какое облако называют царь облаков
Что будет, если человек окажется внутри грозового облака (5 фото)
Случай, который произошел в 1959 году, действительно уникален.
Случай описан в книге «Занимательное облаковедение. Учебник любителя облаков». Гэвин Претор-Пинней. Весь рассказ здесь, включая краткое описание того, что специалисты называют Царем облаков – большая цитата из этой книги.
Начало
Кучево-дождевые облака представляют серьезную опасность для самолетов. Огромные градины вполне способны повредить фюзеляж, а молнии — вывести из строя электронные приборы. Сильно охлажденные капли, которые формируются в верхних слоях облаков, могут стать причиной наледи на крыльях самолета, тем самым изменяя его аэродинамические характеристики, а турбулентным потокам в центре огромного облака ничего не стоит подбросить самолет как блин на сковороде.
Неудивительно, что пилоты стараются ни в коем случае не приближаться к этим грозовым облакам. Если же облететь их не удается, а технические данные самолета позволяют поднять его на большую высоту, пилоты ведут машину над вершинами облаков. Летом 1959 года подполковник Уильям Рэнкин, ветеран второй мировой войны, именно так и действовал, однако двигатель его самолета заглох, и пилоту пришлось катапультироваться. Рэнкин оказался единственным, кто пролетел через самое сердце Царя облаков и выжил, рассказав потом об этом ужасном происшествии.
Перед вылетом (* внутренний полет в США) Рэнкин связался с метеорологом, и тот предупредил пилота, что на пути его следования ожидаются отдельные грозы. А грозовые тучи могут достигать высоты от 30 000 до 40 000 футов. Для Рэнкина подобные метеоусловия были обычным делом. Он знал, что его самолет может легко подняться на высоту до 50 000 футов, и потому не сомневался, что облетит любые грозовые тучи без всяких проблем. Так бы и случилось, если бы двигатель не заглох как раз над одной из туч.
Через сорок минут полета Рэнкин разглядел перед собой отчетливые очертания кучево-дождевого облака. В городке, над которым нависла туча, бушевала гроза; туча приняла вид высоченной башни из пушистых холмиков поверх конвекционных потоков, быстро разрастаясь в своей верхней части широким, клочковатым навесом. Верхушка достигла высоты около 45 000 футов — выше, чем сообщил пилоту метеоролог, — так что Рэнкин начал подъем на высоту 48 000 футов, уверенный, что там его ждет чистое небо.
Такая внезапная, ничем не объяснимая остановка двигателя была редчайшим случаем; пилот знал, что в подобных чрезвычайных обстоятельствах ему придется действовать быстро. Без двигателя самолет стал неуправляемым; Рэнкин машинально потянулся к рычагу, который приводил в действие аварийный источник энергопитания. Однако, дернув за рычаг, Рэнкин с ужасом почувствовал, что тот остался у него в руке. Сцена, достойная великого комика Бастера Китона. Но Рэнкину было не до смеха.
Готовясь к полету, он надел летний костюм. На такой высоте еще никто не катапультировался, даже при благоприятных погодных условиях. И совершать прыжок с парашютом без пневмокостюма было бы чистым самоубийством.
Однако времени на раздумья об опасностях не оставалось. Рэнкин сразу сообразил, что выбора у него нет — надо дотянуться до рычагов катапультируемого кресла, находящихся за головой, и дернуть их со всей силы. Был вечер, часы показывали без малого шесть, когда пилот катапультировался из кабины самолета и начал спуск навстречу поджидавшей его туче.
Царь облаков
Внутри Царя облаков
«Поначалу падения я не почувствовал — только быстрое прохождение сквозь воздух», — рассказывал Уильям Рэнкин об ощущениях сразу после катапультирования. Через несколько мгновений он, находясь на высоте 47 000 футов, начал испытывать на себе влияние неприветливой окружающей среды.
