какое название при советской власти подумывали дать челябинску 13 букв
Какое название при советской власти подумывали дать челябинску 13 букв
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Интересности о Южном Урале: Переименование Челябинска в Кагановичград и Кобу
В 1936 году Челябинск хотели переименовать в Кагановичград. В честь наркома путей сообщения и тяжелой промышленности Лазаря Кагановича. Дело в том, что этот дядя был человеком жестоким и не редко наведывался в разные города, проводя, так называемые «чистки». Говорят, его рука подписала под расстрел ни одну тысячу человек. В том числе челябинцев.
Прослышав, что Каганович собирается посетить Южный Урал с очередным «визитом», челябинская верхушка решила сделать «ход конем» и задобрить министра, назвав город в его честь. Даже в срочном порядке отправили просьбу к Иосифу Виссарионовичу. Впопыхах подписались все, кто мог. Но тот ответил очень кратко: «Против. Сталин». И в отличии от множества российских городов, Челябинску удалось избежать переименования. Тем более, что Кагановичград… мягко говоря, звучит глупо.
Дополнительные факты: 1) Хотели переименовать Челябинск и в город Коба, в честь главной подпольной клички Сталина. «К сожалению», название Сталинград уже было занято. По этому поводу проходили даже целые митинги тракторозаводцев, но работяги до вождя не достучались 2) В честь Лазаря Кагановича было названо 6(!) населенных пунктов по всему Советскому Союзу. Видимо, Иосиф Сталин посчитал, что с министру хватит.
В общем, наступающим Вас несостоявшиеся кагановичеградцы и кобанцы!)
Каждый день любопытные факт о Челябинской области пуликуются: тут
Новое в блогах
Город Челябинск был основан 13 сентября 1736 года в период так называемой Оренбургской экспедиции 1734–1744 годов. Поселение было возведено как сторожевая крепость.
Этот факт нашел свое отражение и в геральдических символах города. Так, на старом и современном гербе Челябинска присутствует навьюченый поклажей верблюд, как символ караванных путей, проходивших через эти места.
Крепость была прямоугольной формы с выступами по углам и двумя башнями с северной и южной сторон и размерами около 130 х 130 метров и деревянным ограждением. Сохранилось первое описание Челябинскорй крепости, составленное 20 июня 1742 года немецким путешественником И. Г. Гмелиным: «Эта крепость также находится на реке Миясс, на южном берегу, она похожа на Миясскую, но побольше и окружена только деревянными стенами из лежащих бревен. Каждая стена имеет примерно 60 саженей.
Она заложена вскоре после Миясской крепости, а имя получила от ближайшего к ней, находящегося выше на южной стороне реки леса, по-башкирски Челябе-Карагай. С того времени при этой крепости располагается главная квартира обоих драгунских полков, а также старого Сибирского и вновь сформированного Оренбургского, которые сначала стояли лагерем среди домов слободы, чтобы держать в узде башкиров, а также предотвращать набеги киргизских казаков.
С 1743 года Челябинск стал центром крупной Исетской провинции. Произошло это по инициативе губернатора Оренбургской губернии И. И. Неплюева, который годом ранее побывал в крепости со свитою и, осмотрев все крепости, предложил сенату разместить правление Исетской провинции, таможню и ярмарку в Челябинске. Исетская провинция была учреждена по инициативе руководителя Оренбургской экспедиции В. Н. Татищева и оформлена Указом императрицы Анны Иоанновны от 13 августа 1737 года. Она имела свой герб, включала все земли Зауралья от верховьев реки Яик и до реки Ай. Как административное подразделение просуществовала до 1781 года.
В первые годы Челябинская крепость была ничем не примечательным городком Оренбургского края. Основное население города были казаки, которые в основном занимались натуральным хозяйством и хлебопашеством. Это объяснялось расположением города в центре земледельческих районов Урала. В следствие этого постепенно стала развиваться торговля хлебом и реализация скотоводческой продукции. Что касается промышленности, то она в тот период практически отсутствовала.
В городе было несколько небольших кожевенных и кузнечных мастерских. Вплоть до 1781 года Челябинск, в целом, представлял собой военное поселение, жителями которого были казаки. К этому времени термин «крепость» постепенно вышел из употребления. В 1787 году Челябинск получает официальный статус города. Казаки выехали из него, основав неподалеку небольшие станицы. Некоторые из них позже вошли в городскую черту.
Почти два века со дня основания Челябинск олицетворял собой заштатный уездный российский город. Проезжая через Челябинск в 1837 году в свите цесаревича Александра поэт Василий Жуковский, охарактеризовал его так: «. Челябинск. Бедный городишко». Однако, именно тогда в городе уже зарождалась торгово-ремесленная прослойка, которая со временем превратит Челябинск в торгово-промышленный центр царской России.
