Ты бон или шавка что ответить
Ты бон или шавка что ответить
Н а примере работы некоторых граждан ФРГ — мы наглядно покажем, чем плохой полицейский отличается от хорошего, как работает немецкий кнут и пряник, и немножко приоткроем завесу тайны вокруг федеральной разведки БНД и их добровольных помощников.
К аждый новый западный куратор пытается переформатировать оппозиционную систему, как в свое время это сделал Ханс Георг Вик. Петер Лизеганг, которому недавно отказали во въезде в Беларусь, конечно, никакой не куратор, но зато наглядно отражает старый западный подход в отношении Беларуси — «конфронтацию».
После Украины «ястребы», однако, здорово, обломались и стали не нужны. Оказалось, что правыми радикалами сложно крутить, а игра не стоит свеч — в результате евромайдана государственная система управления начала разваливаться, а ЕС получил проблемный регион и головную боль.
Однако познакомимся поближе с Петером Лизегангом. Кто же он такой?
Преемственность поколений
С огласно собственному рассказу, Петер Лизеганг «открыл для себя Беларусь» в 1997-1998 годах. В 2001, 2004, 2006, 2008 гг. являлся наблюдателем на выборах, в том числе и долгосрочным.
Вот обычная фотка: утренник в немецкой гимназии. Слева — лысый пацан с волевым лицом, член правления «немецко-белорусского общества», Петер Лизеганг, недавно открывший Беларусь. А рядом сидит какой-то седой дедушка.
Так вот дедушка — это Ханс Георг Вик, бывший руководитель федеральной разведки и архитектор белорусской оппозиционной системы.
Петер Лизеганг крайне неосторожен. Конечно, прямых доказательств его работы на Федеральную службу безопасности нет, но нам хватит неформальных связей с Виком — главным немецким спецом по РФ, работы по линии ОБСЕ еще в бытность Вика, руководящей должности в мутном «немецко-белорусском обществе», аналитики по Беларуси (см. ниже) и отказного штампа в паспорте, который просто так не дают.
Каких взглядов придерживается «невъездной» Лизеганг?
С ложно представить себе белорусов, поучающих немцев демократии и даже излагающих некие инструкции. Однако обратное поведение давно ни у кого не вызывает вопросов.
Чем же занимался руководитель «немецко-белорусского общества»?
А он свои взгляды скрывать не трудился. Сразу после плошчы-2010 Лизегангом было подготовлено информационное сообщение, больше похожее на докладную записку. Вероятно, именно она сыграла решающую роль в получении бана.
Есть в интернете и переводная статья «Оранжевый кошмар Лукашенко», больше похожая на репортаж из социалистической Албании. Воспринимается она как тупой пропагандистский материал, поскольку написана для западного читателя и журналист специально использует штампы «холодной войны». Тем не менее Лизеганг пролез и туда, вставил полкопейки.
А вот для «Die Tageszeitung» Лизеганг комментирует хлопающие акции 2011 года. Здесь уже не сказки про Северную Корею, а вполне грамотный анализ.
А здесь Лизеганг анализирует структуру протестного электората, действия «сил безопасности», прямо выступает за визовые санкции и критикует оппозицию за отсутствие единого кандидата. Наверно, Вик научил.
Лично у меня возникает предположение: Лизеганг — агрессивный и недалекий оперативник. Грубо работал, много и неудачно трепался в прессе, пытаясь влезть в шкуру «эксперта» и «фрилансера», стал не нужен после смены западной политики. Вероятно, думал напоследок порулить и выслужиться, структурировать оппозицию — но, увы, пулю из говна не могут сделать даже немецкие инженеры. Поэтому сейчас ставится новая задача — изменить структуру говна.
Видимо, такова изнанка «белорусско-немецкой дружбы».
Причем приведенные Лизегангом расклады достаточно верны, специфичны и, кстати, малопонятны самим белорусам, кто не в теме. Поэтому весьма сомнителен некий праздный интерес Лизеганга, который лично присутствовал на плошчы даже не в качестве ОБСЕшника, а, с его слов, политического туриста.
При этом последние 6 лет этот друг дружил с нами удаленно из Германии, болтался непонятно где (якобы организовывал журналистские семинары), а теперь всплывает в связке с радикалами — сейчас расскажем, какими.
Быть или не быть? Бон или шавка? На говне или на моде?
Н аверняка именно эти экзистенциальные вопросы волнуют прогрессивную белорусскую молодежь.
Чем же Лизеганг занимался в последнее время? Интервью он перестал раздавать, зато осенью 2016 Петер организовал семинары для «молодых спортивных журналистов, активных фанатов и их менеджеров из Белоруссии, Украины и России».
