Ушиб всей бабки что это

Перелом шейки бедра: неприятность эту мы переживем

Эксперты о рисках, способах лечения и о том, как минимизировать осложнения в процессе реабилитации.

С высоты своего роста

«Потянулась за баночкой на верхней полке», «наклонился за палкой», «вылезала из ванной» — в преклонном возрасте эти простые бытовые ситуации могут закончиться травмами, наихудшая из которых – перелом шейки бедра.

Надо сказать, что перелом шейки бедра случается и в 40, и в 50 лет, и у мужчин, и у женщин. Однако, по данным из открытых источников, около 90% травмированных с переломом шейки бедра — люди в возрасте от 60 лет и — чаще всего — женщины. Особая проблемность травмы связана с тем, что в пожилом возрасте кости срастаются значительно хуже.

Кости у пожилых хрупкие, поэтому большинство переломов шейки бедра у пожилых людей случаются в результате падения с высоты собственного роста при ходьбе, беге, неаккуратном передвижении по лестнице, льду и т.д.

При этом, обращают внимание эксперты, не так опасен сам перелом, как осложнения, которые он может вызвать. Как уже говорилось, довольно часто эта травма у пожилых сопровождается обострением разных заболеваний, которые могут надолго «уложить» в постель и даже привести к летальному исходу.

Шейка или вертел?

Верхний конец длинной бедренной кости имеет сложное строение. Закругление на конце – головка кости, более узкая часть, соединяющая головку с телом кости – это шейка, а с двух сторон этой шейки есть костные выступы – вертелы (особенно заметен наружный), к ним прикрепляются мышцы. Шейка – самая хрупкая часть бедренной кости.

«Перелом шейки — это один из переломов верхней части бедра у пожилых, но не самый часто встречающийся, — говорит Дмитрий Хряпин, травматолог-ортопед травматологического отделения ГКБ имени В.В. Вересаева. — Самый частый перелом у людей старшего возраста — чрезвертельный перелом бедра: таких пациентов за прошлый год в нашем отделении было 250 человек. С переломами шейки бедра за 2016 год в отделение поступило 185 человек. Большинство людей все эти переломы называет переломами шейки бедра, хотя разница между ними очень большая: чрезвертельный перелом заживает лучше – кость всегда срастается — и с операцией, и без, а вот шейка — не всегда».

Нужно оперировать!

Гериатры настаивают, что пожилой человек с переломом шейки бедра должен быть прооперирован. «В цивилизованном мире оперируется почти 100 процентов пожилых людей, получивших перелом шейки бедра, — говорит Андрей Ильницкий, заведующий кафедрой терапии, гериатрии и антивозрастной медицины Института повышения квалификации Федерального медико-биологического агентства. — Риски, конечно, существуют, как и при любой другой операции. Но риск от непроведения операции и от осложнений, связанных с ограничением подвижности, несоизмеримо выше».

По данным Дмитрия Хряпина, около 2/3 травмированных успешно оперируются.

«Из поступивших в отделение людей старшего возраста с обоими видами перелома было прооперировано примерно 70-80 процентов, — говорит практикующий травматолог. — Операции были разные — это и остеосинтез, когда кости соединяются винтами, и эндопротезирование. На них в прошлом году у нас было около двухсот квот и все они были выбраны». Он пояснил, что операции остеосинтеза у оставшихся пациентов финансировались из других источников, а для эндопротезирования в плановом порядке по квотам больных направляли в другие стационары.

Бабушка упала: наши действия

Если бабушка упала, жалуется на боль, но ходить может, хоть и с трудом, насторожить близких должны жалобы на опоясывающую боль вокруг тазобедренного сустава, сильную боль в паху, острую или, наоборот, тупую боль в суставе при ходьбе. На перелом шейки бедра могут указывать и такие симптомы, как увеличение боли при движении и постукивании по пятке поврежденной конечности, небольшое выворачивание травмированной ноги в наружную сторону, которое заметно по стопе, невозможность удерживать ногу навесу в выпрямленном состоянии (при способности сгибать и разгибать ногу), укорочение ноги на несколько сантиметров.

Беда случилась. Пожилой человек в болевом шоке, потом подавлен, растерян, испуган тем, что теперь сляжет навсегда. Что делать?

