Угольная печатка что это
Угольная печатка что это
Угольные печатки
Печатки существовали на казенных и частных горных заводах, они изготавливались по усмотрению владельца на своих заводах или по заказу на Монетном дворе. В связи с громадными масштабами углежжения наиболее распространены угольные печатки.
С середины XVIII века на чугунолитейных и медеплавильных заводах России для учета труда зависимых крестьян, поставлявших на заводы древесный уголь, применялись угольные печатки («жеребья»). ЖЕРЕБЬЯ — нарубленные кусочки свинцового прута, меди или железа.
До того как в употребление вошли металлические «печатки», на предприятиях Урала, Колыванском и Олонецком заводах в первой половине XVIII века они изготовлялись из бересты и кожи. Впрочем, кое-где их делали из бересты еще и в XIX веке, а вот угольные печатки Луганского завода конца XVIII века были кожаными. Приписанные к промышленным предприятиям крестьяне отчитывались такими «печатками» в выполнении «урока» по заготовке и доставке древесного угля. 29 июля 1748 года канцелярия Главного правления заводов Урала определила сделать медные печатки, были утверждены четырехугольные жеребья, равные по весу денежке. 15 декабря 1748 года указ о медных жеребьях утвердила Берг-коллегия.
В 1749 году Екатеринбургский монетный двор изготовил единообразные медные жеребья для девятнадцати казенных уральских заводов. Всего было отчеканено 152358 штук. Этот год можно считать началом по-всеместного изготовления и применения металлических «угольных печаток», предназначенных для учета поставок древесного угля как на казенные, так и на частные чугунолитейные и медеплавильные заводы. С 1767 года их стал изготавливать и Сузунский монетный двор. Печатки большинства частных предприятий и все поздние образцы делали прямо на заводах, материалом для угольных печаток служили медь, железо, латунь, цинк и т. д.
Следует отметить, что применение для угольного учета специальных печаток — отнюдь не отечественное изобретение. Подобные формы учета практиковали в ряде стран Европы. Однако таких масштабов, как в России, они нигде не достигали. Президент Берг-коллегии Иван Шлаттер в своем труде по заводскому делу, изданном в 1765 году, вот что писал по поводу приемки угля: «Ни которое дело столько обманству и воровству подвержено, как сие, и не сыскан поныне еще достаточный способ, все при том происходящие обмана пресечь. Я для того особливую главу на описание сего дела учинил, дабы пространное известие иметь было можно, как оный прием на Сибирские казенные заводы производился, и какие осторожности при том определены были».
Строгость учета обращения печаток приводила к тому, что огромную их массу ежегодно переплавляли или перечеканивали. Вот почему многие из них дошли до наших дней в единичных экземплярах, другие утраче-ны навсегда. Сегодня известно более шести тысяч печаток. Крупнейшие собрания угольных печаток принадлежат трем музеям — Свердловскому областному краеведческому музею, Государственному Эрмитажу и Государственному Историческому музею. Однако многие печатки представлены в сравнительно большом количестве экземпляров, а некоторые заводы не представлены совсем.
В русских нумизматических коллекциях отдельные печатки появились не ранее первой половины XIX века. Описание нескольких печаток есть в каталоге собрания известного русского коллекционера Я.Я. Рейхеля, опубликованном в Петербурге, и в рукописном каталоге Г.И. Лисенко, хранящемся в отделе нумизматики Государственного Эрмитажа. На русские угольные и рудные печатки обратили внимание и зарубежные нумизматы. Известный австрийский нумизмат Йозеф Нейман в своем многотомном каталоге описывает четыре угольные русские печатки. Исследователи же заинтересовались учетными знаками лишь тогда, когда они стали выходить из употребления на заводах, то есть из учетно-платежного средства превратились в коллекционную ценность. Угольные печатки занимали не последнее место в таких известных собраниях, как коллекции А.А. Чердинцыва, И.И. Толстого, В.В. Кашина, академика Б.Е. Быховского, переданной им в 1969 году в дар Эрмитажу.
Особую сложность при изучении угольных печаток представляет расшифровка легенд и надчеканок на них. Для этой работы требуются исчерпывающие архивные материалы по каждому заводу, чего, по понятным причинам, добиться весьма сложно. Логично предположить, что и на Песковском заводе учет поставляемого на завод древесного угля начали вести с момента пуска доменной печи в 1772 году. Точных данных на этот счет нет.
