23 октября день памяти преподобного амвросия оптинского
Преподобный Амвросий Оптинский: звезда на небосводе Божьем
23 октября – день памяти святого
Приблизительное время чтения: 7 мин.
Церковь прославила огромное количество святых, угодивших Богу своей праведной жизнью. Наверное, сколько звезд на небе, столько и святых у Господа. При этом большое число подвижников трудились в монастырях. Их православная традиция называет преподобными — то есть теми, кто максимально возможным для человека образом уподобился Богу и ангелам. Практически все известные русские обители подарили миру святых. Исключением не стала и Оптина Пустынь, которая принесла свой благодатный плод в лице целого сонма старцев — Льва, Макария, Никона, Анатолия, Нектария. Даже одни только их имена перечислять можно довольно долго. Все они угодили Богу своим праведным житием, все прославлены Церковью. Но самой яркой звездой этой плеяды, несомненно, является батюшка Амвросий (Гренков).
Сейчас мы знаем этого человека как великого подвижника земли Русской, чью святость, Бог засвидетельствовал многими чудесами, а православный верующий народ — искренней любовью. Но всего этого могло бы и не быть. Дело в том, что на путь монашеского делания будущий святой стал только после долгих лет борьбы с малодушием, сомнениями и привязанностью к миру.
Он родился 23 ноября 1812 года в селе Большая Липовица Тамбовской губернии в семье пономаря Михаила Федоровича Гренкова, отец которого был священником. Впоследствии старец вспоминал:
— В тот день, когда я должен был родиться, мою мать отвели в баню, а народу собралось-то! Все хотели в тот день узнать, кто ж родиться у благочинного (моего деда). Народ был и во дворе и за двором. Как родился я на людях, так и живу.
При Крещении мальчика назвали Александром — в честь князя Александра Невского. С самого раннего детства будущий проповедник рос в атмосфере строгого благочестия, в окружении трех братьев и четырех сестер. Как только Саша подрос, отец стал брать его на литургию. В храме любимым местом мальчика сделался клирос, где он весьма быстро научился петь и читать. В более поздних рассказах, родившихся среди богомольцев, юный внук благочинного предстает едва ли не совершенным монахом, но этот образ далек от реальности — Саша рос обычным ребенком, смышленым, с весёлым характером. Не был он и образцом послушания и усидчивости. Однако в целом добрая обстановка в семье благодатно подействовала на отрока.
Когда мальчику исполнилось 12 лет, родители определили его в первый класс Тамбовского духовного училища, по окончании которого в 1830 году он поступил в Тамбовскую духовную семинарию. И в училище, и в семинарии Александр проявил хорошие способности, а учеба давалась легко.
«Гренков мало занимается, — говорил его товарищ по семинарии, — а придет в класс, станет отвечать, точно как по писанному, лучше всех. Мы-то перед занятием свечек накупим, поставим, а все равно нас выспрашивают. А Сашке одни положительные отметки ставят».
Обладая от природы живым нравом, юноша всегда был душой общества молодых людей. В семинарии любимым занятием Александра было изучение Писания, богословских, исторических и лингвистических трудов. Преподобный Амвросий знал пять языков — греческий, еврейский, французский, татарский и славянский.
Ему никогда в голову не приходила мысль о монастыре, хотя некоторые и намекали на это — то ли в шутку, то ли всерьез. Образ тихого подвижника почти никак не вязался с образом активного молодого человека, дышавшего воздухом свободы и романтики.
— Признаюсь вам, — рассказывал батюшка через много лет, — пробовал писать стихи. Даже выбрал укромное место, где бы виднелись долины и луга с рекой. Долго я тогда сидел и думал, чего бы такого сочинить, да так ничего и не написал. В монастырь я не думал никогда идти. Впрочем, другие (я и не знаю, почему) предрекали мне, что я буду в монастыре.