Прежде всего, его надо морально поддержать, ободрить. В XXI веке перелом шейки бедра – не приговор. Директор Научно-исследовательского медицинского центра «Геронтология» Кирилл Прощаев советует: «Пожилому человеку надо сказать, что медицина поменялась практически за одно поколение, и сейчас люди с переломами шейки бедра оперируются и операция может вернуть им подвижность и прежний образ жизни».

Сразу после травмы – до приезда врачей — нужно оказать первую медицинскую помощь: поместить на ровную поверхность, ногу зафиксировать с помощью шины так, чтобы одновременно были захвачены и тазобедренный, и коленный сустав. ВНИМАНИЕ: врачи запрещают пытаться привести травмированную ногу в нормальное положение.

Важно как можно быстрее доставить травмированного пожилых людей в больницу, поскольку, чем быстрее будет оказана необходимая врачебная помощь, тем эффективнее будет лечение. Например, при переломе сильно падает гемоглобин, в кровь попадают тромбы или жировая ткань, отчего в первые сутки-двое могут возникнуть осложнения.

Решать с медиками вопрос об операции. Обычно операцию стараются провести в первые две недели после получения травмы. К сожалению, в районных и областных центрах вопрос решается и дольше – надо стараться сделать все возможное, чтобы ускорить день операции.

При отсутствии рисков, что пожилой просто-напросто умрет на операционном столе от сердечной или почечной недостаточности, резкого падения и скачка давления и пр. — необходимо хирургическое вмешательство – скрепление сустава или костей винтами (остеосинтез) или установке протеза сустава (эндопротезирование).

«Вопрос со сроком операции решается в каждом случае индивидуально, но стараемся оперировать в ближайшие дни, — поясняет Дмитрий Хряпин. – Как я уже говорил. операции проводятся бесплатно, для москвичей по квотам».

Что будет после операции

Лечение перелома шейки бедра – дело долгое, имеет смысл заранее представить, что и как нужно будет планировать:

После операции пациента направляют на некоторое время в реанимационное отделение.

В течение недели ему вводятся антибиотики и препараты, разжижающих кровь.

Между ног устанавливают подушку, чтобы удерживать ноги на расстоянии друг от друга.

Практически сразу после операции пациенту рекомендуют двигаться: присаживаться в постели, делать дыхательную гимнастику, выполнять несложные упражнения для мышц.

Через 3-7 дней после операции при помощи костылей пациенту помогают подняться на ноги и начать передвигаться при содействии специалиста.

На 10-12 сутки после операции снимают швы и выписывают домой.

Реабилитация – важно не лениться

После выписки пожилой человек и его родственники должные продолжить реабилитационные процедуры согласно рекомендациям лечащего врача. Человек должен заново учиться ходить и вернуть свою жизнь в привычное русло. Можно восстанавливаться дома под присмотром и уходом родственников и сиделок, а можно в пансионате для пожилых людей.

В любом случае пожилой человек, убеждены эксперты, должен стать активным участником реабилитации.

«Помимо максимально возможной физической активности – дыхательной гимнастики, упражнений для рук с весом и без и другой, пожилой человек должен вести образ жизни, максимально приближенный к обычному: смотрел вечерние новости – продолжать их смотреть, пользовался интернетом — продолжать им пользоваться, изучал иностранный язык — продолжить его учить, мастерил, творил руками – продолжать эти занятия. Наша задача – создать вокруг пожилого человека на период ограничений в передвижении среду, которая максимально моделирует его прежний образ жизни», — советует Андрей Ильницкий.

Бывает, что пожилые люди с подобными переломами ленятся делать предписанные им упражнения для распрямления ног и др. Мотивировать и организовать их удается не всегда. В этом случае помогут специалисты. «Помимо активных движений можно использовать пассивные, когда специалист по реабилитации или лицо, выполняющее его функции, берет конечности пожилого человека в свои руки и выполняет ими необходимые движения», — говорит Ильницкий.

Как уменьшить осложнения

В домашних условиях в течение 6-8 месяцев после операции пожилому необходимо придерживаться нескольких правил, уменьшающих риск возникновения различных осложнений:

Посещая любого врача нужно информировать его о наличии эндопротеза. При появлении болей в месте операции или повышении температуры тела необходимо сразу обратиться к вашему хирургу.

