9 января какой день в истории
лицемерие российской демократии
День 9 января является особенным днем в истории России, это «черный» день России, ее «кровавое воскресение», ставшее таким благодаря расстрелу царем Николаем Вторым в 1905 году мирной демонстрации граждан Петербурга, идущих с петицией к самому царю и встреченных на дворцовой площади винтовочными и пулеметными пулями вооруженных царских солдат.
В Советское время этот день отмечали, как день скорби и день начала первой Русской Революции. Сейчас этот день забыт нынешней властью, забыт навсегда и намеренно, ибо нельзя пятнать светлую память «святого императора» Николая, Второго, даже если эта память и является кровавой.
Собравшихся для того, чтобы подать петицию или письменное прошение, своего рода челобитную, своему царю Николаю Второму.
Вот она, эта петиция. Текст ее впечатляет и его не мешало бы знать нынешним Российским либералам, уверяющих нас, что дореволюционная Россия была райским уголком для ее граждан.
Петиция рабочих и жителей Петербурга
для подачи Николаю II
9 января 1905 г.
Выверено по изданию: Государство российское, власть
и общество.
С древнейших времен до наших дней. Сборник документов.
Под ред. Ю.С.Кукушкина. М., Изд-во Моск. университета, 1996.
________________________________________
И вот мы бросили работу и заявили нашим хозяевам, что не
начнем работать, пока они не исполнят наших требований. Мы не многого просили, мы желали только того, без чего не жизнь, а каторга, вечная мука. Первая наша просьба была, чтобы наши хозяева вместе с нами обсудили наши нужды. Но в этом нам отказали, – нам отказали в праве говорить о наших нуждах, что такого права за нами не признает закон.
Незаконны также оказались наши просьбы:
Все оказалось, по мнению наших хозяев и фабрично-заводской 2
администрации, противозаконно, всякая наша просьба
преступление, а наше желание улучшить наше положение – дерзость, оскорбительная для них.
Государь, нас здесь многие тысячи, и все это люди только по
виду, только по наружности, – в действительности же за нами, равно как и за всем русским народом, не признают ни одного человеческого права, ни даже права говорить, думать, собираться, обсуждать нужды, принимать меры к улучшению нашего положения. Нас поработили, и поработили под покровительством твоих чиновников, с их помощью, при их содействии.
Всякого из нас, кто осмелится поднять голос в защиту
интересов рабочего класса и народа, бросают в тюрьму, отправляют в ссылку. Карают, как за преступление, за доброе сердце, за отзывчивую душу. Пожалеть забитого, бесправного, измученного человека – значит совершить тяжкое преступление
Весь народ рабочий и крестьяне отданы на произвол чиновничьего правительства, состоящего из казнокрадов и грабителей, совершенно не только не заботящегося об интересах народа, но попирающего эти интересы. Чиновничье правительство довело страну до полного разорения, навлекло на нее позорную войну и все дальше и дальше ведет Россию к гибели.
Мы, рабочие и народ, не имеем никакого голоса в расходовании взимаемых с нас огромных поборов. Мы даже не знаем, куда и на что деньги, собираемые с обнищавшего народа, уходят. Народ лишен возможности выражать свои желания, требования, участвовать в установлении налогов и расходовании их.
Рабочие лишены возможности организовываться в союзы для защиты своих интересов.
Государь! Разве это согласно с божескими законами, милостью
которых ты царствуешь? И разве можно жить при таких законах? Не лучше ли умереть, – умереть всем нам, трудящимся людям всей России? Пусть живут и наслаждаются капиталисты – эксплуататоры рабочего класса и чиновники – казнокрады и грабители русского народа. Вот, что стоит перед нами, государь, и это-то нас и собрало к стенам твоего дворца. Тут мы ищем последнего спасения.
Не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества, дай ему возможность самому вершить свою судьбу, сбрось с него невыносимый гнет чиновников. Разрушь стену между тобой и твоим народом, и пусть он правит страной вместе с тобой. Ведь ты поставлен на счастье народу, а это счастье чиновники вырывают у нас из рук, к нам оно не доходит, мы получаем только горе и унижение.
Взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы: они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для тебя, государь! Не дерзость в нас говорит, а сознание необходимости выхода из невыносимого для всех положения.
Россия слишком велика, нужды ее слишком многообразны и многочисленны, чтобы одни чиновники могли управлять ею. Необходимо народное представительство, необходимо, чтобы сам народ помогал себе и управлял собой. Ведь ему только и известны истинные его нужды. Не отталкивай его помощь, повели немедленно, сейчас же призвать представителей земли русской от всех классов, от всех сословий, представителей и от рабочих.
Пусть тут будет и капиталист, и рабочий, и чиновник, и священник, и доктор, и учитель, – пусть все, кто бы они ни были, изберут своих представителей. Пусть каждый будет равен и свободен в праве избрания – и для этого повели, чтобы выборы в Учредительное собрание происходили при условии всеобщей, тайной и равной подачи голосов. Это самая главная наша просьба, в ней и на ней зиждется все, это главный и единственный пластырь для наших больных ран, без которого эти раны сильно будут сочиться и быстро двигать нас к смерти. Но одна мера все же не может залечить наших ран. Необходимы еще и другие, и мы прямо и открыто, как отцу, говорим тебе,
Государь, о них от лица всего трудящегося класса России.
1.Меры против невежества и бесправия русского народа.
1) Немедленное освобождение и возвращение всех пострадавших
за политические и религиозные убеждения, за стачки и крестьянские беспорядки.
2) Немедленное объявление свободы и неприкосновенности
личности, свободы слова, печати, свободы собраний, свободы
совести в деле религии.
3) Общее и обязательное народное образование на
государственный счет.
4) Ответственность министров перед народом и гарантии
законности правления.
5) Равенство перед законом всех без исключения.
6) Отделение церкви от государства.
II. Меры против нищеты народной.
1) Отмена косвенных налогов и замена их прямым прогрессивным
подоходным налогом.
2) Отмена выкупных платежей, дешевый кредит и постепенная
передача земли народу.
3) Исполнение заказов военного морского ведомства должно
быть в России, а не за границей.
4) Прекращение войны по воле народа.
III. Меры против гнета капитала над трудом.
1) Отмена института фабричных инспекторов.
2) Учреждение при заводах и фабриках постоянных комиссий
выборных от рабочих, которые совместно с администрацией разбирали бы все претензии отдельных рабочих. Увольнение рабочего не может состояться иначе, как с постановления этой комиссии.
3) Свобода потребительно-производственных и профессиональных
рабочих союзов – немедленно.
4) 8-часовой рабочий день и нормировка сверхурочных работ.
5) Свобода борьбы труда с капиталом – немедленно.
6) Нормальная заработная плата – немедленно.
7) Непременное участие представителей рабочих классов в
выработке законопроекта о государственном страховании рабочих немедленно.
Вот, Государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к
тебе; лишь при удовлетворении их возможно освобождение нашей Родины от рабства и нищеты, возможно ее процветание, возможно рабочим организоваться для защиты своих интересов от наглой эксплуатации капиталистов и грабящего и душащего народ правительства. Повели и поклянись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой и славной, а имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена, а не повелишь, не отзовешься на нашу мольбу, – мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу. »
Но получилось так, что люди, во множестве собравшиеся на дворцовой площади Петербурга для вручения петиции своему царю Николаю Второму, пришли к своей собственной могиле. Что и послужило началом Первой Русской Революции. А нынешние демократы России объявили кровавого царя, расстрелявшего тысячи мирных жителей Петербурга на дворцовой площади, святым! Более кощунственного акта в истории России еще не было.
