110 лет со дня рождения русского писателя виктора платоновича некрасова 1911 1987
Родился Виктор Некрасов 17 июня 1911 года в Киеве в дворянской семье с хорошими традициями. В 1936 году окончил Киевский строительный институт как архитектор, параллельно проходил обучение в театральной студии при театре. После окончания института работал актёром и театральным художником. Прошёл войну полковым инженером и заместителем командира сапёрного батальона. Повесть «В окопах Сталинграда», опубликованная в 1946 году в журнале «Знамя» (1946, № 8-10), была одной из первых книг о войне, написанных правдиво о войне. Она принесла писателю подлинную славу: переиздана общим тиражом в несколько миллионов экземпляров, переведена на 36 языков. В 1947 году Виктор Некрасов получил за эту книгу Сталинскую премию 2-й степени.
По мотивам повести и по сценарию Некрасова в 1956 году был снят фильм «Солдаты». В этом фильме сыграл одну из своих первых больших киноролей Иннокентий Смоктуновский. Сам Виктор Платонович отметился в картине небольшой хулиганской ролью: он сыграл в массовке смешного пленного немца. По сценариям Виктора Некрасова поставлены кинофильмы: «Город зажигает огни» (реж. Владимир Венгеров) по мотивам повести «В родном городе» (1958), «Кира Георгиевна» (Венгрия, реж. Карой Эстергайош) по одноименной повести (1968) с Евой Рутткаи в главной роли, «Многоточие» (реж. Андрей Эшпай) по мотивам повести «Кира Георгиевна» и рассказа «В высшей степени странная история» (2006) с Евгений Симоновой, Сергеем Дрейденом, Чулпан Хаматовой и Евгением Цыгановым в главных ролях.
В апреле 1957 году посетил Францию и Италию, в ноябре 1960 — США и Бельгию, в апреле 1962 — Италию. Свои впечатления писатель описал в путевых заметках «По обе стороны океана. В Италии — в Америке» («Новый мир», 1962, № 11, с. 112—148; № 12, с. 110—152). Последняя в СССР книга Некрасова — «В жизни и в письмах» вышла в 1971 году. После этого на издание его новых книг был наложен негласный запрет, из библиотек стали изыматься и все ранее вышедшие книги. В 1974 году у Некрасова были изъяты все рукописи и нелегальная литература. В сентябре 1974 году получил разрешение на выезд за границу в Лозанну (Швейцария). В Швейцарии Виктор Некрасов встречался с Владимиром Набоковым. Жил в Париже. В середине 70-х был приглашён писателем Владимиром Максимовым на должность зам. главного редактора журнала «Континент» (1975-1982). В 1983 году стал гражданином Франции. Писал для газет и журналов, для радио, читал лекции о русской литературе. Во Франции написаны книги: «Записки зеваки», «Взгляд и нечто», «По обе стороны Стены», «Сталинград», «Как я стал шевалье», «Из дальних странствий возвратясь», «Саперлипопет», «Маленькая печальная повесть».
В мае 2021 года в МХТ имени Чехова состоялась премьера спектакля «В окопах Сталинграда» по роману Виктора Некрасова в постановке Сергея Женовача. В главных ролях: Артём Быстров, Сергей Сосновский, Артём Волобуев. Спектакль состоит из монологов персонажей.
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Жизнь и судьба Виктора Некрасова
Жизнь и судьба Виктора Некрасова
Виктор Некрасов умер в Париже, в 1987-м. Странный способ начинать разговор о писателе, наверное. Вдвойне странно, если учесть, что повод для разговора — что-то вроде юбилея. Родился он в июне 1911-го, теперь вот 110 лет со дня рождения.
Но для любого читателя разговор о писателе — это ведь разговор о себе. Любовь с писателем по-настоящему случается, если он тебе что-то может о тебе рассказать, помимо, разумеется, собственной воли. У критиков по-другому, я слышал, но я-то не критик. Я как раз читатель. Да, кстати, извинюсь заранее, я не критик. Дальше будет лирика.
Мой Некрасов — как раз из конца восьмидесятых. Рассказ о любви должен начинаться с описания первой встречи, правда? Но тут придется ещё и про эпоху кое-что, не все ведь помнят, не всех задело, да и потом слишком много случилось всего, чтобы держать то время в памяти.