Печати адского труда
Уральские угольные печатки
Этот монетовидный жетон изготовлен из красной меди, диаметром около 25 мм, толщиной — 3 мм. На лицевой стороне — аверсе находятся 3 строки.
В. Н. 3.
ПЕ. УГОЛЬНАЯ
1829 го.
На другой стороне (реверс) в две строки:
Как на аверсе, так и на реверсе над буквосочетанием «В. Н. 3.» расходящиеся солнечные лучи. Поле с каждой стороны ограничено выступающим кантом (ободком). Буквы и цифры выпуклые, гурт гладкий.
Пока ничего конкретного о самой вещи — жетоне. В честь чего он выпущен? Что означает буквосочетание «В. Н. 3.»? Что скрывается за «ПЕ. УГОЛЬНАЯ» и «I КОРОБЪ»? и т. д.
«В. Н. 3.» — «Верх- Нейвинский завод». Жетон — угольная печатка Верх — Нейвинского завода — основан в 1762 году. Расшифровывается так: «ПЕ. УГОЛЬНАЯ» — печатка угольная (угольная печатка), «I КОРОБЪ» — мера ёмкости.
А за всем этим — целая эпоха металлургической промышленности Урала, тяжелый труд углежогов. Сейчас эта профессия забыта, но ранее существовала.
Металлургические заводы Урала, да и не только Урала, в XVIII — XIX веках работали исключительно на древесном угле. Для выплавки 1 пуда чугуна надо было заготовить примерно 1,6 — 1,9 пуда древесного угля. Для загрузки домны требовался уголь отменного качества. Он должен быть твёрдым, крупным, то есть таким, чтобы не крошился и под слоем руды не истирался.
Уголь для Верх — Нейвинского завода выжигали в лесной даче, ограниченной деревнями и заводскими посёлками: Пальники — Воробьи — Верхний Тагил — Шурала — Кунара — Таватуй.
Верх — Нейвинский завод по тем временам (1772 год — год пуска домны) был одним из передовых по техническому оснащению и рентабельным, и составлял немалое хозяйство. Производство начиналось с добычи руды и кончалось выпуском готовой продукции. По нашим понятиям — это целый комбинат. Домна была одной из самых мощных на Урале — объёмом 7,9 куб. саженей (76 куб. м.) и давала в сутки 750 — 870 пудов чугуна.
И угля надо было заготовлять для домны очень много, да ещё требовали и другие производственные циклы — кузнечные, кричные и другие.
Поэтому Верх-Нейвинскому заводу, чтобы заготовить уголь на год, нужно было пережечь более 720 тыс. куб. саженей леса. Домна проработала около ста лет и «съела» на 40 верст окрестные леса.
Непосредственно заготовкой угля занимались углежоги, или, как их ещё называли, кабанщики. Последнее слово происходит от слова «кабан». Дело в том, что в начале XVIII века древний способ — ямное углежжение вытеснялось более рациональным и прогрессивным кучным, или кабанным, способом. Углежжением занимались обычно приписные крестьяне, то есть крестьяне деревень, приписанных к данному заводу. Как правило, занимались всей семьёй со своим инвентарем и, главное, чтобы была своя лошадь. Если в семьях было мало мужчин, то несколько семей сколачивались в артели во главе с куренным мастером. Курень — это место, где складывается куча, или кабан; куча курилась, томилась.
Куренная работа шла 6 — 7 месяцев в году. В феврале — апреле рубили дрова, май — июль — сушка. После этого наступал самый ответственный момент — процесс кладки, дернения и осыпки кабана. Эта работа проводилась в августе — сентябре и требовало особого искусства куренного мастера. От его мастерства зависело всё — или получится уголь высокого качество, или останется одна зола. С сентября по ноябрь уже проводилось само углежжение. Все время нужно следить за кабаном — регулировать поступление воздуха в кучу малыми дозами, подправлять дернение и т. д. Чуть прозевал — многомесячная предыдущая работа пойдёт прахом.
О тяжёлой работе углежогов a конце прошлого века газета «Урал» писала: «Сжигание дров в уголь — работа весьма трудная и вредная для здоровья, так как во время обжига приходится жить в сырых и холодныx балаганах, землянках, обложенных дерном, отдыха совсем почти нет, работают день и ночь.