Так было ли воскресение 9 января 1905 года «кровавым» или же нет? Вот что говорит на эту тему интернет в серии статей о количестве жертв «кровавого воскресения»:
Официальные цифры с самого начала были поставлены под сомнение общественностью. Говорили, что правительство сознательно скрывает количество жертв, чтобы уменьшить масштабы своего преступления. Недоверие к официальным источникам информации порождало множество слухов. В первые дни появились сообщения о сотнях, тысячах и даже десятках тысяч жертв[12]. Эти слухи проникали в иностранные газеты, а оттуда в российскую нелегальную печать. Так, в статье В. И. Ленина «Революционные дни», опубликованной в газете «Вперёд» 18 января, со ссылкой на иностранные газеты говорилось о 4600 убитых и раненых. Такое количество жертв будто бы значилось в списке, поданном журналистами министру внутренних дел. В советское время цифра 4600 жертв стала официальной и вошла в Большую советскую энциклопедию. Как выяснили исследования доктора исторических наук А. Н. Зашихина, эта цифра восходит к неподтверждённому сообщению агентства «Рейтер» от 26 января(которое в свою очередь ссылалось на сообщение петербургского корреспондента Le Journal «во время приема, данного министром внутренних дел редакторам газет, последние вручили этому чиновнику список лиц. который был составлен их репортерами»). При этом ранее корреспондент Рейтер в телеграмме от 9 (22) января сообщал о распространяемых слухах про 20 000 убитых, подвергая их достоверность сомнению.
Подобные завышенные цифры сообщали и другие иностранные агентства. Так, британское агентство «Лаффан» сообщало о 2000 убитых и 5000 раненых, газета «Дейли мейл» — о более 2000 убитых и 5000 раненых, а газета «Стандард» — о 2000—3000 убитых и 7000—8000 раненых. В ряде случаев корреспонденты оговаривали, что по всей видимости дело идет об «абсурдных преувеличениях» из сообщений очевидцев. Впоследствии все эти сведения не подтвердились. Журнал «Освобождение» сообщал, что некий «организационный комитет Технологического института» опубликовал «тайные полицейские сведения», определявшие число убитых в 1216 человек. Никаких подтверждений этого сообщения не найдено.
В дальнейшем попытки определить количество жертв предпринимались разными авторами. Так, по мнению священника Гапона, убитых было от 600 до 900 человек, а раненых не менее 5000. Французский журналист Э. Авенар, автор книги «Кровавое воскресенье», определял число убитых в 200—300 человек, а раненых в 1000—2000 человек. Журналист опирался на сообщения о том, что часть убитых была скрыта от публики. По некоторым рассказам, в Обуховской больнице все подвалы были завалены телами убитых, тогда как публике предъявили всего 26 тел. Тайные подвалы с трупами видели также в Мариинской и других больницах города. Наконец, ходили упорные слухи об убитых, которые не поступили в больницы, а хранились в полицейских участках, а затем были тайно захоронены в общих могилах. В пользу этих слухов говорил тот факт, что некоторые родственники убитых не нашли тела своих близких ни в одной больнице.
Советский историк В. И. Невский в своей статье «Январские дни в Петербурге 1905 года» высказал предположение, что убитых было от 150 до 200 человек, раненых от 450 до 800, а общее число пострадавших — от 800 до 1000. Историк исходил из того, что официальная статистика не учитывала пострадавших, не поступивших в больницы, а таковых, по сообщениям очевидцев, было немало. Некоторых убитых и раненых подбирали знакомые и отвозили на извозчиках прямо домой. Многие раненые не обращались в больницы, опасаясь репрессий со стороны властей, и лечились у частных докторов. Кроме того, в официальной статистике есть явные упущения. Например, многие очевидцы рассказывали о детях, убитых в парке Александровского сада, а в официальном списке убитых нет ни одного лица моложе 14 лет. Наконец, официальная статистика не учитывает жертв столкновений 10, 11 января и последующих дней.
Так что, было это «кровавое воскресение», было, и царь Николай второй не даром получил в народе прозвище «кровавого царя». И «кровавая Ходынка», и «Кровавое Воскресение», и бездарно проигранная кровавая русско-японская война, и кроваво подавленная Первая Русская революция с помощью армии и казаков, и массовое использование «Столыпинских галстуков» при казни участников крестьянских восстаний, и «Ленский расстрел» рабочих золотых приисков Сибири, и два страшных голодомора в первом десятилетии двадцатого века, все это говорит о том, что время царской России, России Романовых, подошло к своему закономерному концу.
PS Как видите, проблемы царской России в начале прошлого столетия мало чем отличаются от проблем нынешней России. И получается, что за последние сто лет в России мало что изменилось к лучшему. Кроме выборов в Госдуму, все остальное в России осталось прежним.
