Тютчев что сделал для россии

Федор Тютчев

краткая биография

Роль и место в литературе

В 19 веке на литературный небосклон взошла еще одна звезда русской поэзии – Федор Иванович Тютчев. Автор оставил потомкам чуть больше четырехсот произведений, однако значимость его наследия измеряется не этим. Творчество Тютчева обогатило литературу новшествами, среди которых было возвращение тонкости и красоты поэтическому слогу, создание новых форм выражения, оригинальные оценки насущных вопросов, свежий взгляд на человека, природу и общество.

Происхождение и ранние годы

Федор Иванович Тютчев, известный поэт и дипломат, принадлежал к известному дворянскому роду. Родился он 5 декабря 1803 года в родовом поместье Овстуг Орловской губернии. Отец его – бывший гвардии поручик Иван Николаевич, мать – Екатерина Львовна имела родственную связь с писателями Толстыми.

Семья Тютчевых в усадьбе Мураново

Семья была образцовой как своими порядками, так и отношением домочадцев друг к другу, и вызывала восхищение окружающих. В семье воспитывалось шестеро детей, но до взрослого возраста дожили только трое, в их числе был Федор.

Тютчев жил в окружении образованных людей. Это позволило ему получить прекрасную домашнюю подготовку. После переезда семьи в Москву наставником его стал поэт Семен Егорович Раич, бывший по возрасту всего на 11 лет старше Федора. Это был просвещенный молодой человек, преподававший Тютчеву древние языки и историю. Благодаря ему, Федор познавал основы стихосложения. Молодые люди быстро сдружились и стали товарищами.

Образование

Когда Тютчеву исполнилось 14 лет, он стал посещать лекции в Московском университете. Меньше чем через год из вольнослушателя он превратился в студента. В 1819 году Федор стал членом Общества любителей российской словесности.

В 1821 году Тютчев окончил университет и приступил к службе в коллегии иностранных дел. Его в качестве дипломата отправляют в Мюнхен. В Германии состоялось его знакомство с Шеллингом и Гейне.

Творчество

Первые стихотворения появились в 1819-1820 годах. При их написании Тютчев пользовался стилистическими приемами поэтов 18 века. После этого периода в творчестве поэта все чаще наблюдается изысканность слога, которая будет сопровождать все его последующие сочинения. Одическая поэзия 18 века сочетается с романтическими традициями европейской литературы.

Тютчев в рабочем кабинете

В Германии Тютчев в основном занимался переводами с немецкого, стихи в этом период пишутся в основном «для души». Не прерывается связь и с бывшим наставником Семеном Раичем, который публикует некоторые стихи в своем журнале. Публика встречает «Летний вечер», «Видение» и другие стихотворения не слишком благосклонно. Для нее они кажутся весьма старомодными. Хотя критики именно эти творения Тютчева назовут впоследствии самыми удачными.

В 1836 году журнал «Современник» опубликовал 16 стихотворений Тютчева под названием «Стихотворения, присланные из Германии». После 1840 года наступает творческое затишье, продлившееся 10 лет.

В 1844 году Тютчев вернулся на родину. В 1848 году он вступает в должность старшего цензора. Всплеск творчества наступает в 1850 году. За последующие 20 лет поэтом был написан «Денисьевский цикл» и большое количество стихотворений с политической окраской.

Стихи Тютчева органично сочетали в себе философские понятия с любовной и пейзажной лирикой. Помимо этого, поэт обращался к темам общественной и политической жизни. Долгое время находясь вдали от России, он писал о ней с особой любовью и трепетным вдохновением.

В описании пейзажей Тютчев прибегает к самым красивым эпитетам. Он искусно передает изменчивость погоды, запахи дождя и листвы. Любовная лирика поэта отражает его переживания и эмоции, сожаления о быстротечном счастье. «Денисьевский цикл» полностью посвящен этому глубокому чувству.

Есть в осени первоначальной

Короткая, но дивная пора-

Весь день стоит как бы хрустальный,

И лучезарны вечера…

Где бодрый серп гулял и падал колос,

Теперь уж пусто все — простор везде, —

Лишь паутины тонкий волос

Блестит на праздной борозде.

Главные произведения

О творчестве Тютчева хорошо сказал И.С. Тургенев: «он создал речи, которым не суждено умереть». Действительно, судьба пережить автора и остаться в веках, достается только самым гениальным произведениям.

Одна из комнат музея-усадьбы в Овстуге

Все стихотворное творчество Тютчева можно разделить на 4 категории: пейзажная лирика, любовная лирика, стихи о Родине и стихи о вере. Среди лучших стихов о природе наиболее известными считаются «Зима недаром злится…», «Чародейкою зимою…», «Осенний вечер», «Весенняя гроза», «Весенние воды», «Есть в осени первоначальной…».

Стихи поэта о природе настолько музыкальны, что похожи на песню. Они лишены какого-либо уныния, восхищение и спокойствие, единение с природой – таков мотив пейзажной лирики Тютчева.

Тема любви занимает огромную нишу в творчестве поэта. «Денисьевский цикл» – самый известный сборник любовной лирики. Этот цикл возник как отражение любви немолодого поэта к юной девушке.

Среди других стихотворений на тему любви наиболее известными считаются: «Я помню время золотое…», «В душном воздуха молчанье…», «Весь день она лежала в забытьи…» и другие.

Музей-усадьба Тютчева в Овстуге

22 года, проведенные вдали от России дали поэту ощутить неприязнь Запада к его Родине. Здесь он особенно остро ощутил тягу к родным местам. Эти настроения он передал в стихотворениях о Родине: «Как дочь родную на закланье…», «И дым отечества нам сладок и приятен…», «Умом Россию не понять», «Славянам».