Тем временем Господь незаметно направлял Своего избранника на уготованную стезю. На последнем курсе семинарии Александр тяжело заболел. Болезнь была опасная. Вот как рассказывал об этом сам старец:
«Надежды на выздоровление было очень мало. Однажды ко мне пришли друзья и стали подбадривать: держись, дескать. Но я уже практически ничего не слышал. Пришел и преподаватель, братья предложили позвать священника, на что он отказал. Я тогда сказал: „Прощай, Божий свет!“. И тут же дал обещание Господу, что если Он меня воздвигнет здравым от одра болезни, то я непременно пойду в монастырь».
Обет был услышан Небом. После того случая Александр быстро поправился. Однако о данном Господу слове забыл напрочь — с той же скоростью, с которой его покинула болезнь. А на одном из праздников, общаясь со своим знакомым, раскрыл свои планы поступления в военное училище.
Но Господь рассудил иначе. Часто вспоминая о данном обете идти в монастырь, Александр всегда чувствовал угрызение совести. Долгие четыре года молодой человек не решался порвать с миром, продолжая жить привычной легкомысленной жизнью: «Придешь домой, признавался старец, — на душе неспокойно, и думаешь: ну, теперь уже все кончено навсегда — совсем перестану болтать. Смотришь, опять позвали в гости, и опять наболтаешь». Находясь в таком сложном духовном состоянии, по ночам, когда все уже спали, молодой человек становился перед Тамбовской иконой Божией Матери и долго, незримо для людей, обращался к Богородице с молитвой об устроении его жизни. Со временем он стал уходить молиться на чердак, а потом — за город в лес. Так Господь готовил его к монашеству. Да и сам юноша понимал, что его душе тесно в этом мире. Внутри росло необъяснимое чувство, сердце искало Бога.
В то время в соседнем селе жил известный затворник — отец Иларион. Как-то раз, проходя мимо жилища подвижника, Александр вместе с другом решили зайти вовнутрь. Тот с любовью принял молодых людей и сказал Гренкову четко и ясно: «Иди в Оптину — и будешь опытен». Наверное, именно в тот момент затворнику открылось, что перед ним стоит будущий подвижник.
Слова старца Илариона и молитва к преподобному Сергию Радонежскому окончательно укрепили Александра в намерении оставить мир. Но одно дело — иметь желание, и совсем иное — преодолеть те препятствия, которые возникают на пути к благой цели. Александр находился в должности учителя первого класса Липецкого духовного училища, и сложно было даже предположить, что начальство отпустит своего подчиненного. Сначала Гренков смалодушничал. Но спустя несколько месяцев отчетливо ощутил, как цепко удерживает его мирское попечение. Эти ощущения стали частыми, пока однажды Александр не осознал: или сейчас, или никогда! Перед его глазами промелькнула вся прошлая жизнь, которая словно с укором говорила ему одну-единственную фразу: «ты трус!». И однажды утром Александр последний раз пришел в училище, сообщил начальству о намерении уехать в Оптину, попросив, однако, никому не говорить об этом. Коллеги начали отговаривать молодого учителя, но никакие возражения не подействовали — он остался тверд в своем решении. Зная, что свидание с родней может поколебать его решимость, Александр уехал в Оптину тайно от всех, не испросив даже разрешения епархиального начальства. Так он открыл новую страницу своей жизни во Христе.
Это было в воскресенье, 8 октября 1839 года. Шла поздняя литургия, когда он прибыл на место. Прибыл, чтобы уже никогда его не покидать. Молодой человек застал при жизни оптинских старцев Моисея, Льва и Макария, которые сыграли немаловажную роль в его жизни. Прошло несколько лет, и он сам стал таким же, как и его наставники.
Впрочем, звездной болезнью батюшка совсем не болел. Наоборот, его смирение, доброта, святость и неподдельная радость одинаково были доступны и высокому столичному чиновнику, и простой полуграмотной крестьянке.