«Кровавое воскресенье» (1905)
«Кровавое воскресенье» 9 января (по новому стилю 22 января) 1905 года — важное историческое событие в новейшей истории России. В этот день с молчаливого согласия императора Николая II в Санкт-Петербурге было расстреляно 150-тысячное шествие рабочих, собиравшихся вручить царю подписанную десятками тысяч петербуржцев петицию с просьбой о реформах.
Поводом для организации шествия к Зимнему дворцу послужило увольнение четырех рабочих крупнейшего в Петербурге Путиловского завода (ныне Кировский завод). 3 января началась стачка 13 тысяч рабочих завода с требованием возвращения уволенных, введения 8-часового рабочего дня, отмены сверхурочных работ.
Забастовщики создали выборную комиссию от рабочих для совместного с администрацией разбора претензий работающих. Были выработаны требования: ввести 8-часовой рабочий день, отменить обязательные сверхурочные работы, установить минимум зарплаты, не подвергать наказанию участников забастовки и др. 5 января ЦК Российской социал-демократической партии (РСДРП) выпустил листовку с призывом к путиловцам продлить забастовку, а к рабочим других заводов — присоединиться к ней.
Путиловцев поддержали Обуховский, Невский судостроительный, патронный и другие заводы, к 7 января стачка стала всеобщей (по неполным официальным данным, в ней участвовало свыше 106 тысяч человек).
Николай II передал власть в столице военному командованию, которое решило задавить рабочее движение, пока оно не вылилось в революцию. Главная роль в подавлении беспорядков отводилась гвардии, ее усилили другими войсковыми частями Петербургского округа. В заранее установленных пунктах были сосредоточены 20 батальонов пехоты и свыше 20 кавалерийских эскадронов.
Вечером 8 января группа писателей и ученых при участии Максима Горького обратилась к министрам с требованием предотвратить расстрел рабочих, но ее не хотели слушать.
На 9 января было назначено мирное шествие к Зимнему дворцу. Шествие было подготовлено легальной организацией «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» во главе со священником Георгием Гапоном. Гапон выступал на собраниях, призывая идти с мирным шествием к царю, который один может заступиться за рабочих. Гапон уверял, что царь должен выйти к рабочим и принять от них обращение.
Накануне шествия большевики издали прокламацию «Ко всем петербургским рабочим», в которой объясняли бесплодность и опасность задуманного Гапоном шествия.
9 января на улицы Петербурга вышли около 150 тысяч рабочих. Колонны во главе с Гапоном направились к Зимнему дворцу.
По официальным данным, было убито 96 и ранено 330 человек, по неофициальным — более тысячи убитых и две тысячи раненых.
По сведениям журналистов петербургских газет, число убитых и раненых составило около 4,9 тысячи человек.
Убитых полиция хоронила ночью тайно на Преображенском, Митрофаньевском, Успенском и Смоленском кладбищах.
9 января стало началом Первой русской революции 1905-1907 годов.
Память о «Кровавом воскресенье» увековечена в названии Детского парка имени 9 Января и проспекта 9 Января в Санкт-Петербурге.
Преображенское кладбище переименовано в Кладбище памяти жертв 9 Января, в 1931 году здесь был открыт памятник погибшим (скульптор Матвей Манизер, архитектор Владимир Витман).
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Дедушка «майдана». Кто стоял за событиями Кровавого воскресенья?
Историк и публицист телеканала «Царьград» Пётр Мультатули анализирует расстрел демонстрации 9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге
9 (22) января 1905 года в Санкт-Петербурге произошли события, которые вошли в историю под названием «Кровавое воскресенье». Этот термин придумал английский журналист Эмиль Джозеф Диллон, в 1905 г. работавший постоянным корреспондентом в Daily Telegraph. Как часто бывает, мы, увы, продолжаем пользоваться терминологией врага. Кстати, этот Диллон был «большим другом» С. Ю. Витте, которого он сопровождал в Портсмут во время переговоров о мире с Японией.