Памятник Тютчеву на территории музея

Поэт считал, что забывая о Боге, человек утрачивает нравственные основы, способность различать добро и зло. Стихи о христианской вере рассказывают о важности той точки опоры, которая должна быть у каждого человека. Самые известные произведения: «Наш век», «Он, умирая, сомневался…», «Святая ночь на небеса взошла» и многие другие.

Последние годы

Последние годы жизни Ф.И. Тютчева были омрачены многочисленными утратами близких ему людей. Потеря любимой женщины, а вскоре матери, брата и дочери подкосили здоровье поэта.

Последние полгода он провел в постели после перенесенного инсульта. Умер поэт в Царском Селе 15 июля 1873 года. Похоронен в Санкт-Петербурге.

Хронологическая таблица (по датам)

Интересные факты

Память о поэте

В честь Ф. И. Тютчева назван астероид Tyutchev

Музей-заповедник Ф.И. Тютчева «Овстуг»

Музей А.А. Фета в селе Воробьевка Курской области

Источник

Федор Тютчев: жизнь и творчество русского поэта

В соцсетях, по радио и телевидению часто цитируют поэтические строчки «Умом Россию не понять». Они стали неким девизом народа — своеобразным заветом от предков, напоминающим, что в душах жителей страны, занимающей 1/6 часть земной суши, дано разобраться далеко не всякому иноземцу. Написал бессмертное стихотворение Федор Тютчев в 1866 году. В 2021 году — 10 декабря — прославленным строчкам исполнилось 155 лет. В связи с этим знаменательным событием редакция 24СМИ предлагает вспомнить о великом русском поэте и государственном деятеле и ознакомиться с любопытными фактами из его жизни.

Детство

Федор Тютчев родился в 1803 году. У родителей, кроме него, было еще двое детей, так что будущий классик русской словесности — средний ребенок в семье. Атмосфера, в которой он рос, была благожелательной и спокойной.

Федор Тютчев родился в Орловской губернии, там же получил и начальное образование на дому — от наставника Семена Егоровича Раича. Этот переводчик, поэт и педагог воспитывал и другого великого русского гения слова — Михаила Лермонтова.

Еще в раннем детстве проявились литературные способности Федора Ивановича. Первое стихотворение он написал в 11 лет и посвятил отцу. Оно называлось «Любезному папеньке».

Достойные предки

Из биографии известно, что семья Тютчевых — древний дворянский род. Первые упоминания о нем исследователи обнаружили еще в Николаевских летописях. Там говорится о Захаре Тутчеве, видном деятеле тогдашней Московии. Захар слыл преданным соратником князя Дмитрия Донского, вел переговоры с Мамаем, который выдвинул армию к стенам Москвы.

Другой выдающийся предок поэта — Борис Тютчев, что жил при Иване Грозном, занимал должность воеводы и руководителя московского войска.

Иностранные языки

Федор проявил тягу к иностранным языкам в 7 лет, еще до того, как стал сочинять первые стихи. Чуть позже, став подростком, он уже владел древнегреческим и латынью, что позволило ему в 12 лет перевести на русский труды Горация.

Всего в течение жизни Тютчев в совершенстве изучил 5 иностранных языков — кроме латинского и древнегреческого, знал немецкий, итальянский и французский.

Вундеркинд

Поэтический талант, способность к языкам — признаки того, что молодой Тютчев был вундеркиндом. Следующее доказательство — в 15 лет он поступил в университет слушателем, а через год стал полноправным студентом. При этом еще вступил в Общество любителей словесности, считавшееся тогда престижным.

В 1821 году Федор Иванович успешно завершил учебу — продемонстрировал блестящие результаты, выпускаясь из отделения словесности.

Личная жизнь, семья, дети

Тютчев питал слабость к противоположному полу. Не мог устоять перед женской красотой, преданностью и нежностью. И в итоге часто изменял супругам.

Поэт был дважды официально женат. За все время у него родилось 9 детей. Первая жена — Элеонора Петерсон. На момент брака у нее уже было четверо детей. А в супружестве с Федором Ивановичем родилось еще трое.

Однажды с ней произошла трагическая история. Вместе с детьми женщина плыла из Петербурга в Турин на пароходе. Судно потерпело крушение, но благодаря плывшему на нем Тургеневу семья спаслась. Однако прошел всего год, и Элеонора умерла. По слухам, поэт обвинял в этом себя, поскольку знал, что супруге стали известны подробности его измены с Эрнестиной Дернберг.

Последняя стала второй женой поэта. Но и ей литератор не был верен. Кроме того, не скрывал, что живет на деньги наследства новой супруги — ей они достались от прежнего почившего мужа. В этот период поэт жил по факту на две семьи — с законной супругой и любовницей Еленой Денисьевой, которая, кстати, была ровесницей его дочери.

О творческой деятельности

Тютчев часто публиковал стихи, подписывая псевдонимами — любил использовать отдельные буквы из своих имени и фамилии. Но от исследователей не ускользнула информация об истинном авторстве.

Ранняя поэзия Федора Ивановича повторяла архаические стихи XVIII века. По форме они напоминали оды. Потом, с 1830-х годов, стал тяготеть к романтизму. Часто поднимал тему природы. Со школьных лет многие помнят такие шедевры тютчевской пейзажной лирики, как «Весенняя гроза» или «Зима недаром злится».

Будучи любвеобильным, поэт не мог не отразить это в поэзии. Известно, что каждой из многочисленных женщин он посвятил стихотворение и не по одному разу.

Федор Иванович в вопросе творчества не блистал постоянством. Случались периоды плодотворной работы, когда автор выдавал произведения одно за другим. Но потом наступало затишье, порой на несколько лет подряд. Так, с 1840-х по 1850-е Тютчев не писал ничего. Зато когда вернулся в литературу, лирика его приобрела обновленный вид. Теперь это были политические, социальные стихи, где поэт философствовал, размышлял о Родине. «Умом Россию не понять» принадлежит как раз этому периоду.

