какое признание пьера предшествовало описанию темного звездного неба
Образ неба в романе Толстого «Война и мир»
ОБРАЗ НЕБА В РОМАНЕ Л. Н. ТОЛСТОГО «ВОЙНА И МИР»
В «Войне и мире» очень большую роль играет пейзаж, но пейзаж не совсем обычный. Описаний природы, таких, как в романах и повестях Тургенева, мы не найдем. Тургеневский пейзаж философский, свойственна ему и эстетическая функция. В «Войне и мире» важна символическая деталь, и часто это лишь элемент пейзажа, обладающий «правами» действующего лица. Считается, что дуб князя Андрея — символ его судьбы, облака — символ мирной жизни и т. д. Но это верно лишь отчасти. В гораздо большей степени дуб и облака — персонажи, на равных разговаривающие с героем. Они не столько метафоризируются, олицетворяются, сколько, как, допустим, в сказках, являются живыми, наделенными душой и всеми функциями то ли волшебных помощников, то ли просто сказочных персонажей.
Главная роль среди таких помощников и собеседников князя Андрея принадлежит небу. С небом связана вся его жизнь. Оно ему первый советчик и утешитель.
«Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец», — думает Болконский на поле Аустерлица. С этих пор открывшаяся ему истина о живой жизни, о ничтожестве Наполеона стала его путеводной звездой. Болконский не стремится больше играть важную роль в политической жизни, не связывает свою судьбу с военной карьерой.
После разговора с Пьером в Богучарове князь Андрей вновь как бы советуется с небом. «В первый раз после Аустерлица он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел, лежа на Аустерлицком поле, и что-то давно заснувшее, что-то лучшее, что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе».
Полюбив Наташу, Болконский соединяет ее со своими заветными мечтами о небе. Для князя Андрея Наташа — это «девочка, которая хотела улететь в небо». Это самое главное, что полюбил он в ней, и после, накануне Бородина. Болконский, вспоминая о Наташе, скажет себе еще раз, что любил ее душу, ведь «небесная душа» Наташи и «небесная душа» Болконского (как ни вычурно, ни похоже на романтический штамп звучание этого выражения) нашли друг друга.
После измены Наташи небо для князя Андрея превратилось в узкий, тесный, «давивший» «свод». Лучшие надежды были утрачены.
Ответа на вопрос о том, как небо допускает войну и другие ужасы и несправедливости, Болконский не получает. Однако позже, смертельно раненный, он вспоминает Наташу, и его душой овладевает успокоение. «Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам — вот что приходит к князю Андрею как ответ с неба». Ведь эту любовь завещал Бог людям на земле. Князь Андрей не перестает любить Наташу, но находит в себе силы простить Анатоля, причинившего ему так много зла. Небо как бы поднимает его душу на новый этап духовных исканий.
С вопросами к небу обращается и страдающий в плену Пьер Безухов. Он видит «полный месяц» и «бесконечную даль». Как нельзя этот месяц и даль запереть в сарае с пленниками, так нельзя и запереть человеческую душу. Благодаря небу Пьер ощутил себя свободным и полным сил для новой жизни.
Итак, в «Войне и мире» Л. Н. Толстого образ неба символичен. Небо символизирует справедливость и вечность, с небом в жизни героев связано все лучшее. Но не только счастливые моменты жизни, а и минуты духовных откровений связаны с небом. Думается, что небо было для Толстого и его любимых героев как бы перифразом Бога. Ведь Толстой не дает Богу на небе имени ни Христа, ни Саваофа, ни Аллаха и т. д. Бог, по мысли Толстого, един, слово «небо» заменяет название непостижимого Божества.
Конечно, вместе с тем небо является важнейшим элементом толстовского пейзажа, образ неба несет и чисто психологическую функцию. И все-таки первостепенная роль неба как религиозно-философского символа несомненна.
Пьер Безухов и комета в романе «Война и мир» Толстого: описание, текст эпизода, фрагмент, отрывок
 |
| Пьер Безухов. Иллюстрация М. С. Башилова |
Сцена с описанием того, как Пьер Безухов видит комету, является одним из ярких эпизодов романа «Война и мир» Толстого.
