1581 год событие на руси осада города
Осада Пскова Стефаном Баторием
Осаду Пскова Стефаном Баторием в конце Ливонской войны ярко описал очевидец: «Мне кажется, что мы с мотыгой пускаемся на солнце».
Псковский Кром — щит России
Оказалось, что, хотя некоторые сверхтяжёлые орудия были эвакуированы из Пскова, город всё ещё обладал великолепным арсеналом артиллерии разного калибра. Особенно много было так называемых затинных пищалей — малокалиберных орудий, позволявших поражать неприятеля вне радиуса огня не только аркебуз и мушкетов, но даже артиллерии противника. Когда солдаты Стефана Батория начали подводить к псковским стенам траншею для создания брешь-батареи, они почувствовали весь гнев «бога войны». Для атаки был выбран участок между Покровской и Свинорской башнями на крайнем восточном фасе периметра стен Окольного города — внешней линии обороны Пскова, построенной уже в XVI веке и поддерживаемая в боеготовом состоянии всю вторую половину столетия. Это была одна из самых протяжённых фортификационных систем в России, да и во всей Европе, что делало не только осаду, но и оборону этой крепости задачей, требующей большого опыта и воинского искусства.
Стрельба не прекращалась даже ночью, причём для лучшей подсветки нападавших использовались факелы и даже специальная деревянная башня, зажигавшаяся ночью. Тем не менее полякам удалось подвести орудия и обрушить огонь трёх батарей на Окольный город. 17 и 18 сентября пушки Батория проделали брешь в стене между башнями, повредив Покровскую и Свинорскую башню. Вечером 18 сентября после небольшой рекогносцировки король дал сигнал к началу штурма, который должен был решить судьбу «русского Парижа».
Осада Пскова: штурм — единственный выход
Несмотря на отличную организацию похода, Баторию недоставало припасов и особенно пороха для 20 осадных пушек, чем объясняется столь ограниченное применение артиллерии во время осады. Кроме того, внушительная армия Батория имела решающее численное превосходство над защитниками, однако для ведения длительной осады нужно было снабжать и кормить весь корпус наёмников и подданых короля, ещё и исправно платить жалование, иначе наёмники воевать отказывались. Решив использовать качественное и количественное превосходство в живой силе и учтя недостаток пороха, Стефан Баторий сделал ставку на генеральный штурм, надеясь взять город почти что «изгоном», то есть с наскока.
Характерным для польско-литовской армии явлением была разобщённость разных подразделений и отрядов: вот и во время штурма венгерская (точнее, венгро-немецкая) и польская колонны атаковали Покровскую и Свинорскую башню параллельно друг другу, а не совместно. Первоначально нападавшим сопутствовал успех, и им удалось занять как башни, так и бреши, пробитые артиллерией накануне. К неудовольствию осаждавших, за каменными стенами псковичи уже начали строить дерево-земляной вал — к началу штурма он, конечно, не был закончен, однако с его помощью удалось остановить натиск атакующих.
Неудачный штурм тяжело ударил по моральному состоянию армии Батория — стало ясно, что взять город быстро не удастся, а недостаток пороха не давал надежды на достижение успеха путём массированных бомбардировок и разрушения стен хотя бы Окольного города. Король старался сохранить присутствие духа, однако среди польской шляхты и командиров наёмников быстро распространились упадочные настроения: немцы отказывались воевать без предоплаты, а с приходом холодов проблема фуражировки и снабжения армии элементарным минимум одежды и припасов обострилась.
Разумнее было бы отступить ещё после первой неудачи, тем более, что чем дольше продолжалась блокада, тем больше неудобств захватчикам доставляли псковичи, совершившие за время осады почти полсотни вылазок. Пользуясь превосходством в дальнобойной артиллерии, осаждённые использовали любой случай, чтобы нанести урон войскам Батория, нападая на зазевавшихся фуражиров, атакуя отдельные посты и траншеи. К борьбе с Баторием, кроме того, подключились гарнизоны окрестных крепостей, совершавшие смелые рейды и мешавшие организации подвоза провианта и припасов к главным силам неприятеля. Дело принимало скверный оборот, так чего же ждал король Стефан?