Хотя, по большому счету, старцу было чем «гордиться» — он в совершенстве владел пятью языками, имел острый ум и огромный опыт хозяйствования. Все, кто к нему приходили, знали, что от отца Амвросия можно получить не только духовный, но и чисто житейский совет.
Только один Господь и, быть может, несколько человек знали, насколько тяжелым был для старца этот крест — 30 лет он был практически прикован к постели после тяжелой болезни, перенесенной в молодости и навсегда подкосившей его здоровье. Но, наверное, если бы преподобного спросили, он бы улыбнулся по-детски и повторил бы фразу, которую чаще всего говорил своим чадам: «Как ни тяжел крест, который несет человек, но дерево, из которого он сделан, выросло на почве его сердца». И доброе сердце старца, которое согревало любовью весь мир, смогло не только понести этот крест, но и вознести его на огромную высоту.
Преподобный Амвросий Оптинский своей жизнью показал удивительный пример того, как в физически немощном человеке может действовать такая Божья сила, которую мечтали бы иметь многие внешне полноценные и крепкие люди. А еще жизнь отца Амвросия — это воплощение его любимой фразы: «Где просто, там ангелов со сто». Старец словно показывал, что подлинная мудрость и жизненная правда — выражается не в каких-либо вычурных и утонченных формах, а в простых словах, которые растворены Божьей любовью. Преподобный Амвросий стал живым воплощением слов Христа: «Не будете как дети — не войдете в Царство Небесное».
От приходящих к старцу Амвросию часто приходилось слышать общий вопрос: «Как жить?». И батюшка обыкновенно в шутливом тоне отвечал: «Жить не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать и всем мое почтение».
Преставился подвижник 10 (23) октября 1891 года. На мраморном надгробии выгравированы слова апостола Павла, ставшие девизом всей жизни этого святого: «Бых немощным, яко немощен, да немощныя приобрящу. Всем бых вся, да всяко некия спасу» (1 Кор. 9: 22).
Преподобный Амвро ́ сий Оптинский
Дни памяти
10 августа – Собор Тамбовских святых
23 сентября – Собор Липецких святых
24 октября – Собор всех святых, в Оптиной пустыни просиявших
Житие
Александр Гренков, будущий отец Амвросий, родился 21 или 23 ноября 1812 года в духовной семье села Большие Липовицы Тамбовской епархии. Окончив духовное училище, он затем прошел успешно курс в духовной семинарии. Однако не пошел ни в Духовную академию, ни в священники. Некоторое время он был домашним учителем в одной помещичьей семье, а затем преподавателем Липецкого духовного училища. Обладая живым и веселым характером, добротою и остроумием, Александр Михайлович был очень любим своими товарищами и сослуживцами. В последнем классе семинарии ему пришлось перенести опасную болезнь, и он дал обет постричься в монахи, если выздоровеет.
По выздоровлении он не забыл своего обета, но несколько лет откладывал его исполнение, «жался», по его выражению. Однако совесть не давала ему покоя. И чем больше проходило времени, тем мучительнее становились укоры совести. Периоды беззаботного веселья и беспечности сменялись периодами острой тоски и грусти, усиленной молитвы и слез. Однажды, будучи уже в Липецке, гуляя в соседнем лесу, он, стоя на берегу ручья, явственно расслышал в его журчанье слова: «Хвалите Бога, любите Бога. »
Дома, уединяясь от любопытных взоров, он пламенно молился Божией Матери просветить его ум и направить его волю. Вообще он не обладал настойчивою волею и уже в старости говорил своим духовным детям: «Вы должны слушаться меня с первого слова. Я – человек уступчивый. Если будете спорить со мною, я могу уступить вам, но это не будет вам на пользу». Изнемогая от своей нерешимости, Александр Михайлович отправился за советом к проживавшему в той местности известному подвижнику Илариону. «Иди в Оптину, – сказал ему старец, – и будешь опытен». Гренков послушался. Осенью 1839 года он прибыл в Оптину Пустынь, где был ласково принят старцем Львом.
