1549 год это год история

1549 год

1549 год — невисокосный год, начинающийся в субботу по григорианскому календарю. Это 1549 год нашей эры, 549 год 2 тысячелетия, 49 год XVI века, 9 год 5-го десятилетия XVI века, 10 год 1540-х годов.

Содержание

События

Родились

См. также: Категория:Родившиеся в 1549 году

Скончались

См. также: Категория:Умершие в 1549 году

См. также

Это незавершённый список года. Вы можете помочь проекту, исправив и дополнив его.

Христианский год — (Christian year), годовой цикл религ. праздников в христ. церквах, обычно начинающийся с Рождественского поста. Две осн. группы праздников таковы: великие праздники, посвященные событиям жизни и деяниям Иисуса Христа, напр. Рождество и Пасха, и… … Народы и культуры

1553 год — Годы 1549 · 1550 · 1551 · 1552 1553 1554 · 1555 · 1556 · 1557 Десятилетия 1530 е · 1540 е 1550 е 1560 е · 1570 е … Википедия

1552 год — Годы 1548 · 1549 · 1550 · 1551 1552 1553 · 1554 · 1555 · 1556 Десятилетия 1530 е · 1540 е 1550 е 1560 е · … Википедия

1547 год — Годы 1543 · 1544 · 1545 · 1546 1547 1548 · 1549 · 1550 · 1551 Десятилетия 1520 е · 1530 е 1540 е 1550 е · … Википедия

1534 год — Годы 1530 · 1531 · 1532 · 1533 1534 1535 · 1536 · 1537 · 1538 Десятилетия 1510 е · 1520 е 1530 е 1540 е · … Википедия

1502 год — Годы 1498 · 1499 · 1500 · 1501 1502 1503 · 1504 · 1505 · 1506 Десятилетия 1480 е · 1490 е 1500 е 1510 е · … Википедия

1551 год — Годы 1547 · 1548 · 1549 · 1550 1551 1552 · 1553 · 1554 · 1555 Десятилетия 1530 е · 1540 е 1550 е 1560 е · … Википедия

1550 год — Годы 1546 · 1547 · 1548 · 1549 1550 1551 · 1552 · 1553 · 1554 Десятилетия 1530 е · 1540 е 1550 е 1560 е · … Википедия

1548 год — Годы 1544 · 1545 · 1546 · 1547 1548 1549 · 1550 · 1551 · 1552 Десятилетия 1520 е · 1530 е 1540 е 1550 е · … Википедия

Источник

Реформы Избранной Рады

К тому, кто не проводит реформ, постучит Реформация.

Избранная рада это неофициальный орган, который состоял из лиц приближенных к Ивану Грозному. Деятельность Рады осуществлялось в период с 1549 по 1560 года. Фактически это был орган, который осуществлял непосредственное управление страной, а также реализовал большинство реформ с целью создания единого централизованного государства. В сегодняшней статье мы рассмотрим реформы Избранной Рады, их влияние на судьбу России, а также последствия тех преобразований, которые были проведены за годы работы данного негласного органа.

Предпосылки образования

Иван Грозный очень рано потерял отца и мать, и фактическое управление страной брали на себя бояре, которые его окружали. Это привело к тому, что на Руси происходили постоянные войны между группировками бояр, за власть. Эти противостояние приводили к ужасным последствиям, в ходе которых гибли люди, терялись города, проигрывались войны. До своего несовершеннолетия молодой царь ничего не мог с этим поделать. Однако в 1547 году Иван Грозный принял царствование и решил отдалить от себя бояр, и окружить себя людьми, которым он может доверять. Главная задача, которая стояла на тот момент перед царем, заключалась в создании единого государства, и собирание всех русских земель вокруг Москвы. Для этого Избранная Рада проводила различные реформы, которые охватывают все сферы жизнедеятельности.

Состав Избранной Рады

Задачи избранной рады заключалось в обсуждение тех задач и процессов, которые происходят в стране и за ее пределами, и поиск пути решения этих проблем, которые накопились. В состав этого органа входили следующие люди:

Некоторые историки приписывают данному кружку Воротынских, Шереметьевых и других. Проблема заключается в том, что большинство историков приписывают к Избранной Раде большое количество людей, но редко могут подтвердить документально (или еще как-то) их причастность к данному органу.