Помимо этого, от едкого дыма, копоти и смрада, поднимающихся от горящих под дерном дров, у кабанщиков сильно болят глаза, дыхание становится неровным, тяжёлым, чувствуется сильная боль в груди, сердцебиение; недели две — три после углежжения, как выражаются углежоги, отплевываются «чернядью», — до того бывают засорены у них дыхательные органы. Помимо всего этого, у кабанщиков, распространены всевозможные накожные болезни, ревматизм и прочее, как результат тех антисанитарных условий, о которых они находятся во время сжигания дров в уголь».
Готовый уголь вывозили в коробах по зимней дороге на заводской склад. Короб — плетённый из ивовых прутьев (толщиной примерно с палец) ящик на санях, вмещающий 20 пудов угля. Это в среднем, так как размеры коробов на разных заводах были разные, неодинаковы. Вывозили, разумеется, по бездорожью, по глубокому снегу. Можно представить себе адский труд углежога, как недолог был его век! К тому же надо учесть, что каждый углежог обязан был поставить на заводской двор до 70 и более коробов в год.
На заводском складе — учёт угля. Применяли ярлыки (прототип квитанции), затем деревянные бруски, на которых приёмщик ставил своё клеймо. Все эти методы были неудобны, вносили путаницу.
На берестяной печатке изображался двуглавый орел, начальные буквы завода и год. Причём печаток для каждого завода изготовляли столько, сколько коробов угля заготовлялось на данный год. Делали их на Екатеринбургском монетном дворе с железных клейм.
К сожалению, такие берестяные угольные печатки Верх — Нейвинского завода не сохранились. Нет, видимо, подобных печаток и других заводов. Может, у кого — то есть такая печатка. Она могла бы занять достойное место в музее.
Угольные печатки различались ещё по породности угля — красно — медные печатки для угля из хвойных пород, такие же, но покрытые оловом для угля лиственных пород.
С введением угольных печаток (металлических) упростились и расчёты с заводской конторой. Так, на Верх — Нейвинском заводе после того как углежог сдал короб угля, он получал один жетон — угольную печатку, которую хранил у себя уже не до окончания выполнения «урока», а до конца недели. В субботу имеющиеся жетоны непосредственно сам сдавал о заводскую кассу и взамен получал заработанные деньги.
В последнее время в коллекции появились медные угольные печатки Верхне — Тагильского завода, основан в 1716 году. Угольная печатка 1829 года — как и описанная Верх — Нейвинского завода. Но есть и более ранние выпуски. Их два вида. Более ранний выпуск имеет диаметр 25 мм, толщину 1,5 мм. На одной стороне: «ВТЗ. ПЕ. УГ», — в две строки. На обратной — тоже в две строки: «ВТЗ. 1. ко». Вверху с каждой стороны — часть солнечного диска с расходящимися лучами. По окружности выпуклые точки.
Вслед за этим идет другой выпуск. Общее оформление такое же. Но техника чеканки улучшилась. И в подписях есть изменение: «ПЕЧ. УГО» и «1 КОР.»
Некоторые из угольных початков имеют срезы, то есть кружок неполный, а часть отсутствует. Оказывается, это тоже имеет прямое отношение к труду углежога. Если по той или иной причине углежог привёз не полный короб угля, то ему выдавали жетон со срезом.
Вот такую историю рассказали угольные печатки о тяжелой жизни углежогов.
Здесь нужно ещё добавить то, что со стороны администрации заводов и заводовладельцев углежоги терпели всяческие унижения, были обсчёты, штрафы и бесчеловечные наказания за различные малые провинности. Поэтому на заводах нередки были волнения углежогов. Вот небольшая хроника таких выступлений. В 1754 году крупные волнения с вооруженным сопротивлением прошли на Авзяно — Петровских заводах.
В 1762 году Невьянск всколыхнули крупные волнения приписных крестьян, в результате чего прекратился подвоз угля на заводской склад. В 1803 году значительные волнения были на уфалеймых заводах Губина, крупные выступления углежогов Верх — Исетского завода Яковлева в 1812 году.