Первым учителем Челябинска был Дмитрий Гилев, который проводил индивидуальные занятия с учениками, а занятия велись в снимаемых им помещениях. Позже, для школы было куплено здание на Сибирской улице, сейчас это улица Труда. В середине XIX в. открылись школы для городских сословий. 27 июля 1833 года состоялось открытие местного уездного училища, в котором учеников готовили для дальнейшего обучения в гимназии. В дальнейшем были построены приходское училище, казачье училище, женская прогимназия.
За Челябинском закрепляется неофициальное почетное название «Ворота в Сибирь». Дальнейшему развитию города способствовал запуск в эксплуатацию в 1896 году железной дороги на Екатеринбург. Всего за несколько лет население города выросло в несколько раз. Челябинск становится крупной железнодорожной станцией с развитой инфраструктурой, вокруг которой появляется много поселков. Стремительно начали развиваться промышленность и образование.
В городе возникли десятки торговых фирм. Крупнейшие столичные и зарубежные компании создали здесь свои агентства и производили солидные торгово-финансовые операции. В Челябинск переводится таможня, возникают банковско-кредитные учреждения, организуется товарная биржа. Появляется женская гимназия, реальное и духовное училища, торговая школа. Возводится народный дом и Клуб железнодорожного собрания.
До конца XIX века Челябинск был небольшим городом. Второе рождение Челябинска состоялось в 1892 году благодаря императору Александру III. Оно было связано с окончанием строительства Самаро-Златоустовской железной дороги, соединившей Челябинск с европейской частью Российской Империи. Именно благодаря вмешательству императора был отменён ранее предложенный проект, которым предполагалось вести железную дорогу через Казань — Екатеринбург — Тюмень.
С 1892 года продолжилось строительство Транссибирской магистралидалее на восток страны. Дальнейшему развитию города способствовал запуск в эксплуатацию в 1896 году железной дороги на Екатеринбург. Буквально за несколько лет город занял ведущие позиции по торговле хлебом, маслом, мясом и чаем. По торговле хлебом Челябинская биржа конца XIX века — первая в России, по торговле импортным чаем — вторая. За Челябинском закрепляется неофициальное почётное название «Ворота в Сибирь».
Чаеразвесочная фабрика Кузнецова (1898)
Торговый дом купца Валеева (1911)
За несколько лет население города значительно выросло (в 1897 году — около 20 тысяч человек, в 1910 — более 60 тысяч, в 1917 — около 70 тысяч), а территория увеличилась на треть. Вокруг железнодорожной станции появилось много посёлков. Открылись духовное училище (1830, в 1878 построено новое здание), женская прогимназия (1870), реальное училище (1902, с 1905 в собственном здании), торговая школа. Были построены народный доми клуб железнодорожного собрания. В городе действовало около 1500 торгово-промышленных заведений с годовым оборотом до 30 млн рублей. Открывались торговые конторы, агентства, представительства иностранных компаний по продаже машин и оборудования. За быстрый рост на рубеже XIX—XX веков, схожий с американскими городами, Челябинск иногда называли Зауральским Чикаго.
После октябрьской революции власть советов рабочих и солдатских депутатов в Челябинске вводилась как мирным, так и вооружённым путём. С восстания Чехословацкого корпуса 14 мая 1918 года на железнодорожной станции Челябинск, в России началась полномасштабная гражданская война. Несмотря на политическую нестабильность, в 1918 году был введён в строй Челябинский элеватор. Во второй половине 1919 года в городе были окончательно восстановлены органы власти: создан революционный комитет, проведены выборы в партийные комитеты. С 3 сентября 1919 года Челябинск стал центром созданной по решению ВЦИК Челябинской губернии, преобразованной 3 ноября 1924 года в Челябинский округ Уральской области.
Памятник-мавзолей В. И. Ленину на Алом поле (1925)
17 января 1934 Постановлением ВЦИК Уральская область разделена на три области — Свердловскую с центром в Свердловске, Челябинскую область с центром в Челябинске и Обско-Иртышскую область с центром в Тюмени.
В 1937 году рассматривался вопрос о переименовании города Челябинска в Кагановичград.
В период первых советских пятилеток Челябинск стал одним из крупнейших в стране промышленных центров. Если к 1919 году в городе действовало лишь два предприятия, то с начала 1930-х начали свою работу тракторный, абразивный, ферросплавный, станкостроительный, цинковый заводы.
Великая Отечественная война
Во время Великой Отечественной войны Челябинск играл большую роль как тыловой город. Челябинск принял тысячи эвакуированных граждан. Население города выросло с 270 до 650 тысяч человек. На базе более двух сотен эвакуированных в 1941 году предприятий[29], которые сливались с местными производствами, создавались гиганты индустрии ЧКПЗ, ЧМК, ЧТПЗ[30]. В Челябинске с 1941 по 1945 год размещался народный комиссариат танковой промышленности, один из крупнейших промышленных наркоматов СССР. Кроме того, в городе размещались наркомат боеприпасов[31], наркомат среднего машиностроения[32], наркомат электростанций. С 21 августа 1943 года Челябинск являлся городом республиканского (РСФСР) подчинения.