Не стоит забывать, что эндопротез – механизм и ему свойственно изнашивание. Он может быть сделан из металла, пластика, керамики. В зависимости от материала и нагрузки, протез может служить до 15 лет. Как продлить срок его «службы»? Желательно не прибавлять в весе и стараться не поднимать тяжестей.

Кроме того, лучше не заниматься активными видами спорта (теннисом, лыжным спортом и т.п), а вот плавание и ходьба пожилому человеку с эндопротезом не повредят.

Оперировать нельзя, лечить

В ГКБ им.В.Вересаева, как отмечает Дмитрий Хряпин, эндопротезирование шейки бедра противопоказано больным, ведущим неактивный образ жизни и страдающих старческим слабоумием. «Остеосинтез при чрезвертельных переломах выполняем практически всем, — говорит травматолог. — Тут противопоказанием являются острые инфаркты или инсульты, наступившие одновременно с переломом».

Лечение без операции заключается в уходе за больным — профилактике пролежней, пневмоний и пр., а также его активизации — сначала в кровати, а спустя какое-то время — при помощи ходунков.

Основные трудности при лечении таких переломов – сращивание костей идет очень долго (шесть-восемь месяцев), очень длительный постельный режим приводит к пролежням, варикозным заболеваниям и другим осложнениям, из-за чего врачи стараются его максимально сократить.

В послеоперационном периоде и при невозможности операции наиболее эффективный уход могут обеспечить специалисты пансионатов для пожилых людей и сиделки с медицинским образованием.

Обращайтесь к помощникам в реабилитации

Уход силами родственников почти всегда проигрывает профессиональному, считают эксперты.

Дома пожилые люди после выписки из больницы нередко просто лежат месяц или два, так как родственники не могут с ними заниматься. От этого у пожилых начинается атрофия мышц, которая провоцирует целую цепочку проблем: может виснуть стопа ноги, люди подволакивают ногу, возрастает нагрузка на колено, а так как нога не зафиксирована, начинаются проблемы с коленными суставами.

Когда пожилой совсем не встает с постели, не занимается, начинается контрактура – окостенение суставов, поджатые ноги, которые ничем уже не распрямишь.

Если же у родных есть время ухаживать, то не обладая специальными знаниями и навыками, они часто понимают свою задачу лишь в кормлении и гигиенических процедурах. «Но пожилому человеку прежде всего нужна не сиделка, а неутомимый помощник в активизации, владеющий хотя бы ее простейшими методиками – физическими упражнениями, интеллектуальными тренингами, способами вспомогательного и заместительного передвижения и так далее, — говорит Кирилл Прощаев. – Надо определиться, будет ли выполнять роль такого специалиста кто-то из родственников или нанятый специалист. И если решено, что это будет родственник, предъявлять к нему те же требования, что и к нанятому специалисту: он не должен показывать свои негативные эмоции, усталость, не должен чрезмерно сострадать, причитать, охать и ахать и всегда перед пожилым человеком он должен быть опрятным, бодрым и энергичным. При этом ухаживающий родственник должен иметь право на отпуск, на выходные дни — и семья должна предусмотреть эти моменты — ведь у него повышен риск эмоционального выгорания».

Снова пойти после операции — реально

Скорость реабилитации, говорит Сергей Садовский, исполнительный директор сети пансионатов для пожилых людей «Забота и Уход», зависит от предшествующего травме состояния пожилого — был ли он самостоятелен.

«Обычно, если до травмы человек себя полностью обеспечивал, то лежать для него – ненормально и он сам постарается быстрее встать. Но даже уже ходячих пожилых может сильно «тормозить» страх, что то же самое произойдет и со второй ногой, и они начинают подсознательно жалеть и здоровую ногу и избегать активности».

Как рассказал эксперт, в начале лета в один из пансионатов сети привезли из больницы на реабилитацию бабушку после операции на шейке бедра. «Через неделю она пошла, а в целом у нас она пролежала меньше месяца и уехала домой на своих ногах, — говорит Садовский. — И это один пример из множества, когда в частных пансионатах и домах престарелых пациенты показывают более позитивную динамику выздоровления», — говорит Садовский.

