Читайте популярную книгу СССР 2010. Здравствуй, пионерское лето! авторов Алексей Широков прямо сейчас онлайн на сайте alivahotel.ru. Скачать книгу можно в форматах FB2, TXT, PDF, EPUB бесплатно без регистрации.

СССР 2010. Здравствуй, пионерское лето!
Алексей Викторович Широков

СССР 2010 #4Фантастический боевик. Новая эра
Семёну Чеботарёву, попаданцу в самого себя, но в мире сохранившегося Советского Союза, снова повезло. После операции КГБ хозяева онлайн-казино притихли, а может, и сбежали. Племянник кандидата в ЦК партии стал деловым партнёром. Бизнес, наконец, начал приносить деньги, а на экзаменах получены хорошие оценки, позволившие выправить аттестат. Осталось лишь поступить в техникум, и остаток лета можно отдыхать. Тем более что у Семёна имелась путёвка в «Артек», на лучший, августовский сезон. А там может случиться всё что угодно, ведь не зря говорят: лето – это маленькая жизнь.

Алексей Широков

СССР 2010

Здравствуй, пионерское лето!

Глава 1

При слове Сибирь у большинства жителей планеты в голове возникает бескрайняя тайга, снежные бури и жестокий мороз, от которого птицы замерзают на лету. Но лишь те, кому довелось побывать здесь летом, знают, как жарко и душно бывает в городе, особенно если ты вынужден носить плотную мотоциклетную куртку, даже с вентиляционными вставками. На ходу ещё терпимо, ветерок обдувает, но стоит остановиться, как начинаешь обливаться потом, и это несмотря на то, что я вполне официально получил второй Разряд.

Хорошо ещё, что большинство горожан расползлись по дачам и пляжам и дороги были достаточно свободные. И хоть на мотоцикле в любом случае передвигаться проще и быстрее, всё равно не хотелось лишний раз стоять в пробке на такой жаре. Тем более на Красном проспекте они случались регулярно. Я даже пожалел, что не поехал на метро, тем более что техникум, куда я собрался подавать документы, располагался буквально в паре шагов от него. Но нет, что ты. Зачем мне тогда мотоцикл, если им не пользоваться. И так вон последний месяц никуда особо не выбирался, занявшись реализацией новых проектов. Зато и сделал столько, что ничуть не жалею.

Прежде всего это, конечно, интернет-радио. Хотя нет, самым главным достижением было доведённая наконец до ума нейросеть, названная Кисой, по ассоциации «код – кот – кошка – киса». Почему так, не знаю, не я придумал, а специалисты, привлечённые КГБ. Они буквально слюной исходили, пытаясь разобраться в алгоритме работы нейросети, и дай им волю, заставили бы меня жить в институте, объясняя непонятные моменты, то есть практически всё, но к счастью, за меня вступилась госбезопасность. В итоге удалось сторговаться на несколько консультаций в месяц в рамках изучения нейросети и, как ни странно, поступление в техникум. Меня туда брали без экзаменов, точнее их результаты ни на что не влияли, но всё же из соображений конспирации подавать документы и сдавать я должен был на общих основаниях.

Следующим крупным достижением было формирование команды разработчиков мобильных игр. Звучит красиво, но по факту всё, что я сделал, это зарегистрировал кооператив и нанял на сдельную зарплату художников, что создавали графику для моего битэмапа «Красный удар!». Две девочки и парень, увлечённые цифровой графикой, очень обрадовались, когда я им заплатил за работу по двести рублей на нос, и без разговоров согласились сотрудничать дальше. Я тоже не разорился, поскольку деньги шли не из моего кармана, а от кооператива, создающего игровые автоматы.

Несколько штук уже были готовы, там действительно не было ничего сложного, и на пробу выставлены в разных универсамах. То бишь местных торговых центрах. Надо сказать, такой популярности даже я не ожидал. Школьники буквально оккупировали автоматы, благо начались каникулы. Так что перспективы выглядели самыми радужными, тем более что на подходе было ещё несколько игр. Лев Иванович уже довольно потирал руки и отбивался от друзей, владельцев других универмагов, желающих увеличить приток посетителей и заработать.

Ещё одной самой главной новостью, оставшейся незамеченной подавляющим большинством граждан, оказалось разрешение на использование спутниковой навигации для гражданских лиц и доступ к картам местности. С ограничениями, под контролем компетентных органов, но и это был огромный скачок вперёд. Жаль только, вряд ли получится в ближайшем времени поставить датчик на квадрокоптер, хотя бы потому, что их тупо не было в продаже, да и вообще не существовало гражданских модификаций, но я надеялся, что в скором будущем всё появится.

Сам я узнал об этом от Сикорского. Нет не так, от полковника Комитета государственной безопасности Сикорского. Да, Игоря Игоревича повысили, но при этом оставили в городе. А заодно поручили меня курировать, чему тот был очень рад, что и высказал при встрече, не особо выбирая выражений. А заодно приволок рапорты Тихомирова о наших беседах, где я рассказывал про интерактивные городские карты, агрегаторы такси и прочие инновации. Пришлось потратить пару дней, чтобы подробно расписать, как всё это должно было выглядеть, как взаимодействовать и каким образом граждане могут ими пользоваться. Получился весьма объёмный талмуд, благо печатаю я быстро, а дома имелся полный набор офисной техники. Между прочим заграничной, точнее американской. Подарок от конторы. Как и самая современная видеокарта, совместимая с моим железом. Уж не знаю, намёк ли это, но работать над играми стало проще.

И как вишенка на торте, мне вручили орден. Тот самый, что обещал Тихомиров, «За личное мужество». Самый низкий по статусу, не дающий никаких льгот, но сам факт получения государственной награды изрядно почесал моё чувство собственной важности. Приятно, что не забыли, дали блестящую цацку. Сам первый секретарь обкома партии товарищ Васнецов лично приколол её мне на грудь и наговорил много хороших слов, хоть было видно, что Вадим Семёнович совершенно не в курсе, за какие заслуги мне прилетела награда. В документах написали, мол, за отвагу при спасении людей и пресечении посягательств на жизнь граждан и никакой конкретики. Впрочем, опытный партийный работник, видя, что за структура подавала представление, и не лез глубже. Зато так долго хвалил маму за правильное коммунистическое воспитание сына, что она под конец аж разревелась от счастья. И теперь все соседи знали, какой у неё замечательный ребёнок. Я не препятствовал, пусть хвастает. Раньше я не так уж и много давал поводов для гордости, скорее уж наоборот, пусть хоть сейчас душу отведёт.

Я включил поворотник, аккуратно перестраиваясь из ряда в ряд, и, дождавшись нужного мне перекрёстка свернул, тут же прижался к обочине и припарковался. С одной стороны, удобно, когда учебное заведение в самом центре города, с другой, как представлю, каково сюда добираться в будние дни, так плохо становится. Точно буду на метро ездить, ну его нафиг по пробкам добираться. И верь теперь рассказам, что в СССР личного автотранспорта было очень мало, купить его можно было только отстояв несколько лет в очереди или по большому блату. Не знаю, может, у нас это так и было, а здесь вон пошёл в автомагазин и взял то, что понравилось. Другой вопрос, что особого выбора нет. Тут да, или отечественные «Жигули» бери, или «Москвич», ну или китайцев, тоже не слишком отличавшихся изобилием моделей. Да и качество… китайское. Хоть по сравнению с тем, что было у нас в это время, просто небо и земля. Ладно, мне ещё два года до совершеннолетия, успею денег заработать и связями обрасти, чтобы не бегать в поисках. Хотя… куда уж больше-то. Вон, личный полковник КГБ имеется.

Заглушив мотоцикл, я слез с него, и тут же расстегнул куртку, иначе можно было изжариться в собственном соку. Пекло не только солнце, но и от асфальта пышело жаром, создавая эффект духовки. Я даже немного почувствовал себя курой гриль. Очень захотелось в тенёк, а лучше на пляж. Взять Лену, лежать на песочке у воды, пить холодный лимонад… я усилием воли отогнал манящие мысли всё бросить и рвануть за Зосимовой и полез в кофр. Шилов подогнал, очень удобная вещь для мотоцикла, хоть немного портит спортивный вид, зато теперь и шлем есть где оставить, и не нужно выдумывать, как что-нибудь отвезти или привезти. Вот сейчас, например, я убрал шлем, достал папку с документами и, вздохнув, направился в здание, на котором виднелась табличка «Новосибирский авиационный техникум им. Б. С. Галущака». А Лене и морю придётся подождать, не всегда в жизни всё идёт так, как хочется.

– Здорово, пацаны, – я тормознул возле тройки парней, трущихся на крыльце. – Не подскажете, где тут приёмная комиссия сидит. А то плутать неохота.

– Ты где тут пацанов увидел, чучело, – злобно зыркнул на меня один из них, прячущий в кулаке дымящуюся сигарету. – Глаза разуй, баклан! Не видишь, что ли, три шпалы?!

– И что, ты теперь почётный машинист? – я примерно понимал, о чём он, три шпалы – третий курс, но хамства спускать не собирался. – Или это количество извилин в мозгу? Чего базлаешь-то? Не знаешь, так и скажи. А за базар и ответить можно.

– Чо сказал?! – на этот раз все трое отреагировали, развернувшись ко мне и беря в клещи. – Ты чо, абитура, попутал что-то, на старшаков рот разевать? Мы тебе быстро объясним…

– Что тут происходит?! – суровый мужской голос, раздавшийся от дверей в здание, не позволил узнать, что они там мне хотели объяснить. – Дёмин, Семёнов, Уткин, опять вы?! Снова пристаёте к абитуриентам?!

– Да мы просто объясняли, как приёмную комиссию найти, – тут же принялись оправдываться хулиганы. – Короче, это…

– Вы кому по ушам ездите?! – к нам подошёл крепкий мужчина в спортивной форме и со звездой Разрядника пятого ранга на вороте. – А ну-ка? Ещё и курите?! Совсем обнаглели?! А ну марш отсюда, чтобы я вас больше не видел! А завтра будете отрабатывать все свои косяки! Понятно? Тогда чего стоим?!

– Свидимся, – меня обожгли злыми взглядами, и троица растворилась.

– Ты документы подать хочешь? – физрук, а никем другим этот мужик просто не мог быть, повернулся ко мне. – Чего так поздно, пара дней всего осталось.

– Но остались же, – я пожал плечами и вытер пот со лба. – Что ж так печёт? За тридцать пять третий день.

– Ты бы ещё шубу надел, – рассмеялся мужик, но с интересом поглядел на мою куртку со штанами. – Мотоциклист, что ли?

– Ага, – я мотнул головой в сторону байка. – Вон моя ласточка. «Вега-2».

– А у меня «Днепр», – физрук ткнул на припаркованный в тени чёрный мотоцикл с коляской. – Не люблю спортивки. Нет в них ощущения мощности. То ли дело «Днепр». Или «Урал». Хотя «Днепр», конечно, лучше.

– Ну да, – я усмехнулся. – Спасибо за помощь, пойду документы подам. А то и сегодня не успею.

– Погоди, – тормознул меня физрук. – Ты выглядишь крепким. Энергет? Какое спортивное общество?

– Ага, – я кивнул, подтверждая, но не спеша разглашать свой ранг. – «Динамо».

– О, я тоже! – физрук ткнул пальцем в не замеченный мною раньше значок. – Энергет это хорошо! А «Динамо» ещё лучше! Нам люди нужны! Пошли, провожу тебя, чтобы не плутал. И давай знакомиться. Я Владимир Васильевич Спиридонов, веду физкультуру и секции волейбола и футбола. Ну и рукопашный бой, для желающих. Ты каким спортом занимаешься?

– Честно? – я задумался, перебирая в голове то, что могло сойти за спорт, и ничего не находя. – Морды бью хорошо. Качественно. Да и всё, наверно.

– А чего так? – удивился Спиридонов. – Странно. У нас парни, даже те, кто не стал энергетом, очень любят мяч погонять. На заучку ты не похож, так в чём дело?

– Сложно так сразу объяснить, – я тяжело вздохнул. – В целом по совокупности факторов. И образ жизни, и интересы не лежали в стороне спорта.

– Хулиган, что ли? – подозрительно прищурился физрук. – Понятно. То-то сразу к Дёмину с компанией подошёл. Родственную душу почуял.

– Не, честно случайно получилось. – я покачал головой. – С антиобщественным образом жизни я завязал. Совсем. Твёрдо встал на путь исправления и служения обществу. Вон даже в техникум поступаю, хотя раньше мне выше «фазанки» ничего не светило. Да и то не факт. Короче, теперь я исключительно положительный персонаж.

– Ну-ну, – буркнул явно расстроившийся Владимир Васильевич, останавливаясь у двери с приклеенным листком «Приёмная комиссия». – Заходи. Посмотрим, какой ты положительный. Я за тобой буду следить.

– Да бога ради. Если вам так хочется – следите, – отмахнулся я, ибо одним больше, одним меньше, пофиг, и толкнул дверь. – Добрый день. Я документы подать.

– Здравствуйте. – женщина за столом даже не оторвала глаз от бумаг, махнув в сторону трёх парт, за которыми расположились молодые девчонки в форме техникума. Судя по нашивкам, четверокурсницы. – Вот к ним.

