Ты что грустишь оплакивая грезы
Ты что грустишь оплакивая грезы
⚜ Три мушкетёра ⚜ запись закреплена
Группа, посвящённая памяти Игоря Старыгина.
«Ты, что грустишь, оплакивая грёзы, и что влачишь безрадостный удел, твоим страданиям положится предел, когда свои творцу отдашь ты слёзы. »
Сегодня бы исполнился 71 год нашему любимому мушкетеру Арамису, аббату Д`Эрбле, епископу Ваннскому и герцогу Д`Аламеде!
Для многих Игорь Владимирович Старыгин стал самым любимым и неповторимым актером, и так горько осознавать, что такой его скоропостижный и безвременный уход наложил тяжелый отпечаток на душе его близких и самых преданных поклонников.
Это был человек с очень тонкой душевной организацией, нежный и прекрасный как весенний цветок, ласковый и ранимый. Так приятно осознавать, что такой светлый, талантливый и обаятельный человечек жил когда-то на нашей Земле, существовал и всегда будет существовать в наших самых добрых и теплых воспоминаниях. Об Игоре Владимировиче можно говорить много, но одного у него не отнять: он был безумно красивым, воистину элегантным и сердечно добрым, хоть и часто предпочитал не показывал последнего.
Совершенно невозможно сейчас представить четвертку мушкетеров без Игоря Старыгина: его изящный стиль фехтования,природная хрупкость, очаровательная манящая улыбка, белокурые волосы, небесно-голубые глаза, в которых можно утонуть, обворожительно тонкие смеющиеся усики. Он был создан для этой роли!
Вечная память, самому красивому и лучшему Арамису.
Рондо для господина Ботюра, которое Арамис не успел дочитать д’Артаньяну
Ты что грустишь, оплакивая грёзы, (с)
И что влачишь безрадостный удел? (с)
Тревожных дум тяжёлые обозы
Скажи, в какой погонишь ты предел?
Ты серый плащ безмолвия одел,
Отринув от себя стихи и прозу,
К вину и дамам напрочь охладел…
К чему грустить, оплакивая грёзы?
Ты словно туча, тень в сутулой позе,
Замёрзший паучок в прозрачном льде…
Какая, черт возьми, печаль-заноза
Смогла тебя достать? Когда, и где?
Ах, сколько б ты в унынье ни сидел,
Свинцовым взглядом озирая розы,
Мой друг, ты мир почти не разглядел,
Ища лишь треволненья и угрозы.
Взгляни, как вьются бабочки, стрекозы,
Как летний воздух счастьем загустел!
Пусть краток век, но жизнь апофеозом
Царит и благоденствует везде…
Ты что грустишь, оплакивая грёзы?
———————————————————————
Понятие «рондо» (ударение падает на последнее «о») было заимствовано из французского языка.
Термин «rondeau», которым обозначали поэтическую и музыкальную форму, обязательно
содержащую рефрены, происходит от слова «rond». В переводе это значит «круг».
Важным признаком рондо является наличие в стихотворении двух сквозных рифм.
от 17 августа 2020
[Скрыть] Регистрационный номер 0478662 выдан для произведения:
Ты что грустишь, оплакивая грёзы, (с)
И что влачишь безрадостный удел? (с)
Тревожных дум тяжёлые обозы
Скажи, в какой погонишь ты предел?
Ты серый плащ безмолвия одел,
Отринув от себя стихи и прозу,
К вину и дамам напрочь охладел…
К чему грустить, оплакивая грёзы?
Ты словно туча, тень в сутулой позе,
Замёрзший паучок в прозрачном льде…
Какая, черт возьми, печаль-заноза
Смогла тебя достать? Когда, и где?
Ах, сколько б ты в унынье ни сидел,
Свинцовым взглядом озирая розы,
Мой друг, ты мир почти не разглядел,
Ища лишь треволненья и угрозы.
