Ужель прошло и нет возврата чему посвящено
Ужель прошло и нет возврата чему посвящено
АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ З.Н. ГИППИУС: «14 ДЕКАБРЯ 1918 г.»
Поэтесса обращается к теме подвига декабристов:
В морозный день, заветный час,
Они, на площади Сената,
Тогда сошлися в первый раз.
Идут навстречу упованью,
К ступеням Зимнего крыльца.
Под тонкою мундирной тканью
Трепещут жадные сердца.
Подвиг тех, кто впервые «сходился» на Сенатской площади, стал первой искоркой, от которой, по убеждению автора, загорелся «освободительный костер»:
Своею молодой любовью
Их подвиг режуще-остер,
Но был погашен их же кровью
Освободительный костер.
Минули годы, годы, годы.
А мы все там, где были вы.
Смотрите, первенцы свободы:
Мороз на берегах Невы!
Поэтесса обращается к «первенцам свободы» от имени их потомков:
У неоправданных могил
Мы корчимся все в той же муке,
И с каждым днем все меньше сил.
Потомки декабристов черпают силы в дыханье первых героев:
И в день декабрьской годовщины
Мы тени милые зовем.
Сойдите в смертные долины,
В течение восьмидесяти лет потомки хранили заветы «первенцев свободы»:
Мы восемьдесят страшных лет
Несли, лелеяли, хранили
Ваш ослепительный завет.
Поэтесса мечтает о том, чтобы ее поколение сумело воплотить в жизнь заветы декабристов:
И вашими пойдем стопами,
И ваше будем пить вино.
О, если б начатое вами
Свершить нам было суждено!
Имя на поэтической поверке. Зинаида Гиппиус
Имя Зинаиды Гиппиус остаётся одним из самых известных рубежа 19 и 20 века поэтом и считается по праву идеологом русского символизма.
Однако в течение долгих лет имя Гиппиус в нашей стране было одиозным и полузапретным, что объясняется в первую очередь, политическими взглядами поэта, занявшей после Октября непримиримую позицию по отношению к большевизму.
Оригинальность личности и необычайный склад ума отмечали у неё многие современники.
Стихотворение Зинаиды Гиппиус «14 декабря» посвящённое памяти декабристов, вышедших на Сенатскую площадь в 1825 году, подтверждает данную характеристику:
Ужель прошло – и нет возврата?
В морозный день, заветный час,
Они, на площади Сената,
Тогда сошлися в первый раз.
Иду навстречу упованью,
К ступеням зимнего крыльца…
Под тонкою мундирной тканью
Трепещут жадные сердца.
Своею молодой любовью
Их подвиг режуще – остёр,
Но был погашен их же кровью
Освободительный костёр.
Минули годы, годы, годы…
А мы всё там, где были вы
Смотрите, первенцы свободы:
Мороз на берегах Невы!
Мы – ваши дети, ваши внуки…
У неоправданных могил,
Мы корчимся все в той же муке,
И с каждым днём всё меньше сил.
И в день декабрьской годовщины
Мы тени милые зовём.
Сойдите в смертные долины,
Дыханьем вашим – оживём.
Мы, слабые, вас не забыли,
Мы восемьдесят страшных лет
Несли, лелеяли, хранили
Ваш ослепительный завет.
И вашими пойдём стопами,
И ваше будем пить вино…
О, если б начатое вами
Свершить, нам было суждено.
Зинаида Николаевна Гиппиус (по мужу Мережковская родилась 20 ноября 1869 года, г. Белёв, ныне Тульская область – 9 сентября 1945 года, Париж, Франция) – русская поэтесса и писательница, драматург и литературный критик, одна из видных представителей «Серебряного века» русской культуры.
Зинаида Гиппиус составившая с Дмитрием Мережковским один из самых оригинальных и творчески продуктивных супружеских союзов в истории литературы, прожили вместе 52 года, не расставаясь друг с другом ни на один день, вплоть до смерти, в1941 году, мужа.
Отец, Зинаиды Николаевны, Николай Романович Гиппиус, был родом из обрусевшей немецкой дворянской семьи, по профессии юрист, мать, Анастасия Васильевна, урождённая Степанова, была дочерью екатеринбургского оберполицмейстера.
Стихи будущая поэтесса начала писать с семи лет, очень верила во вдохновение, старалась писать сразу, не отрывая пера от бумаги.