Современный вид Покровской башни Источник: wikipedia.org
Стефан Баторий в поисках решения
Король снова потерпел неудачу. Если в кампаниях 1579 и 1580 годов Стефану Баторию неизменно сопутствовал успех, то провал первого штурма Пскова обнажил сразу несколько слабых мест планирования и организации баториевой армии. Неудаче с закладкой мин вторила неудача во взятии Псково-Печерского монастыря — не только духовного центра, но и важного оборонительного рубежа в Подпсковье. Для захвата обители были отправлены немецкие наёмники и половина всей артиллерии, однако оба предпринятых штурма оказались неудачными — атакующим пришлось убраться восвояси и вернуться к главным силам.
Легко представить, в каком унынии находились осаждавшие крепость солдаты. Ситуация усугублялась тем, что горожане не прекращали вылазки, а в Псков нет-нет, да проникали отряды с «большой земли». Так, некий воевода Мясоедов провёл в Псков 400 человек. Это укрепляло решимость защитников сражаться до конца.
Последней каплей в чаше терпения короля Стефана стала неудачная попытка венгров подкопать стены города со стороны реки Великой, где они были значительно менее сильными, однако псковичи прибегли к отработанному приёму и начали насыпать земляной вал за атакованным участком стены. И так как подводы с порохом всё никак не могли добраться до лагеря осаждавших (король не позаботился об их подготовке), то оставалось надеяться, что Псков падёт сам собой от недостатка продовольствия и припасов. Впрочем, времени дожидаться капитуляции твердыни у поляков не доставало — армия Стефана Батория распадалась буквально на глазах.
Стремясь сохранить лицо польско-литовский армии, король оставил под городом гетмана великого коронного Яна Замойского, который должен был продолжить блокаду собственно польскими силами. Наёмников и венгров Баторий забрал с собой. Помимо отчаянного сопротивления псковичей ещё одним фактором, обусловившим прекращение активной осады и возвращение короля с лучшими частями восвояси, были активные действия шведов. Пока русские и польско-литовские войска сражались, шведы планомерно захватывали крепости и плацдармы в Ливонии, буквально под носом у Стефана.
Блокада Пскова продолжалась до заключения мира: 15 января 1581 года было подписано Ям-Запольское перемирие, не только фактически окончившее войну России и Речи Посполитой, но и осаду города. На этот раз твердыня выдержала, но вскоре ей предстояли новые испытания.
Оборона Пскова: Победа русского духа
Четвёртого февраля (по новому стилю) 1582 года войско польского короля Стефана Батория было вынуждено бесславно снять осаду со Пскова. Русское упорство сломило вражеский напор.
Во время Ливонской войны, на заключительном её этапе, король польский и великий князь литовский Стефан Баторий осадил русский Псков. Одновременно шведский король напал на северо-западные территории Московского государства. Обстановка становилась крайне сложной, и если бы Псков не выдержал осаду, то северо-западные русские земли были бы разорены, а польскому королю открылся путь во внутренние территории России.
Великий поход Стефана Батория
Для этого похода Речь Посполитая напрягала все свои финансовые и людские ресурсы. Были собраны налоги за два года вперёд, взяты в долг большие деньги у европейских государей, наёмников собрали со всей Европы. Были подготовлены специальные осадные орудия, наняты квалифицированные военные инженеры.
Собранная Стефаном Баторием армия насчитывала 47 тысяч воинов, а также шедших с ними многочисленных боевых и небоевых слуг, использовавшихся для вспомогательной деятельности. Артиллерия состояла из 20 крупных стенобитных орудий и нескольких десятков орудий лёгких. В походе участвовали венгры, немцы, поляки, литовцы, наёмники из Шотландии, Франции и других стран.
Русский Псков представлял собою крупную крепость. Внешние стены имели протяжённость почти в 10 км, высоту в 6,5 метра и толщину в 4-6 метров с 37 опорными башнями. Внутренний Средний город, Довмонтов город, а также Кром (Псковский кремль) имели в длину ещё 4,5 км стен и башен. Высота стен в кремле была 6-8 метров, а башен – до 35 метров при ширине стен 2,5-6 метров.
