Уже позже чем вы думаете
«Сейчас позже, чем мы думаем»
Избранные изречения отца Серафима (Роуза)
2 сентября 2017 г. исполняется 35 лет со дня смерти иеромонаха Серафима (Роуза). В этот день портал Православие.Ru представляет небольшую подборку его изречений, касающихся вопросов как церковной, так и общественной и духовной жизни.
Будущий иеромонах Серафим (в миру Юджин (Евгений) Роуз) родился в 1934 году в американской протестантской семье. В студенческие годы он разочаровался в протестантизме и начал духовные поиски. Юноша изучал китайскую философию, буддизм, причём старался с каждой религией познакомиться, пользуясь текстами на языке оригинала.
Знакомство со святоотеческим наследием, а также посещение православного храма помогло Юджину найти Истину. Он всем сердцем принял Православие, стал духовным чадом святителя Иоанна (Максимовича), начал заниматься миссионерской и просветительской деятельностью. В 1970 году принял постриг с именем Серафим, поселившись в горном скиту близ калифорнийского городка Платина.
Одним из главных дел своей жизни отец Серафим видел проповедь христианства здесь и сейчас. Именно поэтому многие его творения посвящены насущным вопросам современной жизни. В своих суждениях отец Серафим предпочитал руководствоваться исключительно Преданием Церкви, творениями святых отцов.
Иеромонах Серафим (Роуз) скончался 2 сентября 1982 года, но его проповеднические труды до сих пор приносят плод не только на его родине – в Америке, но и по всему миру.
Цитаты
Когда я вошёл в православный храм, со мной случилось нечто, чего я никогда не испытывал раньше ни в буддистском, ни в каком другом восточном храме. Что-то в моем сердце сказало: ты дома, поиски окончены.
Атеизм, горящий ненавистью к якобы несправедливому и немилосердному Богу, – это реальная попытка бороться против истинного Бога, чьи пути неисповедимы даже для самих верующих людей. Подобная борьба не раз приводила к тому поражающему душу представлению о Боге, Которого на самом деле и ищет атеист. Именно в таких душах действует Христос. Антихрист же обретается не только в душах великих отрицателей, но и в душах тех мелких поддакивателей, у которых только на устах имя Христа.
У меня был разговор со случайным попутчиком в поезде (на самом-то деле, ничего чисто случайного не бывает), сообщившим мне, что он изучает русский язык. Этот американский юноша прошел в своих религиозных поисках целый ряд группировок и сект и не обнаружил ничего, кроме подделки и лицемерия. Вдруг он узнал, что в России люди страдают за веру. «Где страдания, – решил он, – там, наверное, и есть настоящая религия, а не фальшивка, как тут у нас в Америке». И вот, он взялся учить русский, чтобы отправиться в Россию и найти настоящих христиан. Можете себе представить, как поразили меня, священника Русской Зарубежной Церкви, его слова! Ведь он не имел понятия о Православии, ни разу не видел православной службы, не слышал православной проповеди. Мы долго говорили с ним о религии, и я убедился, что он был прав: не что иное как страдание способно дать начало подлинной вере, в то время как благополучие порождает фальшь.
Каждый, кто алчет Истины, в конце концов приходит к Господу нашему Иисусу Христу, либо отвергая, либо принимая Его.
Мы все принадлежим к одной национальности – к православной христианской расе.
Мы во всем должны видеть что-либо полезное для нашего спасения. Если вы так можете видеть, то вы можете быть спасены.
Характерной чертой духа времени, отличной от прошлого, является атмосфера Микки-Мауса. Серьезность – вот что отсутствует в духе времени. И это отсутствие серьезности вошло в привычку и в быт: расслабься, относись ко всему легко, важного ничего не происходит; что бы ни случилось, не принимай близко к сердцу.
Прекрасны пути восточных религий, но лишь христианство способно отверзать нам Небеса.
Нынешнее поколение окончательно потеряло голову, и я «виноват» лишь в том, что моя голова на месте.