По его словам, пребывание этой бабушки вместе со всеми расходными материалами обошлось родственникам в 55 тыс. руб. Это вдвое дешевле пребывания на каком-либо курорте. «Мы начинаем с комплекса физических упражнений, затем помогаем пожилому человеку садиться, а через неделю уже ставим на ходунки, причем одновременно с этим с пожилым человеком работает психолог, — поясняет Садовский. — Восстановление может занять от двух недель до 4 месяцев. Ранняя реабилитация в определенном смысле залог того, что пожилой человек быстрей вернется к обычной жизни, и ее срок при этом значительно сокращается, в чем заключается преимущество профессионального ухода в частных пансионатах».

Чтобы бабушка не упала духом, ставим небольшие цели

Иногда реабилитация и лечение идут не так скоро, как хотелось бы пожилому и он падает духом. В этом случае Кирилл Прощаев рекомендует ставить пожилому не конечную цель – ходить так же, как до перелома, а четко обозначать, проговаривать с ним промежуточные цели и достигать их.

«Не забывайте хвалить за достижение и мотивировать двигаться дальше: например, на этой неделе мы сумели пройти по комнате или палате, давай на следующей выйдем в коридор или другую комнату, из окон которой виден закат», — объясняет эксперт.

Другой не менее важный вопрос: что делать, если по каким-то причинам пожилому не сделали операцию или он сам отказался от операции и у него развивается апатия и потерян смысл жизни и вера в себя.

Как говорит Андрей Ильницкий, человек, который не может ходить сам, может передвигаться с помощью заместительных средств, например, коляски. «Многие люди двигались и двигаются именно так – от известных политиков, например, президента США Рузвельта, до паралимпийцев и простых людей, которые есть в каждом городе, — резюмирует эксперт. – Главное обеспечить пожилому человеку на коляске выход/выезд и на прогулку, и в магазин, и на экскурсии, и на огород и так далее».

Снижаем риск нового падения: безопасный дом, палочка, привычный маршрут

В процессе реабилитации важно обезопасить пожилого человека от нового падения. Считается, что человек, перенесший перелом, уже имеет риск повторных падений. Эксперты рекомендуют пользоваться палочкой и ни в коем случае этого не стыдиться, вспоминая о моде на этот аксессуар в XIX веке.

«Самое главное, создать в доме, где живет перенесший травму и операцию пожилой человек безопасные условия, устранить рисковые моменты, – обращает внимание Андрей Ильницкий. –Это, например, ковры с загнутыми углами, плохое освещение в коридоре или кладовой, мебель на колесиках без фиксаторов, которая может поехать в любой момент, пороги между помещениями и так далее, и сделать вспомогательные приспособления – поручни в ванной и туалете».

Он также советует родственникам несколько раз пройти вместе с пожилым человеком привычными маршрутами в магазин, в парк и так далее, чтобы он убедился, что может пройти прежний путь. Но рядом с ним, на первых порах, пока человек не адаптировался после перелома и операции, — его помощник, который не даст ему упасть.

