Фальсификация выборов что это значит
Что такое фальсификация итогов голосования и меры ответственности
В Российском законодательстве предусмотрено избирательное право. Каждый желающий человек имеет право оставить свой голос за партию или должностное лицо в зависимости от своих убеждений, предпочтений, прочих факторов.
Статистика показывает, что за последние десятилетия отношение людей к выборам изменилось в худшую сторону. Некоторые граждане не хотят идти голосовать, поскольку считают, что все результаты уже предрешены в независимости от итогов народного голосования. Что собой представляет фальсификация итогов голосования, как ее определить и наказуема ли она?
Понятие
Содержание понятия «фальсификации» означает искажение данных, сделанное нарочно, преднамеренно. Иными словами, фальсифицировать, значит подделывать документальные данные. Подтасовка результатов выборов– преступное действие, совершенное специальным субъектом, направленное на недостоверное установление результатов избирательных компаний и выборов.
Статья 142.1 Уголовного кодекса РФ раскрывает понятие деяния и способы его осуществления, предусматривает наказание за совершенное преступление.
Состав статьи 142.1 УК РФ имеет свои особенности, отличающие деяние от других схожих составов.
Какие способы существуют
Фальсифицировать итоги голосования можно несколькими способами. Российское законодательство предусматривает все виды способов уголовного деяния. Каждый способ является уголовно-наказуемым независимо от того, требовал ли преступный способ определенных подготовительных действий или был совершен за несколько минут.
Уголовная ответственность наступает вне зависимости от способа совершении:
Ответственность по УК РФ и Конституции
В Российском законодательстве предусмотрено Конституцией право граждан, позволяющее голосовать на референдуме, участвовать избирателем на выборах. Фальсификация, имевшая место на избирательном участке, – недопустимое грубейшее нарушение конституционных прав граждан.
Фальсификация итогов голосования – уголовно-наказуемое преступление! Уголовным кодексом Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность за совершение преступления. Санкция статьи 142.1 Кодекса предусматривает наказание в виде штрафа в размере от 2000 рублей до 500 000 рублей, либо принудительных работ на срок до 4 лет, либо лишения свободы на срок до 4 лет.
К сожалению, лица, участвующие в избирательных комиссиях, не осознают или относятся несерьезно к преступлению. Возможно, если бы мера наказания была строже, виновные лица серьезно задумались бы о совершенных деяниях.
Примеры и случаи
Статистические данные показывают, что преступлений, совершенных по ст. 142.1 УК РФ выявлено крайне мало. Преступное деяние, квалифицированное ст. 142.1 УК РФ, относится к категории преступлений, которые тяжело выявить и доказать.
Судебная практика насчитывает единичные случаи, когда людей признавали виновными за фальсификацию.
Полезное видео
О реальном судебном случае по делу о подтасовке голосов:
Заключение
Фальсификация итогов голосования представляет собой искажение данных голосования, совершенное специальным субъектом. Лица, совершившие преступление, подлежат уголовной ответственности. Существуют многочисленные способы фальсификации данных, которые охотно используют виновные лица, прибегая к порче и уничтожению бланков и другим противозаконным методам.
Судебная практика насчитывает буквально единицы преступлений по ст. 142.1 УК РФ. Выявить преступление сложно, поскольку требуются законные, неоспоримые доказательства, изобличающие преступников. Как показывает судебная практика, осужденные за фальсификацию лица отделываются денежным штрафом, хотя санкция уголовной статьи предусматривает более суровый вид наказания – лишение свободы.
Как устроены фальсификации на выборах
Существует довольно вредный миф, что фальсификации голосований могут быть безграничными, что это очень простая технология, которая заключается в написании финального результата по своему вкусу. Для людей знакомых с избирательным процессом в России — это звучит как анекдот. Но многие считают, что так оно и есть и из-за этого не ходят голосовать. Я знаком с этим процессом очень хорошо и сейчас вам расскажу как всё работает.
Магистральный сюжет последних 20 лет политической истории России — совершенствование и постоянное изменение механизма избирательных фальсификаций. И в этом участвуют все — от Госдумы до участковых комиссий. Получение ожидаемого администрацией результата в финальном протоколе — огромный и сложный процесс, начинающийся задолго до назначения дня голосования.