В этой статье представлен текст эпизода с описанием Пьера Безухова и кометы (фрагмент, отрывок), а также краткое описание предшествующих событий.
Эпизод с описанием кометы можно найти в романе «Война и мир» в томе 2 части 5 главе XXII.
Пьер Безухов и комета в романе «Война и мир» Толстого
В данном случае Толстой описывает реальное астрономическое явление: в 1811-1812 г. в небе действительно наблюдалась большая комета.
Текст эпизода «Пьер Безухов и комета» (том 2 часть 5 глава XXII)
«— Теперь куда прикажете? — спросил кучер.
«Куда?» спросил себя Пьер. «Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или в гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из-за слез взглянула на него.
— Домой, — сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно-дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812-го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимою быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что́ было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
Это был эпизод с описанием кометы в романе «Война и мир» Льва Толстого (фрагмент, отрывок), а также краткое содержание этой главы и предшествующих ей событий.
Творческая история романа Л. Н. Толстого «Война и мир»
Школьное сочинение
«Цель художника не в том, чтобы неоспоримо разрешить вопрос, а в том, чтобы заставить любить жизнь в бесчисленных, никогда не истощимых, всех ее проявлениях. Ежели бы мне сказали, что я могу написать роман, в котором я неоспоримо установлю кажущееся мне верным воззрение на все социальные вопросы, я бы не посвятил и двух часов труда на такой роман, но ежели бы мне сказали, что то, что я напишу, будут читать теперешние дети лет через 20 и будут над ним плакать и смеяться и полюбят жизнь, я бы посвятил ему всю свою жизнь и все свои силы», — писал Л.Н. Толстой. И он действительно создал такое великое произведение, которое и сейчас, по прошествии более ста лет со времени его написания, увлеченно читают люди всех возрастов. И плачут. И смеются. И начинают любить жизнь.
Но контуры будущего шедевра определились не сразу. Толстого, как и всех передовых людей того времени, волновали важнейшие вопросы эпохи: о путях развития России, о судьбах народа, о его роли в истории, о взаимоотношениях народа и дворянства. Он обращался к изучению великих исторических событий начала века. В его сознании своеобразным ключом ко многим вопросам являлись Отечественная война 1812 года и восстание декабристов. Это была эпоха исключительной активности народных масс, подъема национального самосознания, революционных устремлений передовой дворянской интеллигенции. Толстой хотел написать такое произведение, в котором бы раскрывалось народное значение Отечественной войны 1812 года, была показана роль народных масс и отдельных людей в ходе исторических событий. Он стремился понять и запечатлеть черты национального характера великого народа, характера, с особенной силой проявившегося в один из самых острых исторических моментов.
Процесс создания романа-эпопеи «Война и мир» не был для его автора быстрым и легким. Долгое время Толстой собирал материалы, обдумывал идею, изучал и проверял исторические факты, которые должны были лечь в основу его романа. Многое вызывало сомнения, кое-что решительно отвергалось. Менялся также сам замысел произведения. Первоначально писатель задумывал роман о декабристе, возвращающемся в 1856 году из Сибири белым как лунь стариком и «примеряющем свой строгий и несколько идеальный взгляд к новой России», и приложил немало усилий, провел глубокие документально-исторические изыскания в этом направлений. Потом, как писал сам Толстой о дальнейшем развитии этого замысла, он перешел к 1825 году, «эпохе заблуждений и несчастий» своего героя, и оставил начатое. Так как в 1825 году герой был уже взрослым, состоявшимся человеком, то «чтобы понять его. нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала со славной для России эпохой 1812 года. «. Толстой в очередной раз оставил написанное и «стал писать со времени 1812 года». Но оказалось, что «между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерами и лицами великой эпохи» личность его героя отступила на второй план, а на первый план стали» с равным интересом для автора, «молодые и старые люди, мужчины и женщины того времени». И в третий раз Толстой вернулся к мысли о том, что он не имеет права писать о торжестве в борьбе с бонапартовской Францией, не описав «наших неудач и нашего срама». Писатель пришел к выводу, что если «причина нашего торжества» лежала в «сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений». Поэтому от 1856 года он вернулся к 1805 году и вместо одного героя решил провести «многих. героинь и героев через исторические события 1805, 1807, 1812, 1825 и 1856 годов». Сохранились черновики того романа, которые практически не имеют ничего общего с окончательным текстом. Да и до появления этого окончательного варианта «Войны и мира» прошло немало времени, произошли события, повлиявшие на замысел автора.
