Философский трактат это что

Предложение 1.

Первая глава очень краткая:

Это вместе с началом двух можно рассматривать как соответствующие части метафизического взгляда Витгенштейна, которые он будет использовать для поддержки своей теории изображений языка.

Предложения 2 и 3

Эти разделы касаются точки зрения Витгенштейна о том, что воспринимаемый нами чувственный, изменяющийся мир состоит не из субстанции, а из фактов. Предложение два начинается с обсуждения объектов, формы и содержания.

Это эпистемическое понятие дополнительно проясняется обсуждением объектов или вещей как метафизических субстанций.

Предложения 4. N к 5. N

Четверки важны, поскольку они содержат некоторые из наиболее явных утверждений Витгенштейна относительно природы философии и различия между тем, что можно сказать, и тем, что можно только показать. Здесь, например, он впервые различает материальные и грамматические предложения, отмечая:

4.003 Большинство предложений и вопросов, которые можно найти в философских трудах, не ложны, а бессмысленны. Следовательно, мы не можем дать никакого ответа на вопросы такого рода, а можем только указать, что они бессмысленны. Большинство предложений и вопросов философов возникают из-за нашей неспособности понять логику нашего языка. (Они принадлежат к тому же классу, что и вопрос о том, является ли добро более или менее идентичным прекрасному.) И неудивительно, что самые глубокие проблемы на самом деле вовсе не являются проблемами.

Философский трактат пытается сказать то, чего нельзя сказать должным образом. Он основан на идее, что философия должна развиваться аналогично естественным наукам ; что философы стремятся построить истинные теории. Это чувство философии не совпадает с концепцией философии Витгенштейна.

5.13. Когда истинность одного предложения следует из истинности других, мы можем видеть это по структуре предложений.
5.131. Если истинность одного предложения следует из истинности других, это находит выражение в отношениях, в которых формы предложений соответствуют друг другу: при этом нам нет необходимости устанавливать эти отношения между ними, комбинируя их с одним. другой в единственном предложении; напротив, отношения являются внутренними, и их существование является непосредственным результатом существования предложений.
.
5.132 Если p следует из q, я могу сделать вывод от q к p, вывести p из q. О природе вывода можно узнать только из двух предложений. Сами они являются единственно возможным обоснованием вывода. «Законы вывода», которые должны оправдывать выводы, как в работах Фреге и Рассела, не имеют смысла и были бы излишними.

Предложение 6. N

Существует три основных диалектических подхода к разрешению этого парадокса [11]: традиционалистский взгляд или взгляд на невыразимые истины; [12] 2) решительный, «новый Витгенштейн», или не-все-вздор; [12] 3) Взгляд без всякой правды. [12] Традиционалистский подход к разрешению этого парадокса состоит в том, чтобы считать, что Витгенштейн признал невозможность философских утверждений, но, тем не менее, апеллируя к различию между высказыванием и демонстрацией, эти истины могут быть переданы путем демонстрации. [12] При решительном прочтении некоторые положения Трактата воздерживаются от самостоятельного применения, они сами по себе не являются бессмыслицей, но указывают на бессмысленную природу Трактата. Эта точка зрения часто апеллирует к так называемой «рамке» Трактата, включающей предисловие и предложения 6.54. [11] Точка зрения «Отсутствие истины» утверждает, что Витгенштейн считал положения «Трактата» неоднозначно одновременно истинными и бессмысленными. В то время как положения не могли быть истинными (или даже разумными) посредством самоприменения сопутствующей философии Трактата, только философия самого Трактата могла сделать их такими. Это, вероятно, то, что заставило Витгенштейна принять философию «Трактата» как специально решающую проблемы философии. Только философия Tractatus может решить проблемы. В самом деле, философия «Трактата» для Витгенштейна с этой точки зрения проблематична только в применении к нему самой. [12]

В конце текста Витгенштейн использует аналогию Артура Шопенгауэра и сравнивает книгу с лестницей, которую нужно выбросить после того, как кто-то поднялся по ней.