Самый эффективный механизм электоральных фальсификаций — контроль на входе. С каждым годом процесс попадания в бюллетень на всех уровнях только усложняется.
Первый этап в этой схеме — контроль субъектов выдвижения. Количество легальных структур, имеющих право выдвигать кандидатов на выборах в России искусственно ограничено. Все последние 17 лет — это только федеральные политические партии. Лишь встраивание в их структуры, а конкретно — в 4 парламентских партии, может обеспечить кандидату выдвижение без сбора подписей. Федеральные партии контролируются с двух сторон: кнутом — нереалистичным порядком регистрации, и весьма упрощенным порядком с нее снятия и пряником — разрешением финансирования, или даже разнарядками лояльным олигархам финансировать те или иные партии. Эти два инструмента, административное давление и полный контроль финансирования, делают федеральные политические партии в полной мере подконтрольными политическому менеджменту и исключают возможность выдвижения от них потенциально опасных конкурентов.
Второй, не менее важный этап контроля на входе — это сам порядок регистрации кандидатов. Регистрация для участия в выборах даже самого нижнего, муниципального уровня, по сложности, по необходимости юридического сопровождения крайне сложна — вполне сравнима с ведением лицензируемой деятельности, вроде продажи алкоголя.
Наш«политический Убер», когда мы помогали избраться десяткам муниципальных депутатов в Москве и Петербурге, а сейчас помогаем в других городах, нацелен не столько на поддержку в непосредственном ведении кампании, сколько на преодоление запретительных бюрократических барьеров. Мы знаем, что избирательные комиссии придерутся к каждой запятой, каждому заголовку, каждой печати и каждой формулировке. И поэтому у нас каждый раз полный штаб юристов которые каждую запятую выверяют, а потом ещё и отсуживают кандидатов у избиркомов назад, когда те снимают их за то, что слова Политическая Партия в названии Яблока написали с маленькой буквы.
В целом процедура крайне сложна, а любая ошибка немедленно станет основанием для отказа в регистрации или снятия с выборов, пройти её без помощи опытных электоральных юристов и менеджеров нереально. Почему именно так? Почему важен контроль на входе? В чем проблема с фальсификацией самой процедуры?
Принято разделять «фальсификации выживания» и «фальсификации превосходства». Они, вроде как, очень похожи с точки зрения методов, но не имеют ничего общего с точки зрения политического смысла и легитимности.
В этой мысли мы пересекаемся с Екатериной Шульман. В свою защиту надо сказать, что это не оригинальная, а вполне академическая классификация, ссылки на научные исследования по электоральным фальсификациям в России — будут приведены в конце статьи.
Фальсификации выживания и превосходства.
Фальсификации превосходства мы наблюдали на всем протяжении нулевых годов. Что это такое? Это когда Более или менее понятно, что президент и правящая партия обладают поддержкой абсолютного большинства. Экономическая ситуация хорошая и становится только лучше, на стороне управленцев уже выстроенная система пропаганды. Дело совершенно не в официальных соцопросах, общество, в целом, чувствует, что действующая власть пользуется большой популярностью.
Победа с честным результатом 55% на персональных выборах, с точки зрения юридической, ничем не будет отличаться от победы с результатом 70%. И то, и другое — победа в один тур, лишние проценты не дадут больше полномочий, а их отсутствие — никак не скажется на их объеме. Но когда преемник, наследник, кронпринц действующего лидера нации получает чуть больше 50% — это выглядит не так красиво, как хотелось бы. Нужен убедительный разгром, чтобы все оппоненты в сумме не набрали и половины его голосов. Здесь идут в действие «фальсификации превосходства», на которых условные 55-57% Дмитрия Медведева в 2008 году превращаются в 70%, с отрывом от ближайшего конкурента в 5 раз.
Такого рода фальсификации даже особо не скрываются. Они не влияют на результат, они призваны показать, что электоральный менеджмент полностью контролирует избирательный процесс.
Фальсификации превосходства не вызывают протестов. В 2008 году все понимали, что преемник Владимира Путина, кем бы он ни был, выиграет президентские выборы в один тур. При фальсификациях или без них. Что было сверх результата подрисовано для красоты — это детали, они на исход не повлияли. Коротко эта мысль формулируется так: вы думаете, если бы честно посчитали — другой результат был бы? Общество в целом такую логику принимает, хоть она и странная.