Отец болел туберкулёзом, по тогдашнему названию – чахоткой, и скоропостижно скончался в г.Нежине, в 1881 году, где он работал председателем местного суда.
Зинаида в то время, училась дома, с преподавателями из лицея, поскольку в г. Нежине, не было женской гимназии. Мать, ставшая вдовой, с четырьмя дочерьми, Зинаидой, Анной, Натальей и Татьяной переехали в Москву.
Зинаида поступила в гимназию Фишера, где начала учиться охотно и с интересом. Вскоре, однако, врачи обнаружили туберкулёз и у неё, из-за чего учебное заведение пришлось оставить.
«Маленький человек с большим горем», такими словами вспоминали в гимназии девочку, унаследовавшую от отца склонность к чахотке.
Тревожась за старшую дочь Зинаиду, мать увезла, всех детей в Ялту. Поездка в Крым удовлетворила с детства развившуюся в Зинаиде Любовь к путешествиям, предоставила ей новые возможности для занятий двумя любимыми вещами, верховой ездой и литературой.
Затем из Ялты, в 1885 году мать увезла дочерей в Тифлис, к брату Александру, где сняли дачу в Боржоми. Здесь Зинаида смогла оправиться от тяжёлого потрясения связанного с потерей отца и восстановить здоровье.
В 1888 году Зинаида опубликовала своё первое стихотворение в журнале «Северный вестник». В 1889 году Зинаида Николаевна вышла замуж за Дмитрия Мережковского, незадолго до этого выпустившего в свет свою первую книгу стихов и путешествовавшего по Кавказу. Познакомились в Боржоми.
В январе 1889 года, в Тифлисе, состоялась скромная церемония венчания, за которым последовала короткое свадебное путешествие. Союз с писателем и поэтом Дмитрием Мережковским, как показала жизнь, дал смысл и мощный стимул всей творческой деятельности Зинаиды Николаевны, вскоре позволил юной красавице вырваться на огромные интеллектуальные просторы, сыграть важнейшую роль в развитии и становлении литературы «Серебряного века».
В самом начале революции Троцкий выпустил брошюру о борьбе с религиозными предрассудками, где было сказано:
Мне эта брошюра попалась на глаза уже здесь в Париже, и я принёс её Зинаиде Гиппиус. Она, со своим вечным лорнетом в руках, прочла, нахмурилась, пробрюжала: «Это ещё что такое? Что это он выдумал? – а потом весело рассмеялась и признала, что по крайней мере остроумно».
Последняя её предэмигрантская книга «Последние стихи» вышла в 1918 году. Октябрь 1917 года Зинаида Николаевна восприняла как контрреволюционный путч и зримое пришествие того «хама», который в её понимании, это конкретное преступление, политических проходимцев и великий общий грех народа, допустившего их к власти и позволившего измываться над собой.
У Зинаиды Николаевны есть пророческое стихотворение, за 1913 год, с символическим названием «У порога», полное зловещих предчувствий, будущих чёрных дней войны 1914 года и революции 1917 года:
У порога.
На сердце непонятная тревога.
Предчувствий непонятных бред.
Гляжу вперёд – и там темна дорога,
Что, может быть, совсем дороги нет.
Но словом прикоснуться не умею
К живущему во мне – и в тишине.
Я даже чувствовать его не смею:
Оно как сон. Оно как сон во мне.
С 1919 года Зинаида Гиппиус жила в эмиграции, около десяти месяцев – в Польше, где участвовала в основании газеты «Свобода» и издала сборник стихов «Походные песни», под псевдонимом Антон Кирша.
С 1920 года, до своей смерти в 1945 году Зинаида Николаевна жила в Париже, где вместе с Дмитрием Сергеевичем Мережковским, организовала общество «Зелёная лампа», явившееся одним из важнейших интеллектуальных центров русского зарубежья. Столь же широкой известностью пользовались и «воскресенья» у Мережковских.
Аудитория иных собраний «Зелёной лампы» насчитывала несколько сотен человек. В администрацию «Зелёной лампы» входили: Д.Мережовский, З.Гиппиус. Георгий Иванов, в собраниях постоянно участвовали крупнейшие писатели: И.Бунин, А.Ремизов, Б.Зайцев, В.Ходасевич, М.Алданов, философы – Н.Бердяев, Г.Федотов, А.Шестов. «Зелёная лампа просуществовала с февраля 1927 года по 1939 год.