Кстати, Тютчев сжигал свои творения. Хрестоматийный пример, конечно, Гоголь. Но и Федор Иванович отличился, правда, сделал это ненамеренно — сжег черновики, наброски, поэтические упражнения. Впрочем, не жалел об этом.

Кроме поэзии

Помимо стихов, Тютчев неоднократно выпускал публицистические труды. Будучи дипломатом, выступал со статьями политического толка. Например, его публикации под названиями «Россия и Германия» или «Римский вопрос» в свое время вызвали серьезный политический резонанс в Российской империи и Европе.

Современники и коллеги отмечали, что эти статьи стали первым в своем роде выражением русского общественного мнения. Раньше никто не брал на себя смелость так твердо, мужественно и свободно говорить с Европой.

Кроме этого, сохранилось свыше 1,3 тыс. писем поэта. Тютчев всю жизнь состоял в активной переписке с сотнями людей.

Не считал себя поэтом

Федор Иванович писал произведения на русском и немецком языках. Последние он также после издания переводил на русский. Всего он выдал до 400 шедевров поэзии. По тогдашним меркам совсем немного, если сравнивать с другими авторами. Но и этого скромного количества достаточно, чтобы смело назвать Тютчева поэтом.

Любопытно, что сам литератор относился к этой своей деятельности скептически, называл себя лишь любителем, пишущим исключительно стихи. Действительно, иные формы он не опробовал — не сочинял ни поэм, ни рассказов, ни сказок, в отличие от других своих коллег по ремеслу, типа Пушкина или Лермонтова, сумевших блеснуть талантом не только в стихосложении, но и в прозе.

Основной деятельностью оставалась дипломатия. В течение 22 лет Тютчев проработал в этой роли за границей, дослужился до тайного советника. Именно государственная служба стояла для него на первом месте, а не поэзия.

Цензор

После работы за границей — в 1844 году — Тютчев вернулся в Россию, где продолжил трудиться на госслужбе — в Министерстве иностранных дел. Здесь поэт отвечал за цензуру — в этот период написал записку главе своего ведомства Александру Горчакову, посвященную российской цензуре.

Поэта беспокоили европейские волнения, из-за чего он считал, что со своей печатью стоит поступить предельно аккуратно. Ее задача — выражать государственную позицию. При этом не призывал к бездумным ограничениям, а называл главной целью воспитание умов незрелых подростков.

Работал над обликом России на Западе

Будучи сотрудником Министерства иностранных дел, Федор Иванович однажды получил задание — нарисовать позитивный облик России для иностранцев. Идею одобрил сам император Николай I.

Для этого Тютчев написал десятки статей на французском языке, чтобы их опубликовали и распространили по Европе. В трудах он говорил об отношениях России с остальными странами.

Задумка удалась — на Западе публикации обрели популярность, потому что удовлетворяли любопытство европейцев. Им хотелось понять и принять непонятную и далекую страну, а Тютчев всеми силами постарался объяснить Россию. В итоге западное отношение стало благосклоннее.

Революция в России невозможна

Всю жизнь поэт придерживался консервативных взглядов. А когда в Европе прокатились восстания в 1848–1849 годах, он отреагировал трактатом «Россия и революция». В нем автор описал, в каком, с его точки зрения, плачевном состоянии оказались пережившие бунты Австрия, Франция и Германия.

Также он заявлял, что русскому народу по природе не присуща революция. Россия, на его взгляд, глубоко христианская держава. Здешний народ рожден для чего-либо более душевного и способен на несвойственное для европейцев самопожертвование. Значит, русским с их нормами морали революция не грозит.

Поэт скончался до того, как в стране появились народовольцы, случились первые восстания, убийство Александра II. Так и не узнал, что заблуждался.

Отношения с другими писателями

После окончания учебы в Московском университете Федор Тютчев провел пару месяцев в Петербурге, а затем в должности внештатного атташе отправился с дипмиссией в Мюнхен. Там познакомился с критиком, поэтом и публицистом Генрихом Гейне, а также с философом Фридрихом Шеллингом.

На тот момент Тютчев уже прочел их книги, поэтому дорожил сложившейся дружбой. Немцы, в свою очередь, также отнеслись к нему с уважением, по достоинству оценив поэтический дар нового знакомого, отзывались о нем как об интересном собеседнике, начитанном человеке.

В России поэт был лично знаком с Виссарионом Белинским, состоял в его кружке. Критик, кстати, лестно высказывался о Тютчеве и высоко ценил его литературный талант.

Благодаря «кружку Белинского» Федор Иванович познакомился с такими современниками, как Гончаров, Достоевский, Некрасов, Герцен и др. Многие из них говорили о большой значимости поэзии Тютчева. Даже сам Пушкин относился к его трудам благосклонно и издавал стихи в своем «Современнике».

Принадлежавший дворянскому роду по материнской линии Федор Тютчев приходился дальним родственником Льву Толстому. Разумеется, они тоже были знакомы. Лев Николаевич также отзывался положительно о творчестве родственника, иногда — с беззлобной иронией.

Внешность и внутренний мир

Знакомый поэта вспоминал, что Тютчева не сильно беспокоил его внешний вид. Зачастую он появлялся в обществе со всклокоченными, словно брошенными по ветру, волосами. Одевался небрежно, доходило даже до неряшливости. Походка Федора Ивановича казалась ленивой.

При этом лицо всегда было гладко выбритым, выглядело привлекательно и выразительно. Он носил аккуратные маленькие очки, о чем свидетельствуют многие из прижизненных фотографий и портретов.

Если касаться внутреннего мира, то при внешнем творческом беспорядке Тютчев отличался гибким изощренным умом. Собеседники находили его приятным, занимательным, остроумным. Отмечали, что в его обществе чувствовали себя комфортно и понимали, что перед ним и не простой смертный, а гений, одаренный от Бога человек.