Уже в начале войны Челябинск обрёл второе, неофициальное имя — Танкоград. После соединения мощностей Челябинского тракторного завода с двумя эвакуированными предприятиями — ленинградским Кировским и Харьковским моторостроительным, огромное производство переключилось на выпуск танков. Массовое производство танков Т-34 было освоено всего за 33 дня. Впервые в мировой практике танкостроения сборка среднего танка была поставлена на конвейер. За период Великой Отечественной Войны в Челябинске было выпущено 60 тысяч танковых дизелей.
С 1943 года на ЧТЗ выпускались самоходно-артиллерийские установки СУ-152, а затем и ИСУ-152. Всего за годы войны на заводе было произведено 18 тысяч боевых машин, что составляет пятую часть от всех выпущенных в стране. На заводе им. Колющенко было освоено производство установки БМ-13 — знаменитых «Катюш». Предприятия города в годы войны производили дизель-моторы, боеприпасы (патроны, мины, бомбы, фугасы, реактивные снаряды), электрооборудование для боевых машин, детали для танков и автомобилей ЗИС, бронированные стёкла для самолётов и другую необходимую для победы продукцию. К концу войны в каждом третьем танке и боевом самолёте была челябинская сталь.
Послевоенное время
В послевоенное время Челябинск стал поставщиком оборудования, техники, кадровых ресурсов для восстановления Сталинграда, Донбасса, ДнепроГЭСа и других. В 1947 году был утверждён новый план развития, который предусматривал многоэтажную застройку центра города и районов, прилегающих к промышленным предприятиям. Это кардинально изменило панораму Челябинска. Строились предприятия, появлялись новые отрасли промышленности.
На предприятиях активно внедрялась автоматизация, модернизировалось производство. Так, с 1954 года машины с маркой завода Колющенко вышли на мировой рынок и поставлялись в 40 стран мира. На трубопрокатном заводе в 1956 году введена в строй первая очередь крупнейшего в мире трубоэлектросварочного цеха. На металлургическом заводе за десятилетие вступило в строй 18 новых цехов, а в 1958 году запущена доменная печь № 5 — завершена первая в Челябинске Всесоюзная ударная комсомольская стройка. В этот период ЧМЗ (сейчас ЧМК) стал флагманом чёрной металлургии СССР.
К 1960 году в Челябинске уже насчитывалось около 15 тысяч студентов. Первый классический университет на Южном Урале — ЧелГУ был основан в 1976 году К 1980-м годам столица Южного Урала стала крупным научным центром страны: здесь действовало 7 вузов и около 40 научно-исследовательских и проектно-конструкторских институтов.
С 3 июня 1958 года Челябинск вновь является городом областного подчинения.
В начале 1970-х годов первых посетителей принимают санатории и профилактории ЧТЗ и ЧТПЗ, появляется городская студенческая больница, строятся крупные медицинские учреждения. В короткие сроки была застроена северо-западная часть города, появились новые кварталы высотных домов на ЧТЗ и северо-востоке. 13 октября 1976 года в Челябинске родился миллионный житель.
К 1980 году предприятия города дают более половины общесоюзного производства нержавеющей стали, пятую часть производимых в СССР труб, треть ферросплавов, до 40 % дорожных машин. В это время открывается новое здание драматического театра на 1200 мест, всероссийскую известность приобретает Челябинский кукольный театр. В 1986 году Челябинск отметил 250-летие, в честь этого были открыты геологический музей, зал камерной и органной музыки, памятники Игорю Курчатову и «На новый путь».
После распада СССР
В Челябинске 24 средних специальных учебных заведений, в них более 30 тысяч учащихся. В городе 18 вузов (включая филиалы). Несмотря на сложности с материальным обеспечением, число учебных заведений в городе в последние годы не только не сократилось, но даже увеличилось, также стали появляться частные учебные заведения. В городе пять академий, к ни относятся медицинская, пути сообщения, труд и социальные отношения (филиал), сельское хозяйство, культуры и искусства.
Челябинский Государственный Университет (ЧелГУ), считается первый классическим университетом на Южном Урале. Был сооружён в 1976г., сегодня он отличается разнообразными научными и учебными программами, инновационными методами обучения. В структуре университета 6 институтов: институт проблем доступности высшего образования и институт психологии и педагогики, институт международного образования и научно-исследовательский институт прикладной механики, институт социально-экономических и региональных проблем, институт гуманитарных проблем, 19 факультетов, 91 кафедра, 3 музея, научная библиотека, имеющая фонд в 700 тыс. томов. Открыты филиалы в городах Троицке, Миассе и Костанае, действуют представительства ЧелГУ в Южноуральске, Сатке, Златоусте, Кыштыме.