За две тысячи лет люди ничему не научились, разве что более изощрённому фарисейству.
Если хотя бы на один день мы прекращаем прием слов Священного Писания и святых отцов, – это означает, что мир начинает преобладать в нас. Если мы проживем без них один день, мир внедряется в нас; два дня – он захватывает нас еще больше.
Приди Христос в мир сегодняшний, знаете, что бы с Ним сделали? Посадили бы вместе с Его святыми в сумасшедший дом. Мир распял бы Христа точно так же, как и две тысячи лет назад.
Всякий, в силу того что он человек, должен выбирать между Богом и самостью. По сути, выбор уже сделан, ибо все мы суть то, что мы выбрали. Этим мы обнаруживаем, какое из царств нам ближе: Царство Божие или царство самости.
Мир иной будоражит душу, нарушает мнимый покой, мешает человеку просто жить в мире сем «как положено».
Христос пришёл не голодных накормить, а души спасти, как голодных, так и пресыщенных.
Я – христианин, и постараюсь честно жить в своей вере. Христос повелел нам оставить всё имущество и идти за Ним. Я ещё пока далёк от этого. Но постараюсь иметь не больше, чем нужно для жизни.
Истинный кризис не вне, а внутри нас, и выбор таков: принять или отвергнуть Христа. Христос – вот наш кризис. Выберем ли мы Бога, единственно Сущего, или нашу самость, самих себя, которые ничто без Бога? Вот он – единственный выбор, стоящий перед нами. Наш век делает всё, чтобы мы забыли об этом, отказались решать этот вопрос, то есть фактически выбрали бы самость, пустоту, ад.
Те, кто избрал путь христианства, пусть не ожидают ничего, кроме Креста.
Трудно быть христианином, почти невозможно. Но выбор сделать придётся: либо счастье мирское, либо – вечное.
Господи, дай нам смирение любить тех, кого – по самым отменным мирским меркам – надобно ненавидеть. Любить ненавистных и есть первый долг святого. Если заглянуть глубже, то не я ли сам наиболее достоин ненависти?
Бессилие Православия, столь обширно выражаемое и переживаемое сегодня, само по себе, несомненно, является производным духовной слабости, отсутствия серьезности современной жизни.
Нельзя быть христианином вполсилы – тут либо всё, либо ничего.
Тот, кто серьезно читает святых отцов и стремится, в меру своих сил, вести православную духовную жизнь, становится изгоем в наше время; должен сознательно стремиться вести жизнь, совершенно отличную от той, что отражена почти во всех нынешних «православных» книгах и периодических изданиях.
Апокалипсис книгу нужно читать при постоянном духовном окормлении – православным людям, которые ходят в Церковь, молятся каждый день, причащаются, читают Священное Писание (и не только эту книгу Писания) и другую духовную литературу. Если человек в целом ведет жизнь христианскую, и если наше Православное Христианство – это сознательная брань, тогда нас не ошеломит какая-нибудь новая катастрофа, происшедшая в нашей жизни, или ложное истолкование каких-либо образов из этой книги не заставит сойти с ума.
Не должно делать никаких выводов, пока мы не сверились со святыми отцами, не посоветовались со своими священниками и не соотнесли это с собственным христианским опытом. Ни в коем случае не следует думать, что мы поняли, просто потому, что что-то выдумали.
Для всех православных в равной мере земная жизнь есть изгнание, а Небо – желанное отечество.
Монашество яснее всего выражает идеал Церкви. Состояние монашества всегда было и остается надежным индикатором положения дел во всей Церкви.
Православие – это жизнь. Если мы не живем по-православному, мы просто не православные, вне зависимости от того, к какой вере мы формально принадлежим.
Чтобы нам сохраниться как православным христианам, мы должны использовать в наших целях все, что есть в этом мире положительного.
Наше православие открывается не только в наших строго религиозных взглядах, но и во всем, что мы делаем и говорим.