Русский гарнизон во главе с князем Иваном Шуйским состоял примерно из 6 тысяч воинов плюс городское ополчение, использовавшееся во вспомогательных целях, при большом количестве артиллерии и запасов ядер и пороха. Вне города действовала вспомогательная армия в 7 тысяч 500 человек, ударявшая по коммуникациям противника.
Об осаде с русской стороны мы знаем из «Повести о прихождении Литовского короля Степана на великий и славный град Псков».
Войска польского короля подошли ко Пскову 18 августа 1581 года и начали осаду.
Артиллерия Стефана Батория за несколько дней сильно повредила две башни русской крепости и пробила в стенах проломы. Но русские успешно возводили напротив проломов дерево-земляные стены.
Первый штурм Пскова
Русские потеряли 863 человека убитыми и 1626 ранеными. Войска Стефана Батория – не менее 5 тысяч убитых и множество раненых.
Далее началась долгая минная война. Поляки вели подкопы под стены, русские – контрподкопы, которые сводили на нет усилия поляков. Из Пскова за время осады было сделано не менее 46 вылазок, постоянно державших осаждающих в напряжении. Однажды в крепость даже пробился отряд стрельцов (более 500 человек) под командованием Фёдора Мясоедова.
Второй штурм и осада Пскова
Второго ноября поляки предприняли следующий штурм, но он так же был отбит сильным артиллерийским огнём русских орудий.
Стефан Баторий разочаровался в своей военной кампании и уехал в Вильно, оставив командование на гетмане Яне Замойском.
Осада продолжалась до 4 февраля 1582 года, даже несмотря на то, что мир между державами был заключён ещё 15 января.
Псков и Шуйский, – как писал Н.М. Карамзин, – спас Россию от величайшей опасности, и память сей важной заслуги не изгладится в нашей истории, доколе мы не утратим любви к Отечеству и своего имени.
Успешное пятимесячное сопротивление русских войск при осаде Пскова позволило заключить мир, по которому были возвращены все русские земли, захваченные ранее Стефаном Баторием. И главное – было предотвращено массовое вторжение противника во внутренние части Московского государства.
22. Осада Пскова Стефаном Баторием. 1581-82
ГОРОД БАРСА. Сборник очерков, посвященных истории Пскова.
В этой главе говорится о событиях войны с королем польским и великим князем литовским Стефаном Баторием, когда Псков пять с половиной месяцев находился в осаде, не сдаваясь, отбивая штурм за штурмом и закрывая щитом своих несокрушимых стен от вражеского нашествия и северный край, и всю Россию.
Великие Луки. 6 сентября 1580 г.
После успешного похода на Полоцк (август 1579) Баторий начал готовить второй масштабный поход, намереваясь теперь не просто вернуть свое, но и отвоевать часть русских земель. Между тем польско-литовские отряды тиранили пограничные районы русского государства и проникали вглубь страны, аж до Ярославля.
В 1580 году 29 июля королевские войска, в составе которых в основном находились немецкие и венгерские наемники, под командованием Яна Замойского (активного сторонника и помощника короля, коронного канцлера и краковского старосты), а также венгерского полководца Борнемиссы, выступили из Витебска на Западной Двине, где находилась база формирования войск, и двинулись от последней литовской пограничной крепости Сураж на русскую крепость Велиж – через густые леса вдоль Двины. Велиж пал. 15 августа 1580 года Замойский взял крепость Усвяты и подошел к Великим Лукам.
Впоследствии Великие Луки становились ареной все новых и новых битв. В период Смутного времени город переходил из рук в руки и наконец оказался полностью разгромлен и разорен, но во время Северной войны Петра Первого со шведами на случай необходимости обороны в нем возобновили крепостные укрепления, а в 1812 году в Великих Луках формировали отряды для борьбы с Наполеоном. Во время Великой Отечественной войны следующего века бои за освобождение города Великие Луки от немецких фашистов продолжались 55 суток – зима 1942-43 годов… столько совершенных подвигов, столько примеров героизма и отданных за победу жизней… В 1954 году в Великих Луках был сооружен памятник погибшему в окрестностях города Александру Матросову. Почему получается так – пишешь о древних войнах, а вспоминаются длинной вереницей все события военных лихолетий, и предыдущих, и последующих – кровавый след тянется из древности и достигает наших дней.