Несколько раз выступали против произвола углежоги Ревдинского завода. Особенно заметный след оставили выступления в 1800, 1802, 1824 и 1841 годах.
Крупным было выступление рабочих в 1824 году. Причин для этого было более чем достаточно: низкие расценки, практика принудительного отпуска продуктов из заводских лавок, причём втридорога, штрафы, непомерные вычеты для покрытия долгое и т. д.
А в 1824 году прибавилась новая забота, новая ноша. Заводовладелец решил увеличить меру угольного короба до 25 пудов. Полтора года не прекращали борьбу углежоги, несмотря на аресты и карательные действия специально вызванных воинских отрядов. Только в апреле 1826 года волнения были окончательно подавлены.
Во время следствий и на суде вскрылись вопиющие картины эксплуатации рабочих. Но виновными были признаны рабочие! Руководителей восстания сослали на каторги, 25 человек отправили в арестантские роты, 270 человек наказали розгами.
Что такое угольные печатки?
Контроль за хождением печаток был настолько строгим, что некоторые стали настоящими раритетами.
Периодически среди находок поисковиков, особенно на Урале и в Сибири, встречаются так называемые угольные печатки — металлические жетоны разных форм и конфигураций, в свое время служившие для взаимозачетов между металлургическими заводами и приписанными к ним работниками — обычно местными крестьянами. Некоторые печатки имеют настолько невзрачный вид, что поисковики по незнанию выбрасывают их или, в лучшем случае, складывают в бутер. Однако очень часто печатки являются настоящим раритетом, существенно превышающим по стоимости средние по редкости монеты аналогичного периода.
«Обманству и воровству подвержено»
Поводом для обращения к теме угольных печаток стала находка одного из поисковиков. В ходе нынешнего полевого сезона в Забайкалье металлодетектором Minelab был найден жетон с буквами КЗ. Находка была доставлена в редакцию газеты «Кладоискатель. Золото. Клады. Сокровища». Более пристальное изучение жетона показало, что это угольная печатка. Буквы КЗ, почти со стопроцентной достоверностью, означают Кутомарский сереброплавильный завод, который в свое время располагался недалеко от места обнаружения жетона.
Итак, что же такое угольные печатки? Это бирки, жетоны, какие-то другие знаки, которые служили для учета труда зависимых крестьян, поставлявших на металлургические заводы древесный уголь (а также на некоторых предприятиях — собственно руду и известь). Приписанные к промышленным предприятиям крестьяне отчитывались такими марками в выполнении «урока» по доставке угля.
Изначально роль печаток выполняли кожаные или берестяные бирки. Постепенно предприятия переходили на металлические жетоны, и к середине XVIII века преход на металл получил массовый характер. Именно тогда и появился термин «угольная печатка».
В тех регионах, где «угольная повинность» была распространена особенно широко, печатки делали централизованно. Так, в 1749 году Екатеринбургский монетный двор изготовил единообразные медные печатки для девятнадцати казенных уральских заводов. Всего было отчеканено 152 358 штук. С 1767 года их стал изготавливать и Сузунский монетный двор. Однако печатки большинства частных предприятий и все поздние образцы делали прямо на заводах, материалом для угольных печаток служили медь, железо, латунь, цинк — в общем, то, что было под рукой.
Эти печатки носили исключительно учетную функцию. Частенько в нумизматическом обороте «угольные печатки» именуют «денежными суррогатами», что в корне неверно. Купить на них ничего нельзя было, даже теоретически. Печатки подлежали обязательной сдаче в администрацию завода приписными крестьянами.
Следует отметить, что применение для угольного учета специальных печаток — отнюдь не отечественное изобретение. Подобные формы учета практиковали в ряде стран Европы.
Однако таких масштабов, как в России, они нигде не достигали. Президент Берг-коллегии Иван Шлаттер в своем труде по заводскому делу, изданном в 1765 году, вот что писал по поводу приемки угля:
«Ни которое дело столько обманству и воровству подвержено, как сие, и не сыскан поныне еще достаточный способ, все при том происходящие обмана пресечь. Я для того особливую главу на описание сего дела учинил, дабы пространное известие иметь было можно, как оный прием на Сибирские казенные заводы производился, и какие осторожности при том определены были».