Как можем мы в нашей повседневной жизни питать и поддерживать православное мировоззрение? Быть в постоянном соприкосновении со всем, что Церковь дает нам для нашего просвещения и спасения: церковными службами и святыми таинствами, Священным Писанием, житиями святых, писаниями святых отцов.
Православный христианин должен быть православным постоянно, каждый день, в любой ситуации – или он не православный вообще.
Истинная христианская жизнь, начиная с апостольских времен, была всегда неотделима от того, чтобы делиться ею с другими. Православие именно поэтому-то и живо, что светит другим и не имеет нужды в учреждении «миссионерского отдела».
Сейчас в православную жизнь вкралась некоторая жестокость: «Это еретик, не общайся с ним», «Этот, возможно, православный, но с уверенностью утверждать нельзя», «А вот тот явно шпион». Но даже если иногда нами и пользуются, и мы должны проявлять осторожность, все же мы не можем отказаться от нашей основной позиции любви и доверия. Мир без Христа недоверчив и холоден, но христиане, напротив, должны быть любящими и открытыми, а иначе мы потеряем соль Христову в себе.
Ныне мир придает большое значение сложности, житейскому опыту, «профессионализму». Православие не придает этим качествам никакой цены, они убивают христианскую душу.
Сейчас позже, чем мы думаем. Апокалипсис совершается уже сейчас. И как печально видеть христиан, над головами которых нависает эта немыслимая трагедия и которые думают, что они могут в эти ужасные времена продолжать то, что называется «нормальной жизнью», полностью участвуя в прихотях безумного, самообольщающегося поколения.
«Уже позже, чем Вы думаете»
О пророчестве иеромонаха Серафима (Роуза) и нашумевшем манифесте Клауса Шваба
Мы намеренно сделали заголовком слова современного американского православного подвижника Русской Зарубежной Церкви иеромонаха Серафима (Роуза). За эти слова его обвиняли в «алармизме» и «конспирологии», но когда мы ознакомились с манифестами основателя и директора Всемирного Форума в Давосе профессора Клауса Шваба, мы убедились в правоте о. Серафима.
Работы Шваба о «великой перезагрузке», согласно которым эпидемия ковид приведёт к построению нового мирового антихристианского порядка, в котором летоисчисление от Рождества Христова будет заменено «календарём от ковида», национальные государства будут ликвидированы и заменены мировым глобальным управлением с отменой всех прав и свобод человека, переходом на сдельную оплату труда с наймом «он-лайн» без нормированного рабочего дня и без всяких социальных гарантий, в которых промышленность и авиаперевозки будут ликвидированы как «угроза экологии». Похоже на бред? Но в том-то и дело, что, на первый взгляд, безумная программа станет основной темой обсуждения на заседаниях Всемирного Экономического Форма в Давосе летом 2021 года.
«Великая перезагрузка», активное антихристианство и русофобия стали основным содержанием программы и политики, претендующей на власть в США Демократической партии во главе с Джо Байденом.
Под «великую перезагрузку» «заточены» и попытки поставить вне закона православные общественные организации в России.
Перед лицом этих очевидных тенденций перед православными христианами и всеми здравомыслящими людьми есть два варианта действий:
— Капитуляция, бегство от реальности. Проблема в том, что в ставшем прозрачным мире бежать некуда. Вас найдут везде.
— Сопротивление злу нравственной силой, личной, общественной и государственной (Россия является Катехоном, Государством, удерживающим мир от зла).
Это Православное Сопротивление описано в книге классика православной политологии Льва Тихомирова «В последние дни», в которой христиане последних дней описываются как смелые и решительные люди, активно занимающиеся миссией политикой и геополитикой, бросающие вызов Антихристу, делающие все возможное и невозможное, чтобы вернуть мир на православный христианский исторический путь.
Союз православных граждан и сам намерен так действовать, и призывает присоединяться всех тех, кому открыто декларируемые планы «Великой перезагрузки» откроют глаза на происходящее.
«Сейчас гораздо позже, чем вы думаете. »
Памяти о.Серафима (Роуза)
Бог милостив ко мне, грешному.