Здоровье

В последний год жизни поэт болел. Первые симптомы появились в 1872 году — стала плохо слушаться левая рука, ослабло зрение, участились сильные головные боли, а по ночам одолевала бессонница.

Спустя какое-то время Тютчеву стало легче, но потом случился приступ. В первый день нового 1873 года его принесли с прогулки в дом. Поэт был без сознания, левая половина тела оказалась парализована, рот перекошен.

Вызвали профессора Сергея Боткина, который установил у постели больного круглосуточное дежурство. Ежедневные осмотры и оценка симптомов привели медика к выводу, что у Тютчева случился инсульт.

Смерть

Профессор Боткин назначил лечение, которое дало положительный эффект. Поэт пришел в себя, постепенно начал восстанавливаться. Но летом произошел повторный приступ — в 1873 году Федор Тютчев умер. Это случилось в Царском Селе.

Всю жизнь Федор Тютчев искал идеал женщины, любви и счастья, но приблизиться к нему удалось только в поэзии. И сегодня его бесподобная лирика не оставляет читателей равнодушными, стихи все так же пронзительны и трогательны. В числе последних значится стихотворение, которое автор написал на закате жизни, после случайной встречи с первой любовью — Амалией Крюденер. Название его — «Я встретил вас — и все былое. ». Это волшебное произведение, чьи строчки стали основой для и по сей день цепляющего за душу романса.

Источник

Россия XIX века в лицах. Ф. И. Тютчев

Федор был вторым сыном Ивана Николаевича и Екатерины Львовны Тютчевых и родился 23 ноября (5 декабря) 1803 года в родовом тютчевском имении, селе Овстуг Орловской губернии. Тютчевы принадлежали к старинному русскому дворянству. Его отец литературой не интересовался и талантов особых не выказывал, зато отличался необыкновенным благодушием, мягкостью, редкой чистотой нравов и пользовался всеобщим уважением. Он дослужился в гвардии до поручика и на 22-м году жизни женился на Екатерине Львовне Толстой. Затем Тютчевы поселились в орловской деревне, а на зиму переезжали в свой дом в Москву.

Федя Тютчев и по внешнему виду (он был очень худ и малого роста), и по духовному складу был полной противоположностью своему отцу, зато чрезвычайно походил на мать, женщину замечательного ума, сухощавого, нервного сложения, с наклонностью к ипохондрии, с фантазией, развитой до болезненности. В доме Тютчевых преобладал и почти исключительно господствовал французский язык, так что не только все разговоры, но и вся переписка родителей с детьми и детей между собой, как в ту пору, так и потом, в течение всей жизни, велась не иначе как по-французски.

С самых первых лет Федор Тютчев стал обнаруживать особые дарования, а потому тотчас же сделался любимцем и баловнем бабушки, матери и всех окружающих. Это баловство, без сомнения, отразилось впоследствии на образовании его характера: еще с детства стал он врагом всякого принуждения, всякого напряжения воли и тяжелой работы. К счастью, ребенок был чрезвычайно добросердечен, кроткого, ласкового нрава, чужд всяких грубых наклонностей; все свойства и проявления его детской природы были скрашены какой-то особенно тонкой, изящной духовностью. Благодаря своим удивительным способностям, учился он необыкновенно успешно. Но уже и тогда нельзя было не заметить, что учение не было для него трудом, а как бы удовлетворением естественной потребности знания. К слову сказать, ничто так не балует и не губит людей в России, как именно эта талантливость, упраздняющая необходимость усилий и не дающая укорениться привычке к упорному, последовательному труду. Даровитость особенно нуждается в высшем, соответственном воспитании воли, ради полного ее развития.

А в настоящем случае мы имеем дело не просто с человеком талантливым, но и с исключительной натурой — натурой поэта. Необыкновенная одаренность мальчика проявилась рано: уже в 12 лет он переводил Горация. Стихи он начал писать рано и в 14 лет(!) был принят в Общество любителей российской словесности. В 1821 году, когда Тютчеву не было еще и 18-ти лет, он сдал отлично свой последний экзамен в университете и получил кандидатскую степень. По всем соображениям родных и знакомых, перед ним открывалась блестящая карьера. Но честолюбивые виды отца и матери мало тревожили душу беспечного кандидата. Предоставив решение своей будущей судьбы старшим, сам он весь отдался своему настоящему. Жаркий поклонник женской красоты, он охотно посещал светское общество и пользовался там успехом. Но буйство и разгул были совершенно не свойственны его природе: для него имели цену только те наслаждения, где было место искреннему чувству и страстному поэтическому увлечению.

В 1822 году Тютчев был отправлен в Петербург, на службу в Государственную коллегию иностранных дел. Но в июне месяце того же года его родственник, знаменитый герой Кульмской битвы, потерявший руку на поле сражения, граф А. И. Остерман-Толстой посадил его с собой в карету и увез за границу, где и пристроил сверхштатным чиновником к русской миссии в Мюнхене. «Судьбе угодно было вооружиться последней рукой Толстого (вспоминал Федор Иванович в одном из писем своих к брату), чтоб переселить меня на чужбину». Это был самый решительный шаг в жизни Тютчева, определивший всю его дальнейшую участь.

За границей он прожил 22 года, но западником не стал, а еще больше полюбил Россию. Он тосковал о Родине и писал: «Когда ты говоришь об Овстуге, прелестном, благоуханном, цветущем, безмятежном и лучезарном, — ах, какие приступы тоски по родине овладевают мною».

Занимаясь серьезно дипломатической работой, он в то же время не оставлял и поэтического творчества. Во второй половине 1820-х годов он написал около семидесяти прекрасных стихотворений, среди которых «Весенняя гроза», «Как океан объемлет шар земной…», «Silentium!». И волнующие строки любовной лирики, не потерявшие своего очарования по сию пору: «Твой милый взор, невинной страсти полный…», «Я помню время золотое», «Я встретил вас, и всё былое» и др.

