программы, выравнивание вот этих технологических цепочек позволит высвободить огромные пространства. То есть, если скомпоновать и просимулировать производство в определённой, так сказать, зоне, да. То есть, если это всё получается, то можно перенести всю производственную технику в одну зону, а все остальное, соответственно, высвободить, продать и закрыть какие-то долги у предприятия. В основном это может быть использовано для высвобождения именно производственных площадей вот под застройки.
И.Виттель ― Александр, тогда мы чуть подробнее об этом поговорим. А вопрос к Артёму. Артем, давайте так, до перерыва коротко о 5Д-принтере, а после уже подробнее.
А.Авдеев: 5д ― принтер – это пятиосевой принтер, в отличие от 3Д-принтера, который имеет всего три оси перемещения. То есть, по сути, когда мы печатаем на 3Д-принтере, это всё равно, что мы складываем плоские листы бумаги друг на друга и получаем такую вот пачечку листов, да, вырезанных по контуру там, на определённой высоте. Но такой подход, вот он имеет определённые ограничения. То есть, нам нужно там, нависающие контуры, делать подпорки. Дальше, мы так же по слоям эту деталь можем легко сломать. Этих моментов позволяет избежать 5Д-принтер, потому что деталь мы не складываем из плоских листов, а вращая и наклоняя, создаём объёмными слоями. Соответственно, все нити там переплетены уже, как в катушке ниток. Соответственно, мы получаем прочность. Соответственно, у нас получаются готовые детали прямо из принтера, и мы можем их создавать на любом основании. И, соответственно, расширить номенклатуру производимых деталей и использовать их уже непосредственно на промышленных установках, промышленных станках.
И.Виттель ― Спасибо, Артём. Мы прервёмся на несколько минут и буквально через несколько минут вернёмся в студию и продолжим нашу занимательную беседу о сквозных технологиях в промышленности.
И.Виттель ― Ну что ж, мы продолжаем нашу программу. Напомню, что это «Эхо Москвы», я Игорь Виттель, программа «Культ столичности: новая промышленность». Беседуем сегодня о сквозных технологиях, а в гостях у меня Анатолий Ковалёв, генеральный директор Зеленоградского нанотехнологического центра, Александр Кузнецов, генеральный директор компании «Фора Роботикс» и Артём Авдеев, генеральный директор компании «Стереотек». Итак, Анатолий, вернёмся, пожалуй, к вам. А расскажите нам вот о том самом PICASO 3D, о котором вы начали говорить, а я вас так перебил.
А.Ковалёв ― Ну, я хотел на примере этой компании, сказать о том, что технологическое предпринимательство вполне возможно на сегодняшний день. И вот эта компания, которую мы вырастили, по сути, из студентов, она показывает, что сочетание разработчиков (а у них была команда разработчиков старшего возраста, будем так говорить, с той самой микроэлектроники, которая сейчас уже частично не функционирует). Команда предпринимателей (собственно, два учредителя основных, ребят) и поддержка со стороны вот такого инфраструктурного объекта как мы (мы дали им деньги на начальном этапе). Но главное, мы их первые, как бы, шаги помогали вести в этом самом бизнесе, это наш профиль. Вот и они выросли сегодня до, вполне, такой компании, которая на рынке заметна. Таких компаний у нас несколько, другие занимаются направлением ближе, может быть, к микроэлектронике и нашему основному фокусу, это разработка всевозможных датчиков, это специализированные микросхемы для управления этими датчиками. Почему для нас это важно? Нам важно ту инфраструктуру, которую мы сделали помимо собственных разработок, загрузить как раз разработками со стороны этих самых стартапов. Я хочу еще сказать, что и в Москве и в России в целом сейчас достаточно много инструментов поддержки таких стартапов. Наши стартапы достаточно активно пользуются этими инструментами, потому что известно, что это же все венчурная история, и вкладывание у нас 30 компаний, из них, на наш взгляд, мы вырастим порядка 10, остальные 20, к сожалению, на разных этапах развития закончат своё существование. Это, в принципе, нормально, нельзя к этому относиться как-то там трагически. Это общая такая статистика венчура, в целом. Тем более, технологического венчура.
И.Виттель ― То есть, вы на самом деле, не только занимаетесь разработкой и производством, но вы еще занимаетесь, насколько я понимаю, созданием цепочки от НТР-а студенческого и не только студенческого в сторону конечного производства. То есть, отчасти вас можно считать венчурной компанией.