Прилетев в Америку с целью представления специального выпуска издания «Российское искусство», посвященного 200-летию Форта Росс в Калифорнии, мы, добираясь до Форта-Росс, пошли на литургии к мощам Святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францизского с руководителем проекта Игорем Кузиным в Собор «Всех скорбящих радости».
Не скрою, в глубине сердца я стремился в дорогую для моей души Платину, к человеку, который раскрыл для меня, русского, «аромат Православия», «Православие, как религию будущего», но точно не знал, как это должно случиться. (Не было ни отложенных денег, ни машины, и время поездки по Калифорнии было распланировано по часам). Все решилось очень стремительно. По молитвам о.Серафима, я уже не раз получал скорую помощь. Но каждый раз, получаемая благодать была нечаянной радостью.
На проповеди после литургии прот. Петр Перекрестов сказал слово, после которого, я понял точно, что просто обязан быть сегодня в Платине.
«Братья и сестры! В этот день 2 сентября мы все поминаем нашего прихожанина, человека, много потрудившегося для утверждения Православия в Америке, известного миссионера, православного философа и богослова, приснопоминаемого отца Серафима (Роуза). Сегодня в Платине в день 30-летия его кончины литургию возглавит первоиерарх РПЦЗ митрополит Иларион, ему сослужат сербский епископ Максим и болгарский владыка Даниил.
— Тут уж меня пробило! И в голове завертелась вереница мыслей, как же в этот раз доставит меня на встречу с собой отец Серафим. И слова замечательной проповеди хотел запомнить дословно, и хотел еще раз удивиться силе небесной помощи о.Серафима, и его духовного наставника свят. Иоанна, у мощей которого мы с Игорем причастились Христовых тайн.
После литургии с балкона, с клироса ко мне спустилась Александра Котар, приезжавшая этим летом в составе молодежной делегации РПЦЗ на празднества по случаю 5-летия воссоединения наших церквей.
— Александр Федорович! Мама приглашает Вас к нам на воскресный обед. Наш дом на соседней улице и дает адрес и телефон.
И вот через пять часов мы в Платине. В монастыре уже убирали столы после праздничного обеда. В воздухе преизобилующая, праздничная благодать. Могила украшена цветами, в коробке фотографии о.Серафима, выпущенные к памятной дате, аккуратно сложены щепочки от замененного, по случаю памятных дней, 30 летнего надгробья. Везде следы больших торжеств- сотни опустевших стульев, столы с термосами, пирожными. Беру, сколько совесть позволяет, фотографий, щепочек от надгробья. Склоняюсь над могилой и слушаю звуки, поющих повсюду праздничные гимны, цикад. Отец Серафим! Мы опять встретились в том месте, где ты хотел умереть и умер. И вот твоя душа после смерти здесь радует всех нас, сотни людей, собравшихся с разных сторон света.
После могилы повел Игоря показать келью о.Серафима, где сейчас никто не живет, она молчаливо хранит вещи своего хозяина, сундук Юджина Роуза, в котором он привез свой скромный скарб в Платину, книги, бумажные иконы на стенах. Показал Игорю и царскую часовню, на полу которой я спал в 2001 году. Перед отъездом зашли в храм, где на английском языке уже звучали молитвы вечерней службы «Хеви мерси, Хеви мерси. Господи помилуй!»
Александр Федорович Чернавский, м. Платина (Калифорния)
Уже позже, чем вы думаете
Монашество — мученичество — неминуемые страдания суть одно и то же в духовном аспекте. Просите у Бога не только наставления и помощи — просите мученичества, страданий, пути, который требует самых больших усилий, самой большой отваги от вас, дабы воспылать рвением к Богу.
О. Серафим (Роуз). Январь 1972 г.
Монах тот, кто понуждает себя.
После кончины о. Серафима о нем стали упоминать как о подвижнике. Хотя это и справедливо, не следует впадать в преувеличения.