Объективный анализ событий как самого 9 января, так и предшествующих ему приводит к выводу, что, помимо революционных группировок и их заграничных спонсоров, в подобном сценарии были заинтересованы и влиятельные силы петербургских верхов. Прежде всего это касается С. Ю. Витте и П. Д. Святополка-Мирского. Первый мог рассматривать эти события как прямой путь к окончательному приходу к власти, второй — как свою реабилитацию в глазах земской и либеральной оппозиции после провала «весны». К началу 1905 г. Мирский полностью утратил свою самостоятельную роль и попал в полное подчинение к Витте. Один из видных деятелей политического сыска Российской империи С. В. Зубатов указывал в 1906 г: «Трепов, князь Святополк-Мирский, граф Витте явились первоисточниками переживаемого движения».
С.Ю. Витте. Фото: www.globallookpress.com
Когда Император Николай II после происшествия 6 января 1905 г. отправился в Царское Село, подготовка к провокации уже давно шла. Главной движущей легальной силой этой провокации должно было стать «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», во главе которого стоял иерей Г. А. Гапон. Он пользовался неизменной поддержкой митрополита Антония (Вадковского).
Изначально существовало две петиции: одна, написанная Гапоном, была выдержана в «верноподданническом» стиле, вторая, написанная группой Рутенберга, — в революционном. Начавшись как православно-монархическое, шествие должно было закончиться столкновением с властью, в ходе которого со стороны рабочих были бы неминуемы жертвы. Результатом всего этого должно было стать всеобщее восстание, вождем которого был бы Гапон, а главной движущей силой — партия эсеров.
2 января 1905 г. на Путиловском заводе гапонавцами была искусственно создана конфликтная ситуация якобы с незаслуженно уволенными четырьмя рабочими (на самом деле уволен был лишь один — за прогулы и пьянство). Рабочие потребовали вернуть уволенных и начали забастовку. Никаких политических или социальных требований рабочими не выдвигалось. Однако 3 января на Путиловский завод приехал Гапон и привез эти требования: восьмичасовой рабочий день, повышение платы чернорабочим и другие. В докладе Государю 5 января 1905 г. министр финансов В. Н. Коковцов назвал эти требования незаконными и невыполнимыми для заводчиков, тем более «для Путиловского завода, выполняющего экстренные и ответственные заказы для Маньчжурской армии».
Дальнейшие события развивались быстро и организовано: 3 января прекратили работу рабочие Путиловского завода, 4 января — Франко-Русского и Судостроительного. Главной силой забастовок было гапоновское «Собрание». 6 января Гапон призвал рабочих пойти с петицией к Царю, но скрыл от них её революционное содержание. Допрошенный в качестве свидетеля член «Собрания» кронштадтский мещанин В. А. Ямов показал, что только «к вечеру 8 числа в ней появились требования политического характера». Внесение в петицию политической составляющей произошло после совещания Гапона с представителями эсеров и социал-демократов. В окончательном виде текст петиции представлял собой политическую прокламацию самого радикального содержания: немедленный созыв Учредительного собрания, отделение Церкви от Государства, прекращение войны и т. д.
Столичная полиция вплоть до 7 января «руководилась взглядом министра внутренних дел о невмешательстве в эту забастовку ввиду ее мирного течения и отсутствия насильственных действий». Между тем Гапон продолжал скрывать от рабочих свои истинные намерения. Вечером 8 января он говорил эсерам:
Завтра идём, но не выставляйте ваших красных флагов, чтобы не придавать нашей демонстрации революционного характера. Когда я пойду в Зимний дворец, я возьму с собой два флага — один белый, другой красный. Если Государь примет депутацию, то я возвещу об этом белым флагом, а если не примет, то красным, и тогда вы можете выкинуть свои красные флаги и поступайте, как найдете нужным.
Накануне 9 января большевик С. И. Гусев в письме к Ленину сообщал: «События развиваются со страшной быстротой. Гапон революционизировал массу. Забастовка расширяется и, вероятно, станет общей. На воскресенье Гапон назначил шествие к Зимнему дворцу и подачу петиции с требованиями, вполне соответствующими программе-максимум (политической части).* Гапон предполагает, что будет 300 000 человек и предполагает запастись оружием».