Ныне от крепости петровского времени в Великих Луках остались очень высокие валы (20 метров), общей протяженностью 2 км, которые поднимаются вверх ступенью, пряча за собой продолговатую долину, где прежде располагались крепостные постройки. Валы поросли деревьями и кустами, но находятся в хорошей сохранности, причем практически сами по себе, – земляные укрепления имеют в своей основе деревянные каркасы и разрушаются со временем крайне медленно. Через проемы для двух ворот можно пройти внутрь, на бывшую крепостную территорию с остатками церкви и небольшим, но очень глубоким родниковым озерцом. В этом озерце утонул штурмовавший крепость во время Великой Отечественной войны танк – рухнул в воду и погиб со всем экипажем.
В этом месте было столько страшных кровопролитных боев, что, когда идешь по тропинке, протоптанной поверху первой ступени вала, то кажется, будто в шелесте деревьев и травы слышатся человеческие голоса, – потому что земля здесь пропитана человеческой кровью с ужасающей щедростью.
Царь Иван попытался выйти из войны, договорившись с Баторием о мире, но условия, выдвинутые королем, оказались совершенно неприемлемыми для Москвы. Военные действия продолжались. На смоленском направлении удача не сопутствовала королю – в битве при Настасьино (октябрь 1580) его войско было разбито, а далее последовало еще одно поражение – в битве под Шкловом (лето 1581). Однако эти победы русских только немного отодвинули дату выступления Батория на Псков.
В ноябре того же 1580 года шведский полководец Делагарди захватил крепость Корелу, где было истреблено 2 тысячи русских, и готовился осадить Ругодив (Нарву).
ПОВЕСТЬ О ПРИХОЖДЕНИИ СТЕФАНА БАТОРИЯ НА ГРАД ПСКОВ.
«Сегодня, друзья, за христианскую веру и за православного государя нашего, царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси умрем все вместе от руки
литовцев, но не отдадим государя нашего града Пскова польскому королю Стефану! … Богородица с милостью и защитой идет к нам на помощь со всеми святыми!»
«Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков».
«…честь принадлежит Пскову: он, как твердый оплот, сокрушил непобедимость Стефанову… То истина, что Псков или Шуйский спас Россию от величайшей опасности, и память сей важной заслуги не изгладится в нашей истории, доколе мы не утратим любви к отечеству и своего имени».
Н.М. Карамзин. История государства Российского.
На этих стенах видны следы –
Следы от ядер, следы беды.
Грозы грознее рык Барса был.
Тревожить зверя не надо бы.
Не камни- лица из стен столпов.
Вприщур бойницы – в глаза веков.
Пусть в настоящем здесь тишь царит,
Не обольщайтесь – Барс только спит.
С 18 августа 1581 года по 4 февраля 1582 года Псков находился в осаде. Эта осада, бесспорно, одна из самых потрясающих страниц в героической летописи Пскова. Силы сражающихся были неравны – Баторий привел под Псков 50-тысячное войско, в котором помимо польско-литовских отрядов были добровольцы и наемники из многих стран Западной Европы. Им должны были противостоять 16 тысяч царского войска (стрельцов и дворян) и 10 тысяч ополченцев-горожан.
Кроме того, было совершенно очевидно, что русская армия сильно проигрывала в снаряжении, организации и тактических приемах своим противникам, вооруженным, обученным и дисциплинированным самым наилучшим образом. Как об этом пишут, «польские «крылатые» гусары, закованные с ног до головы в железо, польская пехота в кольчугах, венгерцы, немцы, шотландцы, ливонские волонтеры — все это были отборные отряды, далеко опередившие русских в военном искусстве».