Про последние годы Союза пишут разное. Я вот напишу, что мне повезло. Момент, в который я начал читать — как бы это сказать? — не по-детски, всерьез, по-настоящему, оказался ещё и моментом, когда страну накрыло валом недоступных ранее книг. Буран такой из книг. Снегопад из книг. Завалы из книг.
И казалось, что зачем-то надо разобрать эти завалы, зачем-то надо прочесть все, что не издавали и запрещали, а теперь разрешили и начали издавать. Наверное, чтобы вернуть украденное у предшественников время, как-то так (цель утопическая, да, но в четырнадцать лет так не думаешь). Ну вот я и взялся читать.
Я был дик, разумеется, что отчасти оправдывалось возрастом, я не знал, как в этом книжном море ориентироваться, и я выбрал себе простые ориентиры: я решил, что все, запрещавшееся в СССР, все, что не публиковалось вовсе или публиковалось за границей, достойно моего внимания. А все, что разрешалось, — недостойно.
Я до сих пор не уверен, что это совсем уж плохой критерий.
Некрасов. Белая такая книжка, серые буквы названия. «В окопах Сталинграда». Война как тема не особенно меня увлекала, но где-то я что-то успел прочесть. Эмигрант. Значит, надо брать.
Обложка первого издания «В окопах Сталинграда», 1947
Я начал с предисловия и расстроился — Сталинская премия второй степени, громадные тиражи в Союзе… Подсунули, в общем, какое-то барахло. Но раз уж уплачено… Страница, ещё страница, — и все, и нет никаких вопросов, никаких ненужных мыслей, есть только Юрий Керженцев, лейтенант-сапер, выживающий в нечеловеческом мире великой войны. Есть только эти слова. Совсем, кстати, простые слова.
Так вот и случилась любовь, и начали вырастать на полках другие его книжки, и главное — так моя любовь никуда и не делась. Все проходит, знаете, иных кумиров начинаешь стесняться. С Некрасовым не то.
Киевлянин, из дворян (так себе пункт для советской анкеты), счастливо переживший революцию и все, что было после. Семью, конечно, задело — старшего брата в 1919-м засекли шомполами в Миргороде патрульные красноармейцы, приняв за иностранного шпиона: брат по-французски говорил лучше, чем по-русски. Старшего убили, а младший выжил, вжился в новую жизнь, учился на архитектурном факультете Киевского университета, начал работать. Даже тридцать седьмой прошел мимо: «Вот тут могло кое-что случиться. Но не случилось. А очень и очень могло», — напишет потом Некрасов. И объяснит: семью не тронули, потому что соседи оказались приличными людьми. Не доносили. Бывало и такое.
Писать пробовал ещё до войны, занимался на литературных курсах. Но писателем его сделала все-таки война. На фронте — с сорок первого, причем пришлось потрудиться, чтобы туда попасть. Хотел попасть. Лейтенант, полковой инженер, заместитель командира саперного батальона. Харьков, Сталинград, далее — почти везде, в 1943-м первое ранение, в 1944-м — второе, тяжелое, госпиталь, инвалидность, конец военной карьеры… Но еще до того — орден Красной звезды. Свою войну Некрасов закончил капитаном.
Работал после войны в одной из киевских газет и почти сразу начал писать повесть о пережитом — «На краю земли». В 46-м книга вышла в «Знамени», но под другим названием — «В окопах Сталинграда». Казенные критики приняли без восторга — непривычная вещь. Но повезло. Началась сказка про лучшего друга писателей, которую не раз мы читывали. Повесть прочел Сталин, и Сталину повесть понравилась. Сталинская премия, экранизация, прямая дорога к успеху — финансовому в том числе. Некрасов стал звездой. Попал если и не в число главных советских писателей, то уж точно — в число заметных. И продолжил работать, писал вполне хорошие книги. Печатали все. Многое — в «Новом мире», сначала Симонов, затем — Твардовский. Квартира, дача, загранкомандировки. Предел мечтаний для советского интеллигента.