Предложение 7.

Как последняя строчка книги, предложение 7 не содержит дополнительных предложений. Книга завершается предложением «О чем нельзя говорить, об этом нужно молчать». ( «Wovon man nicht sprechen kann, darüber muss man schweigen.» )

Теория изображения

Согласно теории, предложения могут «изображать» мир как существующий определенным образом и, таким образом, точно представлять его либо истинно, либо ложно. [13] Если кто-то думает о предложении «Во дворе есть дерево», то это предложение точно описывает мир тогда и только тогда, когда во дворе есть дерево. [13] : p53 Один из аспектов картинок, который Витгенштейн находит особенно проясняющим по сравнению с языком, заключается в том, что мы можем непосредственно видеть на картинке, какую ситуацию она изображает, не зная, действительно ли ситуация складывается. Это позволяет Витгенштейну объяснить, как ложные суждения могут иметь значение (проблема, с которой Рассел боролся в течение многих лет): точно так же, как мы можем видеть непосредственно из картинки ситуацию, которую она изображает, не зная, получается ли она на самом деле, аналогично, когда мы понимаем предложение мы постигаем его условия истинности или его смысл, то есть мы знаем, каким должен быть мир, если оно истинно, не зная, истинно ли оно на самом деле (TLP 4.024, 4.431). [14]

У изображений есть то, что Витгенштейн называет Form der Abbildung или изобразительная форма, которую они разделяют с тем, что они изображают. Это означает, что все логически возможные расположения изобразительных элементов на картинке соответствуют возможностям расположения вещей, которые они изображают в действительности. [16] Таким образом, если модель для автомобиля A стоит слева от модели для автомобиля B, это показывает, что автомобили в мире стоят одинаково друг относительно друга. Витгенштейн считал, что это отношение является нашим ключом к пониманию того отношения, которое суждение имеет к миру. [13] Хотя язык отличается от изображений отсутствием прямого изобразительного способа представления (например, он не использует цвета и формы для представления цветов и форм), Витгенштейн все же считал, что предложения являются логическими картинами мира на основании общей логической формы. с реальностью, которую они представляют (TLP 2.18-2.2). И то, что он думал, объясняет, как мы можем понять предложение без объяснения его значения (TLP 4.02), мы можем непосредственно видеть в предложении то, что оно представляет, поскольку мы видим на картинке ситуацию, которую оно изображает, просто в силу знание метода изображения: предложения показывают свой смысл (TLP 4.022). [17]

Логический атомизм

В рамках положений дел объекты находятся в определенных отношениях друг с другом. [13] : p59 Это аналогично пространственным отношениям между игрушечными машинками, о которых говорилось выше. Структура состояний происходит из расположения составляющих их объектов (TLP 2.032), и такое расположение важно для их понимания, так же как игрушечные машинки должны быть расположены определенным образом, чтобы изобразить автомобильную аварию. [13]

Мы можем передать такую ​​игру в шахматы точно так же, как, по словам Витгенштейна, предложение представляет мир. [13] Мы могли бы сказать «WR / KR1», чтобы сообщить о нахождении белой ладьи на поле, обычно обозначаемом как королевская ладья 1. Или, чтобы быть более точным, мы могли бы сделать такой отчет для каждой позиции фигуры. [13]

Логическая форма наших отчетов должна быть той же логической формой, что и шахматные фигуры и их расположение на доске, чтобы быть значимыми. Наше сообщение о шахматной игре должно иметь столько же возможностей для составляющих и их расположения, сколько и сама игра. [13] Кенни указывает, что такая логическая форма не обязательно должна полностью напоминать шахматную партию. Логическая форма может иметь отскок шара (например, двадцать отскоков могут указывать на то, что белая ладья находится на поле королевской ладьи 1). Можно отскакивать от мяча столько раз, сколько угодно, а это значит, что отскок мяча имеет «логическую множественность» и, следовательно, может разделять логическую форму игры. [13] : p62 Неподвижный мяч не может передавать ту же самую информацию, поскольку у него нет логической множественности. [13]