Реформы Избранной Рады при Иване Грозном

Начало реформ

Фактически с первых месяцев существования Рады ее участники занялись тем, что начали разрабатывать план объединения русских земель в единый политический центр. Начало этих преобразований случилось в 1549 году. Тогда был проведён первый в истории России Земский собор. Этот собор представлял собой не что иное, как собрание всех правителей всех русских земель. Иван Грозный обратился к присутствующим с заявлением о том, что он осуждает о тех преступлениях, которые проводили бояре пока царь был малолетним, и обещал хранить верность стране и хранить жизнь своих подданных. В дальнейшем именно Земские соборы проводились для того, чтобы проводить реформы и понимать, в каком направлении эти реформы нужно осуществлять. Примечательно, что именно при Иване Грозном в данный орган власти стали вступать не только представители боярских семей, но и представители менее знатных сословий.

К реформам Избранной Рады относят следующие начинания:

В 1551 году состоялся Церковный собор. Руководил этим собором митрополит Макарий, один из самых активных участников Избранной Рады. Кроме того, в работе этого собора принимал участие лично царь. Результатом деятельности данного собора является создание единого сборника документов для церкви. Этот документ состоял из 100 глав, поэтому сам собор получил название Стоглавого. В рамках данной реформы были проведены следующие мероприятия:

В результате церковной реформы произошло создание единых религиозных норм, а также подведение религии к единым стандартам для всей страны.

Реформа местного управления

За годы, пока страной фактически управляли бояре, эффективность работы местных органов власти стала крайне низкой. Именно поэтому реформы Избранной Рады при царе Иване 4 на начальном этапе были направлены на формирование местного управления. Данная реформа была проведена в 1556 году.

Кроме того реформа местного управления Избранной Рады коснулась и создания новых приказов. Были созданы такие приказы как:

Также было создано огромное количество других приказов: разрядный, ямской, большого прихода, новой четверти, большой казны, холопский, тайных дел, казанского дворца, сибирский, стрелецкий, пушкарский, казачий. Приказы в государственной жизни России играли основополагающую роль, поскольку именно они отвечали за различные аспекты жизнедеятельности государства. Фактически они были местными органами управления, которые выступали промежуточным звеном между населением и царем.

В результате этих преобразований были полностью изменены принципы управления страной.

Военная реформа Избранной Рады

Военная реформа началась в 1550 году. Основная первоначальная идея реформы заключалась в том, чтобы сформировать армию не на основе знатности рода, а на основе военных талантов. Для этого было создано специальное положение, согласно которому высшее командование армии должно было формироваться не по знатности рода, а людьми, которые проявили свой воинский талант. Одним из первых таких подразделений стало Избранная тысяча.

Избранная тысяча это специальный воинский отряд, созданный на основе ополчения, который формировался по новому принципу и подчинялся лично царю.

Кроме того в этот период времени начали формироваться первые стрелецкие полки. Это были специальные полки, которые представляли собой переходное звено между временной и постоянной армии. Поэтому когда мы говорим о создании регулярной армии в России, подсчет времени нужно начинать не с эпохи Петра первого, а с Ивана Грозного реформы Избранной Рады.

Говоря о военной форме, необходимо отметить, что она проводилась в три этапа:

В результате мы можем говорить о том, что реформы Ивана Грозного были уникальными для своей эпохи и направлялись на то, чтобы создать единое централизованное государство. Это было необходимо для объединения русских земель, а также для создания сильного и конкурентоспособного государства, которое могло бы за себя постоять. Доказать, что реформы Избранной Рады прежде всего укрепляли центральную власть, очень просто. Ведь все изменения, которые происходили в стране, были направлены на создание вертикали власти, где все решения принимал царь.

Причины падения Рады

В 1560 году деятельность Избранной Рады была закончена, а сам этот орган был распущен. Однозначные причины таких событий историки не называют, но есть 2 общепринятые версии. Согласно первой версии Иван 4 имел существенные разногласия с членами Рады по вопросам внутренней и внешней политики страны. Согласно второй версии царь заподозрил представителей рады в том, что они были виновны в отравлении царицы Анастасии. В любом случае, орган был распущен и его деятельность прекращена. Хотя успели они сделать очень многое.