Однако Тютчев не гнался за славой, его биограф В.Кожинов пишет: «Тютчев, как уже говорилось, не торопился стать поэтом; став поэтом, он опять-таки не спешил печатать стихи. Известно, что он передавал стихи в московские журналы и альманахи только благодаря настойчивым просьбам Раича, братьев Киреевских, Погодина. В весьма редких случаях — и то лишь в последние годы жизни — стихи поэта попадали в печать по его личной инициативе».

В 1835 году друг поэта Иван Гагарин вернулся из дипломатической миссии в Петербург и узнал, что в России Тютчева почти не знают. Гагарин уговорил поэта прислать ему в тетрадь с последними стихотворениями, а затем показал все собранные рукописи Петру Вяземскому и Василию Жуковскому.
«…Намедни я передаю Вяземскому некоторые стихотворения, старательно разобранные и переписанные мною; через несколько дней невзначай захожу к нему около полуночи и застаю его вдвоем с Жуковским за чтением ваших стихов и вполне увлеченных поэтическим чувством, коим дышат ваши стихи. Я был в восхищении, в восторге, и каждое слово, каждое замечание, в особенности Жуковского, все более убеждало меня, что он верно понял все оттенки и всю прелесть этой простой и глубокой мысли» (И. Гагарин, из переписки с Федором Тютчевым).

Вяземский с Жуковским передали произведения Александру Пушкину. Он прочитал их и в 1836 году напечатал в «Современнике» под заголовком «Стихотворения, присланные из Германии». Публицист Ю. Самарин вспоминал: «Мне рассказывали очевидцы, в какой восторг пришел Пушкин, когда он в первый раз увидал собрание рукописное его [Тютчева] стихов… Он носился с ними целую неделю».

Настоящая известность его как поэта начинается собственно с 1854 года, т.е. когда ему пошел уже шестой десяток лет, именно со времени первого издания его стихотворений редакцией журнала «Современник» при содействии И. С. Тургенева. По мнению, хорошо знавшего его И. Аксакова такое пренебрежение к своей авторской личности происходило у Тютчева от свойственной ему некоторой беспечности и лени, и еще более от особого рода скромности и смирения, присущих его характеру.

Вернувшись в Россию в 1845 году, Тютчев долгое время исполнял должность председателя Комитета иностранной цензуры и одновременно являлся членом Совета Главного управления по делам печати. В 1865 году Тютчев получил чин тайного советника (что по Табели о рангах соответствует генерал-лейтенанту). Тютчев имел весьма обширные связи при дворе, сам он был камергером, а его дочь Анна до 1865 года была фрейлиной императрицы Марии Александровны. Император Александр II при встречах с поэтом обнимался с ним как с добрым знакомым. В Петербурге он посещал светские салоны и запомнился петербургской знати как изумительный рассказчик, который обладал глубокими познаниями и блестяще разбирался в политике и философии.

Писатель Владимир Сологуб вспоминал: «Много мне случалось на моем веку разговаривать и слушать знаменитых рассказчиков, но ни один из них не производил на меня такого чарующего впечатления, как Тютчев. Остроумные, нежные, колкие, добрые слова, точно жемчужины, небрежно скатывались с его уст. Когда он начинал говорить, рассказывать, все мгновенно умолкали, и во всей комнате только и слышался голос Тютчева. Главной прелестью Тютчева. было то, что. не было ничего приготовленного, выученного, придуманного».

Тютчев мог бы легко завоевать не только широкую известность, но и славу. Десятой доли его сведений и талантов было бы довольно иному для того, чтоб суметь приобрести почести и значение, занять выгодную общественную позицию, стать оракулом и прогреметь. Примером может послужить один из современников Тютчева, Чаадаев, страдавший именно избытком того, в чем у Тютчева был недостаток, человек бесспорно умный и просвещенный, хотя значительно уступавший Тютчеву и в уме и в познаниях, человек, которому отведено видное место в истории российского общественного развития, который постоянно позировал с немалым успехом в московском обществе и с подобающей важностью принимал поклонение себе как кумиру. Но именно важности никогда не напускал на себя Тютчев, тщеславие было ему не свойственно, всякое самодовольство было ненавистно его существу.

***
Удивительно, но долгое, 22-летнее пребывание за границей не превратило Тютчева, как многих других, в «западника», а, напротив, он, по образному выражению И. Аксакова «пламенел любовью к России». Как же велико было удивление русского общества, когда оказалось, что результатом европейского просвещения, так полно усвоенного Тютчевым, было не только утверждение в нем естественной любви к своему отечеству, но и высшее разумное ее оправдание; не только верование в великое политическое будущее России, но и убеждение в высшем мировом призвании русского народа и вообще духовных стихий русской народности. Тютчев как бы перескочил через все стадии русского общественного двадцатидвухлетнего движения и, возвратись из-за границы с зрелой, самостоятельно выношенной им на чужбине думой, очутился в России как раз на той ступени, на которой стояли тогда передовые славянофилы с Хомяковым во главе.

Его сын, Александр II не вызывал у Тютчева столь бурных эмоций, к нему он относился скорее снисходительно-иронически. Вспоминают его афоризм: «Когда император разговаривает с умным человеком, у него вид ревматика, стоящего на сквозном ветру. «

Самое главное, что самодержавие для Тютчева не являлось чем-то сакральным и самоценным, оно было важно для него только как часть русской государственности: «вне энергического и сознательного национального духа русское самодержавие – бессмыслица». Поэтому Российскую империю Тютчев рассматривал как национальное русское государство.

