какое звание у жеглова
Глеб Жеглов
Из Википедии — свободной энциклопедии
Владимир Высоцкий в роли Жеглова
в фильме: 35—45 лет
в фильме: 1900—1910
Глеб Гео́ргиевич (Его́рович) Жегло́в — один из главных героев милицейского детективного романа братьев Вайнеров «Эра милосердия» (1976) и снятой по их же сценарию экранизации «Место встречи изменить нельзя» (1979), действие которого происходит в августе — ноябре 1945 года. Роль Жеглова в фильме сыграл Владимир Высоцкий.
Оперативный работник Московского уголовного розыска, начальник оперативной бригады отдела по борьбе с бандитизмом.
Глеб Жеглов
История персонажа
Жанр детектива пользуется все большим спросом среди любителей литературы. Поклонники книг все чаще скупают произведения, где главный герой распутывает хитросплетенные узлы преступлений, но некоторые экранизации превзошли бумажный оригинал.
Кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя»
Наверное, нет на свете такого человека, который бы не слышал о советском фильме под названием «Место встречи изменить нельзя». На самом деле эта лента, которая со временем разошлась на крылатые фразы, была поставлена по мотивам романа братьев Вайнер «Эра милосердия». Актеру Владимиру Высоцкому удалось создать запоминающийся образ детектива Глеба Жеглова, служившего в МУРе.
История создания
Книга о борьбе органов правопорядка с преступными элементами «Эра милосердия» была опубликована в 1975-м году, и это было не дебютное творение Аркадия и Георгия Вайнеров, которые к тому моменту уже успели утвердиться на вершине литературного Олимпа. Авторы сумели придумать остросюжетную фабулу и запоминающихся персонажей, основываясь на реальных прототипах.
Аркадий и Георгий Вайнеры
По утверждению журналиста Петра Вайля, прообразом следователя послужил некто Сергей Жеглов, который работал в уголовном розыске. Правдива эта информация или нет, остается только гадать, ибо другие почитатели романа уверены, что образ Глеба Жеглова собирательный. Также есть указание на то, что второй персонаж книги, оперуполномоченный МУРа Владимир Шарапов, «списывался» с Владимира Арапова, который из-за своего крутого нрава больше походил на «киношного» Жеглова, нежели на его интеллигентного и воспитанного коллегу.
Произведение авторов в мгновение ока стало бестселлером, поэтому уже в 1979 году за экранизацию взялся именитый режиссер Станислав Говорухин, который создал культовый детективный фильм «Место встречи изменить нельзя».
Режиссер Станислав Говорухин
Примечательно, что актер Владимир Высоцкий будто бы предугадал будущее романа. Дело в том, что артисту достался от братьев Вайнер первый экземпляр книги. После прочтения детектива Владимир Семенович твердо заявил авторам, что «застолбил» Жеглова:
«Это будет фильм. Наверное, большой. И это моя роль. Никто вам так не сыграет Жеглова, как я…»
Сказано – сделано. По утверждению Говорухина, именно Высоцкий, знакомый с режиссером еще со времен съемок фильма «Вертикаль», привел его в проект:
«Знаешь, тут мне Вайнера сказали, что у них для меня есть хорошая роль…Ты почитай роман, мне сейчас некогда», – говорил артист кинодеятелю.
Таким образом, по утверждению Станислава Сергеевича, исполнитель роли Жеглова прочитал роман только во время съемок. А братьям Вайнер Владимир Высоцкий, оказывается, по-актерски врал, восхищаясь книгой и Глебом Жегловым. Как говорится, иногда ложь бывает и во благо, потому что образ следователя прибавил лицедею многомилионную армию поклонников.
Владимир Высоцкий в роли Глеба Жеглова
Нужно отметить, что образы литературного и экранного Жеглова значительно разнятся. Так, перед читателями книги предстает молодой человек лет 25-26, тогда как Владимиру Семеновичу на момент начала съемок исполнился 41 год.
Но артисту не пришлось соревноваться за место под солнцем, так как его утвердили в актерский состав практически сразу. Хоть артист и читал «Эру милосердия» второпях, к своей работе он подошел рачительно: по воспоминаниям современников, Высоцкий лично выяснял у следователей детали их работы, а также сам выбирал костюм на костюмерном складе «Одесской киностудии». В итоге в фильме Глеб Жеглов щеголял в брюках-галифе, сапогах и кепке.