Однако ни штурмы, ни попытки подкопов, ни артиллерийские обстрелы не помогли руководившему военными действиями опытному коронованному полководцу одолеть сопротивление осажденных, возглавляемых большим воеводой князем Иваном Петровичем Шуйским, талантливым командиром и смелым воином. Псков, в обороне которого принимали участие не только военные, но и все его жители, от мала до велика, выстоял, чем вынудил Батория пойти на переговоры с Москвой и наконец убраться восвояси.
Вскоре после войны в Пскове была написана «Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков», содержащая весьма подробные и обстоятельные сведения о всем времени Баториевой осады.
Василий передает содержание королевских грамот и листовок, псковских донесений Ивану Грозному, он знает о показаниях пленных, о беседах И.П.Шуйского с царем, располагает сведениями о числе убитых, указывает точные даты основных событий и т.д. Почти все подробности и детали в рассказе Василия об осаде и обороне города находят подтверждение в других источниках этого времени, русских и польских».
В дальнейшем в тексте статьи помещены цитаты из этого информативного труда.
18 августа 1581 года Баторий с огромной армией подошел к Пскову, поразившему его воинство своей величиной и мощью крепостных стен и башен.
«Любуемся Псковом! Господи, какой большой город! Точно Париж!»
Из дневника секретаря канцелярии короля Стефана Батория Пиотровского (во время осады Пскова в 1581-82 гг.)
Этот северный русский Париж пришедшее воинство мечтало завоевать и ограбить, залив кровью защитников и жителей.
6 и 7 сентября артиллерия Батория согласно его решению (а он обладал и военным опытом, и талантом стратега) била по башням Покровской (западная угловая башня Окольного города на берегу Великой), Свинузской (Свиная, следующая за Покровской в восточном направлении) и по стене между ними, в результате чего стена сильно пострадала, и в ней наконец был проделан огромный пролом (порядка 50 метров).
8 сентября королевские войска пошли на штурм, захватили обе башни и старались прорваться дальше в город. Ожесточенность сражения достигла наивысшей точки.
Сражение продолжалось целый день, приступ был быт отбит огромным напряжением сил и воли, в воодушевлении веры, общими усилиями войска и всех горожан, даже женщин: «Множество женщин сбежалось к проломному месту, и там великую помощь и облегчение принесли они христианским воинам».
В этом бою потери защитников составили убитыми 863 человека, а ранеными 1626 человек. Войско Батория потеряло около 5000 воинов, в том числе более 80 знатных сановников. Ранено было 10 тысяч.
Вскоре после подхода королевского войска к городу одному псковичу, некоему «старцу Дорофею», полуслепому кузнецу, было во сне видение Богоматери, выступившей как небесная защитница Пскова, в свите которой среди избранников Божиих находились Святые Псковские князья, Всеволод и Довмонт. Ему снилось, он видел (и было это теми же августовскими днями, 27 числа), как от Псково-Печерского монастыря, в великом сиянии, под сверкающим столпом, пришла по воздуху ко Пскову Богородица со святыми и, встав на угловой Покровской башне Окольного города (башня называлась так по расположенной вблизи нее церкви Покрова что в Углу), обещала горожанам помощь, велев молиться Ее Печерской иконе.
Псково-Печерский монастырь был основан «на немецком рубеже» на месте подвига монахов-отшельников, уходивших жить под землю в пещеры в толще известняковой горы, и в конце XVI-того века превратился в сильную крепость на псковских подступах, в связи с чем его защитники отбили посланный к нему королем отряд. Икона Богородицы из этого монастыря, особо почитаемая, находилась в Троицком соборе Пскова.
В дневнике секретаря канцелярии короля Стефана Батория, ксендза Станислава Пиотровского, на 96 странице под 27 августа 1581 года есть запись, гласящая: «Сегодня и в прежние ночи видны на небе какие-то знаки, как бы столбы, которые представляют подобие двух конных войск; еще какие-то подобия креста. Но дива тут нет никакого, а скорее какая- нибудь игра природы, испарения и пр».