Источник

Ушиб всей бабушки

Миша был старше нас лет на десять. «Университетов он не оканчивал» и больше тяготел к общению с людьми сферы искусства. Самого его можно было отнести к представителям богемы. Михаил был фотографом и, по всей видимости, неплохим. Чуть позже, когда это стало модным и повсеместным, в городе неоднократно проходили выставки его фоторабот. Среди студентов нашего университета у Миши было много приятелей из числа тех, кто посещал студенческий театр. Михаил тоже несколько лет участвовал в постановках этого театра. Нашлись общие знакомые и друзья, и фотограф стал частенько захаживать в гости в общежитие и в нашу комнату. В комнате мы проживали вчетвером, учились на одном факультете и даже в одной группе.
Как и некоторые из представителей артистической среды, по большей части непрофессиональной, Миша любил вставить красочные монологи в свою речь. При этом его подбородок чуть приподнимался, а веки, напротив, чуть опускались. Голос становился певучим, речь наполнялась витиеватыми предложениями, с большим количеством высокопарных фраз, ярких, эмоциональных образов. После завершения монолога, тон голоса менялся на вкрадчивый, Михаил начинал заглядывать в глаза слушающим, чтобы оценить, какое впечатление произвело его выступление. Но, как человек, обладающий чувством юмора, поняв, что на сей раз особого эффекта не стоит ожидать, переходил на шутливый тон. Как-то раз он рассказал байку о враче «Скорой помощи», который сделал запись в журнале по поводу травмы у престарелой пациентки: «Ушиб всей бабушки». Мы с девчонками подхватили эту фразу и использовали всякий раз, когда сильно или не очень ударялись обо что-нибудь.
В одно из посещений Миша предложил нам, между поездками в стройотряде проводников, отдохнуть недалеко от села, где располагалась университетская биостанция. Наши общие знакомые проходили летнюю практику на станции. Михаил рассказывал, как там «великолепно», и какой первоклассный отдых он нам организует. В один из выходных в стройотряде, совпавший с официальными выходными днями, мы с девчонками решились на поездку. Село находилось далековато от города, примерно в двух часах езды на автобусе. По дороге до места назначения я, невольно, обратила внимание на большую заржавевшую вывеску на обочине с предупреждением: «Осторожно опасная зона!».
— Интересно, почему опасная зона? Вроде бы ничего опасного, – тихо проговорила я.
Добравшись до станции, мы поняли, что никто нас не встречает и особо-то не ждет. Предложение фотохудожника не предполагало каких-то конкретных действий и усилий с его стороны. Знакомые ребята одолжили палатку, которую мы сами установили на живописнейшем берегу речки. Природа, в самом деле, была великолепной. От берега тянулся хвойно-широколиственный лес. Чистейший воздух и ароматы лесных растений расслабляли. Мы ещё какое-то время злились за то, что нам не обеспечили «теплый» прием, но вскоре забыли об инциденте, развели костер, соорудили импровизированный стол, достали привезенные с собой пожитки и начали наслаждаться тишиной и умиротворением природы.
Самым впечатляющим было раннее утро в палатке. К утру воздух стал прохладным, от земли потянуло сыростью. Повсюду раздавалось многоголосое пение птиц. Хотелось как можно дольше вот так лежать в палатке и слушать, слушать, как щебечут на разные голоса пичуги.