«Я как будто стал куском мяса, который швырнули в камеру глубокой заморозки, — вспоминал Рэнкин. — Почти сразу кожу на открытых частях тела — лице, шее, запястьях, кистях рук и лодыжках — защипало от холода». Еще более неприятные ощущения во время свободного падения, до автоматического раскрытия парашюта возникли из-за низкого давления в верхнем слое атмосферы. У Рэнкина пошла кровь из глаз, ушей, носа и рта — его внутренности расширились, и тело раздулось. «В какой-то момент я заметил собственный живот огромных размеров — как будто у меня уже порядочный срок беременности. Никогда еще я не испытывал таких диких болей». Единственным преимуществом чрезвычайно низкой температуры стало окоченение — Рэнкин потерял всякую чувствительность.
Несмотря на то, что во время падения Рэнкина крутило и трясло, он все же сумел надеть кислородную маску. Чтобы выжить во время такого спуска, необходимо было оставаться в сознании. В момент входа в верхние слои грозового облака Рэнкину удалось посмотреть на часы — со времени катапультирования прошло пять минут. Значит, он должен был снизиться уже до высоты 10 000 футов, при которой барометрический датчик запускает механизм автоматического раскрытия парашюта. Несчастный Рэнкин к тому времени чего только не пережил: остановку двигателя самолета на высоте 47 000 футов, поломку рычага аварийного источника энергопитания, оставшегося у него в руке, катапультирование прямо над огромной грозовой тучей. Теперь ему стало казаться, что он болтается в воздухе с неисправным парашютом за спиной.
Когда Рэнкин достиг верхней части кучево-дождевого облака, его захлестнуло частичками льда. Было темно, видимость на нуле, он потерял всякую ориентацию в пространстве и даже не предполагал, на какой высоте находится. Понимал Рэнкин только одно — без парашюта он в любой момент может разбиться о землю. И испытал огромное облегчение, когда почувствовал, как его что было силы тряхнуло — парашют наконец раскрылся.
Натяжение строп было достаточно сильным, чтобы понять — парашют раскрылся полностью. Обрадовало Рэнкина и то, что, хотя запас кислорода закончился, воздух стал уже не таким разряженным, и можно было дышать без маски. Несмотря на то, что в огромной туче, через которую он проходил, царила тьма, Рэнкину стало веселей: «Я безумно радовался тому, что еще жив, что спускаюсь с раскрытым парашютом, что не потерял сознания. Даже усиливавшаяся турбулентность меня не пугала. Я думал, что все уже закончилось, что тяжелые испытания позади». Однако турбулентность и ледяные градины, забарабанившие по пилоту, свидетельствовали о том, что Рэнкин только-только подбирался к центру тучи.
Прошло уже десять минут после катапультирования — к этому моменту Рэнкин должен был бы достичь земли, однако жесточайшие порывы ветра, пронизывавшие центральную часть тучи, замедляли спуск. Вскоре турбулентность ощутимо возросла. Посреди сумрачной толщи Рэнкину не за что было зацепиться взглядом, однако он чувствовал, что не падает, а стремительно поднимается вверх вместе с мощными порывами ветра, следовавшими один за другим и все набиравшими силу. Тогда-то он и испытал на себе невероятную мощь грозовой тучи.
«Все случилось совершенно неожиданно. Меня, как приливом, захлестнуло яростным потоком воздуха, по мне ударило со всей силы, в меня как будто пальнули из пушки… я несся все выше и выше, казалось, стремительный поток воздуха никогда не иссякнет». Но Рэнкин был не единственным, кого мотало вверх-вниз. В темноте вокруг него сотни тысяч градин страдали от той же участи. Вот они падают вниз, утягивая за собой воздух, а в другую минуту их уже несет вверх, сквозь тучу, мощными конвекционными потоками.
То падая, то поднимаясь, градины обрастали замерзающей водой и увеличивались в размере, затвердевая слоями, как леденцы. Эти льдины стучали по Рэнкину, оставляя синяки. От чудовищной силы вращения Рэнкин испытывал тошноту, ему пришлось зажмуриться, так как он не в силах был видеть разворачивающуюся перед ним кошмарную картину. Правда, в какой-то момент он открыл глаза — перед ним оказался длинный черный тоннель, прорезавший тучу по центру. «То был настоящий бедлам, сотворенный природой, — вспоминал потом Рэнкин, — жуткая клетка из тьмы, в которой визжали и бесновались умалишенные… колотившие меня длинными, плоскими палками, оравшие, царапавшие, пытавшиеся раздавить меня, разорвать на части голыми руками». Потом засверкали молнии, и загремел гром.
