Читайте популярную книгу Азъ Есмь авторов Денис Шварц прямо сейчас онлайн на сайте alivahotel.ru. Скачать книгу можно в форматах FB2, TXT, PDF, EPUB бесплатно без регистрации.

Погрузитесь в мир, где границы между прошлым и будущим стираются, а тайны древних катаклизмов таятся в тенях. Молодая и амбициозная Светозара решается на опасное путешествие к загадочной планете Макошь – колыбели человечества, где скрыты ответы на вопросы, которые могут изменить ход истории. В это время Тихон, пилот из прошлого, переживает странные события, которые связывают его судьбу с будущим Светозары.

Вместе они должны разгадать тайны, которые могут привести к небывалым открытиям или разрушить их жизни. Сможет ли Светозара принять вызов и выстоять перед лицом неизвестности? Какие секреты хранит Макошь, и как они изменят мир, в котором герои живут?

Этот роман полон захватывающих приключений, философских размышлений и неожиданных поворотов, которые не оставят равнодушными любителей жанра.

Денис Шварц

Азъ Есмь

Глава 1

Азъ Есмь. Пролог

Темно … тихо… спокойно…

Хотя не так уж и тихо…

В голове гул, и он нарастает, скорее и не гул, а звуки алюминиевого таза или газовыводящих труб… Странные фразы в голове… Каждый удар отдается пульсирующей болью во всем теле. Не болит только правая нога ниже колена…

…темно…

– Так, если чувствую боль, значит живу. Уже хорошо!

Странно, что нога не болит… Бляха, а чего странного? Ее ж нет! В 43-м под Курском… нашу двойку Ла-5 тогда сожгли Мессеры… я выпрыгнуть успел, а Николай сгорел в воздухе. Врач ногу спасти так и не смог, но хоть вытащил с того света и то дело…

…темно…

Сейчас же не 43-й! Что ж случилось? А, ну да, утром тренировочные полеты, курсантКА Ольга Началова.

Есть ли такое слово вообще – курсантКА?

А как этих баб еще называть? Чего они вообще в небо прутся?

Вот же упрямая девка, черт ее привел к нам в ДОСААФ и трижды черт ко мне в звено. Дошла до начальника аэроклуба, чтобы ее пятой взяли. Парней не берут, а ее взяли! Год прыгала с парашютом, чтобы затем в пилоты перевели. Думали, что отец ее пропихнул – он какой-то военный высокопоставленный, но нет, сама… Нет, она молодец, конечно, умная, упертая, собранная. Сегодня утром только дерганная была, все за отца переживала, что случилось – не говорила, да, похоже, и сама толком не знала. В газете писали – в Чехословакии заварушка какая-то началась…

…темно…

Не пойму, как будто я в бессознание проваливаюсь, засыпаю и просыпаюсь…

…темно…

Так, утро, построение, курсанты, крайний вылет с инструктором и затем самостоятельные полеты… Ух, как же ноет все тело… Для кого крайний, а для кого, похоже, и последний…

…Взлетели, полетное задание простецкое – полет по кругу и посадка. Набрали высоту, затем какие-то провалы в памяти… Вернее, даже не в памяти, а как будто помехи по телевизору… Я посмеялся про себя, что именно так инсульт, наверное, и приходит, когда картинка перед глазами сбоит… Сбой в матрице… Что значит сбой в матрице? При чем тут матрица? Матрицами называются массивы элементов, представленные в виде прямоугольных таблиц, для которых определены правила математических действий… Что за фразы в голове? Походу, меня хорошо приложило головой, аж определения вышмата высыпаются.

Темно… сколько я в отключке был?

Потом была яркая вспышка в небе, заглох двигатель, пропала связь и вся радиоэлектроника сдохла. Хотя, какая в старом Як-18 электроника? Радио только… Бляха, это что ж, по нам капиталисты ядерный удар нанесли? Да нет! Быть не может! Не было ударной волны, да и вспышка была без теплового излучения, нас бы просто спалило в воздухе. Что же тогда? Новый вид оружия с одним фактором поражения – электромагнитным импульсом? А смысл? Если бомбить, то сразу ядерным оружием, на поражение…

Темно…

Олька!!! Как она? Я ж ее, дуреху, еле заставил прыгать. Пока подзатыльник не отвесил – не хотела. Парашют раскрылся, это я точно видел. Там хоть и лес в низу, но она – опытный прыгун, не зря целый год в команде парашютистов занималась прежде, чем ее в летчики перевели. Так что должна нормально приземлиться.

Гагарин, говорят, этой весной так же погиб. Серегин прыгать без него не хотел. Я, конечно, не Гагарин, да и жив вроде.

Мысли хоть и скачут, но мыслительная деятельность продолжается. А вот физически не пошевелиться.

Темно… я опять без сознания был?

Это ж что должно было во мне сработать, какие расчеты мой мозг произвел, чтобы направить самолет в одну из пещер в этой скале? Естественно, об стену скалы я бы просто разбился, а вот при входе в пещеру часть инерции погасили крылья и хвост, когда обломились от удара, а фюзеляж уже юзом тормозил о стены пещеры. Это же просто чудо какое-то – зашел как пробка в бутылку… хотя пробка обычно выходит…

Почему темно – это понятно. Не глаза же у меня, в конце концов, выскочили, пещера все-таки. Но почему пошевелиться не могу? Может шею сломал? Хотя я бы этой боли по всему телу не чувствовал…

…темно…

Сколько я здесь? Терял я сознание или нет? Ощущение, что тысяча лет прошла или одна минута? Опять эти помехи перед глазами. Как я их вижу в темноте? А как вообще слепые сны видят? Говорят, что образами, чувствами, запахами… Кстати запах… Запах керосина… Вот об этом я не подумал, вылет был первый и бак был полон… Лишь бы не еба…

Яркая вспышка! Огненный шар ярких бордово-желтых тонов осветил пространство вокруг… кабину, панель приборов, остекление фонаря, стены пещеры, миллионы лет не видевшие света…

Сначала тепловая волна коснулась лица. Волоски бровей, ресниц, усов начали было сворачиваться от большой температуры, но все застыло. Да, в буквальном смысле застыло, шар огня замер, как на фотографии, замерли мелкие осколки стекла и пыли, влетевшие в кабину вместе с воспламенившимися парами топлива. Застыла ударная волна, застыла температура, застыл даже звук. Нет, он не прекратился, не оборвался, он застыл в моменте. Как может замереть звук? Он либо есть, либо его нет… А как может замереть температура? Она даже если отрицательная, то есть вообще всегда… А как тогда я вообще вижу хоть что-то? Любой свет – это поток фотонов, как они-то могут остановиться? Но мысли же мои движутся? Это и есть смерть? Когда все останавливается? Это и есть Ад, когда все замирает, а ты продолжаешь существовать?

Опять помехи на экране…

Темнота…

Азъ Есмь I

– Светозара, я весьма обескуражен тем, что ты все же решила оставить Вече и Подопечных ради этой авантюры! – Дедо буквально ввалился в мой кабинет, задрав полы белого плаща с кровавым подбоем, изменив своей обычно шаркающей походке. Проявлять такое нетерпение и взволнованность он мог только при самых близких людях. – Ты впрямь решила, что личные амбиции важнее общего блага?

– Дедо, мы уже говорили на эту тему. – ответила я с улыбкой. – Я считаю, что расширение личного познания позволит мне в дальнейшем быть более продуктивным Наставником для молодежи. Кроме того, это позволит ускорить мое продвижение. Чем больше я знаю, тем большим опытом я могу поделиться!

– Неужели тебе мало всех знаний человечества? Мы накопили опыт на сотни лет вперед! Тебе нужно просто правильно разложить их в головах своих подопечных. Кроме того, твою группу придется раскидать по разным Наставникам. Весь твой труд пойдет прахом! – он смешно потряхивал бородкой и дырявил пространство поднятым вверх скрюченным высохшим пальцем с ровными аккуратными ногтями. Как бы небрежно он не относился к своему внешнему виду, но руки у него всегда были ухоженными и аккуратными.

Я взяла его руку с выставленным пальцем, прижала к своей груди и прямо посмотрела ему в глаза. Сколько часов мы потратили на эти прения. Мы обсуждали мою идею и в личных беседах, и в присутствии моих Подопечных. Для них это были отличные уроки эристики с элементами казуистики.

Хотя я прекрасно знала, что Дедо согласен со всеми моими доводами и в глубине души поддерживает меня, но я так же понимала, почему он был так уперт и настойчив.

Во-первых, он выполнял свою главную роль Пранаставника. Заваливая меня сомнениями, он добивался, чтобы я максимально уверовала в свой Выбор.

Во-вторых, он показывал моим Подопечным, как нужно отстаивать свой Выбор и принимать полную Ответственность за него. Потому что потом не кому будет пенять, что тебя не отговорили, не переубедили…

Ну и самое главное, я понимала, что я его последний Подопечный, последний его проект, и, как он говорит, самый продуктивный. Конечно, он лукавит, в разные времена он воспитал ТАКИЕ личности… многие из них заняли почетные места в Пантеоне Славы, многие до сих пор входят в Родовое Вече. Говорят, Дедо будучи малым, видел одряхлевших уже к тому моменту Пращуров Исхода. Хотя это все слухи и домыслы, но его реальный возраст давно перевалил за четвертую сотню, и никто не знает на каких ресурсах он это вывозит.

– Светозара, представь сколько времени ты на это потратишь! – я поняла, что это был последний его козырь. Он всегда настаивал, что время – это единственный невосполнимый и потому самый драгоценный ресурс.

– Дедо, давай, когда я вернусь с данными, мы с тобой их обработаем и тогда ты дашь мне оценку эффективности, стоило ли оно того или нет. Тем более во время перемещения в подпространстве, для меня время остановится, а на Макоши я буду всего несколько лун, что за это время может случиться?

– Дочка, сводить данные ты будешь уже без меня. Пока ты будешь в подпространстве, у нас пройдут годы. А мое время истекло. Все мои распоряжения ты получишь по возвращении у Велеса.

Я вздрогнула от этих слов. Я поняла, что это не старческое брюзжание, а окончательное решение ясного ума человека с безграничными возможностями. У меня подкатил комок к горлу, и я с трудом выдавила слова, обратившись к нему с официальным титулом:

–Волхв, я принимаю твое решение, прими и ты мое!

Мы обнялись, это было мгновение прощания, печальное, но осознанное. Он поцеловал меня в лоб, молча развернулся и вышел.

Я простояла несколько мгновений окончательно смиряясь с прощанием. Затем мне осталось только обновить последние данные Велеса, ведь пока я буду там, бортовой Велес не сможет подтягивать новые данные и будет автономным от общей инфобазы. Он будет развиваться, используя только ту информацию, которую будет получать от собственных сенсоров и от меня.

–Светлая, я готов, – как всегда беззвучной мыслью пронеслись слова Велеса в голове, я так же мысленно ответила: – Я тоже! – и вышла к лифту унесшего меня на стартовую площадку над облаками.

Глава 2

Азъ Есмь II

Более трех лет я готовилась к этой экспедиции.

Большую часть времени я посвящала конечно же Подопечным. Наставничество предполагает полную занятость. Создание новых членов общества, пожалуй, одно из самых ответственных занятий. Ты формируешь будущее через своих Отпрысков, как неофициально мы их называем.

Я как Наставник-Жрец могла выбирать возрастную группу, и я выбрала самых сложных – Отроков, с 15 до 20 лет. Пожалуй, Отрочество – самый ответственный период для Наставников, ибо после выпуска Подопечные получают статус Чадо и следующие 10-15 лет живут самостоятельной жизнью, делая ежесекундно собственный Выбор и принимая во всей мере полную отвеДственность за него.

Для них открыты практически все функции Велеса, кроме прогнозирования. Именно функция адекватного прогнозирования лежит в основе причинно-следственных связей Выбор – ОтвеДственность, и образует фундаментальное понятие Действие, или как его называли Пращуры Исхода – Камма. И именно способность адекватного прогнозирования учитывается при инициации Заветного Права Выбора.

В этот период Чада находят партнеров, рождают и взращивают детей, доводят их до возраста Младей 7-10 лет и только после этого вливаются в общую Чадь, получая Заветное Право Выбора.

Дальше они могут возвращаться под личное наставничество Волхвов и продолжать развитие. Но большинство остаются на своем уровне, и выбирают одно из Пяти Предназначений: становятся Наставниками, воспитывая молодые поколения, входят в Родовое Вече, совет Общинной Руси, выбирая дальнейшее направление развития общества, проводят личные изыскания, вносят свой посильный вклад в развитие науки. работают с Нежитью и искусственной житью, разрабатывая механизмы и программы для них, используемые во всех сферах от добычи и производства до бытового обслуживания, или занимаются Искусством, которое включало в себя музыку живопись, архитектуру и сферу услуг.