К обеду дружно начали собираться в обратный путь. И тут выяснилось, что обещанный ранее автомобиль также отсутствует. Нам предстояло самостоятельно добираться до города на проходящем рейсовом автобусе. Ещё выяснилось, что никто из нас не знает расписания автобусов в этом направлении. Добравшись до пустынной остановки, мы более часа безуспешно прождали хоть какой-нибудь транспорт. Было принято совместное решение, идти пешком и по пути останавливать все проезжающие автомашины. Больше всех злилась Светка. Она, почему-то, обвиняла в злоключениях нас:
— Попёрлись ни весть куда, ни весть зачем!
Мы с Татьяной пытались бодриться. Пели строевые песни, поднимая себе настроение. Вскоре возле нас остановился старенький газик, перевозивший молоко, но место рядом с водителем было только одно. Усадив Светку, мы передали ей наш небогатый скарб, а сами продолжили путь уже более спокойным шагом. Погода стояла замечательная: солнце изредка проглядывало сквозь белёсые облака, дул лёгкий ветерок, не мучила изнуряющая летняя жара. Нас окружали красивейшие пейзажи. Дорога несколько возвышалась над общим ландшафтом, извилистые полоски смешанного леса то приближались к дороге, то убегали вдаль. На лугах буйствовало разнотравье. Обилие зелени, полевых цветов, запахов…
Спустя время, повезло и нам. На активную жестикуляцию отреагировал водитель «Жигулей». Водителем оказался светловолосый коренастый мужчина лет сорока. Глаза на его круглом лице были маленькие, бесцветно-голубоватые, «плавающие», хотелось назвать такие глаза «рыбьими». Рот, наоборот, казался большим с пухлыми бордово-красными губами. Над глазами нависали светлые брови. Впереди на пассажирском сидении авто сидел «сморщенный» старичок. Водитель сразу сообщил, что они с тестем возвращаются с сенокоса, поэтому на заднем сидении лежит коса, при этом совершенно беспечным тоном, не усложняя ситуацию, предложил занять заднее сидение, если мы сможем поместиться втроём. Лезвие косы было обильно обмотано тряпьём, косовище протянуто между сиденьями. Наталья уселась поверх косы, мы с Таней по бокам. Я несколько раз свернула мешок, валявшийся на сидении, и поместила между своим бедром и остриём косы – «на всякий пожарный». Уже в машине по излишне весёлому и беззаботному настроению водителя мы поняли, что он не трезв. Мы были молоды и также беспечны, поэтому даже не подумали остановить машину и продолжить путь пешком.
Когда машина доехала до вывески, заинтересовавшей меня на пути к биостанции, я поняла, в чём заключается опасность трассы на данном участке: глубокие крутые рвы с обеих сторон тянулись вдоль дороги; впереди нас ждал крутой поворот. Наш беззаботный, навеселе водитель не успел вовремя среагировать, и машина не вписалась в поворот. Мужчина стал выруливать, но делал это слишком рьяно, прилагая много усилий. Машина заметалась от одной обочины к другой, а затем её резко развернуло, перевернуло, и автомобиль несколько метров со скрежетом проехал по асфальту на крыше кузова. Мы чудом не съехали в кювет и не столкнулись со встречным автобусом, водитель которого вовремя успел затормозить.
В момент, когда машину начало заносить из стороны в сторону, и в голове промелькнула мысль об угрозе, самого страха я не испытала. Помню, как на мгновение изменилось восприятие времени. Появилось ощущение, что время растягивается, замедляется. В голове не пронеслась, а проплыла мысль: «Скорее бы эта ерунда закончилась!». Занятия спортивной гимнастикой научили меня быстро группироваться при падении. Я сжалась, как пружина. Когда машина, наконец-то, замерла на месте, я быстро выбралась через разбитое, разлетевшееся на мелкие кусочки боковое окно. Первым порывом было выяснить, не случилось ли чего-то страшного с остальными. Таня и водитель самостоятельно покидали перевернутую машину. Старик завис вниз головой, притих. Наша подруга издавала непонятные звуки, которые нас всерьез встревожили. Оставалось ощущение чего-то нереалистичного, постановочного. Хотелось прекратить действо и вернуть всё назад, до начала аварии. Мы осторожно вытащили Наташу через заднее окно кузова машины – она сидела на асфальте, обхватив обеими руками живот, и постанывала. На недавно пустынной дороге вокруг машины вдруг образовалась толпа людей. Супружеская пара предложила довести Наташу до городской больницы, чтобы не тратить драгоценное время. Водитель помог тестю освободиться от ремня безопасности и покинуть поврежденное авто. К нашей с Таней радости со стариком было всё в порядке. Мы перебрались через ров и уселись на пригорке. Обе пребывали в шоковом состоянии. Случайный взгляд на волосы подруги вызвал недоумение. К тому времени Таня сама заметила, что с волосами что-то не так. Длинные, – ниже плеч – они были обрезаны с одной стороны сантиметров на пятнадцать выше, чем с другой. Когда мы осознали, что волосы обрезаны той самой косой, которая находилась на заднем сидении, началась настоящая истерика: мы хохотали во весь голос и никак не могли остановиться.
Удрученный водитель ходил из стороны в сторону возле машины, не понимая, что ему делать дальше. Возможно, он думал, чем грозит авария, возможно, оценивал ущерб. Дед с приподнятыми плечами стоял в сторонке, молча. Вид у него был растерянный, как будто это он виноват в произошедшем. Мы безостановочно хохотали столько, сколько разрядки требовало наше состояние. Наконец, успокоившись, не попрощавшись ни с водителем, ни со стариком, мы с Таней выбрались на дорогу и поплелись дальше, останавливая проезжающий транспорт. Вскоре притормозила машина, и нас благополучно довезли в город до общежития. Обсуждать что-либо не было сил. Прежде, чем начать разыскивать в приёмных покоях свою подругу, обе решили быстренько переодеться. Моя олимпийка в области спины, почему-то, была вся в дырочках, словно её прострелили из автомата. Угрюмые, поникшие мы вошли в комнату. Света, узнав, в чём дело, начала кричать, обвиняя нас в случившемся. Не успели мы отправиться на вахту к телефону, в комнату вошла Наташа. Она всё ещё держалась за живот, но, улыбаясь, произнесла:
— Ушиб всей бабушки.

Несмотря на счастливый исход, все вчетвером долго игнорировали знакомого фотографа, переложив на него ответственность за ниши злоключения. Но со временем эмоции поулеглись, поостыли и общение продолжилось. Осенью, когда учебный год был уже в разгаре, возле общежития появился новый дворник. В нём мы узнали водителя «Жигулей», но никто не подал вида, что знаком с ним. При виде мужчины, каждая старалась пробежать мимо, оставшись незамеченной. Для нас осталось загадкой, зачем он появился возле общежития.

Источник