Молнии походили на огромные синие лезвия толщиной в несколько футов; Рэнкину казалось, что они разрезают его надвое. Гулкие раскаты грома, вызываемые взрывным расширением воздуха под воздействием проходящего через него электрического разряда невероятной мощности, слышались так близко, что воспринимались скорее как физически ощутимое воздействие, нежели как шум. «Я не слышал гром, — рассказывал Рэнкин, — я его чувствовал кожей». Время от времени Рэнкину приходилось задерживать дыхание, чтобы не захлебнуться в плотных потоках ледяного дождя. Однажды он посмотрел вверх, и как раз в это самое время молния сверкнула прямо над парашютом. Освещенный купол показался измученному пилоту белым сводом громадного кафедрального собора. Видение все не исчезало, и у Рэнкина мелькнула мысль: я уже на том свете.
Наконец Рэнкин вышел из нижней части тучи.
Несмотря на тяжелые испытания, пилот умудрился удачно приземлиться в районе соснового бора.
Убедившись, что руки-ноги у него целы, он смог подняться и, шатаясь, побрел искать дорогу, чтобы попросить о помощи.
Когда позднее врачи осмотрели его, в заключении они написали о том, что тело пилота под воздействием холода обесцветилось, а от ударов градин покрылось синяками и рубцами. На коже обнаружились отпечатки швов летного костюма, который натянулся, когда внутренности пилота расширились от мощной декомпрессии. Врачи не меньше самого Рэнкина удивлялись тому, что он остался жив.
После приземления в лесу Рэнкин среди густой тьмы бури видел лишь светящиеся стрелки наручных часов. При обычных условиях парашют, спускающийся с высоты в 47 000 футов, должен был оказаться на земле через десять минут. Рэнкин катапультировался из самолета ровно в 18.00; увидев время на часах при приземлении, он поразился — 18.40. Яростные потоки воздуха в кучево-дождевом облаке мотали его туда-сюда целых сорок минут — прямо как какую-то градину, попавшую в самое средоточие ледяного сердца Царя облаков».
Читательская грамотность 4 класс КДР 2021 демоверсия задания и ответы
ПОДЕЛИТЬСЯ
Краевая диагностическая работа КДР 2021 по читательской грамотности 4 класс демонстрационный вариант задания с ответами для подготовки.
Ссылка для скачивания варианта (заданий): скачать в PDF
Ссылка для скачивания текстов к вариантам: скачать
Ссылка для скачивания ответов (критериев): скачать в PDF
Читательская грамотность 4 класс КДР 2021 демонстрационный вариант онлайн:
1)Почему облака непрозрачные? Обведи номер верного ответа. 1) потому что облако – это одна-единственная капля 2) потому что облако состоит из множества капель 3) потому что выхлопы заводов и машин загрязняют облака 4) потому что самолёты распыляют в небе различные вещества
2)Саша вскипятил воду и налил её в большую стеклянную банку. Из банки стал подниматься пар. Саша достал из морозильной камеры контейнер с кубиками льда и стал держать его на небольшом расстоянии над горлышком банки. Как ты думаешь, получится ли у Саши облачко? Отметь ответ «Да» или «Нет» и объясни, почему ты так считаешь.
3)Напиши, чем похожи слоистые и кучевые облака и в чём их отличие?
4)Какое облако называют «царь облаков»?
5)Как по-другому называется гора Эверест?
6)Какие облака обычно приносят град? Выпиши их названия.
7)Почему облака необходимы планете? Приведите два примера
8)Как работают вещества, которые распыляют над облаками? Обведи номер верного ответа. 1) они превращают водяные капли в пар 2) они превращают капли в лёд 3) они делают капли тяжёлыми 4) они усиливают ветер
9)Почему диспетчер решил, что скоро будет гроза?
10)Почему над большими городами чаще бывают осадки, чем вдали от них?