Взгляни, как вьются бабочки стрекозы,
Как летний воздух счастьем загустел!
Пусть краток век, но жизнь апофеозом
Царит и благоденствует везде…
Ты что грустишь, оплакивая грёзы?
Рондо для господина Ботюра, которое Арамис не успел дочитать д’Артаньяну
Ты что грустишь, оплакивая грёзы, (с)
И что влачишь безрадостный удел? (с)
Тревожных дум тяжёлые обозы
Скажи, в какой погонишь ты предел?
Ты серый плащ безмолвия одел,
Отринув от себя стихи и прозу,
К вину и дамам напрочь охладел…
К чему грустить, оплакивая грёзы?
Ты словно туча, тень в сутулой позе,
Замёрзший паучок в прозрачном льде…
Какая, черт возьми, печаль-заноза
Смогла тебя достать? Когда, и где?
Ах, сколько б ты в унынье ни сидел,
Свинцовым взглядом озирая розы,
Мой друг, ты мир почти не разглядел,
Ища лишь треволненья и угрозы.
Взгляни, как вьются бабочки, стрекозы,
Как летний воздух счастьем загустел!
Пусть краток век, но жизнь апофеозом
Царит и благоденствует везде…
Ты что грустишь, оплакивая грёзы?
———————————————————————
Понятие «рондо» (ударение падает на последнее «о») было заимствовано из французского языка.
Термин «rondeau», которым обозначали поэтическую и музыкальную форму, обязательно
содержащую рефрены, происходит от слова «rond». В переводе это значит «круг».
Важным признаком рондо является наличие в стихотворении двух сквозных рифм.
Ты что грустишь оплакивая грезы
«Двадцать лет спустя»
1) Куда бы, черт возьми, подальше заслать его, чтобы Рауль не вздумал к нему отправиться?
2) Шотландец клятву преступил, за грош он короля сгубил.
3) Эй, любезный, я не люблю, чтобы меня так мерили, с головы до ног!
5) Скряга! (о Мазарини)
4) Знаменитый кабинет
1) Какое счастье, что мы не держим путь в Париж! Туда бы мы явились со стотысяной армией!
2) Настоящий гасконец! И труслив и хвастлив!
3) Гром и молния! Видал ли ты когда-нибудь такого труса, как я?
Не знаю, откуда, но это Дюма:
«Привидения являются только тем, кто их должен видеть»
«Графиня де Монсоро»:
Летучий эскадрон Екатерины Медичи
Всегда все можно примирить, и люди, которые противятся естественному ходу вещей, вместо того, чтобы бросить на них покрывало, отороченное словами, большие недоумки!
«Ущелье дьявола (Адская бездна):
Вообще, когда глаз не может видеть и оценивать опасности, она вырастает свыше всякой меры, и испуганное воображение делает скачки за грани возможного.
Он не способен купить момент собственного счастья за вечные слезы ее погубленной жизни
Она. разумеется, оказала мне честь, что побеспокоила себя из-за меня
Он один из тех людей, которых у себя принимают, потому что они сами к вам приходят. Вам же не придет в голову идти к ним
«Графиня де Монсоро»:
Я ничего не скажу. К тому же, как я полагаю, оно не так уж и важно, поскольку в конечном счете, правлю королевством Я!
Вдоволь насладиться благоговейным созерцанием этого чуда!
Королем я не могу быть, принцем не хочу. Роган я есмь.
Я не могу быть королем Франции, но герцог Анжуйский хочет и может им быть. Я буду короле мгерцога Анжуйского.
Кажись, мы вырождаемся в тиранию!
Позвольте людям оставаться несовершенным и от царственных особ требуйте только чтобы они были наименее несовершенными представителями рода человеческого: будьте снисходительны или, лучше сказать, не будьте эгоистом.