Название общества «Зелёная лампа» напоминало о литературно – политическом кружке, с таким же названием, в котором участвовал юноша Пушкин, и недвусмысленно намечало ту преемственность, которой З. и Д Мережковские стремились остаться верными и в своей эмигрантской жизни и писательской деятельности.
Скончалась Зинаида Николаевна 9 сентября 1945 года. Похоронена под одним надгробием с Дмитрием Мережкрвским на русском кладбище в Сен Женевьев де Буа, близ Парижа.
Стихотворения Зинаиды Николаевны Гиппиус по праву, входили и входят в лучшие поэтические антологии российской поэзии «Серебряного века».
Из поэтического наследия Зинаиды Гиппиус.
Какой бы ни был он, прошедший мимо,
Его, наверно, любит кто-нибудь.
И он не брошен: с высоты, незримо,
За ним следят, пока не кончен путь.
Как Бог, хотел бы знать я всё о каждом,
Чужое сердце видеть, как своё,
Водой бессмертья утолять их жажду
И – возвращать иных в небытиё…
Без оправданья.
Нет, никогда не примирюсь.
Верни мои проклятья.
Я не прощу, я не сорвусь
В железные объятья.
Как все, живя, умру, убью,
Как все себя разрушу,
Но оправданием – свою
Не запятнаю душу.
В последний час, во тьме, в огне,
Пусть сердце не забудет:
Нет оправдания войне,
И никогда не будет.
***
Господи, дай увидеть!
Молюсь я в часы ночные.
Дай мне ещё увидеть
Родную мою Россию.
Как Симеону увидеть
Дал Ты, Господь, Мессию,
Дай мне, дай увидеть
Родную мою Россию.
I
Не знаю плакать иль молиться,
Дождаться дня, уйти ли в ночь,
Какою верой укрепиться,
Каким неверием помочь?
И пусть вины своей не знаем,
Она в тебе, она во мне:
И мы горим и не сгораем
В неочищающем огне.
II
Повелишь умереть – умрём.
Жить прикажешь – спорить не станем.
Как один, за тебя пойдём,
За тебя на тебя восстанем.
Видно, жребий у нас таков;
Видно, велено так законом,
Откликается каждый зов
В нашем сердце, тобой зажжённом.
Будь, что будет. Нейти назад:
Покорились мы Божьей Власти.
Подымайся на брата брат,
Разрывайся душа на части!
Имя на поэтической поверке. Дмитрий Мережковский
Стихи поэта Серебряного века Дмитрия Сергеевича Мережковского (14.09.1866.Санкт-Петербург-07.12.1941.Париж) открыли новую эпоху российской литературы, которая с его лёгкой руки получила название «символизм».
Далёких стад унылое мычанье,
И близкий шорох свежего листа…
Потом опять – глубокое молчанье…
Родимые, печальные места!
Протяжный гул однообразных сосен,
И белые сыпучие пески…
О бледный май, задумчивый, как осень.
В полях затишье, полное тоски…
И крепкий запах молодой берёзы,
Травы и хвойных игл, когда порой,
Как робкие, беспомощные слёзы,
Струится тёплый дождь во тьме ночной.
Здесь – тише радость и спокойней горе.
Живёшь, как в милом и безгрешном сне.
И каждый миг, подобно капле в море,
Теряется в бесстрастной тишине.
Дмитрий Мережковский и по сей день, стоит особняком в истории поэзии Серебряного века, равно как и в истории русской литературы, философии, литературной критики.
Поэт не принял революцию, истолковав происшедшее как разгул хамства, воцарения зверя. Возненавидев большевизм, назвал его «красной заразой», уехал из страны в 1919 году, с женой, выдающейся поэтессой Зинаидой Гиппиус, в Париж.
Советскими исследователями, по вполне понятным причинам, политический эмигрант Дмитрий Мережковский был признан персоной нон-грата.
Долгие годы его фамилия не упоминалась ни в одном литературном справочнике. Произведения «чуждого» Дмитрия Мережковского в советской стране не только не переиздавались, но и были изъяты из каталога государственных библиотек, стали недоступными для широкого читателя.