Вскоре он принял постриг и был наречен Амвросием, в память святителя Медиоланского, затем был рукоположен в иеродьякона и позднее – во иеромонаха. Когда отец Макарий начал свое дело издательства, о. Амвросий, окончивший семинарию и знакомый с древними и новыми языками (он знал пять языков), был одним из его ближайших помощников. Скоро после своего рукоположения он заболел. Болезнь была настолько тяжела и продолжительна, что навсегда подорвала здоровье отца Амвросия и почти приковала его к постели. Вследствие своего болезненного состояния он до самой своей кончины не мог совершать литургии и участвовать в длинных монастырских богослужениях.
Постигшая о. Амвросия тяжелая болезнь имела для него несомненно провиденциальное значение. Она умерила его живой характер, предохранила его, быть может, от развития в нем самомнения и заставила его глубже войти в себя, лучше понять и самого себя, и человеческую природу. Недаром же впоследствии о. Амвросий говорил: «Монаху полезно болеть. И в болезни не надо лечиться, а только подлечиваться!» Помогая старцу Макарию в издательской деятельности, о. Амвросий и после его кончины продолжал заниматься этою деятельностью. Под его руководством были изданы: «Лествица» преп. Иоанна Лествичника, письма и жизнеописание о. Макария и другие книги. Но не издательская деятельность была средоточием старческих трудов о. Амвросия. Его душа искала живого, личного общения с людьми, и он скоро стал приобретать славу опытного наставника и руководителя в делах не только духовной, но и практической жизни. Он обладал необыкновенно живым, острым, наблюдательным и проницательным умом, просветленным и углубленным постоянною сосредоточенною молитвою, вниманием к себе и знанием подвижнической литературы. По благодати Божией его проницательность переходила в прозорливость. Он глубоко проникал в душу своего собеседника и читал в ней, как в раскрытой книге, не нуждаясь в его признаниях. Лицо его, крестьянина-великоросса, с выдающимися скулами и с седой бородой, светилось умными и живыми глазами. Со всеми качествами своей богато одаренной души о. Амвросий, несмотря на свою постоянную болезнь и хилость, соединял неиссякаемую жизнерадостность и умел давать свои наставления в такой простой и шутливой форме, что они легко и навсегда запоминались каждым слушающим. Когда это было необходимо, он умел быть взыскательным, строгим и требовательным, применяя «наставление» палкой или же накладывая на наказуемого епитимью. Старец не делал никакого различия между людьми. Каждый имел к нему доступ и мог говорить с ним: петербургский сенатор и старая крестьянка, профессор университета и столичная модница, Соловьев и Достоевский, Леонтьев и Толстой.
С какими только просьбами, жалобами, с какими только своими горестями и нуждами ни приходили к старцу люди! Приходит к нему молодой священник, год тому назад назначенный, по собственному желанию, на самый последний приход в епархии. Не выдержал он скудости своего приходского существования и пришел к старцу просить благословения на перемену места. Увидев его издали, старец закричал: «Иди назад, отец! Он один, а вас двое!» Священник, недоумевая, спросил старца, что значат его слова. Старец ответил: «Да ведь дьявол, который тебя искушает, один, а у тебя помощник – Бог! Иди назад и не бойся ничего; грешно уходить с прихода! Служи каждый день литургию, и все будет хорошо!» Обрадованный священник воспрянул духом и, вернувшись на свой приход, терпеливо повел там свою пастырскую работу и через много лет прославился как второй старец Амвросий.
Толстой после беседы с о. Амвросием радостно сказал: «Этот о. Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко и отрадно стало у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога».