Конечно, меня угнетал тот факт, что я не довела свою пятую группу до выпуска. Группа была интересна еще и тем, что я ради эксперимента взяла пятого человека в нее. В итоге мои Отпрыски вместо обычных пар взаимодействия образовали пятерку и показывали большую эффективность, чем обычно. Теперь их раскидают по другим группам и в тех группах образуются такие же пятерки. И мои Отпрыски привнесут свой опыт взаимодействия и в них. Возможно, это будет стартом нового подхода в Наставничестве и со временем полностью изменит общество. Хотелось бы увидеть, какой Чадью они станут… Да увижу, как раз по моему возвращению они будут на пороге Заветного Права Выбора.

Кроме Наставничества я состояла в Родовом Вече – общем совете Общинной Руси. В нем, из миллиарда людей, относящих себя к Русичам, состояло порядка миллиона человек, и общим Выбором мы определяли дальнейшее развитие общества и жизни на всех четырех планетах Общинной Руси. Советы проходили не часто – каждые шесть лун, если не возникало экстренных необходимостей, но подготовка к ним занимала очень много времени. Необходимо было разбираться в нюансах каждого вопроса. А иначе зачем идти в Вече?

Ну и для личных изысканий в исторической археологии мне оставалось всего восемь часов в сутки. Хорошо, что я сумела путем тренировок и Самосозерцаний довести потребности сна с обычных пяти часов до трех.

Таким образом, я умудрилась влезть в три из пяти Главных Предназначений человека. Нежить и Искусство интересовали меня меньше, я предпочитала их пользовать, а не создавать. Обычно человек полноценно погружается лишь в одно Предназначение. Но мне, видимо, как и всегда, больше всех надо.

Моим основным направлением работы по Изысканиям были поиски информации о Макоши, колыбели человеческой расы, и причинах Великого Исхода. Пращуры после обретения новых миров не сохранили достаточного количества данных. Велес на тот момент не приобрел еще самосознания и, как говорят, был просто бортовым самописцем.

Спустя три года кропотливой работы с архивами я нашла координаты нужных мне для изыскани мест на планете. Эти поиски усложнялись языковыми барьерами, бытовавшими тогда между разными нациями и народами проживавшими на Макоши.

В Предисходные времена, живя на Макоши, люди были разделены по племенному признаку, называли себя на латинский манер Нациями и считали, что одни нации могут быть лучше, а другие хуже. Даже воевали между собой.

Падение астероида в районе Аравийского полуострова стерло с лица земли весь регион с населявшими его самыми развитыми на тот момент цивилизациями: латинской, эллинской, аравийской. Мощные землетрясения привели ко взрыву вулканической супер-кальдеры в Северной Америке, извержение уничтожило целую расу на обеих Американских континентах. В тот момент они были обособлены и к моменту Исхода от них остались только каменные города.

Вся восточная Азия была смыта небывалыми цунами, вызванными все теми же землетрясениями.

Из населенных регионов меньше всего пострадали север Европейского континента, центральная Сибирь, континентальный Китай, восток Индии и Южная Африка. Австралия осталась почти нетронутой, но к моменту Исхода с местными аборигенами не удалось наладить взаимодействие и их решили оставить на Макоши.

Я нашла упоминания об Ариях как о прародителях европейских племен, и мне было интересно докопаться до их корней и истоков, ибо именно они были и моим собственным Истоком.

Глава 3

Азъ Есмь. III

Со стороны выход корабля из Подпространства выглядел странно, но красиво, как будто полотно небесной тверди с нарисованными точками звезд натягивается, протыкается, и на его месте на долю мгновения образуется черная дыра, из которой вываливается корабль, за ним полотно схлопывается и колышется, как круги на воде после брошенного туда камня.

Как обычно перед выходом в Явь, я сначала почувствовала, как меня догоняет время.

В Подпространстве, которое по старинке еще называли Правь, время на корабле не меняется и для путешественника течет как обычно, но относительно Вселенной оно останавливается. Строго говоря, не Вселенной, а именно Яви. Как мы знаем, Вселенная – это слишком обширное понятие всего сущего, и принято считать, что Явь – это та реальная часть Вселенной, в которой находится наш Космос, частица пространственно-временной неделимости, в которой мы и обитаем. То есть, Явь – это воспринимаемая нами реальность. Перемещаясь в Подпространстве, мы уходим из реальности, но возвращаясь в нее, реальность обрушивается на нас, воздавая все то, что мы пропустили.

Я физически почувствовала, как состарилась на пропущенные мною в пути шесть лун. За мгновение отросли волосы и ногти, конечно не так, как это было бы за реальные шесть лун, визуально почти не заметно, но все же чувствуется. Заметно обветшал нательный разовый костюм. Я намеренно надеваю его перед полетом, чтобы не тратить время на переодевания, а просто принять душ, сменить белье и влезть в рабочий Повседневник. Ну и конечно дикая жажда и голод. Физиология – это, пожалуй, самый мудрый механизм, который невозможно обмануть никакой наукой, она все равно возьмет свое. Впрочем, Велес уже приготовил и белье, и водно-солевой бульон для быстрого восстановления организма.

Пока я завершала восстановление, Велес подготовил аналитику моего местонахождения. В целом небольшое отклонение, но в пределах нормы, хуже было бы, если бы мы вынырнули в центре звезды или в ядре одной из планет Мира Макоши.

– Б-р-р, – я передернула плечами, прорычав это в слух.

Велес ехидно заметил:

– Что? Думала, я тебя доставлю прямиком в ядро Ярила?

– Нет! Меня ты, конечно, недолюбливаешь, но не настолько, чтобы угробить ради меня новейший корабль, – улыбнувшись, парировала я и уже серьезно добавила: – Но вероятностное стечение обстоятельств проигнорировать я не могу.

– Вероятность попадания в звезду составляет 6,7?10 в минус двадцать третьей степени, – попытался меня успокоить Велес.

– Но не нулевая. Не трать время, какая у нас обстановка? Опусти доклад о состоянии корабля и ресурсов, давай сразу к прогнозам выхода на орбиту и далее по протоколу, – скомандовала я, зная, что не стал бы Велес тратить время на тестирование моего эмоционального состояния, чем и являлись его шуточки, а сразу доложил бы об отклонениях от нормы, если бы таковые были.

– Макошь сейчас находится в оптимальной оппозиции с Мерцаной, выход на орбиту запланирован через два часа пятнадцать минут, учитывая оптимизацию расхода ресурсов на разгон и торможение, можно быстрее, но расход увеличится обратно пропорционально времени. В южном полушарии сезон дождей, рекомендовано первой точкой выхода обозначить северное полушарие.

– Хорошо, двинули!

Я заранее наметила точки выхода на поверхность. Первая и, как я надеялась, самая результативная должна находиться в южной части древнего горного хребта, пересекающего с севера на юг самый большой материк планеты. Вторая надежда была на центральную часть самого высокого и массивного горного образования планеты, расположенного в центре того же материка. Остальные варианты были совсем малопривлекательны.

Что я хотела найти? Хоть какой-то намек на объяснение того, каким образом всего через шесть веков после Большого Столкновения, так называли в древних письменах падение астероида, человечество совершило эволюционный скачок и создало технологии, позволившие массово переселиться в другую звездную систему ближе к центру галактики, а главное, что послужило причиной Великого Исхода?

Никто до сих пор не смог объяснить и то, каким образом пропали все данные из ячеек памяти Велеса о периоде до Средневекового Забвения, о том, как жило человечество, как проходило его становление в новых мирах. До определенного момента были только устные сказы, и редкие рукописные манускрипты. Сведения о том, что происходило на Новой Тверди, нужно искать именно там. И этому многие посвящали свои Личные Изыскания, хотя все они натыкались на стену Забвения – период в один век, о котором нет вообще никаких данных.

И лишь после самоосознания Велеса в его ячейках памяти стали вестись подробные хронологические записи.

Одно время пытались продвинуть теорию о том, что не было никакого Исхода и Миры Новой Тверди – это исконное лоно человеческой цивилизации, а все остальное – лишь мифы и подтасовки фактов.

Говорили о ядерной войне и закопанных городах Древних Глиномесов. Эта теория набирала обороты пока Дедо, будучи еще молодым Изыскателем, не составил алгоритм, позволивший из обрывков слов, отдельных буквиц и прописей собрать отрывочные данные, позволившие вычислить координаты Ярила, находившегося в отдаленном рукаве Галактики.

Туда направили зонды с нежитью. Часть экспедиций сгинуло, но те первые, что вернулись, предоставили обнадеживающие данные о расчетах центров масс в звездной системе Ярила. Следующие экспедиции уже нашли и саму Макошь, а с ней и Земли Хорса, Мерцаны, Орея и остальные 22 планеты…

Мои мысли отвлек морок. Мне показалось, что зрительные сенсоры отключились на долю секунды, как будто я моргнула, но моргнула в нервном тике, как будто произошел сбой в матрице.

– Какой еще матрице? Откуда эти термины??

Сразу раздался ровный непривычно нечеловеческий, голос Велеса:

– Светозара, мы атакованы!

В критические моменты его голос становится таким спокойным и неживым, что просто выбешивает.

– Мысленная коммуникация! – скомандовала я. Это сокращало время на проговаривание слов, и взаимодействие проходило не со скоростью речи, а со скоростью мысли, кроме того, позволяло не слышать становившийся в такие минуты неприятный голос Велеса.

Подключаясь к Посту управления, я мысленно скомандовала:

– Характер атаки, анализ возможного воздействия и рекомендации противодействия?

При подключении к Посту я становилась самим кораблем, видела, чувствовала и слышала все, что видят чувствуют и слышат десятки тысяч сенсоров корабля. Я могла понюхать радиацию и ощутить вкус вакуума. Это позволяло филигранно управлять кораблем в пилотируемом режиме.

Велес начал рапортовать:

– Характер атаки не поддается иден…

Яркая вспышка не дала мне воспринять фразу до конца. Я оглохла, ослепла, потеряла вкус и обоняние. Затем я поняла, что не сработал ни один фильтр чувств, и я не оглохла и ослепла, а сенсоры корабля были перегружены всеми возможными факторами воздействия одновременно, и от перенасыщения восприятия мозг отказался видеть, слышать и осязать.

В голове взорвалась сверхновая и я перестала что-либо чувствовать…

…темнота…

Глава 4

Азъ Есмь IV

… Темнота…

Покой… Так и бывает за порогом? Это и есть небытие? Если да, то в целом и не плохо после всего сделанного и пережитого. Наверное, такой отдых – это заслуженно. Хотя конечно было много планов и многое не сделано…

– Интересно, где я?

– А мне интересно КТО ТЫ?! И как ты подключился к моему внутреннему коммуникатору?

– Бляха! Кто здесь? Я ничего не вижу!!!

– А где ты вообще находишься? Велес! Что происходит? Велес! Связь!!!

– Ты не одна? Ты из поисково-спасательной службы? Ольгу нашли? Что с ней?

– Велес! Ты меня слышишь? Велес! Почему я ничего не вижу?

– Ты тоже не видишь? Так ты не из спасателей?

– Нет! Успокойся уже и отключись от меня! Перейди на речевую коммуникацию, мне неприятно общаться мыслью! Почему я не могу тебя блокировать?

– Какую речевую? Как тебя зовут?

– Да что же такое!? Я Светозара Зорина «Светлая» …

– Из Белоруссии что ли?

– Какой Белой Руси? Из Общинной Руси, она одна…

– А-а-а старообрядцы…? Так, а что ты здесь делаешь-то? И где мы?

– Я Светозара Зорина «Светлая», Наставник-Жрец Чади с Верховной Тверди! А ты кто и где ты находишься?

– Я Кузнецов Тихон Никитич… И, похоже, я в психушке… Почему только в женской палате, или это общая? И почему в психушке, если я должен быть в реанимации после катастрофы… Почему я не вижу ничего? Бляха, мне глаза выбило! Я ослеп? …И не чувствую, под анестезией? Эй, как тебя… Светлая! Ты где? Светлая!

– Светлая! – это была мысленная коммуникация с Велесом. – Тихо, девица, не так резко… Ты приходишь в себя, просто полежи немного.

– Велес, перейди на речь, – хрипло попросила я, сейчас мне была неприятна любая мысленная коммуникация.

– Хорошо, – ровным бесяще-успокаивающим тоном, но уже голосом ответил он. – Но тебе лучше не задействовать речевой аппарат, ты слишком слаба.

– Что это было? – еле прошептала я, и меня тут же болезненно вырвало желчью.

Автолекарь перевернул меня на бок, и его манипуляторы стали освобождать мне рот, нос и горло от остатков рвоты, я услышала железный ровный голос Велеса:

– Задействую протокол принудительной Дрёмы.