8 января Гапон составил письмо Николаю II, в котором говорилось, что «рабочие и жители г. Петербурга, веря в Тебя, бесповоротно решили явиться завтра в 2 часа пополудни к Зимнему дворцу, чтобы представить Тебе свои нужды и нужды всего русского народа». Гапон призывал Царя выйти к народу, предупреждая, что в противном случае «прольется неповинная кровь» и «порвется та нравственная связь, которая до сих пор еще существует между Тобой и Твоим народом».
Вечером 7 января под председательством командира I-го Гвардейского корпуса, генерал-адъютанта, князя С. И. Васильчикова состоялось совещание «о совместном действии полиции и воинских частей». В Петербург спешно были введены батальоны пехотных и кавалерийских полков гвардии и армии. Однако войск и полиции было явно недостаточно для сдерживания толп таких масштабов. По подсчётам большевика В. Д. Бонч-Бруевича, в войсках Петербургского гарнизона, призванных в город, находились около 30 828 человек. В шествие же приняли участие около 300 тыс. рабочих!
Как отмечал в те дни граф А. А. Бобринский: «Из всего внутреннего хаоса выплывает карельская, хитрая, вероломная и умная фигура Витте». В. Н. Коковцов утверждал:
Витте не мог не знать обо всех приготовлениях, так как кн. Святополк-Мирский советовался с ним буквально о каждом своем шаге. И. И. Колышко, хорошо знавший Витте, так определил его роль в событиях 9 января: «Быть может, шествие рабочих за справедливостью к Царю и не было задумано в «белом доме»* на Каменноостровском. Но в том, что Витте о нем знал и в предстоявшей свалке умыл руки, сомнений нет».
Один из близких соратников Гапона А. Е. Карелин открыто признавал:
Надо сказать, что ни у Гапона, ни у руководящей группы не было веры в то, что Царь примет рабочих и что даже их пустят до площади. Все хорошо знали, что рабочих расстреляют, а потому, может быть, мы брали на свою душу большой грех.
Поздно вечером 8 января в Царское Село прибыл министр внутренних дел князь Святополк-Мирский. В докладе Государю он всячески пытался представить ситуацию в Петербурге как не стоящую внимания. Вместо того, чтобы просить Царя о срочной санкции на решительные действия, Святополк-Мирский всячески успокаивал Николая II. После отъезда министра, Государь занёс в дневник:
Со вчерашнего дня в Петербурге забастовали все заводы и фабрики. Из окрестностей вызваны войска для усиления гарнизона. Рабочие до сих пор вели себя спокойно. Количество их определяется в 120 000 чел. Во главе рабочего союза какой-то священник-социалист Гапон. Мирский приезжал вечером для доклада о принятых мерах».
Как видим, в царском дневнике нет ни слова о готовящемся шествии, о петиции, её содержании, революционных боевиках, строящихся баррикадах, всего того, что знал и что обязан был доложить, но не доложил Святополк-Мирский. Если бы Государь знал о готовящемся шествии, он смог бы его предотвратить. Но, пребывая в заблуждении, Николай II был обречен стать главной мишенью для обвинений со стороны революционеров, общества и обманутого так же, как и он, простого народа.
П. Д. Святополк-Мирский. Фото: www.globallookpress.com
Однако с первого же дня после трагедии либерально-революционная, а затем и большевистская пропаганда лгали о «тысячах убитых». Ленин писал в газете «Вперед» 18 января 1905 г. о «4600 убитых и раненых» и утверждал, что «конечно, и эта цифра не может быть полной». Сталин возвел вымышленное ленинское число в догму, и советская историография вплоть до смерти «вождя всех народов» была вынуждена её повторять.
События 9 января 1905 г., конечно, были трагедией всероссийского масштаба. Их тайные покровители, организаторы и исполнители достигли своих целей, которые точно обозначила княгиня Святополк-Мирская:
Брешь пробита, и Государь, при всём нежелании изменить существующей строй, или если не он, то его заместитель должны будут это сделать.