– Приветствую, милые барышни, – я улыбнулся всем трём и, выбрав самую симпатичную с россыпью веснушек по курносому носику и щекам, плюхнулся на стул напротив неё, расстёгивая папку. – Семён Павлович Чеботарёв, к вашим услугам, сударыня. Прошу любить и жаловать.

– Ух ты какой! – восхитилась одна из оставшихся. – Зин, ты там осторожнее. А то такой ухарь тебя быстро у Сашки отобьёт. Кстати, Семён Павлович. Меня Маша зовут и парня нет.

– Безобразие, – я изобразил искреннее возмущение. – Как у такой прелестной девушки нет парня? Это категорически недопустимо! Я думаю, нужно срочно собрать комсомольское собрание и выделить вам парня из резерва! В крайнем случае я готов сам, своим телом, так сказать, закрыть эту амбразуру! Практически…

– Мало того что хулиган, так ещё и бабник, – прервал мои словоизлияния Спиридонов. – Не задуряй голову девчонкам, Чеботарёв.

– Володя? – удивлённо подняла голову женщина и перевела взгляд на меня. – Твой?

– Нет, на крыльце только что познакомились. – покачал головой физрук. – Он там чуть с Дёминым не сцепился. Чую, я привалило нам проблем.

– Так, может, ещё не поступи, – потеряла ко мне всякий интерес женщина. – Конкурс у нас в этом году большой, медалистов много. Так что даже если экзамены сдаст нормально, по аттестату может не пройти.

– Молодой человек, – окликнула меня конопатая Зоя, разбиравшая мои документы. – У вас действительно второй Разряд энергета?

– Да, там же лежит удостоверение, – я кивнул. – Получил буквально пару недель назад.

– Второй?! – снова возбудился Спиридонов, да и заведующая приёмной комиссией тоже оживилась. – Отличный результат для восемнадцать лет! Так, Светлана Викторовна, он нам однозначно нужен.

– Простите, но ему шестнадцать. – Зоя ещё раз взглянула в мой паспорт. – Он после девятого поступает.

– Ш-шестнадцать? – а вот теперь физрук стал похож на какающую мышку с огромными выпученными глазами. – Кто ты, тварь? То есть, извини, как?!!

– Небольшая аномалия развития энергета, – я пожал плечами, чувствуя, как на мне скрестилось пять пар оценивающих взглядов. – Я очень легко вхожу в сатори. Поэтому развиваюсь на порядок быстрее.

– И «Динамо»… – до Спиридонова дошло, как я, не занимаясь спортом, сумел попасть в спортивное общество.

– Резерв одиннадцатого управления, – не стал скрывать я. – Занимаюсь у Выгорского, если знаете такого.

– Знаю, – у Владимира Васильевича даже голос сел. – Теперь понятно, чего ты Дёмина с дружками не испугался. Ты их раскатать в блин за пару секунд мог.

– Ну вы из меня монстра-то не делайте. – Я скривился. – Я первым никого не трогаю. Чисто защищаюсь.

– И-извините, С-Семён, – снова подала голос Зоя, на этот раз гораздо вежливее и даже немного испугано. – А это что?

– Это? – я взял протянутую книжицу. – А, это! Это наградная книжка ордена «За личное мужество». Тоже буквально неделю назад получил.

– Чего?!! – вот теперь Спиридонов не выдержал и одним движением выдернул у меня документ, а рядом словно по волшебству возникла председатель приёмной комиссии. – Чеботарёв Семён. Номер… где орден?!

– Так я не ношу, – я пожал плечами и распахнул куртку, демонстрируя футболку с приколотыми значками. – И так вон приходится таскать кучу железа. Да и понты это, на мой взгляд.

– Получил награду за дело?! – упёрся взглядом в меня физрук. – Значит, обязан носить! Государство просто так никого не награждает. Понял?

– Он понял, – никто не заметил, как в кабинете появился ещё один человек, в хорошем строгом костюме, сразу выдававшем в нём сотрудника одной небезызвестной мне конторы. – Семён Чеботарёв был награждён за спасение жизни нескольких человек и помощь в ликвидации опасности. И конечно, будет носить награду или планку на форме согласно статуту. Как и положено ответственному комсомольцу, студенту нашего техникума.

– Вы из первого отдела, я правильно понимаю, – я поднялся, глядя на незваного гостя. – Видимо, уже в курсе.

– Конечно, Семён. – кагэбэшник протянул мне руку. – Сухарев Алексей Михайлович, майор госбезопасности. Заканчивай здесь и зайди потом ко мне. Познакомимся поближе. Владимир Васильевич, будьте добры, проводите юношу, чтобы не заблудился. Не буду мешать. Продолжайте, товарищи.

– И кто ты такой, Семён Чеботарёв? – физрук задумчиво уставился на дверь, за которой скрылся чекист, а затем посмотрел на меня. – И что с тобой делать?

– Понять и простить? – я снова сел перед Зоей. – Одно могу обещать, скучно со мной точно не будет.

Глава 2

– Проходи, присаживайся, – приветливо кивнул мне на стул Сухарев. – Чай будешь? Владимир Викторович, благодарю за помощь. У вас, кажется, скоро тренировка?

– Да, пойду я, пожалуй, – верно понял очень «тонкий» намёк физрук. – Семён, не забудь! В сентябре начинаем тренировки!

– Конечно, – я кивнул, постаравшись добавить в голос побольше энтузиазма. – Как только – сразу к вам!

– Ну всё, бывай, удачно тебе сдать экзамены. – Спиридонов махнул рукой и вышел за дверь, плотно притворив её за собой.

– Значит, Владимир Викторович уже успел завербовать тебя в свои ряды, – с лёгким удивлением констатировал факт майор. – Честно говоря, не ожидал. Судя по делу, тебя не слишком интересует спорт и общественные мероприятия.

– Так далеко не факт, что меня на поле вообще выпустят, – я легкомысленно откинулся на спинку стула, наслаждаясь прохладой кондиционера. – С моим то рангом. Почему тогда не сделать приятно человеку. Пусть порадуется.

– А ты уверен, что ему будет приятно? – прищурился Сухарев, глядя на меня холодным взглядом. – Когда ты в последний момент сольёшься. А ведь на тебя все будут рассчитывать. По-твоему, это достойно комсомольца?

– Только на комсомольскую сознательность давить не надо, – я поморщился. – А то, я гляжу, это очень выборочно работает. Чем выше должность в партии, тем меньше сознательности. И не надо на меня так смотреть. Я не контра, просто не люблю, когда из меня делают идиота и манипулируют. Вот как вы сейчас. Владимир Васильевич по должности обязан понимать, кого допустят до соревнований, а кого нет. Если станет пытаться меня пропихнуть, это что, будет по-комсомольски сознательно? Да ни хрена! Это будет подло по отношению к другим участникам. Но ни его, ни вас это почему-то не волнует, правда? Куда сознательность-то делась?

– Мы сейчас о тебе говорим, – по загулявшим на скулах желвакам было видно, что отповедь Сухареву не понравилась. – Мал ещё перед тобой отчитываться.

– Отличная отмазка, – я не собирался останавливаться. – Собственно, о чём я и говорил. Вместо признания и исправления своих ошибок тупой накат: ты младше, ты ниже по партийной лестнице, им сверху виднее и так далее. А люди не идиоты, они всё видят и делают выводы. Если руководству можно лгать и обманывать, значит и нам тоже. Если каждый день из каждого утюга звучат лозунги и бравурные речи, как у нас всё замечательно, а люди не могут элементарно купить кусок масла и колбасы, то рано или поздно рухнет вся система просто потому, что никто больше не будет верить в светлое будущее коммунизма, а будут искать что пожрать. И при первой же возможности кинутся крушить то, что сами же возводили. Подумайте над этим, товарищ майор. И да, я знаю, что, если бы не приказ, вы меня за такие слова к стенке бы поставили. Никто не любит, когда их лупят по розовым очкам. Это больно и неприятно.

– Откуда ты только такой взялся, – кагэбэшник смотрел на меня с откровенной неприязнью, даже ненавистью. – Считаешь себя самым умным, да?

– Нет, – тут же отозвался я, пожав плечами. – Зачем. Это же элементарные правила. Не убий, не укради, не лги. Слышали, наверно. И я не сказал ничего выходящего за их рамки. При этом сам я далеко не святой, скорее даже наоборот, хоть и стараюсь это исправить. Так что с Владимиром Васильевичем тем же я сразу поговорю и обозначу, что ни в каких серых схемах участвовать не буду. Но даже если меня не будет на соревнованиях, тренировки с энергетом моего уровня пойдут ребятам на пользу. Я считаю, этого более чем достаточно.

– Может быть, но оставим пока этот вопрос, – Сухарев, как и положено профессионалу, взял себя в руки и больше не источал негатив в мой адрес. – Я, собственно, пригласил тебя по другому вопросу. Твоё поступление уже можно считать свершившимся фактом, но ты и так об этом знаешь. Кстати, а как твоя философия про недопустимость лжи соотносится с использованием блата? Если ты такой честный, поступал бы как все, на общих основаниях.

– Так не я решал, где мне учиться, – я даже удивился. – Вам моё дело не давали? Или скорее всего, там засекретили всё что только можно и что нельзя. Ну ладно, я ещё поговорю с Игорем Игоревичем на эту тему, всё-таки нам с вами ещё долго работать. Так вот, данный техникум выбрали ваши коллеги, кстати, по каким причинам, я не знаю.

– Зато я догадываюсь, – Алексей Михайлович выложил на стол пакет и пододвинул его ко мне. – Вот, буквально вчера пришли документы об организации факультатива неких беспилотных летательных аппаратов. Ответственный – Чеботарёв Семён Павлович, студент первого курса. Я ещё даже к директору не ходил, настолько бредово это звучит. Но приказ есть приказ.

– Да ну! – Я схватил документы и начал читать, чтобы через пару минут восхищённо присвистнуть. – Вот суки, а! Взяли и повесили на меня фактически разработку учебной программы. Вот кто они после этого? Хотя, с другой стороны, это логично. Кто ещё кроме меня, сможет это сделать. Да и понятно, почему именно этот техникум. Ладно, принял, но мне понадобится оборудование. Компьютеры, расходники, детали. Масса всего.

– Зачем? – майор искренне не понимал, что происходит. – Что ты собрался с ними делать?

– Так квадрокоптеры же, – я тоже вполне искренне удивился вопросу. – Я ведь так понял, что нужно научить студентов создавать квадрокоптеры и управлять ими. Теми самыми беспилотными летательными аппаратами. Но их для начала нужно из чего-то собрать. Какой бюджет нам на это дело выделили?

– Бюджет… – простой для меня вопрос выбил госбезопасника из колеи, он просто никогда подобным не занимался. – Думаю, это может сказать только директор. Техническая и финансовая сторона организации факультатива – это его задача.

– Понятно. – Мне стало ясно, что я поторопился, и кроме идеи ещё ничего, по сути, нет. – Ладно, я накидаю список необходимого, поговорю с товарищем Сикорским, он тоже должен быть в курсе, а потом уже пойдём к директору. Тем более мне ещё экзамены сдавать. Предпочитаю там, где можно, обходиться своими силами. А то некрасиво получится.

Я сам себе удивлялся, но выглядеть треплом перед старым мудаком Калининым не хотел. Хотя бы ради собственного морального превосходства. А то получится, что я на него наехал, тот устроил капитальный шухер в военных училищах, и тут же сам устраиваюсь в техникум, используя связи и волосатую лапу. Нехорошо, некрасиво. Тем более что я был уверен в способности поступить самостоятельно. Математика и физика у меня на отлично, а с русским и литературой тоже вроде приспособился. Почитал типовые сочинения по классическим произведениям, нахватался фраз про счастливое коммунистическое будущее, значение партии и вождей и прочей пропагандистской мути. Тот ещё бред, но без этого никуда, благо ещё можно ограничиться парой предложений, а не расписывать, как повезло бы Анне Карениной, если бы тогда уже была советская власть. Да, Каренину я не любил, хотя бы за то, что она была наркоманкой. Хотя тогда это было нормально, вон кокаин продавали как средство от насморка. Дикие люди, а ещё классики.

– А вот это правильное решение! – даже слегка улыбнулся Сухарев. – Комсомолец всего должен добиваться сам! Только так можно стать настоящим человеком, коммунистом, строителем светлого будущего для всех рабочих людей планеты.

– Я тоже считаю, что блат и непотизм – это мещанство, которое разъедает наше общество, – кивнул я, соглашаясь с госбезопасником. – Когда продвигают своих, в ущерб остальным, не давая пробиться наверх по-настоящему способным людям, очень быстро наступает ситуация, при которой любое развитие останавливается. Ведь главная цель такой системы – сохранить своё положение, свои привилегии. Не самим стать лучше, а не позволить сделать это другим. А это всё, конец. Поэтому нужны социальные лифты, и одним из важнейшим из них является доступность образования.

– Кто ты вообще такой?! – в полном изумлении вылупился было на меня Алексей Михайлович, но сумел взять себя в руки. – Прошу прощения. Просто удивительно слышать такое от шестнадцатилетнего подростка. Я полностью разделяю эту точку зрения. Если все перспективные места будут занимать детишки… кхм.