Глеб Жеглов в фильме «Место встречи изменить нельзя»
Актер внес и режиссерский вклад, придумывая новые сценки. Однако не только Владимир Семенович импровизировал на съемочной площадке. Например, его напарница по фильму Лариса Удовиченко вспоминала, что фраза: «Облигация или Аблигация?», – ставшая крылатой, вырвалась у нее случайно.
Фильм, который строился на основе подлинных уголовных дел, получился из пяти серий, а не из шести, как указывалось в договоре между Гостелерадио СССР и Одесской киностудией.
Последнюю серию пришлось сократить по требованию Гостелерадио, поэтому заядлые киноманы не увидели сцен, где объясняется дружба межу Глебом Жегловым и Володей Шараповым. Зато у любителей телевизоров есть повод открыть печатный оригинал.
Помимо несравненного Высоцкого, который поражает талантом и харизмой, в криминальной киноадаптации сыграли Владимир Конкин, Армен Джигарханян, Александр Абдулов, Леонид Куравлев, Лариса Гузеева и другие звезды кинематографического небосвода.
Биография и сюжет
Глеб Жеглов
Однажды отец главного героя решился на отчаянный поступок и свел корову со двора, даже обул ее в опорки, чтобы не было следов. Поэтому можно предположить, что именно этот случай в жизни Жеглова привил ему интерес к расследованиям. Хоть протагонист и не имеет высшего юридического образования, он весьма грамотно выражает свои мысли и владеет чистописанием.
Далее в жизнеописании Жеглова, заявлявшего, что «вор должен сидеть в тюрьме», имеется пробел: чем занимался герой после окончания школы и до поступления на службу – не известно. Работает в МУРе с 1939-1940 года, имеет орден «Красной Звезды», получил звание капитана милиции. Жеглов берется за сложные уголовные дело и с энтузиазмом распутывает преступления по щелчку пальцев.
Глеб Жеглов и Володя Шарапов
Если говорить о фильме «Место встречи изменить нельзя», то его сюжет окунает телезрителей в послевоенную Москву. Опытному оперативнику Глебу Жеглову и его напарнику Владимиру Шарапову НКВД поручает раскрыть сложное дело группировки «Черная кошка». Эта банда орудовала в Московской области в 1950-ых годов, занималась разбоями, грабежами и убийствами.
Глеб Жеглов и подозреваемый, муж Ларисы Груздевой
Интересные факты
Цитаты
«Ты свободен, Ручечник. Пшел вон отсюда! Не свети, ты нам мешаешь».
«Если Кирпич — вор, он должен сидеть в тюрьме! И людей не беспокоит, каким способом я его туда упрячу!»
«Кому повезет, у того и петух снесет. И такая птица, как ты, у меня тоже нестись будет!»
«Так что по десятке вам, граждане. По десятке на душу населения. »
«Судьба — она ведь тоже умная. Она достойных ищет».
«Не впадай в отчаянье. Не имей такой привычки».
«Упрямство — первый признак тупости».
Жеглов сел за взятку, а Шарапов поймал первого в СССР маньяка: Как на самом деле сложились судьбы героев легендарного фильма
40 лет фильму «Место встречи изменить нельзя». В честь юбилея картины Царьград решил вспомнить судьбы прототипов главных героев и вместе с автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым представить, кем бы они стали в другое время
Ровно сорок лет назад, 11 ноября 1979-го, в честь Дня милиции на экраны вышла первая из пяти серий телефильма «Место встречи изменить нельзя», ставшего одним из самых популярных детективов советского кинематографа, который смотрят с удовольствием и сегодня.
Фразы героев стали крылатыми – от «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина» и до «А теперь – горбатый!» (которая произносится, конечно же, в сочетании с резким движением рукой в исполнении Высоцкого в образе Жеглова) или «Не знаю, я там не был, а Фокс не рассказывал», сказанной Шараповым на «малине» у банды.
Памятник г. Жиглову и В. Шарапову. Петровка, 38. Фото: Anton Belitsky / Globallookpress
О главных героях и их прототипах сегодня и хотелось бы вспомнить – вместе с известным журналистом-расследователем, автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым.