Когда 8 сентября начался первый, самый ожесточенный штурм крепости, то в отчаянный момент боя, согласно описанию очевидца, «воеводы, видя упорный и беспрестанный огонь, решительные приступы врага, множество своих воинов, погибших и изнемогших от ран, все равно неослабно надеялись на бога. Посылают они в соборную церковь живоначальной Троицы за великим и надежным избавлением, за святыми чудотворными иконами и чудотворными мощами благоверного великого князя Гавриила-Всеволода, псковского чудотворца и избавителя от врагов, и повелевают принести их к проломному месту. … в день праздника богородицы, честного и славного ее рождества, была принесена к проломному месту из соборной церкви живоначальной Троицы святая чудотворная икона успения пречистой богородицы Печерского монастыря вместе с другими чудотворными иконами и мощами благоверного князя Гавриила-Всеволода и другими святынями; и в тот же час невидимо пришло спасение граду Пскову на этом месте». Принесшие иконы монахи воодушевляли защитников Пскова обещанием помощи от самой Богородицы: «Богородица с милостью и защитой идет к нам на помощь со всеми святыми!»
Есть картина, кисти Карла Брюллова, посвященная этому драматическому моменту – на фоне огненных всполохов пожара и столба черного дыма над подорванной Свиной башней, в проломе крепостной стены изображены идущие навстречу врагам наравне с воинами, навстречу обнаженному оружию монахи с крестами и иконами.
Повесть о прихождении Стефана Батория на град Псков: «Также великого заступника псковского, князя Гавриила-Всеволода, с ним же князя Довмонта и Николая, Христа ради юродивого, в сердцах своих призвав на помощь, все христианское воинство в едином порыве устремилось на литовскую силу».
Уехав из военного лагеря в Вильну, Баторий начал переговоры о мире с Москвой, а затем снял с Пскова осаду… «месяца февраля в 4 день, польский гетман, канцлер [Замойский] отошел от града Пскова в Литовскую землю со всею силою литовскою. Тогда же в граде Пскове раскрылись затворенные ворота… благодаря заступничеству пребожественных сил и покровительству и молению великих святых чудотворцев… великого заступника псковского, князя Гавриила-Всеволода, с ним же князя Довмонта и Николая, Христа ради юродивого»…
Поскольку успех обороны был по традиции приписан заступничеству святых сил, среди которых видное место занимали псковские святые, в это же время подверглась доработке «Повесть о Довмонте» в своей Распространенной, агиографической (житийной) редакции. История жизни и подвигов легендарного князя получила продолжение в виде присоединенного к уже существовавшему тексту рассказа о Видении старца Дорофея во время Баториевой осады. Считается, что этот текст был заимствован из Повести о Псково-Печерском монастыре, авторство которой принадлежит иноку Григорию (отличие заключается в основном только в начале рассказа и в его концовке, где уточняется, как, с кем, когда все случилось и чем закончилась осада Пскова – победой). Рассказ о видении переходит в завершающее «Повесть» молитвенное обращение к двум князьям, «двоице богоизбранной», Довмонту и Всеволоду-Гавриилу, что позволило слить воедино биографическую часть «Повести о Довмонте» и вновь происшедшее чудо.
Видение старца Дорофея стало основанием для причисления князя Довмонта к лику святых – поскольку среди псковских святых его числила сама Богородица, ведь когда, согласно преданию, Она приблизилась к Покровской башне и остановилась, то спросила: «Где псковские святые молитвенники Нифонт, епископ Новгородский, Гавриил и Тимофей Псковские?» Очень вероятно, что именно в то время новому святому была сочинена первая церковная служба (если только она уже не существовала раньше).
«Словарь исторический о русских святых», С-Петербург, 1862 год: «Почитание Довмонта началось в XIV веке. В 1374 году создана была в Довмонтовой стене, во имя его церковь, а служба ему сочинена уже в XVI столетии, после Баториева нашествия, по случаю некоего явления». Служба представляла собою рукопись неизвестного автора, хранилась в Троицком соборе, но со временем оказалась безвозвратно утрачена.
Немного позднее в связи с выдержанным Псковом новым военным испытанием, на этот раз силами шведского короля Густава-Адольфа, было написано еще одно повествование об этом новом нашествии – там имя Довмонта стоит также вместе с именем Гавриила-Всеволода («Повесть о прихождении шведского короля Густава Адолфа на град Псков», автор этого произведения был псковичом, священником или монахом, участником обороны города).