Текст рождения облака:
Висит ли над вами сердитая дождевая туча или пушистое белоснежное облачко, любое из них – просто вода. Вы, конечно же, знаете, что вода из рек, морей, океанов и даже с поверхности земли постоянно испаряется. Пар устремляется вверх, потому что он легче воздуха. Всё выше и выше, пока не остынет. Тогда он снова превращается в капельки воды. Они образуются вокруг твёрдых частичек, которые всегда есть в воздухе: пылинок, снежинок, кристалликов соли над морем и т.д. Мельчайшие водяные капли собираются вместе, так и получается облако.
Капли в нём сначала совсем крохотные и лёгкие, и потому они не падают вниз. Но они могут подрасти и стать тяжёлыми. Тогда вода из облака возвращается на землю дождём и снежинками. Вода – бесцветная, и сквозь бутылку с водой прекрасно видно всё вокруг. Почему же облака кажутся нам белыми, серыми, фиолетовыми, но совсем не прозрачными?
Дело в том, что вода в бутылке по своей сути – одна-единственная большая капля. В облаке же висит бесчисленное количество капель, а иногда и кристаллики льда. Они отражают солнечные лучи или изменяют их направление. Если капельки крошечные (намного меньше миллиметра), то облако выглядит белоснежным. А дождевые тучи кажутся нам тёмными, потому что состоят из капель побольше – от полумиллиметра до семи миллиметров – величиной с горошину. Такие капли хуже пропускают солнечный свет.
Текст облака и их прически:
Видов облаков очень много. И они, подобно жителям многоквартирного дома, обитают на разных этажах земной атмосферы. Например, на первом этаже, ближе всего к земле, обитают слоистые облака, похожие на серые одеяла, и кучевые, похожие на белых барашков (между прочим, средний такой «барашек» весит 200 тысяч килограмм – как 80 индийских слонов). И только кучево-дождевые облака не соблюдают небесный порядок. Они могут вырасти из кучевого облака на верхние этажи. Внешне все кучево-дождевые облака – пухлые, огромные и очень высокие. А различаются в основном… причёской! Если верхняя часть облака похожа на белые купола, перед вами – лысое облако. Да-да, именно так и называют эти облака учёные. Макушка, похожая на растрёпанные волосы, принадлежит волосатому облаку.
Причём лысые обладают не таким уж скверным характером и не всегда приводят к грозе. А вот волосатые облака несут град, молнии и другие неприятности. Есть облака с плоской макушкой, потому что верхнюю их часть ветер растянул на сотни километров. По форме они напоминают наковальню кузнеца. Если вы увидели «наковальню», ждите сильной грозы и лучше сидите дома. Если кучево-дождевое облако разрастается на все три небесных этажа, его называют «царь облаков». По размеру оно может быть намного выше Эвереста. 1 Нижняя часть таких облаков состоит в основном из капелек воды, а выше, где температура ниже нуля градусов, вода превращается в ледяные кристаллы.
Везде, где случаются крупные неприятности: ливни, сильный град, снежные бури, ураганы – не обходится без этих гигантов. Если прогноз погоды обещает серьезные неприятности, то ученые, изучающие погоду – метеорологи – стараются как можно раньше об этом предупредить. На некоторые облака люди уже научились воздействовать. Если над облаком с самолёта распылить некоторые вещества, вода в облаках превратится в тяжёлые кристаллы, которые выпадут там, где они не причинят вреда. Но, несмотря на непостоянство и коварство облаков, они необходимы планете и нам с вами. Облака укрывают Землю от вредного излучения, не позволяют ей слишком охлаждаться или перегреваться. А главное – без них невозможен круговорот воды в природе. Хорошо, что над нами есть эти удивительные небесные странники!
Текст из дневника пилота:
Ясное июльское утро. Вылет нашего самолёта назначен на 8 утра. В 5 утра из-за горы показывается белое облако в форме гриба, пухнет себе в ясном синем небе, а часа через два верхушка его становится прямой, слово ее срезали ножом. Глядя на эти превращения, диспетчер отменяет вылет. «Сидите на земле». Сижу. Через два часа начинается страшная гроза.
Что будет, если человек окажется внутри грозового облака
Вокруг пилота, оказавшегося после аварийного катапультирования внутри грозового облака, сверкали молнии, гремел гром. Пилота вместе с парашютом 40 минут швыряло вверх-вниз внутри облака, в плотных потоках ледяного дождя.