Совсем другое дело — фальсификации выживания. Когда вопрос об исходе выборов вдруг перестает быть риторическим. Когда общественная поддержка «главного кандидата» очевидно падает ниже формально необходимой для обеспечения итогов голосования. Тогда это совсем другое дело.
Продолжим, мы о фальсификациях выживания. Когда мы наблюдали такое у нас? Например, в 2011 году. С точки зрения процедуры, парламентские выборы 6-го созыва Государственной Думы были не хуже и не лучше парламентских 2007 и президентских 2008, но в 2011-м году было вполне очевидно, что Единая Россия просто не имеет и близко той поддержки, какую показывают итоговые протоколы. Фальсификации выживания — это очень опасные игры с легитимностью. Речь уже не идет о дополнительном бантике на и без того победном результате. Речь идет о том, что результат победителя не соответствует занимаемой им должности. Он просто не имеет права быть президентом, депутатом или губернатором.
Фальсификации выживания, когда итоговый результат значимо и очевидно расходится с общественными настроениями — вызывают протесты, разрушают легитимность. Именно в этот момент все возмущение вбросами, удалением наблюдателей и СМИ, давлением на избирателей переходит из роликов в Интернете — к настоящему несогласию общества с происходящим.
Может родиться очень логичный вопрос: а почему нельзя просто нарисовать финальный результат? Руководство ЦИКа, мягко говоря, не выглядит борцами за правду и справедливость. Система под контролем. К чему эти вбросы, борьба с наблюдателями? Какая разница, как считают снизу, если мы контролируем результат сверху и можем просто написать нужные цифры?
Ответ тут такой же, как на вопрос, почему вообще очень сложно подделать любую статистику, а в практическом воплощении — почему обман инвесторов или налоговой в отчетности, рано или поздно, будет выявлен? Почему финансовый директор в одиночку не может рисовать цифры на свой вкус? Почему в приписках или, напротив, занижении цифр должна участвовать вся вертикаль организации?
Потому что любая большая цифра складывается из множества маленьких. Эти маленькие цифры влияют друг на друга совершенно нетривиальным образом, и каждая с каждой должна биться. Даже если вы Макдональдс, даже если у вас 40 тыс. ресторанов — цифра в годовом отчете все равно формируется каждым гамбургером, каждой накладной, каждым подрядом, каждой зарплатой каждой уборщицы в индийском Макавто, каждой пачкой салфеток. Рисуя финальный результат, чтобы обмануть налоговую или инвесторов, вам нужно каждую из этих цифр подверстать к каждой. В противном случае будут вопрос: друзья, вы говорите, что выручка филиала в Техасе упала на 20%, а почему вы Колы закупили на четверть больше? Или: у вас там два одинаковых ресторана на расстоянии километра, почему у них цифры в три раза расходятся?
Электоральные фальсификации — еще сложнее. Помимо очевидного: распределение результатов и явки по участкам (кривая Гаусса, ставшая в России «Кривой Шпилькина»), помимо контрольных сумм в протоколах — у нас под рукой обширная история предыдущих выборов.
Мы точно знаем, что в Москве поддержка власти растет от центра к окраинам. Если уменьшить Россию до Тверского района, то Яблоко там будет правящей партией. На север и запад поддержка власти растет медленнее, на юг и восток быстрее. Президентские выборы, парламентские, муниципальные, МГД, мэрские — это все неважно, цифры могут быть разные, но принцип всегда сохраняется: чем дороже район — тем ниже поддержка административных кандидатов.
Когда в 2011 году Москва показала результат Единой России в 46%, существенно выше большинства субъектов федерации, при результате Московской области в 32% — не могло остаться вопросов насчет связи с реальностью этого результата.
У этой задачи нет решения сверху-вниз, из центра. Подверстать все цифры почти 100 тыс. участковых избирательных комиссий к результатам вышестоящих, а затем — к заранее выставленной цифре таким образом, чтобы уши не торчали во все стороны невозможно. Любые фальсификации финального итога должны начинаться с самой базовой ступени, с участковой избирательной комиссии.