– Тогда я пошёл готовиться? – я сделал вид, что не заметил нечаянного откровения майора. – А то времени у меня осталось совсем немного. Стоит повторить примеры, задачки по физике порешать.

– Да, конечно. – Алексей Михайлович поднялся и протянул мне руку. – Рад был познакомиться. Надеюсь, что у нас с тобой не будет проблем.

– Я бы вам пообещал, но уже понял, что жизнь штука такая, что ничего нельзя прогнозировать. – пожал я ладонь. – Скажу только одно, приложу все усилия, чтобы от меня лично не было неприятностей. Но сами понимаете, что не всегда это зависит от человека.

– Со всем остальным я разберусь, это моя работа. – Сухарев был максимально серьёзен. – Да и Игорь Игоревич держит руку на пульсе. Уверен, ты и сам это понимаешь. Поэтому и говорю, постарайся не влипать в неприятности.

– Но они же ждут, – хохотнул я, но увидев, что шутку не оценили, исправился: – Понял, принял. Никаких проблем. Сделаю всё от себя зависящее. Рад был познакомиться. До свидания.

– До свидания.

Дверь в кабинет особиста закрылась, но я даже через неё чувствовал его взгляд.

– М-да… – я почесал затылок. – Впрочем, этого следовало ожидать. Кто бы меня просто так отпустил. Но, с другой стороны, я сам лез куда не надо с беспилотниками. И что, когда это заметили и дали возможность реализоваться, дам заднюю? Да не дождётесь!

От принятого решения на душе стало легче, и я направился к выходу, подмигивая редким девчонкам в форме техникума и без. Впрочем, реагировали они примерно одинаково, разве что последние сильнее смущались. А что, я парень симпатичный, к тому же мотоциклетная куртка добавляла внушительности. Плюс уверенность в себе. Не знаю как, но девицы чуяли это нутром. Если будешь мяться и мямлить, не видать тебе подруги, даже если будешь писаным красавцем. Ну разве что кто из жалости подберёт. Но держись уверенно, даже слегка расслабленно, не жмись и не отводи глаза, и вуаля, даже если твоя фигура не соответствует идеалу, тебя заметят. Но тут главное учитывать, что многие, даже девушки, путают самоуверенность с распущенностью и наглостью, чем пользуются всякие козлы. Отсюда и байка, что хорошие девочки любят плохих мальчиков.

Ладно, плевать. Я и с девчонками то заигрывал чисто из спортивного интереса. Начинать серьёзные отношения у меня не было желания, а чтобы расслабиться, были Лена и Марина. Нет, если бы кто-то подвернулся, я бы отказываться не стал, но всё-таки девушки в Союзе были куда скромнее ровесниц из моего мира. Хотя бы потому, что здесь не пропагандировали из каждого утюга половую распущенность и так называемые свободные отношения.

Это не означало, что секса в Советском Союзе нет, наоборот, молодёжь много времени уделяла общественным мероприятиям, а это означало плотное общение с противоположным полом, с возникновением симпатии и всеми вытекающими последствиями. Но при этом строго соблюдались правила приличия. Например, даже если девушка с парнем уже не просто перешли черту, а перепробовали две трети поз из Камасутры, начни он её лапать на улице при посторонних, сто процентов получит по морде. Или вон соседка моя, Маринка. Мужиков меняет как перчатки, ну раньше как минимум, но при этом назвать её шалавой нельзя, потому что ведёт себя в рамках приличия. Хоть бабки во дворе всё равно считают её проституткой. Кое-что никогда не меняется независимо от мира и вселенной.

Занятый мыслями о выкрутасах пространственно-временного континуума, я дошёл до своего мотоцикла, чтобы увидеть трущуюся возле него троицу уже знакомых мне обалдуев. Главарь, видимо, тот самый Дёмин, с которым я говорил прошлый раз, так и вовсе залез на сиденье и крутил ручки, словно дитё малое. Меня это почему-то взбесило. Я хрустнул шеей и направился прямиком к хулиганам.

– Слышь, мальчик, отойди от техники, а то бо-бо будет. – Если эти трое хотели меня напугать, у них явно не получилось. – Тебе мама не говорила чужого не трогать? А то придёт злой хозяин и оторвёт руки на хрен.

– Явился, – все трое тут же развернулись ко мне, показывая, что это была не случайность. – Ну что, сучонок, за базар отвечать будеш-ш-ш…

Да, разговаривать с ними я не собирался. Убедившись, что возомнившие себя королями техникума щенки ждали именно меня, я с ходу скользнул вплотную и ткнул каждого пальцем, используя технику «Шока», и через мгновенье передо мной лежали три парализованных тела. Идиоты даже энергетами не были. Брали только нахальством и наглостью, хотя скорее всего третировали они лишь младшие курсы и абитуру. За что им по-любому уже прилетало, значков комсомольцев я ни у одного не видел. Но, как говорится, если человек идиот, то это надолго. По-другому объяснить их поведение я не мог.

– Эй, филателисты, не разбредаемся! – здесь не было Масяни, но меня это мало волновало, я подхватил самого Дёмина за грудки и, приподняв над землёй, отвесил пару пощёчин, приводя в сознание. – Ты чего хотел то, болезный? Выпить нет и денег не проси.

– С-сука, мог бы и сказать, что энергет. – Несмотря на своё положение, хулиган ещё пытался хорохориться. – Руки убери!

– Да как скажешь, – я отпустил придурка, и тот больно грохнулся об землю, застонав. – Короче, слушай сюда и корешам своим передай. Не только этим, а всем в техникуме, кто считает, что имеет право гнобить молодых. Я сюда поступаю и при мне такой фигни не будет. До кого не дойдёт – буду разъяснять добрым словом и кулаком. Считай меня супергероем, наносящим добро и причиняющим справедливость.

– А трусы поверх формы носить будешь? – неожиданно один из хулиганов обнаружил знание предмета, но всё испортил очередным наездом. – Надорваться-то не боишься?

– А ты проверь, – я склонился над знатоком западной культуры, глядя ему прямо в глаза, и тот не выдержал, отвёл взгляд. – А трусы буду на голову надевать самым наглым. Сил у меня хватит, уж поверь, но проверять всё же не советую. Ладно, болезные, минуту вам исчезнуть отсюда. А то и так жарко, ещё с вами возиться.

На удивление, больше Дёмин со товарищи попыток напасть не совершал. Поднявшись и отряхнувшись, они потянулись куда-то по улице, пугая прохожих хмурыми мордами. А я, вздохнув, взялся проверять, не сломали ли чего эти придурки. Всё оказалось в порядке, а то я бы не поленился догнать и выписать живительных люлей. Но раз всё в норме, пусть живут. Сейчас, а дальше посмотрим.

Я тяжело вздохнул, мысленно укорив себя за то, что в очередной раз нарушил данное себе слово не высовываться, и полез в карман за телефоном. Время уже перевалило за полдень, и жара удушающим одеялом навалилась со всех сторон, обещая прожарить до хрустящей корочки. Терпеть это сил уже не было, и нужно было срочно что-то придумать. Благо идеи были.

– Привет, красавица. – Лена взяла с первого же гудка, словно ждала звонка. – Чего делаешь?

– Лежу под вентилятором, ем черешню. – Даже по телефону было слышно, что девочке жарко. – А ты подал документы?

– Ага, всё в порядке. – Я улыбнулся от заботы, что звучала в голосе Зосимовой. – А ты голенькая лежишь? Может, я приеду, и мы вместе поваляемся?

– У меня мама дома, – Лена явно была не против, столько сожаления было в её словах. – И папа сегодня пораньше вернётся.

– Тогда собирайся. – В принципе я и не надеялся, девушка предупреждала, что родители в отпуск уходят, но мало ли, вдруг бы повезло. – Сейчас заскочу за тобой и рванём на пляж. Туда, где прошлый раз были, помнишь?

– На дикий я больше не поеду! – шёпотом возмутилась Зосимова в трубку. – Я прошлый раз чуть со стыда не сгорела, а ведь уже темно было. И вообще!

– Да? – удивился я. – А мне показалось тебе понравилось голышом купаться.

– Тебе показалось, – девушка скрипнула зубами. – Дурак!

– Понял, понял, – я рассмеялся. – Тогда поехали в Речкуновку. Там неплохое место, чистое и даже шезлонги есть. Обещаю вести себя хорошо.

– Ладно, заезжай, – милостиво разрешили мне, и перед тем, как связь отключилась я услышал вопль: – Мама, ты куда мой купальник дела? Тот с завязками? Ну, мама…

Глава 3

Хорошо иногда побыть простым советским школьником. Готовиться к экзаменам, встречаться с друзьями, ходить с ними в кино и на пляж, отдыхать, есть вкуснейшее мороженое, пить тот самый квас из жёлтых бочек, обсуждать новые фильмы, книги и музыку, в общем по полной наслаждаться жизнью. Впервые с момента попадания в другой мир я почувствовал себя его частью, не Семёном Павловичем Чеботарёвым, генеральным директором крупной айти-компании, угодившим в переплёт, а именно Сёмкой «Чоботом», только закончившим школу оболтусом, думающим, как жить дальше.

Хотя насчёт этого я погорячился. Точнее за меня уже всё решили, но я был не против. Авиационный технический техникум меня устраивал полностью, а возможность официально работать над созданием квадрокоптеров добавляла пикантности. Насколько далеко нам дадут зайти? Я ведь не собирался ограничиваться только гражданскими моделями. Если уж меня курирует комитет госбезопасности, я был готов показать весь спектр военного применения малой беспилотной авиации. И камикадзе, и дронов-ретрансляторов, и сверхмалых бомбардировщиков, несущих всего несколько гранат, но в условиях современной войны этого могло хватить, чтобы зачистить опорный пункт противника. Про наблюдение вообще молчу, там спектр моделей может быть крайне широк, от беспилотников самолётного типа, могущих находиться в воздухе многие часы, до практически карманных моделей, способных разведать обстановку в помещении и тем самым спасти немало жизней.

Впрочем, так далеко загадывать не стоило. Идеальным вариантом было начать с основ, а дальше уже будет видно, что и как делать. Мне лично работы хватит на всё время обучения в технаре как минимум, потому что факультатив будет занимать не более одной пары в неделю. Что совсем немного в свете разрабатываемой задачи. Но это не страшно, ведь возможности дронов можно продемонстрировать на нескольких моделях узкому кругу лиц, не ставя в известность остальных, а там пусть начальники сами решают, нужен им такой инструмент или нет. Хотя будет обидно, если его задвинут.

Экзамены я сдал без малейших проблем. Да и о чём переживать, если вопросы слабо отличались от школьных, плюс сатори и хорошая память, ставшая ещё лучше после моей инициации как энергета. Впрочем, зазнаваться я не спешил, всё-таки сочинение так и осталось моим слабым местом, но проведённая дома работа позволила мне довольно неплохо описать характер Евгения Онегина, ввернув несколько фраз о разложении дворянства, тем более что я и сам так думал. В итоге заслуженная пятёрка по литературе и четвёрка по русскому, что уже было за пределом моих мечтаний. Математика и физика традиционно я сдал на «отлично», что позволило бы мне поступить и без какого-либо блата.

Что мне сразу понравилось в техникуме, так это большое количество красивых девушек. Я не ожидал, что на технические специальности будет поступать столько красавиц, но, видимо, сказался советский стереотип, что программирование, как и работа на компьютере вообще это чисто женское занятие. Бред, как по мне, но факт остаётся фактом, специальность «Информационные системы и программирование», куда я поступал, на две трети оказалась заполненная именно девушками, а по факту гендерный разрыв мог стать ещё выше, но я не жаловался.

Да и с чего бы, ведь на фоне остальных парней, в основном ботанов-заучек, либо с лишним весом, либо наоборот, худых как щепки, я выглядел весьма выигрышно. Особенно в новом английском костюме, подогнанным по фигуре, звездой Разрядника, орденом «За личное мужество» и ведомственной медалью МВД «За вклад в укрепление правопорядка» на груди. Да, милицейское начальство вдруг разродилось наградой, из-за чего нам с мамой пришлось срочно слетать в Москву на пару дней.

Мама была в шоке, хорошо ещё нам в Кремль ехать не пришлось, а то бы её не откачали. Но даже так визит в министерство МВД произвёл на мою родительницу весьма глубокое впечатление, сравнимое разве что с походом в закрытую часть ЦУМа. А где бы я ещё взял настоящий твидовый костюм от Хакетт. В Союзе они просто так не водятся. А вот к самому награждению я остался равнодушен. Слишком всё было скомканно, сумбурно, забежали в кабинет, сунули медаль с грамотой, руку пожали и свободны. Да и награда не сказать, чтобы значимая. По сути, больше памятная, чем по-настоящему ценимая среди силовиков.

Что интересно, награждали меня не за поимку дельцов, устроивших онлайн-казино и устроивших беспредел, а за технику «Шока». Не зря мы с Выгорским корпели над методичкой и отрабатывали методы обучения на том же Карпове. Данила стал подопытной крысой, чему ничуть не огорчился, ведь получить хорошую технику было не так уж и просто. Ну как минимум в нашем возрасте. Никто не даст ребёнку автомат, а техники энергетов зачастую были куда опаснее огнестрельного оружия. Вон ту же «Жгучую тьму» Слона взять. Жуткая вещь, позволяющая буквально растворить противника, при достаточном упорстве. А если даже повезло и он выжил, на память остаются ожоги жуткого вида, которые вылечить не так просто.