Поразительный рассказ единственного человека, который оказался внутри Царя облаков во время грозы – и выжил.
Случай, который произошел в 1959 году, действительно уникален. Случай описан в книге “Занимательное облаковедение. Учебник любителя облаков». Гэвин Претор-Пинней. Весь рассказ здесь, включая краткое описание того, что специалисты называют Царем облаков – большая цитата из этой книги.
Начало
Кучево-дождевые облака представляют серьезную опасность для самолетов. Огромные градины вполне способны повредить фюзеляж, а молнии — вывести из строя электронные приборы. Сильно охлажденные капли, которые формируются в верхних слоях облаков, могут стать причиной наледи на крыльях самолета, тем самым изменяя его аэродинамические характеристики, а турбулентным потокам в центре огромного облака ничего не стоит подбросить самолет как блин на сковороде.
Неудивительно, что пилоты стараются ни в коем случае не приближаться к этим грозовым облакам. Если же облететь их не удается, а технические данные самолета позволяют поднять его на большую высоту, пилоты ведут машину над вершинами облаков. Летом 1959 года подполковник Уильям Рэнкин, ветеран второй мировой войны, именно так и действовал, однако двигатель его самолета заглох, и пилоту пришлось катапультироваться. Рэнкин оказался единственным, кто пролетел через самое сердце Царя облаков и выжил, рассказав потом об этом ужасном происшествии.
Перед вылетом (* внутренний полет в США) Рэнкин связался с метеорологом, и тот предупредил пилота, что на пути его следования ожидаются отдельные грозы. А грозовые тучи могут достигать высоты от 30 000 до 40 000 футов. Для Рэнкина подобные метеоусловия были обычным делом. Он знал, что его самолет может легко подняться на высоту до 50 000 футов, и потому не сомневался, что облетит любые грозовые тучи без всяких проблем. Так бы и случилось, если бы двигатель не заглох как раз над одной из туч.
Через сорок минут полета Рэнкин разглядел перед собой отчетливые очертания кучево-дождевого облака. В городке, над которым нависла туча, бушевала гроза; туча приняла вид высоченной башни из пушистых холмиков поверх конвекционных потоков, быстро разрастаясь в своей верхней части широким, клочковатым навесом. Верхушка достигла высоты около 45 000 футов — выше, чем сообщил пилоту метеоролог, — так что Рэнкин начал подъем на высоту 48 000 футов, уверенный, что там его ждет чистое небо.
Такая внезапная, ничем не объяснимая остановка двигателя была редчайшим случаем; пилот знал, что в подобных чрезвычайных обстоятельствах ему придется действовать быстро. Без двигателя самолет стал неуправляемым; Рэнкин машинально потянулся к рычагу, который приводил в действие аварийный источник энергопитания. Однако, дернув за рычаг, Рэнкин с ужасом почувствовал, что тот остался у него в руке. Сцена, достойная великого комика Бастера Китона. Но Рэнкину было не до смеха.
Готовясь к полету, он надел летний костюм. На такой высоте еще никто не катапультировался, даже при благоприятных погодных условиях. И совершать прыжок с парашютом без пневмокостюма было бы чистым самоубийством.
Однако времени на раздумья об опасностях не оставалось. Рэнкин сразу сообразил, что выбора у него нет — надо дотянуться до рычагов катапультируемого кресла, находящихся за головой, и дернуть их со всей силы. Был вечер, часы показывали без малого шесть, когда пилот катапультировался из кабины самолета и начал спуск навстречу поджидавшей его туче.
Царь облаков
Огромные грозовые тучи, при виде которых душа уходит в пятки.
Вообще-то облака — наши пушистые друзья, однако есть одно исключение: кучево-дождевое облако. Когда дело доходит до кошмарной непогоды, бурь и ливней, вызывающих разрушения, можно не сомневаться: без кучево-дождевых облаков не обошлось. Сопровождаемые ливневыми дождями, градом, снежными бурями, штормами, грозами, торнадо и ураганами, огромные грозовые тучи могут привести к многочисленным человеческим жертвам и невероятным по силе разрушениям. А еще они, как известно, пугают своим громом маленьких детей.