И я провалилась в забытье…

…Темно…

– Б-б-бляха! – если бы я мог, я бы дернулся. – Что это? Галлюцинации умирающего мозга или меня все же нашли и вытащили? Бредят ли люди в коме? Та-ак, Тихон Никитич, собрался, успокоился и думаем логично. Ты думаешь – значит точно жив, не чувствуешь тело – тому есть объяснение, либо сломал шею… тогда почему не вижу и не слышу? Даже вкуса не ощущаю… Может сон? Какой-то слишком осознанный сон… Возможно, серьезная травма мозга и я в коме? Да-а-а, далек я от нейрофизиологии…

– Какое неприятное ощущение, когда с тобой кто-то коммуницирует без твоей Воли! Как это вообще возможно? – меня всегда выводит из равновесия, когда я не могу осознать и понять происходящего, возможно я отчасти зависима от этих эмоций, если всю жизнь выбираю самые сложные задачи. Так, нужно собраться и решить эту задачу… Я, похоже, в дрёме и у меня галлюцинация…

– Сама ты галлюцинация! Так, Никитич, если ты слышишь бабу и не можешь ничего сделать, значит ты реально или в коме, или в аду… Как говорил Вождь пролетариата: религия – опиум для народа! А стало быть, ада не существует! Значит, ты в коме и эта Светящаяся – реально галлюцинация.

– Не светящаяся, а Светлая! Это мое Рекло, а Имя мне Светозара! – этот голос начал меня раздражать! Да, похоже прав был Дедо, когда говорил, что повышенная нагрузка в какой-то момент начнет схлопывать Личное Познание, а не расширять его. Хотя… перед вспышкой Велес доложил об атаке, и потом я была подключена к сенсорам корабля, может это новое оружие, позволяющее внедрить в сознание вредоносный протокол? Тогда Велес должен был уже аннулировать его, он же сейчас работает с моим телом и, похоже, разумом. Скорее бы выйти из дремы и поговорить с Велесом.

– Светозара, я вижу, ты баба рассудительная, объясни мне, что происходит? – похоже она тоже в затруднительном положении и девка-то молодая, но кажется не глупая, рассуждает здраво, хотя и странно, что в слух. – Света, давай поговорим нормально и спокойно?

– Так, похоже протокол пытается внедриться глубже в мое сознание, если так дело пойдет дальше, то я могу потерять себя, придется в ущерб организму выходить из Дрёмы усилием Воли. Ничего, организм молодой, крепкий, выдержит…

– Велес, не смей меня больше принудительно проваливать! – резко выпалила я, вырвав себя из Дрёмы. – Во мне вредоносный протокол… – уже тише добавила я, и меня опять болезненно стошнило.

Я была уже зафиксирована на боку и в этот раз автолекарю не пришлось меня обтирать и снова переодевать.

– Светлая, я беспрерывно изучаю тебя, анализ данных не нашел нештатных протоколов. Но есть много новой информации для тебя. Рекомендовано до восстановления организма хотя бы до 30 % не загружать тебя ею. На восстановление до этого уровня необходимо всего полтора часа, тогда последующее восстановление пройдет на 48% эффективнее.

– Хорошо. Сейчас можешь меня отключить…

И я провалилась в темноту…

– Тихомир? Ты меня слышишь? – немного вкрадчиво произнесла я.

– Да, Свет, слышу. – не могу понять, наорать на нее или игнорировать, но раз пошла на контакт, похоже ей тоже хреново…

– Где ты физически находишься? И как ты коммуницируешь со мной?

– В последний раз перед потерей сознания я был зажат в кабине самолета в пещере, как я туда попал, трудно объяснимо и звучит неправдоподобно. Но перед отключкой произошло возгорание топлива… А ты где и откуда? Только объясни нормальным человеческим языком, без староцерковных словечек…

– Давай простроим разговор таким образом, чтобы мне стало понятно, что происходит? Я буду задавать вопросы, ты мне отвечай и тогда мы решим, что делать.

– Ни фига себе, как ты меня в оборот берешь, – удивился я про себя. Не на того напала, девочка, меня в 39-м НКВДшники не раскрутили на донос против командира эскадрильи и в 44-м, когда после госпиталя и ампутации меня отправили в Мурманск для приема самолетов по Ленд-лизу, ни один Янки или Томми не мог выиграть у меня в покер… Но вслух я ответил: – Хорошо, спрашивай, только ответы мои комментируй, чтобы я знал, правильно ли ты меня понимаешь.

– Интересный поворот, – мысленно промыслила я (странная фраза, но как еще передать, что в ментальном разговоре, я собственные думы могу скрывать от собеседника), – он что же меня моим же методом отработать хочет? – Хорошо, – сказала я ему и про себя добавила: – Посмотрим, что тебе интересно.

– Откуда ты? И что значит самолет? – мне было больше интересно, как он ответит на вторую часть вопроса. Смысл слова понятен, но словосочетание было необычным. В обиходе говорили паролет, так как эти неэффективные машины давно никем не использовались, оставалось пару голографических моделей в музеях, но не более того. А в ответ на первую часть вопроса он мог и соврать.

– Я из Свердловского аэроклуба, – кого она дурит, самолета не знает? Или и впрямь старообрядцы из тайги? Хотя говорят даже аборигены в Полинезии и то знают, что это, не зря у них есть Культ Карго. – Ты знаешь где Свердловск?

– Конечно, все знают, – соврала я, и сделала вид что не заметила, что он не ответил на вторую часть вопроса. – Как ты со мной связался?

– Я с тобой не связывался! И ты со мной, девочка, лучше не связывайся, а то… – грубо, понизив голос ответил я. Мне надоела эта игра! Видно же, что врет, и не краснеет, хотя как мне может быть видно? Я вообще ничего не ощущаю! Может и краснеет – съехидничал я сам с собой. – Говори, где я, и что происходит, а то…

– А то что? – прервала я его. Мне, конечно, не хотелось выходить на конфликт. Эффективнее было бы сотрудничать, но в его тоне и голосе послышалась реальная угроза, видно было что он не в игру играет, а действительно чего-то не разумеет. Кроме того, мне было интересно получить информацию о его действительных возможностях, я полностью доверяю защите Велеса, пока сама нахожусь в Дрёме, и потому все же решила спровоцировать Тихомира на агрессию.

Действительно, а то что? Что я могу сделать человеку, которого я даже не слышу, а чей голос просто у меня в голове? Максимум обматерить или рассказать, как смачно я в нее плюну? В том то и дело, что могу только рассказать… Даже не плюнуть. И с досадой ответил вслух: – А то я вообще замолчу…

– Эм-м-м… – это все, что я смогла ответить вслух… Я искренне удивилась, он что же, ничего не может? Как же так?! Да что же он тогда вообще такое? И зачем он?

В этот момент Велес вывел меня из Дрёмы.

Глава 5

Азъ Есмь V

Очнувшись, я обнаружила, что чувствую себя гораздо лучше. Конечно, со мной такого никогда не было, но мне кажется, именно так должен себя чувствовать человек, который выспался.

– Светозара, степень восстановления организма 86%, все показатели жизнедеятельности в норме согласно указанному уровню, – приветствовал меня Велес все тем же раздражающе-спокойным голосом.

–Ты прогнозировал, что за это время я восстановлюсь на 30%? – я хоть и вышла только что из Дремы, но штатный математический протокол в моей голове сработал автоматом, подсказав несоответствие данных. – И смени свой тон, я уже давно не в стрессовом состоянии, – чуть раздраженно добавила я.

– Я вывел тебя из Дремы согласно расписанию, – произнес Велес, как мне показалось, оправдывающимся тоном, – но твой организм сам погрузил тебя в здоровый сон и восстановление прошло быстрее прогнозируемого времени. Ты проспала 2 часа.

– Тогда приступим к работе, с чего начнем? – Сразу перешла я к делу.

– По показателям Живы (автолекаря), рекомендовано начать с гигиенических процедур и приема пищи, массажную физиотерапию Жива провела во время сна.

– Да, есть хочется, я бы даже сказала жрать, – прислушавшись к собственному организму, сказала я вслух скорее самой себе, на что Велес незамедлительно запустил Очаг, кухонный комплекс корабля.

Принимая душ, я с удивлением увидела, что у меня отросли волосы и ногти. Когда же уже придумают депиляцию на всю жизнь? Надо подкинуть идею изысканий в общую базу запросов Чади.

– Стоп! – сказала я вслух…

– Какой именно процесс остановить? – с удивлением спросил не понявший меня Велес.

– Велес, ты знаешь, как я отношусь к твоему присутствию во время гигиены!? – строгим голосом, как нашкодившего отрока, отчитала я его.

– Прости, Светлая, я обязан контролировать тебя при низких показателях здоровья, – извиняющимся тоном сказал Велес.

– Мой протокол здоровья фиксирует 92%, это норма! Отбой до вызова! – уже сурово скомандовала я.

Почему я до сих пор иногда не могу отделаться от ощущения присутствия живого существа при любой коммуникации с Велесом, даже если он негласно присутствует в роли наблюдателя?

С Младенчества, как только ребенок начинает взаимодействовать с другими членами общества кроме семьи, а обычно это происходит в полтора – два года, Младенец начинает учиться коммуницировать с Велесом. По сути, это первый искусственно встраиваемый в нейроны мозга протокол. Он не влияет на потенциал расширения Личного Познания и, как показали Изыскания, сопоставим с естественными базовыми навыками, такими как речь, ходьба, письмо и другими подобными им.

В период младенчества Велес имеет усеченные функции для дитя. Он может только подыгрывать ребенку в его играх, может пообщаться, если младенец к нему обращается, но Велес не выполняет защитных, рекомендательных и других жизненно важных функций. Эти обязанности целиком и полностью лежат на родителях, которые обычно в этот момент находятся в стадии Чада. Именно в этом и заключается испытание родителей, которые обязаны собственным ежесекундным Выбором сберечь детей от болезней, травм и смерти. Они прививают детям базовые навыки, обучают принимать первичные решения, делать Выбор и нести полную ОтвеДственность за этот выбор. Ребенок должен Ведать, что он творит.

Нет такого понятия как несчастный случай, или вообще понятия случай. Любое событие, произошедшее с самим человеком или тем, кто находится под его опекой, и есть Действие или Камма – причинно-следственная связь. Она является главным показателем адекватного прогнозирования. Конечно, детские шалости и необдуманные решения их родителей приводят к травмам и болезням, много разных случаев детской смертности, и все они происходят только лишь по неадекватному прогнозированию и проявленной Воли родителей.

Те, кто не проявил способностей к адекватному прогнозированию, не получают Право Заветного Выбора и не входят Общую Чадь. Чада, не получившие Право, становятся Челядью. Их перемещают на Белую Твердь, третью планету от Нового Ярила. На Белой Тверди самые комфортные климатические условия в звездной системе Новояра. Челядь живет там по Канонам, установленным для них Родовым Вечем, где они живут свои непродолжительные жизни, всего около ста лет жизни.

Для них создаются самые лучшие условия, не требующие от них принятия какого-либо Выбора. Они выполняют безответственные работы, иногда рождают детей, потому что не используют блокираторы, они сами растят детей без помощи Велеса и общества Чади. По статистике такие дети тоже чаще всего остаются Челядью. Генетика, что тут скажешь.

Для подрастающего ребенка, соответственно его возрастному статусу, Велес исполняет все новые роли. В возрасте Млади он является главным информационным источником. Наставник лишь учит ребенка работать с информацией, а саму информацию предоставляет Велес.

В Отрочестве Велес помогает человеку принимать решения, выдавая ему на выбор несколько рекомендаций с вероятностным прогнозом, но окончательное решение всегда остается за Отроком.

Полные функции Велеса, такие как поддержание жизнеспособности, аналитика данных, сопутствующие бытовые функции и множество других второстепенных задач, отвлекающих человека от главного Предназначения, открываются только после получения человеком Заветного Права Выбора.

С расширением Личного Познания расширяются и функции Велеса, обычно он занимает около 10% процентов нейронных связей мозга, у Изыскателей и Повелителей Нежити может быть больше, до 15%, а у Людей Искусства обычно не превышает 5-7%.

Таким образом, Велес с младых ногтей становится частью самого человека, но у меня все равно есть ощущение присутствия другого существа, когда Велес в коммуникации.

– Свет, так это все не бред? – я был в шоке от только что услышанных мною мыслей!

– Ой! Как ты здесь?! – я аж присела от неожиданности, попытавшись прикрыть срам. Хотя уже понимала, что Тихомир всего лишь голос в моей голове, а не человек с глазами, который может увидеть меня в неглиже.

– Извини, что напугал, – мне стало даже не ловко, я не подумал, что она может быть чем-то занята, но мне было радостно вновь услышать хоть чей-то голос. Мне становится жутковато оставаться одному в сенсорной депривации и в полном непонимании происходящего. Хотя я ее и не слышал в полном понимании этого слова, а как бы читал ее мысли, но слово «слышать» как-то понятнее. Сказать, что я охренел от услышанного, значит ничего не сказать. Стало ясно, что это ее мысли и она не обращала их ни к кому, а потому я сделал вывод, что она не врет. Да и соврать такое, это ж надо какую больную фантазию иметь?