Поэтому был предусмотрен некоторый стандарт, включающий разные техники перемещения, типа прыжков, скольжений и всего такого прочего. Защитные, начиная с напитывания кожных покровов энергией, заканчивая полноценными щитами и всякими «железными рубашками». А также базовые удары, усиленные энергией. И всё. Что-то более специфическое только на службе или со специального разрешения. Но «Шок» из-за своего нелетального воздействия, не причиняющего вреда организму, оказался идеальным для милиции и других силовых ведомств, поэтому его рекомендовали к обязательному обучению всем сотрудникам ранга Разрядник и выше. А мне прилетела блестяшка на грудь и благодарность в рамочке на стену. Ей особенно был рад Шилов-старший. Он повесил её у себя в кабинете, вместо оберега от нечистой силы. Говорит, помогает.

Я был не против, наше сотрудничество с Львом Ивановичем росло и крепло. Фактически он заведовал всеми бизнес-проектами, да и чего греха таить, это было справедливо, поскольку финансировались они из его кармана. Моими были только идеи, но без реализации даже самая гениальная задумка просто пшик. Ноль без палочки. Зато вместе у нас начало что-то получаться. Пошли деньги с песен, не только новых групп, тем ещё предстояло стать популярными, а от продаж потенциальных шлягеров уже известным исполнителям. Я не ожидал, но хороший текст с музыкой мог стоить как новый автомобиль. Конечно, его ещё нужно было суметь продать по такой цене, но в способностях Цемеля я не сомневался.

А ещё выстрелили игровые автоматы, заставив поднять объём изготовления в четыре раза, но даже так заказы были расписаны до Нового года полностью. Игру оценили школьники, завалив сеть фотками и видео своих прохождений, а доход от них – кооператоры, владеющие универсамами и другими местами, где собиралась молодёжь. Во многих кинотеатрах города, например, теперь стояли наши автоматы. А ещё я чуть ли не силой заставил Шилова издать игру на дисках, чтобы запустить их в свободную продажу и начать создавать свой мерч.

Против издания Лев Иванович был из-за опасения, что это повлияет на продажи игровых автоматов, пришлось объяснять ему, что целевая аудитория их практически не пересекается, впрочем, Шилов-старший не был дураком и умел оценивать перспективы, так что в итоге его удалось убедить. А вот насчёт мерча оказалось посложнее. В Советском Союзе практически не знали, что это такое, и даже Лев Иванович с Цемелем просто не верили, что его будут покупать. Пришлось ради демонстрации самому искать, где можно сделать партию футболок с артами героев «Красного удара!», и оплачивать из своего кармана, благо деньги у меня теперь водились.

К удивлению Льва Ивановича, простые белые футболки с изображениями Ивана и Маши, главных героев игры, были проданы всего за пару дней. Надо отдать должное художникам, нарисовавшим отличные арты, и ивановским мастерицам, за удивительно высокое качество одежды. Впрочем, этому я уже не удивлялся, всё-таки многие предприятия лёгкой промышленности становились кооперативами и уходили на хозрасчёт, а при этом выпускать брак чревато для самих рабочих. За ними тянулись сотрудники госпредприятий, потому что иначе их продукцию просто прекращали покупать. А вот с дизайном в Союзе традиционно была беда, но я и сам в этом не разбирался, так что с советами не лез.

Шилов сделал совершенно правильные выводы, что по мере развития бизнеса с игровыми автоматами узнаваемость героев будет повышаться, а значит, люди будут покупать больше вещей с их изображениями, и потому и дал добро на выпуск игры на дисках. И пусть пока доход от мерча был копеечным, у этого направления была одна главная черта – перспективность. Ведь я тоже не собирался останавливаться на достигнутом. Мир стремительно менялся, впереди был расцвет мобильных технологий, подстёгнутый мной же. И у меня были планы как на перенос «Красного удара!» на смартфоны и КПК, так и на создание других игр с мультиплатформенностью, которые позволили бы мне завоевать рынок, и не только в Советском Союзе и странах Варшавского договора.

А в том, что революция в мобильных гаджетах приближается, у меня не было ни малейшего сомнения. Учёным удалось полностью воспроизвести технологию создания аккумуляторов нового типа, и теперь, в обстановке полной секретности, на неё переводили заводы Кузбассэлемент и саратовский завод автономных источников тока. Их задачей было насытить армию, МВД и спецслужбы аккумуляторами нового образца, а вот массовый переход на элементы питания из вспененной меди планировалось совершить в течение очередной пятилетки, благо она начиналась со следующего года.

Я скептически относился к такому решению, но признавал, что одних аккумуляторов для революции недостаточно. Нужны и зарядные устройства, и сама техника, что будет на них работать. Тот же формфактор источников питания нового типа вызывал немало вопросов. Тогда как сейчас самое массовое хождение имели цилиндрические батареи, эта форма была не лучшим выбором для новых аккумуляторов. Им лучше всего подходил параллелепипед. Короче, нюансов было масса, да и спешить мне особо было некуда. Пусть постепенно меняют старые батареи, а я за это время успею как следует подготовиться.

Лично мне на этом празднике жизни перепало около двадцати новых аккумуляторов размером пятнадцать на пять сантиметров и около десяти миллиметров в высоту. Я и на это не рассчитывал, что не мешало мне клевать мозг Сикорскому по поводу того, что меня кинули и отстранили от раздачи слонов за новую технологию. Хотя, признаться честно, делал я это не из меркантильных соображений, и так было понятно, что подобный кусок мне не по зубам, а чисто из любви к искусству. Наши отношения с Игорем Игоревичем вроде как наладились, став нормальными рабочими, что не мешало нам друг с другом собачиться по самым разным поводам. Зато теперь у меня были источники питания для создания личного квадрокоптера, о чём я давно мечтал.

Работа над ним заняла почти месяц. Можно было управиться и быстрее, но Александр Сергеевич часто бывал занят, несмотря на каникулы, а объёмный принтер имелся только у него. Изготовить новый в техникуме я только собирался, да и никуда не спешил, так что меня всё устраивало. Зато машинка получилась на загляденье. Восьмиканальный пульт «Супранар» получил новый эргономический корпус, с креплением под смартфон и питанием от нового аккумулятора.

С полётным контролёром получилось довольно забавно. Как оказалось, в Союзе существовал некий радиоконструктор «Электроника-Юность», вышедший в продажу буквально год назад. Штука довольно редкая и очень ценимая радиолюбителями за свои возможности. По сути, она являлась аналогом аппаратной части Ардуино, то бишь набора плат с микроконтроллером и периферией. Выглядело это довольно кондово, но работало на удивление хорошо, а главное, при наличии прямых рук и воображения из этого набора можно было создать что угодно.

Специалисты у Комитета нашлись, даже лучше тех, кого я мог представить. Как и сам радиоконструктор. В итоге мне собрали полётный контролёр, который полностью подходил под мои нужды. Шестиосный гироскоп и акселерометр в одном флаконе, магнитомер, барометр, и всё это обслуживал шеститритный микроконтроллер, вычислительной мощности которого было даже с избытком для поставленных задач. С программированием пришлось повозиться, конечно, но на данный момент ничего лучше я бы найти не смог, а так даже удалось внедрить подобие автопилота, как минимум возвращаться на точку старта квадракоптер теперь мог самостоятельно и практически не ошибаясь. Точность посадки удалось поднять до трёх сантиметров.

Но самое главное, это то, что к дрону получилось поставить не только хорошую камеру, дающую прекрасное изображение в высоком разрешении, но и даже тепловизор. На него я вообще не рассчитывал, но технические специалисты КГБ, помогающие в создании беспилотника, сами буквально загорелись идеей и где-то добыли и привинтили тепловизор к дрону. За что получили от Сикорского, но, что удивительно, само устройство мне разрешили оставить. Правда полёты потребовали регламентировать с местным управлением Комитета, но в этом я изначально не сомневался. Чтобы контора глубокого бурения оставила такую машинку без присмотра? Да не бывать такому!

В целом последние полтора месяца я провёл крайне продуктивно. Единственное, Иосифу Эмильевичу всё ещё не удалось пробить лицензию на интернет-вещание, но я его не торопил. Всё же и саму программу стоило ещё довести до ума, выловив мелкие баги, да и вопрос репертуара стоял довольно остро. На покупку прав у той же «Мелодии» у нас просто не было денег. Но и спешить не стоило, проект не горел, его можно было запустить спокойно, без нервов, единственное что, хотелось бы попасть в волну, которая поднимется, как только на рынке появятся новые аккумуляторы. Ведь это повлечёт взрывной рост мощности процессоров, просто потому что будет возможность поставить более энергоёмкие варианты. Мобильные устройства станут более доступными для широкого круга пользователей, и было бы идеально, чтобы каждый из них имел в своём смартфоне наше приложение. И «Птичка». Я про неё уже почти забыл, но иногда ковырялся, доводя до ума. Однако широкого распространения социальная сеть так и не получила. К сожалению.

Впрочем, я особо не расстраивался. По факту я всего лишь четвёртый месяц живу в Советском Союзе, а сделать удалось уже очень многое. Плюс к этому возраст, шестнадцать лет, это лишь начало жизни, всё самое интересное ещё впереди. Поэтому я и не парился, оставляя много времени на встречи с друзьями, свидания с девушками и развлечения. Успею ещё наработаться. Я бы и с квадрокоптером не гнал, если бы мне не нужно было в начале августа ехать в «Артек». Не то что мне прям так уж и хотелось в пионерский лагерь, но мечту всех детей Советского Союза я просто обязан был увидеть.

Сикорский, кстати, был крайне недоволен моим отъездом, и его бы воля, запер меня на этот месяц где-нибудь в камере, чтобы не мешался. Причём я не подавал вида, что знаю, отчего полковник бесится, ровно до того момента, когда вместе с мамой не вышел на перрон вокзала Новосибирск-Главный и увидел, как возле поезда с надписью «Сибиряк» среди остальных провожающих стоят две беловолосые фигуры. Не узнать своего куратора и бывшую одноклассницу я, естественно, не мог. Мы давно уже знали, что едем в «Артек» в одну смену, всё-таки утаить нечто подобное в маленьком коллективе невозможно. Даже если сама Софья не сказала бы, то Капустина обязательно бы проболталась Зевсу. В итоге последний месяц я предвкушал эту встречу. Так что, нацепив свою лучшую улыбку, потащил маму поздороваться. Надо же сделать приятное товарищу полковнику.

Глава 4

– Добрый день, Игорь Игоревич. Здравствуйте, Аглая Валерьевна, – я чинно поздоровался с родителями бывшей одноклассницы, а затем и ей махнул рукой. – Привет, Сонь.

– Семён? – Сикорская-старшая обладала отличной памятью, как и положено Мастеру и майору КГБ, а также великолепно владела лицом. – Добрый день.

– Здравствуйте, – мама, немного обтесавшаяся и похорошевшая за время работы в сети фастфуда, оробела в присутствии статной и стильной Сикорской, державшейся с грацией истинной дворянки. – Ой, а Сонечка тоже едет?! Как хорошо! Вместе всегда веселее, правда?

– Несомненно, – подтвердила Аглая Валерьевна, незаметно пихнув локтем мужа, уставившегося на меня, как Ленин на буржуазию. – Товарищеская поддержка, это очень важно, правда, дорогой?

– Конечно. – Полковник продолжал сверлить меня тяжёлым взглядом. – Особенно если она исключительно товарищеская.

– Папа, хватит, – тяжело вздохнула Софья и повернулась к матери Семёна. – Простите, пожалуйста, он просто волнуется за меня.

– Ой, да ничего страшного! – всплеснула руками мама. – Я тоже переживаю! Сёма, конечно, последнее время повзрослел, но это же не соседнее село. Через всю страну ехать придётся!

– Там такие же советские люди живут, – я в который раз попытался успокоить маму. – Это тебе не Африка, куда гулять не стоит ходить, это Крым, всесоюзная здравница. За нами будут вожатые присматривать и не только, правда, Игорь Игоревич?

– Несомненно, – подтвердил тот, показывая глазами на металлический кейс, что я держал в руках. – Тебя без присмотра оставлять нельзя ни на минуту. Так что не волнуйтесь, я буду держать всё на контроле.

– Вот видишь, мам, – я радостно улыбнулся. – Всё будет нормально. Уж полковнику КГБ можно верить!

– КГБ… – мама стремительно побледнела. – Матушки…

– Семён, – Сикорская-старшая укоризненно посмотрела на меня и повернулась к маме. – Валентина Сергеевна, вы же взрослая женщина, член партии. Как можно верить разным домыслам и слухам разных диссидентов? В КГБ работают такие же советские люди, как и в любом другом месте. Мы с вами много лет знакомы, разве вы замечали за нами людоедские наклонности.

– А вы тоже… – мама не решилась произнести название конторы вслух.