Южно Уральский Государственный Университет, основался в 1943г. Изначально, как Челябинский механико-машиностроительный институт, а в 1951г. был переименован в Челябинский политехнический институт, а в 1990г. в ЧГТУ. С 1997г. Получил название Южно-Уральский государственный университет. Челябинский государственный педагогический университет является одним из самых старых вузов Челябинской области. В 2004г. Университет отпраздновал своё семидесятилетие. Со времени своего основания в 1934г. из небольшого пединститута перевоплотился в один из самых ведущих педагогических университетов России. В учебный процесс университета часто внедряются новые информационные и педагогические технологии.
Челябинский Государственный Агроинженерный Университет, был организован в мае 1930г. Изначально в Челябинске первым высшим учебным заведением Уральский Институт Индустриального земледелия, а в 1945г. был переименован в Челябинский институт механизации и электрификации сельского хозяйства, а в январе 1991 года в числе первых аграрных вузов России получил статус университета и свое сегодняшнее название – Челябинский государственный агроинженерный университет, сегодня ЧГАУ занимает тринадцатое место в рейтинге среди 59 аграрных вузов России и является ведущим учебным и научно-методическим центром Урала и Сибири в области подготовки специалистов для сельскохозяйственного производства, перерабатывающих отраслей и сельскохозяйственной науки.
Челябинская Государственная Академия Культуры и Искусств. Челябинский государственный институт культуры (сейчас Челябинская государственная академия культуры и искусств) организован в соответствии с постановлением Совета Министров СССР в 1967 г. и приказом Министерства культуры Российской Федерации от 24 января 1968г. Этот вуз считается пятым по подобному профилю в стране и первый на Урале, в Западной Сибири. Академия как региональный вуз осуществляет подготовку высококвалифицированных специалистов преимущественно для Челябинской, Курганской, Оренбургской, Свердловской, Тюменской областей, республики Башкортостан и других субъектов Российской Федерации. За 35 лет работы вузом подготовлено было больше 15 тысяч специалистов для сферы культуры и искусства. Сегодня в академии 7 факультетов: культурологический, музыкально-педагогический, исполнительский, театральный, документальных коммуникаций, хореографический, факультет повышения квалификации.
Челябинская государственная медицинская академия. В 1944г. Был приказ Наркомздрава СССР от 22 июня на базе эвакуированного из Киева медицинского института был создан Челябинский медицинский институт, в 1995г. по приказу Госкомвуза и Министерства здравоохранения был переименован в Челябинскую государственную медицинскую академию. В составе института первоначально был только лечебный факультет, в 1970г. создан педиатрический, а в 1996г. Уже открыт факультет менеджмента и сестринского дела с вечерней. В 1998г. при медицинской академии был открыт филиал стоматологического факультета Уральской государственной медицинской академии (Екатеринбург). В 2000г. был основан медико-профилактический факультет. На 5 факультетах ЧГМА обучаются около трёх тысяч студентов.
«Бессмысленное, нерусское название Москва» Как и зачем советская власть давала новые имена городам по всей стране
Почему мания постоянных переименований, охватившая нашу страну в первые годы советской власти, стала невольным продолжением политики Николая II? Была ли она попыткой радикального слома всего прежнего строя русской жизни? Почему город Царицын переименовали в Сталинград, несмотря на возражения «отца народов»? Кому тогда мешало название Москва и как нынешний Новосибирск мог превратиться в Ульянов? О великой большевистской топонимической революции от первых дней советской власти до конца 1930-х годов «Ленте.ру» рассказал кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории Сибирского отделения РАН Андрей Савин.
Этот текст попал в подборку лучших текстов «Ленты.ру» за 2020 год. Остальные тексты из нее читайте ТУТ
«Наш Петербург стал Петроградом»
«Лента.ру»: Зачем почти сразу после захвата власти большевики принялись активно переименовывать города и села, а в них — улицы и площади? Можно ли утверждать, что это была попытка максимально быстро сменить культурный код русского народа — то есть явление того же порядка, что реформа календаря, введение непрерывной недели, латинизация алфавитов народов СССР?
Андрей Савин: Начну с того, что переименования, конечно же, не были ноу-хау большевиков. Чтобы не ходить далеко за примерами, можно обратиться к истории Российской империи периода Первой мировой войны. В это время в рамках борьбы с так называемым «немецким засильем» правительство предприняло ряд дискриминационных мер в отношении не только подданных Германии и Австро-Венгрии, но и против немцев — российских граждан. Весной 1915 года были закрыты все немецкоязычные газеты, а в Москве в мае 1915 года разразились печально известные немецкие погромы.
Тогда же по всей империи прокатилась волна переименований населенных пунктов и волостей, носивших немецкие названия. Например, в Сибири поменяли свои «вражеские» имена немецкие деревни, основанные российскими немцами в ходе столыпинского переселения. Этого потребовал министр внутренних дел Николай Маклаков в секретном циркуляре, отправленном губернаторам в октябре 1914 года.