Можно было бы и доживать спокойно, идти от награды к награде, но не сложилось. В 1959-м Некрасов опубликовал статью, в которой выступил против открытия парка в Бабьем Яру, там, где фашисты убивали евреев. Настаивал — надо поставить памятник. Оттепель, такое ещё возможно. Хотя Хрущев, говорят, взбесился.
В 1966-м выступил на митинге в память о расстрелянных там. На несанкционированном, естественно. А так уже нельзя, кончилась оттепель, да он еще и письмо Брежневу подписал. Требовал остановить реабилитацию сталинизма. В общем, из героя-фронтовика превратился в «организатора массовых сионистских сборищ».
Виктор Некрасов на похоронах Анны Ахматовой, 10 марта 1966 г. Фотография Валентина Брязгина.
Познакомился с КГБ, узнал, что такое обыски и что такое допросы. Но при этом его все-таки не добивали. Печатать прекратили только в 1971-м. В 1974-м выпустили за границу — после письма Брежневу, где Некрасов прямо изложил свои обиды на режим. Просился на два года, визу получил на 90 дней, остался навсегда.
Все получилось — встречи и дружба с лучшими эмигрантскими писателями, работа в «Континенте», новые книги. Жил под Парижем, умер от рака легких в 1987-м. Впрочем, про это уже было.
Такая вот жизнь. Такая вот судьба.
Что же там было, в первой его книге? Ни пафоса, ни надрыва, рассказ от первого лица, герой — лейтенант-сапер (понятно, что от автобиографических черт никуда не деться, да и зачем), вместо сюжета — передвижения живого человека, обусловленные длящейся вокруг пляской смерти. Рядом с героем — офицеры-кадровики, простые и веселые грубияны, умеющие легко умирать, солдаты, которые тоже эту науку знают, и вчерашние штатские, такие же, как он, которые оказались вдруг воинами. А, да, ещё штабной, законченный мерзавец.
Ритм — скачущий, как дыхание человека, вокруг которого идет война. Вот — несколько мирных дней в Сталинграде, который ещё только готовится стать местом главной битвы в истории человечества. И тут спокойно все, даже как-то расслабленно. А вот — окопный ад, и речь становится дерганой, как разрыв снаряда. Язык нарочито простой, заявка — на фиксирование реальности, без попытки выйти в сторону решения каких-нибудь там мировых проблем.
И в итоге — невероятно достоверная картина войны. Минимум средств — и максимальный по мощи эффект. То, что потом — именно с оглядкой на Некрасова — назовут «лейтенантской прозой». Все остальные были после, и были от него в явной или неявной зависимости. У всех — повесть как главная форма, у всех — взгляд на войну через «я» повествователя, у всех — отказ от сложного сюжета и стремление выдать подобие дневника.
Надо думать, это и смутило советских критиков — где героизм? Где несгибаемое мужество советских людей? Где переделанные в прозу газетные передовицы? Разве так должен описываться немеркнущий подвиг советского народа под руководством величайшего из вождей?
Вождю, правда, понравилось, как отмечено где-то выше.
Уйти от сравнений с Гроссманом не получится. Оба видели Сталинград своими глазами, оба описали увиденное, но Гроссман делал эпопею — с явными отсылками к традициям великой русской, не без подмигивания Толстому, с философскими отступлениями, с очевидным стремлением задевающие целое человечество проблемы если уж не решить, то хотя бы подступиться к ним.
У Гроссмана — вопросы вселенского масштаба, у Некрасова — чуть растерянный человек, которого бросило в самую гущу самой жестокой войны в истории. Гроссман осмысляет, Некрасов — смотрит, оставляя право осмыслять читателю. Если появится такое желание, конечно. За его текстом — тоже, разумеется, история страны и мысли, которыми воюющие жители страны переболели. Но не в виде размышлений всесильного демиурга-автора. У него такого автора нет. Его рассказчик — не всесильный. Такой же хрупкий, как и все. Как люди. Люди вообще порода очень непрочная, их довольно легко убивать.
От сравнений не уйти, а сравнивать бесполезно: оба лучше. Но позволю себе все-таки одно замечание. Миллион, наверное, статей написано про то, как нынешнее наше государство превращает память о войне в лакированный полурелигиозный культ. Но ведь правда — превращает. И пытается мертвых той войны снова призвать — на новую, «гибридную», или как там ее называют.