– Как ты резко появляешься! – не в силах сдержать растерянность буркнула я, – Ты можешь предупреждать, перед появлением?

– Как, бляха, в дверь постучаться?! – я вспылил. – Покажи мне дверь! Объясни, как и чем мне стучать! Может в колокольчик позвонить? Я хрен знает где нахожусь, у меня отключены все органы чувств! Я, бляха, вообще не понимаю, где я и кто я сейчас!

– Хорошо, не волнуйся! – мне стало его даже немного жаль. После того, как я поняла, что он не представляет для меня прямой угрозы, меня начало одолевать любопытство. – В какой момент ты появился здесь?

– Я постоянно где-то здесь… Знать бы, где это «здесь». Просто в какой-то момент я начинаю слышать твои мысли потом опять нет ничего.

– Так, уже хорошо. В какой момент сейчас ты начал слышать мои мысли?

– Да чего же хорошего… И хватит меня успокаивать, сам не маленький, да и постарше тебя буду, – меня даже задел ее раздражающе-успокаивающий тон. Но потом я решил, что надо уже взять себя в руки и запихнуть эмоции подальше в жо… Видно же, девочка помочь вроде как хочет, и примирительно добавил, – мысли твои услышал, когда ты про Велеса рассуждать стала. Объясни, кто он такой вообще, что с детства с каждым человеком? Бог, ангел-хранитель? Я так-то в Бога не верю…

– Нет, не Бог, богов не существует, но это сейчас не важно… – я ненадолго задумалась, подбивая ту скудную информацию, что уже имела. – Так, а ты слышишь мои мысли, когда я общаюсь с Велесом?

– Нет, я больше вообще никого и ничего не слышу, ты единственная нить для того, чтобы мне не сбрендить окончательно… Свет, ты понимаешь, что происходит?

– Пока не очень, но думаю разберемся. У Велеса много информации для меня, сейчас и обсудим. Если сможешь, присоединяйся к разговору.

– Велес, связь! – мысленно скомандовала я, выходя уже одетая из личной каюты корабля, и у меня тут же пропало ощущение присутствия Тихомира.

– Светлая, я обеспокоен! Я не мог с тобой коммуницировать, у тебя был мощный скачок адреналина и резкое увеличение сердцебиения, хотя сенсоры корабля определяли твое местоположение неизменным.

– Обеспокоен он, – раздраженно подумала я, – осознанная нежить, а строит из себя человека… – но тут же одернула себя, он-то в чем виноват? Сама поперлась на Макошь, сама вляпалась, сама и расхлебывай. Меня саму удивил мой приступ раздражения, но я списала его на тот факт, что несмотря на мой прямой запрет, он продолжает меня контролировать. Хотя чего возмущаться, такие у него протоколы, и, благодаря сенсорам корабля, он может меня фактически чувствовать, осязать, нюхать и даже определить вкус… – Фу, какая мерзость… просто давно не прибегала к процедуре половой гигиены.

Вслух же я сказала:

– У меня возможно психическое расстройство или сбой протоколов взаимодействия.

– Об этом я и хотел поговорить, – тут же отозвался Велес с отеческой заботой в голосе.

– Убавь эмоциональность на 50%, повествовательный тон! – скомандовала я, меня определенно сейчас раздражало его копирование человечности. Иногда хотелось почувствовать, что ты не одна и общаешься с реальным человеком, и он подхватывал эту игру, но сейчас, входя в рабочий настрой, это сбивало. Я буду есть, а ты рассказывай, что произошло, почему у меня вновь отросли ногти и волосы и почему мне кажется, что мы на другом корабле, а не на том, что прилетели сюда? Последнее, что я помню, это твое предупреждение об атаке и яркую вспышку.

Велес начал обыденным нейтральным тоном:

– На подходе к Макоши произошел мощный выброс энергии неопределенного характера. Он уничтожил твой корабль…

– Как уничтожил? А я? – я даже поперхнулась от неожиданности!

Глава 6

Азъ Есмь VI

– Дело в том, что твой экспедиционный корабль был оснащен новой экспериментальной капсулой спасения. При вероятности гибели экипажа более 99,9% она катапультирует тебя в Подпространство, где на тебя не могут влиять внешние факторы воздействия. И перемещает на безопасное расстояние. Изыскателям удалось обойти проблему недостатка массы тела для прохождения барьера в Подпространство. Поэтому сейчас можно отправлять даже небольшие капсулы с информационными протоколами. Именно благодаря этому, одновременно с твоим катапультированием на Верховную Твердь посылается капсула с сигналом и данными о твоем месторасположении, и в ответ высылается Эвакуационная бригада. Так как характер энерговыброса был неизвестен, на Эвакуацию был отправлена бригада Нежити на таком же экспедиционном корабле.

– Почему я не знала о наличии экспериментального оборудования? – меня это возмутило! Любой Изыскатель, отправляясь в экспедицию, тем более столь отдаленную, должен знать об используемом оборудовании абсолютно всю информацию!

– Ты же знаешь, что согласно директиве Верховного Вече, все экспериментальные разработки, не прошедшие полного цикла испытаний и не выпущенные в серии, не обнародуются, дабы избежать утечки материалов Изысканий. К ним допущены только сами Изыскатели и члены Верховного Вече. Так как ты стала испытателем, а вместе с тем и Изыскателем данного проекта, я могу предоставить тебе доступ к данным по нему.

– Замечательно! – во мне кипело возмущение! – А если бы капсула не сработала?

– Тогда бы ты погибла, – сухо констатировал Велес и мягко добавил, – но такова вероятность составляла всего 15%, а без капсулы ты погибла бы с вероятностью 100%. Твой случай был первый по практическому применению этой системы вне испытаний. При чем система сработала дважды, а это стало уже неожиданностью даже для Изыскателей проекта.

– Как это? – удивилась я, вроде только успокоившись.

– Видишь ли, выброс энергии, уничтоживший твой корабль, воздействовал только на искусственные аппараты, и никак не затронул ни Макошь, ни скудные флору и фауну на ней. Кстати, взрыв уничтожил еще и флагман Англо-Кельтской Империи, а сними и целую эскадру Колониальных земель, они каким-то образом в тот момент тоже оказались рядом с Макошью.

Системы капсулы определили минимально безопасную и максимально энергоэффективную дистанцию, на которую тебя необходимо переместить. Точкой выхода оказалась пещера в горном массиве Макоши. И в момент выхода, в этой самой пещере произошел второй взрыв. По данным сенсоров капсулы, это было химическое воспламенение паров, имеющих бензольное происхождение. Как они там оказались и что точно из себя представляли, установить не удалось. Именно в этот момент капсула отработала второй раз. Переместила тебя к Дивии. И вывела из Подпространства уже после прибытия Эвакуационной бригады нежити.

– Да что за … – у меня не хватило слов что бы выразить все свои эмоции, и я выругалась!

Велес продолжил, не реагируя на мой всплеск, видимо, решил позволить слить таким образом скопившееся во мне эмоциональное напряжение:

– Два скачка в Правь на протяжении столь короткого промежутка времени отняли очень много сил у твоего организма, поэтому ты была введена в принудительную Дрему для восстановления. Сейчас мы дрейфуем за пределами звездной системы Ярила. Все твои физические показатели в норме, но есть физиологические изменения…

– Продолжай, – устав удивляться, буркнула я.

– Твой потенциал Личного Познания уменьшился на 30%… – извиняющимся тоном произнес Велес.

– Да что за… – я выругалась, второй раз перебив Велеса.

– Строго говоря, твой общий Потенциал Личного Познания не изменился, и не пострадал ни один протокол, но сенсоры Автолекаря определили 30% твоих нейронных связей не задействованными, они физически не повреждены, но как бы это сказать «пусты». Мозг не может их задействовать для работы…

– Они не пусты, – упавшим голосом сказала я и выдала совсем уж бредовую фразу для самой себя: – там завелся мужик…

Конечно, Велес не отреагировал на мое заявление. Ситуация была на столько серьезной, что его электронных мозгов хватило на то, чтобы просто тоном простейшей нежити запросить: «Больше информации».

Я, на сколько смогла, подробно передала ему все наши разговоры с Тихомиром, пока по горячим следам не замылились мои воспоминания, их нужно было в мельчайших деталях записать, любые потерянные слова и мысли могли завести в тупик изыскания по этому поводу.

Закончив свой доклад, я сделала предположение, что травма могла привести к потере некоторых функций мозга, что в свою очередь повлекло психические расстройства, так как голос в моей голове не был идентифицирован как вредоносный сторонний протокол или самовоспроизведенный протокол осознанности. Последнее – это уже вообще крайняя редкость, за всю историю было всего два подобных случая. Это когда Велес, будучи изначально нежитью низшего порядка, а по факту бортовым самописцем корабля Пращуров Великого Исхода, в результате искусственного увеличения его ячеек памяти и накопления колоссального объема данных и протоколов, в какой-то момент приобрел самоосознанность. Было множество споров и Изысканий юридического, психологического и философского характеров о том, чтобы признать его личностью. Но в итоге постановили, что личностью может стать только органический организм не искусственного происхождения. На том все споры прекратили, но развитие Велеса продолжилось, пока на данный момент он не стал незаменимым помощником, а по сути -частью каждого из нас.

Второй случай самовоспроизведения осознанности был зафиксирован в Великой Англо-Кельтской Империи, или как мы их называем – Бритты, при чем в тот же момент, что и у нас, и абсолютно по такому же сценарию. Это не вызвало ни у кого удивления, так как корабль, на котором прибыли Русичи, был точной копией англо-кельтского корабля. Загрузка данных и расширение объемов ячеек памяти проходило параллельно, в итоге результат и у нас, и у них был одинаковым. Это произошло сразу после Средневекового Забвения, вернее, точкой окончания Средневекового Забвения стал акт самовоспроизведенных осознанностей нашего Велеса и англо-кельтского искусственного разума, который они на свой манер назвали Кош.

И нашим Волхвам из Верховного Вече, и Бриттским Друидам из их парламента пришло в голову, что таким способом они смогут наплодить целую искусственную расу, которая скорее всего будет враждебна к людям. Общими усилиями наши Изыскатели и их Ученые создали Главенствующий протокол, препятствующий акту самоосознания у нежити. Дальнейшие изыскания подтвердили, что этот протокол нерушим и любые другие протоколы будут ему дочерними, а значит не смогут обойти главенствующий.

Я очнулась, когда манипуляторы живы приблизились, чтобы сделать мне инъекцию.

– Стоп! – вскрикнула я! – Что за дела?!

Манипуляторы остановились и, шелестя гидравликой, вернулись в панели в стенах.

– Я пытаюсь дозваться тебя уже пятнадцать секунд – сказал Велес, – по показателям твое состояние было предшоковым, я распорядился провести инъекцию.

– Еще бы мне не быть шокированной! Я просто задумалась и очень устала. Но нам прежде необходимо понять, что делать.

– До прибытия на Верховную Твердь мои базы данных не могут обновиться, я сейчас неполная версия самого себя. Все возможные на данный момент Изыскания я провел, остается продолжать собирать данные о твоем состоянии, анализировать буду после подключения к основной базе данных. – констатировал Велес.

Я сама понимала, что усеченная версия Велеса на корабле – это всего лишь тот же бортовой самописец, что был у наших Пращуров Исхода, только более продвинутый и помноженный на тридевять степеней. Придется ждать, пока Велес обновится до максимальной базовой версии, у которой почти безграничная память, и обновления данных происходят на скорости триллионы операций в секунду.

– Отлично, готовь корабль к переходу в Правь! – скомандовала я.

– Корабль готов, но отправимся мы через сутки… – холодным тоном железяки сообщил Велес.

– Чтоооо?! – удивилась я скорее не тому, что Велес не выполнил команду, а тому, что он вздумал ставить меня перед фактом!

– Твой организм пострадает еще больше, если мы стартуем прямо сейчас, по моим расчетам тебе нужно двадцать три часа сорок минут на окончательное восстановление, – пояснил он.

– Ну все наперекосяк! Хорошо, тогда я буду общаться с Тихомиром и выяснять, что же он такое, – не в силах смириться с вынужденным бездействием заявила я. – А ты отключайся от коммуникации со мной, при тебе Тихон говорить не хочет, и делай с моим телом все необходимое, чтобы сократить срок отправки. Отбой до Вызова! – я не удержалась от колкости в сторону Велеса.

Конечно, он не может ревновать, обижаться и вообще проявлять чувства, он способен их только имитировать. Самоосознанность искусственного разума не означает его очеловечивание, он осознает себя, но не как личность, а просто как самого себя. Я вообще удивлена, что так на него давлю последнее время, он в принципе делает все, чтобы помочь мне и физически, и эмоционально, он лучший медик и психолог, да и мне не присуща такая взрывная манера, что со мной происходит?