Государь узнал полную информацию о произошедшем в Петербурге только поздно вечером 9 января от приехавшего с докладом того же Святополка-Мирского. Николай II был потрясен, о чем свидетельствует запись в дневнике:
А. А. Мосолов вспоминал, что 10 января Петербург являл собой картину военного положения: магазины закрыты, электричество, почта, трамвай не действовали, все улицы в центре заняты войсками. В секретных сводках Департамента полиции сообщалось: «Озлобление во всех слоях общества страшное: им пользуются революционеры всех оттенков и склоняют народ вооружаться»[1]. Полным ходом шли грабежи оружейных магазинов, избивали офицеров, на Васильевском острове продолжали строить баррикады. По городу шныряли провокаторы, сыпавшие проклятиями в адрес Царя. Поэт О. Э. Мандельштам писал: «Урок девятого января — цареубийство — настоящий урок трагедии: нельзя жить, если не будет убит Царь».
Крест моего бедного Ники очень тяжёл, тем более, что у него нет никого, на кого он мог бы вполне положиться и кто мог бы быть для него реальной помощью. Он пережил много разочарований, но остаётся мужественным и полным веры в Божие милосердие. Он так старается, он работает с таким упорством, но велика нехватка людей, которых я называю «настоящими».
Императрица Александра Феодоровна. Фото: www.globallookpress.com
Это мнение Императрицы находит подтверждение у А. А. Мосолова, когда пишет: «Оскудение в России в эту эпоху государственно мыслящими и работоспособными людьми было прямо катастрофическим. Я помню раз, после одного из посещений императора Вильгельма, Государь рассказал, что Вильгельм ему рекомендовал при назначении всякого лица на высшую должность одновременно вписывать в секретный список лицо, могущее его заменить. При этом Государь выразился так: «Хорошо ему говорить об этом. Когда я после больших потуг нахожу лицо, более или менее подходящее на высокий пост, то уже второго никак не найду»».
Первым делом Царю надо было избавиться от нелояльных министров и их ставленников, максимально ослабив позиции главного противника — С. Ю. Витте. 11 января вышел Высочайший указ, которым учреждалась должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора. Ему подчинялись все местные гражданские управления, учебные заведения, жандармские и полицейские власти, казенные фабрики и заводы. Задачу генерал-губернатора Николай II так и обозначил: «Объединить действия по прекращению беспорядков в Петербурге». На должность генерал-губернатора Государь назначил Свиты генерал-майора Д. Ф. Трепова. С. С. Ольденбург характеризовал его как «человека твёрдого, глубоко преданного Государю, обладавшего бесстрашием и здравым смыслом, хотя и мало искушенного в политических вопросах».
11 января Государь принял генерала Д. Ф. Трепова в Царском Селе и долго обсуждал с ним меры по наведению порядка в Петербурге. Д. Ф. Трепов обратился к рабочим, заявив, что они стали 9 января «слепым орудием» в руках «злонамеренных лиц». Трепов заверил, что нужды рабочих «близки сердцу Государя Императора так же, как и нужды всех его верноподданных», что «министерство финансов готово приступить к разработке закона о дальнейшем сокращении рабочего времени и таких мер, которые бы дали рабочему люду законные способы объявлять и заявлять о своих нуждах».
Император Николай II. Фото: www.globallookpress.com
Участник шествия 9 января, слесарь А. И. Агапов, обращаясь к революционерам, писал:
Вы обманули нас и сделали рабочих, верноподданных Царя бунтовщиками. Вы подвели нас под пули намеренно, вы знали, что это будет. Вы знали, что написано в петиции якобы от нашего имени изменником Гапоном и его бандой. А мы не знали, а если бы знали, то не только никуда бы не пошли, но разорвали бы вас в клочья вместе с Гапоном своими руками.
Действия Градоначальника возымели успех. 12 января сестра Ленина Е. И. Елизарова с сожалением писала в газету «Вперёд»: «Сегодня настроение, видимо, падает, и город принимает свой обыкновенный вид. Конки пошли почти всюду, газ и электричество горят, многие магазины отбили уже доски, заколоченные окна». Николай II записал в дневнике 12 января: «День относительно прошёл спокойно, были попытки на нескольких фабриках стать на работу». К 18 января полностью возобновил работу Путиловский завод.