Гроссмана тоже призвали. Правда, в самом начале славных дел, в 2012-м, когда на одном из государственных телеканалов вышел сериал по «Жизни и судьбе». Сейчас бы, наверное, и он не пригодился. Перед стартом Елена Ямпольская (теперь она в Думе, главная по культуре, а тогда боролась за духовность в газете «Культура») взяла интервью у автора сценария — Эдуарда Володарского.
Собеседники порассуждали о величии Сталина, а потом Ямпольская сказала: «По моим субъективным впечатлениям, книга Гроссмана гнилая. Причем эта гнилость очень умело вплетена в ткань повествования. Как вам удалось обойти эти места?» Володарский ответил просто: «А я их выкинул».
В общем, Гроссман сгодился для нового культа только в изувеченном виде. А вот Некрасов — не сгодился никак. Не призывают его на новую войну. Слишком прост. И слишком много ужаса из этой простоты растет.
В.П. Некрасов, 12 сентября 1974 г., Киев
Перестать говорить о любви тяжело. И чтобы самого себя хоть как-то остановить, закончу цитатой. Это «Саперлипопет», предпоследняя, кажется, из вышедших книг. Что за странное слово в названии? А вы почитайте. Автор сам ищет ответ, мешая воспоминания с анекдотами, плетет из истории России что-то такое, знаете, вроде изящного половичка.
При всей — даже чуть показной иногда — простоте языка, он очень тонкий стилист, между прочим. Это такая непростая простота. Но все, все, умолкаю, цитата:
«Вы здесь совсем недавно, дорогой Виктор Платонович, но, вероятно, обратили все же внимание на обилие лозунгов „Партия и народ едины». Почему-то над всеми въездами в туннели висят. Многие смеются над ними. А я не смеюсь. И вы не смейтесь. Да-да, едины! Притерлись друг к другу, ненавидят, острой ненавистью ненавидят, те этих, эти тех, но на данном этапе, как говорится, прожить друг без друга не могут. На черта колхознику или рабочему хваленая эта демократия, свобода? Да он не знает, с чем ее едят. А тут все знает. Где и как толь достать и что принести секретарю райкома, чтоб полуторку на сутки выдурить, а хапуге начальнику милиции, чтоб наскандалившего спьяну пацана твоего освободил. А Партия — та самая, с большой буквы, честь и совесть народа, знает, что как платят, так и работают. Ну и пусть воруют, только не зарываются. Едины, едины…»
Не хотел я в политику, а все же — понимаете теперь, почему на новую войну Виктора Платоновича Некрасова начальники не призывают? Чужой он им. А нам свой.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Роль и место в литературе
Виктор Платонович Некрасов – известный советский писатель, сценарист, лауреат Сталинской премии. Мировую известность приобрел благодаря повести «В окопах Сталинграда». Изданная в 1946 году, она стала самым правдивым произведением об отечественной войне. В ней изложены фронтовые события, свидетелем и участником которых был сам Некрасов, воевавший в те годы под Сталинградом.
Происхождение и ранние годы
Родился писатель в Киеве 17 июня 1911 года в интеллигентной семье. По материнской линии принадлежал к потомкам древнего рода аристократов Мотовиловых. Его мать работала в Киеве врачом, а отец был служащим банка. У него был старший брат, который погиб в юношеском возрасте.
В 1912 году мать увезла сыновей во Францию. Сначала они жили в Лозанне, затем переехали в Париж. В самом начале первой мировой войны семья вернулась в Киев.
Образование
В 1917 г. Виктор прошел годичный курс обучения в подготовительном классе коммерческого училища. В 1918 году поступил в старший подготовительный класс. С 1919 по 1926 годы он обучался в трудовой школе. В 1929 году – окончил железнодорожную школу и получил специальность техника путей сообщения.
В эти же годы он принял участие в строительстве столичного железнодорожного вокзала и заинтересовался архитектурой.
Когда подошло время получать высшее образование, юноша поступил одновременно в 2 института. В 1936 году он оканчивает строительный институт без получения диплома (не была принята дипломная работа), а в 1937 г. – актерскую студию при театре русской драмы.