«Явление Богоматери старцу Дорофею» из Покровской церкви от Пролома.
После закрытия псковского храма Покрова Богородицы от Пролома в начале 20-того века икону перенесли в Псковский музей, и она не покидала Псков – до 1944 года.
Во время Великой Отечественной войны, в 1944 году икона была вывезена немцами в Германию, и след ее затерялся. В течение десятков лет после окончания войны считалось, что икона погибла. В распоряжении историков имелись только старые фотографии и прориси иконы, да они и тому были рады.
Икона «Явление Богоматери старцу Дорофею»,
известная как икона Жиглевича.
До возвращения Псково-Покровской иконы из Покровско-Рождественской церкви от Пролома обратно в Россию из немецкого плена икона Жиглевича стала как бы ее заместительницей и приобрела широкую известность, ее репродукции можно было встретить практически во всех изданиях, посвященных Псковской иконописи. В настоящее время икона Жиглевича находится в Псковском музее (Поганкиных палатах).
В войне с королем Баторием Псков выстоял, но его окрестности подверглись разгромам и опустошению. На всех подступах главный город псковской земли обороняли несколько десятков малых городов-крепостей. На месте некоторых из них после нашествия Батория навсегда остались только могилы да земляные валы от имевшихся прежде, сожженных укреплений.
Местечко, ныне известное, как городище Воронич (в районе деревень Тригорского и Михайловского, поблизости от Святогорского м-ря, Пушкинский заповедник).
За 156 лет до нападения короля Батория Воронич выдержал трехнедельную осаду войсками Витовта Литовского, далее продолжал расти и развиваться и в конце XVI-того века был многонаселенным процветающим городом. Летом 1581 года польско-литовское войско осадило крепость, которая не выстояла – и была уничтожена. После разгрома в городе осталось 7 жилых домов (а было 600) и 9 человек жителей (а было несколько тысяч). Позднее Воронич не возродился, а маленькое сельцо перешло к соседнему городку Опочка.
Земляные валы Воронича в форме подковы с более высоким округлым концом напротив въезда сохранились до наших дней. Наверху на городище рядом с церковью находится кладбище, древнее, с древними каменными, вросшими в землю почти до перекладин крестами. Под крестами лежат жертвы польско-литовского нашествия. Кладбище Воронича в основном сейчас известно тем, что на нем можно увидеть захоронения членов семейства Осиповых-Вульф, близких знакомых поэта Александра Сергеевича Пушкина, а также одного из его родственников, Вениамина Петровича Ганнибала. Но все паломники по Пушкинским местам, посетив древнее городище, не могут не заметить таких красноречивых даже в своей молчаливости памятников лихих военных годин старого времени и невольно задумываются о том, какие грозы некогда пронеслись над этими умиротворенно-тихими, прекрасными местами…
Город Гдов на реке Гдовке, 125 км к северу от Пскова (именно вблизи Гдова произошло Ледовое побоище 1242 года).
К тому времени, как крепость Гдова была атакована войсками Батория, она давно уже была каменной – и очень мощной. Взять ее враги не сумели. Впоследствии Гдов неоднократно штурмовался шведами, потом граница отодвинулась, и Гдов потерял стратегическое значение. Остатки каменной крепости в городке можно видеть по сей день.
Крепость Остров – название отображает местонахождение городка – на острове на реке Великой.
Крепостца, защищавшая южные рубежи Псковщины, тут стояла с XIII-того века, сначала деревянная, потом каменная, сложенная из колотого серого известняка. В XVI-том веке крепость имела три трехярусные башни, каждая диаметром 13 метров с толщиной стен 5 метров. Высота стен крепости между башнями достигала от 10 до 15 метров. Остров мешал прохождению войска Батория к Пскову, превратившись в мощный оплот обороны в его тылу, не давая полностью блокировать Псков и сосредоточиться на его осаде.