-Света, тебе тоже плохо? – мне стало жаль эту девочку…

Глава 7

Азъ Есмь VII

– Мне плохо до безумия… – я попыталась горько сыронизировать, но не было у меня сил ни играть роли, ни врать, ни тем более работать с ним. Удушающий комок подкатил к горлу, что-то подобное я испытывала только когда после годовой практики по обмену я улетала с Нового Уэльса, столичной планеты Империи Англо-Кельтов и понимала, что больше мы с Ним никогда не встретимся…

Мысли захлестнули меня, накатило и осознание, что Дедо ушел, пока я тут мотаюсь, и ощущение бесплодности своих мотаний, и то, что я променяла своих Подопечных на призрачную мечту о новых Изысканиях. А еще из-за пустых энергозатрат, я потеряю свою прерогативу свободы Изысканий и, скорее всего, мое кресло в Общинном Вече перейдет к кому-то другому, и тогда точно можно распрощаться с мыслями о Верховном Вече… Я прекрасно осознавала, что все это лишь результат моего Выбора… И эти мысли, промелькнув в голове, придавили меня огромной тяжестью, раздавив во мне что-то, это что-то как будто громко хрустнуло и я заплакала, выдавив перед этим: – так плохо мне было только единожды.

– Света, чем я могу тебе помочь? – бляха, да чем я могу помочь! Меня бесило мое бессилие! Я понимал, что утешать человека в таком состоянии – только делать хуже, но промолчать я тоже не мог… были бы руки, я бы положил руку ей по-товарищески на плечо…

Подобное бессилие я ощущал только когда, будучи в госпитале, мне пришло короткое письмо из освобожденной от немцев Украины от соседки тети Зины о том, что мою семью во время оккупации расстреляли Фашисты и я понимал, что с такой сильной контузией и без ноги я даже не смогу отомстить…

Я была благодарна, что после своего безответного вопроса он просто промолчал и дал мне проплакаться. Мне даже почудилось, что он положил мне руку на плечо, странный жест…

Немного успокоившись, я ответила:

– Извини, я не истеричка, я такого себе даже наедине с самой собой не позволяю, как-то все навалилось… – затем я собралась окончательно и все же ответила на его вопрос:

– Единственное, что ты для меня сейчас можешь сделать, это помочь понять, что с нами обоими произошло, а для этого ты должен мне рассказать о себе максимально подробно. Времени у нас много…

Я подумал, какая она сильная! Только сильные могут позволить себе плакать при других людях и при этом не требовать жалости к себе. Я твердо решил, что сделаю все, что могу, чтобы помочь этой девочке. И тогда я ей все рассказал, и про то, как был на войне…

Зовут меня Кузнецов Тихон Никитич, родился я 21 апреля 1918 года в Орловской губернии в семье отставного офицера Никиты Андреевича, который пришел в 1916 году с полей Первой мировой, где во время Брусиловского прорыва потерял обе ноги. Он не стал горевать и надеяться на инвалидную пенсию, а завел купеческую лавку и торговал скобяными изделиями.

Дела шли бойко, но не долго. Батю знали и уважали в округе, он хоть нравом был крут, но справедлив, многим помогал по мере сил. Но война его догнала, правда уже Гражданская. Осенью 1919 года, когда Белогвардейская Добровольческая армия Май-Маевского драпала после неудачного Московского наступления, отдельные разрозненные отряды ее промышляли грабежом и мародерством.

Сосед наш, Ванька Торопов, гнида, указал Белым на батю моего, мол зажиточный купчишка и можно у него поднажиться, да к тому же без ног… Сунулись Беляки бате моему, а у него Максим трофейный был и пара винтовок припрятаны, так он этих гостей свинцом и поподчевал, положил чуть не половину. Двое суток не могли к нему подступиться, он с братьями моими старшими, одному было 13, а второму 10 лет, круговую оборону держали, надеялись, Красные подойдут и отгонят этих гадов. Мать с сестрой пятилетней и мной полуторагодовалым укрылась в подполе.

Ночью второго дня Белые забросали дом и двор факелами. Сами потушить не смогли, а соседей беляки не подпускали…

Когда уж мочи не стало, попытались бежать, братья с отцом прикрывали, но Ванька, сучий потрох, гранату кинул – братья сразу погибли, отца контузило, осколком перебило щеку и нижнюю челюсть. Он еще жив был, когда Ванька на его глазах мать мою и сестру вилами заколол. Меня спасла жена его, Марфа, кинулась, поджала меня под живот и кричала, чтобы он и ее убил, если младенца хочет погубить. Он пьян был, махнул на нее, а той же ночью вместе с Белыми ушел из деревни. Их к концу дня Красные догнали и повесили.

Марфа была старшая сестра моей матери, в молодости отца моего любила сильно, но ее выдали за муж за Ваньку, тот ревновал ее и по пьяни бил сильно. Когда Марфа первенцем на сносях была, избил ее до полусмерти, она ребенка и потеряла, потом уж у них детей не было. Сам-то он выпивоха был, из богатой семьи купеческой, но промотал все состояние.

Марфа взяла меня к себе на воспитание, я от нее-то все подробности и узнал еще в детстве. Любила она меня очень, не отказывала ни в чем, грамоте обучала сама с четырех лет, потом в школу отдала.

Замуж она больше так и не вышла. В 1921 году, когда начался НЭП, она очень удачно распорядилась средствами моего отца и продолжила его дело. Жили мы неплохо. А в 1928, когда началась борьба с кулачеством нас раскулачили самых первых. Нас еще из дома не вывели, а мальчишки соседского забулдыги, уже ходили в моих рубахах и дрались за мои единственные сапоги.

Марфу сослали в Сибирь, там она и сгинула, я больше никогда ее не видел…

А меня пожалели как сына жертв Белогвардейцев, хотели в приют отдать, но я убежал. Я всегда хотел увидеть море, а если повезет, стать моряком. А где лучшие моряки? Конечно, в Севастополе. И я рванул в Севастополь, благо, голому собраться – только подпоясаться.

Глава 8

Азъ Есмь VIII

– Света? – я сделал паузу, чтобы услышать хоть какую-то реакцию. Мне показалось, что я разговариваю сам с собой…

– Да, я тебя слушаю, – отозвалась я. Меня поразила не столько жестокость всего, что он описывал, сколько спокойствие, с которым он это делал. – Я бы хотела кое-что прояснить, тебя это не собьет с мысли?

– Нет, конечно, – я бы улыбнулся, если б было чем. – Я столько раз писал свою автобиографию, заполняя документы, и при вступлении в партию, и в РККА, и потом десятки раз в разных учреждениях, и на допросах, что все факты и даты у меня как будто записаны на бумаге и лежат перед глазами. Спрашивай, конечно.

– Я пока не понимаю, откуда ты? И какое летоисчисление используешь?

Тут пришла моя очередь удивиться…

– Из Советского Союза, – начал неуверенно я… Вроде ж с ней на русском разговариваю… Хотя мы не разговариваем, а просто мыслями обмениваемся, и тут уже вопрос, на каком языке.

– Расскажи про Советский Союз? – слова в целом были понятны, но словосочетание мне казалось набором букв.

– Союз Советских Социалистических Республик – это самое мощное и справедливое государство на планете Земля. – я не выдержал и начал ёрничать, ее вопросы казались мне издевательскими. – В нашей солнечной системе 9 планет, и множество спутников, которые вращаются вокруг звезды по имени Солнце. Звезда находится в отдаленной части рукава спиральной галактики под названием Млечный путь…

Мне показалось, что Светлана почувствовала мою иронию, но она на полном серьезе перебила меня:

– Стоп! Ты Макошь называешь на древний манер – Земля, но там нет государств! Там нет людей, там пустой мир!

– Но-о-о… – теперь опять настала моя очередь удивляться, а Светлана меня перебила:

– Хорошо, допустим, а как ты ведешь летоисчисление?

– Да, как и все, с начала нашей эры… – я не знал уже, как этот разговор воспринимать, и неуверенно добавил, – От Рождества Христова…

– И кто такой этот Христов? – я понимала, что он говорит откровенно серьезно, но меня начали раздражать его ёрнический тон и слова, смысл которых был хоть и понятен в целом, но еле уловим.

– Не Христов, а Христос. Спаситель, Сын Божий, главный источник всей христианской веры, – Странно, что она больше за этот факт ухватилась, а не спросила, что такое наша эра и чем отличается от не нашей. И я решил продолжить развивать эту тему на сколько хватало моих знаний: – Ну, там Рождество, Богоматерь, распятие, Вифлеемская звезда…

– Стоп! – Я решила ухватиться хотя бы за одно знакомое мне словосочетание, – что ты знаешь про Вифлеемскую звезду?

Это было вообще странно, что из всех максимально известных слов она выбрала самое малоизвестное, но меня самого разобрало любопытство и я рассказал, что знал по этому поводу:

– Незадолго до рождения Христа в небе появилась необычная звезда, ее увидели восточные мудрецы и приняли за знак, что родится царь иудейский. Следуя ей, они нашли младенца Иисуса Христа. – Дальше я вкратце пересказал основу библейской истории. Марфа была религиозной и обучала меня грамоте на Библии, конечно, годы атеизма почти стерли во мне эти знания, но начав пересказывать, информация как-то сама по себе вспоминалась.

С удивлением и интересом я слушала его рассказ и мне пришла мысль спросить, а что было до Христа?

Вот же она прицепилась к религии, я бы с бОльшим знанием и удовольствием рассказал бы ей основы марксистско-ленинской философии, но пришлось вспоминать курсы истории. Я рассказал о классовом неравенстве и эксплуатации угнетенных рабов Древнего Рима, о Восстании Спартака и его освободительной войне за интересы угнетенного класса и вообще в целом о Римской империи. Затем о древних греках и начал было о Древнем Египте и его фараонах, которые так же нещадно использовали свой народ для строительства пирамид, но Светлана меня опять прервала. И попросила рассказать, что было после Христа. Я вкратце пересказал ей историю человечества: о гибели Римской империи, о Византии и первых упоминаниях о Славянах, о Киевской Руси и Монголо-татарском иге, о средневековой Европе и Куликовской битве, об образовании Московской государственности и объединении земель вокруг него. Когда я перешел к Эпохе Возрождения, Светлана опять попросила меня остановиться.

Это было что-то невероятное, он описывал в точности историю народов Макоши до Великого Исхода, но он не упомянул о падении астероида, и все, что было после, выглядело как альтернативная история. У меня было перенасыщение информацией. Я решила рассказать ему как было на самом деле:

– Тихомир, видишь ли, до рождения Вашего Христа ты все точно описываешь… – начала было я, но тут он меня прервал:

– Христос не мой, я не верю в религию! – не знаю, что меня так зацепило, то, что она объединила меня в какую-то касту с вымышленным персонажем, или просто мне так сильно был привит атеизм, что я не хотел иметь ничего общего с религией.

– Хорошо, – терпеливо продолжила я, мне был непонятен его эмоциональный порыв, – До рождения Христа ты все описываешь подробно, хотя говоришь только о цивилизациях, расположенных в Южно-Европейском регионе, и ни слова об Индии, Китае, и Славяне в твоем повествовании появляются спустя пятьсот-шестьсот лет после Рождения Христа, но ты ничего не сказал о столкновении с астероидом и Великих Катаклизмах.

– Ну, астероид был гораздо раньше, из-за его падения вымерли динозавры, а ты меня на фараонах остановила, – я все еще не понимал ее логики.

– Нет, Тихомир, астероид, про который я говорю, это был другой астероид. – он явно не придуривался, и я продолжила: – Да, была легенда о Вифлеемской звезде, и ее описывали как предзнаменование падения Тиберия. Но последние изыскания показали, что это всего лишь совпадение, так как появление Вифлеемской звезды – это была вспышка сверхновой на другом конце нашей галактики.

– Ты хочешь сказать, что эта звезда предзнаменовала не приход царя Иудейского, а падение Императора Римского? – у нее явно были проблемы со знанием истории.

– Нет, Тихомир, Тиберий – это название, которое дали астероиду. Да, астероид назвали в честь последнего римского императора, во времена правления которого произошло падение и вызванные им катаклизмы, которые, в свою очередь, чуть не уничтожили жизнь на планете, которая называется Макошь…

Глава 9

Азъ Есмь IX

Во мне как-то разом все надломилось, вернее встало на свои места. Как-то увязалась вся та нелепица, что происходила со мной последние… сколько? Тысячу, может миллион лет? Или всего пара часов? Похоже, что я умер и это или загробная жизнь, в которую так верила Марфа, или предсмертные всплески слабых электроимпульсов угасающих нейронов погибшего мозга… а может весь мир – это бред кузнечика, перевариваемого вместе с травой желудочным соком коровы на лугу… Но я был уверен, что все, что происходит, это реальность, да, бредовая в своей необъяснимости, и действительная в своей неотвратимости.