Источник

хронологическая таблица всемирной и российской истории, XVI век

Полезное

Смотреть что такое «хронологическая таблица всемирной и российской истории, XVI век» в других словарях:

хронологическая таблица всемирной и российской истории, XVIII век — 1702, октябрь. Взятие русскими войсками в ходе Северной войны крепости Нотебург (Орешек). 1702 1704. Восстание камизаров в провинции Лангедок (Франция). 1702 1714. Правление в Англии королевы Анны последней из династии Стюартов. 1703, апрель.… … Энциклопедический словарь

хронологическая таблица всемирной и российской истории — От древнейших времен до начала новой эры I век н. э. II век III век IV век V век VI век VII век VIII век IX век X век XI век XII век XIII век XIV век XV век XVI век XVII век XVIII век Первая половина XIX века Вторая половина XIX века XX век 1901… … Энциклопедический словарь

2012 год — Запрос «2012» перенаправляется сюда; см. также другие значения. В этой статье описываются текущие события. Информация может быстро меняться по мере развития события. Вы просматриваете статью в … Википедия

2009 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 2009. Годы 2005 · 2006 · 2007 · 2008 2009 2010 · 2011 · 2012 · 2013 Десятилетия 1980 е · 1990 е 2000 … Википедия

1991 год — Для термина «1991» см. другие значения. Годы 1987 · 1988 · 1989 · 1990 1991 1992 · 1993 · 1994 · 1995 Десятилетия 1970 е · 1980 е 1990 е … Википедия

Источник

ГЛАВА III. Соборы 1547 и 1549 годов.

Приступая к истории самых соборов, мы, прежде всего, в предварительных сведениях о них укажем цель, побуждения и идею, которая легла в основание этих соборов; затем, постраемся решить вопрос о том, кому принадлежала инициатива их; наконец перейдем уже к истории самых соборов, сперва, конечно, внешней, а потом рассмотрим как самый ход канонизации на этих соборах, так и значение их для канонизации святых в последующее время.

Как цель, так и побуждения, послужившие поводом к созванию соборов 1547 и 1549 годов, довольно ясно указываются самим митрополитом Макарием и Иваном Васильевичем Грозным. Так, первая довольно ясно намечена в окружной грамоте митрополита Макария, которую он рассылал после этих соборов по церквам, в следующих словах: «мы же в Святем Дусе с сынми своими, со архиепископы и епископы и со всеми священными соборы, уставихом на том соборе праздновати по преуложенному уставу св. отец» 388 и проч. Таким образом, ближайшею целью этих соборов было совершение канонизации святых.

Эти новые воззрения на Русскую Церковь, как на центр православия, и Русское государство, как единственную православную державу, должны были иметь своим естественным следствием стремление нашей Церкви возвыситься до уровня, соответствующего ее новому положению, показать себя достойною высокого места, способною выполнять ту великую задачу, которую Промысел назначил ей выполнить в истории христианства. Естественнее всего и прежде всего такое стремление нашей Церкви должно было отразиться на прославлении наших отечественных святых. Слава Церкви – ее святые. Угодники Божии суть ясные свидетели благодати Божией, почивающей в Церкви. Отсюда, возвысить значение отечественной святыни и прославить своих отечественных святых было совершенно в духе и потребностях того времени. А для того, чтобы достигнуть последней цели, нужно было собрать сведения о святых угодниках, открыть и-под спуда и поставить на вид скрытое доселе сокровище. И мы действительно видим, что именно в это время митрополит Макарий большую часть своей деятельности посвящает исследованиям о жизни Русских святых, образует целую школу писателей житий и производит беспримерную в наших летописях канонизацию святых.

Политические условия, с своей стороны, немало содействовали развитию такого направления и проведению его в жизнь. Киев, Псков, Новгород, Суздаль и другие центры древне-русской жизни, потеряв самостоятельность, присоединились к Москве и подчинились центральной церковной власти. Местные святые древних городов Русских, дотоле праздновавшиеся у себя дома, теперь являются как всероссийские святые и памяти их торжественно установляются на этих соборах.