Строгость учета обращения печаток приводила к тому, что огромную их массу ежегодно переплавляли или перечеканивали. Вот почему многие из них дошли до наших дней в единичных экземплярах, другие утрачены навсегда. Сегодня известно более шести тысяч печаток. Крупнейшие собрания угольных печаток принадлежат трем музеям — Свердловскому областному краеведческому музею, Государственному Эрмитажу и Государственному историческому музею. Однако многие печатки представлены в сравнительно большом количестве экземпляров, а некоторые заводы не представлены совсем.
Угольные печатки использовались на чугунолитейных заводах еще и в начале ХХ века. Более того, есть свдения о применении подобных жетонов и в начале 20-х годов прошлого века, то есть уже после революции.
Что касается Кутомарского завода, к которому была приписана найденная угольная печатка, (найдена Рудольфом Кавчик и опубликована в уральском каталоге угольных печаток), то он являлся одним из крупнейших предприятий Нерчинского горного округа.
Нерчинский округ, более всего известный как место ссылки большинства декабристов, в течение двух веков являлся крупным поставщиком серебра, свинца, олова. На его территории было открыто 505 месторождений серебросвинцовых руд. Всего за время существования заводов в Нерчинском горном округе было добыто до 100 млн пудов (1,6 млн тонн) руды.
Вот что известно о Кутомарском заводе из открытых источников. Кутомарский сереброплавильный завод располагался в 70 верстах от Нерчинского завода на правом берегу реки Кутомары. Он был основан в 1764 году. Именно тогда здесь была построена плавильная фабрика с четырьмя печами. В течение последующих двадцати лет завод расстраивался и развивался.
Любопытен принцип работы механизмов. В летнее время они приводились в действие водой, поступавшей по руслу от плотины, построенной на реке Кутомаре в 1776 году. Машины, приводившиеся в действие при помощи конной тяги, строились в 1780-1782 годах. Однако более всего для работы завода необходим был уголь. Его требовалось так много, что, по сообщению одного из источников, во второй половине XVIII столетия одним из основных занятий местного населения был выжиг древесного угля для Кутомарского завода, а впоследствии для Кличкинского серебросвинцового рудника.
С середины XIX века наступает период угасания Нерчинских заводов. Один за другим они останавливали свое производство. В 1863-м был остановлен Кутомарский завод, но в 1866-м он вновь начал работать. Были предприняты многочисленные попытки его реконструкции, но в 1907 году в связи с удорожанием производства, падением цен на серебро и удаленностью от транспортных путей выплавку на Кутомарском сереброплавильном заводе пришлось прекратить. На тот момент все прочие аналогичные заводы в окрестностях Нерчинска уже были закрыты. Кутомара продержалась дольше всех.
Газета «Кладоискатель. Золото. Клады. Сокровища», №4, октябрь, 2011
Угольная печатка Песковского завода
Угольные печатки относятся к нумизматике не только по формальным признакам — форме, металлу, технике исполнения, но и по функциональному назначению, поскольку нередко использовались в повседневной жизни как платежное или залоговое средство.
В 1771 году великоустюгский купец Иван Яковлевич Курочкин начал в Вятской губернии строительство Песковского завода по производству чугуна. В 1772 году была готова доменная печь, а во второй половине того же года выдана первая плавка чугуна.
Основными факторами, способствовавшими строительству здесь этого завода по производству чугуна на древесном угле, были большие залежи железной руды, огромные лесные массивы, возможность получить дешевую гидроэнергию. Ежегодное количество дров, необходимое для переработки в уголь, составляло 25000—40000 куб.м. Заготовку дров в основном вели крестьяне близлежащих деревень, а также рабочие завода в период его остановки на летний период.
Первоначально уголь выжигали только «кучоночным» способом. Дрова ставили стойкой в несколько рядов высотой 2-—3 яруса, конусообразный «кучонок» засыпали землей, затем обкладывали дерном, оставляя вверху небольшое отверстие для дыма. Эти кучи были больше сажени в высоту и шириной сажен до трех. Уложенные внутри «стоймя» дрова горели медленным огнем, вернее, не горели, а медленно тлели. Надо было, чтобы дерево не истлело совсем, а получился в результате крепкий уголь. Такой кучонок горел недели две, пока все дрова не превращались в уголь. У каждого кучонка был свой «жигаль», который должен был следить за этим процессом. Вся работа пропадала, если огонь где-нибудь пробивался сквозь дерн, тогда весь уголь сгорал. «Жигали» не отходили от своих кучонков ни днем, ни ночью. Это была самая трудная и ответственная работа. Дроворуб ничем не рисковал, углевоз — тоже, а «жигаль» отвечал за все. В «жигали» поступали самые опытные рабочие. Издали кучонки походили на громадные муравейники, с той лишь разницей, что от них день и ночь валил густой дым. Выгоревший кучонок должен был еще долго отдыхать, пока окончательно не остынет весь уголь.