Ну, а самый известный пример избавления от «немецкости» — переименование столицы империи в августе 1914 года. Можно процитировать поэта Сергея Городецкого: «Заря смотрела долгим взглядом, // Ее кровавый луч не гас; // Наш Петербург стал Петроградом // В незабываемый тот час». Кстати, переименование Петербурга, предпринятое в угаре национализма, приветствовали далеко не все. Искусствовед Николай Врангель написал в своем дневнике 1 сентября 1914 года, в день публикации императорского указа: «…Это совершенно бессмысленное распоряжение прежде всего омрачает память о Великом Преобразователе России… Кто подбил Государя на этот шаг — неизвестно, но весь город глубоко возмущен и преисполнен негодования на эту бестактную выходку».
Но разве большевики в этом деле не превзошли своих предшественников?
Конечно, большевистские переименования от царских отличал масштаб и радикализм. Большевики действовали под лозунгом полного переустройства старого мира. Другое дело, что в области переименований они поначалу заняли относительно взвешенную позицию. Да, на уровне улиц, площадей и прочих элементов городского и индустриального ландшафта вроде фабрик и заводов, культурных и учебных заведений смена названий была повсеместной.
Московский обыватель Никита Окунев, ставший знаменитым благодаря своим дневникам, записал 1 октября 1918 года:
Идет переименование пароходов. Лучший пароход «Самолета» — «Добрыня Никитич» — назван «Вацетисом», меркурьевский пароход «Эрзерум» — «Лениным», и т. д.
Внимательный наблюдатель, Окунев отметил в своем дневнике 19 сентября 1918 года и одно из первых переименований городов в РСФСР: «…Теперь в моде разные переименования, что не остановились переименовать целый город (слободу) Кукарку (Пермской губ.) в город Советск. Не очень хоть складно, зато здорово!»
И все же волна переименований практически не поднялась во время революции и Гражданской войны, не говоря уже про первые годы НЭПа, на уровень массового изменения названий городов, сел и деревень. Говорить в отношении этого времени о «попытке максимально быстро сменить культурный код русского народа» еще рано. Большевики демонстрировали с самого начала такое намерение, но не могли пока претворить его в жизнь.
«Ходатайствовать о переименовании деревни Дрищево на Ленинка»
Что же помешало большевикам устроить топонимическую революцию в России в первые годы советской власти?
Как ни парадоксально, это был здравый разум и экономические соображения. Уже в марте 1918 года НКВД РСФСР (коммунальный НКВД времен Гражданской войны и НЭПа не имел ничего общего с НКВД, созданным в 1934 году) настоятельно рекомендовал местам, учитывая тяжелые условия Гражданской войны, относиться «к проведению всякого рода переименований с осторожностью» и «прибегать к ним лишь в случае действительной необходимости». В своих директивах комиссариат неоднократно подчеркивал, что «всякое переименование вызывает ряд крупных расходов», влечет за собой неизбежную путаницу в корреспонденции и поставке грузов. Инициативы с мест о переименованиях со ссылкой на несоответствие старого названия «новому духу времени» находили все меньше отклика у центра.
Например, в 1922 году центр ответил отказом на просьбу сибирских властей переименовать город Новониколаевск в Краснообск. Кроме чисто логистических и экономических соображений, отвечавшая за переименования Административная комиссия ВЦИК под руководством Александра Белобородова (известного тем, что он подписал распоряжение Уральского областного совета о расстреле царской семьи) резонно указывала в 1923 году, что неоднократная повторяемость одних и тех же революционных названий во всех уездах и губерниях умаляет «авторитетность уже произведенных переименований».
В итоге в 1923 году среди руководителей народных комиссариатов РСФСР разразилась целая дискуссия — переименовывать или отказаться от этой практики. Сама Административная комиссия, которая и была организатором обмена мнениями, считала, что переименования оправданы в следующих случаях: названия даны «помещиками или по именам помещиков», населенные пункты названы по имени церковного прихода (Христорождественский, Богородицкий, Троицкий и т.п.), а также в случае «стремления почтить в названиях населенных пунктов выдающихся вождей революции или же увековечить память местных работников, погибших за дело революции». В качестве «пищи для размышления» комиссия называла наиболее характерные ходатайства, находившиеся в то время на ее рассмотрении: о переименованиях железнодорожной станции Витгенштейнская Московско-Белорусско-Балтийской железной дороги в станцию Ленинская, села Колпашево Нарымского края Томской губернии — в поселок Свердловск и города Керенск Пензенской губернии — в город Бунтарский.
В советском руководстве на сей счет, наверное, имелись разные мнения?
К середине февраля 1923 года все республиканские наркоматы выразили свое отношение к проблеме переименований. Наркомнац считал «политически неудобным» запретить переименование населенных пунктов. Аналогичное мнение высказал Наркомюст, который полагал, что необходимо продолжить менять названия, «противоречащие смыслу современной эпохи», на те, которые отвечали «революционному настроению масс». Народный комиссариат просвещения также поддерживал переименования, но с одной существенной оговоркой:
Если уже существуют города или местности с названием Свердловск или Ленинск и проч., то присваивать такого рода наименования другим городам и пунктам не следует
Большинство же «технических» комиссариатов, которых поддержало военное ведомство, считало, что допускать переименования следует только под строгим контролем и лишь в самых исключительных случаях. В итоге в декабре 1923 года Президиум ЦИК СССР объявил новый порядок переименований, категорически запрещавший смену названий железнодорожных станций и населенных пунктов, имеющих почтово-телеграфные учреждения, на всей территории СССР. Переименование остальных населенных пунктов допускалось лишь в исключительных случаях.