В современной России Дмитрия Мережковского стали издавать с начала 90-х годов.
Дмитрий Мережковский, писатель, поэт, философ, переводчик, родился в Санкт-Петербурге, в дворянской семье. Он был младшим сыном, в семье из девяти детей, шесть братьев и трёх сестёр.
Отец, крупный чиновник, действительный тайный советник, служил при Александре II, был холодным и отстранённым человеком, уделяя детям мало времени.
Большой влияние на духовное становление будущего поэта и писателя оказала его мать Варвара Васильевна Чеснокова, дочь управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера.
Став взрослым, Дмитрий Сергеевич общался лишь с ней и одним из братьев, Константином. Константин Мережковский (04.08.1855-09.05.1921),который стал известным учёным-биологом, систематиком беспозвоночных. Автор романа-антиутопии «Рай земной или Сон а зимнюю ночь; сказка-утопия ХХVII века»- 1903 год.
Для поэта Дмитрия Мережковского потеря любимого брата, осталась пожизненной душевной травмой, на оставшиеся ему двадцать лет жизни.
Юноша получил образование в Третьей классической гимназии Санкт-Петербурга. Он начал писать стихи в тринадцать лет.
Первым ценителем его творчества стал отец, который познакомил сына с престарелой княгиней Е.К.Воронцовой, в Алупке, в июле 1879 года.
В стихах юноши она «…уловила подлинно поэтическое свойство – необыкновенную метафизическую чуткость души» и благословила его на продолжение творчества.
В 1880 году отец, воспользовавшись знакомством с графиней С.А.Толстой, вдовой поэта А.К.Толстова, привёл сына к Фёдору Достоевскому, в дом на Кузнечном переулке.
Юный Дмитрий, сам вспоминал позже в «Автобиографической заметке», читал «краснея, бледнея и заикаясь», Фёдор Михайлович слушал « с нетерпеливой досадою», и затем произнёс:
«Слабо… слабо… никуда не годится… чтобы хорошо писать, страдать надо, страдать.
Оценка писателя Достоевского глубоко оскорбило, и раздосадовала юного Дмитрия Мережковского.
В 1880 году в журнале «Живописное обозрение» состоялся литературный дебют Дмитрия Сергеевича, здесь были опубликованы стихотворения «Тучка» и «Осенняя мелодия».
Однако дебютом в большой литературе считается публикация в журнале «Отечественные записки» три года спустя. Стихотворение «Сакья-Муни» принесло молодому человеку немалую популярность.
Осенью 1882 года Дмитрий Мережковский побывал на первых выступлениях Семёна Надсона,(26.12.1862-31.01.1887) тогда юнкера Павловского военного училища, и под впечатлением услышанного, написал ему письмо.
Так произошло знакомство двух начинающих поэтов, переросших в крепкую дружбу, скреплённую глубокими, почти родственными чувствами.
Обоих, как отмечали позже исследователи, связывала некая личная тайна, имевшая отношения к страху перед страданиями и смертью, стремлению к «обретению действительной веры, способной этот страх преодолеть».
Две смерти – С.Я.Надсона в 1887 году, от чахотки (туберкулёз), и матери два года спустя – явились сильнейшим ударом для Дмитрия Мережковского, он потерял двух самых для себя близких людей.
На вечере памяти Семёна Надсона, состоявшемся после похорон, Дмитрий Мережковский читает одно из лучших своих стихотворений:
Поэты на Руси не любят долго жить:
Они проносятся мгновенным метеором,
Они торопятся свой факел потушить,
Подавленные тьмой, и рабством, и позором.
Их участь – умирать в отчаянье немом,
Им гибнуть суждено, едва они блеснули,
От злобной клеветы, изменнической пули
Или в изгнании глухом.
В 1888 году Дмитрий Сергеевич окончил историко-филологический факультет Петербургского университета и встретил и познакомился на Кавказе, в Боржоме, с начинающей поэтессой Зинаиде Гиппиус, из обрусевшей семьи немецкого дворянства.
В 1889 году они обвенчались, ему было 23 года, ей 19 лет. Союз Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус – наиболее известный творческий тандем в истории русской культуры «Серебряного века», протяжённостью в 52 года, в течении которого они, не отлучались друг от друга- ни на один день.