Итак, с одной стороны, усиление центральной власти Русской Церкви, которое необходимо должно было отразиться и на канонизации святых, уничтожив местность их почитания, с другой, эти новые воззрения на Русскую Церковь, как на единственную представительницу теперь православия, которые побуждали Церковь собрать в одно целое все местные предания о святых и сделать почитание их общим, чтобы наглядно показать, что наша Церковь по количеству в ней угодников Божиих вполне может соответствовать своему новому положению, – все это вполне могло послужить источником идеи, которая лежит в основе соборов о новых чудотворцах. В гражданской жизни эти новые воззрения нашего народа наглядно выразились в венчании Грозного на царство, благодаря чему прежнее Московское княжество стало государством, в жизни же Церкви эти новые воззрения, в силу того, что последняя должна была соответствовать величию государства, послужили источником к прославлению наших святых.

II. Собор 1547 года.

На соборе 1547 года положено праздновать:

Прежде всего постараемся ответить на первый вопрос: были ли какие-нибудь подготовительные работы к этому собору?

Нам остается, наконец, рассмотреть последний вопрос, который естественно возникает, когда говорят о канонизации святых на соборе 1547 года, – это о самом ходе или процессе ее совершения. Но недостаток и отсутствие подлинных актов или деяний этого собора чувствуется здесь гораздо более, чем при решении других вопросов. Какой был ход деяний его, были ли какие-нибудь рассуждения на нем, были ли представляемы на него жития и списки чудес святых, которых этот собор думал канонизовать, читались ли те и другие во время заседаний самого собора – все эти вопросы за отсутствием актов являются трудно разрешимыми. Не имея поэтому возможности дать положительные ответы на них, мы постараемся сделать некоторые соображения более или менее вероятные относительно последних двух. Само собою разумеется, что полной картины заседаний собора представить теперь нет возможности. Мы даже не знаем, сколько было самых заседаний соборных.

Рассмотрим сперва вопрос – представлялись-ли на собор жития святых? Прямых и ясных указаний на то, чтобы на собор 1547 года, подобно следующему собору, были представлены жития и каноны, и чтобы те и другие на нем „свидетельствовались», мы нигде не находим. Единственное указание, которое еще может говорить об этом, мы находим в одной из редакций жития св. Александра Невского, писатель которого, между прочим, говорит, что „благочестивый царь Иоанн Васильевич, поболев душою о ненаписанных о св. Александре ни от кого же, положил благ совет с преосвященным митрополитом Макарием, яко да подвигшеся известно изыскати о святем и писанию предати и митрополит Макарий царево желание, паче же Божие изволение, тщася исполнити, созвал всеосвященный архиерейский собор, трудолюбно подвигся по священным правилом изыскав известно обрете“ 425 и проч. Правда, в приведенных нами словах вовсе не говорится о том, чтобы на собор было представлено житие св. Александра Невского. Но нам кажется, что последнее необходимо нужно предполагать; ибо в противном случае не по чему было бы производить самые изыскания. Поэтому, на основании слов писателя этого жития, дело нужно представлять таким образом: на собор митрополитом Макарием были представлены жития и каноны тех святых, которых он думал канонизовать: собравшиеся архиереи на основании этих житий и производили свои изыскания о них. Что действительно таков в общих чертах должен был быть ход канонизации святых на этом соборе и, в частности, что действительно были представлены на последний жития и каноны, об этом можно заключать еще из следующего обстоятельства. Мы видели, что жития большинства святых, канонизованных этим собором, существовали уже задолго до последнего. Если бы на самом соборе не было изыскания, то можно бы думать наверное, что все эти жития после собора вошли бы в круг церковного богослужения для чтения их во дни празднования памятей этих святых. Между тем на самом деле мы этого не видим. Так, хотя жития святых: Александра Невского, Никона, игумена Сергиевой Лавры, преп. Павла Обнорского, митрополита Ионы, и Михаила Клопского уже издавна существовали в агиобиографической литературе, но однако все они после собора появились в новых редакциях, составленных по поручению Макария, – что́ ясно говорит, что все эти жития признаны несоответствующими своей цели, т. е. для их церковного употребления. Это же последнее обстоятельство может прямо говорить и о том, что на собор были представлены жития святых, что они там читались и рассматривались, в противном случае трудно будет объяснить указанный уже нами факт, в силу которого одни жития признаны соответствующими для своей цели, а другие нет и должны были быть переделываемы. Наконец, главным образом в пользу доказываемого нами положения может говорить следующее обстоятельство. До Макарьевских соборов одним из необходимых условий для совершения канонизации святых были жития и каноны их. Эта необходимость их, с одной стороны, обусловливалась тем, что для канонизации того или другого святого нужны биографические данные о нем, которые и заключаются в житиях; с другой стороны, жития и каноны необходимы были для совершения праздника, которым сопровождается канонизация святого. Если же это правило встречается в практике Русской Церкви до соборов 1547 и 1549 годов, то, конечно, оно применялось и на этих соборах тем более, что необходимость применения этого правила к совершению канонизации засвидетельствовали сами же отцы этого первого собора; ибо, определяя характер и направление подготовительных работ к следующему собору, они поставляют одною из главных целей их отыскание и собрание житий, канонов и чудес. Из истории же следующего собора мы увидим, что эти жития, каноны и чудеса, собранные местными архиереями, представлены были на этот собор и там свидетельствовались. Если же, таким образом, отцы первого собора признавали необходимость применения этого условия на втором соборе, то, очевидно, потому, что сами его применяли. Приведенные нами слова из жития св. Александра Невского и представленные нами выше соображения как нельзя более подтверждают это наше положение.