Подсчитано, что каждый день в мире случается около сорока тысяч гроз. В самом центре каждой — кучево-дождевое облако, причем зачастую не одно. Облако можно было бы назвать и кучевым, однако с амбициями завоевать весь мир. Вот как бывает, когда скромное конвекционное облачко растет в высоту сначала до кучевого среднего, потом — до кучевого мощного и не думает останавливаться на достигнутом. Кучево-дождевое облако может сформироваться и из облаков других типов, однако чаще всего вырастает из кучевого, внезапно охваченного жаждой власти.
Типичное кучево-дождевое облако выглядит громадной вертикальной колонной в несколько миль шириной и высотой до 60 000 футов (более одиннадцати миль); в верхней части оно расплывается, напоминая кузнечную наковальню. Эта верхняя часть и называется «наковальней» (на латыни «incus»); она образуется не из капель воды, а из кристалликов льда, которые и составляют остальную часть грозовой тучи. «Наковальня» может растянуться на сотни миль — ее разгоняют сильные ветры в верхних слоях атмосферы. Со стороны же она видится спокойной в своей величественной красе.
Неудивительно, что порой кучево-дождевое облако называют Царем облаков.
Внутри Царя облаков
«Поначалу падения я не почувствовал — только быстрое прохождение сквозь воздух», — рассказывал Уильям Рэнкин об ощущениях сразу после катапультирования. Через несколько мгновений он, находясь на высоте 47 000 футов, начал испытывать на себе влияние неприветливой окружающей среды.
«Я как будто стал куском мяса, который швырнули в камеру глубокой заморозки, — вспоминал Рэнкин. — Почти сразу кожу на открытых частях тела — лице, шее, запястьях, кистях рук и лодыжках — защипало от холода». Еще более неприятные ощущения во время свободного падения, до автоматического раскрытия парашюта возникли из-за низкого давления в верхнем слое атмосферы. У Рэнкина пошла кровь из глаз, ушей, носа и рта — его внутренности расширились, и тело раздулось. «В какой-то момент я заметил собственный живот огромных размеров — как будто у меня уже порядочный срок беременности. Никогда еще я не испытывал таких диких болей». Единственным преимуществом чрезвычайно низкой температуры стало окоченение — Рэнкин потерял всякую чувствительность.
Несмотря на то, что во время падения Рэнкина крутило и трясло, он все же сумел надеть кислородную маску. Чтобы выжить во время такого спуска, необходимо было оставаться в сознании. В момент входа в верхние слои грозового облака Рэнкину удалось посмотреть на часы — со времени катапультирования прошло пять минут. Значит, он должен был снизиться уже до высоты 10 000 футов, при которой барометрический датчик запускает механизм автоматического раскрытия парашюта. Несчастный Рэнкин к тому времени чего только не пережил: остановку двигателя самолета на высоте 47 000 футов, поломку рычага аварийного источника энергопитания, оставшегося у него в руке, катапультирование прямо над огромной грозовой тучей. Теперь ему стало казаться, что он болтается в воздухе с неисправным парашютом за спиной.
Когда Рэнкин достиг верхней части кучево-дождевого облака, его захлестнуло частичками льда. Было темно, видимость на нуле, он потерял всякую ориентацию в пространстве и даже не предполагал, на какой высоте находится. Понимал Рэнкин только одно — без парашюта он в любой момент может разбиться о землю. И испытал огромное облегчение, когда почувствовал, как его что было силы тряхнуло — парашют наконец раскрылся.
Натяжение строп было достаточно сильным, чтобы понять — парашют раскрылся полностью. Обрадовало Рэнкина и то, что, хотя запас кислорода закончился, воздух стал уже не таким разряженным, и можно было дышать без маски. Несмотря на то, что в огромной туче, через которую он проходил, царила тьма, Рэнкину стало веселей: «Я безумно радовался тому, что еще жив, что спускаюсь с раскрытым парашютом, что не потерял сознания. Даже усиливавшаяся турбулентность меня не пугала. Я думал, что все уже закончилось, что тяжелые испытания позади». Однако турбулентность и ледяные градины, забарабанившие по пилоту, свидетельствовали о том, что Рэнкин только-только подбирался к центру тучи.