– Да, я тоже служу в КГБ, – кивнула Аглая Валерьевна с мягкой улыбкой, а я сразу зауважал эту женщину и начал немного… ладно, вру, сильно побаиваться. – Думала, вы знаете. Впрочем, у нас ещё будет время пообщаться. Давайте детей посадим, ведь мы здесь, чтобы проводить их. София тоже впервые едет так далеко одна. Но ребята уже взрослые, так что не думаю, что стоит волноваться. Семён у вас на редкость рассудительный молодой человек и не позволит обидеть одноклассницу. Так ведь, Семён?

– Несомненно, – я спародировал Сикорских и вдруг замер, глядя на появившуюся на перроне компанию. – Ничего себе, какие люди! Я смотрю, очень интересная компания подбирается.

– Знакомые? – Игорь Игоревич тут же уставился на хорошо одетых маму с дочкой, направляющихся в нашу сторону, чьи чемоданы тащил младший сержант Советской армии. – Кто такие?

– Внучка генерала-полковника Калинина Павла Дмитриевича, командующего Сибирским военным округом, – я видел двоюродную сестру всего один раз, на кладбище, но узнал с первого взгляда. – Зовут… Вера вроде. Женщину не знаю.

– Герасимова Кристина Дмитриевна, – тут же выдала справку Сикорская-старшая. – Младшая дочь генерала Калинина. На год старше твоего, Семён, отца.

– Радости-то полные штаны, – после подзатыльника от мамы настроение стремительно пошло вниз. – Пойду найду вожатых и сумки положу. А то ещё опоздать не хватало.

– Пошли, горе луковое! – маме самой не слишком хотелось встречаться с родственниками моего отца, так что она чуть ли не первая рванула к поезду, скомканно попрощавшись с Сикорскими. – Извините. Рада была познакомиться. Семён, идём.

Я подхватил сумки и направился за мамой. Встречаться с семейством Калининых мне тоже не хотелось, даже с учётом того, что они вполне могли нас и не знать. А что такого, девчонка видела нас всего один раз и то мельком, а её мать и вовсе могла быть не в курсе, что у неё объявился племянник. За прошедший месяц дед так и не удосужился извиниться перед мамой, видать не мог наступить на горло своей гордости. Ну и насрать, была бы честь предложена. Каждый сам решает, как ему жить, и старый хрыч сделал свой выбор. Так что на хрен всю их семейку.

Вожатых, а точнее сопровождающих, оказалось трое. Парень лет двадцати пяти со звездой Разрядника третьей ступени, представившийся Сергеем, и две девицы, лет двадцати с виду, Оля и Яна, обе Юниоры. Подробнее рассмотреть их не получилось, хоть я и отметил, что обе весьма симпатичные, хоть и совершенно разные по типажу. Одна невысокая, чуть пухловатая, рыжая, с невероятно светлой кожей и россыпью веснушек. Почти настоящая ведьма, разве что глаза не зелёные, а серые. А другая, наоборот, не ниже метра восемьдесят в высоту, жгучая брюнетка с чёрными глазами и явной примесью восточной крови. То ли корейской, то ли китайской, я не особо разбирался в нюансах. Но красивая, этого не отнять, правда мне особо засматриваться некогда было и, отдав документы Сергею, я пошёл устраиваться на выделенное место.

Вагон меня удивил, в хорошем смысле этого слова. Может, потому что поезд был фирменным, но там, где я ожидал увидеть раздолбанный плацкарт постройки года семидесятого, оказался вполне современный вагон нового типа. Тоже плацкарт, но кардинально отличающийся от тех, на которых мне доводилось ездить там, у себя. Скорее он был ближе к тем моделям, что появились уже после две тысячи двадцатого года. Полки с занавесками, кондиционеры, гнёзда для зарядки мобильных устройств, столик для верхних полок. Даже лесенки и кулер с горячей и холодной водой. Про душевую кабину в санузле я вообще промолчу, для меня это было шоком. В общем, высший класс, я даже поначалу завис с открытым ртом, разглядывая всю эту красоту, но быстро пришёл в себя. Мне ещё трое суток на неё смотреть минимум, успею налюбоваться, а вот устроиться поудобнее это дорогого стоит.

– Здорово, пацаны! – найдя нужное купе, я шагнул в проём. – Я с вами еду. Вот моё место. Давай полку поднимем, вещи уберу.

– Здрасьте, – опешившие от моего напора и набора значков на груди трое мальчишек лет тринадцати-четырнадцати замерли, словно суслики, послушно перебравшись на соседнюю полку, но нашёлся среди них один самый бойкий, быстро переборовший напавшую робость. – А вы правда Разрядник? Вы вожатым будете? А это орден «За личное мужество»? Настоящий? А это что за медаль?

– Нет, вожатым я не буду, тоже еду отдыхать, – я аккуратно уложил кейс, стараясь поставить его так, чтобы он не болтался и не бился о стенки, а то я, конечно, внутри всё уложил по правилам, в поролон, но мало ли. – Зовут меня Семён, я действительно Разрядник, второй разряд, если быть точнее, да, орден настоящий, а медаль – это ведомственная награда МВД. Если интересно за что, то могу рассказать, но позже. Так, всё, спасибо, можете обратно устраиваться. А я пойду с мамой попрощаюсь.

И словно по закону подлости, стоило мне выйти из купе, как я столкнулся с родственниками. К счастью, я оказался прав, и они меня не узнали, лишь заинтересованно скользнув взглядом по иконостасу на груди. Да, для школьника наборчик внушительный, поэтому обычно я ничего, кроме значка энергета не носил. Даже комсомольский надевал, только если шёл в какой-то официальное место, а уж полный набор последний раз напялил на экзамены и так и оставил висеть на костюме. И только сегодня мама заставила надеть, мол, тебе нечего стесняться, заслужил и вообще надо быть красивым и представительным, чтобы все видели. Я этого не особо понимал, но спорить не стал. Почему не сделать приятное родному человеку?

Отметив, в какое купе заселилась нежданная родственница, я выскочил из вагона к ожидавшей меня маме. Та, естественно, уже хлюпала носом, ну как же, деточка уезжает, один, его же там голодом заморят, заморозят и вообще! И не важно, что дитятко может ударом руки бетонную плиту пробить. А ногами блоки ФБС крошит, правда, справедливости ради, я этот трюк проделывал в «гриндерсах». Но получилось эффектно, правда потом от Выгорского прилетело, но это мелочи. Тренер считал подобные выходки дурью, а её он выгонял как обычно, усиленными нагрузками и спаррингами. Ребята мне уже были не соперники, даже Данил, ставший Разрядником, но кто сказал, что мы занимались там одни. Всегда находилось пара-тройка здоровенных лбов в балаклавах, готовых навалять скромному школьнику.

– Старших слушайся, – мама, вытирая глаза платком, продолжала давать мне наставления. – Семён! Обещай мне, что никуда не будешь лезть! Мне дома хватило, что я вон почти седая уже, а если ты в «Артеке» опозоришься, я же не переживу! Сёма, пожалуйста!

– Мама, да всё хорошо будет. – Естественно, о большинстве моих приключений она не знала, что позволяло мне делать невинную морду лица, мол, не был, не участвовал, не привлекался. – Я обещаю, что буду вести себя как примерный комсомолец. Пальцы в розетку не совать, дорогу переходить только на зелёный свет и пользоваться контрацептивами.

– Семён!!! – мне тут же прилетел ещё один подзатыльник. – Да в кого ты такой уродился?!!

– Так известно в кого, – сердце вдруг пронзило тупой болью, и я тут же перевёл тему: – Мам, мне с Игорем Игоревичем переговорить надо, пока не отправились. Я быстро. И обещаю, буду вести себя хорошо. Без шуток. Ты же знаешь, я теперь исключительно положительный персонаж.

– Иди уже, оболтус, – мне хотели дать ещё один наставительный подзатыльник, но передумали и чмокнули в щёку. – Иди, а то я совсем разревусь.

Я кивнул и направился к мрачному Сикорскому. Тот всю дорогу сверлил меня взглядом, и я даже знал почему. В целом за прошедший месяц, как он стал моим куратором, мы с ним неплохо поладили. Полковник оказался далеко не дурак, да и не держат таких в конторе глубокого бурения, и без истерик воспринял мою настоящую биографию. Поверил не сразу, пару раз мы обстоятельно побеседовали, но в итоге всё же он признал, что я говорю правду. Как и психиатр, специально приглашённый для моего обследования. Тихомиров в этом вопросе работал тоньше, но и Сикорского я понимал. Когда тебе навязывают типа, рассказывающего, что он прибыл сюда из другого мира, первое что хочется, это убедиться, что он не псих. Убедился, и мы начали работать.

На самом деле это только звучало серьёзно, а по факту я занимался своими делами, разве что иногда ставя полковника в известность, если было подозрение, что могу сделать что-то незаконное. Как с 3Д-принтером, например. Несмотря на то что директор школы разрешил его оставить, бумага из комиссии по изобретениям фактически ставила его вне закона. Так что пришлось идти на поклон к товарищу Сикорскому и объяснять проблему. Тот, на удивление, не стал плеваться и психовать, а взялся выяснить, что к чему, и уже через неделю мы получили официальный одобрямс на использование объёмного принтера собственной конструкции. И даже надежду на то, что нам всё же удастся создать свой кооператив по сборке таких моделей. Но сейчас я хотел поговорить совсем о другом.

– Отойдём? – я кивнул головой на закуток между центральным и пригородным вокзалами. – Поговорить нужно.

– Ну пошли, – полковник не стал играть в недотрогу, сразу согласившись, и последовал за мной. – Чего там у тебя ещё?

– Слушай, давай поговорим, не глядя на мой внешний вид, – я серьёзно взглянул мужчине в глаза. – Я понимаю, чего ты бесишься. У меня тоже дочь… была. Я если бы себе не запретил об этом думать, давно бы с ума сошёл. Но вообще всё забыть невозможно. Так что я прекрасно знаю причину твоего беспокойства. И хочу сказать, слово даю, я не трону Софью. Я не ангел и целибата придерживаться не собираюсь, но при этом думаю верхней головой, а не нижней. И ты это знаешь, моих девок можно по пальцам одной руки пересчитать, хоть при желании можно было устроить сенокос.

– Ты… – скрипнул зубами Сикорский, но переборол себя и медленно выдохнул. – Ладно. Признаю, в этом вопросе ты прав. Но как отец я не могу просто взять и успокоиться. Соня разумная девочка, но я бы предпочёл, чтобы тебя вообще рядом с ней не было.

– Некоторые вещи не в нашей власти, – я пожал плечами. – Но я своё слово сказал. Дальше думай сам. Я, конечно, тебя мудаком считаю, за идею использовать дочь в качестве разменной монеты, чтобы выбраться из опалы, но гадить не буду. Это низко с моей стороны, всё-таки я не на вашем месте, да и я уверен, что ты сейчас психуешь не из-за того, что возможно сорвётся такой вариант. Иначе я бы с тобой не разговаривал.

– Сука… – Глаза полковника сверкнули, а вокруг заметно похолодало, но он снова взял себя в руки. – Это действительно не твоё собачье дело. Думаешь, мне это нравится?!

– Уверен, что нет, иначе я бы с тобой не разговаривал, – я спокойно пожал плечами. – И надеюсь, что этого не понадобится. Сам видишь, полковника ты получил, пусть и без повышения. Но это пока. У меня большие планы на те же нейросети, и без помощи и поддержки со стороны Комитета реализовать их не получится. И ты сам понимаешь, мой успех автоматически подвинет тебя наверх. Мы нужны друг другу, хотя бы из-за этого нам не стоит цапаться. Насчёт Софьи я тебе слово дал. Верить мне или нет – решай сам. Заставлять тебя я не могу и не буду.

– Хорошо, – резко выдохнув, кивнул Сикорский, приняв решение. – Ты сказал – я услышал. Закроем тему. Давай по нашим делам. Я смотрю, ты всё же свою игрушку взял. Смотри, без контроля со стороны первого отдела её не запускай, а то никакого повышения мне не будет, вместе уедем валить лес за шпионаж. Понял?!

– Господи, Игорь Игоревич, вы мне это в десятый раз уже говорите. – я тяжело вздохнул, возвращаясь к образу подростка. – Да понял я, понял. Вы же сами сказали, что вожатый отряда будет из ваших, если что к нему обращусь, это во-первых. А во-вторых, я и не собираюсь гонять дрон целыми днями куда попало. Так, чисто развлеку ребят, покажу новинку в авиатехнике, популяризирую профессию, так сказать. Не зря же в техникуме вон факультатив открывать собираются. Значит, система востребована. Или думаете, я не знаю, что ваши умельцы уже десяток таких себе собрали? Кто, по-вашему, им объёмный принтер сделал и ПО на всё это?

– Это никакого отношения к полёту над запретными зонами не имеет, – отрезал Игорь Игоревич. – Так что ещё раз, использование только в присутствии сотрудника. Понятно? Иначе я у тебя его прямо сейчас конфискую и по возвращению отдам. Или не отдам, у нас тут тоже, знаешь ли, запретных мест хватает.

– Да я в курсе, – пришлось кивнуть, соглашаясь. – Я ж не против. В присутствии так в присутствии. Лишь бы не мешали. Ладно, пойду с мамой попрощаюсь, а то вон стоит, переживает, как бы поезд без меня не уехал. И ещё раз, я слово дал и за Соней там пригляжу. Так что не накручивайте себя. А то у вас крышу снесёт, а мне потом привыкай к новому куратору. Пришлют какого-нибудь сапога, у которого одна извилина и та от фуражки, а мне простор для творчества нужен.