Другой писатель, Евгений Погожев (Поселянин) говорил: «Меня поразила его святость и та непостижимая бездна любви, которые были в нем. И я, смотря на него, стал понимать, что значение старцев – благословлять и одобрять жизнь и посылаемые Богом радости, учить людей жить счастливо и помогать им нести выпадающие на их долю тягости, в чем бы они ни состояли». В. Розанов писал: «Благодеяние от него льется духовное, да, наконец, и физическое. Все поднимаются духом, только взирая на него. Самые принципиальные люди посещали его (о. Амвросия), и никто не сказал ничего отрицательного. Золото прошло через огонь скептицизма и не потускнело».
В старце в очень сильной степени была одна русская черта: он любил что-нибудь устроить, что-нибудь создать. Он часто научал других предпринять какое-нибудь дело, и, когда к нему приходили сами за благословением на подобную вещь частные люди, он с горячностью принимался обсуждать и давал не только благословение, но и добрый совет. Остается совершенно непостижимым, откуда брал отец Амвросий те глубочайшие сведения по всем отраслям человеческого труда, которые в нем были.
Внешняя жизнь старца в Оптинском скиту протекала следующим образом. День его начинался часа в четыре-пять утра. В это время он звал к себе келейников, и читалось утреннее правило. Оно продолжалось более двух часов, после чего келейники уходили, а старец, оставшись один, предавался молитве и готовился к своему великому дневному служению. С девяти часов начинался прием: сперва монашествующих, затем мирян. Прием длился до обеда. Часа в два ему приносили скудную еду, после которой он час-полтора оставался один. Затем читалась вечерня, и до ночи возобновлялся прием. Часов в 11 совершалось длинное вечернее правило, и не раньше полуночи старец оставался, наконец, один. Отец Амвросий не любил молиться на виду. Келейник, читавший правило, должен был стоять в другой комнате. Однажды, один монах нарушил запрещение и вошел в келлию старца: он увидел его сидящим на постели с глазами, устремленными в небо, и лицом, осиянным радостью.
Так в течение более тридцати лет, изо дня в день старец Амвросий совершал свой подвиг. В последние десять лет своей жизни он взял на себя еще одну заботу: основание и устройство женской обители в Шамордине, в 12 верстах от Оптины, где, кроме 1000 монахинь, имелись еще приют и школа для девочек, богадельня для старух и больница. Эта новая деятельность была для старца не только лишней материальной заботой, но и крестом, возложенным на него Провидением и закончившим его подвижническую жизнь.
1891 год был последним в земной жизни старца. Все лето этого года он провел в Шамординской обители, как бы спеша закончить и устроить там все незаконченное. Шли спешные работы, новая настоятельница нуждалась в руководстве и указаниях. Старец, повинуясь распоряжениям консистории, неоднократно назначал дни своего отъезда, но ухудшение здоровья, наступавшая слабость – следствие его хронической болезни – заставляли его откладывать свой отъезд. Так протянулось дело до осени. Вдруг пришло известие, что сам преосвященный, недовольный медлительностью старца, собирается приехать в Шамордино и увезти его. Тем временем старец Амвросий слабел с каждым днем. И вот – едва преосвященный успел проехать половину пути до Шамордина и остановился ночевать в Перемышльском монастыре, как ему подали телеграмму, извещающую его о кончине старца. Преосвященный изменился в лице и смущенно сказал: «Что же это значит?» Был вечер 10 (22) октября. Преосвященному советовали на другой день вернуться в Калугу, но он ответил: «Нет, вероятно, такова уж воля Божия! Простых иеромонахов архиереи не отпевают, но это особенный иеромонах – я хочу сам совершить отпевание старца».
Было решено перевезти его в Оптину пустынь, где провел он свою жизнь и где покоились его духовные руководители – старцы Лев и Макарий. На мраморном надгробии выгравированы слова апостола Павла: «Бых немощным, яко немощен, да немощныя приобрящу. Всем бых вся, да всяко некия спасу» (1Кор.9:22). Слова эти точно выражают смысл жизненного подвига старца.