Установив тот факт, что жития святых, канонизованных собором 1547 года, были представлены на него, нам теперь остается доказать факт свидетельствования их и определить характер этого свидетельствования. Что свидетельствование житий производилось на самом соборе, указание на это можно находить в известных уже нам словах писателя жития св. Александра Невского, что „митрополит Макарий созвал всеосвященный архиерейский собор, трудолюбно подвигся по священным правилом изыскав известно обрете» и проч. Но указывая и констатируя самый факт изысканий, писатель однако ничего не говорит нам о том, в чем последния состояли. Из его слов можно видеть только результат этих изысканий. Ибо писатель, сказав, что митрополит Макарий „изыскав известно обрете“, продолжает далее: „повеле мне убогому написати сие“. Таким образом, результатом соборного изыскания явилось поручение составить новое житие этого святого. Последнее же обстоятельство дает нам некоторую возможность определить и самый характер этих изысканий. Мы уже знаем, что некоторые жития святых, представленные на собор, не были одобрены последним и были переделаны. Обращая внимание на жития, которые были исправлены или переделаны в это время, легко заметить, что это или краткие жития первоначальной неразвитой конструкции, как напр., первоначальная редакция жития Михаила Клопского, или жизнеописания, отличающиеся характером простой биографии исторического лица, как напр. древнее житие св. Александра Невского, или же, наконец, краткие, проложные и сухие жития, каковым напр. было житие преп. Никона Радонежского, написанное Пахомием Логофетом. Все жития такого рода были, очевидно, признаны неудовлетворительными, потому что все они появились потом в новых редакциях. Присматриваясь затем к последним, не трудно видеть и тот критерий, которым руководились тогда у нас при этом свидетельствовании житий. Таким критерием служил господствовавший тогда в нашей агиобиографической литературе взгляд на житие, как на ораторское произведение – похвальное слово, украшенное всеми цветами риторского красноречия, при чем собственно биографии святого отводилось очень мало места. Само собою разумеется, что критерий этот касался только внешней стороны жития или его формы, не касаясь его содержания. Отсюда и соборные изыскания, в основе которых лежал этот критерий, естественно, не должны были идти далее поверхностного надзора за установленною формою житий. Последнее обстоятельство может указывать частию и на размер этих соборных изысканий, который мы должны представлять себе в ограниченном виде.

III. Собор 1549 года

1) Новгородских архиепископов: Иону и Евфимия.

Св. Стефана, епископа Пермского.

Св. Иакова, епископа Ростовского.

5) Благов. князя Всеволода Псковского.

Михаила, князя Тверского.

Преп. Евфимия Суздальского. Преп. Авраамия Смолепского.

Преп. Савву Вишерского.

10) Преп. Евфросина Псковского.

Преп. Евфрема Перевомского.

Преп. Григория Пельшемского.

Св. Иоанна, Антония, Евстфия мучеников Литовских Иоанна, мученика Болгарского.

17) Арсения, архиепископа Сербского.