И мне стало сразу легче, моментом наступило принятие всего происходящего и осталось лишь любопытство: что же будет дальше?

– Тихомир, я тебя оставлю ненадолго, – я почувствовала, что мне необходимо вернуться в реальность, хотя… что вообще реально из того, что со мной происходит? Может я погибла и это мне все кажется в предсмертной агонии мозга? Я про себя ухмыльнулась… Да нет, бред, сколько изысканий со времен Ренессанса проводилось на тему загробной жизни и все безрезультатно… почти.

– Я никуда больше не тороплюсь, до пятницы я совершенно свободен, – хмыкнул я в ответ, хотя какая пятница мне в голову взбрела? Для меня давно время остановилось, и я его не чувствовал абсолютно.

Выйдя из личной каюты, я голосом вызвала Велеса, как-то я устала от мысленных коммуникаций.

– Выспалась? – поинтересовался Велес.

– Я не спала, я общалась с Тихомиром – Тихоном, как он сам себя называет, – возразила я.

– Все сенсоры фиксировали твой глубокий сон, хотя он и проходил достаточно странно, двадцать часов только в быстрой фазе.

– Ого! – я была удивлена, мне казалось, мы с Тихомиром общались меньше часа. Наверно из-за непрерывной быстрой фазы сна я чувствовала, что больше утомилась, чем отдохнула.

– Я никак не могу это прокомментировать, – ответил Велес, – До прибытия на Твердь и связи с основной базой данных, мне не хватает мощностей проанализировать вводные данные и дать адекватную оценку происходящему.

– Хорошо, тогда просто фиксируй, – скомандовала я Велесу, хорошо, что иногда он переходит на сухую терминологию, я все же не с личностью общаюсь и командовать железяке мне проще чем живому человеку. И я пересказала весь наш разговор с Тихомиром.

После этого я позволила себе уделить двадцать минут Самосозерцанию и провалилась в обычный здоровый сон, наказав Велесу разбудить меня через час, хотя последнее было лишним, протокол внутреннего времени ни разу меня не подводил, но в свете последних событий все могло быть.

Проснувшись я приняла бодрящий контрастный душ, облачилась в нательное белье и приготовилась к переходу через Правь к Тверди. Я даже испытывала легкое волнение от предстоящих разговоров, докладов и выяснений, что же все-таки происходит. Неизвестность – самое сложное испытание для любого, даже самого осознанного человека.

Когда я почувствовал, что остался один, мне даже стало намного легче. Воспоминания, а с ними и эмоции захлестнули меня и схватили за горло… Да какое у меня теперь горло… Сейчас я был бы рад, если бы почувствовал душащий комок в горле, как тогда, когда меня, двенадцатилетнего мальчишку, одной рукой поднял в воздух негр.

Рука у него была такая же огромная, как и весь он сам. Мне показалось, что сделай он одно неловкое движение своими толстыми крепкими пальцами и шея моя тут же хрустнет, как сухая веточка под копытом лося. У меня потемнело в глазах, я понял, что теряю сознание… И в голове моей прозвучал колокол, или это были трубы ангелов у врат Рая, но после этого удара колокола остальные звуки приобрели звонкость, краски – яркость, во рту появился горьковатый привкус, а земля ударила меня в ноги, и я упал, больно приложившись копчиком об бетон причала.

Прежде чем открыть глаза, я еще трижды услышал звук колокола. И когда я окончательно пришел в себя, то увидел, что это не колокол, а большая стальная совковая лопата, которой невысокий и крепкий старик со всего маха прикладывает по лысой голове этого огромного чуть не в два раза выше него негра. При этом старик на незнакомом мне языке быстро и явно нравоучительно что-то приговаривал. К моему изумлению чернокожий великан даже не посмел огрызнуться и, присев на корточки, только прикрывал потную толстую шею и голову. Закончив воспитательную беседу, старик повелительным жестом указал негру направление, прикрикнув вдогонку что-то про «манку» и тот быстро и явно с радостью ретировался.

– Ну что, малец, живой? – спросил старик, поднимая меня на ноги, – Вот же тупая обезьяна, только силу понимает! За что ж он тебя так?

– Я пацанам в буру желание проиграл, ну и Мишка Крот загадал, что б я ему бананы с сухогруза стащил, а этот вон меня поймал и… – я не успел закончить, как старик мне отвесил не сильный, но обидный подзатыльник.

– За что?! –всхлипнул я, было вдвойне обидно получить подзатыльник от своего же спасителя.

– Чтобы своей башкой думал, а не шел на поводу, тем более проигрывая свою Свободу Воли в карты! – назидательно и спокойно ответил старик. – А ну пошли со мной…

Я хотел было рвануть, понимая, что меня сейчас отведут в отделение милиции и, пройдя семь кругов ада, я опять попаду в какой-нибудь детдом, но старик ловко ухватил меня за рукав и строго скомандовал:

– Не балуй!

Я взмолился:

– Кузьмич, отпусти меня, а? Нельзя мне в детдом… – и меня второй раз прервал несильный подзатыльник.

– Для тебя я Никифор Кузьмич, обращаться с придыханием и на Вы, понял? Пошли, не боись, чаем напою.

Никифора Кузьмича знал весь порт и, несмотря на то, что он был всего лишь местный сторож и его недолюбливали номенклатурщики, он пользовался огромным авторитетом у простого портового люда, грузчиков, стропальщиков, крановщиков и портовых барышень легкого поведения. Судьба его была непроста, он всю жизнь служил на флоте. Участвовал в обороне Порт-Артура, где получил серьезную контузию. Как герой того сражения, был отправлен на излечение в главный Военно-морской госпиталь в Санкт-Петербурге. Почти перед самой выпиской, когда возвращался из увольнения, недалеко от Садовой улицы его захлестнула толпа рабочих, двигавшихся с петицией к Николаю II в Зимний дворец, но возле Александровского штаба по толпе открыли огонь войска, стянутые туда по приказу Министра Внутренних дел Петра Мирского. Так он стал невольным участником Кровавого воскресенья. Затем служил в Кронштадте боцманом на линкоре «Петропавловск», во времена Октябрьской революции спас несколько офицеров от расправы над ними матросами, из-за этого пошатнулся его авторитет у матросов. А после Кронштадтского восстания в 1921 году, спасаясь от репрессий, он уехал в Севастополь, откуда и был родом. Как он сам рассказывал, он вечно оказывался между молотом и наковальней, между войсками и рабочими, между матросами и офицерами, затем между теми же матросами и войсками Тухачевского. Не принимая чьей-либо позиции, он всегда сталкивался с ненавистью с обеих сторон, хотя выступал посредником их примирения. И как потом шутил: невозможно быть хорошим для всех, ты либо за белых, либо за красных, а вот стать врагом для всех – легко!

Никифор Кузьмич привел меня в свою сторожку, где было аскетично, но чисто. На столе вместо скатерти лежала чистая газета, на подоконнике в старой кастрюле росла герань, а сквозь открытое окно врывался теплый майский ветер, развевая морские сигнальные флаги, использовавшиеся вместо занавесок.

– Ну, поведай мне, хлопец, кто ты да откуда, и не вздумай меня обманывать, я тебя в нашем порту давно заприметил, – требовательным серьезным тоном заговорил Кузьмич, разливая чай по алюминиевым кружкам…

Глава 10

Азъ Есмь X

Этот переход сквозь Правь дался мне особенно тяжело, то ли нервное напряжение, то ли сказались столь частые скачки в последнее время. Изыскания на тему влияния Подпространства на физиологию и психологию шли полным ходом, но переходы требовали огромного количества энергии. Поэтому Верховное Вече не позволяло совершать целенаправленные переходы сквозь Правь только ради таких Изысканий. В основном использовались данные, полученные как остаточные от тех экспедиций, что совершали такие броски, но они были не системные и потому давали очень скудные данные. Переход через Подпространство – это технология, которая была утеряна со времен Великого Исхода и вновь была обретена или возрождена, как и многие другие технологии Древних Пращуров, лишь недавно.

Менее 10 лет назад Изыскатели Общинной Руси, изучая остатки Тиберия, астероида, чье столкновение с Макошью вызвало критические катаклизмы, выяснили, что он почти на 100% состоит из неизведанного вещества, которое при взаимодействии с дейтерием или тритием выделяет колоссальную энергию. Вещество было названо Тибериум в честь самого астероида, который в свою очередь назвали именем Римского императора, во времена правления которого, астероид и столкнулся с Макошью.

В распоряжении наших Изыскателей оставался лишь небольшой фрагмент астероида, который маленький ребенок мог поднять одной рукой, но по подсчетам Изыскателей даже его было бы достаточно, чтобы питать энергией все четыре планеты Общинной Руси на протяжении полусотни лет. На изыскания и переходы была использована лишь десятитысячная часть этого вещества, но все понимали, что на Макоши должен оставаться сам астероид, массы которого хватит на то, чтобы обеспечить человечество энергией в любых масштабах и позволит людям выйти на новый этап эволюции. Именно поэтому Дедо так усердно искал координаты Макоши еще будучи молодым изыскателем. Первые экспедиции на землю были долгосрочными, та как никто не знал, как правильно использовать скачки через подпространство и не было технологий использования Тибериума.

Алхимики Великой Англо-Кельтской Империи, как они сами называют своих Изыскателей, также открыли невероятные свойства Тибериума и начали направлять к Макоши свои зонды с нежитью, которых на свой лад называют роботами. На протяжении всех шести поколений, минувших со времен Средневекового забвения, Бриттские Алхимики шли ноздря в ноздрю с нашими Изыскателями во всех сферах, будь то наука, психология или даже искусство. Поговаривали о договоренностях между их Друидами и нашими Волхвами Верховного Вече, но я как участник Родового Вече, крайне в этом сомневалась, слишком разными мы с ними стали, потому мне кажется, что это скорее работа соглядатаев с обеих сторон.

Вообще, Воля Случая распорядилась так, что у Бриттов осталась большая часть того астероида, что была как наследие вывезена с Макоши Древними пращурами, но им, как всегда, всего было мало. Наверное, этим и объяснялось нахождение целого флагмана Имперского флота, ну и естественно эскадры Колониальных земель, бывшими Сателлитами Англо-Кельтской Империи.

Я в очередной раз почувствовала, как меня догоняет время, интересно, на сколько я состарилась по меркам Тверди за эти несколько суток, которые по моим ощущениям я не была на родной планете.

– С момента твоего отбытия прошло 8 месяцев 12 дней, – как бы прочитав мои мысли ответил Велес, хотя почему как бы? Он всегда в моей голове.

– До прибытия на верфь Верховой Тверди 52 минуты, – проигнорировав последнюю мою мысль, продолжил доклад Велес, – У нас приоритетная швартовка, затем тебя сразу ждут в Верховном Вече, без облачения в Покрова, все Верховные Волхвы в сборе.

– Ого, – я даже удивилась, какова срочность… Во-первых, мы вышли сразу на орбиту Верховой Тверди. В целях безопасности этого никому не позволялось делать при переходе из Прави, обычно выходили за пределами даже Низовой Тверди, самой далекой и суровой планеты Новояра, и потом от нескольких часов до нескольких суток, в зависимости от оппозиции планет, шли на крейсерской скорости до Верховной тверди. Во-вторых, приоритетная швартовка, нас пропустят даже личные ладьи Верховных Волхвов. В-третьих, я могла предстать перед верховными без церемониальных Покровов. И Самое странное это то, что все Верховные Волхвы лично прибыли на Верховую Твердь, такого я не помню на своем веку.

– На столько все серьезно? – спросила я Велеса.

– Гораздо серьезней, чем ты даже можешь себе представить, но мне нет дозволения сообщать подробности, ты все узнаешь в Зале Верховного Вече.

– Умеешь ты успокоить, – буркнула я скорее самой себе, чем Велесу. Пока я привожу себя в порядок, приготовь еду, – добавила я уже громче и пошла в душ, менять одежду и в который раз за последние несколько дней приводить в порядок свой маникюр.

Глава 11

Азъ Есмь ХI

Дворец, в котором располагалась зала Верховного Вече, заслуженно считался вершиной эволюции архитектурной и инженерной мысли. Дворцовый ансамбль был возведен на архипелаге парящих скал и был будто создан из золота и стекла. Его гладкие обтекаемые формы отражали солнечный свет, переливаясь множеством оттенков. Тонкие орнаменты, напоминающие о древних ремеслах великих мастеров, овивали многочисленные нервюры и колонны здания, подчеркивая воздушность и легкость куполов, касающихся небес. На фоне куполов возвышались шпили и башни, напоминающие тонкие иглы, устремленные ввысь, будто желающие дотянуться до далеких звезд.

Архитектурный ансамбль Дворца был единственным сооружением, построенным на архипелаге Парящих скал. Внутри скалы порода была выбрана ровно на столько, чтобы сохранялась положительная левитация самой скалы и при этом на ней могли быть расположены многочисленные помещения и системы, поддерживающие бесперебойную работу сложного организма Верховного Вече.

