Фактическое и юридическое владение имуществом в чем разница
Владение законное, незаконное, юридическое и физическое // Анализ в определении Верховного суда об источнике повышенной опасности
Недавно гражданская коллегия Верховного суда (ВС) выпустила любопытное определение, в котором довольно подробно разобрала варианты владельческих ситуаций. Вопрос о том, кто является владельцем, встал в контексте правил об источнике повышенной опасности. За рулем чужого автомобиля был человек, которому собственник дал ключи и регистрационные документы. Является ли он владельцем? Если да, то отвечать за ущерб должен именно он.
Нижестоящие суды разошлись во мнениях. С одной стороны, была высказана позиция, что при таких обстоятельствах водитель является владельцем. Так посчитали первая и кассационная инстанции. С другой стороны, апелляция сочла, что для признания водителя владельцем необходимы еще доказательства наделения правом на владение, в качестве которых может выступать, например, доверенность. Так как ее не было, то владельцем продолжает быть собственник.
Верховный суд не поддержал полностью ни один из вариантов. Он аккуратно обошел вопрос о праве на владение. Действительно, чтобы признать кого-либо владельцем, совсем не обязательно, чтобы у него было право на владение. Это очевидный тезис, который не учла апелляция. При этом ВС не согласился и с выводом о том, что владение как факт было передано водителю. В определении довольно подробно изложено то, какие бывают виды владения. Это описание заслуживает цитирования (выделение полужирным мое).
«Под владением в гражданском праве понимается фактическое господство лица над вещью. Такое господство может быть владением собственника, а также обладателя иного вещного права, дающего владение; владением по воле собственника или для собственника (законное владение, которое всегда срочное и ограничено в своем объёме условиями договора с собственником или законом в интересах собственника); владением не по воле собственника (незаконное владение, которое возникает в результате хищения, насилия, а также вследствие недействительной сделки).
При рассмотрении настоящего спора стороны не ссылались на то, что автомобиль «Toyota Avensis» находился в чьём-то незаконном владении. Соответственно, суду следовало разрешить вопрос, находился ли он во владении собственника либо во владении другого лица по воле собственника, имея в виду, что для признания того или иного субъекта владельцем источника повышенной опасности необходимо установить наличие одновременно как факта юридического владения, так и факта физического владения вещью.
При этом необходимо учитывать, что письменная доверенность не является единственным доказательством наделения лица, не являющегося собственником, правом владения транспортным средством, а факт управления транспортным средством, в том числе и по воле его собственника, не всегда свидетельствует о законном владении лицом, управлявшим им, данным транспортным средством.
В связи с этим передача транспортного средства другому лицу в техническое управление без надлежащего юридического оформления такой передачи не освобождает собственника от ответственности за причинённый вред».
Итак, для протокола отметим, какие виды владения выделяет ВС.
Владение законное и незаконное, на первый взгляд, разделяются по критерию воли собственника. Однако в тексте определения этот критерий не выдержан последовательно. Например, законным может быть владение «по воле собственника или для собственника». Видимо, бывают случаи, когда владение для собственника бывает не по его воле. В свою очередь, к владению незаконному отнесено владение вследствие недействительной сделки. Известно, однако, что бывают недействительные сделки без пороков воли. В таком случае владение все же следует считать полученным по воле собственника, но незаконным.
Наконец, ВС прямо пишет, что «факт управления транспортным средством, в том числе и по воле его собственника, не всегда свидетельствует о законном владении». На этой фразе я ниже остановлюсь подробнее.
Есть еще владение юридическое и физическое. Что понимается под каждым из них, понять не менее сложно, чем разобраться в критерии разделения законного и незаконного владения. Очевидно только, что под юридическим владением понимается не само право на владение, так как ВС написал, что владение — это «фактическое господство». Вероятно, что это владение, основанное на праве. Главное — оно может отличаться от физического владения. Иными словами, у вещи могут быть два разных владельца — юридический и физический.
На самом же деле здесь, мне кажется, смешиваются две классификации владения. «Юридическое и неюридическое» владение — это владение, основанное и не основанное на праве на владение. Я склоняюсь к мысли, что такое разделение совпадает с законным и незаконным владением. «Нефизическое и физическое» владение — это владение опосредованное и непосредственное. Выделение «физического» владения в таком контексте подразумевает, что у вещи могут быть два владельца. Иными словами, ВС, кажется, признает возможность хорошо известного двойного владения в российском праве, однако не ясно, насколько это признание осознанно. Впрочем, едва ли стоит спорить с тем, что двойное владение есть в российском праве.