Различие между высказыванием и показом

Говорение и мышление отличаются от действий, практическое освоение которых не имеет логической стороны; и они отличаются от таких занятий, как физика, практическое освоение которых предполагает овладение содержанием, характерным для данного вида деятельности. С точки зрения Витгенштейна [. ] лингвистическое мастерство как таковое не зависит даже от неявного владения каким-то содержанием. [. ] Логическая формулировка самой деятельности может быть представлена ​​более ясно, без нашего осознания чего- либо. Когда мы говорим о деятельности по философскому разъяснению, грамматика может навязать нам использование предложений «что» и конструкций «что» в описаниях, которые мы даем для результатов деятельности. Но, можно сказать, окончательное «отбрасывание лестницы» включает признание того, что эта грамматика «чего» повсеместно вводила нас в заблуждение, даже когда мы читаем Трактат. Чтобы достичь соответствующего вида все более и более утонченного понимания логики нашего языка, не нужно понимать какое-либо содержание.

Точно так же Майкл Кремер предположил, что различие Витгенштейна между высказыванием и показом можно сравнить со знаменитым различием Гилберта Райла между «знанием того» и «знанием как». [23] Так же, как практические знания или навыки (например, езда на велосипеде) не сводятся к пропозициональным знаниям, согласно Райлу, Витгенштейн также считал, что владение логикой нашего языка является уникальным практическим навыком, который не требует какого-либо вида пропозициональное «знание этого», а скорее отражается в нашей способности оперировать осмысленными предложениями и улавливать их внутренние логические отношения.

Философский

Витгенштейн встречался не с Венским кружком, а только с некоторыми из его членов, включая Шлика, Карнапа и Вайсмана. Часто, однако, он отказался обсуждать философию, и будет настаивать на встречи к произнесения стихов о Рабиндраната Тагора с его стул повернулся к стене. Он в значительной степени разорвал официальные отношения даже с этими членами кружка, когда пришел к выводу, что Карнап использовал некоторые из его идей без разрешения. [29]

Художественный

Трактата является английским переводом:

Известное немецкое издание произведений Витгенштейна:

Онлайн-версии на английском языке

Онлайн-версии на немецком языке

Источник

Логико-философский трактат

Содержание

Основные тезисы [ править ]

Предложение 1 [ править ]

Первая глава очень краткая:

Это вместе с началом двух можно рассматривать как соответствующие части метафизической точки зрения Витгенштейна, которые он будет использовать для поддержки своей теории изображений языка.

Предложения 2 и 3 [ править ]

Эти разделы касаются точки зрения Витгенштейна о том, что чувственный, изменяющийся мир, который мы воспринимаем, состоит не из субстанции, а из фактов. Предложение два начинается с обсуждения объектов, формы и содержания.

Это эпистемологическое понятие дополнительно проясняется обсуждением объектов или вещей как метафизических субстанций.

Предложения 4. N по 5. N [ править ]

Четверки важны, поскольку они содержат некоторые из наиболее явных утверждений Витгенштейна о природе философии и различии между тем, что можно сказать, и тем, что можно только показать. Здесь, например, он впервые различает материальные и грамматические предложения, отмечая:

4.003. Большинство положений и вопросов, которые можно найти в философских трудах, не ложны, а бессмысленны. Следовательно, мы не можем дать никаких ответов на вопросы такого рода, а можем только указать, что они бессмысленны. Большинство предложений и вопросов философов возникают из-за нашей неспособности понять логику нашего языка. (Они принадлежат к тому же классу, что и вопрос о том, является ли добро более или менее идентичным прекрасному.) И неудивительно, что самые глубокие проблемы на самом деле вовсе не являются проблемами.