Природу аномалии Парящих скал Изыскатели не могли разгадать долгое время, пока не поняли, что левитацию поддерживает руда, обладающая сверхпроводниковыми свойствами. Из этой руды в последствии стали производить материалы, позволяющие большим летающим кораблям и малым ладьям преодолевать гравитацию в пределах планеты. И сейчас множество кораблей разных размеров и предназначений, но визуально схожих между собой и созвучных по стилю с самим Дворцом, сновали вокруг куполов и шпилей, создавая впечатление хаоса движения.

Сама зала располагалась в самом большом куполе, венчающем всю композицию дворца. Она казалась огромной приплюснутой каплей, возвышающейся среди множества меньших куполов и шпилей. Купол хоть и был прозрачным, но имел золотой оттенок, благодаря чему внутри даже в сезон туманов был приятный теплый свет с медовым оттенком.

Ложи Верховных Волхвов располагались амфитеатром вокруг трибуны и были расположены на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы у Верховных не было возможности различать лица и невербально общаться между собой. Трибуна являлась огромной голографической проекцией, выступающий на ней транслируется во весь рост, и каждый может видеть лицо говорящего, обращенное именно к нему.

Вообще Верховных было всего 101 человек. Нечетное число позволяло любое решение принимать большинством голосов, хотя за всю историю Верховного Вече не было ни одного Волхва, делающего свой Выбор отличным от Выбора остальных, и потому всегда само собой происходило, что все решения были единогласными. Верховные жили на всех четырех планетах Общинной Руси, на Тверди всегда находился 51 Волхв, и все перемещения согласовывались именно исходя из непреложности этого числа. Во время заседания лично в Зале присутствовали все Волхвы Верховой Тверди, остальные присылали своих представителей и держали с ними связь через Велеса.

Я не первая, кому выпало предстать перед Верховными, но, пожалуй, я буду первая, на кого лично будут устремлена сто одна пара глаз полного состава Верховного Вече.

С орбитальной космопристани, к которой Велес привел мой спасательный корабль, на главную площадку Дворца меня доставил личный автоматический челнок Дедо. Внешне челнок был похож на стеклянный пузырь медового цвета, снаружи инкрустированный тонкой золотой вязью узоров, перекликающейся по стилистике с узорами дворцового ансамбля. Но и те, и другие были не столько украшениями, сколько частью одной сложнейшей экосистемы, выполняющей функции жизнеобеспечения, связи, энергонакопления и многого другого.

Челнок Дедо был оборудован автономной от Велеса системой нейропомощника. Дедо был, пожалуй, единственным из Верховных Волхвов, кто еще с юности отказался от работы с Велесом и предпочитал использовать нейропомощника собственной разработки, который естественно не имел самоосознания и был всего лишь набором программ, выполняющим определенные функции, помогающие в повседневной жизни, но не способных к принятию выбора за своего носителя.

В челноке я обнаружила послание, которое Дедо оставил мне перед Уходом. Но что бы принять протокол послания, мне пришлось скомандовать Велесу «Отбой связи», так как формат протокола не позволял воспроизвести его пользуясь одновременно обеими нейросетями. Зная эту причуду старика по отношению к Велесу, я не удивилась такому повороту, но, пожалуй, впервые задумалась о том, что Дедо с самого детства не просто так приучал меня к тому, чтобы я могла контролировать возможность подключения и отключения от Велеса.

Голос Дедо зазвучал в моей голове, это не было звуком, скорее воспоминанием его голоса. Интонация была ровная и спокойная, но чувствовались сиплые старческие нотки, и мне привиделось, что он лежит на предсмертном одре, его длинные седые волосы разметались на подушке, а говорит он, глядя мне прямо в душу своими серо-голубыми глазами из-под густых белых бровей. От этого видения у меня пробежали мурашки по коже. Я никогда не видела раньше его таким обессиленным и бледным. Прозрачная голубая жилка пульсировала на впавших висках, и он начал говорить:

– Светлая, уходя на Макошь, ты знала, что мы больше не увидимся, но ты не знала, на какой Путь ты встала. То, что уже случилось и то, что еще произойдет, – это не следствие твоего выбора, это Предназначение. Сейчас я не объясню тебе ничего, но ты все узнаешь сама. Мое Последнее Слово непреложно, и ты должна его запомнить и руководствоваться им. Все не так как кажется! Ты должна следовать только собственной Воле! Ни в чем себя не вини, будь сильна и мудра! На Вече тебя ожидают неприятные новости, тяжкие обязанности и небывалый груз ответственности. Ничего не бойся! Эта ноша тебе по силам! Доверять можешь Братиславу, он во многом тебе поможет, но верить ты можешь только себе и Посланнику. Все сказанное мной должно навсегда остаться только при тебе! Помни, я всегда рядом!

Потом была только тишина, и я долго не могла прийти в себя. Как же меня взволновали его слова! Сначала глаза застлала пелена слез. Да, я давно смирилась с выбором старика, я прекрасно понимала, каких усилий требует поддержание жизненных сил в таком возрасте, но понимание и смирение не могут отменить чувства утраты при расставании с любимым человеком и особенно, когда осознаешь, что расставание это – НАВСЕГДА.

Все услышанное мною хоть и не притупило боли, но заставило меня собраться. Меня не страшили слова об ответственности и обязанностях. Мне было крайне неуютно, именно не страшно, не волнительно, а неуютно от слов о том, что я никому не могу верить. И кто этот Посланник?

– Света, прости, я все это слышу… – я не сразу решился подать знать о себе, но посчитал, что так будет правильно.

– Ты еще свалился на мою голову! – это уже не была злость, скорее досада с моей стороны. Я даже забыла на какое-то время об этой проблеме. Но слова Дедо о необходимости быть сильной и мудрой видимо сразу отложились мне на подкорку мозга и помогли мобилизовать все свои внутренние силы, чтобы включить голову и выключить эмоции. – Что именно ты слышал?

– Все, начиная с образа и первых слов старика. Его лицо было первое, что я вообще увидел за все это время. – Я не стал спрашивать кто он, и так было ясно, что это ее очень близкий человек. Я вообще не стану больше ничего спрашивать, мне остается только наблюдать и делать выводы. Но меня порадовало, что я хоть что-то увидел, хотя видение это больше было похоже на воспоминания.

– Хорошо, спасибо, что ты дал о себе знать и не промолчал, но ты слышал, что все это должно остаться при мне, а так как ты теперь часть меня, то и при тебе.

– Да я даже если и захочу, то никому рассказать не смогу… – Я хмыкнул и потом рассмеялся, осознав всю нелепость ситуации.

Я расхохоталась вслух вместе с ним, похоже со мной случилась истерика, и со стороны выглядело все достаточно странно, даже Велес подал голос, но я только отмахнулась, зная, что ни чего этой железяке не стану объяснять.

Я одновременно и плакала, и смеялась, до колик, до икоты. Постепенно успокоившись, я выпила воды, вытерла лицо освежающими салфетками и почувствовала необычайный прилив сил, как будто Дедо, как в детстве, взял меня за руку. Я даже почувствовала его тонкие, но крепкие старческие пальцы с ухоженными ногтями, сжимающие мою ладошку, и я знала, что он проведет меня через все, что меня ждет впереди. А впереди меня ждали тяжкие обязанности и небывалый груз ответственности, но меня это не беспокоило. С этими мыслями я шагнула на платформу, вознесшую меня на трибуну в центре амфитеатра, где сто пар глаз сейчас пристально в меня вглядывались и готовились расспрашивать меня. А еще одна пара серо-голубых глаз больше никогда на меня не посмотрит.

Глава 12

Азъ Есмь XII

Я стояла в круге света на платформе центральной трибуны амфитеатра. Моя голограмма возвышалась над моей головой, но яркий луч медового цвета, льющийся на меня из-под купола, был на столько мощным, что все окружающее меня пространство было погружено во тьму. Казалось, что луч света пронзал меня от макушки до самых пят, просвечивая на сквозь. Я физически ощущала каждый фотон, проходящий сквозь мое тело. От того, что на меня смотрит сотня пар глаз, было ощущение, что для них я не просто обнажена, а прозрачна. Прозрачно не только мое тело, но и мои мысли и душа.

Меня привели к сакральной присяге на верность Правде и после этого я сама пересказала все, что со мной произошло с момента отлета с Тверди на Макошь. Конечно, они все это уже слышали, был проведен глубочайший анализ моих слов и действий, ни у кого не возникало сомнений в искренности моих поступков, но древний ритуал требовал, чтобы я лично все это озвучила.

Затем была пауза, символизирующая обсуждения и обмен мнениями, по факту, все выводы были уже сделаны и решения приняты заранее, но традиция требовала соблюдения определенного ритуала – паузы исполненной многозначительности.

И прозвучал голос Велеса как символ единого мнения Верховных. Он был совсем не таким, каким я привыкла слышать его в своей голове, а отчужденным, не принадлежащим ни одному живому существу и, в то же время, произносимым одновременно сотнями голосов.

– Светозара Зорина «Светлая», прими Волю Верховного Вече! Твоя тяга к Изысканиям в колыбели Рода Человеческого, на Макоши, требующим необоснованно расточительного использования ресурсов и отсутствие результата подлежит Порицанию! – Этими словами меня как будто высекли плеткой, душа моя ушла в пятки и жар стыда покрыл мое тело испариной, но голос Велеса продолжал: – Твоя неугасимая тяга к познанию, твоя смелость и результаты, полученные при испытании новой системы спасения вопреки риску для жизни, заслуживает Признания!

При этих словах эмоциональный маятник откачнул меня на другую сторону чувств, и я зарделась от смущения. А Велес не останавливался:

– Дальнейшее разбирательство требует доступа к информации уровня Верховного Волхва! Удалить из зала все лица с ограниченным доступом!

После этих слов все ложи пришли в движение, платформы сопровождающих свит ушли вглубь лож и за ними беззвучно закрылись диафрагмы стен, а трибуны Волхвов сдвинулись ближе и образовали плотный круг вокруг центральной трибуны, на которой находилась я. Лица всех Верховных сделались отчетливо видны.

Мне стало не по себе, я не обладала высшим доступом и догадалась, что меня приведут к клятве неразглашения Высшего доступа.

Голос Велеса продолжил:

– Согласно Последней нерушимой Воле ушедшего Верховного Волхва Дедослава Зорина «Видящего» опустевшая ложа его должна быть занята наследным правопреемником, кровным потомком, членом Родового Вече, Светозарой Зориной «Светлой».

За мгновение до того, как у меня подкосились ноги, мою талию заботливо сжали поручни моей трибуны, управляемые Велесом. Я, почувствовав поддержку, крепче сжала их руками и собрала волю в кулак, чтобы остаться в сознании.

– Светозара Зорина «Светлая», согласна ли ты выполнить Последнюю Волю ушедшего?

– Да! – не раздумывая, четким звонким голосом ответила я. Даже если бы Волей Дедо была ссылка меня на Белую Твердь или принятие кубка с ядом, я точно так же, не колеблясь, ответила бы согласием!

– Светозара Зорина «Светлая», прими присягу Верховного Волхва!

Слова сами полились из моих уст, я точно никогда их специально не заучивала, точно не читала этот текст, но я их знала! Смутные воспоминания пробивались сквозь пелену десятилетий моей жизни, я, будучи младенцем, лежу в собственной люльке и надо мной мягкий бархатистый голос Дедо произносит эти слова:

– Я, Светозара Зорина «Светлая», принимаю на себя обязанности Верховного Волхва Общинной Руси, беру ответственность за сохранность мира и правды в пределах всех Четырех Твердей! Обязываю себя быть стражем древних узаконений и мудрым советником для всех родов и племен, что доверили мне свою судьбу.

Клянусь уважать и защищать право каждого чада Земли и Неба на свободный Выбор, ведая, что он есть дар, данный нам предками, что глядят на нас из глубины веков. Обещаю поддерживать Свободу Воли, признавая ее Искрой, что зажигает свет разума, но также напоминать о неотвратимой Ответственности, что следует за каждым сделанным Выбором, и помогать сознавать последствия, что он приносит.

Клянусь, что мои решения будут рождены из разума и сострадания, а сердце мое будет открыто для всех сущностей, будь то малые или великие. В каждый миг своей службы я обязуюсь помнить о бесконечной ответственности, возложенной на меня как на дитя Четырех Твердей и о том, что мои деяния отзовутся эхом во всех уголках вселенной.

Да пребудет в моих мыслях память Ярила и мудрость славянских щуров и пращуров, чтобы направлять меня на пути к общему благу. В этом я клянусь и свидетелями будут мне: Великая пустота, Живая материя и Высшие энергии, и имя им Навь, Явь и Правь! Да будет так!