У Шарапова было целых два прототипа
Банды «Черная кошка», за которой охотятся в фильме Глеб Жеглов и Володя Шарапов, как всем давно известно, в реальности не существовало. Вообще в послевоенной Москве было немало группировок, промышлявших разбойными нападениями и грабежами. А вот изображения чёрной кошки на самом деле оставляли на месте своих преступлений – обычно это были кражи – воровские компании, состоявшие из подростков: шалили они так.
Считается, впрочем, что за основу книги «Эра милосердия» братья Вайнеры взяли события, связанные с реальной красногорской бандой Ивана Митина, действовавшей, правда, не сразу после войны, как это происходит в фильме, а лет на 5-7 позже, в начале 1950-х. Но «митинские» были и впрямь жестокими – на их счету несколько убийств, в том числе, милиционеров.
И вот эту-то банду Митина и задерживал приятель будущих писателей Вайнеров Владимир Арапов, ставший прототипом того старшего лейтенанта-фронтовика, командира штрафной роты и разведчика, 42 раза ходившего за линию фронта, который пришел после Победы в МУР.
На самом деле, подлинный Арапов пришёл в органы в 19 лет, начинал в 37-м отделении милиции, но ещё до конца не определился на тот момент, хочет ли он всю жизнь посвятить поимке преступников.
Здание МУР. Фото: Popova Valeriya / Shutterstock.com
Но произошло одно событие, которое и привело его в легендарный Московский уголовный розыск, где позже состоялось знакомство с Аркадием Вайнером, работавшим там же, на Петровке, 38.
Представьте, послевоенная Москва. Житье нищее, голодное. И вдруг в школах, находящихся недалеко от клуба фабрики «Парижская коммуна», начали пропадать детские пальтишки. Свидетели говорили, что ворует женщина. А отец в это время познакомился с девушкой, которая сказала, что она в клубе учительницей музыки работает,
– рассказывал сын Владимира Арапова Павел.
И что-то в её поведении показалось ему странным – фальшь какая-то была.
«Однажды он переоделся в женскую одежду и выследил, как его новая знакомая вышла из дома в пальто и шляпе, которую описывали свидетели», – вспоминал Павел Арапов.
Воровку поймали, но в МУРе обратили внимание на то, как именно вычислил её молодой опер. И пригласили его работать к себе.
В. Шарапов (Конкин). Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress
Впрочем, есть ещё версия (со ссылкой на Георгия Вайнера – из книги Мамонова «Последняя банда: Сталинский МУР против чёрных котов Красной Горки») о том, что «хотя Шарапов – собирательный образ, но у него есть прототип – Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг.
Так что, вероятно, и тот, и другой, легенды МУРа, могли служить прототипами Шарапова.
Может быть, потому, что оба – и Арапов, и Чвалов – участвовали в поимке первого советского маньяка – Владимира Ионесяна, прозванного «Мосгазом», поскольку он представлялся сотрудником газовой службы.
Первый возглавлял, как рассказывал его сын, штаб по поиску убийцы, второй вычислил сожительницу Ионесяна, через которую вышли уже на самого изверга.
Интеллигентность Шарапова преувеличена, а Жеглов – явный карьерист
Фото: Mykhailo Koifman / Shutterstock.com
А вот про Глеба Жеглова, который как раз-таки, как считалось долгое время, не имел чёткого прототипа, рассказал в одном из поздних интервью Георгий Вайнер:
Жеглов был наш товарищ, очень смешной человек, начальник ОБХСС Дзержинского района Москвы. Он был весельчак, гуляка, замечательный оперативник и. взяточник, – говорил младший из братьев-писателей. – В конце концов, его посадили, и он один из всех, кто шёл по этому делу – а там был очень крупный процесс, около 20 человек были арестованы – ни в чём никогда не признавался и в течение трёх лет добивался и добился, чтобы его дело пересмотрели.
И ведь мало того, что его освободили – «за недоказанностью», так он ещё и два года потратил потом на то, чтобы восстановиться на службе, и не просто в МВД, а на своём месте начальника ОБХСС Дзержинского района Москвы.
Впрочем, мы воспринимаем и Жеглова, и Шарапова больше сквозь призму фильма – в книге-то это совсем другие персонажи.
Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress
А вот в картине «Место встречи изменить нельзя» – образы, созданные Высоцким и Конкиным. Один – жёсткий, принципиальный опер. И другой – интеллигентный, стремящийся к справедливости, бывший фронтовик.
«Интеллигентность Шарапова вы преувеличиваете, – считает между тем Андрей Константинов. – Он – офицер, прошедший войну, который командовал зэками в штрафной роте. Это человек, достаточно много повидавший, убивавший и которого убивали. Что касается принципиальности Жеглова, вы тоже, мне кажется, не совсем правы. Жеглов – он в фильме тёртый калач и, безусловно, карьерист. Помните, как Груздева он легко отправил в тюрьму? Если бы не Шарапов, был бы в тюрьме Груздев, а Жеглов не маялся бы совестью».
Кстати, сам Георгий Вайнер тоже признавался:
«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 1945-46 годов, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убеждённость в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием».
Писатель Георгий Вайнер, декан факультета журналистики МГУ Ясен Засурский. Фото: Зотин Игорь / Фотохроника ТАСС
В девяностые и тот, и другой могли бы сами влиться в ОПГ
Константинов, к слову, полагает, что в сегодняшнем мире вряд ли нашлось бы место и Жеглову, и Шарапову – прежде всего потому, что оба и были как раз «идеологически мотивированными».
А вот в 1990-е могли стать кем угодно, – полагает автор «Бандитского Петербурга». – В эпоху перелома, ухода одних смыслов и прихода других, боюсь, что они могли бы либо оставаться в органах и начать заниматься какими-то не только праведными делами, либо бросить и оказаться на обочине жизни, либо попасть в банды. Но оставаться просто такими же они бы вряд ли смогли. Потому что это, во-первых, достаточно молодые люди, во-вторых, это люди действия, которые не хотят просто так сидеть и ждать, а хотят что-то совершать в этой жизни.
И сегодня они тоже, скорее всего, не смогли бы вписаться в нынешнюю систему правоохранительных органов.
«Либо это была бы какая-то кардинальная перепрошивка личности, либо они в этом времени без остатка растворились бы, и всё, – уверен Андрей Константинов. – Наше время не несёт в себе какого-то идеологического стержня. Время, где непонятно, где свои, а где чужие, что хорошо и что плохо, и как на самом деле нужно поступать, чтобы не оказаться лузером. Ведь это легко у нас – выпускать какие-то бесконечные сериалы про ментов, и там такие бедные, но честные, поэтому производящие впечатление туповатых, менты. И возникает вопрос: а на основании чего эти люди такие? Что ими движет? Воспоминания о советском детстве? Клятва пионерскому галстуку? И откуда берутся такие, как полковник Захарченко, у которого в квартире гора наличности?».
А. Константинов. Фото: Zamir Usmanov / Globallookpress
Поэтому Жеглова и Шарапова сложно представить в современной полиции.
«Вспомните, как они живут в комнате Шарапова: делят кусок сахара, у них нет ни одежды, ни какой-то собственности. Они – лохи, говоря сегодняшним языком. На них посмотрели бы и сказали: вы что, с гор спустились? Вы чего такие – пешком ходите, на трамвае ездите? Вы, вообще, офицеры МУРа или кто?».
Зато тот самый кошелек, который Глеб Жеглов засунул в карман Кирпичу, чтобы иметь основания его задержать, – это, подчёркивает Константинов, спокойно существует и сегодня, и даже процветает.
«Сейчас за счёт соцсетей и хайпов общественное мнение встаёт на сторону того, кто первый громче крикнет и при этом не пытается разобраться: а что, собственно говоря, случилось на самом деле? – не сомневается собеседник Царьграда. – Как, кто, при каких обстоятельствах, действительно подбросил или нет? История с Иваном Голуновым очень показательна в этом смысле: никто не захотел разобраться, что на самом деле там произошло. Потому что если подбросили наркотики этому Голунову, то, во-первых, кто, во-вторых, с какой целью, в-третьих, почему никто не арестован? Наркотики есть, а хозяина у них нет. Вот вам и вся история про то, «на чью сторону встает» общественное мнение».