За 14 лет в скиту о. Серафим ни разу не принимал ванну или душ, лишь обтирался мокрой тряпицей. Со временем длинная, почти до пояса, борода его свалялась. Раз он не мылся, скажут некоторые, то от него, должно быть, жутко пахло. Ничего подобного. Интересно, та же особенность была и у афонских монахов, где тоже следовали старинном обычаю и не мылись. Св. Никодим Святогорец объяснял «чистый запах» монахов жизнью в воздержании, в строгости и тяжелом труде, что, по его мнению, изгоняло из тела «лишние жидкости». Писал об этом и св. Исаак Сирин: «Сладостен дух отшельника, и встреча с ним радостна всякому чуткому человеку».
Но никогда о. Серафим не насаждал свои подвижнические принципы среди братии. Никому не воспрещал принимать душ, никого в жизни не укорил за «чрезмерное усердие в еде».
Лишь одна черта в подвижничестве о. Серафима поражала: он ни минуты не сидел без дела, постоянно в каких-либо богоугодных трудах. Когда он вынужденно задерживался, скажем, в трапезной, ожидая пока закончится обед, он брался за четки и низко склонив голову творил Иисусову молитву.
Трудясь в своей смиренной келье, печатая на машинке при свечах, о. Серафим издали написал беспримерное в наши дни количество христианских сочинений. Ему не нужно было, как многим писателям, черпать вдохновение извне, создавать нужное настроение, совершать прогулки. Как только выпадала свободная минута, он устремлялся к себе в келью и садился за стол. Набрасывал от руки план и сразу начинал печатать статью. Печатал быстро, лишь изредка отрываясь, видно, что-то обдумывая. Нередко осенял себя крестным знамением.
В духе монашеского смирения он никогда не подписывал свои работы. В одной из недописанных им статей он изложил необходимые условия для успеха на самостоятельном монашеском поприще (вне зависимости от старого «обустроенного» монастыря): «Не известность миру, а желание «умереть для мира», отсутствие тщеславных помыслов, глубокое смирение и упование на Бога, а не на собственные силы». И коль скоро отцы Серафим и Герман удалились в пустынь, то не след им числить себя редакторами издаваемого журнала. И почти все годы, за которые о. Серафим издал великое множество книг, его имя не появлялось на титульном листе. По словам Александра Поупа:
Кто храм для Бога, не для славы ставит,
Себя отметиной на мраморе не славит.
Не только в келье или в типографии трудился о. Серафим над переводами. Случалось, прямо во время трапезы он потчевал братьев переводом «с листа» какого-нибудь из бесценных сокровищ русского святоотечества. Братия внимательно слушали, а перевод записывался на магнитофонную ленту. Потом кто-либо из помощников, прослушав запись, излагал все на бумаге, и отцы обязательно проверял текст.
Таким образом были переведены целые книги: «Наставления монахам» из «Великого катехизиса» св. Феодора Студита, «Православное догматическое богословие» прот. Михаила Помазанского, «Житие старца Анатолия Оптинского» о. Климента Зедергольма, «Комментарий к Новому Завету» архиеп. Аверкия, из коей о. Серафим перевел главы об Апокалипсисе, частично о Евангелиях и Посланиях апостолов. Кроме вышеназванных, «Воскресные проповеди» о. Димитрия Дудко и «Духовные поучения» св. аввы Дорофея.
Кроме «Православного Слова», выходившего раз в два месяца, отцы печатали Свято-Германовский календарь на 80-ти страницах. С 1972 года он печатается регулярно. Это полный церковный календарь на английском языке, включает в себя имена святых для поминовения, поденное чтение из Священного Писания, подробные указания для каждого поста и для каждого дня недели. В календаре приводились обширные списки местных святых и святых всех народов. Также указывались имена тех, кого вскорости должны были причислить к лику святых. Ничего подобного не издавалось ни на одном языке мира. Все эти материалы были в основном собраны братом Лаврентием (Кемпбеллом) еще до прихода в монастырь. Первый календарь вышел отдельным специальным номером «Православного Слова». Отец Серафим указывал в летописи, что трудов на этот номер было положено больше, чем на какой?либо. Встречен он кое-кем был в штыки, особенно архиеп. Виталием (нынешний митроп. Виталий Канадский, глава Русской Зарубежной Церкви). Он был разгневан, почему в список будущих святых не включен митроп. Антоний (Храповицкий). Однако прочие иерархи поддержали новое издание. В последующие годы календарь выходил отдельно, большим форматом, со статьями о наиболее важных событиях года, с иллюстрациями. Так родилась хорошая традиция, и у американских православных появилось надежное подспорье. Недавно календарь отметил свое «совершеннолетие», выйдя в свет в 21-й раз.