Прошло уже десять минут после катапультирования — к этому моменту Рэнкин должен был бы достичь земли, однако жесточайшие порывы ветра, пронизывавшие центральную часть тучи, замедляли спуск. Вскоре турбулентность ощутимо возросла. Посреди сумрачной толщи Рэнкину не за что было зацепиться взглядом, однако он чувствовал, что не падает, а стремительно поднимается вверх вместе с мощными порывами ветра, следовавшими один за другим и все набиравшими силу. Тогда-то он и испытал на себе невероятную мощь грозовой тучи.
«Все случилось совершенно неожиданно. Меня, как приливом, захлестнуло яростным потоком воздуха, по мне ударило со всей силы, в меня как будто пальнули из пушки… я несся все выше и выше, казалось, стремительный поток воздуха никогда не иссякнет». Но Рэнкин был не единственным, кого мотало вверх-вниз. В темноте вокруг него сотни тысяч градин страдали от той же участи. Вот они падают вниз, утягивая за собой воздух, а в другую минуту их уже несет вверх, сквозь тучу, мощными конвекционными потоками.
То падая, то поднимаясь, градины обрастали замерзающей водой и увеличивались в размере, затвердевая слоями, как леденцы. Эти льдины стучали по Рэнкину, оставляя синяки. От чудовищной силы вращения Рэнкин испытывал тошноту, ему пришлось зажмуриться, так как он не в силах был видеть разворачивающуюся перед ним кошмарную картину. Правда, в какой-то момент он открыл глаза — перед ним оказался длинный черный тоннель, прорезавший тучу по центру. «То был настоящий бедлам, сотворенный природой, — вспоминал потом Рэнкин, — жуткая клетка из тьмы, в которой визжали и бесновались умалишенные… колотившие меня длинными, плоскими палками, оравшие, царапавшие, пытавшиеся раздавить меня, разорвать на части голыми руками». Потом засверкали молнии, и загремел гром.
Молнии походили на огромные синие лезвия толщиной в несколько футов; Рэнкину казалось, что они разрезают его надвое. Гулкие раскаты грома, вызываемые взрывным расширением воздуха под воздействием проходящего через него электрического разряда невероятной мощности, слышались так близко, что воспринимались скорее как физически ощутимое воздействие, нежели как шум. «Я не слышал гром, — рассказывал Рэнкин, — я его чувствовал кожей». Время от времени Рэнкину приходилось задерживать дыхание, чтобы не захлебнуться в плотных потоках ледяного дождя. Однажды он посмотрел вверх, и как раз в это самое время молния сверкнула прямо над парашютом. Освещенный купол показался измученному пилоту белым сводом громадного кафедрального собора. Видение все не исчезало, и у Рэнкина мелькнула мысль: я уже на том свете.
Наконец Рэнкин вышел из нижней части тучи.
Несмотря на тяжелые испытания, пилот умудрился удачно приземлиться в районе соснового бора. Убедившись, что руки-ноги у него целы, он смог подняться и, шатаясь, побрел искать дорогу, чтобы попросить о помощи.
Когда позднее врачи осмотрели его, в заключении они написали о том, что тело пилота под воздействием холода обесцветилось, а от ударов градин покрылось синяками и рубцами. На коже обнаружились отпечатки швов летного костюма, который натянулся, когда внутренности пилота расширились от мощной декомпрессии. Врачи не меньше самого Рэнкина удивлялись тому, что он остался жив.
После приземления в лесу Рэнкин среди густой тьмы бури видел лишь светящиеся стрелки наручных часов. При обычных условиях парашют, спускающийся с высоты в 47 000 футов, должен был оказаться на земле через десять минут. Рэнкин катапультировался из самолета ровно в 18.00; увидев время на часах при приземлении, он поразился — 18.40. Яростные потоки воздуха в кучево-дождевом облаке мотали его туда-сюда целых сорок минут — прямо как какую-то градину, попавшую в самое средоточие ледяного сердца Царя облаков”.