Этим, за недостатком сведений, мы и ограничим свое изложение внешней истории собора 1549 года, и далее перейдем к рассмотрению внутренней стороны деятельности его, к тому, как велось на нем самое дело канонизации святых. В этом случае мы встречаемся с теми же самыми вопросами, какие нам приходилось решать при изложении первого собора, с тою, впрочем, только разницею, что относительно некоторых вопросов мы имеем здесь сравнительно более сведений, чем прежде; отсюда, следовательно, имеем возможность и рассмотреть их шире и подробнее.

Чтобы ответить на эти вопросы, естественнее всего мы должны бы обратиться к актам этих епархиальных обысков; но к сожалению, эти акты не сохранились до настоящего времени. А в обоих источниках, в которых находятся известия как об обысках, так и о свидетельствовании собранного материала, последнее характеризуется настолько общими чертами, что трудно, на основании только их одних, представить полную картину этих обысков, и тем, значит, труднее ответить на вопросы, поставленные выше, В этом случае, для достижения нашей цели, нам приходится обратиться к практике нашей Церкви предыдущего времени относительно этого предмета и, на основании фактов, которые мы там встретим, и этих черт, которыми характеризуются эти обыски в известных нам источниках, сделать заключение, которое и будет служить ответом на поставленные вопросы.

Этот последний факт решительным образом доказывает, по нашему мнению, ту мысль, что собор 1549 года не сделал подобного первому собору разделения святых на общих и местных, а прямо только установил празднование этим святым, предоставив совершать последнее доброй воле настоятелей церквей. Ибо, если бы на самом деле было сделано такое разграничение, то трудно объяснить, каким образом мог подняться вопрос об образе празднования Евфросину Псковскому и Авраамию Смоленскому, когда собор прямо отнес бы их к какому-нибудь одному классу местных или общих святых, чем прямо определялся бы и образ празднования им.

Канонизация святых, произведенная соборами 1547 и 1549 гг., выражалась, как и прежде, в установлении в честь святого праздника и составлении жития и канона ему. Но трудным для решения является вопрос: вносились ли имена святых непосредственно за канонизацией, по распоряжению соборов, в святцы или месяцесловы? В источниках, сохранивших вам сведения об этих соборах, мы не встречаем пи одного указания, которое могло бы для нас служить основанием для такого или иного решения этого вопроса. По-видимому, нужно было бы ожидать, что соборы, издав повеление о праздновании новым чудотворцам, вместе с ним издадут и повеление о внесении последних в святцы и тогда, конечно, в святцах, явившихся непосредственно за этими соборами, мы вправе были бы ожидать встретить имена всех тех святых, которые канонизованы соборами 1547 и 1549 гг. Но, присматриваясь к уставам, явившимся после этих соборов, мы должны сказать, говорит И. Д. Мансветов, что ни один из них не исчерпывает полного числа русских святых, канонизованных на соборах 1547 – 1549 годов. Так, синодальный устав 1548 года, как появившийся чрез год после первого Московского собора, – уже заключает в себе значительное число памятей, утвержденных на нем, но, с другой стороны, и некоторые из более поздних уставов оказываются ниже этого числа и стоят, по-видимому, вне всякого влияния Московских соборов. Таков, например, устав Синодальной Библиотеки № 389 – 337, написанный в 1553 году для Иосифо-Волоколамского монастыря и отличающийся в этом отношении замечательною бедностью (Перечисление памятей см. в Опис. рук. Син. б., III, 323).

Если же, как можно видеть из этого обозрения, имена святых не всегда вносились в святцы и уставы, то, очевидно, потому, что не было сделано соборного распоряжения. Отсюда, значит святцы и не могли быть одною из тех форм, в которых выражалась канонизация святых на этих соборах.

Чем вызвано было такое изменение, какими обстоятельствами оно обусловливалось, – на эти вопросы мы старались дать ответ в предварительных сведениях об этих соборах. Поэтому, не останавливаясь на них, мы прямо перейдем к обозрению других следствий их, которые стоят в тесной связи е первым следствием и им обусловливаются.