Оба они отрицали физическую близость в браке, сразу решили, что у них не будет детей, как у ангелов, хоть творческий союз их был очень плодотворен.
Конец 19-го века молодые супруги провели в путешествиях по Европе – Венеция, Рим, Париж, Греция, Турция.
Надо сказать – имя Зинаиды Гиппиус (20.11.1869 г. Белёв, ныне Тульская область – 09.09.1945 Париж), остаётся одним из самых известных рубежа 19 и 20 века поэтесс и считается по праву идеологом русского символизма.
Однако в течение долгих лет имя Зинаиды Гиппиус в нашей стране было одиозным и полузапретным, что объясняется в первую очередь, политическими взглядами поэта, занявшей после Октября непримиримую позицию по отношению к большевизму.
Оригинальность личности и необычайный склад ума, у Зинаиды Николаевны Гиппиус, отмечали многие современники, её гражданственные стихи покоряют.
Стихотворение Зинаиды Гиппиус «14 декабря», посвящённое памяти декабристов, вышедших на Сенатскую площадь в 1825 году, подтверждает данную характеристику поэта.
Ужель прошло – и нет возврата?
В морозный день, заветный час,
Они, на площади Сената,
Тогда сошлися в первый раз.
Иду навстречу упованью,
К ступеням зимнего крыльца…
Под тонкою мундирной тканью
Трепещут жадные сердца.
Своею молодой любовью
Их подвиг режуще-остёр,
Но был погашен их же кровью
Освободительный костёр.
Минули годы, годы, годы…
А мы всё там, где были вы
Смотрите, первенцы свободы:
Мороз на берегах Невы!
Мы – ваши дети, ваши внуки…
У неоправданных могил,
Мы корчимся все в той же муке,
И с каждым днём всё меньше сил.
И в день декабрьской годовщины
Мы тени милые зовём.
Сойдите в смертные долины,
Дыханьем вашим – оживём.
Мы, слабые, вас не забыли,
Мы восемьдесят страшных лет
Несли, лелеяли, хранили
Ваш ослепительный завет.
И вашими пойдём стопами,
И ваше будем пить вино…
О, если б начатое вами
Свершить, нам было суждено.
Весной1888 года, у Дмитрия Мережковского, вышел его первый сборник стихотворений и первая поэма. Начал переводить античные трагедии, с греческого и латинского, впоследствии названные «гордостью русской школы художественного перевода».
Отдельно вышел прозаический перевод «Дафниса и Хлои» Лонга, 1896 год.
Тогда же состоялся дебют Дмитрия Мережковского в качестве критика.
В «Северном вестнике», «Русском обозрении», «Труде» и других изданиях были напечатаны его этюды о Пушкине, Достоевском, Гончарове, Майкове, Короленко, Плинии, Кальдороне, Сервантесе, Ибсене, французских неоромантиков.
В ХХ веке «символизм» становится первым значительным модернистским направлением в России, одновременно с зарождением символизма в России, начинается «Серебряный век» русской литературы.
Русский символизм заявил о себе в начале ХХ века, с приходом нового поколения, с их интересом к народу и русской песне, к литературным традициям и родному языку.
Дмитрий Сергеевич заявил о себе как о пионере религиозно-философского подхода к анализу литературы, вошёл в число наиболее активных и читаемых символических критиков.
С начала 1890-х годов Дмитрий Мережковский работал над крупной прозой. Он вошёл в литературу как создатель новаторского типа исторического романа, особой вариации мировоззренческого – «романа мысли».
В научной литературу такой роман называют обычно историософским (то есть, романом не об истории, а о философии истории).
В начале 1900-х годов Дмитрий Сергеевич активно участвовал в деятельности Религиозно-философского общества, одним из организаторов он был, и связанного с ним журнала «Новый путь».
В 1906-1914 годах Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус жили в Париже, иногда приезжая в Россию.
В 1911 году вышла его «Собрание стихов», написанных за прошедшие годы.
В 1917 году Мережковские враждебно встретили Октябрьскую революцию, в конце декабря 1919 года через Минск и Гомель, нелегально эмигрировали в Варшаву, с ноября 1920 года, до конца своих дней жили в Париже.
Во Франции, из регулярных воскресных собраний русской эмиграции в доме супругов Мережковских возникло литературно-философское общество «Зелёная лампа» (1927-1939) – один из центров интеллектуальной жизни русского Парижа.