То есть и у Кирпича был шанс перевернуть ситуацию – когда он закричал в трамвае, мол, «фронтовику руки крутят!», однако голос его был слаб и никто его не услышал.
«А если бы это «фронтовику руки крутят!» было в соцсетях, то у Кирпича имелся бы очень большой шанс. Он бы кричал: «Кровавая гэбня! Это он, мильтон поганый, кошелёк мне на входе подложил!» Но шанс был бы и у Жеглова. Знаете, как зэки говорят: «Больше всего шансов у тех, кто первым добежал до оперчасти». Кто первым добежал до оперчасти, тот и прав. А в нынешнее время роль оперчасти играет интернет-сообщество, которое поднимает волну либо в одну сторону, либо в другую, вот и всё», – уверен Андрей Константинов.
Новое в блогах
Судьба «Жеглова и Шарапова» в реальной жизни. История необычного полковника Владимира Арапова
Легендареый фильм «Место встречи изменить нельзя». Решили вспомнить судьбы прототипов главных героев и вместе с автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым и представить, кем бы они стали в другое время
11 ноября 1979-го, в честь Дня милиции на экраны вышла первая из пяти серий телефильма «Место встречи изменить нельзя», ставшего одним из самых популярных детективов советского кинематографа, который смотрят с удовольствием и сегодня.
Фразы героев стали крылатыми – от «Нет у вас методов против Кости Сапрыкина» и до «А теперь – горбатый!» (которая произносится, конечно же, в сочетании с резким движением рукой в исполнении Высоцкого в образе Жеглова) или «Не знаю, я там не был, а Фокс не рассказывал», сказанной Шараповым на «малине» у банды.
Памятник г. Жиглову и В. Шарапову. Петровка, 38. Фото: Anton Belitsky / Globallookpress
О главных героях и их прототипах сегодня и хотелось бы вспомнить – вместе с известным журналистом-расследователем, автором «Бандитского Петербурга» Андреем Константиновым.
У Шарапова было целых два прототипа
Банды «Черная кошка», за которой охотятся в фильме Глеб Жеглов и Володя Шарапов, как всем давно известно, в реальности не существовало. Вообще в послевоенной Москве было немало группировок, промышлявших разбойными нападениями и грабежами. А вот изображения чёрной кошки на самом деле оставляли на месте своих преступлений – обычно это были кражи – воровские компании, состоявшие из подростков: шалили они так.
Считается, впрочем, что за основу книги «Эра милосердия» братья Вайнеры взяли события, связанные с реальной красногорской бандой Ивана Митина, действовавшей, правда, не сразу после войны, как это происходит в фильме, а лет на 5-7 позже, в начале 1950-х. Но «митинские» были и впрямь жестокими – на их счету несколько убийств, в том числе, милиционеров.
И вот эту-то банду Митина и задерживал приятель будущих писателей Вайнеров Владимир Арапов, ставший прототипом того старшего лейтенанта-фронтовика, командира штрафной роты и разведчика, 42 раза ходившего за линию фронта, который пришел после Победы в МУР.
На самом деле, подлинный Арапов пришёл в органы в 19 лет, начинал в 37-м отделении милиции, но ещё до конца не определился на тот момент, хочет ли он всю жизнь посвятить поимке преступников.
Здание МУР. Фото: Popova Valeriya / Shutterstock.com
Владимир Арапов родился в Москве в июне 1926 года. В 1941-м он окончил школу, и поступил в машиностроительный техникум. Началась война, много мужчин ушло на фронт, и стране остро не хватало рабочих рук. Арапов устроился работать на завод «Динамо». Кадров недосчитывались не только заводы, но и милиция: бороться с преступниками часто просто было некому. Поэтому, Арапов вступил в Общество содействия милиции (Осодмил). Он хорошо себя зарекомендовал, и после войны Владимира пригласили на работу в 37-е отделение московской милиции. В стране, по понятным причинам, было голодно, а работа в милиции означала стабильный заработок, продуктовые карточки, вещевое довольствие. Арапов немного подумал, он не был уверен, что хочет всю жизнь ловить преступников. Но потом все-таки решил согласиться.
Почему Арапов был необычным полковником? Прежде всего, он нестандартно мыслил, что удается далеко не всем. В чем это выражалось? В конце 40-х Арапов был ещё молодым сотрудником, и ему сначала поручали всякую мелочевку: бытовуху, мелкие кражи.