Между тем министр финансов В. Н. Коковцов в письме к Николаю II убеждал его: «Внести успокоение в столице и предупредить неизбежное распространение волнений и на другие местности Вашей Империи может только Державное Слово Вашего Императорского Величества». На этом докладе Государь поставил резолюцию: «Разделяю Ваши мысли».
С. Ю. Витте предлагал составить манифест, в котором выражалась бы скорбь в связи с трагедией 9 января, а также указывалось, что Государь не знал о предполагавшемся шествии народа и войска действовали не по его приказу. Но Николай II не хотел снимать с себя ответственности и отверг идею манифеста. Вместо этого Государь приказал собрать в Александровском дворце депутацию от рабочих. Отбор рабочих был возложен на генерала Д. Ф. Трепова. От каждого завода Петербургского района было назначено определенное количество уполномоченных в избирательное собрание, которое выбрало из своей среды 30 человек депутатов для представления Государю.
19 января Николай II принял в Александровском дворце делегацию столичных рабочих в количестве 34 человек. Сначала Царь обратился к рабочим с заранее подготовленной речью:
Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливым и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно. В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению быта их было сделано и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд. Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь, принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь.
После речи Государь пригласил рабочих высказывать свои пожелания и просьбы. Ободренные приёмом, рабочие стали просить Царя, чтобы предприниматели поделились с ними частью прибыли. Николай II объяснил, что сделать этого не может так же, как и самим рабочим никто не может приказать брать меньшую плату. Далее зашёл разговор о сокращении рабочего дня. Государь спросил: «Что вы станете делать со свободным временем, если будете работать не более 8 часов? Я, Царь, работаю сам девять часов в день, и моя работа напряжённее, ибо вы работаете для себя только, а я работаю для вас всех. Если у вас будет свободное время, то будете заниматься политикой; но я этого не потерплю. Ваша единственная цель — ваша работа». В. Н. Коковцов вспоминал, что «Государь очень ласково поговорил почти с каждым из них, задавая им вопросы, откуда кто родом; чем занимался до поступления на завод и каково семейное положение каждого. Угостили всех делегатов чаем и сандвичами, и все разъехались по домам».
Император Николай II и Императрица Александра Феодоровна назначили из собственных средств 50 тыс. руб. для оказания помощи членам семей убитых и раненых 9 января рабочих. Эта сумма выплачивалась вплоть до Февральского переворота 1917 г. События 9 января настолько подействовали на Государя, что, по имеющимся сведениям, он в начале 1905 г. исповедовался у иеромонаха Гефсиманского скита Свято-Троицкой лавры старца Варнавы (Меркулова), который, по преданию, предсказал Государю мученический венец.
Сразу же после событий 9 января начались отставки тех, кто, по мнению Николая II, нес ответственность за кровавые события. Первым 14 января лишился своего поста министр юстиции Н. В. Муравьёв. 18 января с формулировкой «по расстроенному здоровью» был отправлен в отставку министр внутренних дел князь П. Д. Святополк-Мирский. Николай II ему дал ясно понять, что считает его виновным в том, что произошло, и не доверяет ему. Князь был выгнан со службы без традиционного благодарственного именного рескрипта, награждения орденом и нового назначения. 4 марта 1905 г. был оправлен в отставку ответственный за бездействие начальник полиции А. А. Лопухин.
Николай II все яснее осознавал, что многих государственных и общественных деятелей больше волнуют их политические амбиции, чем интересы государства. Тяжёлым моральным ударом стало для Государя то обстоятельство, что на дворянском собрании Московской губернии его консервативному крылу удалось не допустить резолюцию о необходимости Учредительного собрания всего 219 голосами против 147. Красная революция надвигалась на Россию.
По материалам книги П. В. Мультатули «Император Николай II. Трагедия непонятого Самодержца».
* Имеется в виду полиция. — Примеч. авт.
* Имеется в виду «программа-максимум» партии большевиков.
* Особняк С. Ю. Витте на Каменоостровском проспекте Санкт-Петербурга. — Примеч. авт.
[1] ГА РФ. Ф. 102 ДП ОО. 1905. Ч. 4. (1). Л. 168.