– Контроль за тобой нужен, и чем строже, тем лучше, – вздохнул Сикорский. – Пошли, не будем твою матушку нервировать. Ей и так достаётся.

– Но, но, я бы попросил без гнусных инсинуаций, – я сделал вид, что оскорбился. – Я очень почтительный сын и маму старюсь не расстраивать. Меньше знаешь, крепче спишь. Пусть так и остаётся. Да и вообще, я подросток или нет? Вот и буду отдыхать и наслаждаться юностью. Подальше от Софьи, разумеется, я же слово дал. Да и кто в Тулу ездит со своим самоваром, ведь в «Артеке» сейчас самый лучший сезон и полно девчат со всего мира. Надо будет с какой-нибудь негритянкой познакомиться.

– Ты смотри, чтобы она людоедкой не оказалась, – хмыкнул полковник. – Про африканскую рулетку слышал? Ну так вот. Хотя, с другой стороны, мне спокойнее будет.

– Да ну вас, – отмахнулся я, подходя к своему вагону. – Вы мне настроение не испортите. Найду себе кубиночку. Они тоже тёмненькие, зато политически правильные и не людоеды. Выход всегда можно найти, даже если вас съели. Тьфу, вот теперь не отвяжется, удружили, Игорь Игоревич.

– Всегда пожалуйста, – оскалился повеселевший Сикорский. – Иди давай, я тоже с дочерью хочу попрощаться. И запомни, я за вами слежу. Не дай бог… те зомби тебе ангелами покажутся. Я тебе тоже слово даю, а оно у меня крепче титана.

Глава 5

Я вместе со всеми стоял у окна, прощаясь с мамой. Так махала рукой, украдкой вытирая слёзы, а у меня прям сердце защемило. Нет, не от какого-то предчувствия, просто вдруг понял, что уже соскучился. Глупо, но я слишком долго жил без мамы, слишком много ей задолжал в прошлой и этой жизни, и сейчас наслаждался каждой минутой рядом. Но при этом понимал, что всю жизнь рядом с ней не просидишь, однако и далеко отходить я не собирался. Скорее уж уезжать и возвращаться. Ведь приятно, когда дома тебя ждёт кто-то родной и любимый.

Поезд тронулся, оставляя позади перрон с родителями, и едущие на отдых пионеры уныло поплелись по своим купе. Я их понимал. Вроде как впереди лето, «Артек» и приключения, но они то ли будут, то ли нет, кто окажется соседом, да и вообще какой отряд попадётся, а мама с папой, родные близкие и понятные, остались далеко позади. Понятно, что ребята приуныли. Они скоро придут в себя, но пока вон сидят, куксятся. Меня это не устраивало, и я решил взять дело в свои руки.

– Так, молодёжь! – я плюхнулся на полку, немного потеснив её хозяина, и, сняв пиджак, забросил его на свою полку, чтобы не смущать пацанов наградами. – Ну что, давайте нормально знакомиться? Ехать нам долго, трое суток до Москвы, и оттуда ещё сутки до Симферополя. Так что предлагаю представиться, немножко рассказать о себе и всё такое. Чтобы вам было проще, начну первым. Меня зовут Семён Чеботарёв, можно Чобот, но это надо заслужить. Шестнадцать лет, второй Разряд. Кавалер ордена «За личное мужество» и ведомственной медали МВД за разработку энергетической техники «Шок», взятой на вооружение милицией и другими силовыми структурами. Делаю компьютерные игры, разные интересные штуки. Не умею петь. Совсем. Медведь, который наступил мне на ухо, посмотрел на это дело, ушёл и вернулся с родичами со всей тайги. Короче, слуха у меня нет совсем и голос очень противный. Так это не слышно, но, если начну петь – труба. Лучше не проверяйте, пацаны, для вашего же блага.

– Мой папа говохит, что компьютехные игхы очень вхедны, – с деловым видом поправил очки самый шустрый паренёк лет тринадцати с виду, чем-то похожий на кролика из «Винни-Пуха», такой же деловой и серьёзный. – Меня зовут Иван Пхокофьев. Мне тхинадцать лет, я пионех, пхозвища нет, потому что они бывают только у хулиганов. Так говохит мой папа. У меня пехвый взхослый хазхяд по шахматам и втохой взхослый по шашкам. Люблю читать, знаю наизусть «Евгения Онегина» Александха Сехгеевича Пушкина и «Боходино» Михаила Юхгевича Лехмонтова. Вот!

– Молоток, хорошо сказал! – я протянул ладонь «дать пять», но пионер меня не понял, так что пришлось убрать руку, но смутить меня такой мелочью было сложно. – А насчёт игр твой папа не прав. Компьютерные игры развивают внимательность, усидчивость, логическое и пространственное мышление, учат быстро принимать решения и ещё много чего полезного дают. Другой вопрос, что далеко не все, и, как со многими другими вещами, в них нужна умеренность. Как минимум, как и с другими умственными нагрузками, их стоит чередовать с физическими.

– Я игхал в эти игхы, – фыркнул пацан, становясь ещё больше похож на кролика. – Ничего там такого нет. Одни глупости!

– Мы к этому ещё вернёмся, – я не дал беседе скатиться в спор, тем более что у меня с собой были убойные аргументы. – Давайте дальше. Кто следующий?

– Я Вася Гусев, – полноватый парнишка поднял руку. – Мне тоже тринадцать лет. Люблю бабушкину стряпню, особенно булочки у неё вкусные получаются. Играю на саксофоне. Ну… и как бы всё, наверно.

– Для начала сойдёт, – кивнул я и подбадривающе улыбнулся. – Слушай, уважуха тебе! Я-то сам на гитаре три аккорда всего знаю и то как попало играю, слуха-то нет. А саксофон – это же вещь! Подрастёшь, все девчонки твои будут! Только мой тебе совет, на булочки сильно не налегай. И займись бегом. Дыхалка у тебя сильная, самое то для длинных дистанций. Ещё подрастёшь немного, вытянешься, и девки заглядываться будут, зуб даю.

– Да ну их, – отмахнулся Вася. – Они все дуры. Ничего не понимают, только дразнятся.

– Это сейчас ну, а надо думать на перспективу, – наставительно поднял палец я. – Серьёзно, начни бегать, не пожалеешь. Ладно, давайте дальше. Ты один остался.

– Меня Саша зовут, – кивнул последний паренёк, выглядящий покрепче и повзрослее остальных. – Саша Казаков. Четырнадцать лет, Юниор, занимаюсь в клубе «Энергия». Играю в хоккей в первом юношеском составе «Сибири». Им же, в смысле хоккеем, и увлекаюсь. Ну что ещё сказать… петь тоже не умею. Играть только в карты. Учусь… хорошо, наверное. Вроде всё.

– Нормально, – я кивнул, протягивая кулак, в который юный хоккеист тут же стукнул. – Вот, наш человек! Так, теперь слушай мою команду! Переодеваемся в спортивные костюмы, ботинки и сандалии меняем на тапочки. Быстропортящиеся продукты – на стол! Их нужно будет съесть первыми. Холодильника тут нет, поэтому печёные куры и прочее долго не протянут. Пирожки… Вася, наверняка тебя затарили как следует, пролежат ещё день. Так что не налегай на них. Лучше распределить еду, чтобы потом не бегать в поисках.

– Располагаетесь? – к нам заглянул вожатый или сопровождающий, я ещё так и не понял, кем Сергей являлся. – Молодцы! Семён, ты не обижайся, что я тебя с пацанами поселил, просто мне сказали, что ты серьёзный парень, вон у тебя даже государственные награды имеются. Присмотришь за молодыми?

– Без проблем, – я пожал протянутую руку, лёгким кивком показывая, что посыл понял. Кто ещё мог рассказать что-то про меня кроме родной конторы. – Мы уже познакомились, нормальные пацаны. Кстати, вопрос по питанию.

– Кормить будут, – подтвердил мои мысли вожатый, – два раза в вагоне-ресторане, но есть вариант забирать порции сюда. Как думаешь, что лучше?

– Конечно забирать, – я даже не сомневался. – Сколько тут детей? Двадцать? Тридцать? Ты прикинь, что там будет. Ад и Израиль. Так что, если есть возможность, конечно, нужно забирать. Если надо – помогу.

– Добро! – обрадовался Сергей, и я догадался, что это и было главной проблемой. – Ладно, пойду дальше. Располагайтесь. Если что, зови. Я в первом купе, возле проводников, с самыми мелкими, а Яна с Олей с девчонками будут через одно от вас, в оба конца вагона. К ним тоже можешь обращаться, если что-то понадобится.

– Договорились, – я кивнул, попрощавшись с вожатым, и полез в сумку. А то приказов надавал, а сам ещё даже не переоделся. Честно говоря, я бы и на вокзал в спортивном костюме приехал, но мама упёрлась, мол, надо показать себя с лучшей стороны. Хорошо ещё английский костюм удалось отстоять и оставить дома, а то ему бы хана пришла. Взял обычные брюки с пиджаком, и даже галстук, на всякий случай. Мало ли куда нас повезут и кому будут показывать. Встречают по одёжке, как говорится, тут мама была права.

Пока шёл в туалет, чтобы переодеться, встретил Софию. Она вместе с вожатой Яной и, что удивительно, моей кузиной Верой и ещё одной девочкой нашего возраста занимали общее купе. Впрочем, пораскинув мозгами, до меня дошло, что это логично. У девчонок самый возраст крутить любовь, а вожатые, особенно Серёга, коли он у нас спалил себя как сотрудник конторы, должны понимать, что за конкретно этих дурынд им головы оторвут и скажут, что так и было. Уверен, старший вожатый их бы и с собой поселил, но полом не вышел. Впрочем, это были не мои проблемы, от чего на душе стало веселее.

Переодевшись в удобный лёгкий костюм, специально купленный для поездки, я вернулся назад, и тут меня ждал сюрприз. На месте пухлого Васьки, которого определили на нижнюю полку подо мной, устраивалась какая-то бабка, лет шестидесяти, а сам пацан с обескураженным лицом сидел на боковой сидушке, обиженно глядя на пожилую женщину, но не смея возражать. А та уже по-деловому полезла в багажный отсек, нагло вынимая вещи мои и ребят, чтобы устроить свои сумки и рюкзак.

– Ничего, уступишь бабушке, – согнувшаяся раком, баба доставала сумки, приговаривая: – Пионеры оне должны старшим уступать! Да и старая я уже на верхней полке-то боковой ездить. А ты вон молодой, шустрый. А где не сможешь, ребята подсадят. Правда, мальчики?

– Неправда, девочки, – я шагнул вперёд, наступая ногой на свой кейс, за который уже схватилась наглая бабка. – Руки убрала! Быстро!

– Ой! – отскочила та на полметра и, схватившись за сердце, заголосила: – Ой, напугал, ирод! Думала, помру! Ты чего на людей кидаешься, хулиган?!! Распоясались! Совсем совесть потеряли!!!

– Спокойно, гражданочка! – я ничуть не испугался напора. – Сейчас разберёмся, кто тут хулиган. На каком основании вы поменялись местами с Василием и начали лапать чужой багаж? Что вам было там нужно? Учтите, я знаю всё, что у меня там лежало. Если что-то пропало…

– Что?!! – бабка мгновенно перешла на ультразвук. – Это ты меня воровкой назвал?! Да я всю жизнь работала, ни одной копейки никогда не взяла, ни одного колоска! Всё сама, вот этими своими руками! А ты на меня, да?! Я этого так не оставлю! Где твои родители?! Да я в милицию пойду, пусть тебя в колонию закроют! Ишь ты, пакость какая, меня воровкой называет. Люди добрые, это что же творится-то?! Молодёжь совсем распоясалась!!! Честного человека оболгали!!!

– Честного? – на меня этот спектакль не произвёл никакого впечатления. – Это такого, кто берёт самый дешёвый билет на верхнюю боковую полку, а потом внаглую сгоняет подростка со своего места? Эту честную, я не ошибся? Он ещё набирает баулы с собой, но в багаж не сдаёт, потому что там же платить надо, а тут можно и бесплатно кого-нибудь зашугать, по-честному, так? Ты, бабка, меня на голос не бери. Я сам кому хочешь расскажу, зачем в хлебе дырочки. И не надо свистеть, что билетов не было. Могла бы на другой взять, не на «Сибиряк». Уж на запад каждый день несколько поездов идёт, по-любому можно что-то найти.

– Что?!! – снова перешла на визг бабка. – Да я…

– Что тут происходит?!! – наконец среагировала Яна, прибежавшая на крики, а с другой стороны, появилась Ольга. – Что за шум, что случилось?!

– Вот!!! – в меня обвинительно ткнули пальцем. – Этот ваш щенок меня оскорбляет! Назвал воровкой, будто я у него украла деньги!!! И вообще хамит, старших не уважает, матерится тут! Вызывайте милицию!!! Где начальник поезда?!! Да я вас! Вы у меня ещё попляшете! Я тебя посажу, ей-богу посажу! На зоне будешь лес валить!!!