Главное следствие этого перехода права совершения канонизации к высшей центральной власти Русской Церкви касается тех правил, которыми начинают у нас со времени этих соборов руководиться при совершении канонизации святых. Макарьевские соборы имеют в этом отношении весьма важное значение. Со времени их правила совершения канонизации, которые применялись на этих соборах, входят уже в постоянную практику нашей Церкви последующего времени. Эти правила заключались, главным образом, в „обыске о новых чудотворцех“ и свидетельствовании житий и канонов. Обыск состоял, как мы видели, не только в собрании житий и канонов, но вообще сведений о святом – о его чудесах и потом проверке или свидетельствовании тех и других. Этот обыск и это свидетельствование как житий и канонов, так и чудес в последующее время встречаются уже постоянно в практике Русской Церкви во всех случаях канонизации. Замечательно при этом то обстоятельство, что эти правила, установленные Макарьевскими соборами, встречаются нам не только без всякого изменения их сущности, но и самый способ приложения их остается тем же самым, какой мы видели и на этих соборах; а это последнее прямо может говорить о влиянии Макарьевских соборов на ход канонизации святых последующего времени.

При изложении истории Макарьевских соборов, мы нигде не встречали указания на то, чтобы на них сделано было постановление о постоянном употреблении и приложении этих правил совершения канонизации и в последующее время. А это последнее обстоятельство показывает, что влияние этих соборов на ход и совершение канонизации основывается не на каком-нибудь законодательном акте, изданном с этою целию, но на тех обстоятельствах, которыми и были вызваны самые соборы о новых чудотворцах. Главное из этих обстоятельств – это централизация церковной власти в лице митрополита, идущая рядом с централизацией гражданской власти в лице Московского великого князя. Следы влияния этой централизации церковной власти стали уже заметны с начала XVI века; но главным образом они проявились на Макарьевских соборах, со времени которых право совершения канонизации исключительно стало принадлежать высшей центральной власти Русской Церкви. Этим переходом права совершения канонизации от местных епископов к высшей центральной власти, как нам кажется, и можно объяснить себе важное влияние Макарьевских соборов на ход канонизации последующего времени. Высшая церковная власть, всегда пребывая в столице и находясь, таким образом, вдали от места жизни святых, не могла быть очевидцем ни чудес, ни нетления мощей. Чтобы убедиться в том и другом, необходимо было исследовать на месте и эти чудеса и это нетление мощей. А для достижения этой цели, очевидно, правила, установленные Макарьевскими соборами, и были необходимыми. А эти последние, в свою очередь, послужили причиной образования тех формальностей, совокупность которых и составила предварительный обыск о том или другом святом, имевший своею главною целыо и задачею как собрать необходимые для его канонизации биографические данные, так и проверить их.

Приложение и применение правил, установленных Макарьевскими соборами, к канонизации святых последующего времени имело своим естественным и необходимым последствием более однообразный характер совершения ее. До Макарьевских соборов такого однообразия не существовало. Это отсутствие однообразия в совершении канонизации мы объясняли именно тем, что тогда еще не было установлено определенных правил, которые бы всегда и регулировали совершение ее. Теперь же, после Макарьевских соборов, установивших определенные и постоянные правила, эта причина прежнего разнообразия совершения канонизации, очевидно, должна была уничтожиться, и последняя должна была принять более или менее однообразный характер. И, действительно, изучая факты канонизации наших святых последующего времени, нетрудно заметить, что наша Церковь в этом отношении сделала большой шаг вперед, так как каждый отдельный факт канонизации этого времени представляет повторение прежде него бывшего.

Кроме этого следствия, которым сопровождалось для канонизации святых последующего времени введение правил, установленных на Макарьевских соборах, можно еще указать и другое. Именно, со времени их стали у нас внимательнее и строже относиться к канонизации святых, о чем можно заключать уже потому, что высшая центральная власть всегда строго требовала приложения установленных соборами на этот предмет правил и исполнения мельчайших формальностей, вызываемых приложением первых.

Говоря о значении Макарьевских соборов для канонизации святых последующего времени нашей Церкви, мы, однако, не должны преувеличивать этого значения. Собственно говоря, этим соборам принадлежит только более точная формулировка и введение в практику Церкви правил совершения канонизации, а не выработка их. Они не сделали чего-нибудь нового, прежде неизвестного, а только точнее формулировали и своим авторитетом санкционировали то, что и прежде существовало, хотя и не в таком определенном виде. Отсюда, следовательно, деятельность Макарьевских соборов относительно вопроса о канонизации святых в нашей Церкви можно назвать не творческою, а вернее, организаторскою, что́ будет вполне соответствовать и характеру главного деятеля их, митрополита Макария, любившего обветшалое и поисшатавшееся поновлять и приводить в порядок.

Источник