Творчество
Наряду с архитектурой и театром еще со школьных лет Виктор интересовался литературой. С одноклассниками он принимал участие в издании школьного журнала. Но талант его как писателя раскрылся намного позже. Пока же он поступает на службу в криворожский театр. До самого начала войны он выступает на театральных подмостках разных городов.
В первые месяцы войны вся труппа театра, в котором служил Некрасов, подала заявление на фронт. Но на войну ушел только он, поскольку имел специальность сапера.
Его первая повесть «В окопах Сталинграда» – высокохудожественное произведение. Война, описанная в повести, не имела ничего общего с официальной пропагандой героизма. Описание атак, боев, временного затишья и солдатского быта ведется в виде дневниковых записей. Все это чередуется с воспоминаниями о прошлой мирной жизни.
В 1947 году в майском выпуске газеты «Комсомольская правда» публикуется статья «Солдаты». На примере двух молодых бойцов, Тиунова и Степанова автор отвечает на самый часто задаваемый вопрос: как народ смог одержать победу при такой нехватке техники и людей?
В том же году в газете «Красная звезда» вышел рассказ «Рядовой Лютиков». Описывая неуклюжего, к тому же заболевшего солдата, автор показывает, как за одну минуту можно перебороть себя и совершить подвиг.
В.П. Некрасов очень часто публиковался в различных литературных изданиях. Его статьи, рассказы, пьесы, очерки были посвящены Великой Отечественной Войне и роли в ней простого советского солдата.
Наиболее значительные произведения
Самым значительным в творчестве В.П. Некрасова было и остается произведение «В окопах Сталинграда». Никто ранее не осмеливался показать истинное, не приукрашенное лицо войны. Повесть посвящалась обороне города, и в ней автор первым показал, какую цену заплатил народ за желанную победу.
В повести не упоминается о руководящей роли партии, нет образов маршалов, генералов. Герой в ней один – простой советский солдат со своим командиром.
Психологическая линия повести строится на размышлениях о судьбах бойцов, изменении их характеров. О том, что люди, столкнувшиеся лицом к лицу со смертью, хоронившие своих товарищей, уже никогда не станут прежними – беззаботными, легкомысленными, веселыми.
Повесть стала гимном простым бойцам, командирам, которые победили в той страшной войне. Цель автора – показать войну без прикрас была им выполнена.
В последующие годы были написаны два романа: «Кира Георгиевна» и «В родном городе», выпущен сборник рассказов о войне. За книгу «По обе стороны океана» писатель подвергся резкому обличению со стороны властей и был обвинен в идеализации Запада. Итогом этого послужило исключение из рядов КПСС.
Началась травля В.П. Некрасова. Ему отказывали все издательства, его клеймили на собраниях, объявляли строгие выговоры за то, что он посмел выразить мнение, не совпадающее с линией компартии.
В 1974 году супруги Некрасовы были вынуждены эмигрировать за рубеж. Советского гражданства писателя лишили в 1979 году после того, как он по радио нелестно высказался о трилогии Л.И. Брежнева «Малая земля».
Последние годы
Эмигрировав в Париж, Виктор Платонович продолжил свою писательскую деятельность. Работал на радио «Свобода». Выходя в эфир, часто с ностальгией вспоминал свой родной Киев, зная, что уже никогда туда не вернется.
В 1981 году вышел сборник рассказов «Сталинград». В 1986 году – книга «Как я стал шевалье». Всего в эмиграции он выпустил 6 книг. Это были эссе, рассказы, дорожные заметки. Последней его работой стала «Маленькая печальная повесть».
Талантливый писатель Некрасов ушел из жизни 3 сентября 1987 года. Местом его последнего пристанища стало парижское кладбище Сен-Женевьев де Буа.
110 лет со дня рождения русского писателя виктора платоновича некрасова 1911 1987
«Бог ты мой, как трудно быть русским писателем. Как трудно жить по совести. »
110 лет со дня рождения русского писателя Виктора Платоновича Некрасова
Виктор Некрасов родился 17 июня 1911 года в Киеве, отец – банковский служащий, мать – врач.
До 1915 года семья провела в Швейцарии и Франции: в Лозанне мать училась в университете, а затем в Париже работала в военном госпитале.