– Закрой поддувало, – мне надоело слушать визг, и я шагнул вперёд, делая максимально жёсткое лицо. – Захлопнись, пока я сам тебе пасть не закрыл.

– Ай!!! Ой!!! – испуганно отшатнулась бабка и, бросив сумки, унеслась по вагону в сторону проводников. – Убивают!!! Люди добрые, помогите!!!

– Задолбала, – я прочистил ухо и спокойно принялся объяснять: – Короче, эта… женщина зашугала Ваську и заставила его поменяться с ней местами. У неё верхняя боковая полка, а у него вот эта нижняя. Плюс к этому полезла в наш багаж. Уж не знаю, свои сумари хотела поставить, вон у неё их сколько, или чего-то искала, но у меня там очень ценное оборудование. Вот я её и шуганул. Да и в целом терпеть таких хабалок не могу.

– Понятно, – Ольга кивнула и, видимо, на правах старшей распорядилась: – Яна, будь тут, я схожу к проводникам. Сергей появится, пусть подходит туда же.

– А ты, значит, запугать себя не даёшь? – лукаво улыбнулась оставшаяся вожатая, глядя, как я укладываю обратно свои вещи и багаж пацанов. – Я знаю таких бабок, ты им слово, они тебе двадцать. А ты молодец, не сплоховал, не испугался.

– Так чего там бояться-то? – я пожал плечами, опуская полку на место. – Тем более у меня нет установки, что девочек бить нельзя, правда, София свет Игоревна?

– Ой, да пошёл ты, – скривилась выглянувшая из купе и наблюдающая за спектаклем Сикорская, под удивлёнными взглядами попутчиц. – Это ты сейчас крутой. А раньше отхватывал от меня только в путь.

– А вы знакомы? – догадалась Вера, с любопытством глядя то на меня, то на Соню.

– Одноклассники, – мрачно буркнула та.

– Бывшие, – тут же поправил я и пояснил: – Я после девятого в технарь ушёл. И мы занимаемся вместе в «Динамо».

– Поня-я-тно-о, – хором протянули девчонки, скорчив многозначительные мордашки, чем выбесили Сикорскую.

– Ой, да что вам понятно! – фыркнула та и скрылась в купе, перед этим продемонстрировав мне вытянутый средний палец.

– Ну вот, научил на свою голову, – я сделал вид, что расстроился. – Эва какая молодёжь пошла. Ты ей «Сонечка», а она тебе фак под нос суёт.

– А что такое фак? – тут же навострил уши кролик Иван. – Это на каком языке?

– На языке жестов, – я не стал одёргивать пацана, а пояснил: – Но если ты будешь так показывать другим, тебя побьют. Потому что это оскорбление.

– А почему эта девочка тебя оскохбила? – Кролик хотел всё знать, и у меня складывалось впечатление, что он не особо вырос после семи лет, а так и остался в возрасте почемучки. – Оскохблять дхугих не хохошо, так говохит мой папа. За это надо наказывать. Напхимех, лишить сладкого.

– Отличная мысль! – я показал Ивану большой палец. – Слышала, Сонь?! Свой десерт отдашь нам, ты наказана!

– Да пошёл ты! – отозвалась та из своего купе, даже не выглядывая наружу. – Обойдётесь!

– Вот! Вот он!!! – к нам стремительно приближалась бабка, вместе с проводником и Ольгой. – Веселится гад!!! Ничего, я сейчас устрою тебе весёлую жизнь!!! Ты у меня попляшешь!

– Спокойно, гражданочка, – проводница, женщина лет тридцати пяти, сохраняла полную невозмутимость, видимо, была опытной и многое повидала. – Итак, с этим молодым человеком вы поменялись местами, так?

– Вот ещё! – дёрнула головой баба. – Вон с тем хорошим мальчиком. Он пионер и сразу бабушке место уступил.

– Ваши? – проводница покосилась на Ольгу и, дождавшись кивка, продолжила: – Понятно. А вы знаете, что меняться местами без разрешения проводника запрещено? Вот вы мальчишку уговорили, а если он с верхней полки упадёт, кто за него отвечать будет? Родителей тут нет, значит, вот они, вожатые, сопровождающие детей в пионерский лагерь. А значит, любые решения принимают тоже только они. Вы давали разрешение на смену мест?

– Нет, – обе вожатые были в этом единодушны. – у нас с этим строго и детям запрещено самим меняться местами.

– Вот видите, – проводница повернулась к бабке. – Я разрешения не давала, они тоже. А вы мало того, что самовольно заняли чужую полку, так ещё полезли в багаж. А это уже уголовное дело. Сейчас вызову наряд, будем оформлять. Через полчаса как раз станция будет, там вас ссадим.

– Ч-что? – опешила хабалистая баба, мигом растеряв свой гонор и понты. – Д-дочка, ну какой наряд. Ну попросила я мальчика поменяться, да разве ж это преступление? Да вы чего? Да я в жизни ничего не брала, а вы меня в тюрьму хотите упечь?

– Есть правила, – вздохнула проводница. – Каждый раз находится кто-то вроде вас, который считает, мол, ну а что такого. Подумаешь, чужой багаж выкину, свой положу. А потом вещи у людей пропадают. Купила билет – так и езжай на своём месте! Нет, пытаются что-то хитрить, выгадывать, а мне потом отвечай. Нет, пусть с вами наряд разбирается.

– Да как так-то? – На глаза у бабки навернулись слёзы. – Я всего-то хотела к деткам съездить. Гостинцев вон напекла. Пирожков. Хотите пирожков? Берите, у меня вкусные, с малиной, с повидлом, с луком и яйцами. Берите, ребятки, мне ж ничего не жалко. Я ж никогда…

– Давайте не будем доводить дело до милиции, – жалко бабу мне не было и ничего брать у неё я не стал и пацанам запретил, просто решил не загонять её в угол. – Так получилось, с кем не бывает. Может быть, можно найти кого-нибудь поменяться местами с женщиной? Кого-нибудь не из нашего вагона?

– Я узнаю, – тут же поняла мою идею проводница, как и универсальный жест потирания большим пальцем кончиков других. – Подождите немного.

– Сейчас всё решим, – я кивнул больше вожатым, чем бабке, и плюхнулся на полку к Ваське. Девчонки сели рядом, а бабка устроилась на своём месте, вздыхая и охая. – Девчат, в манчкина будете играть?

– Мы тебе не девчата, – фыркнула Ольга, но всё же не удержалась от любопытства. – А что это такое?

– Шикарная вещь, я вам доложу, – я с ловкостью фокусника извлёк из воздуха колоду. – Сейчас объясню правила. Значит так, каждый игрок, это герой…

Глава 6

– У меня Хапиха такнечестности, шлем заднего обзоха, и Шипованный гульфик, итого одиннадцать. Плюс тхетий уховень, значит четыхнадцать, – гордо предъявил карты кролик Иван. – Мне ваш Плюшевый мишка плюнуть и хастехеть!

– Тогда держи, – Вася не собирался отпускать соседа, который успел его изрядно достать своим гонором и спесью. – Вот тебе Мамаша. Плюс монстр пятнадцатого уровня.

– Ты!!! – Прокофьев попытался сжечь пухляша взглядом, но очки в тяжёлой оправе нивелировали эффект, и ему пришлось сдаться. – Хохошо! Но я тебе отомщу!

– Обязательно, – с довольной улыбкой кивнул сделавший гадость сосед, глядя на неплохой расклад карт в руках. – Как только, так сразу.

Эпические битвы шли вторые сутки. Манчкин моим соседям понравился, хоть они не особо понимали, что за зверь такой, ролевые игры. Ни настольные, ни, слава партии, какие-нибудь другие. Хотя честно признаюсь, та же Сикорская в коротком и прозрачном медицинском халатике смотрелась бы отпадно. Но я душил в себе такие мысли, довольно успешно, надо сказать, ведь этому помогал образ Игоря Игоревича, склонявшегося надо мной с ножницами для стрижки овец в руках. Иногда развитое воображение зло в чистом виде.

Естественно, новая забава не осталась без внимания остальных детей. София, которая уже была опытным игроком, потребовала и себе игровую колоду… и получила её. После эпического побоища я много времени проводил с ребятами из секции. Проверенная настоящей опасностью наша дружба стала крепче, девчонки хоть и дулись, но понимали, что им там было не место, так что сильно не бубнели, и мы много времени проводили вместе. А что, лето, солнце, что ещё делать на том же пляже. Вот я и научил их играть в настолки. А заодно и запустил игру в продажу, но особого распространения она пока не получила. Что не помешало мне с первой партии забрать с собой в дорогу несколько колод и брошюр с правилами, так что Сикорская точно знала, что они у меня есть.

Кроме того, всем желающим ставил на телефоны и наладонники свои игры, которые успел сделать за прошедшее время. Три в линию, поиск предметов, 2048, шарики. Ничего сложного, но забавно, занимательно и помогает скоротать время в дороге. Сергей с девушками смотрели на меня как на бога, ну или Ленина, вставшего из мавзолея, потому что ещё ни разу поездка не была настолько спокойной. Дети – это всегда проблемы, не важно, пионеры они, скауты или ещё кто. И чем их больше, тем сложнее уследить, чтобы они не закрылись в туалете так, что невозможно открыть снаружи, или не засунули голову между стойками, хоть она в принципе там не должна помещаться. Или не вытворили ещё чего-нибудь из сотен и тысяч невозможных с точки зрения взрослых вещей. А тут сидят себе тихонечко в купе, занятые новинками, и никуда не лезут. Благодать!!!

– Сём, – в купе заглянула Яна, с которой за это время мы неплохо подружились, – пойдёшь со мной за ужином? А то Серёга занят, а Ольга за Лизкой присматривает. Та опять блюет.

– Да не вопрос, – я спрыгнул с полки, точно попав ногами в свои тапочки. – Айда. Пацаны, без меня не буянить. Иван, это я тебе говорю. А то знаю я таких, как ты, сидите тихонько, а потом бац шахматной доской по голове и привет.

– Бить людей не хохошо! – укоризненно покосился на меня Братец-кролик. – Так…

– …твой папа говорит, – закончил я за него. – В общем, вы меня поняли. Пошли, Яна Батьковна, посмотрим, чем нас сегодня потчевать будут.

– Ты говоришь, будто старый дед, – в шутку толкнула меня бедром вожатая. – Даже не верится, что тебе всего шестнадцать.

– Так это снаружи, – я слегка приобнял девушку. – А внутри этого юного тела бьётся старое и уставшее сердце. И только любовь юной красавицы может заставить его стучать чаще. Ты же не позволишь такому молодому и симпатичному парню сгинуть?

– Пф!!! Иди уже, Дон Жуан доморощенный! – фыркнула Яна, но скидывать руку не спешила, жаль только, что в узких проходах вагона мне самому пришлось её убрать. – А правда, что Соня говорила, будто ларьки с шаурмой это твои?

– Правда, – я не видел причин скрываться. – И не только они. Игры на телефон тоже я сделал. А вот «Манчкина» с «Уно» честно украл у капиталистов, о чём не жалею. Справедливости ради часть доходов от них будет уходить в детские дома и тем, кто нуждается в помощи. Инвалидам, например. Это я к тому, чтобы ты не смотрела на меня, как на акулу капитализма, предавшего свои идеалы.

– Да я и не думала, – замотала головой девушка. – Просто… блин, тебе всего шестнадцать! А ты уже столько сделал! А мне вот двадцать, а я даже Разрядником не стала. Обидно.

– Глупости, – я щёлкнул её по носу, заставив забавно фыркнуть. – Мне просто повезло при инициации как энергета. Но это не значит, что я лучше тебя. Я бы вон никогда не взялся работать с детьми. Это же маленькие монстры, как вы с ними справляетесь!

– Ну не знаю, по-моему, у тебя хорошо получается, – пожала плечами Яна, – пацаны, вон, сидят играют и никого не трогают. А в прошлом году был кошмар просто. Они такое творили, мама дорогая.

– Да разве это моя заслуга? – я действительно считал, что не сделал ничего особенного. – Я их просто авторитетом задавил и дал новые задурялки. Такое себе воспитание, может, наоборот, жизнь им сломал, если они с головой уйдут в видеоигры и забросят учёбу. Но другого способа у меня нет, а вы вон и без этого с такой оравой справляетесь. Я так не могу, признаюсь честно. Так что как там у Маршака? Все работы хороши, выбирай на вкус.

– Это Маяковский, бестолочь! – меня шлёпнули по руке, но тут же чмокнули в щёку. – Спасибо. Ты хороший парень. Повезёт же какой-то девчонке.

– Чой-то одной? – я удивлённо поднял брови. – У меня широкая натура, меня на многих хватит. Так что соберу гарем, буду наслаждаться жизнью. Главное кандидаток подбирать с нормальным характером, а то попадётся как вон Сикорская, потом всю жизнь мучайся. А вот тебя бы я туда взял. Ты хорошая.

– Да? – на удивление Яна не стала ругаться, а вдруг покраснела. – Я подумаю. Но я для тебя уже старая.

– Пф… – отмахнулся я, – каких-то четыре года. Это не старая, это зрелая. Женщины, они же как вино. И молодое имеет свой вкус, но чем старше, тем лучше. Так… а вот это мне уже не нравится.