Наконец, есть еще некое «техническое управление» — фраза, использованная для иллюстрации ситуации, когда кто-то контролирует вещь, но не является ее владельцем. Такое положение тоже хорошо известно теории владения в виде фигуры так называемого владеющего слуги (от Besitzdiener в немецком праве): кто-то получает власть над вещью, но находится под контролем ее владельца. В таком случае последний продолжает быть владельцем в глазах права.
Верховный суд, очевидно, связывает ситуацию «технического управления» с упоминаемым им фактом управления по воле собственника, который «не всегда свидетельствует о законном владении». Надо признать, что фраза построена крайне неудачно. Может показаться, что тот, кто «технически» управляет машиной, является в таком случае ее незаконным владельцем. В действительности же он просто не является владельцем.
В итоге рассуждения ВС, мне кажется, довольно сильно запутали ситуацию для нижестоящих судов. Достаточно четкой характеристики различных видов владения в определении нет. Суды, я боюсь, при новом рассмотрении этого дела увязнут в рассуждениях о том, каковы критерии «технического» управления и в чем его отличие, например, от «юридического» (?) управления.
На мой взгляд, в этом споре можно было дать более простое указание: выяснить, был ли водитель нанят собственником. Если был, то его можно признать «владеющим слугой», а реальным владельцем будет собственник. Если же водитель не был работником, то он являлся владельцем. У кого были «регистрационные документы», была ли «доверенность на управление» — не важно. Важно, кто фактически контролировал движение автомобиля и каковы были его юридические отношения с собственником.
Статья 209. Содержание права собственности
1. Собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.
2. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.
3. Владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускается законом (статья 129), осуществляются их собственником свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц.
4. Собственник может передать свое имущество в доверительное управление другому лицу (доверительному управляющему). Передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности к доверительному управляющему, который обязан осуществлять управление имуществом в интересах собственника или указанного им третьего лица.
Комментарий к ст. 209 ГК РФ
1. В п. 1 комментируемой статьи дана общая характеристика правомочиям собственника. Право собственности составляет важнейший институт подотрасли вещного права и системообразующее ядро отрасли гражданского права в целом.
Понятие объекта права собственности не зависит от оборотоспособности этого объекта. В собственности находятся как объекты, не изъятые из оборота и ограниченные в обороте, так и объекты, изъятые из оборота (см. коммент. к ст. 129 ГК).
Вторым (родовым) признаком права собственности является его абсолютность. Удовлетворение интереса собственника зависит лишь от его действий; собственник не нуждается в чьей-либо помощи, чьем-либо посредничестве.
Нарушение целевого назначения при использовании вещи не является противоправным, если только при этом не нарушаются права и законные интересы третьих лиц, а также основы правопорядка и нравственности. Так, использование земельных участков или жилых помещений в нарушение их целевого назначения может привести к прекращению права собственности на них (см. коммент. к ст. ст. 285, 293 ГК).
Во-первых, оно выражается в непосредственном господстве над вещью, т.е. самостоятельном и открытом осуществлении над нею хозяйственной власти.
В свою очередь, незаконное владение подразделяется на добросовестное и недобросовестное. Добросовестность незаконного владельца проявляется в тех случаях, когда он не знал и не мог знать о незаконности своего владения. В остальных случаях незаконный владелец является недобросовестным.
Классификация незаконного владения на добросовестное и недобросовестное имеет юридическое значение для решения вопроса о приобретении права собственности по приобретательной давности (см. коммент. к ст. 234 ГК), а также для калькуляции расчетов по доходам и расходам между истцом (собственником) и ответчиком (незаконным владельцем) при удовлетворении виндикационного иска (см. коммент. ст. 303 ГК). Вопрос же о добросовестности законного владельца не имеет правового значения.
В судебной практике часто возникает вопрос о действительности договора купли-продажи вещи, если на момент его заключения продавец не являлся ее собственником. Такой договор только на основании этого факта не должен признаваться недействительным. Продавец вправе во исполнение договора купли-продажи приобрести вещь уже после его заключения, а затем произвести ее отчуждение покупателю.
