250 лет со дня рождения бетховена
Людвиг ван Бетховен в свои 250 лет не стар. Он суперстар
Автор фото, Andreas Rentz/Getty Images
Настенная роспись на фасаде одного из домов на родине композитора в Бонне, открытая в ознаменование его 250-летнего юбилея
Чак Берри. «Roll Over Beethoven»
Автор фото, Michael Ochs Archives/Getty Images
В 1956 году в своем хите «Roll Over Beethoven» «отец рок-ролла» Чак Берри призывал низвергнуть Бетховена. Однако многочисленные рок-музыканты не только не последовали его примеру, но и включали музыку Бетховена в свои композиции
В 1956 году, на заре рок-н-ролла, Чак Берри, один из пионеров жанра, выпустил сингл, предвестивший пришествие новой дерзкой молодежной музыки. Справедливо прозванный «отцом рок-н-ролла», Чак Берри под энергичный ритм электрогитары громогласно и бесцеремонно требовал от Бетховена «врубиться в ритм-энд-блюз» и заодно «сообщить о новости» другому классику, Петру Ильичу Чайковскому. Они оба должны были «перевернуться» в своих могилах, узнав, что их возлюбленная классика уступает место рок-н-роллу.
Песня Берри отражала наметившийся в послевоенные годы и проходивший прямо у него в семье конфликт между классикой и поп-музыкой. Как рассказывал биограф Берри Брюс Пегг, «вдохновлена она была семейным соперничеством занимавшейся классическим фортепиано его сестрой Люси и блюзово-роковыми увлечениями самоучки Берри».
«Roll Over Beethoven» не только низвергала классиков, но и была наполнена ссылками на появившиеся чуть ранее рок-н-ролльные хиты: «Blue Suede Shoes» Карла Перкинса, «Early in the Morning» Луи Джордана, а звукоподражательный возглас «hey diddle diddle» был прямой ссылкой на соратника Берри по раннему рок-н-роллу Бо Дидли.
Сама «Roll Over Beethoven» мгновенно стала рок-стандартом, который исполняли многочисленные последователи Чака Берри. Пожалуй, самую известную кавер-версию классического рок-хита записали в 1963 году «Битлз», и она стала одним из самых популярных их номеров в первой половине 1960-х.
Начиналась она с полноценного оркестрового вступления из бетховенской Пятой симфонии, в развернутом инструментальным проигрыше угадывались темы и Бетховена, и Римского-Корсакова, а завершалось все грандиозным бетховенским аккордом из той же Пятой симфонии.
Леонард Бернстайн «Somewhere»
Deep Purple: «Exposition» и другие
И хотя высказывание это грешит граничащей с маниакальным эгоцентризмом самоуверенностью, оно отражает то почтительно-благоговейное отношение, которое испытывал к классической музыке, и в первую очередь к Бетховену, сооснователь Deep Purple.
До того как, благодаря альбому In Rock, они стали пионерами хард-рока, британцы из Deep Purple усилиями своего получившего классическое образование клавишника Джона Лорда вовсю экспериментировали в поисках синтеза рока и классической музыки. Апогеем этих экспериментов стал грандиозный «Концерт для группы с оркестром», который Deep Purple в сопровождении Королевского филармонического оркестра исполнили на сцене Royal Albert Hall в сентябре 1969 года.
Ту же «К Элизе» и фрагменты знаменитой Девятой симфонии можно услышать и на записанном в 1993 году концертном альбоме Сome Hell or High Water.
«Битлз» «Because»
Услышав «перевернутую» версию бетховенской сонаты, вдохновленный Леннон тут же наиграл свою мелодию. В записи она превратилась в величественный, поистине классический хорал, в котором утроенные голоса Леннона, Маккартни и Харрисона звучат в сопровождении электрифицированного клавесина Джорджа Мартина.
«Because» вовсе не обязательно прослушивать в обратную сторону, чтобы ощутить в ней явственное бетховенское влияние.
Мигель Риос «Song of Joy»
В 1972 году мелодия была признана официальным гимном Совета Европы, а впоследствии и Европейского союза.
В Чили «Оду» пели активисты на антиправительственных демонстрациях в годы пиночетовского режима. Китайские студенты запустили ее из репродукторов на площади Тяньаньмэнь в июне 1989-го. В том же 1989-м в рождественский день Леонард Бернстайн дирижировал оркестром на месте только-только разрушенной Берлинской стены, причем слово «Freude» было заменено на слово «Freiheit» и «Ода к радости» стала «Одой к свободе». Она прозвучала в заключении речи Эммануэля Макрона на площади перед Лувром после его победы на президентских выборах во Франции в 2017 году.
В поп-хит «Оду к радости» превратила сделанная еще раньше, в 1969 году, совершенно неполитизированная версия классической бетховенской мелодии. Аранжировку сделал аргентинский композитор Вальдо де лос Риос, а спел ее по-английски под названием «Song of Joy» испанский певец и актер Мигель Риос.
В 1970 году песня пользовалась колоссальной популярностью, взойдя на первые места хит-парадов в Австралии, Канаде, Германии, Швейцарии и в категории Easy Listening в США. В поп-чартс в США она поднялась до 14-го места, а в Британии до 16-го. Всего по миру сингл был продан в количестве свыше четырех миллионов экземпляров.