«Тот кто любит, никогда не ошибается относительно ощущений тех, кого он любит»
«Холодность, расчет, может быть извенительный, имеющий законоое оправдание, но не оправдывающий того, кто покидает, в глазах покинутого, еще не разлюбившего»
«Истинно великодушные люди всегда готовы проявить сострадание, если несчастье их врага превосходит их ненависть» (Ожерелье королевы)
Из юмора, которым Дюма явно не обделен.
«Осторожно, Портос, не упадите на Арамиса!»
«Бегите, мадам! Гвардейцы невоспитанные!»
«А вообще мы мухи не обидим. «
Разговор Шико и «гласа Господня»:
– Нечестивец! – загремел голос.
– Да, господи, да, – зачастил Шико, – да, я закоренелый грешник, заядлый греховодник.
– Тогда признайся в своих преступлениях и покайся.
– Признаюсь, – сказал Шико, – что веду себя как настоящий предатель по отношению к моему кузену Конде, чью жену я обольстил, и я раскаиваюсь.
– Что, что ты там мелешь? – зашептал король. – Замолчи, пожалуйста! Эта история давно уже никого не интересует.
– Ах, верно, – сказал Шико, – пойдем дальше.
– Говори, – приказал голос.
– Признаюсь, – продолжал мнимый Генрих, – что нагло обокрал поляков: они выбрали меня королем, а я в одну прекрасную ночь удрал, прихватив с собой все коронные драгоценности, и я раскаиваюсь.
– Ты, бездельник, – прошипел Генрих, – что ты там вспоминаешь? Все это забыто.
– Мне обязательно нужно и дальше его обманывать, – возразил Шико. – Положитесь на меня.
– Признаюсь, – загнусавил шут, – что похитил французский престол у своего брата, герцога Алансонского, которому он принадлежал по праву, после того как я, по всей форме отказавшись от французской короны, согласился занять польский трон, и я раскаиваюсь.
– Подонок, – сказал король.
– Речь идет не только об этом, – заметил голос.
– Признаюсь, что вступил в сговор с моей доброй матушкой Екатериной Медичи с целью изгнать из Франции моего шурина, короля Наваррского, предварительно поубивав всех его друзей, и мою сестру, королеву Маргариту, предварительно поубивав всех ее возлюбленных, в чем я искренне раскаиваюсь.
– Ах ты, разбойник, – гневно процедил король сквозь плотно сжатые зубы.
– Государь, не будем оскорблять всевышнего, пытаясь скрыть от него то, что ему и без нас доподлинно известно.
Ты что грустишь оплакивая грезы
¦— За корсажем этой необыкновенной женщины – все тайны Лувра!
¦— Как, милейший, Вы еще живы?!
— А я бы не ходил. Кардинал не дама, разговор пойдет не о любви.
— Понимаете в чем дело. Я написал рондо. И мне необходимо показать его г-ну Вуатюру! Послушайте, это довольно таки интересно. «Ты что грустишь, оплакивая грезы. И что влачишь безрадостный удел..»
— Благодарю, Арамис! Г-н Вуатюр будет восхищен!
— Вы так думаете?
— Убежден!
— дАртаньян, я вам никогда не рассказывал, что больше всего на свете я люблю гулять, после..
— Во сколько вас приглашает его высокопреосвященство?
— К 8 часам.
— О, после 8 часов вечера, возле дворца его высокопреосвященства!
— Мы едем в Лондон!
— А почему не в Индию?
— Скажите, дАртаньян, это нужно только королеве, или это нужно вам?
— От этого зависит судьба еще одной женщины. это нужно мне, Атос!
— Так в чем же дело?
— Сударыня, неужели вы покините такого обаятельного мужчину? Вы полюбите меня.
Стены монастыря. Воздух монастыря, боже мой. Меня всегда сюда тянуло.
— Тянуло, конечно же. Монастырь-то женский.
— Может быть и я найду здесь кого-нибудь. Для богословской беседы.
— Я хотел бы всю жизнь быть рядом с вами.
— Я надеюсь вы пришли не для того, что бы сообщить мне эту потрясающую новость.