Формами распоряжения вещью также являются ее уничтожение и отказ от права собственности на нее. Об уничтожении (гибели) вещи см. коммент. к ст. 235 ГК.
Понятие собственного усмотрения можно определить как правомерную деятельность по выбору наиболее оптимального варианта реализации предоставленных правомочий. Показателен тот факт, что согласно ГК 1964 г. правомочия собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом осуществлялись «в пределах, установленных законом» (ст. 92). Следует считать достижением действующего Кодекса смещение акцентов на возможность осуществления собственником правомочий прежде всего по своему усмотрению.
8. Из п. 2 комментируемой статьи вытекает, что ограничение права собственности возможно путем принятия закона или иного правового акта. В то же время по общему правилу п. 2 ст. 1 ГК ограничения гражданских прав могут вводиться только федеральным законом. Учитывая высшую юридическую силу п. 3 ст. 55 Конституции, право собственности может быть ограничено только федеральным законом (см. также п. 1 Постановления ВАС N 8).
В то же время ограничения права собственности, даже устанавливаемые федеральными законами, имеют пределы. Право собственности может быть ограничено не произвольно, а только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ст. ст. 34, 36, п. 3 ст. 55, ст. 56 Конституции, п. 2 ст. 1 ГК).
10. Следует понимать, каким образом влияет возникновение ограниченного вещного права на объем права собственности. В таком случае право собственности как бы сжимается, так как правомочия владения и пользования по определению переходят к субъекту ограниченного вещного права. Право собственности само становится, по сути, ограниченным вещным правом, пока переданные вещно-правовые правомочия не вернутся к собственнику. Если к субъекту ограниченного вещного права переходит и правомочие распоряжения, то право собственности вообще приобретает характер так называемого голого права (ius nudus). В то же время собственник вещи по определению не может быть субъектом ограниченного вещного права на нее.
10. Седьмой (видообразующий) признак права собственности состоит в том, что оно является бессрочным, так как не ограничено по закону или договору каким-либо сроком.
11. В литературе можно встретить разные подходы к определению права собственности, главными из которых являются следующие два, противоположные друг другу.
Так, в определение права собственности некоторые авторы предлагают включить большее число правомочий, нежели это предусмотрено традиционной для нашего законодательства триадой владения, пользования и распоряжения. Однако при более детальном анализе оказывается, что другие перечисляемые «сверхвозможности» собственника являются лишь оттенками трех традиционных правомочий и вполне укладываются в данное выше определение права собственности.
Иногда, наоборот, указывается на бесполезность и даже вредность включения триады правомочий в определение права собственности, так как она противоречит полноте этого права. Однако никакого противоречия в данном случае нет. Во-первых, триада сформулирована столь удачно, что вбирает в себя любые возможные варианты действий собственника, причем на необходимом уровне абстрактности. Во-вторых, в определение права собственности в комментируемой статье заложены не только триада, но и указание на собственное усмотрение.
12. В п. 3 комментируемой статьи в общем виде содержится правовое регулирование отношений собственности на землю и иные природные ресурсы. При применении этого пункта следует учитывать нормы специального законодательства: гл. 17 ГК, ЛК, ЗК, Водного кодекса, Закона об обороте земель сельскохозяйственного назначения, Закона об охране окружающей среды, Закона об экологической экспертизе и т.д. (см. также коммент. к ст. 129 ГК).
13. Как уже было сказано выше, собственный интерес не встречается в обязательственных правах. Так, доверительный управляющий согласно п. 1 ст. 1012 ГК осуществляет указанные правомочия сугубо в интересах собственника или указанного им третьего лица (выгодоприобретателя). Чтобы подчеркнуть разницу между правом собственности и доверительным управлением, законодатель специально в п. 4 комментируемой статьи указал, что передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности к доверительному управляющему.
Судебная практика по статье 209 ГК РФ
Повторно исследовав и оценив представленные в дело доказательства, руководствуясь положениями статей 209, 210, 307 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 39, 155, 158, 162 Жилищного кодекса Российской Федерации, постановлением Правительства Российской Федерации от 06.05.2011 N 354 «О предоставлении коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов», принимая во внимание условия заключенного сторонами договора, суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда первой инстанции о наличии у ответчика задолженности за предоставляемые жилищные услуги за период с 01.10.2014 по 31.12.2017 в размере 305 039, 76 руб.