Мы как раз зашли в вагон-ресторан, где, собственно, два раза в день забирали обед и ужин, и увидели за одним из столиков вольготно развалившуюся компашку ребят в форме. Судя по обилию белых шнуров, аксельбантам и прочему – дембелей, недавно уволившихся со службы. А голубые береты, заботливо разложенные на соседнем столике, намекали, что перед нами десантники, широко отмечающие окончание срока службы. И нет, против Войск Дяди Васи я ничего не имел, но чуйка прямо завыла, предчувствуя проблемы.

– И вот, короче, я, значит, режу стропы основного парашюта на хрен! – эмоционально вещал один из них мужику за соседним столиком, явно не готовому к столь доверительному общению. – Дёргаю кольцо запасного, купол начинает раскрываться, и херак! Стропы тоже закручивает винтом! Чего делать?! А до земли всё ближе! Я тогда снова хватаю стропорез… оп-па! Ты смотри, какая красота! Мадемуазель, не составите компанию усталым бойцам, честно отдавшим долг родине?

Последнее, понятное дело, было адресовано Яне, всё-таки девушкой она была видной, несмотря на лёгкую полноту. Как по мне это её ничуть не портило, а наоборот, придавало изюминки. Тем более что дембелям, по-моему, вообще было на внешность плевать. Там даже чтобы двигалась не обязательно, особенно учитывая, сколько они вылакали. Навскидку на столе стояло не меньше шести бутылок водки. Пустых. И пусть у всех десантников на груди имелась звезда Разрядника, я был уверен, что это не первая партия. А ведь в обед мы их тут не видели.

– Так, щаз всё будет! – тот же самый болтливый из них, что первым заметил Яну, уже подскочил на ноги и, подхватив наполовину полный стакан, шагнул к девушке. – Мадемуазель, как насчёт выпить за лучшие в мире воздушно-десантные войска и их лучших представителей?

– Я не пью и мне некогда, – строго зыркнула на него вожатая, на что я мысленно поаплодировал, и тут же всё испортила. – Мне нужно ужин детям отнести.

– Так вон малой сам всё утащит, вон он какой здоровый, – ткнул в меня пальцем десантник. – Да, малой? А ну раз-два, бегом марш! Мы пока с мадемуазелью…

– Тебе же сказали, отвали, – я задвинул Яну себе за спину, становясь прямо напротив дембеля. – Или уже мозги пропил, русский язык не понимаешь?

– Чего?! – изрядно удивился тот. – Ты это мне, щенок?! Да я тебя…

– А ну руки убрал!!! – в диалог вступила официантка, она же кассирша и прочее, крепкая дородная тётка лет сорока пяти. – Я вам чего сказала?! Сидеть тихо, или выкину на хрен! Сел на место!!! И бутылки со стола убрали, пока наряд не вызвала!!! Быстро, я сказала!!!

Когда мы впервые встретились с Сикорским, тот пытался давить на меня с помощью способностей энергета, но честно скажу, до этой монументальной женщины ему далеко. Та была обычным человеком, я не почувствовал ни капли энергии в её словах, но зато эффективность их превосходила возможности полковника на порядок. Казалось бы, пьяные дембеля были полностью неуправляемые, но послушно заткнулись, сели на место и даже порядок на столе навели. Хотя, возможно, это был рефлекс на командный голос, всё-таки два года службы просто так не проходят.

Но всё равно, пока нам собирали ужин в судках, я краем глаза следил за уже тёплой компанией. Те тоже косились в нашу сторону, но молчали и не двигались с места. Ну и я нагнетать не стал. Разобрались и разобрались, хотя в глубине души было предчувствие, что просто так этот конфликт не закончится, слишком выразительные взгляды кидали десантники в нашу сторону. И всё же на удивление, когда мы направились к выходу, нам никто и слова не сказал. Проводили взглядами и всё. Яна облегчённо выдохнула, а я сделал себе пометку ночью быть настороже. Не нравились мне эти десантники, хоть тресни.

Нет, к солдатам в целом и ВДВ в частности я не имел никаких предубеждений, как и к армии в целом. Тут скорее неприязнь отдельного вида личностей. Тех самых, кто больше всех кричат, а по факту оказываются хлеборезами да киномеханиками. И пусть сам я не служил, у меня было достаточно знакомых военных, в том числе прошедших самые разные горячие точки. Кто-то из них был спокойным, кто-то дёрганым, с расшатанными напрочь нервами, но никто из них никогда не понтовался своей службой. Все эти «не служил – не мужик» удел именно таких вот людей, которым, чтобы казаться себе лучше и сильнее, надо кого-то унизить. И очень не любят, когда их обламывают с любимым занятием, так что запросто могут прийти мстить.

– Семён, спасибо, – Яна была на удивление тихой с того момента, как мы зашли в вагон-ресторан, хотя обычно эту болтушку-хохотушку ещё суметь заткнуть надо. – Но… это неправильно. Это я должна тебя защищать. Я старше…

– А я сильнее, – я даже не обратил внимание на этот лепет. – И орден у меня не за красивые глаза, хоть тот факт, что я весьма даже ничего собой, не отнять. Так что расслабься. Я мог бы положить их там всех в одиночку, не особо напрягаясь.

– Хвастун! – фыркнула девчонка. – Там трое десантников, Разрядников первого ранга, и ещё один – второго. А знаешь, как их готовят? Я сама с Бердска, мы в училище ездили как-то. Так там бойцы, даже Юниоры, бетонные блоки голыми руками крошили.

– Дурное дело нехитрое, – я пожал плечами, – я тоже так умею. Но, видишь ли, дело в том, что их готовили сражаться не просто с людьми, а такими же солдатами. А значит, упор делали на современные средства войны, оставляя рукопашный бой на остаток. Один мой знакомый говорил, что в современной войне, чтобы солдату вступить в рукопашный поединок, надо прое… пролюбить автомат, штык-нож, каску, бронежилет, лопатку, найти ровную площадку, где нет камней и веток, и ещё одного такого-же долбодятла, как он сам. Во всех других случаях решает огнестрельное оружие. Даже энергеты до Кандидата в Мастера включительно ничего противопоставить ему не могут. Поэтому упор подготовки делается именно на стрелковый бой, тактику перемещения, применение разных видов оружия и так далее. А вот меня натаскивали на демонов. И там совсем другие условия.

– Так ты из этих! – выпучила глаза Яна. – Из инквизиторов!

– Ну, до них мне ещё далеко, – я улыбнулся удивлению девушки. – Мне всё-таки шестнадцать ещё. Просто тренируюсь в подготовительной группе, так сказать. И нет, служить в КГБ, скорее всего, не пойду. Не люблю подчиняться. Ходить строем и надевать сапоги на свежую голову это не моё. Я лучше вон производством игр займусь. Это у меня получается. Глядишь, выйду на мировой уровень, буду зарабатывать для страны валюту и славу. Организую лигу киберспорта, начну соревнования устраивать. Планов у меня громадьё.

– Ты молодец! – похвалила меня вожатая. – Обычно парни в твоём возрасте только и думают о том, как девок за сиськи полапать, а ты прям планы на будущее строишь!

– Это потому, что я не думаю, а сразу лапаю, – я пожал плечами. – Как сказал один умный человек – бог создал сиськи, чтобы ты их тискал. Чего тут думать то. А вот работа – это штука такая, тут готовиться надо заранее.

– А у тебя девочка есть? – совершенно логично, что после таких заявлений последовал данный вопрос, но в глазах Яны я прочитал неподдельный интерес. – Да есть, по-любому. Парень ты симпатичный, награды имеешь, вон сколько всего знаешь и умеешь. И Соня говорила, что ты с какой-то одноклассницей встречаетесь. Она вроде музыку пишет.

– Мы не то чтобы встречаемся… – я попытался объяснить суть наших с Леной отношений. – Работаем вместе, я тексты пишу, она музыку. Время проводим… разнообразно, если ты понимаешь, о чём я. Но именно вот прям отношений, отношений у нас нет. Скорее дружба с привилегиями.

– Это ты так думаешь, – сурово зыркнула на меня Яна. – А девочка совсем по-другому. Вот все вы, мужики, такие. Сунул, вынул и бежать. А девчонки потом страдают.

– Ну, во-первых, я не бегу. – я пожал плечами. – А, во-вторых, сразу её предупредил, что ещё тот кобель и сидеть на привязи не буду. Потом когда-нибудь, лет через десять, женюсь, а до этого времени буду гулять. Без фанатизма, я всё-таки не гоняюсь за каждой юбкой, но и на одном месте сидеть не собираюсь. И, кстати, от других этого не требую.

– А я вот считаю, что любить надо только одного человека раз и навсегда! – фыркнула вожатая и гордо пошла вперёд, тем более мы уже добрались до своего вагона. – А ты кобель!

– Да я как-то и не отрицал этого, – я тяжело вздохнул. – Никогда не пойму женщин. Врёшь им – плохо. Как ты мог и всё такое. Правду говоришь – ещё хуже. Ты такой сякой эдакий. Опять же как ты мог. Чего им надо, не понимаю. Нужно замутить женско-мужской разговорник, вот где золотая жила. За год миллиардером стану. Только вот где специалиста найти по этому вопросу, ещё тот вопрос. Похлеще, чем главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Там хоть чёткий ответ есть.

После ужина относить судки мы отправились с Сергеем. Его тоже напрягло появление дембелей и их интерес к Яне. Но в вагоне-ресторане было уже пусто, по дороге они нам тоже не встретились и, немного подумав, мы решили десантников специально не искать. Предъявить им по сути нечего, комплименты, пусть и в грубой форме, не преступление. Предложение угостить тоже. А больше они ничего сделать не успели. Так что мы вернулись несолоно хлебавши. Но договорились, что спим сегодня вполглаза. А то мало ли чего тем дембелям взбредёт после обильных возлияний. Как говорится, лучше перебдеть, чем потом разгребать последствия. А они такие могут быть, что даже я не вывезу. Сикорский мужик слова, и за дочь оторвёт всё не нужное не только виноватым, но и всем, кто подвернётся под руку.

Глава 7

Они пришли ночью. Не в четыре утра, как фашисты, но в вагоне уже пару часов все крепко спали, ну насколько это возможно, конечно. Впрочем, наличие почти сотни человек перепивших дембелей не смущало. А чего, они последние два года жили в казарме и ещё не адаптировались на гражданке, отчего и вели себя максимально нагло. Ну по крайней мере я такие выводы сделал, потому и спал вполглаза, первым среагировав на хлопок вагонной двери, хотя никакой остановки не было.

– И чё, где эту би-ик-ксу искать? – голос первого я узнал сразу, это он рассказывал, как у него оба парашюта стропами запутались. – Чё, будем каждое купе проверять? Спалимся.

– Да не кипишуй, ща всё будет. – Второй был столь же бухой, но в его голосе сквозило откровенное превосходство. – Это ты хлеборез, а я разведрота, понял?! Ща найдём эту суку. Нас учили. Щенка бы ещё отыскать, но посмотрим.

– Заткнитесь оба, – третий казался более трезвым, но останавливать товарищей не спешил. – В темпе берём соску и сваливаем, пока шум не подняла. И главное, лапать её не начинайте сразу, кретины. Сначала побазарим, мол, то-сё, соскучились по женскому обществу и бла-бла-бла. Короче, пасти лишний раз не разевайте, сам всё сделаю.

– А если она не одна будет? – резонно заметил первый. – Хавки-то они дофига брали.

– Значит, и подружек тоже берём, – третий, судя по всему, был главным и принимал решения. – Тёлочки меньше кипишевать будут, да и больше баб – больше шансов. Поменяемся потом, если что.

Дослушивать я не стал, словно тень соскальзывая с полки и напяливая заранее приготовленные кроссовки. Поначалу я хотел жёстко положить незваных гостей, невзирая на тяжесть полученных ими в процессе повреждений. Терпеть не могу насильников. Для меня тот, кто принуждает женщину, ничуть не лучше падали. Даже не животного, потому что звери они по натуре не жестокие. Даже кошки, играющиеся с добычей. И они не будут издеваться над слабым, просто потому что могут. А вот люди – это совсем другое дело, и я бы не сказал, что человек тут эволюционировал.

Короче, если бы они полезли девчонок насиловать, я бы положил их наглухо, невзирая на последствия. Сейчас же, основываясь на их разговоре, решил всё же ограничиться крепкими люлями, но оставить идиотов в живых. Почему идиотов? Да на те бабки, что они в вагоне-ресторане пропили, эти кретины могли бы десяток баб снять каждый. А то я не знаю цены на алкоголь в таких местах, да ещё специально ещё вчера посмотрел. Двадцать рублей за ноль пять, хоть в обычных магазинах она трёху стоит.

С такими деньгами стоило этим полудуркам добраться до дома и закатить гулянку в лучшем ресторане города, от девок у них отбоя бы не было. А что, солдат у нас в стране уважают, воздушный десант тем более. И щедрых девчонки любят. Зуб даю, ни один домой бы в одиночестве не ушёл, а при некотором везении в постели могло оказаться и две-три красавицы сразу. Это я скромный и своих женщин не знакомлю, а там-то изначально все знали бы и понимали, к чему всё идёт. Но нет, эти дебилы решили спустить все бабки по дороге, так ещё и приключений себе на голову нашли. Причём очень серьёзных приключений.