«… полагали, что Островом легче овладеть, и обещали взять его для забавы и ради присутствия короля, но когда увидели место, занимаемое крепостью, со всех сторон окруженное водой… то сейчас поняли, что труднее взять его видя, чем не видавши…»
Станислав Пиотровский.
Могучая серая крепость Остров очень долго отражалась в водах Великой и ее протоке, но во время немецкой оккупации 1941-44 годов немцы снесли ее – ради щебня, на который перемололи ее стены и башни, поскольку щебень был необходим для строительства дороги. А может быть, они вспомнили, что немецкие орденские рыцари имели обыкновение обходить грозный неприступный Остров далеко стороной, и что он был взят ими только один раз, и то ненадолго. Некоторые вещи помнятся и через века. И заставляют скрипеть зубами от злости.
Ныне от древних времен в Острове сохранилась Никольская церковь XVI-того века, сложенная из серого местного известняка, с одной главой и керамическим фризом, на котором увековечена дата ее постройки – 1542 год.
Потерпев неудачу под стенами Псково-Печорского м-ря, королевский отряд на обратном пути разорил маленький м-рь в окрестностях Изборска, на Мальском озере на погосте Малы, основанный в XV-том веке монахом Онуфрием. Монахи и местные жители, среди которых многие происходили из местного эстонского племени сету, успели спасти достояние м-ря, утопив в озере круги воска и колокола, но отстоять обитель не смогли и были убиты. Только в 1730 году часть монастырских построек восстановили, но трапезная так и осталась лежать в руинах, с тех самых пор – и поныне. Некоторые следы давних трагедий не стираются веками.
«Мы, бойцы крепости Орешек, клянёмся защищать её до последнего.
Никто из нас при любых обстоятельствах не покинет её.
Увольняются с острова: на время — больные и раненые, навсегда — погибшие.
Будем стоять здесь до конца.»
Клятва защитников крепости Орешек времен Великой Отечественной войны 1941-45 гг.
«Так что штурм [Орешка] был начат зря и напрасно и прошёл с большими потерями».
«Хроника провинции Ливония». Бальтазар Руссов, хронист XVI века.
Оборона основанной новгородцами в XIV-том веке крепости Орешек на Ореховом острове в истоке Невы у входа в Ладожское озеро, имевшая место в конце Ливонской войны 1558-1583 годов, не такое громкое дело, как оборона Пскова. Но именно Орешек был вторым ключом от того замка, на который удалось наконец запереть кровавого бога войны.
Точно в то же время, когда псковичи с высоты своих стен увидали в непосредственной близости от крепости полчища захватчиков, то есть в августе 1581 года, шведский полководец Делагарди во главе армии наемников подступил под стены Ругодива (Нарвы) на реке Нарова. Крепость пала. Источники говорят о многих тысячах убитых русских – защитников крепости, мирных жителей. Ливонский хронист Бальтазар Руссов дает более чем впечатляющий список жертв – во время штурма и последующей резни погибло около трехсот знатных воинов (детей боярских), порядка двух тысяч стрельцов и больше семи тысяч горожан, включая женщин и детей. Десять тысяч окровавленных трупов.
Пока Псков отбивал королевские штурмы, шведы успешно воевали на берегах Финского залива, и к концу 1581 года, когда Баторий, не желая больше смотреть на неприступные псковские стены, уехал в Вильну, Финский залив и окрестности с крепостями Ивангород и Копорье были уже шведскими.
Судьба невской крепости Орешек в дальнейшем складывалась по-прежнему драматично. Да и как могло быть иначе – такое ей выпало место, и на карте, и в истории. Потерянная во время Смутного времени, переименованная в Нотебург (Ореховая крепость), она была отвоевана у шведов Петром Первым, с переименованием в Шлиссельбург (Ключ-город).
Во время Великой Отечественной войны 1941-45 гг. крепость Орешек 500 дней держала оборону – один год и четыре с половиной месяца. Здесь насмерть стояли бойцы 1-й дивизии НКВД и балтийские моряки 409-й морской батареи. Если бы крепость пала, оказалась бы перерезана Дорога жизни Ленинграда. Но крепость не пала, она выстояла.