Отменяя постановление суда апелляционной инстанции, и оставляя в силе решение суда, суд кассационной инстанции руководствовался статьями 209, 210, 420, 421, 431, 432, 549, 550, 551, 555 ГК РФ, положениями Налогового кодекса Российской Федерации.
Учитывая установленные судом первой инстанции обстоятельства, в том числе, показания свидетелей о работе магазина в спорном периоде, в их совокупности и взаимосвязи, доказанность инспекцией, что в спорный период предприниматель являлся собственником магазина, который использовался предпринимателем в предпринимательской деятельности, а также отсутствие доказательств того, что магазин эксплуатировался иным лицом, характер взаимоотношений с которым не предполагал осуществление налогоплательщиком предпринимательской деятельности, суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что инспекцией проверка проведена в установленном порядке, оспариваемое решение соответствует требованиям налогового законодательства.
Удовлетворяя иск, суды руководствовались статьями 209, 291, 395, 1102, 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации, нормами Жилищного кодекса Российской Федерации, Правилами содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 13.08.2006 N 491, и исходили из отсутствия у ответчика как прежней управляющей компании оснований для удержания после прекращения управления МКД денежных средств, собранных с собственников помещений этого дома на осуществление капитального и текущего ремонта имущества МКД, и не израсходованных на эти цели.
Статьей 209 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено право собственника на владение, пользование и распоряжение своим имуществом, что дает ему право в соответствии со статьей 304 указанного Кодекса требовать устранения всяких нарушений его прав, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.
Рассматривая спор, суды руководствовались статьями 209, 210, 216, 296, 298, 299, 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьями 154, 155, 158, 167, 169, 170, 181 Жилищного кодекса Российской Федерации и исходили из доказанности факта наличия задолженности, а также обязанности именно МВД России по ее оплате.
Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (пункт 2 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При указанных обстоятельствах указание суда апелляционной инстанции на то, что Дмитриева Т.В. сознательно не заключила договор по отчуждению единственного пригодного для ее проживания жилого помещения, сделано без учета того, что истица заключила оспариваемый договор как дееспособный субъект гражданско-правовых отношений, обладающий свободой волеизъявления на заключение гражданско-правовых договоров и свободой по распоряжению собственным имуществом (пункт 2 статьи 1, пункт 1 статьи 9, статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Васьковский Е.В. Учебник гражданского права
Что касается чисто фактических, не основанных ни на каком праве отношений человека к вещам, то с точки зрения гражданского права представляют интерес лишь те из них, которые связаны с гражданско-правовыми последствиями. Таковы: 1) владение и 2) недозволенные действия. Владение защищается, при известных условиях, от нарушения и ведет к приобретению вещных прав (права собственности по давности, завладению, отделению плодов). Ввиду этого оно рассматривается в вещном праве. Недозволенные действия влекут за собой обязанность вознаграждения за причиненный ими ущерб и потому исследуются в обязательственном праве.
Таким образом, настоящий отдел должен быть посвящен: 1) владению и 2) вещным правам.
А. Владение
1. Слово «владение» употребляется в обыденной жизни для обозначения фактического господства над предметами.
Владение, по объяснению академического словаря (I вып. 1891 г.), представляет собою «держание предмета в своей власти, обладание». Например, владение государством, владение землей. «Льва зверьми владеть поставила природа» (Крылов). Таков же обыденный смысл «владения» в иностранных языках (possessio, possession, possesso, Besitz)[121].
Но в юриспруденции под «владением» понимается не всякое обладание вещью, а только такое, которое само по себе имеет юридическое значение, т.е. охраняется законом от нарушения, независимо от своей правомерности. Всякое иное обладание, не снабженное юридической защитой, называется держанием (detentio, détention, Inhabung).
Таким образом, обладание, или владение в обыденном обширном смысле слова, разделяется с юридической точки зрения на владение в тесном смысле, или, иначе, юридическое владение, и держание, или естественное владение.
В последующем изложении термином «владение» будет обозначаться юридическое владение в противоположность держанию.