Но тут монархизм Фёдора Ивановича столкнулся с серьёзным противоречием, ведь Романовы, вплоть до Александра III, как и большинство их министров считали Россию государством, в котором император осуществляет свою власть, опираясь на социальные элиты различных народов империи, играя, таким образом, роль наднационального центра и ослабляя, тем самым, позиции русского дворянства. Особо важная роль во властных структурах традиционно отводилась немецким баронам Прибалтики.

Тютчева такая политика возмущала, ибо МИД, возглавляемый при Николае I К.В. Нессельроде, стал настоящим немецким заповедником, в котором русским дипломатам работать было трудно. Об этом он писал видному государственному деятелю А. Горчакову: «Все русские гении, во все времена, имели… [нерусских] соперников более заурядных, старавшихся и нередко умудрявшихся их оттеснять и притеснять только лишь благодаря привилегиям, часто необоснованным, инстинктивному, так сказать, сочувствию, которое они находили в самом сердце верховной власти. Вот это-то упорное пособничество верховной власти чужеземцам и содействовало более всего воспитанию в русской натуре, самой добродушной из всех, недоброго чувства по отношению к немцам…»

В 1860 – 70-х гг. проводниками внутренней политики «великодержавного космополитизма» были последовательно возглавлявшие Министерство внутренних дел П.А. Валуев и А.Е. Тимашев, а также шеф жандармов П.А. Шувалов. Все трое активно отстаивали интересы немецкого прибалтийского дворянства и вели примирительную политику в отношении польской аристократии, даже во время польского мятежа 1863 года. Именно эти люди (в особенности, Валуев) вызывали у Тютчева подлинные приступы ярости, которые он выплёскивал в частных письмах:
«Почему эти жалкие посредственности, самые худшие, самые отсталые из всего класса ученики, эти люди, стоящие настолько ниже даже нашего общего, кстати, очень невысокого уровня, — почему эти выродки находятся и удерживаются во главе страны? почему сила обстоятельств не позволяет нам их свалить? …паразитические элементы органически присущи Святой Руси… это нечто такое в организме, что существует за его счет, но при этом живет своей собственной жизнью, логической, последовательной и, так сказать, нормальной в своем пагубно разрушительном действии… И это происходит не вследствие недоразумения, невежества, глупости, неправильного понимания или суждения. Корень этого явления глубже, и пока еще неизвестно, докуда он доходит…» Или же говорил о них «…Эти отбросы русского общества, это антирусское отродье…»

Поэт, по сути, обвинял верхушку российской бюрократии в национальной измене:
«…Следование какой-нибудь идее вопреки смыслу обязательно приводит на деле совершенно к тому же результату, что и сознательная измена… В особенности сейчас, когда перестают быть русскими, чтобы стать космополитами, а вместо этого неизбежно, фатально становятся поляками…»
«…В русском обществе два ученья, два направления – русское и антирусское. При содействии существующего порядка, судьбе угодно было, в лице Валуева, поставить антирусское направление верховным и полновластным судьею всей мыслящей России, и как ни поразительно подобное безобразие, в высших сферах к нему относятся равнодушно…»

В России, по мнению поэта, господствует абсолютизм, который включает в себя «черту самую отличительную из всех – презрительную и тупую ненависть ко всему русскому, инстинктивное, так сказать, непонимание всего национального».
«Если случается, что по какому-либо вопросу в сознании самого монарха проявляются какие-то проблески национального чувства, эти люди совершенно теряются…»

Впрочем, больших надежд на «проблески национального чувства» у Романовых дипломат и политик Тютчев не возлагал. Надеяться можно было только на «нравственный переворот» «в сознании членов самой династии». Но «возможно ли такое чудо, есть ли на него надежда? Существуют ли в истории примеры того, чтобы власть, утратившая сама всякую веру в правоту своей цели, когда-либо сумела вновь обрести это сознание?»

***
Тем не менее, Тютчев не опускал рук, а вёл борьбу против «высокообразованного политического кретинизма… с некоторою примесью внутренней измены». И главным своим союзником в этой борьбе он видел печатное слово лидеров тогдашнего русского национализма – Михаила Каткова и Ивана Аксакова, которое будило общественное мнение, а нередко воздействовало и на верхи. Западная пресса середины 19-го столетия называла этих публицистов, Каткова и Аксакова, главными представителями «русской партии».

К концу 40-х годов Тютчев стал проповедовать политическое и духовное обособление России от Европы. Согласно его трудам, Россия — великая патриархальная империя, опора порядка, исповедница христианского безличия и смирения. О патриотизме Тютчева говорит и его крайне негативная реакция на публикацию русофобского романа «Дым» Иваном Тургеневым в 1867 году. Надо сказать, что многие русские читатели отреагировали с возмущением на мысли высказанные Тургеневым в этом романе. Тургенев писал Анненкову 23 мая 1867 года: «Мне кажется, еще никогда и никого так дружно не ругали, как меня за «Дым». Камни летят со всех сторон. Ф. И. Тютчев даже негодующие стихи написал. И представьте себе, что я нисколько не конфужусь: словно с гуся вода. Я, напротив, очень доволен появлению моего забитого Потугина, верующего единственно в цивилизацию европейскую, в самый разгар этого всеславянского фанданго с кастаньетками..»

В 1862 году министерство иностранных дел возглавил товарищ Пушкина по Царскосельскому лицею князь Александр Горчаков. С ним у Тютчева сложились дружеские отношения, они много переписывались. С Горчаковым поэт делился своими взглядами на внешнюю политику. Тютчеву была близка концепция славянофилов: он полагал, что Россия идет по своему собственному самобытному пути и ее история кардинально отличается от истории европейских стран. Эти идеи поэта проявились в его политической лирике, среди которой стихотворения «Молчит сомнительно Восток», «Умом Россию не понять…» и «Славянам».

«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить».