Философский трактат пытается сказать то, что нельзя сказать должным образом. Он основан на идее, что философия должна развиваться аналогично естественным наукам ; что философы стремятся построить истинные теории. Это чувство философии не совпадает с концепцией философии Витгенштейна.

Предложение 6. N [ править ]

Существует три основных диалектических подхода к разрешению этого парадокса [11]: традиционалистский, или взгляд невыразимой истины; [12] 2) решительный, «новый Витгенштейн», или «не-все-вздор»; [12] 3) Взгляд без всякой правды. [12] Традиционалистский подход к разрешению этого парадокса состоит в том, чтобы считать, что Витгенштейн признавал невозможность философских утверждений, но, тем не менее, апеллируя к различию между высказыванием и демонстрацией, эти истины могут быть переданы путем демонстрации. [12] При решительном прочтении некоторые положения Трактата воздерживаются от самостоятельного применения, они сами по себе не являются бессмыслицей, но указывают на бессмысленную природу Трактата. Эта точка зрения часто апеллирует к так называемой «рамке» Трактата, включающей предисловие и предложения 6.54. [11] Точка зрения без всяких истин утверждает, что Витгенштейн считал положения «Трактата» двусмысленно одновременно истинными и бессмысленными. В то время как положения не могли быть истинными (или даже разумными) посредством применения сопутствующей философии «Трактата», только философия самого «Трактата» могла сделать их таковыми. Это, вероятно, то, что заставило Витгенштейна принять философию «Трактата» как специально решающую проблемы философии. Только философия Tractatus может решить проблемы. Действительно, с этой точки зрения, философия «Трактата» для Витгенштейна проблематична только в применении к нему самой. [12]

В конце текста Витгенштейн использует аналогию с Артуром Шопенгауэром и сравнивает книгу с лестницей, которую нужно выбросить после того, как кто-то поднялся по ней.

Предложение 7 [ править ]

Как последняя строчка книги, предложение 7 не содержит дополнительных предложений. Книга завершается предложением: «О чем нельзя говорить, об этом нужно молчать». ( «Wovon man nicht sprechen kann, darüber muss man schweigen.» )

Теория изображения [ править ]

Согласно теории, предложения могут «изображать» мир как существующий определенным образом и, таким образом, точно представлять его либо истинно, либо ложно. [13] Если кто-то думает о предложении «Во дворе есть дерево», то это утверждение точно описывает мир тогда и только тогда, когда во дворе есть дерево. [13] : p53 Один из аспектов картинок, который Витгенштейн находит особенно проясняющим по сравнению с языком, заключается в том, что мы можем непосредственно видеть на картинке, какую ситуацию она изображает, не зная, действительно ли ситуация складывается. Это позволяет Витгенштейну объяснить, как ложные суждения могут иметь значение (проблема, с которой Рассел боролся в течение многих лет): точно так же, как мы можем видеть непосредственно из картинки ситуацию, которую она изображает, не зная, получается ли она на самом деле, аналогично, когда мы понимаем предложение мы постигаем его условия истинности или его смысл, то есть мы знаем, каким должен быть мир, если оно истинно, не зная, истинно ли оно на самом деле (TLP 4.024, 4.431). [14]

У изображений есть то, что Витгенштейн называет Form der Abbildung или изобразительная форма, которую они разделяют с тем, что они изображают. Это означает, что все логически возможные расположения изобразительных элементов на картинке соответствуют возможностям расположения вещей, которые они изображают в действительности. [16] Таким образом, если модель для автомобиля A стоит слева от модели для автомобиля B, это показывает, что автомобили в мире стоят одинаково друг относительно друга. Витгенштейн считал, что это отношение является нашим ключом к пониманию отношения, которое суждение имеет к миру. [13] Хотя язык отличается от изображений отсутствием прямого изобразительного способа представления (например, он не использует цвета и формы для представления цветов и форм), Витгенштейн все же считал, что предложения являются логическими картинами мира, поскольку они разделяют логическую форму с реальностью. которые они представляют (TLP 2.18-2.2). И то, что он думал, объясняет, как мы можем понять предложение, не объяснив его значение нам (TLP 4.02), мы можем непосредственно видеть в предложении то, что оно представляет, поскольку мы видим на картинке ситуацию, которую оно изображает, просто в силу знание метода изображения: предложения показывают свой смысл (TLP 4.022). [17]