Итоги
Фальсификация выборов — сложнейший процесс, в котором должна принять участие вся административная вертикаль. Сгон бюджетного электората, вбросы и удаление наблюдателей, специальная роль «регионов электоральных аномалий» — все это не для красоты нужно. Это строго необходимые компоненты системы фальсификаций.
Чем процедура «всенародного голосования» принципиально отличается от обычных выборов? С одной стороны, разрушением процедуры. Резким упрощением фальсификации. Как за счет надомного и досрочного голосования, так и за счет особого порядка работы самих избирательных участков. С другой стороны, электоральный менеджмент здесь лишен своего главного рычага — недопуска. Нельзя пункт «нет» отсечь на входе, нельзя ему сказать, что подписи какие-то не такие, что он заявление послал не по тому адресу, нельзя ему перед носом захлопнуть дверь избиркома. Он в любом случае есть, его можно выбрать.
Но главное — 1 июля речь не будет идти о фальсификациях превосходства, общественные настроения вполне очевидно иные, это будут фальсификации выживания, совершенно другие с точки зрения их легитимности.
Мы имеем отвратительную процедуру, но это тот редкий момент, когда у нас есть кандидат на федеральных выборах и когда у этого кандидата, даже по официальным цифрам социологии, вполне неплохие шансы. Самое нелепое что можно сделать в такой момент, это отказаться от того чтобы потратить 30 минут и не проголосовать. Конечно, принимая все меры предосторожности, имея в виду идущую пандемию.
Украсть ваш голос в целом довольно сложно и опасно. Сделать это в Москве — совсем уж сложно. Сделать это в Москве незаметно — невозможно никак.
Однако, жуликам проще всего будет работать с вашим голосом если его не будет в урне. Тогда его даже красть не понадобится. Вы, и ещё 2 миллиона человек таких же как вы гордо сидите дома, а в это время 1 миллион бюджетников переголосовывает 700 тысяч оппозиционеров кто пришёл, и власть честно побеждает даже в Москве, без всяких фальсификаций.
Убеждение вас в том, что вам лучше голос свой в урну не кидать — важнейшая задача политического менеджмента. Они вам споют и про шулеров с которыми не стоит играть, и про нечестность процедуры, и про то, что всё предрешено — лишь бы вашего голоса не было в урне. Ведь если его там нет — им выиграть голосование проще всего.
Я продолжаю призывать всех лидеров оппозиции, в первую очередь Алексея Навального и Яблоко, проявить ответственность. Хватит призывать к бойкоту. Мы не сорвём голосование если не придём, мы лишь увеличим процент провластных голосов и легитимизируем таким образом результат. Нужно оставить свои личные обиды, прошлые травмы и персональную политическую стратегию и сработать на благо общего дела, приблизить перемены в нашей стране — нужно призвать всех людей оппозиционных взглядов проголосовать в этом голосовании, и во всех других. Наш бюллетень должен быть в урнах всегда. Наша явка должна быть выше чем явка подневольных бюджетников. И тогда может быть что-то изменится.
berezinan55
berezinan55berezinan55
На каком этапе можно исказить данные о народном волеизъявлении? На участках дежурят независимые журналисты и неподкупные наблюдатели, урны просматриваются, считают все вместе – какой тут возможен мухлеж, удивляются непосвященные.
К сожалению, способов – много. На прежних выборах было опробованы следующие:
Вброс. В урны опускают по паре сотен лишних бюллетеней на каждом участке. Легче всего провести эту операцию утром, до начала голосования.
Конечно, по закону при опечатывании урны должны присутствовать члены комиссии, делегированные в ее состав всеми партиями, а также наблюдатели. Но что им делать, если, подойдя к участку, они наткнутся на запертые двери? Не влезать же в школу через разбитое окно! Ровно в восемь двери, разумеется, распахнутся. «Как, Вам не сказали, что проход организован через черный ход?– удивится председатель УИКа. – Надо было позвонить Марьивановне, и она бы всех пустила. Но сейчас уже поздно, урна опечатана, и наблюдатель от одной важной партии уже проголосовал, вскрывать ее нельзя».
Такой метод был опробован во время муниципальных выборов в «Дачном». На одном участке не допущенные к опечатыванию урны наблюдатели устроили скандал, в ходе которого урна была перевернута. Из нее высыпалось 200 бюллетеней. Вбросы можно проводить также в течение дня – для этого нужна сплоченная компания «специально обученных» избирателей, которые окружат урну, закрыв ее от наблюдателей.