Но в «высокой честью» нести людям слово Божие связана и ответственность. Как распорядиться попавшими к ним духовными сокровищами? Помимо редких книг у них хранились уникальные рукописи, завещанные им последними великими представителями Святой Руси, которые лично знали ее святых и мучеников. А возможно ли оценить опыт общения с этими высокими духом людьми! Из их старых и слабых рук получили они завет трудиться во имя Бога до скончания времен. И вполне объяснимо, почему так поспешал о. Серафим. Однажды о. Герман спросил своего друга по Джорданвиллю, о. Владимира, относительно издания одной книги. Тот ответил: «Раз вы о ней заговорили, вам ее и издавать. Кроме вас никто ею заниматься не будет».
Однажды, после нескольких дней тяжких и почти бесплодных трудов, глядя на скопившиеся набранные, но еще не отпечатанные страницы, о. Герман возроптал:
— Может, напрасно мы себя гробим? Может, всё это никому не нужно?
Отец Серафим сурово поглядел на брата:
— Каждый день я благодарю Господа, что могу «гробить себя» ради Православия!
Избранные изречения отца Серафима (Роуза)
Сейчас позже, чем мы думаем. Апокалипсис совершается уже сейчас. И как печально видеть христиан, над головами которых нависает эта немыслимая трагедия и которые думают, что они могут в эти ужасные времена продолжать то, что называется «нормальной жизнью», полностью участвуя в прихотях безумного, самообольщающегося поколения.
Истинный кризис не вне, а внутри нас, и выбор таков: принять или отвергнуть Христа. Христос – вот наш кризис. Выберем ли мы Бога, единственно Сущего, или нашу самость, самих себя, которые ничто без Бога? Вот он – единственный выбор, стоящий перед нами. Наш век делает всё, чтобы мы забыли об этом, отказались решать этот вопрос, то есть фактически выбрали бы самость, пустоту, ад.
Когда я вошёл в православный храм, со мной случилось нечто, чего я никогда не испытывал раньше ни в буддистском, ни в каком другом восточном храме. Что-то в моем сердце сказало: ты дома, поиски окончены.
Мы все принадлежим к одной национальности – к православной христианской расе.
Мы во всем должны видеть что-либо полезное для нашего спасения. Если вы так можете видеть, то вы можете быть спасены.
Характерной чертой духа времени, отличной от прошлого, является атмосфера Микки-Мауса. Серьезность – вот что отсутствует в духе времени. И это отсутствие серьезности вошло в привычку и в быт: расслабься, относись ко всему легко, важного ничего не происходит; что бы ни случилось, не принимай близко к сердцу.
Нынешнее поколение окончательно потеряло голову, и я «виноват» лишь в том, что моя голова на месте.
За две тысячи лет люди ничему не научились, разве что более изощрённому фарисейству.
Если хотя бы на один день мы прекращаем прием слов Священного Писания и святых отцов, – это означает, что мир начинает преобладать в нас. Если мы проживем без них один день, мир внедряется в нас; два дня – он захватывает нас еще больше.
Приди Христос в мир сегодняшний, знаете, что бы с Ним сделали? Посадили бы вместе с Его святыми в сумасшедший дом. Мир распял бы Христа точно так же, как и две тысячи лет назад.