Намерение Толстого отразить в своем произведении полувековую историю русского народа не осуществилось. Он вынужден был сжать исторические рамки романа, но по мере работы над ним глубже становилось его содержание. Все большее место в новом произведении занимал народ как носитель духовных ценностей; изображение конкретной исторической эпохи приобретало общечеловеческое значение.
Претерпевало существенные изменения и переработки и место действия. Если в одном из первых вариантов романа мы читаем: «Это было между Тильзитом и пожаром Москвы. «, то в другом попадаем на аристократический бал в Петербурге. Ставя перед собой цель создать историческое произведение, Толстой предпринимал немало попыток начать роман с широкой исторической панорамы, как, например: «Летом 1805 года дипломатические сношения России со всеми европейскими державами, за исключением Франции, особенно оживились. «
Множество идей, вариантов, черновых текстов, которые были написаны, подвергалось многочисленным переделкам, проверялось и в конечном итоге все же было отброшено. Это подтверждает свидетельства о том, какая серьезная и кропотливая работа велась автором будущего шедевра. Действительно, шедевра, так как несмотря на то что произведение Толстого неоднократно критиковалось современниками, оно является бесспорным образцом художественно точного изображения эпохи. И достигал этой точности писатель не путем беспрекословного следования работам современных ему историков, а часто даже вопреки их сведениям и трактовкам, что делает роман еще более выдающимся и неповторимым. Л.Н. Толстой лично посещал места былых сражений, общался со стариками — свидетелями тех событий, составлял планы битв и делал зарисовки. Именно в результате подобных исследований писатель пришел к убеждению, что бородинская позиция выглядела не так, как ее изображают ученые-историки. Отсюда в тексте «Войны и мира» появился даже план сражения, на котором дана расстановка сил «по Толстому». Действительно, исследование Толстым событий 1812 года было настолько детальным, что многие специалисты не исключали возможности и целесообразности отдельной публикации результатов этих историко-философских рассуждений. Следует сказать, что «исторические рассуждения» в первоначальных вариантах романа касаются не только Бородинского сражения, но также и войны 1805 года, хотя впоследствии автор полностью исключил их из своего произведения. И причин этому было несколько. Одна из них: писатель не имел возможности лично обследовать место событий при Аустерлице. А значит, он не имел о нем «особого мнения». То есть, при детальном описании места битвы и самого сражения ему пришлось бы следовать мнению историков, которым, как уже было отмечено, он не всегда мог доверять.
Но все-таки главное, что позволяет нам понять мотивы Толстого, то, что, создавая свой роман, он не стремился к написанию только лишь исторического документа. Да, он мечтал в рамках художественного произведения высказать некоторые личные идеи из военной и политической истории и даже хотел сформировать на их основе концепцию исторического развития. Но все же главным в его замысле и в самой этой концепции оставалось другое — писатель стремился выставить на первый план основную, по его мнению, движущую силу истории. А силой этой является русский народ, так как историю, по твердому убеждению Толстого, творит не личность — ее вершат народные массы. Вот почему так много внимания автор уделил попыткам проникнуть в самую глубь души человека. Он стремился досконально изучить простых русских людей, их образ жизни, их психологию, мотивы тех или иных поступков. Именно поэтому он вводит большое количество вымышленных персонажей, описывая при этом ярко и точно историю жизни каждого из них: Андрей Болконский, Пьер Безухов, Марья Болконская, Наташа Ростова, капитан Тушин, Платон Каратаев и многие другие. Вымышленные герои — но сколько в них истинно человеческого, русского, народного! Эта народная мысль у Толстого напрямую связана с идеей бессмертия. В глазах писателя народ — это и есть само бессмертие, сама история, сама жизнь. «Что за славный народ!» — восклицает Наполеон, глядя на убитого русского гренадера. И правда: народ, а не он — Наполеон, личность — является настоящим героем. «. Я старался писать историю народа. И потому Ростопчин, говорящий: «Я сожгу Москву», как и Наполеон: «Я накажу свои народы», — не может никак быть великим человеком, если народ есть не толпа баранов. » — так кратко определил главную идею своей исторической концепции Л. Н. Толстой.