Вброс-2. Подставной человек, не со своим паспортом (паспорт перед этим ему дадут нужные люди в нужном месте) приходит на участок. Голосующему выдаются бюллетени, он расписывается и проходит в кабинку для голосования. Потом человек проходит к урне и вкидывает целую пачку (бюллетени особым образом складывают и даже проглаживают утюгом, чтобы пачка была компактной). «Кидатель» встает под нужным углом, кидает так, чтобы бюллетени в урне рассыпались и топает ножкой в тот момент, когда бюллетени упадут в ящик. Обычно вброс делается во время концерта, когда шумно.
В махинациях участвуют не все члены комиссии, многие не знают, что творят «сослуживцы» за их спинами. На участках, где бывают фальсификации, «в деле» 3-4 человека: секретарь, председатель и член комиссии, который сидит на списках по тому адресу, что значится в паспорте подставного человека.
Мертвые души. Вброшенные бюллетени надо легализовать, чтобы их количество совпало с количеством граждан, пришедших на участок. Лишние голоса приписывают людям, которые никогда не ходят на выборы, или тем, кто уже взял открепительный талон, поэтому вряд ли заглянет на свой родной участок.
Домашняя работа. Определенное количество бюллетеней может быть вброшено благодаря голосованию на дому. По закону, сопровождать переносную урну имеют право наблюдатели от разных партий. Но на деле им могут сказать, что в машине нет мест…или просто не поставить в известность о том, что группа с переносной урной направляется на обход участка.
На выборах в муниципальный совет «Автово», в течение всего дня представители «Справедливой России» отлавливали «единороссов», пытавшихся организовать обход в одиночестве.
Подлоги на участках могут быть выявлены благодаря наблюдателям и обычным гражданам. Правда и то, что далеко не все председатели УИКов и члены комиссий соглашаются участвовать в фальсификациях. Конечно, случаев, когда бы их привлекли за это к ответственности, нет. Но многие люди дорожат своей репутацией. Поэтому есть и другие способы фальсификаций, в которых они не задействованы так явно.
Мобильные блондинки. Как известно, Законодательное Собрание разрешило голосовать гражданам, имеющим временную регистрацию. Ее получают в уведомительном порядке – владелец квартиры, где появился новый квартирант, может об этом и не узнать. И не исключено, что в этом году с участка на участок будут колесить целые «мобильные группы» избирателей с пачками временных регистраций. Такие нарушения пресечь практически невозможно.
Временные. Серьезно повлиять на результаты выборов в ряде округов может голосование «на участках временного пребывания», организуемых по месту работы. Разрешение на организацию 22 таких участков горизбирком дал только 29 ноября, поэтому у оппозиционных партий немного шансов направить своих членов в соответствующие участковые комиссии.
В этих условиях голосование «под приглядом начальства» может оказаться на редкость единодушным. Впрочем, есть сигналы о том, что иногда «голосование по месту пребывания» сотрудникам навязывают и вопреки воле начальства – например, из Красногвардейского района поступали сигналы о том, что сотрудников небольших магазинчиков и кафешек вынуждают голосовать на рабочем месте. Причем от количества бюллетеней с галочкой напротив названия нужной партии, напрямую зависит, будет работать предприятие или нет.
Ширма. Наблюдателям расставляют стулья на нужном расстоянии, количество их ограничено. Заранее на участок приходят нужные избиратели, которые займут места, с которых всё хорошо видно, остальным достанутся невыгодные точки обзора. Если наблюдателей приходит больше, чем выставленное количество стульев, им предлагают пройти на другой участок.
Горячий душ. Наконец, еще один способ фальсификации результатов возможен уже после того, как участки закрылись. Результаты голосования, введенные в систему «ГАС Выборы» может не совпадать в тем, которое указано в итоговых протоколах.
В общем, возможностей повлиять на итоги волеизъявления достаточно много, и мало кто сомневается в том, что они будут использованы. В этих условиях многое зависит от явки на выборы.