Но произошло одно событие, которое и привело его в легендарный Московский уголовный розыск, где позже состоялось знакомство с Аркадием Вайнером, работавшим там же, на Петровке, 38.
Представьте, послевоенная Москва. Житье нищее, голодное. И вдруг в школах, находящихся недалеко от клуба фабрики «Парижская коммуна», начали пропадать детские пальтишки. Свидетели говорили, что ворует женщина. А отец в это время познакомился с девушкой, которая сказала, что она в клубе учительницей музыки работает,
– рассказывал сын Владимира Арапова Павел.
И что-то в её поведении показалось ему странным – фальшь какая-то была.
«Однажды он переоделся в женскую одежду и выследил, как его новая знакомая вышла из дома в пальто и шляпе, которую описывали свидетели», – вспоминал Павел Арапов.
Воровку поймали, но в МУРе обратили внимание на то, как именно вычислил её молодой опер. И пригласили его работать к себе.
Владимир Арапов справа на фото
Впрочем, есть ещё версия (со ссылкой на Георгия Вайнера – из книги Мамонова «Последняя банда: Сталинский МУР против чёрных котов Красной Горки») о том, что «хотя Шарапов – собирательный образ, но у него есть прототип – Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг.
Так что, вероятно, и тот, и другой, легенды МУРа, могли служить прототипами Шарапова.
Может быть, потому, что оба – и Арапов, и Чвалов – участвовали в поимке первого советского маньяка – Владимира Ионесяна, прозванного «Мосгазом», поскольку он представлялся сотрудником газовой службы.
Первый возглавлял, как рассказывал его сын, штаб по поиску убийцы, второй вычислил сожительницу Ионесяна, через которую вышли уже на самого изверга.
Интеллигентность Шарапова преувеличена, а Жеглов – явный карьерист
А вот про Глеба Жеглова, который как раз-таки, как считалось долгое время, не имел чёткого прототипа, рассказал в одном из поздних интервью Георгий Вайнер:
Жеглов был наш товарищ, очень смешной человек, начальник ОБХСС Дзержинского района Москвы. Он был весельчак, гуляка, замечательный оперативник и. взяточник, – говорил младший из братьев-писателей. – В конце концов, его посадили, и он один из всех, кто шёл по этому делу – а там был очень крупный процесс, около 20 человек были арестованы – ни в чём никогда не признавался и в течение трёх лет добивался и добился, чтобы его дело пересмотрели.
И ведь мало того, что его освободили – «за недоказанностью», так он ещё и два года потратил потом на то, чтобы восстановиться на службе, и не просто в МВД, а на своём месте начальника ОБХСС Дзержинского района Москвы.
Впрочем, мы воспринимаем и Жеглова, и Шарапова больше сквозь призму фильма – в книге-то это совсем другие персонажи.
Кадр из фильма. Фото: Vyacheslav Panov / Globallookpress
А вот в картине «Место встречи изменить нельзя» – образы, созданные Высоцким и Конкиным. Один – жёсткий, принципиальный опер. И другой – интеллигентный, стремящийся к справедливости, бывший фронтовик.
«Интеллигентность Шарапова вы преувеличиваете, – считает между тем Андрей Константинов. – Он – офицер, прошедший войну, который командовал зэками в штрафной роте. Это человек, достаточно много повидавший, убивавший и которого убивали. Что касается принципиальности Жеглова, вы тоже, мне кажется, не совсем правы. Жеглов – он в фильме тёртый калач и, безусловно, карьерист. Помните, как Груздева он легко отправил в тюрьму? Если бы не Шарапов, был бы в тюрьме Груздев, а Жеглов не маялся бы совестью».
Кстати, сам Георгий Вайнер тоже признавался:
«Кто читал этот роман, те знают, что там очень осторожно и очень аккуратно, безо всяких революционных криков написано, что замечательный человек, выдающийся сыщик Глеб Жеглов является по существу сталинским палачом. Для него не существует ценности человеческой жизни, свободы, переживаний. И совершенно очевидно для тех, кто помнит немножко историю, что вслед за событиями 1945-46 годов, описанными в романе, наступила волна чудовищных репрессий, где именно Жегловы отличились в корпусе МВД-МГБ неслыханными злоупотреблениями, неслыханными злодействами, потому что искренняя убеждённость в правоте дела, которое они делают, безусловные личностные способности, отсутствие всяких моральных сомнений делало их страшным орудием».