Прежде чем излагать учение о владении по действующему русскому праву, необходимо было бы дать очерк теории владения. К несчастию, несмотря на то, что ни один вопрос гражданского права не подвергался так часто исследованию и не вызвал столь обширной литературы, как вопрос о владении[122], наука не успела разрешить его окончательно. Без преувеличения можно сказать, что нет двух сколько-нибудь авторитетных современных ученых, которые были бы согласны между собой в главных пунктах учения о владении. Поэтому, в виду отсутствия установившейся и общепризнанной теории, остается представить сжатую характеристику главных направлений[123].
В теории владения наиболее важными вопросами являются следующие: 1) в чем состоит владение, 2) факт ли оно или право, 3) почему оно защищается законом и 4) что такое владение правами. Сообразно с этим теории владения будут изложены по четырем рубрикам: 1) понятие владения, 2) юридическая природа его, 3) основание защиты и 4) понятие владения правами.
§ 1. Понятие владения
Понятие владения еще не установлено наукой. На этот счет существуют три главные, наиболее распространенные теории.
1. Согласно одной владение представляет собой физическое господство над вещью, соединенное с намерением обладать ею, как своею, по образцу собственника (Савиньи, Пухта, Виндшейд, Ранда, Кунце). Понятие владения слагается по этой теории из двух элементов: материального, телесного (corpus possessionis), состоящего в физическом господстве человека над вещью, и идеального, духовного (animus possessionis), выражающегося в известном направлении воли, в намерении обращаться с вещью, как со своею собственностью.
Сообразно с этим владельцами будут: 1) истинный собственник вещи, 2) лицо, ошибочно считающее себя собственником (добросовестный владелец), и 3) лицо, умышленно выдающее себя за собственника (разбойник, вор, присвоитель). Напротив, не считаются владельцами лица, добросовестно и законно обладающие чужими вещами в силу какого-либо права, но не имеющие намерения присваивать себе роль собственников (арендаторы, залогодержатели, ссудополучатели, поклажехранители и пр.).
2. Вторая теория тоже признает владение физическим господством над вещью но не требует, чтобы владелец непременно хотел обладать вещью как своею собственностью, а считает достаточным, чтобы он вообще хотел обладать ею для себя, в свою пользу (Кирульф, Бекинг, Дернбург, Мандри).
Таким образом, вторая теория отличается от первой только тем, что придает воле владельца иное значение, понимая ее в более обширном смысле[125]. Кто обладает вещью как своею собственностью, тот, очевидно, обладает ею для себя, но не всякий обладающий ею для себя, в свою пользу, намеревается обладать ею, как своею собственностью. Другими словами, понятие «владение для себя» шире понятия «владение в виде собственности». А потому под первое подойдут все случаи, обнимаемые вторым (владение собственников настоящих и мнимых), и, сверх того, еще ряд других, именно владение лиц, обладающих чужими вещами в своем интересе, в свою пользу; каковы: арендаторы, наниматели, ссудополучатели. Не будут владельцами только те обладатели чужих вещей, которые обладают ими в интересе собственника, как-то: поверенные, поклажехранители.
3. Третья теория, оставляя в стороне вопрос о направлении воли владельца, переходит на экономическую точку зрения и определяет владение как хозяйственную связь вещи с лицом, т.е. как такое состояние вещи, в котором она служит потребностям своего обладателя (граф Пининьский, Колер, Ленель, Салейль).
Согласно этому определению, владельцем вещи должен считаться тот, кто извлекает из нее экономическую пользу, т.е., говоря короче, ее хозяин, все равно, имеет ли он на нее какое-либо право или не имеет.
4. Сверх указанных трех теорий существовало и существует много других.
Монография Савиньи составила эпоху в науке и послужила основой для позднейших исследований. По словам Брунса, «все, что с тех пор было написано или говорено о владении, либо возникло под влиянием Савиньи, либо составляет оппозицию против него. Сочинение Савиньи содержит в себе первую важную попытку представить все учение о владении сперва в его внутреннем, естественном обосновании и развитии, а затем в данной ему положительным правом форме. Недостаток состоит только в том, что Савиньи не уяснил себе вполне этой двойственности задачи и потому постоянно смешивает философию[136] и положительное право ко вреду их обоих»[137].