Всякий, в силу того что он человек, должен выбирать между Богом и самостью. По сути, выбор уже сделан, ибо все мы суть то, что мы выбрали. Этим мы обнаруживаем, какое из царств нам ближе: Царство Божие или царство самости.
Мир иной будоражит душу, нарушает мнимый покой, мешает человеку просто жить в мире сем «как положено».
Христос пришёл не голодных накормить, а души спасти, как голодных, так и пресыщенных.
Я – христианин, и постараюсь честно жить в своей вере. Христос повелел нам оставить всё имущество и идти за Ним. Я ещё пока далёк от этого. Но постараюсь иметь не больше, чем нужно для жизни.
Те, кто избрал путь христианства, пусть не ожидают ничего, кроме Креста.
Господи, дай нам смирение любить тех, кого – по самым отменным мирским меркам – надобно ненавидеть. Любить ненавистных и есть первый долг святого. Если заглянуть глубже, то не я ли сам наиболее достоин ненависти?
Нельзя быть христианином вполсилы – тут либо всё, либо ничего.
Тот, кто серьезно читает святых отцов и стремится, в меру своих сил, вести православную духовную жизнь, становится изгоем в наше время; должен сознательно стремиться вести жизнь, совершенно отличную от той, что отражена почти во всех нынешних «православных» книгах и периодических изданиях.
Апокалипсис книгу нужно читать при постоянном духовном окормлении – православным людям, которые ходят в Церковь, молятся каждый день, причащаются, читают Священное Писание (и не только эту книгу Писания) и другую духовную литературу. Если человек в целом ведет жизнь христианскую, и если наше Православное Христианство – это сознательная брань, тогда нас не ошеломит какая-нибудь новая катастрофа, происшедшая в нашей жизни, или ложное истолкование каких-либо образов из этой книги не заставит сойти с ума.
Не должно делать никаких выводов, пока мы не сверились со святыми отцами, не посоветовались со своими священниками и не соотнесли это с собственным христианским опытом. Ни в коем случае не следует думать, что мы поняли, просто потому, что что-то выдумали.
Для всех православных в равной мере земная жизнь есть изгнание, а Небо – желанное отечество.
Монашество яснее всего выражает идеал Церкви. Состояние монашества всегда было и остается надежным индикатором положения дел во всей Церкви.
Православие – это жизнь. Если мы не живем по-православному, мы просто не православные, вне зависимости от того, к какой вере мы формально принадлежим.
Чтобы нам сохраниться как православным христианам, мы должны использовать в наших целях все, что есть в этом мире положительного.
Наше православие открывается не только в наших строго религиозных взглядах, но и во всем, что мы делаем и говорим.
Как можем мы в нашей повседневной жизни питать и поддерживать православное мировоззрение? Быть в постоянном соприкосновении со всем, что Церковь дает нам для нашего просвещения и спасения: церковными службами и святыми таинствами, Священным Писанием, житиями святых, писаниями святых отцов.
Истинная христианская жизнь, начиная с апостольских времен, была всегда неотделима от того, чтобы делиться ею с другими. Православие именно поэтому-то и живо, что светит другим и не имеет нужды в учреждении «миссионерского отдела».
Сейчас в православную жизнь вкралась некоторая жестокость: «Это еретик, не общайся с ним», «Этот, возможно, православный, но с уверенностью утверждать нельзя», «А вот тот явно шпион». Но даже если иногда нами и пользуются, и мы должны проявлять осторожность, все же мы не можем отказаться от нашей основной позиции любви и доверия. Мир без Христа недоверчив и холоден, но христиане, напротив, должны быть любящими и открытыми, а иначе мы потеряем соль Христову в себе.
Ныне мир придает большое значение сложности, житейскому опыту, «профессионализму». Православие не придает этим качествам никакой цены, они убивают христианскую душу.
Трудно быть христианином, почти невозможно. Но выбор сделать придётся: либо счастье мирское, либо – вечное.
Подготовил Иеромонах Афанасий (Дерюгин)
1 сентября 2017 г.
Православие.Ru