Затем они вернулись в Россию. С ранних лет Виктор был серьёзно увлечен архитектурой, очень любил Киев.
В 1930 году он поступил на архитектурный факультет Киевского строительного института. Но диплома по специальности Некрасов не получил, так как его проект, в основу которого легли идеи конструктивиста Ле Корбюзье, не был одобрен экзаменаторами.
Также Виктор увлекался литературой и театром, в 1937 году окончил театральную студию при киевском Театре русской драмы.
С 1937 по 1941 год успел поработать актером, художником, постановщиком в театрах Киева, Владивостока, Кирова, Ростова-на-Дону.
В августе 1941 года Некрасов пришел на призывной пункт добровольцем, отказавшись от брони, получил назначение в инженерные войска и должность заместителя командира саперного батальона. Был и командиром. В 1943 году получил медаль «За отвагу». Также Некрасов – кавалер ордена Красной звезды.
В Сталинграде он вступил в КПСС.
В результате одного из ранений у него была серьёзно повреждена правая рука. В госпитале врачи посоветовали Некрасову разрабатывать руку письмом. Так появились фронтовые записи в форме дневника. Именно из них сложилась известная повесть В. Некрасова «В окопах Сталинграда», ставшая у истоков честной и правдивой прозы о Великой Отечественной войне.
Повесть «В окопах Сталинграда» (1946) буквально поразила современников тем, что в этом произведении впервые война была показана через простых солдат, через фронтовые будни и подвиг.
Писатель, лично участвовавший в Сталинградской битве, в форме дневника достоверно и убедительно рассказывал о войне, о героизме рядовых защитников города.
Главный герой повести был близок читателю, потому что подобно многим недавним воинам отступал под натиском врага, участвовал в жестоких боях, переживал гибель товарищей и всеми силами приближал Победу.
Некрасов одним из первых показал, кто на самом деле одержал Победу над фашизмом: не военачальники, а народ.
Книги о простых солдатах позже окрестят «литературой окопной правды». Так позже будут писать Ю. Бондарев, Г. Бакланов, В. Быков.
Некрасова представили к получению Сталинской премии второй степени. Председатель комитета по премиям А. Фадеев вычеркнул повесть из списка, поскольку в ней не было ни слова о КПСС и «лишь три строчки о Сталине». Но Сталин восстановил Некрасова в списке. И премию он получил.
После этого Некрасов стал «живым классиком». Книга «В окопах Сталинграда» переиздавалась тиражом в несколько миллионов экземпляров, была переведена на 36 языков.
В 1956 году на киностудии «Ленфильм» был снят фильм «Солдаты» (реж. – А. Иванов).
Большую часть премии В. Некрасов отдал на приобретение инвалидных колясок для фронтовиков. Он активно выступал против регулярного переосвидетельствования инвалидов войны.
Когда в 1960 году Некрасов выступил против строительства стадиона рядом с мемориалом Бабий Яр, его обвинили в сионизме. Он неоднократно напоминал на памятных митингах об ужасах расправы в Бабьем Яру. В октябре 1959 года в «Литературной газете» Некрасов напечатал статью «Почему это не сделано. » – о необходимости установить памятник безвинным жертвам.
По результатам поездки по Европе и США в 1962-1963 годы Некрасов написал серию очерков «По обе стороны океана», в которых объективно рассказал об увиденном за рубежом. Очерки опубликовал «Новый мир», и они подверглись жёсткой критике.
Художественные произведения Некрасова перестали массово издавать. В 1971 году в СССР вышла последняя книга В. Некрасова – «В жизни и в письмах».
Некрасов подписывал официальные бумаги в поддержку «украинских националистов», «инакомыслящих». Оказывал поддержку соотечественникам, у которых не получалось смириться с существующим строем.
Теперь можно смело говорить, что Некрасов был значимой фигурой для мирового сообщества, общественным деятелем, стоявшим на защите справедливости и прав человека. С ним искали встречи и встречались три Нобелевских лауреата – Джон Стейнбек, Александр Солженицын и Андрей Сахаров.
В результате в 1972 году Некрасова исключили из рядов КПСС – «за проявленную независимость мнений».