Установленные Савиньи понятия первоначального и производного владения были приняты целым рядом ученых[138]. Но с начала двадцатых годов появляются попытки соединить оба этих понятия в одно. С этой целью некоторые старались отыскать animus domini у всех производных владельцев[139]; другие доказывали, что владелец может по своему произволу передавать свое право владения всем без исключения держателям[140]; третьи расширили понятие владения и, устранив animus domini, определили владение, как всякое отношение фактического господства, связанное с намерением обладать вещью для себя, в своем интересе (animus dominantis, possidendi, rem sibi habendi)[141]. Однако и теория Савиньи, в чистом своем виде, продолжала поддерживаться многими выдающимися учеными, причем некоторые старались дать ей философское обоснование. Особенно замечательна попытка Брунса. Последнюю главу своего исследования «О владении в средние века и новое время» он посвящает философии владения и начинает с опровержения общепринятого взгляда, по которому держание представляет собой «чисто физическое, телесное, отвлеченное от всякой воли отношение господства лица над вещью». По его словам, «можно на вещи стоять, лежать, сидеть без всякого участия души, но иметь, держать вещь можно, только обладая волею на это: Говорить о держании, совершенно устранив какую бы то ни было волю, просто нелепо и противно смыслу слов. Если я случайно остановлюсь на улице пред открытым и пустым домом, то я имею физически, фактически возможность исключительного распоряжения им, но было бы безумием назвать меня держателем дома: Простое физическое отношение господства может быть юридически принимаемо во внимание в том случае, если с ним связана воля[141]. Поэтому различие между держанием и владением следует полагать не в присутствии или отсутствии воли, а в ее свойстве и характере: Если держание с физической своей стороны состоит в возможности произвольно, т.е. всячески, воздействовать на вещь и устранять чужое воздействие, то естественно, что только тот держит вполне для себя, у кого содержание воли вполне соответствует факту держания, т.е. кто имеет волю предпринимать всякое воздействие на вещь, как ему будет угодно, и устранять всякое чужое воздействие, если оно ему не нравится: Такой держатель хочет обладать, как собственник, animo domini, а потому является настоящим, полным владельцем. Напротив, кто обладает вещью без этой воли, не как собственник, от чужого имени, тот является простым держателем»[142].
Однако большинство ученых отнеслись отрицательно к теории Иеринга[151] и продолжали держаться воззрения Савиньи, хотя принуждены были расширить понятие физического господства и подвести под него всякую, даже самую отдаленную возможность на вещь[152].
[121] Ihering. Der Besitzwille, гл. I.
[122] В одной Германии с 1800 по 1864 г. было напечатано свыше 100 монографий и статей о владении. Полный указатель всей литературы по этому вопросу составил бы порядочную брошюру. Наиболее важны в теоретическом отношении следующие монографии: Savigny. Das Recht des Besitzes, 1803 (c дополн. проф. Рудорффа, 1865); Bruns. Das Recht des Besitzes im Mittehalter und in der Gegenwart, 1848; Ihering. Ueber den Grund des Besitzesschutzes, 1868 (рус. пер., 1882); Randa. Der Besitz nach oester. Rechte (3 изд., 1879); Ihering. Der Besitzwille, 1889 (сокращ. рус. перевод под заглавием «Теория владения» Иеринга, 1895); Муромцев. Владение по рим. пр. («Журн. гр. и уг. пр.», 1876, кн. 4; перепечатано в «Очерках общей теории гражд. права», 1877).
[123] От изложения собственной теории автор воздерживается, считая это неуместным в кратком учебнике и предполагая посвятить ей особую монографию.
[125] Ввиду этого обе теории можно назвать, как сделал Иеринг (Besitzwille, Cap. II), волевыми, или субъективными.
[126] Терминология источников отличается сбивчивостью. См. о ней у Windscheid’a (Pand., I, § 148, Anm. 12).
[127] Юристы нового времени ввели для обозначения естественного владения термин «detentio», не встречающийся в источниках.
[129] Placentinus, «non possidet, qui pro suo non possidet». Несколько иную формулировку дал Азо, за которым последовал Аккурсий. Именно Азо считает владением: 1) обладание вещью от своего имени и 2) обладание ею хотя и от чужого имени, но для себя (pro alieno, sed sibi). Однако согласно такому определению секрестрарий и прекарист были бы держателями, а узуфруктуарий – владельцем; между тем римское право постановляет как раз наоборот. Bruns, 306.
[130] Bruns, 368. Выражение «affectus domini» впервые употребил Донелль, развивший, по словам Иеринга, «с величайшей ясностью современную теорию». Ihering. Der Besitzwille, 249.