Что это были за семинарчики? Обратимся к пресс-релизу БАЖа — он достаточно забавен. Можно подумать, что нужны Петеру не белорусские боны и анархосы, а какая-то либеральная некоммерческая ЛГБТ-организация.
«Фанаты активно высказывают свою общественную позицию против антисемитизма, расизма и гомофобии, выступают за прогрессивную культуру памяти и против коммерциализации футбола».
«В преддверии Чемпионата мира по футболу в России эта встреча служит площадкой для обсуждения идей и путей их реализации с целью долговременного сотрудничества между футбольными фанатами из Восточной и Центральной Европы».
«Предусмотрены встречи с представителями объединений и организаций, которые непосредственно отвечают за фэн-культуру и самоорганизацию болельщиков».
У нас за «фэн-культуру» и «самоорганизацию» отвечает 3-е управление ГУБОПиК, которое свой хлеб ест ой не зря. Думаю, в Европе ситуация аналогичная. Интересно, с кем они там встречались?
Сама по себе попытка грубо «пробить», прощупать белорусских ультрас — дело гиблое, да и ГУБОПиК не зря ест кашу. Если бы бритый немец с квадратной челюстью начал подваливать к минским бонам или шавочкам, предлагая им «повысить политическую культуру», «самоорганизоваться» и пр., его бы моментально взяли за одно место органы.
Подобные фанатские сообщества, как ультраправого, так и анархического толка — сплошное сборище агентуры, что периодически вскрывалось при задержаниях, к примеру, вернувшихся из АТО пацанчиков, при накрывании граффитистов и ряде обычных уголовных разборок, которые быстро попадают в поле зрение МВД.
Логично, что немцам лучше везти бонов или шавочек в Германию, чтобы фильтровать, поить шнапсом, собирать информацию, а главное, искать пишущих, способных вести свой блог или сайт — формировать информационную поддержку, растить лидеров мнений и пр.
Вообще, любопытно, работали ли раньше западные организации по радикалам. ЗУБР, «Молодой фронт» поддерживали связи с ОУНовцами, проводили совместные тренировки с пострелушками и прочее, но все это вряд ли организовывали западные спецслужбы.
Если мы вспомним «систему Ханса Георга Вика», то он, наоборот, пытался «причесать» оппозицию, посадить ее за стол, научить выбирать единого кандидата, да и вообще нянчился, как с сопливым капризным дитенком.
Впрочем, за это Вика и терпели. А вот если бы где-то были организованы антибелорусские тренировочные лагеря, это стало бы реальной отмашкой для белорусских силовиков и самого Лукашенко, да и наверняка всплыло бы в прессе.
Но в итоге замахнулись немцы на рубль, а настреляли на копейку — выдернули на семинар Артема Гарбацевича из «Нашей нивы» (см. фото — он второй справа в нижнем ряду).
Паренек он непростой, имеет прямой выход на субкультурщиков, специализируется на фанатах, катался к «Азову», а также делал местным бонам, шавочкам и пошугу всяческую рекламу в «Нашей ниве».
Короче, для немцев он крайне удобен, поскольку располагает информацией о радикалах в Беларуси, а также об их приключениях в украинских подразделениях и белорусско-украинских связях.
Неудивительно, что хлопчика поощрили премией от немецкого Фонда Аденауэра.
Зачем немцам белорусские ультрас, прыгающие под «Брутто»? Во-первых, сбор информации по РПГшникам — сама по себе важная задача, в открытом доступе ее нет.
Кроме того, боновские мутки могут быть действительно, как указано в пресс-релизе, заточены на чемпионат в России 2018 года.
Возможная задача — максимально перессорить русских и белорусов, создать организованную провокацию с участием рос-бел-фанатов и российской полиции — а главное, максимально осветить ее через блоги и проч.
Ну и самый тупой вариант — эффективно организовать фанатское сообщество против ментов, снабдить их правовыми знаниями и, хехе, навыками письма — милиция не любит публичности и прессы. Внешние силы могут быть заинтересованы в потенциальной дестабилизации через РПГшников, тем более, что наши, наоборот, сейчас работают на упреждение: в последнее время громких инцидентов с болельщиками не было, а фанатам даже разрешили носить символику с белым конем.
Сделал три подхода, четвёртый — за Аденауэра
В от что самое любопытное в этой истории.
Как я уже писал, скорее всего Петер Лизеганг попал в списки невъездных сразу после площади. Не зря наш немецкий друг моментально отсюда свалил, шесть лет не казал носа и только брехал из-за кордона, причем достаточно остро и по делу.
Тем не менее визу на въезд в РБ ему почему-то выдали. Скорее всего, наши службы всё это время выясняли, с кем контачил господин Петер, и только в конце тормознули на границе, когда раскрытие уже стало для немца очевидным.