В 1974 году обыск в его квартире длился почти двое суток. Забрали книги, черновики. Допрос писателя длился несколько дней. Прослушивали телефон, допрашивали друзей и знакомых. Некрасова лишили всех наград, включая боевые. Исключили из Союза писателей.
Творчество его оказалось полностью под запретом.
Некрасов отправил письмо на имя Брежнева: «Терпеть оскорблений более не могу. Я вынужден решиться на шаг, на который никогда бы ни при каких условиях не решился бы. Я хочу получить разрешение на выезд из страны сроком на два года». Выезд разрешили. Лишили советского гражданства – за «деятельность, несовместимую с высоким званием. »
Сначала Некрасов оказался в Швейцарии, затем – во Франции. Как в раннем детстве.
Во Франции успел поработать главным редактором журнала «Континент», работал на радио.
«Маленькая печальная повесть» (1986) – последнее произведение Виктора Некрасова – показывает, как сильно писатель тосковал по утраченной родине.
Некролог в 1987 году был напечатан только в «Московских новостях».
Среди других произведений писателя выделяют рассказы о войне «Рядовой Лютиков» (1948), «Судак» (1958), «Посвящается Хемингуэю» (1959), «Вторая ночь» (1960); повести «В родном городе» (1954) – о судьбах фронтовиков после войны, «Кира Георгиевна» (1961) – о человеческом равнодушии; лирико-автобиографические очерки «Записки зеваки» (1975), «По обе стороны стены. » (1978–1979); очерки о путешествиях «Первое знакомство» (1958); «По обе стороны океана» (1962); «Месяц во Франции» (1965).
Опубликованная в Париже последняя статья В. Некрасова «Об «окопной правде» и прочем» заканчивается такими словами: «Бог ты мой, как трудно быть русским писателем. Как трудно жить по совести. »
Фрагмент повести Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда» (начало):
«Часть первая»
Приказ об отступлении приходит совершенно неожиданно. Только вчера из штаба дивизии прислали развернутый план оборонительных работ – вторые рубежи, ремонт дорог, мостики. Затребовали у меня трех саперов для оборудования дивизионного клуба. Утром звонили из штаба дивизии приготовиться к встрече фронтового ансамбля песни и пляски. Что может быть спокойнее? Мы с Игорем специально даже побрились, постриглись, вымыли головы, заодно постирали трусы и майки и в ожидании, когда они просохнут, лежали на берегу полувысохшей речушки и наблюдали за моими саперами, мастерившими плотики для разведчиков.
Лежали, курили, били друг у друга на спинах жирных, медлительных оводов и смотрели, как мой помкомвзвода, сверкая белым задом и черными пятками, кувыркается в воде, пробуя устойчивость плотика.
Тут-то и является связной штаба Лазаренко. Я еще издали замечаю его. Придерживая рукой хлопающую по спине винтовку, он рысцой бежит через огороды, и по этой рыси я сразу понимаю, что не концертом сейчас пахнет. Опять, должно быть, какой-нибудь поверяющий из армии или фронта. Опять тащись на передовую, показывай оборону, выслушивай замечания. Пропала ночь. И за все инженер отдувайся.
Хуже нет – лежать в обороне. Каждую ночь поверяющий. И у каждого свой вкус. Это уж обязательно. Тому окопы слишком узки, раненых трудно выносить и пулеметы таскать. Тому – слишком широки, осколком заденет. Третьему брустверы низки: надо ноль сорок, а у вас, видите, и двадцати нет. Четвертый приказывает совсем их срыть – демаскируют, мол. Вот и угоди им всем. А дивизионный инженер и бровью не поводит. За две недели один раз только был, и то галопом по передовой пробежал, ни черта толком не сказал. А я каждый раз заново начинай и выслушивай – руки по швам – нотации командира полка: «Когда же вы, уважаемый товарищ инженер, научитесь по-человечески окопы рыть. ».
Лазаренко перепрыгивает через забор.
– Начальник штаба до себя кличуть, – сияет он белозубым ртом, вытирая пилоткой взмокший лоб.
– И вас, и начхима. Щоб чрез пять минут були, сказав. Нет, значит, не поверяющий.
– А в чем дело, не знаешь?