Да, труд над романом был долгим, упорным (роман писался на протяжении шести лет), нелегким (текст романа переписывался семь раз), автору не раз приходилось сомневаться, исправлять, совершенно изменять написанное. Но именно поэтому произведение Толстого стало по-настоящему великим. Не случайно «Войну и мир», с ее панорамой подлинных исторических событий, происходивших на огромной территории Центральной и Восточной Европы, называют «романом-эпопеей». Значение этого произведения для формирования мировоззрения русских людей невозможно переоценить.
Творческая история романа Л. Н. Толстого «Война и мир»
Школьное сочинение
«Цель художника не в том, чтобы неоспоримо разрешить вопрос, а в том, чтобы заставить любить жизнь в бесчисленных, никогда не истощимых, всех ее проявлениях. Ежели бы мне сказали, что я могу написать роман, в котором я неоспоримо установлю кажущееся мне верным воззрение на все социальные вопросы, я бы не посвятил и двух часов труда на такой роман, но ежели бы мне сказали, что то, что я напишу, будут читать теперешние дети лет через 20 и будут над ним плакать и смеяться и полюбят жизнь, я бы посвятил ему всю свою жизнь и все свои силы», — писал Л.Н. Толстой. И он действительно создал такое великое произведение, которое и сейчас, по прошествии более ста лет со времени его написания, увлеченно читают люди всех возрастов. И плачут. И смеются. И начинают любить жизнь.
Но контуры будущего шедевра определились не сразу. Толстого, как и всех передовых людей того времени, волновали важнейшие вопросы эпохи: о путях развития России, о судьбах народа, о его роли в истории, о взаимоотношениях народа и дворянства. Он обращался к изучению великих исторических событий начала века. В его сознании своеобразным ключом ко многим вопросам являлись Отечественная война 1812 года и восстание декабристов. Это была эпоха исключительной активности народных масс, подъема национального самосознания, революционных устремлений передовой дворянской интеллигенции. Толстой хотел написать такое произведение, в котором бы раскрывалось народное значение Отечественной войны 1812 года, была показана роль народных масс и отдельных людей в ходе исторических событий. Он стремился понять и запечатлеть черты национального характера великого народа, характера, с особенной силой проявившегося в один из самых острых исторических моментов.
Процесс создания романа-эпопеи «Война и мир» не был для его автора быстрым и легким. Долгое время Толстой собирал материалы, обдумывал идею, изучал и проверял исторические факты, которые должны были лечь в основу его романа. Многое вызывало сомнения, кое-что решительно отвергалось. Менялся также сам замысел произведения. Первоначально писатель задумывал роман о декабристе, возвращающемся в 1856 году из Сибири белым как лунь стариком и «примеряющем свой строгий и несколько идеальный взгляд к новой России», и приложил немало усилий, провел глубокие документально-исторические изыскания в этом направлений. Потом, как писал сам Толстой о дальнейшем развитии этого замысла, он перешел к 1825 году, «эпохе заблуждений и несчастий» своего героя, и оставил начатое. Так как в 1825 году герой был уже взрослым, состоявшимся человеком, то «чтобы понять его. нужно было перенестись к его молодости, и молодость его совпадала со славной для России эпохой 1812 года. «. Толстой в очередной раз оставил написанное и «стал писать со времени 1812 года». Но оказалось, что «между теми полуисторическими, полуобщественными, полувымышленными великими характерами и лицами великой эпохи» личность его героя отступила на второй план, а на первый план стали» с равным интересом для автора, «молодые и старые люди, мужчины и женщины того времени». И в третий раз Толстой вернулся к мысли о том, что он не имеет права писать о торжестве в борьбе с бонапартовской Францией, не описав «наших неудач и нашего срама». Писатель пришел к выводу, что если «причина нашего торжества» лежала в «сущности характера русского народа и войска, то характер этот должен был выразиться еще ярче в эпоху неудач и поражений». Поэтому от 1856 года он вернулся к 1805 году и вместо одного героя решил провести «многих. героинь и героев через исторические события 1805, 1807, 1812, 1825 и 1856 годов». Сохранились черновики того романа, которые практически не имеют ничего общего с окончательным текстом. Да и до появления этого окончательного варианта «Войны и мира» прошло немало времени, произошли события, повлиявшие на замысел автора.