Но у немцев есть два разных подхода к Беларуси. Назовем их условно «конфронтацией» и «вовлечением».
Лизеганг, пацан с кирпичным лицом из двухтысячных, заряжен на конфронтацию по шарповской методичке — организацию гражданских протестов. Именно в этом ключе он рассуждал об изменении финансировании оппозиции, едином лидере, экономическом положении, «катализаторе» протестов — случайном столкновении, массовом выходе протестующих и прочей шарповской классике.
Радикалы в шарповской схеме тоже нужны. Как показал майдан, если менты не ведутся, бойню могут начать и ультрас, и титушки, и вообще любые парамилитаристские гопники с повязкой на рукаве. А можно и пошмалять с балкона из винтовки — но такое, конечно, обычной правой гопоте не доверят.
Впрочем, в белорусской ситуации такие как Лизеганг сейчас бесполезны — с шарповскими схемами наши органы уже научились эффективно работать. Вот его и бросили на достаточно черновую работу, пробивать РПГшников.
После вероятного раскрытия Лизеганг станет отработанным материалом, и вряд ли мы о нем еще услышим что-то публичное.
Деятельность белорусского отделения Фонда Аденауэра, более тонка и опасна. Запад действует по схеме «вовлечения», «диалога», работает уже не на смену элит (объединение оппозиции, финансирование политпартий и пр.), а на смену структур — нам пытаются продвигать реформы, вовлекают в диалог представителей власти, аккуратно уводят от России.
Тем не менее Германия по-прежнему решает свои задачи. Пока Лизеганг пытается обучать бонов письму, Фонд Аденауэра пробашливает другим бонам аналитический журнал, чтобы те за немецкие копейки собирали открытую информацию о военно-политической ситуации в Беларуси.
А при чём здесь «Наша нива»?
Смотрите: сначала одних РПГшников используют, чтобы хлопать других. Так, уже упомянутым журналистом Гарбацевичем был подготовлен ряд материалов о пророссийских организациях — казаках и прочих. В этой среде все друг дружку знают, а возможно, что-то было слито по наводке «Молодого фронта», «Информнапалма» и др., которые мониторят подобные организации.
За расследования Фонд Аденауэра (которым, напомню, в Беларуси руководит герр Вольфганг Зендер) Гарбацевича наградил премией. Зачем? Чтобы примазаться, или, так сказать, лоялизироваться, войти в доверие. Немцы показывают, что ФРГ уважает суверенитет Беларуси, не поддерживает радикальные организации и даже готова помочь выщемить любое пророссийское влияние. Ну и заодно делает красивый реверанс в сторону «Нашей нивы».
В свою очередь, белорусская власть на эту деятельность пока смотрит сквозь пальцы. Почему-то принято считать, что вместе с немецкими фондами в республику придут и немецкие деньги. Они-то придут, конечно, но вот только в те ли руки — с инвестициями в промышленность или кредитами деятельность фонда никак не связана, а вот раздавать мелкий прайс экспертам и журналистам немцы уже начали.
Происходит изменение финансирования оппозиции, перераспределение общих потоков.
В цене сейчас не пацаны, способные устроить мордобой (чего до сих пор не может понять Змицер Дашкевич и даже, наверное, тот же Лизеганг), а блогеры, эксперты, лидеры мнений и прочая шваль, которая может связно изложить антироссийскую (или любую другую) повестку своей целевой аудитории.
При этом желательно тонко всунуть ее в тематические статьи — исторические, спортивные, футбольные, экономические, даже, наверное, про гендерсекс можно что-нибудь придумать. Именно этому учат на журналистских семинарах, которые организуют различные фонды.
А «Наша нива» — это медиапахан, который находится на острие информационных процессов и фактически полностью формирует информационную политику в свой целевой (т.е. оппозиционной, субкультурной) среде. Подружился с «НН» — считай, подружился с оппозицией.
Само собой, они с немцами найдут друг друга, если еще не нашли. Тем более что финансовое положение большинства оппозиционных СМИ сильно ухудшилось, а значит, они включатся в любые проекты, где зазвенит копейка.
Любопытная деталь: новость о Лизеганге была подписана инициалами М.Б. — Миколы Бугая, то есть самого Андрея Дынько. Значит, новость легла близко к сердцу редакции «НН» и, наверно, расстроила.
А вот и еще одна замечательная фотка. Как говорится, в ней всё.
Слева направо: Вольфганг Зендер, эксперт BSB Дмитрий Мицкевич, о котором мы уже писали, Александр Маслак — член совета партии «Национальный корпус» (полк «Азов»). И далече, на заднем плане, притаился серый кардинал Дынько. Такие разные, но все-таки они вместе.