[131] Некоторые из них просто повторяли формулу французских юристов; другие несколько видоизменяли ее, употребляя вместо «affectus domini» выражения: «animus sibi suaeque utilitatis causa, sibi suoque nomine habendi, domini vel alius juris in re» и пр. Bruns, 387.
[132] Потому-то и называют «теорией Савиньи», хотя она существовала задолго до него.
[133] Savigny. Das Recht des Besitzes, § 1.
[135] Savigny, ib. § 9. Теория производного владения тоже существовала до Савиньи. Впервые развил ее, по словам Иеринга, Лаутербах (XVIII в.); Ihering. Der Besitzwille, 248–249.
[136] То есть отвлеченную теорию.
[137] Bruns, 410–411. Это смешение, надо заметить, представляет собой обычный факт в германской литературе, которая отождествляет теорию гражданского права с догмой римского права. Так, напр., Дернбург говорит, что «пандекты имеют целью развитие общей теории гражданского права» (Pand., § 1). Cp. Windscheid. Die Actio, 1856, § 1 (у нас проф. Азаревич. Сист. рим. пр., I, 41: «единая наука гражд. пр. есть наука рим. права»). Даже Иеринг называет римское понятие владения «обычно-научным» (Основ. защ. влад., 21). О разнице между теорией и догмой см. наш «Учебн.», вып. I, § 2.
[138] Puchta. Pand., § 125; Mockeldey. Lehrb., § 211; Avndts. Pand., § 135; Vangerow. Pand., I, § 200; Mühlenbruch, Göschen, Schilling, Seuffert, Burchardi, Büchel, Unterholzner и др. (Bruns, 414, Anm. 2. Randa, 16, Anm. 17).
[139] Schrötter, Bavtels, Duncker (Die Besitzklage und der Besitz, 1884, 163).
[140] Thibaut. Pand., § 208; Schweppe. Priv. r., II, § 215, n. 7.
[141] Это мнение Брунса разделяют многие ученые, между прочим: Ihering. Der Besitzwille, Cap. III, IV; Winscheid. Pand., § 149 (S. 420).
[141] Это мнение Брунса разделяют многие ученые, между прочим: Ihering. Der Besitzwille, Cap. III, IV; Winscheid. Pand., § 149 (S. 420).
[143] Иеринг. Об основании защиты владения, 160.
[145] Иеринг. Об основании защиты владения, 159.
[147] Барон (Система рим. пр., § 116 и 118); Hauser (Stellvertretung im Besitz, 1870, S. 13 и др.); Reuling (Zeitschr. f. Hand. r., B. XIII, 320); у нас: г. Муромцев (ук. ст.) и Колокольцев (Понятие и юрид. природа влад. по рим. праву, 1874).
[148] Piniński. Der Thatbestand des Sachbesitzerwerbs, I, 1885, 26–30; Kohler. Pfandrechtliche Forschungen, 1882, S. 167 ff., Lenel (Jahrb. f. Dogm. XIX, 215); Leonhard, Regelsberger (Gött. Gel. Anz., 1885); Saleilles (Revue Bourguignonne de I’enseignement supérieur, 1893, t. III). В русской литературе г. Гримм (в «Журн. С.-Петерб. юрид. общ.», 1894, N 10). К этому же воззрению примкнул впоследствии и сам Иеринг («Der Besitzwille», 481–483).
[151] Особенно Bruns. Die Besitzklagen des röm. und heut. Rechts, 1874; Schmid («Krit. VierteIjahrschr.», XII); Meischeider. Besitz und Besitzeschutz, 1875.
[152] Randa, § 11; Mandry (Arch. f. civil. Pr., B. 63, 1–26); Duncker. Die Besitzklage und der Besitz, 1884, 177–178; Wendt, Liebe, Windscheid. Pand., § 153; Dernburg. Pand., § 178. Теория Савиньи господствует и во французской литературе. Ей следуют: Van-Wetter. Traité de la possession, 1868, 50, 157; Philippoteaux. De la poss., 1873; Foleville. De la poss. des meubles etc. 18 5; Aujay. De la poss., 1876 и др.
[153] Ihering. Der Besitzwille, 11, 85–86.
[155] Ihering. Der Besitzwille, 162–165, 178–179.
[156] Там же, 199, 200, 236, 369–370.