Углевыжигательные печи на Песковском заводе появились значительно позднее, первые — где-то в 1910— 1912 годах. Печи строили в местах основной заготовки дров, куда они попадали водным путем в кошмах и молем в период спада весенних вод.
Со времени своего основания завод несколько раз, вплоть до 1918 года, переходил из одних рук в другие по причинам, зависящим только от самих владельцев завода. В 1820 году, после смерти И.Я.Курочкина, первого владельца и основателя завода, хозяевами предприятия вплоть до 1858 года были его ближайшие родственники. С 1858 по 1865 год им владел поручик в отставке Дмитрий Егорович Бенардаки, который в первые же годы начал расширять производство Лесковского завода. Своих средств на реконструкцию и строительство новых цехов ему не хватило, в государственных кредитах отказали, поэтому, не видя другого выхода, Бенардаки обратился в государственный департамент с просьбой принять его заводы в казну за 500 тысяч рублей — в счет погашения долга государству.
БЕНАРДАКИ Дмитрий Егорович (1802—1870) — дворянин, отставной поручик гвардии. С 1837 года владел Верхне- и Нижне-Троицкими, Усть-Ивановскими медеплавильными заводами, а с 1859 года — Верхне- и Нижне- Авзянопетровскими чугунолитейными заводами в Оренбургской губернии.
По указу Александра II от 29 апреля 1865 года завод был принят в казну. С этого времени Песковский завод стал казенным предприятием. С относительно небольшим объемом производства, отсталой техникой и отсутствием железнодорожного сообщения он в конце концов стал обузой и для государства — завод не имел никаких перспектив.
Высочайшим повелением Александра II от 29 июля 1879 года завод был продан в полную собственность со всеми лесными, земельными и рудничными площадями ярославским купцам Пастуховым — Николаю Петровичу и его двоюродным братьям Ивану и Дмитрию Александровичам — за 270 тысяч рублей. Поскольку Пастуховы стали владельцами четырех заводов, в 1880 году была открыта Омутнинская окружная контора, которая подчинялась непосредственно Уральскому горному управлению, и образован Омутнинский горный округ. А с 1885 года Николай Петрович Пастухов стал единоличным хозяином Омутнинского, Пудемского, Песковского и Кирсинского заводов. В истории Песковского предприятия Н.П. Пастухов остался последним таким владельцем с большим капиталом, который все свободные средства вкладывал в расширение и реконструкцию купленных предприятий.
ПАСТУХОВ Николай Петрович (1820 — 1909) — ярославский купец и меценат, владелец Омутнинского горного округа.
В 1912 году завод был передан в «Акционерное общество Северных заводов» с центром управления в Санкт-Петербурге и с участием наследников Н.П. Пастухова — его сыновей Леонида и Константина. А 10 октября 1918 года Высший Совет Народного хозяйства страны принял решение о национализации и управлении предприятиями Урала. Так, в конце 1918 года Песковский завод был национализирован.
С середины XVIII века на чугунолитейных и медеплавильных заводах России для учета труда зависимых крестьян, поставлявших на заводы древесный уголь, применялись угольные печатки («жеребья»).
ЖЕРЕБЬЯ — нарубленные кусочки свинцового прута, меди или железа.
До того как в употребление вошли металлические «печатки», на предприятиях Урала, Колыванском и Олонецком заводах в первой половине XVIII века они изготовлялись из бересты и кожи. Впрочем, кое-где их делали из бересты еще и в XIX веке, а вот угольные печатки Луганского завода конца XVIII века были кожаными. Приписанные к промышленным предприятиям крестьяне отчитывались такими «печатками» в выполнении «урока» по заготовке и доставке древесного угля. 29 июля 1748 года канцелярия Главного правления заводов Урала определила сделать медные печатки, были утверждены четырехугольные жеребья, равные по весу денежке. 15 декабря 1748 года указ о медных жеребьях утвердила Берг-коллегия.