С Михаилом Катковым Тютчев тесно сошёлся еще во время польского мятежа 1863 г., когда газета «Московские ведомости» заняла твёрдую национальную позицию, при том, что сама власть была в растерянности из-за сильного дипломатического нажима европейских держав в пользу поляков. Тогда Фёдор Иванович создал тандем Катков-Горчаков, обеспечив, таким образом, министра иностранных дел медийной поддержкой.

В те годы либеральное общество подвергло настоящей травле Михаила Николаевича Муравьёва — 66-летнего старика, который действовал в Польше твердо, расторопно и несгибаемо. Внук Суворова, петербургский губернатор, даже отказался преподнести «людоеду» Муравьёву приветственный адрес. Тютчев (один из немногих поэтов, не попавших под гипноз либерализма) обратился к внуку генералиссимуса с укоризненным посланием:

«Гуманный внук воинственного деда,
Простите нам, наш симпатичный князь,
Что русского честим мы людоеда,
Мы, русские, Европы не спросясь. «. »
Но нам сдаётся, князь, ваш дед великий
Его скрепил бы подписью своей. «

Ну, а позже в Английском клубе демократ Николай Алексеевич Некрасов зачитал Муравьёву оду в духе победного XVIII века, но с новыми полемическими поворотами, неизбежными для 1860-х:

«Мятеж прошёл, крамола ляжет,
В Литве и Жмуди мир взойдёт;
Тогда и самый враг твой скажет:
Велик твой подвиг. и вздохнёт.
Вздохнёт, что, ставши сумасбродом,
Забыв присягу, свой позор,
Затеял с доблестным народом
Поднять давно решённый спор.
Нет, не помогут им усилья
Подземных их крамольных сил.
Зри! Над тобой, простёрши крылья,
Парит архангел Михаил!»

Тут уж шум поднялся невероятный. Некрасова, которого раньше дружно хвалили за смакование народных страданий, теперь так же дружно проклинали, топтали, даже сделали «нерукопожатным».

У Тютчева в «Московских ведомостях» был друг и единомышленник – А.И. Георгиевский, через которого он мог влиять на редакционную политику. Известно, что некоторые газетные передовицы, написанные Георгиевским, являлись очевидными слепками с тютчевских писем к нему.

Катков, в полном созвучии с Тютчевым, прославлял твердую антипольскую политику М.Н. Муравьёва в Западном крае и обличал примирительный курс Валуева, как «антинациональный». Валуев, в свою очередь, подвергал «МВ» цензурным гонениям. После одного из них Катков, в отчаянии, хотел даже отказаться от издания газеты. Узнав об этом, Тютчев написал Георгиевскому следующее письмо:

«Враждебность к «М[осковским] ведомостям» не есть случайность, не есть принадлежность той или другой личности; она — логично вытекает из самой сущности дела… Что у нас теперь воочию совершается. Мы видим теперь в России, как все элементы, или нерусские по происхождению, или антирусские по направлению, чуя какую-то им общую беду, силятся совокупиться в одно целое, в одну разнородную, но кой-как сплоченную массу — для противодействия и сопротивления, — а какая же это общая им угрожающая опасность. Это просто все более и более созревающая сознательность русского начала, которая и обличается тем, что это начало из области мысли переходит в факты, овладевает факты. — А кто более всех содействовал этому самосознанию русского общества? Кто и теперь служит ему лучшим органом, кто, как не «М[осковские] ведомости». Совершившаяся уже коалиция всех антирусских в России направлений есть факт очевидный, осязательный…»

Тютчев писал о «безнародности» верховной русской власти, и видел заслугу «Московских ведомостей» в том, что они «воспротивились этому; они не согласились на такое охолощение русского начала… С этой минуты противники поняли, что успех сделался несравненно труднее и что им необходимо действовать соединенными силами. Вот каким образом в состав этой коалиции вошли, вопреки своей разнородности, и польская шляхта, и остзейские бароны, и петерб[ургские] нигилисты, штатные и заштатные. Их связывает одно — отрицательное начало, т. е. врожденная или привитая враждебность ко всему русскому… Но и в этом составе, и в этом объеме они очень все-таки чувствуют, что все их усилия останутся тщетными, пока верховная русская власть не будет на их стороне… Вот где теперь завязка всего дела… что; в этой русской в[ерховной] власти одержит решительный перевес — то ли, что составляет его сущность, его душу, или наносное, пришлое, привитое; словом сказ[ать], кто одолеет в представителе этой верх[овной] власти: русский ли царь или петербургский чиновник? Я знаю, благоприятное разрешение этой задачи не вполне зависит от нас, но мы можем много ей содействовать…

Итак, в данных обстоятельствах вот в чем должна состоять наша главная забота… Дать государю время и возможность вполне уразуметь, вполне прочувствовать, какою тесною неразрывною солидарностию связано русское слово и русское дело… И вот почему, добрый мой и милый друг Ал[ександр] Иваныч, мы все, сколько нас ни есть русских в Ницце, с Первого лица и до последнего, — читатели и почитатели «Моск[овских] вед[омостей]», — мы все верим и надеемся, что это мое письмо найдет еще редакцию этой газеты в честных и сильных руках М[ихаила] Н[икифоровича], что он, принесший столько жертв и оказавший столько услуг, не изменит своему призванию и преждевременным, вовсе еще не нужным отступлением перед неприятелем не погубит своего и нашего дела: претерпевший до конца, тот спасен будет…»

Благодаря Тютчеву и другим единомышленникам Каткова наверху, эта атака на «Московские ведомости» была отбита, и Михаил Никифорович остался во главе газеты.