Билли Джоэль «This Night»
Билли Джоэль не случайно написал песню «Piano Man», давшую ему известное на весь мир прозвище. В детстве по настоянию матери он занимался классическим фортепиано, и до того, как стать певцом, зарабатывал себе на жизнь игрой на пианино в ночных клубах Нью-Йорка.
К классике он в своей профессиональной карьере практически не обращался, но следы ее проявились в его песнях. В частности в песне «This Night» из вышедшего в 1983 альбома Innocent Man.
«Патетическая соната», как и другие сонаты Бетховена, предназначалась для сольного фортепиано. Джоэль значительно ускорил ее темп и добавил рок-инструментовку, но оригинальная гармония и мелодия легко узнаются в припеве песни. Основную тему, которая у Бетховена отведена правой руке, Джоэль поет, а гармоническую прогрессию левой руки исполняет аккомпанирующий ему ансамбль.
В отличие от многих других поп- и рок-артистов, которые далеко не всегда указывали на заимствованную ими музыку, Джоэль назвал на обложке альбома «Патетическую» в качестве источника своей песни.
Дань Бетховену от Билли Джоэля этим не ограничивается. В его концертах нередко звучал торжественный финал знаменитой Девятой симфонии.
250 лет со дня рождения Бетховена
Людвиг ван Бетховен — гений симфонизма, о котором почти все знают почти всё. И в то же самое время — человек, остающийся на протяжении веков мистической загадкой.
Один из величайших музыкантов, который ценой своего недуга и сопряжённых с ним страданий доказал, что музыку мы тогда слышим, когда её чувствуем. Человек Божий, обшит кожей, а внутри у него — крохотная (впрочем, всё равно, каких размеров) музыкальная такая шкатулочка. Она играет иногда сама по себе — вдруг прилипчивая незатейливая мелодия несколько дней напевается, как ты её ни гони, замечали? Она улавливает наше настроение. Она полностью совпадает с нашим характером. Тайну гармонии звуков уже пытаются теребить в лабораториях. Но Бетховен пару веков назад объяснил всё “полевым экспериментом”: музыка — это звуковая “осциллограмма” того, что мы привыкли называть душой.
Как обычно и бывает в судьбах великих, высочайшие взлёты музыкального вдохновения у Бетховена всегда находились в обратной пропорции с его непростыми жизненными перипетиями.
7 вех в судьбе Бетховена, о которых, возможно, вам слышать не приходилось
Биографию человека обычно открывают датой его рождения. Описывая жизненный путь Бетховена, библиографы спотыкаются сразу же, на первом шагу. Точного дня рождения Людвига ван Бетховена никто назвать не может. В церковных книгах Бонна, где жила семья Бетховенов, сохранилась запись о крещении младенца — 17 декабря 1770 года. Некоторые исследователи на основании собственной логики приходят к выводу, что “родился он, стало быть, 16 числа”, но документов, подтверждающих это, никто найти не смог.
По мужской линии у мальчика в роду были сплошь музыканты — дед Людвиг служил в придворной капелле вначале певцом (бас), а затем капельмейстером (назначение подписал сам Клеменс Август Баварский, курфюрст и архиепископ Кёльнский). Отец, Иоганн — там же, тенором. Так что с профессией Людвига-внука вопросов не возникало — пойдёт по музыкальной стезе, конечно.
“Моцартом не вышел”, но в славе ему не уступил
Иоганн Бетховен отсутствием честолюбия вовсе не отличался: он решил, что его сын должен стать “вторым Моцартом”, причём уже в детском возрасте — и принялся обучать Людвига игре на скрипке, фортепиано и органе. Первый раз на публике мальчик выступил в семилетнем возрасте. Но Иоганн, для создания большего ажиотажа, объявлял, что маленькому музыканту всего шесть. Успехи юного дарования в детстве зависели от палочной дисциплины: Людвига заставляли стоять на табурете, чтобы он мог дотянуться до клавиш музыкального инструмента, и за каждую ошибку малыша наказывали. Абьюз — по современным меркам, китайская муштра.
Вундеркинда, как мы знаем, из мальчика не получилось (заблистал он в более позднем возрасте). Второго Моцарта — тоже, но зато Людвиг стал “первым Бетховеном”, отодвинув в тень имена и отца, и деда. Первенство это, в смысле собственной уникальности, он никогда не забывал подчёркивать. И это у Людвига вполне получалось, тем более что застенчивостью, равно как и учтивостью, он не страдал. Как-то, будучи уже признанным маэстро, музыкант играл в одном из венских салонов. Во время исполнения произведения некий вельможный слушатель заговорил со своей дамой. Бетховен в тот же момент прервал выступление и резко бросил: “Таким свиньям играть не буду”. Уговорить гения доиграть произведение до конца никому не удалось.
Известна ссора Людвига с его меценатом — князем Карлом Лихновским. Суть разногласий нет смысла разбирать, важен финальный жест композитора, который отправил спонсору письмо со следующими строками:
Князь, всё, чего мне удалось достичь, я добился благодаря самому себе. Князей существует и будет существовать тысячи. Бетховен — только один.