Завсегдаями общества были: И.Бунин,Н.Бердяев, Г.Иванов, Вс.Ходасевич,А.Адамович, В Злобин, М. Алданов, Мать Мария (Е.Кузьмина-Караваева), А.Ремизов.
В 1928 году король Югославии Александр I наградил писателя орденом Святого Саввы, за заслуги на литературном поприще.
В 1938 году, Дмитрий Мережковский опубликовал книги «Лица святых от Иисуса к нам (Павел. Августин. Святой Франциск Ассизский», «Жанна д*Арк и Третье Царство Духа».
Осенью 1938 года, когда гитлеровская Германия аннексировала Австрию и захватила Судеты, а потом и Чехословакию, супруги Мережковские выступили с категоричным осуждением «Мюнхенского сговора».
Однако, в 1939 году Дмитрий Мережковский выступил по радио с приветственной речью Гитлеру. Эту акцию, втайне от Зинаиды Гиппиус, организовал поэт и критик Владимир Злобин.
В своей речи Дмитрий Мережковский сравнил Гитлера с Жанной д*Арк, считал, что он должен спасти мир от власти дьявола.
Зинаида Гиппиус, узнав об этом радиовыступлении, была не только расстроена, но даже напугана – первой её реакцией стали слова: «Это конец».
Знакомые подвергли их остракизму, «сотрудничество» с Гитлером (заключавшегося лишь в одной этой радиоречи), Дмитрию Мережковскому не простили.
Дмитрий Мережковский пересмотрел свои позиции, но в эмигрантских кругах был подвергнут бойкоту.
Вести о зверствах гитлеровских войск в России заставили Дмитрия Мережковского усомниться в своём выборе, незадолго до смерти он осуждал Гитлера.
В 1940 году писатель работал над циклами «Испанские мистики» и «Реформаторы». Он собирал материал для книги о немецком поэте и мыслителе Иоганне Вольфганге Гёте, читал лекции о Леонардо да Винчи и о Паскале.
За свою творческую жизнь, Дмитрий Сергеевич издал множество книг, в числе которых романы, критические и публицистические статьи, драматические сценарии, философские и религиозные произведения, стихи.
Дмитрий Мережковский, каждый день, несмотря на обстоятельства, проводил за письменным столом, более четырёх часов, и благодаря своей работоспособности, после него осталось такое большое литературное наследство.
До Октябрьской революции, Дмитрий Мережковский был одним из самых издаваемых писателей России.
Его вклад в мировую литературу поистине не оценим.
С 1914 года Дмитрий Мережковский был десять раз номинирован на Нобелевскую премию, но ни разу ею не был удостоен.
Основатель символизма Дмитрий Мережковский умер 7-го декабря 1941 года, от кровоизлияния в мозг, прожив 76 лет.
Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа, близ Парижа, через четыре года, там нашла успокоения и Зинаида Гиппиус.
На похоронах присутствовали лишь несколько человек, а могильный памятник был поставлен на подаяние французских издателей, его произведений.
По её словам, Дмитрий Сергеевич всегда был внутренне скрытным и одиноким человеком, даже для неё, образно говоря, он был застёгнут на все пуговицы.
Последним произведением Зинаиды Гиппиус стала неоконченная книга «Дмитрий Мережковский», изданная в Париже, в 1951 году, спустя 6-ть лет, после ухода выдающейся поэтессы ХХ века из жизни.
Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа – на данном погосте, в 30 км. от Парижа, покоятся свыше 15 тысяч русских людей, цвет нации: великие князья, полководцы, казаки, писатели, артисты, духовенство, художники.
Здесь похоронены: генерал А, Купетов, И.Бунин, А.Галич, Андрей Тарковский, Виктор Некрасов (автор повести «В окопах Сталинграда», Рудольф Нуриев, выдающаяся поэтесса русского символизма Зинаида Гиппиус, единственный поэт Донского казачества, в Гражданскую войну- Николай Туроверов, художник Константин Коровин и много других известных имён.
И водки не хватит. И чёрного хлеба.
Глазам – не укрыться от слёз.
Им так не хватало и нашего неба
И шелеста наших берёз.
Французские ангелы русских встречали.