А.Ковалёв ― Да, отчасти можно не в полном таком, классическая венчурная компания, она не занимается, естественно, собственными разработками, она только вкладывает деньги. У нас вот такое сочетание. Мы считаем, что это достаточно удачное сочетание, поскольку наши стартапы, это всё-таки технологические компании. Мы понимаем в технологиях и можем предоставить эту услугу быстро и оперативно.
И.Виттель ― Давайте тогда, Александр, поговорим с вами. Мы уже говорили сегодня о цифровых двойниках, но вы же занимаетесь также роботами, о чём мы с вами уже, по-моему, говорили, и роботизированными платформами. Вот расскажите о них, пожалуйста, чуть поподробнее.
А.Кузнецов ― Мы оказываем комплекс услуг по разработке индивидуальной концепции, созданию дизайна и конструкции роботов любой сложности под различные задачи. Будь то робот-помощник для учебных заведений или робот для работы в космосе. Я в своё время проектировал базовую роботизированную платформу, ещё работая в Роскосмосе, мы ее показывали на Армии 2018. Так что вот компетенции такие есть. Также разработали роботизированную транспортную платформу, она может быть применена для беспилотного перемещения грузов в складских и производственных помещениях. Комплекс различных робототехнических устройств можем разрабатывать и производить.
И.Виттель ― Где они могут быть применены ещё? В чём уникальность, вот это вот главный для меня вопрос? То есть, мы создаём своё или мы копируем то, что есть на Западе?
А.Кузнецов ― Нет, полностью свои разработки. То есть, и в части антропоморфных роботов, то есть, и софт полностью отечественный, и разработка. Единственное, то, что мы закупаем для роботов – это, конечно, компьютеры и сервоприводы. Всё остальное проектируется и изготавливается здесь. Ну, у нас есть небольшое производство. То есть, допустим, корпусные детали, там, на 3Д-принтерах мы выращиваем. Каркас, механизмы, есть станки, сами производим это все.
И.Виттель ― А вот по сравнению, есть ли, во-первых, зарубежные аналоги? Если да, то, по сравнению с ними, как выглядит наша продукция?
А.Кузнецов ― Ну, зарубежные аналоги, конечно, есть. Хотя, в части складских роботов, ну, конечно, Amazon превзойти сложно. А вот именно в части робототехники такой социальной, да, то есть, тот же самый промо-бот, да, пермский, он продаётся в Штаты, его там охотно берут. То есть, ну, мы вполне конкурентоспособные в этом сегменте.
И.Виттель ― Ну, мы с вами уже, по-моему, спорили про промо-бот и об областях его применения.
А.Кузнецов ― Не знаю, со мной ли вы спорили.
И.Виттель ― С представителем вашей компании, как раз.
А.Кузнецов ― Может быть.
И.Виттель ― Ну ладно, не буду тогда повторяться и спорить насчёт, вообще, применения промо-ботов. Но, тем не менее, наше производство экспортируется, насколько я понимаю.
А.Кузнецов ― Конечно, и Россия, насколько я вот читал последнюю статистику, она именно в части производства сервисных роботов на душу населения, она, по-моему, вторая после Японии.
И.Виттель ― Неожиданная статистика, но очень радостная.
А.Кузнецов ― Очень неожиданная.
И.Виттель ― Артём, а что у вас, то же самое, с уникальностью технологий, с аналогами и с экспортом?
А.Авдеев ― Технология наша, 5D tech, в настоящий момент уникальна на рынке, аналогов прямых не имеет. У нас заявка подана международная на базовый патент технологии PCT, она принята, мы в ближайшее время локализуем патент в трёх зарубежных регионах – это в Европе, Штатах и Китае. По экспорту: недавно мы отправили нашу продукцию в Латвию, Бельгию, в Китай. Соответственно, сейчас мы работаем активно и расширяем библиотеку запасных частей промо-оборудования на российском рынке. Но, я думаю, что следующий год это будет выход уже на международные рынки, тоже в широком плане.
И.Виттель ― А вообще как вот в вашей области, насколько велика конкуренция? И насколько ваши коллеги, как бы, целиком. Нас вот сейчас порадовал Александр, рассказом, что мы на втором месте после Японии. А на каком месте мы в области вашей, скажем так?
А.Авдеев ― Если говорить в целом про аддитивные технологии в России, да, то здесь, наверное, не так все радужно, как у Александра статистика имеется. Пока доля российского рынка – это 2% от общемирового и как-то так она и сохраняется, несмотря на то, что идёт рост по всему миру порядка 20%. То есть, в целом рынок растёт, соответственно, растёт и российский рынок, но его доля пока что достаточно скромная.