Смягчить Административную комиссию при Президиуме ВЦИК в это время могло только уж совсем неблагозвучное название населенного пункта. Так, в ноябре-декабре 1923 года ВЦИК рассматривал ходатайство членов ячейки РКСМ, просивших переименовать деревню Мошонки Филипповской волости Демянского уезда Новгородской губернии в деревню Красная Горка. Консультант ВЦИК, отметив, что название «полуприличное», телеграфа в деревне нет, а значит переименование не будет противоречить новым правилам, рекомендовал поддержать ходатайство комсомольцев.
Но даже крайне неблагозвучное имя населенного пункта далеко не всегда являлось гарантией его переименования. Так случилось с деревней Дрищево Боровичского уезда Новгородской губернии, жители которой 16 марта 1923 года единогласно постановили «из уважения к вождю мирового пролетариата тов. Ленину ходатайствовать о переименовании деревни Дрищево на «Ленинка»». Но Административная комиссия ВЦИК 19 октября 1923 года сочла приведенные мотивы недостаточными. Кроме того, как она отмечала, «вследствие одноименности населенных пунктов в честь тов. Ленина создается путаница в смысле справочного характера для центральных органов республики».
«Переименовать Москву в «гор. Ильича»»
Настоящая волна переименований грозила СССР после смерти Ленина в январе 1924 года. Тогда Петроград стал Ленинградом, а Симбирск — Ульяновском. Судя по вашим исследованиям, этим дело могло не ограничиться?
После смерти Ленина в адрес ВЦИК и ЦИК СССР были отправлены тысячи ходатайств о переименованиях в честь усопшего вождя. Довольно скоро всем здравомыслящим людям в руководстве СССР стало ясно, что санкционирование всех этих инициатив буквально превратит топонимический ландшафт страны в одну сплошную «лениниану», что вызовет неизбежный хаос в деятельности органов власти и управления. Кроме потенциальных значительных расходов, связанных с таким количеством переименований, это также неизбежно привело бы к девальвации ленинского имени.
В результате 5 февраля 1924 года было принято постановление ЦИК СССР «О переименовании городов, улиц, учреждений и т.д. в связи со смертью В.И. Ульянова-Ленина», в соответствии с которым переименование именем Ленина категорически запрещалось без предварительного согласия на то Президиума ЦИК Союза СССР. Итоги «ленинских» переименований оказались скромными: 26 января 1924 года Петроград был переименован в Ленинград, 9 мая 1924 года Симбирск стал Ульяновском, а также город и станция Александрополь Закавказской железной дороги были переименованы в город и станцию Ленинакан.
Этим же постановлением Петроградское шоссе было переименовано в Ленинградское, а также все станции Петроградского железнодорожного узла, имевшие в названии «Петроград» — в Ленинградские. Переименования Петрограда и Симбирска были логичными и легко объяснимыми, в отличие от армянского города, выигравшего в своеобразной «всесоюзной лотерее». Кроме того, имя Ленина было присвоено в феврале 1925 года Румянцевской Публичной библиотеке. Это случилось лишь после долгой бюрократической волокиты, при этом директору библиотеки Владимиру Невскому пришлось неоднократно обосновывать целесообразность такого переименования.
А что другие бесчисленные инициативы по увековечиванию памяти вождя мирового пролетариата?
Все остальные «ленинские» переименования, в том числе уже предпринятые местными властями, были отвергнуты. Жесткая линия была здесь выдержана до конца. Не помогали ни ссылки на негативное политическое значение отмены произведенного переименования, как это было в случае с телеграммой Яна Гамарника, который добивался узаконения переименования центральной улицы Владивостока Светланской в улицу имени Ленина, ни указания Саратовского губисполкома на то, что вопрос о переименовании Рязано-Уральской железной дороги в Ленинскую «возбуждался непосредственно рабочими» и «на практике в психике рабочих дороги сложилась уверенность в том, что дорога уже переименована в Ленинскую».
Народ откликнулся на переименование Петрограда в Ленинград анекдотами. Уже упоминавшийся мной Никита Окунев воспроизвел один из них в своем дневнике в марте 1924 года:
Ленин прислал с того света депешу, чтобы переименование это отменили, а то, говорит, Петр Великий покоя мне не дает, бегает за мной с дубинкой и кричит: «Ты у меня город украл!»
Художник Александр Бенуа тогда же, в марте 1924 года, писал в дневнике о том, что Ленин при жизни был против переименования в его честь бывшей имперской столицы: якобы в начале 1920-х годов Ильич заверил петербургских интеллигентов, «всполошившихся тогда уже слухами о таком переименовании, […] что никогда не допустит, чтобы посягнуть на имя, данное городу первым русским революционером».