Намерение Толстого отразить в своем произведении полувековую историю русского народа не осуществилось. Он вынужден был сжать исторические рамки романа, но по мере работы над ним глубже становилось его содержание. Все большее место в новом произведении занимал народ как носитель духовных ценностей; изображение конкретной исторической эпохи приобретало общечеловеческое значение.
Претерпевало существенные изменения и переработки и место действия. Если в одном из первых вариантов романа мы читаем: «Это было между Тильзитом и пожаром Москвы. «, то в другом попадаем на аристократический бал в Петербурге. Ставя перед собой цель создать историческое произведение, Толстой предпринимал немало попыток начать роман с широкой исторической панорамы, как, например: «Летом 1805 года дипломатические сношения России со всеми европейскими державами, за исключением Франции, особенно оживились. «
Множество идей, вариантов, черновых текстов, которые были написаны, подвергалось многочисленным переделкам, проверялось и в конечном итоге все же было отброшено. Это подтверждает свидетельства о том, какая серьезная и кропотливая работа велась автором будущего шедевра. Действительно, шедевра, так как несмотря на то что произведение Толстого неоднократно критиковалось современниками, оно является бесспорным образцом художественно точного изображения эпохи. И достигал этой точности писатель не путем беспрекословного следования работам современных ему историков, а часто даже вопреки их сведениям и трактовкам, что делает роман еще более выдающимся и неповторимым. Л.Н. Толстой лично посещал места былых сражений, общался со стариками — свидетелями тех событий, составлял планы битв и делал зарисовки. Именно в результате подобных исследований писатель пришел к убеждению, что бородинская позиция выглядела не так, как ее изображают ученые-историки. Отсюда в тексте «Войны и мира» появился даже план сражения, на котором дана расстановка сил «по Толстому». Действительно, исследование Толстым событий 1812 года было настолько детальным, что многие специалисты не исключали возможности и целесообразности отдельной публикации результатов этих историко-философских рассуждений. Следует сказать, что «исторические рассуждения» в первоначальных вариантах романа касаются не только Бородинского сражения, но также и войны 1805 года, хотя впоследствии автор полностью исключил их из своего произведения. И причин этому было несколько. Одна из них: писатель не имел возможности лично обследовать место событий при Аустерлице. А значит, он не имел о нем «особого мнения». То есть, при детальном описании места битвы и самого сражения ему пришлось бы следовать мнению историков, которым, как уже было отмечено, он не всегда мог доверять.
Но все-таки главное, что позволяет нам понять мотивы Толстого, то, что, создавая свой роман, он не стремился к написанию только лишь исторического документа. Да, он мечтал в рамках художественного произведения высказать некоторые личные идеи из военной и политической истории и даже хотел сформировать на их основе концепцию исторического развития. Но все же главным в его замысле и в самой этой концепции оставалось другое — писатель стремился выставить на первый план основную, по его мнению, движущую силу истории. А силой этой является русский народ, так как историю, по твердому убеждению Толстого, творит не личность — ее вершат народные массы. Вот почему так много внимания автор уделил попыткам проникнуть в самую глубь души человека. Он стремился досконально изучить простых русских людей, их образ жизни, их психологию, мотивы тех или иных поступков. Именно поэтому он вводит большое количество вымышленных персонажей, описывая при этом ярко и точно историю жизни каждого из них: Андрей Болконский, Пьер Безухов, Марья Болконская, Наташа Ростова, капитан Тушин, Платон Каратаев и многие другие. Вымышленные герои — но сколько в них истинно человеческого, русского, народного! Эта народная мысль у Толстого напрямую связана с идеей бессмертия. В глазах писателя народ — это и есть само бессмертие, сама история, сама жизнь. «Что за славный народ!» — восклицает Наполеон, глядя на убитого русского гренадера. И правда: народ, а не он — Наполеон, личность — является настоящим героем. «. Я старался писать историю народа. И потому Ростопчин, говорящий: «Я сожгу Москву», как и Наполеон: «Я накажу свои народы», — не может никак быть великим человеком, если народ есть не толпа баранов. » — так кратко определил главную идею своей исторической концепции Л. Н. Толстой.