Логический атомизм [ править ]

В рамках положения дел объекты находятся в определенных отношениях друг с другом. [13] : p59 Это аналогично пространственным отношениям между игрушечными машинками, о которых говорилось выше. Структура состояний происходит из расположения составляющих их объектов (TLP 2.032), и такое расположение важно для их понимания, так же как игрушечные машинки должны быть расположены определенным образом, чтобы изобразить автомобильную аварию. [13]

Мы можем передать такую ​​игру в шахматы в точности так, как, по словам Витгенштейна, предложение представляет мир. [13] Мы могли бы сказать «WR / KR1», чтобы сообщить, что белая ладья находится на поле, обычно обозначаемом как королевская ладья 1. Или, чтобы быть более точным, мы могли бы сделать такой отчет для каждой позиции фигуры. [13]

Логическая форма наших отчетов должна быть той же логической формой, что и шахматные фигуры и их расположение на доске, чтобы быть значимыми. Наше сообщение о шахматной игре должно иметь столько же возможностей для составляющих и их расположения, сколько и сама игра. [13] Кенни отмечает, что такая логическая форма не обязательно должна напоминать шахматную партию. Логическую форму можно придать отскоку шара (например, двадцать отскоков могут указывать на то, что белая ладья находится на поле королевской ладьи 1). Можно отскакивать от мяча столько раз, сколько нужно, что означает, что отскок мяча имеет «логическую множественность» и, следовательно, может разделять логическую форму игры. [13] : p62 Неподвижный мяч не может передавать ту же самую информацию, поскольку у него нет логической множественности. [13]

Различие между высказыванием и показом [ править ]

Говорение и мышление отличаются от действий, практическое освоение которых не имеет логической стороны; и они отличаются от таких занятий, как физика, практическое освоение которых предполагает овладение содержанием, характерным для данного вида деятельности. С точки зрения Витгенштейна [. ] лингвистическое мастерство как таковое не зависит даже от неявного владения каким-либо содержанием. [. ] Логическая формулировка самой деятельности может быть представлена ​​более ясно, без нашего понимания того, чточто-либо. Когда мы говорим о деятельности по философскому разъяснению, грамматика может навязать нам использование предложений «что» и конструкций «что» в описаниях, которые мы даем для результатов деятельности. Но, можно сказать, окончательное «отбрасывание лестницы» включает признание того, что эта грамматика «чего» повсеместно вводила нас в заблуждение, даже когда мы читаем Трактат. Чтобы достичь соответствующего вида все более и более утонченного понимания логики нашего языка, не нужно усваивать какое-либо содержание.

Прием и влияние [ править ]

Философский [ править ]

Витгенштейн встречался не с Венским кружком, а лишь с некоторыми его членами, включая Шлика, Карнапа и Вайсмана. Часто, однако, он отказался обсуждать философию, и будет настаивать на встречи к произнесения стихов о Рабиндраната Тагора с его стул повернулся к стене. Он в значительной степени разорвал официальные отношения даже с этими членами кружка, когда пришел к выводу, что Карнап использовал некоторые из его идей без разрешения. [29]

Художественный [ править ]

Редакции [ править ]

Трактата является английским переводом:

Известное немецкое издание произведений Витгенштейна:

Примечания [ править ]

Ссылки [ править ]

Внешние ссылки [ править ]

Онлайн-версии на английском языке