Из крупных городов на имя Ленина, помимо Петрограда и Симбирска, претендовал еще Новониколаевск: 1 февраля 1924 года было принято постановление Сибревкома о переименовании Новониколаевска в Ульянов, ввиду того, что старое наименование «не соответствует эпохе Советов». Однако вторая попытка сибирских властей сменить «царское» имя города также оказалась неудачной, а к концу 1924 года поток просьб о переименовании в честь Ленина иссяк.
Правило, согласно которому любое «ленинское» переименование подлежало утверждению ЦИК СССР или, соответственно, Президиума Верховного Совета СССР, продолжало соблюдаться по меньшей мере до конца 1930-х годов. Наиболее громким отзвуком кампании «ленинских» переименований стало заявление объединенной группы тамбовских служащих в составе 216 человек от 23 февраля 1927 года, в котором предлагалось переименовать Москву «в гор. Ильича». Ходатаи «справедливо полагали», что «такое название более скажет уму и сердцу пролетариата, чем отжившее и бессмысленное, к тому же нерусское и не имеющее логических корней, название Москва».
«Не добиваюсь переименования Царицына в Сталинград»
Кажется, к этому времени в стране были предприняты первые переименования в честь нового вождя — Сталина?
Да, постановлением ЦИК СССР от 6 июня 1924 года город Юзовка в Донбассе был переименован в город Сталин (с 1929 — Сталино, теперь это город Донецк), Юзовский округ — в Сталинский округ и станция Юзовка Екатерининской железной дороги — в станцию Сталино. Но здесь надо учитывать следующее специфическое свойство Сталина как правителя: он восславлялся, особенно в 1930-1940 годы как главный герой и вождь СССР, но зачастую рядом с его именем назывались имена других героев и вождей, представлявших все сферы общественно-политической жизни. От вождей из ближайшего окружения Сталина требовалось только одно — они должны были уметь инсценировать свои персональные культы как культы второго ранга, которые не ставили под сомнение ранжирование в сталинской системе власти.
Это, повторюсь, стало непреложным законом уже в 1930-е годы, а в 1920-е годы Сталин позиционировал себя еще как первого среди равных, что отразилось и в переименованиях в честь здравствовавших вождей. Так, сразу вслед за переименованием Юзовки, в сентябре 1924 года последовало решение о переименовании города, округа и железнодорожной станции Елисаветград соответственно в город, округ и железнодорожную станцию Зиновьевск (потом он стал Кирово и Кировоградом, а совсем недавно — Кропивницким).
Сталинград на карте страны, наверное, неслучайно появился спустя год после Ленинграда?
История переименования Царицына в Сталинград в этом отношении очень показательна. Кампания по изменению названия города началась в конце 1924 года, соответствующие постановления были приняты общими собраниями трудовых коллективов города. 16 декабря 1924 года рабочие и служащие завода «Красный Октябрь» постановили: «Два города в великой русской революции являются аванпостами ея — Петроград и Царицын. Подобно Петрограду, ставшему Ленинградом, мы обязаны переменить название нашего города в Сталинград».
В такой лестной трактовке это переименование подкрепляло сталинские амбиции на роль единоличного ленинского преемника. Соответствующее постановление Царицынского горсовета было принято 1 января 1925 года. В нем приводилась стандартная «революционная» мотивация переименования: «Рабоче-крестьянская власть отбрасывает как ненужное все являющееся пережитками старого и замещает его новым, соответствующим духу великой пролетарской революции. К числу таких наследий старого относится название нашего города — г. Царицына». Уже 10 апреля 1925 года появилось соответствующее постановление Президиума ЦИК СССР о переименовании города, губернии, уезда, волости и станции.
Как к этому отнесся сам Сталин?
Трудно сказать, был ли Сталин напрямую причастен к переименованию Царицына. Партийная этика диктовала в таких вопросах скромность, и Сталин проявил ее тогда, по крайней мере публично, в должной мере. Сохранилось его письмо к секретарю Царицынского губкома РКП(б) Борису Шеболдаеву, датированное 25 января 1925 года. В нем Сталин заверял, «не добивался и не добиваюсь переименования Царицына в Сталинград» и что «если уж так необходимо переименовать Царицын, назовите его Мининградом или как-нибудь иначе». Дальше он добавлял: «Поверьте, товарищ, что я не добиваюсь ни славы, ни почета и не хотел бы, чтобы создавалось обратное впечатление».
Почему в Мининград?
В честь Сергея Минина, большевика с дореволюционным стажем. В годы Гражданской войны он был членом реввоенсовета ряда фронтов и армий, в том числе Десятой (Царицынской) армии и Первой Конной армии.