Да, труд над романом был долгим, упорным (роман писался на протяжении шести лет), нелегким (текст романа переписывался семь раз), автору не раз приходилось сомневаться, исправлять, совершенно изменять написанное. Но именно поэтому произведение Толстого стало по-настоящему великим. Не случайно «Войну и мир», с ее панорамой подлинных исторических событий, происходивших на огромной территории Центральной и Восточной Европы, называют «романом-эпопеей». Значение этого произведения для формирования мировоззрения русских людей невозможно переоценить.
Война и мир (Толстой)/Том II/Часть V/Глава XXII
| Дата создания: 1863—1869 гг, опубл.: 1868—1869 гг. Источник: Толстой Л. Н. Собрание сочинений: В 22 т. — М.: Художественная литература. — Т. 5. «Война и мир». |
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
— Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, — сказала она.
— Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, — сказала Марья Дмитриевна.
— Нет, она оделась и вышла в гостиную, — сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
— Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, — обратилась она к Пьеру. — И бранить-то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
— Петр Кирилыч, — начала она быстро говорить — князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, — поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). — Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
— Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. — Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
— Да… я скажу ему, — говорил Пьер, но… — Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
— Нет, я знаю, что всё кончено, — сказала она поспешно. — Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… — Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
— Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, — сказал Пьер; — но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
— Я бы желал знать, любили ли вы… — Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, — любили ли вы этого дурного человека?
— Не называйте его дурным, — сказала Наташа. — Но я ничего — ничего не знаю… — Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
— Не будем больше говорить, мой друг, — сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
— Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас — считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому-нибудь — не теперь, а когда у вас ясно будет в душе — вспомните обо мне. — Он взял и поцеловал ее руку. — Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… — Пьер смутился.
— Не говорите со мной так: я не стою этого! — вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что-то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
— Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, — сказал он ей.
— Для меня? Нет! Для меня всё пропало, — сказала она со стыдом и самоунижением.
— Все пропало? — повторил он. — Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
— Теперь куда прикажете? — спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из-за слез взглянула на него.
— Домой, — сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно-дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812-го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
В основу текста второго тома «Войны и мира» положен текст издания «Сочинений гр. Л. Н. Толстого» 1886 г. Сравнение текста второго тома в этом издании с другими изданиями привело к заключению, что второй том издания 1886 г. в общем является перепечаткой текста первого издания «Войны и мира» 1868 г. Между тем последней «авторской волей» в отношении текста «Войны и мира следует считать второе издание 1868 г. и третье издание 1873 г. Поэтому мы сочли необходимым во второй том, приняв за основу текст издания 1886 г., внести большое количество стилистических поправок по второму изданию 1868 г. и третьему изданию 1873 г., всякий раз оговаривая эти отступления в печатных вариантах.
Как и в первом томе, в число вариантов не включались:
1) различия в форме собственных имен: Nicolas — Николай — Николенька; Андреевич — Андреич; Безухов — Безухий, что оправдывается непоследовательным и случайным употреблением их у автора. Впрочем, мы сочли нужным отметить попытку в руссифицированном издании 1873 г. заменить Элен — Еленой, выдержанную на протяжении двух глав (бал у Нарышкиных).
2) Очевидные опечатки разных изданий; но если опечатки касались основного текста 1886 г., то отмечалось, из каких изданий взята поправка.
3) Мелкие случаи грамматических и орфографических разногласий, в виду трудности решить, имеем мы перед собой авторское или корректорское чтение или просто недосмотр. Таковы случаи: пред — перед, что ж — что же, скорей — скорее, пожалуста — пожалуйста, о нем — об нем.
4) Различные способы передачи картавости Денисова, неодинаковые в отдельных томах; мы держались во всех томах того, как передано это произношение в издании 1886 года, мирясь в отдельных случаях с eго непоследовательностью.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.