– А бис його знае. – Лазаренко пожимает пропотевшими плечами. – Хиба зрозумиеш. Всих связних розигнали. Капитан як раз спати лягли, а тут офицер связи.
Приходится натягивать на себя мокрые еще трусы и майку и идти в штаб. Командиров взводов тоже вызывают.
Максимова – начальника штаба – нет. Он у командира полка. У штабной землянки командиры спецподразделений, штабники. Из комбатов только Сергиенко – командир третьего батальона. Никто ничего толком не знает. Офицер связи, долговязый лейтенант Зверев, возится с седлом. Сопит, чертыхается, никак не может затянуть подпругу.
– Штадив грузится. Вот и все.
Больше он ничего не знает.
Сергиенко лежит на животе, стругает какую-то щепочку, как всегда, ворчит:
– Только дезокамеру наладили, а тут срывайся, к дьяволу. Жизнь солдатская, будь она проклята! Скребутся бойцы до крови. Никак не выведешь.
Белобрысый, с водянистыми глазами Самусев – командир ПТР презрительно улыбается:
– Что дезокамера. У меня половина людей с такими вот спинами лежит. После прививки. Чуть не по стакану всадили чего-то. Кряхтят, охают.
– А может, на переформировку, а?
– Ага. – криво улыбается Гоглидзе, разведчик. – Позавчера Севастополь сдали, а он формироваться собрался. Ждут тебя в Ташкенте не дождутся.
Никто ничего не отвечает. На севере все грохочет. Над горизонтом далеко-далеко, прерывисто урча, все туда же, на север, медленно плывут немецкие бомбардировщики.
– На Валуйки прут, сволочи. – Самусев в сердцах сплевывает. – Шестнадцать штук.
– Накрылись, говорят, уже Валуйки, – заявляет Гоглидзе: он всегда все знает.
– В восемьсот пятьдесят втором вчера слышал.
– Много или мало, а говорят.
Самусев вздыхает и переворачивается на спину.
– А в общем, зря землянку ты себе рыл, разведчик. Фрицу на память оставишь.
– Верная примета. Точно. Как вырою, так, значит, в поход. Третий уже раз рою, и ни разу переночевать даже не удавалось.
Из майоровой землянки вылезает Максимов. Прямыми, точно на параде, шагами подходит к нам. По этой походке его можно узнать за километр. Он явно не в духе. У Игоря, оказывается, расстегнуты гимнастерка и карман. У Гоглидзе не хватает одного кубика. Сколько раз нужно об этом напоминать! Спрашивает, кого не хватает. Нет двух комбатов и начальника связи – вызвали еще вчера в штадив.
Ничего больше не говорит, садится на край траншеи. Подтянутый, сухой, как всегда застегнутый на все пуговицы. Попыхивает трубкой с головой Мефистофеля. На нас не смотрит.
С его приходом все умолкают. Чтобы не казаться праздным – инстинктивное желание в присутствии начальника штаба выглядеть занятым, – копошатся в планшетках, что-то ищут в карманах.
Над горизонтом проплывает вторая партия немецких бомбардировщиков. ».
Новые обзоры проекта «Русский академический журнал»
«Писатель, ни словом не солгавший ни в одной из своих книг». 125 лет со дня рождения Евгения Шварца
«Смысл истории проявляется, когда слова со страниц книги встречаются с мыслями в голове читателя. ». 75 лет со дня рождения Филипа Пулмана
Объявлены полуфиналисты Международного конкурса переводов «Pechorin.net»
Итоги Международного конкурса переводов «Pechorin.net»
День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах
120 лет со дня рождения русского языковеда, лексикографа, составителя толкового словаря русского языка Сергея Ивановича Ожегов
Подведены первые итоги Международного конкурса переводов «Pechorin.net»
Умер Эдуард Лимонов
Объявлены финалисты Международного конкурса переводов «Pechorin.net»
Хотите стать автором Литературного проекта «Pechorin.Net»?
Тогда ознакомьтесь с нашими рубриками или предложите свою, и, возможно, скоро ваша статья появится на портале. Тексты принимаются по адресу: info@pechorin.net. Предварительно необходимо согласовать тему статьи по почте.