В 1749 году Екатеринбургский монетный двор изготовил единообразные медные жеребья для девятнадцати казенных уральских заводов. Всего было отчеканено 152 358 штук. Этот год можно считать началом повсеместного изготовления и применения металлических «угольных печаток», предназначенных для учета поставок древесного угля как на казенные, так и на частные чугунолитейные и медеплавильные заводы. С 1767 года их стал изготавливать и Сузунский монетный двор. Печатки большинства частных предприятий и все поздние образцы делали прямо на заводах, материалом для угольных печаток служили медь, железо, латунь, цинк и т. д.
Следует отметить, что применение для угольного учета специальных печаток — отнюдь не отечественное изобретение. Подобные формы учета практиковали в ряде стран Европы. Однако таких масштабов, как в России, они нигде не достигали. Президент Берг-коллегии Иван Шлаттер в своем труде по заводскому делу, изданном в 1765 году, вот что писал по поводу приемки угля: «Ни которое дело столько обманству и воровству подвержено, как сие, и не сыскан поныне еще достаточный способ, все при том происходящие обмана пресечь. Я для того особливую главу на описание сего дела учинил, дабы пространное известие иметь было можно, как оный прием на Сибирские казенные заводы производился и какие осторожности при том определены были».
Строгость учета обращения печаток приводила к тому, что огромную их массу ежегодно переплавляли или перечеканивали. Вот почему многие из них дошли до наших дней в единичных экземплярах, другие утрачены навсегда. Сегодня известно более шести тысяч печаток. Крупнейшие собрания угольных печаток принадлежат трем музеям — Свердловскому областному краеведческому музею, Государственному Эрмитажу и Государственному Историческому музею. Однако многие печатки представлены в сравнительно большом количестве экземпляров, а некоторые заводы не представлены совсем.
В русских нумизматических коллекциях отдельные печатки появились не ранее первой половины XIX века. Описание нескольких печаток есть в каталоге собрания известного русского коллекционера Я.Я. Рейхеля, опубликованном в Петербурге, и в рукописном каталоге Г.И. Лисенко, хранящемся в отделе нумизматики Государственного Эрмитажа. На русские угольные и рудные печатки обратили внимание и зарубежные нумизматы. Известный австрийский нумизмат Иозеф Нейман в своем многотомном каталоге описывает четыре угольные русские печатки. Исследователи же заинтересовались учетными знаками лишь тогда, когда они стали выходить из употребления на заводах, то есть из учетно-платежного средства превратились в коллекционную ценность. Угольные печатки занимали не последнее место в таких известных собраниях, как коллекции А.А.Чердинцыва, И.И. Толстого, В.В. Кашина, академика Б.Е.Быховского, переданной им в 1969 году в дар Эрмитажу.
Особую сложность при изучении угольных печаток представляет расшифровка легенд и надчеканок на них. Для этой работы требуются исчерпывающие архивные материалы по каждому заводу, чего, по понятным причинам, добиться весьма сложно. Логично предположить, что и на Песковском заводе учет поставляемого на завод древесного угля начали вести с момента пуска доменной печи в 1772 году. Точных данных на этот счет нет.
Угольная печатка Песковского завода Вятской губернии из моей коллекции относится к концу XIX — началу XX века.
На лицевой стороне круглой (диаметр 28,5 мм) цинковой печатки надпись в две строки: «ПЕСК. ЗАВ. / 1 КОР.» (Песковский завод / 1 короб). По кругу (по часовой стрелке, на 6/9/12) надчеканка — буква «К», что, предположительно, означает не полномерный объем в три четверти короба. Объем заводского короба равнялся 6 кубическим аршинам (4,3 куб.м). Вес такого короба, в зависимости от сорта угля и влажности, составлял от 22,5 до 16 пудов (369—262 кг). Оборотная сторона печатки — чистая. Эта угольная печатка обнаружена недавно, в единственном экземпляре, фото и описание публикуются впервые.
Иллюстрации предоставлены автором.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 40 (сентябрь 2006), стр.66