Писатель Георгий Вайнер, декан факультета журналистики МГУ Ясен Засурский. Фото: Зотин Игорь / Фотохроника ТАСС
В девяностые и тот, и другой могли бы сами влиться в ОПГ
Константинов, к слову, полагает, что в сегодняшнем мире вряд ли нашлось бы место и Жеглову, и Шарапову – прежде всего потому, что оба и были как раз «идеологически мотивированными».
А вот в 1990-е могли стать кем угодно, – полагает автор «Бандитского Петербурга». – В эпоху перелома, ухода одних смыслов и прихода других, боюсь, что они могли бы либо оставаться в органах и начать заниматься какими-то не только праведными делами, либо бросить и оказаться на обочине жизни, либо попасть в банды. Но оставаться просто такими же они бы вряд ли смогли. Потому что это, во-первых, достаточно молодые люди, во-вторых, это люди действия, которые не хотят просто так сидеть и ждать, а хотят что-то совершать в этой жизни.
И сегодня они тоже, скорее всего, не смогли бы вписаться в нынешнюю систему правоохранительных органов.
«Либо это была бы какая-то кардинальная перепрошивка личности, либо они в этом времени без остатка растворились бы, и всё, – уверен Андрей Константинов. – Наше время не несёт в себе какого-то идеологического стержня. Время, где непонятно, где свои, а где чужие, что хорошо и что плохо, и как на самом деле нужно поступать, чтобы не оказаться лузером. Ведь это легко у нас – выпускать какие-то бесконечные сериалы про ментов, и там такие бедные, но честные, поэтому производящие впечатление туповатых, менты. И возникает вопрос: а на основании чего эти люди такие? Что ими движет? Воспоминания о советском детстве? Клятва пионерскому галстуку? И откуда берутся такие, как полковник Захарченко, у которого в квартире гора наличности?».
А. Константинов. Фото: Zamir Usmanov / Globallookpress
Поэтому Жеглова и Шарапова сложно представить в современной полиции.
«Вспомните, как они живут в комнате Шарапова: делят кусок сахара, у них нет ни одежды, ни какой-то собственности. Они – лохи, говоря сегодняшним языком. На них посмотрели бы и сказали: вы что, с гор спустились? Вы чего такие – пешком ходите, на трамвае ездите? Вы, вообще, офицеры МУРа или кто?».
Зато тот самый кошелек, который Глеб Жеглов засунул в карман Кирпичу, чтобы иметь основания его задержать, – это, подчёркивает Константинов, спокойно существует и сегодня, и даже процветает.
«Сейчас за счёт соцсетей и хайпов общественное мнение встаёт на сторону того, кто первый громче крикнет и при этом не пытается разобраться: а что, собственно говоря, случилось на самом деле? – не сомневается собеседник Царьграда. – Как, кто, при каких обстоятельствах, действительно подбросил или нет? История с Иваном Голуновым очень показательна в этом смысле: никто не захотел разобраться, что на самом деле там произошло. Потому что если подбросили наркотики этому Голунову, то, во-первых, кто, во-вторых, с какой целью, в-третьих, почему никто не арестован? Наркотики есть, а хозяина у них нет. Вот вам и вся история про то, «на чью сторону встает» общественное мнение».
То есть и у Кирпича был шанс перевернуть ситуацию – когда он закричал в трамвае, мол, «фронтовику руки крутят!», однако голос его был слаб и никто его не услышал.
«А если бы это «фронтовику руки крутят!» было в соцсетях, то у Кирпича имелся бы очень большой шанс. Он бы кричал: «Кровавая гэбня! Это он, мильтон поганый, кошелёк мне на входе подложил!» Но шанс был бы и у Жеглова. Знаете, как зэки говорят: «Больше всего шансов у тех, кто первым добежал до оперчасти». Кто первым добежал до оперчасти, тот и прав. А в нынешнее время роль оперчасти играет интернет-сообщество, которое поднимает волну либо в одну сторону, либо в другую, вот и всё», – уверен Андрей Константинов.