Оптина Пустынь
Толкования
Священного
Писания
Враг наш невидимый сам же вложит мысль греховную в душу человека, да тут же и запишет ее, как его собственную, дабы впоследствии на Страшном Суде Божием обвинить человека.
Открывайте все свои помыслы, особенно те, которые долго вас не будут оставлять.
Не удивляйтесь тому, что во время службы находят помыслы различные: когда вы принимаетесь за оружие против врагов, т.е. молитву, то и они на вас вооружаются сильнее прилогами помыслов. Прибегайте ко Господу на них молитвою и не смущайтесь: они исчезнут, а когда будете смущаться, видя, что оные не оставляют вас, то сим больше их на себя вооружаете, а когда со смирением стоя вопиете на них к Богу, то и успокоитесь.
Оптинские
праздники
октябрь ← →
пн | вт | ср | чт | пт | сб | вс |
---|---|---|---|---|---|---|
1 | 2 | 3 | ||||
4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |
11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |
18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |
25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |
Последний фотоальбом
Видео
Духовные беседы с паломниками
23 октября чествуем память преподобного Амвросия,
старца Оптинского
Б удущий старец, Александр Гренков, родился в 1812 году шестым ребёнком в церковной семье. Закончил духовное училище и семинарию в Тамбовской губернии, очень был любим товарищами за общительный характер и веселость. Всё предвещало самое светлое будущее: семья, отличное образование, круг общения. Но незадолго до окончания семинарии Александр заболел. Да так опасно, что дал обет стать монахом в случае выздоровления. Правда после выздоровления ещё четыре года не решался юноша покончить с миром. Всё изменила поездка в с. Троекурово, где Александр встретился с затворником Иларионом, который посоветовал ему идти в Оптину: «Ты там нужен». После этого Александр тайно уезжает в Оптину, где и попадает под опеку старцев Льва и Макария.
В 1842 году он принимает постриг с именем Амвросий, а в 1845 уже становится иеромонахом. В монастыре блестяще образованный молодой монах работает в пекарне, становится помощником повара, а позже — келейником у старцев. Старцы очень любили монаха Амвросия, прозирая его великое будущее. Но при посторонних часто испытывали его смирение, делая вид, что «гремят на него гневом».
С молодости пошатнувшееся здоровье батюшки было почти разрушено после поездки в Калугу, где он серьезно простыл и уже не мог выбраться из болезней. В 1846 году, в возрасте 34 лет, он был выведен за штат по состоянию здоровья, а еще через два года был пострижен в схиму. После пострига он стал себя лучше чувствовать, но всерьёз не оправился уже никогда.
Удивительно, как в таких тяжёлых болезнях сохранил батюшка свой веселый нрав, возрастая в любви к ближним, обрёл величайшие духовные дары. Он продолжал трудиться: занимался переводами святоотеческой литературы и под руководством старца Макария духовно окормлял братию и мирян — к нему за утешением приезжали самые известные личности того времени.
Любовь старца к людям, его неизменное стремление поддержать, утешить, согреть и направить людей к Богу известны нам из многочисленных свидетельств очевидцев, проповедей и писем батюшки, цитаты из которых знает каждый православный христианин. Образ старца запечатлён в русской литературе, а основанный им женский монастырь в Шамордино — духовная сестра Оптиной — по сей день тесно связан с Оптиной пустынью и так же продолжает исполнять заветы старца.
Старец почил в 1891 году в Шамординском монастыре, а в 1988, через полгода после возвращения монастыря Церкви, первым из Оптинских старцев был причислен к лику святых. Его мощи покоятся во Введенском соборе монастыря.
Неисчислимы и в наше время свидетельства чудес и помощи верующим по молитвам к батюшке.
Уповаем на его заступничество ко Господу и просим: «Преподобный отче наш Амвросие, моли Бога о нас!»