Ведь шалью, упавшею с плеч,
Россия, которую МЫ потеряли,
Сюда, соизволила лечь…
Как бы это странно не звучало, но стихи считаются самой слабой стороной деятельности Дмитрия Мережковского. При представлении на Нобелевскую премию, в течение 10-лет:1914, 1915, 1930-1937 год, его поэзия к награде не рассматривалась, только проза.
В 1933 году первую в России Нобелевскую премию получил другой выдающийся русский писатель Иван Бунин 22.10.1870.Воронеж – 08.11.1953. Париж, за строгое мастерство, с которым он развивал традиции русской классической прозы.
После Ивана Бунина, в последующие годы, Нобелевскую премию по литературе, получили ещё четыре писателя в России:
Надо сказать, в 2015 году, первую после 1987 года, Нобелевскую премию по литературе, получила русскоязычная писательница Светлана Александровна Алексиевич (31.05.1948 год, город Станислав до 1962 года, ныне Ивано-Франковск) и стала первой в истории независимой Белоруссии лауреатом престижной премии по литературе.
Денежный приз премии, на момент присуждения – 953 тысячи долларов.
У Светланы Алексеевны Алексиевич: отец – белорус, мать –украинка.
Формулировка к премии С.А.Алексиевич: «За её многоголосое творчество – памятник страданию и мужеству в наше время».
Была членом СП СССР с 1983 года.
С начала 2000-х годов жила в Италии, Франции, Германии. С 2013 года снова живёт в Белоруссии, в Минске.
Её произведения: «У войны не женское лицо», «Последние свидетели», «Цинковые мальчики», «Зачарованные смертью», «Чернобыльская молитва», «Время секонд хэнд».
Надо сказать, все немногие стихи Дмитрия Мережковского, наполнены большой грустью и тоской, без позитива, что характерно для всего его творчества.
Основными мотивами стихотворений Дмитрия Мережковского была безысходность одиночества в жизни каждого, а также большая обманчивость человеческих чувств.
Стихи Дмитрия Мережковского – это исповедь глубоко одинокого и романтического человека.
Стихи стали одним из главных способов раскрытия души замкнутого поэта, для его окружения, поэтому они так ценны.
Из поэтического наследия Дмитрия Мережковского.
Под куполом бесстрастно молчаливым
Святых небес, где всё лазурь и свет,
Нам кажется, что можно быть счастливым,
А счастья нет.
Мы каждое мгновенье умираем,
Но всё звучит таинственный обет,
И до конца мы верим и желаем,
А счастья нет.
И в ужасе, ив холоде могилы
Нас манит жизнь и солнца милый свет,
Их разлюбить, мы не имеем силы,
А счастья нет.
Свою печаль боимся мы измерить.
С предчувствием неотвратимых бед,
Мы не хотим и не должны мы верить
Что счастья нет!
1893 год.
С ещё с бессильными крылами
Я видел птенчика во ржи,
Меж голубыми васильками,
У непротоптанной межи.
Над ним и надо мной витала,
Боялась мать – не за себя,
И от него не улетала,
Тоскуя, плача и любя.
Пред этим маленьким твореньем
Я понял благость Высших Сил,
И в сердце, с тихим умиленьем,
Тебя, Любовь, благословил.
Сладок мне венец забвенья тёмный.
Посреди ликующих глупцов
Я иду, отверженный, бездомный
И бедней последних бедняков.
Но душа не хочет примиренья
И не знает, что такое страх.
К людям в ней – великое презренье,
И любовь, любовь в моих очах.
Я люблю безумную свободу:
Выше храмов, тюрем и дворцов,
Мчится дух мой к дольному восходу,
В царство ветра, солнца и орлов.
А внизу меж тем, как призрак тёмный,
Посреди ликующих глупцов
Я иду, отверженный, бездомный
И бедней последних бедняков.
1894 год.
«Ювенал о Древнем Риме»
Наше сердце огрубело,
И, к свободе не привык,
А кощунствует он смело,
Лживый, рабский наш язык!
Но, смеясь над целым миром,
Только сильных мира чтим,
Перед мерзостным кумиром
На коленях мы стоим.
Не хотим или не смеем?
Почему так скучно жить?
Или, мёртвые, умеем
Только мёртвых хоронить.
Братьев гибнущих не видим,
Сами гибнем без борьбы,
Мы друг друга ненавидим
И боимся, как рабы.