В 1867 г. «Москва» повела резкую кампанию против привилегий немецких прибалтийских баронов, чем, естественно вызвала против себя удары со стороны их лоббистов наверху. Тютчев использовал все свои придворные связи, чтобы не допустить закрытия газеты. Как явствует из его переписки, главной защитницей Аксакова была императрица Мария Александровна, очевидно продолжавшая сохранять добрые чувства к своей бывшей фрейлине. Но прямому и искреннему Аксакову, в отличие от Каткова, начисто лишённому способностей к дипломатии, не хватало осторожности в полемике, к которой его тщетно призывал тесть. Он был известен своей честностью и хотел писать только так, как думал. В результате, даже покровительство императрицы не помогло, ибо «Москвой» возмутился сам император, газета была закрыта, а Аксаков лишён права заниматься издательской деятельностью.

Гонения на русскую национальную печать лишали самодержавие его идеологической поддержки. О последствиях этого Тютчев высказался поистине пророчески: «…почему вредным теориям, пагубным тенденциям мы не можем противопоставить ничего, кроме материального подавления? Во что превратился у нас подлинный принцип консерватизма? Почему наша соль стала столь чудовищно пресной? Любая власть, которая за недостатком принципов и нравственных убеждений переходит к мерам материального угнетения, тем самым превращается в самого ужасного пособника Отрицания и Революционного ниспровержения, но она начинает осознавать это лишь тогда, когда зло уже непоправимо».

Пишешь об этих «делах давно минувших дней» и с горечью думаешь, что ничего в России не изменилось ни в национальной политике, ни в работе средств массовой информации.

***
Личность Тютчева, с его блестящим умом, поэтическим талантом, добротой, патриотизмом вызывала восхищение у современников. Он был уважаем мужчинами и любим женщинами. Хотя Тютчев далеко не был красавцем, но женщины ценили в нём мужчину, умеющего любить красиво:

О своей первой жене Элеоноре Петерсон, вдове русского дипломата Александра Петерсона, от которого у нее осталось четверо детей, он писал родителям: «Я хочу, чтобы вы, любящие меня, знали, что никогда ни один человек не любил другого так, как она меня… не было ни одного дня в ее жизни, когда ради моего благополучия она не согласилась бы, не колеблясь ни мгновенья, умереть за меня». Позже у них родились три дочери. В августе 1838 года после тяжелой болезни она умерла. Поэт не отходил от постели умирающей жены и, по свидетельству современников, так был ошеломлен ее смертью, что поседел за одну ночь. Однако уже спустя несколько месяцев Тютчев женился вновь. Его супругой стала Эрнестина Дёрнберг. С ней поэт познакомился еще в 1833 году и с тех пор поддерживал отношения, написал несколько любовных стихотворений, среди которых «Люблю глаза твои, мой друг…» и «Воспоминание о 20 марта 1836 года. ». В браке у Тютчева и Дёрнберг родилось пять детей.
«Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг. «

В конце 1840-х в Смольном институте, куда поэт приходил навещать своих дочерей Дарью и Екатерину, он познакомился с их однокурсницей Еленой Денисьевой. На протяжении почти пятнадцати лет — до смерти Денисьевой в 1864 году — Тютчев поддерживал с ней отношения, но не оставлял и законную жену. Денисьева писала: «Мне нечего скрываться и нет необходимости ни от кого прятаться: я более всего ему жена, чем бывшие его жены, и никто в мире никогда его так не любил и не ценил, как я его люблю и ценю». Она родила Тютчеву троих детей. В эти годы поэт писал необыкновенно красивые философские и любовные лирические стихи, которые объединились в так называемый «денисьевский» цикл: большую часть он посвятил своей возлюбленной Елене Денисьевой. В 1864 году у них родился третий ребенок — сын Николай. Вскоре после этого Денисьева тяжело заболела и умерла.

Тютчев писал об этом: «Пустота, страшная пустота… Даже вспомнить о ней — вызвать ее, живую, в памяти, как она была, глядела, двигалась, говорила, и этого не могу. Страшно, невыносимо…», и изливал свое горе в стихах:
«Жизнь, как подстреленная птица,
Подняться хочет — и не может.
Нет ни полёта, ни размаху –
Висят поломанные крылья,
И вся она, прижавшись к праху,
Дрожит от боли и бессилья…»

В 1872 году состояние здоровья поэта резко ухудшилось. Но он не хотел поддаваться болезням и писал дочери: «По своему неисправимому легкомыслию я по-прежнему не могу не интересоваться всем, что происходит в мире, словно мне не предстоит вскоре его покинуть…». Вскоре умерла любимая дочь поэта Мария. Незадолго до смерти Тютчев сочинил свои последние стихотворения «Бессонница» и «Все отнял у меня казнящий Бог…».

Федор Тютчев умер 27 июля 1873 года в Царском Селе. Поэта похоронили на Новодевичьем кладбище в Петербурге.

Список литературы:
1.Аксаков И. С. Федор Иванович Тютчев: (Биогр. очерк). — Москва: тип. В. Готье, 1874. — 406 стб.
2.Берковский Н. Я. Ф. И. Тютчев: Вступительная статья // Полное собрание стихотворений. Л.: Сов. писатель, 1987. (Библиотека поэта; Большая серия). — С. 5—41
3.Кожинов В. В. Тютчев. — М.: Молодая гвардия, 1988. — 496 с. — (Жизнь замечательных людей).
4.Марочкин С.Н. Тютчев как политик. 2013-12-06
5.Пигарев К. В. Жизнь и творчество Тютчева / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Изд-во АН СССР, 1962. — 376 с.
6.Сочинения Ф. И. Тютчева: стихотворения и политические статьи: с портретом и снимком с рукописи автора. — Изд. 2-е, испр. и доп. — Санкт-Петербург: Тип. А. С. Суворина, 1900. — 622, Х с.
7.Экштут С. А. Тютчев: Тайный советник и камергер. — М.: Молодая гвардия, 2013. — 263 с. — (Жизнь замечательных людей. Малая серия). — ISBN 978-5-235-03556-0.

Источник