Как бы то ни было, время массовых переименований в честь здравствующих вождей тогда еще не пришло, более скромным и более идеологически верным было переименовывать в честь вождей погибших. Неслучайно тогда же, в сентябре 1924 года, город, округ и железнодорожная станция Бахмут назвали в честь видного советского политического деятеля Федора Сергеева (Артема), трагически погибшего в июле 1921 года (Сталин, как известно, усыновил и воспитывал его сына). А в ноябре 1924 года, к седьмой годовщине Октябрьской революции, Екатеринбург был переименован в Свердловск.
«Не Сибирск, а именно Новосибирск»
Какая логика советских переименований тогда преобладала?
Общий итог переименования населенных пунктов РСФСР к концу 1924 года выглядел довольно скромно — по данным Административной комиссии при ВЦИК РСФСР, всего с 1917 года по 24 сентября 1924 года было переименовано 27 городов. Причем в подавляющем большинстве случаев доминировал политико-идеологический мотив: Верный — Алма-Ата, Темир-Хан-Шура — Буйнакск, Царское Село — Детское Село, Пржевальск — Каракол, Ямбург — Кингисепп, хутор Романовский — Кропоткин, Екатеринодар — Краснодар, Царевококшайск — Краснококшайск, Петроград — Ленинград, Пришиб — Ленинск, Талдом — Ленинск, Баронск — Марксштадт, Петровск — Махачкала, Святой Крест — Прикумск, Асхабад — Полторацк, Николаев — Пугачевск, Царево-Санчурск — Санчурск, Кукарка — Советск, Гатчина — Троцк, Симбирск — Ульяновск, Романов-Борисоглебск — Тутаев, Орлов — Халтурин. В целом по Советскому Союзу «Список переименованных местностей СССР», составленный по данным Административной комиссии по состоянию на 10 сентября 1924 года, включал в себя 64 наименования.
Вплоть до конца 1920-х годов партийно-советское руководство по-прежнему предпочитало проводить скорее запретительную политику в области переименований, чем разрешительную. Из громких нэповских переименований, пожалуй, стоит отметить смену названия сибирской столицы. С третьей попытки местным властям наконец-то удалось добиться своего. Вместо «старорежимного» имени последнего российского императора город стал носить имя «Новосибирск». Здесь главную роль сыграл свежеиспеченный председатель Сибирского краевого исполнительного комитета Роберт Эйхе, убедивший Административную комиссию ВЦИК в том, что город должен называться не Сибирск, а именно Новосибирск.
Что еще важно: конец 1920-х годов ознаменовался первой ревизией политически мотивированных топонимов советской эпохи. ЦИК СССР своим постановлением от 13 февраля 1929 года переименовал город Троцк (поселок Иващенково) Самарского округа Средне-Волжской области в Чапаевск, а 2 августа 1929 город Троцк (Гатчина) был переименован в Красногвардейск, соответственно Троцкий район Ленинградской области — в Красногвардейский.
Как мы знаем, несмотря на все ограничения, ревизия топонимики продолжилась и позднее, в начале 1930-х. По каким критериям она проходила?
Прежде всего по классическим критериям 1920-х годов: «старорежимность», религиозность и неблагозвучность старых названий. Например, в январе 1930 года Александро-Невский район Рязанского округа был переименован в Ново-Деревенский, город Богородск — в Ногинск, Сергиев Посад — в Загорск, село Душегубово Каширского района Серпуховского округа — в Солнцево, деревня Попиха Дмитровского района Московского округа — в Садовую. В этом же русле в октябре 1931 года столица АССР Немцев Поволжья была переименована из Покровска в Энгельс, а в феврале 1932 года неблагозвучное название Козлов, которое к моменту переименования город носил почти триста лет, было заменено на Мичуринск. В марте 1932 года Щегловск, якобы названный именем «бывшего крупного кулака Щеглова», стал именоваться Кемерово.
Однако эти критерии «старорежимности», «религиозности» и неблагозвучности по мере развития сталинской «революции сверху» играли в переименованиях все меньшую роль. Начиная с 1932-1933 годов в СССР стартовал продолжительный период превознесения и празднования собственных успехов. В результате использование нейтральных имен становилось в советской топонимике редкостью, все чаще предпочтение отдавалось личным именам представителей советско-партийных элит и героев, олицетворявших собой достижения «страны Советов». Именно в 1930-е годы СССР захлестнула самая настоящая волна переименований, а все этические, экономические и логистические соображения были тогда прочно отодвинуты на второй план.
«»Челябинск» в переводе на русский означает «яма»»
В чем это проявлялось?
Если присвоение имен «отдельных работников» населенным пунктам, а также учреждениям, организациям и предприятиям, имеющим общесоюзное значение, по-прежнему требовало положительного решения Президиума ЦИК СССР (читай Политбюро ЦК), то присвоение имен работников учреждениям, организациям и предприятиям федеративного, республиканского и местного значения производилось теперь постановлениями Президиумов ЦИК союзных республик. Это решение, приятое в 1932 году, привело к массовым переименованиям в 1930-е годы огромного количества организаций, предприятий и учреждений, в первую очередь колхозов и совхозов, названных именами больших и малых «вождей».