Чем больше людей придет на участки и сами сделают выбор, тем меньшее влияние окажут подтасовки на общий результат.
http://maxpark.com/community/politic/content/5318017
Достаточно в графе напротив Путина нажать на бумагу каким-нибудь твердым предметом (обратная сторона шариковой ручки, ключи и т.д.) то на ней появится маленькая еле заметная вмятинка, которую второпях не заметит избиратель, но КОИБ безошибочно распознает в ней метку о голосовании.
Теперь если избиратель возьмёт ручку, фломастер и т.д. и нарисует графическую метку в клеточке напротив Путина, то графическая метка, опознанная КОИБом, совпадёт с меткой вдавливания, бюллетень будет признан действительным, а голосование по нему состоявшимся.
Если же избиратель нарисует графическую метку в любой другой клеточке кроме Путина, то он увидит в бюллетене лишь свою метку, опустит бюллетень в урну и пойдёт с участка с чувством выполненного долга.
Почему нельзя сфальсифицировать выборы в России или как «накручивают» голоса за нужного кандидата
С выборами связано очень много мифов, часто от незнания процесса. Я был много раз наблюдателем, состоял в УИК, и даже баллотировался, попробую разъяснить некоторые моменты.
Кратко процесс: есть списки избирателей, человек приходит на участок с паспортом, расписывается в журнале, ему выдают бланк для голосования, он голосует и опускает решение в прозрачный стационарный ящик. Всё контролируют наблюдатели. На многих участках есть камеры, направленные на ящики. Запись сохраняется в интернете. После закрытия участка ящики вскрываться, производится подсчет, составляется протокол. Всё это в присутствии наблюдателей. Всём раздаётся копия протокола. СТОП! Далее никакие накрутки практически невозможны. Утром наблюдатель смотрит на сайте избиркома результаты. Если они не совпадают, после жалобы голосование будет, скорее всего, аннулировано, а председателю грозит статья УК средней степени тяжести (если всё было так, как описано выше). Что видно на примере Приморского края.
А теперь разберём возможные махинации на избирательных участках:
Вопреки распространенному мнению, редко используется. Скидывают пачку решений за определенного кандидата, корумпированый член УИК должен вписать в журнал регистрации столько же «мёртвых душ». И всё это под камерами и при наблюдателях. Если стоит КОИБ, то почти нереально. Сейчас за это предусмотрена статья УК: от 200 тыс до 4 лет.
Часто использовались в 90-х и 00-х. Это автобус с людьми, который катается по всем участкам и люди голосуют по несколько раз. После отмены открепительных, по своим паспортным данным можно проголосовать только 1 раз. Сейчас это банальная скупка голосов. 1-ый человек берёт бланк, ставит галочку и НЕ голосует, 2-ой кидает в ящик тот заполненный бланк, а выданный ему передает 3-ему и т.д. Есть те, кому достаточно фото (гарантия слабая). Может применяться на муниципальных выборах, где 100-200 доп. голосов могут решить исход. На региональных и федеральных слишком дорого и рискованно.
3.Голосование вне участка
А вот здесь основное поле для махинаций на данный момент. Есть переносные ящики для голосования. Тут как раз могут проголосовать за не ходящих на выборы или умерших, но не исключеных из паспортного стола. Наблюдателей может не хватить. Приходится договариваться с другими наблюдателями, с представителями УИК от своего кандидата и т.д. Для исключения подобного рода накруток нужно больше доп наблюдателей, чем переносных ящиков. Сколько могут накрутить? Смотрите явку голосующих на дому по своему региону. В моём городе около 10%, сколько то могло быть накручено, но координально на исход не повлияло.
Военные части, СИЗО и.д. Никакой разницы: представителям кандидатов и прессе должен быть предоставлен доступ в помещение для голосования и для подсчета голосов.
5.»Креатив» на местах.
Или долбоебизм местных царьков. Здесь кто во что горазд. Пытаются выставить прессу и наблюдателей. А лучше всю комиссию из участков.
Представители прессы также беспрепятственно допускаются на участок и в помещение подсчета голосов (аккредитация только нужна)
Разумеется, если на участке нет ни прессы, ни наблюдателей от разных кандидатов, ни КОИБ. Вся УИК в сговоре. То и вбросы и переписки протоколов вполне могут быть.
Итог. Возможность фальсификации результатов выборов есть, но они сильно ограничены и чем выше уровень выборов, тем они меньше. Явка тоже очень важна.