И.Виттель ― Ну, и тогда, естественно, возникает вопрос, а что может сделать государство, что может сделать московское Правительство для того, чтобы эта ситуация исправилась? Вот мы видим, где у нас те самые точки, ну, если не взрывного, то интенсивного роста потенциального?
А.Авдеев ― Ну, однозначно мы можем на экспорт. Я здесь поддержу Александра. То есть, технология, в том числе и наша, она практически полностью локализована здесь. То есть, это программно-аппаратный комплекс, который был разработан. То есть, это и конструкция самого принтера, собственная, да. Это и софтовая часть собственная. То есть, здесь в плане экспорта потенциал очень большой. Если говорить про рост российского рынка, то я уже озвучивал эту проблему – нужно двигаться быстрее по регуляторной тематике, да. То есть, это быстрее принимать сертификаты, ГОСТы и внедрять эти технологии уже в конечное производство. Пока этого нет, мы совместно со всеми структурами, которые помогают нашему проекту двигаться, мы проводим такую миссионерскую, скажем так, деятельность, внедряя аддитивные технологии в производство запасных частей.
И.Виттель ― Анатолий вот вы сейчас, глядя на рынок, мы сегодня говорили с вами о том, где Россия может, где нет. Где вы считаете, в мировом разделении труда, есть рыночные ниши для российской электроники, микроэлектроники, где есть точки роста, куда бы вы пошли и что нужно сделать, для того, чтобы эти потенциальные точки роста стали реальными? И, исходя из вашего опыта, вот, как мы говорили, в технологическом выращивании стартапов, от идеи до производства. Что бы вы сейчас сделали и, что мы можем все совместно сделать с московским Правительством?
А.Ковалёв ― Ну, я бы, на две части разделил этот поход, как вы говорите, с деньгами или с возможностями. Первая часть – это такие тяжёлые, серьёзные вложения. В России, если говорить про микроэлектронику, то, все-таки, на данный момент, это инвестиции, в большей степени, со стороны государства и, наверное, это правильно. Сейчас, на мой взгляд, возвращаясь к образовательной части, очень важно инфраструктуру университетов, которые связаны с микроэлектроникой, поднять на нужный уровень. Я в своё время побывал, практически, во всех центрах микроэлектроники, которые сделаны на базе университетов: и американских, и бельгийских, японских, корейских. И общий принцип там такой: инфраструктура для подготовки специалистов, я имею в виду технологические линии микроэлектроники, на базе университетов, она должна опережать ту, которая в производстве. Это значит, если там, в компании «Аймика», это бельгийская компания, которая базируется тоже на одном из университетов, имеет технологию 28 нанометров, это тот самый уровень, который сейчас чуть выше, чем средний по промышленности. Понятно, есть там и 3 нанометра, и 5 нанометров. Но мысль именно в этом. Поэтому сегодняшние технологические линии вокруг университетов очень нуждаются в том, чтобы их поднять. И тогда специалисты те самые, о которых говорил Артём, они будут приходить на производство, уже увидев, как это делается, если говорить про микросхемы. А вторая часть – если возвращаться к стартапам, ну, тут нету какого-то одного трека, на мой взгляд, они совершенно разные. Вот наши там 3Д-принтеры неожиданно, на тот момент, в рынок попали и выросли, другие могли бы не вырасти. Часть стартапов, которые мы делали в микроэлектронике, они не взлетели, потому что не попали в нишу рыночную, а они, на самом деле, существуют. Если говорить про помощь московского кластера, ну, здесь инфраструктура, помощь, наверное, в инженерных системах. Потому что, в любом случае, для компаний, которые вкладывают в технологическое оборудование, поддерживать инфраструктуру и её создавать – это очень просто. В рамках особой экономической зоны есть такая возможность. Я надеюсь, что Правительство Москвы в этом плане поможет резидентам зоны.
И.Виттель ― На этом наш эфир подошёл к концу, напомню, это «Эхо Москвы», я Игорь Виттель, программа «Культ столичности: новая промышленность». Беседовали мы сегодня о сквозных технологиях – о тех технологиях, которые сегодня применяются в разных сферах промпроизводства и являются при этом сильными драйверами экономики. Напомню, что в гостях у меня были Анатолий Ковалёв, генеральный директор Зеленоградского нанотехнологического центра, Александр Кузнецов, генеральный директор компании «Фора Роботикс» и Артём Авдеев, генеральный директор компании «Стереотек». Ну и прежде, чем попрощаться, дорогие друзья, напоминаю: пользуйтесь масками, перчатками, соблюдайте социальную дистанцию, пользуйтесь дезинфицирующими средствами. А главное – прививайтесь. Пожалуйста, берегите себя