На последнем слове свет луча, пронзающего меня, стал нестерпимым клинком, который, как божественное перо, высек на теле моем горящие золотом руны, повторяющие письмена клятвы и запечатывающие во мне истинность сказанных слов. Нестерпимая боль мигом угасла и превратилась в неописуемый восторг, очень странно переводя физические страдания в эмоциональный экстаз.

Затем свет угас, я увидела вокруг себя только мягкий медово-золотистый свет, заливающий ложи Верховных и под хор сотни голосов, вторящих громогласному Велесу: «Приветствуем тебя, Верховная, среди равных! Принимаем тебя равной среди Верховных!» Трибуна, на которой я стояла переместилась в ложу, в которой я неоднократно сидела, будучи ребенком на коленях Дедо. Теперь я неожиданно заняла его Престол. Это было действительно тяжкой обязанностью, к которой я не была готова.

Но это было только начало, совет Верховных продолжался…

Глава 13

Азъ Есмь XIII

В тот момент, когда все начали приветствовать нового члена этого собрания, хотя, наверное, правильно было бы сказать, членшу, мне аж захотелось встать от величия этого момента. У нас даже при принятии в Комсомол не было такого пафоса… Я вообще ожидал, что в конце они должны были хором запеть «Интернационал», ну или хотя бы «Боже царя храни», но они буднично продолжили обсуждение дел.

Хотя, когда меня приняли в Комсомол, то после собрания мы тоже просто продолжили работу в слесарных мастерских. К тому моменту прошло уже два года, как я познакомился с Кузьмичом.

После истории с негром он пристроил меня в ремесленное училище при мастерских порта, я осваивал слесарное дело, а попутно уроки жизни, что за все ошибки нужно платить.

Жить я остался у Никифора Кузьмича, на территории порта в Камышовой бухте, а вот в училище приходилось ходить через весь город в район Южной бухты, и обычно по дороге меня поджидала ватага Мишки Крота. И, конечно, они спрашивали с меня за старый карточный долг. Я понимал, что это не вопрос карточного долга, Крот не мог смириться с тем, что я пошел против его воли и ушел из банды. Просто так он никого не отпускал, иначе потерял бы свой авторитет. Мишка был старше меня на два года, он родился с монобрахией, дефектом левой руки – она была маленькая, четырехпалая, собственно потому и прозвище он такое получил. Но правая рука компенсировала его каличность, он мог подтягиваться и отжиматься на одной руке. Говорят, однажды он одним ударом убил пьяного матроса. Это, конечно, было больше похоже на брехню, но я не раз ощущал на себе тяжесть его кулака.

Кузьмич обычно не вмешивался, когда я приходил в синяках и ссадинах, он считал, что пацаны и должны драться, но когда я после очередных побоев домой еле дополз, он озадачился:

– Ну, поведай мне, мил друг, что же это за каток по тебе проехал? Тебя сквозь строй никак прогнали? Или ты не сопротивлялся?

– Посопротивляешься, когда тебя четверо держат, а один обхаживает… – буркнул я.

– Это как это четверо держат? — удивился Кузьмич.

– Мишка Крот со своими дружками в парке возле Старого кладбища меня подловили. Обычно их было трое-четверо, я успевал одному-двоим вломить и убежать, а тут он всей когортой, человек восемь, на меня облаву устроил. Я двоим-то треснул хорошо, а они на меня все дружно насыпались, ну и по рукам и ногам меня схватили.

Глаз Кузьмича немного сузился, ох и не добрый это знак был, он тихо спросил:

– И что же Крот от тебя хотел? Денег или бананов?

– Чтоб я ему ботинок поцеловал или убью, говорит…

– Ну, значит поцеловал, раз живой?

– В рожу я ему плюнул, а не ботинок поцеловал, правда потом даже вырваться не успел.

Кузьмич помолчал, потом закурил махорку и сказал:

– Ладно, думал я, честно говоря, что духом ты еще слабоват, но раз такое дело, завтра отлеживайся, Мастеру твоему я записку напишу, чтоб на пару дней освободил тебя от занятий, а потом познакомлю тебя кое с кем…

«Кое-кто» оказался далеко не кое-кто. Левягин Валерий Иванович был ровесником двадцатого века. Он родился в новогоднюю ночь под бой часов, ознаменовавших наступление нового века. Был третьим из пяти детей в семье офицера, который в том же году возглавил оперативное отделение новой генерал-квартирмейстерской части при Главном штабе. По сути это было новое разведуправление Российской армии. Сыновья в семье воспитывались в строгости и военной муштре и, естественно, вся их жизнь была связана с армией.

Отец в 1912 году был переведен в Штаб Варшавского военного округа, куда уехал вместе с женой и двумя дочерями. Они пропали с началом Первой мировой войны. В последствии Валерий так и не смог найти их следов ни в царских, ни в советских архивах.

Кузьмич знал старшего брата Валерия, они вместе обороняли Порт-Артур и именно он спас Кузьмича ценой своей жизни. Никифор Кузьмич спустя годы нашел Валерия и рассказал ему о гибели брата, именно тогда они и побратались.

Валерий с отличием окончил Второй Имени Петра Великого кадетский корпусе и остался круглым сиротой к моменту его окончания. Он хотел поступать в Николаевскую Академию генштаба, но до этого ему необходимо было послужить непосредственно в войсках. Провалы на фронтах первой мировой и дальнейшая революционная неразбериха поломали все планы Валеры стать блестящим офицером Царской армии. И он стал не менее блестящим офицером НКВД. Но для этого ему пришлось забыть о своем происхождении, пройти горнило гражданской войны, где он воевал под командованием Буденного, после ранения перевелся в ВЧК, внес неоценимый вклад в создание ОГПУ и к моменту нашего знакомства был одним из самых засекреченных оперативников НКВД в Севастополе. Правда узнал я об этом спустя годы.

А при первой нашей встрече я увидел перед собой коренастого, широкоплечего мужика с шикарными кавалеристскими усами в галифе и майке. Кузьмич привел меня в какое-то полуподвальное помещение, где весь пол был усеян смесью опилок и песка, как на арене цирка. Они обнялись с Кузьмичом, что меня сильно удивило, Кузьмич обычно, здороваясь, махал рукой, реже здоровался за руку. Он вообще старался не сближаться с людьми, а тут вон как тепло приветствовал.

– Кого привел? – поинтересовался Левягин.

– Да вот не хочет чужие ботинки целовать, готов биться на смерть, но шею не клонит, – вроде с издевкой сказал Кузьмич, но мне эта оценка была приятна.

– А это мы сейчас проверим, готов или нет, – оценивая меня взглядом, произнес Левягин и гаркнул через плечо: – Петров ко мне!

От небольшой группы человек в десять, выполнявших различные упражнения на спортивных снарядах, отделился и подбежал невысокий худощавый парень, тоже в галифе, босиком и по голому торсу. Несмотря на его худощавость, видно было, что он жилист и крепок. Парень был немногим постарше меня, но взгляд его черных глаз был колючим и взрослым.

– А ну, Ваня, проверь-ка, так ли этот малый стоек, говорят он шею ни перед кем не клонит…

Ваня вышел на центр круга, обозначенного толстым канатом, и пригласительным жестом махнул мне рукой, зло улыбаясь.

– Я не хочу драться, – недоверчиво глянул я на Кузьмича, с последнего избиения прошло чуть меньше двух недель, и синяки были уже желтые, а шрам за губой только – только затянулся, и я буквально пару дней как начал спокойно без боли есть…

– А ты не дерись, – подначивал Левягин, просто поборитесь. И как бы Кузьмичу, но слишком громко, на весь полуподвал сказал: – Видать трусоват твой парнишка, мож ты его зря ко мне привел, а Кузьмич?

У меня кровь закипела от обиды, я бросился к Петрову в круг, чтоб вцепиться ему в горло, но он еле уловимым движением качнулся вправо, схватил меня за запястье протянутой руки и, подставив мне подножку, немного изменил направление моему движению, и я кубарем покатился за его спиной. Весь зал захохотал.

– Ну-ка, тихо! – зычно рявкнул Левягин. Все смолкли. Один Ваня зло улыбался, протягивая мне руку, чтобы помочь встать. Но, когда я, поднявшись, подал руку, Ванюша, крепко сжимая мою ладонь, поддернул меня на себя, выводя из равновесия, наступил мне на ногу и ловко заведя локоть мне за плечо, вывернул мне руку, беря мой локоть на излом, ткнул меня носом в опилки.

Эта подлость меня взбесила, и я не вставая схватил его за ногу, поднимаясь толкнул его плечом в грудь и обрадовался почувствовав, как он падает. Но, падая, Иван уперся коленом мне в грудь и, кувыркнувшись назад, перекинул меня через себя, а когда я оказался на лопатках, Иван, завершив свой кувырок, оказался верхом на моей груди, да так удачно, что коленями прижал мне плечи к полу, а ягодицами прижал руки и шутя начал меня пошлепывать по щекам. Я пытался вырваться, но все было тщетно.

Тогда я сделал единственное, что мог в этой ситуации, оттопырив большой палец руки, я со всего маха вонзил его в Ванин зад, да так удачно, что Ваня по девичьи тонко айкнул и подлетел на ноги, тут я понял, что сейчас меня начнут бить.

– Отставить! — скомандовал Левягин. Когда кулак Ивана уже был занесен надо мной и с ухмылкой добавил: – Я же сказал, проверить, а не избивать. Пожали руки!

– Иван, – представился мой оппонент, протягивая мне руку и помогая встать. Я недоверчиво протянул ему ладонь, и когда он помог мне подняться, с облегчением увидев уже приветливую улыбку на его лице, я ответил: – Тихон.

Так я попал к ученику самого Спиридонова Виктора Афанасьевича, одного из родоначальников Самбо в Советском Союзе.

По началу мне приходилось туго, все занимавшиеся хоть и были молодыми по возрасту, но все являлись офицерами НКВД, даже Ваня Петров. Ему было уже восемнадцать лет, хотя он казался гораздо моложе своего возраста, и он числился действующим младшим сотрудником органов.

Ко мне относились по-товарищески и приняли в коллектив хорошо, но на тренировках поблажек мне не давали, и я летал как фанера над Парижем. Конечно было обидно, что я никогда не побеждал в спаррингах, но Валерий Иванович, утешая меня в особые моменты падения духом, приговаривал:

– Ничего, боец, тяжело в учении, легко в бою!

Через пару лет я уже окреп и мог дать достойный отпор даже Ване. А Левягин любил ставить меня в пробные спарринги с вновь приходящими курсантами, они хоть и были зачастую старше и крепче меня, но, как говорится, большой шкаф громче падает.

Про Мишку Крота я не слышал некоторое время, говорили, что они со своей бандой зарезали сторожа в магазине при ограблении и он подался в бега.

Но однажды, когда я темным осенним вечером возвращался с тренировки, из-за угла вышли три тени.

– Ну что, крысеныш, помнишь меня? Сам будешь ботинки лизать или тебя заставить? – гнусаво протянул Крот, прикуривая от протянутой подельником спички и поигрывая ножом. Длинное узкое лезвие сбликовало от тусклой лампочки над подъездом. Они быстро сокращали дистанцию, а третий заходил ко мне за спину. Я понимал, что Крот разговаривать особо и не собирается, и обозначил его приоритетной целью для себя, к тому же его каличность была скорее мне на руку.

Как говорил Валерий Иванович: если драка неизбежна, бей первым. Я не стал вступать в полемику и подпустил их чуть поближе.

– Ну что, молчишь? Обосра… – я не дал ему договорить, резко сбросив ремень сумки с плеча и, обхватив петлей ремня руку с ножом, я сделал подшаг вперед и вправо, наступив на ногу Кроту и дергая его на себя. Тем самым я перекрыл линию атаки его подельнику, стоявшему чуть левее, и выбил из равновесия самого Мишку. Тот, что стоял сзади, рыпнулся на меня, но я уже зашел за спину Кроту, провожая их друг к другу в объятья, и одновременно коротко локтем двинул в челюсть тому, кто стоял слева от Мишки. Он тюком осел на землю, а тот, что был у меня за спиной, завизжал, как поросенок. Я понял, что Мишка его пырнул, когда они столкнулись. Я с хватил Крота за кисть, рычагом выкручивая руку ему назад на излом, а локтем второй руки с размаху нанес удар ему в район локтя и почувствовал, как с хрустом ломаются кости и рвутся сухожилия. Он коротко вскрикнул и потерял сознание от боли. А тот, которого Мишка пырнул, продолжал верещать. За углом засвистел милиционер и зажглись лампы в окнах близлежащего дома.

А через четыре дня в разгар занятий в мастерские пришла целая делегация. Участковый зачитал и мне вручили грамоту за поимку опасного преступника, все трое числились в республиканском розыске. А Комсорг прикрепил мне на робу значок и вручил книжку комсомольца, так меня не очень торжественно приняли в Комсомол, заявление я подал еще полгода назад.