Читайте популярную книгу Морская инквизиция: В Новый Свет авторов Алексей Птица прямо сейчас онлайн на сайте alivahotel.ru. Скачать книгу можно в форматах FB2, TXT, PDF, EPUB бесплатно без регистрации.

Новые приключения нашего современника в магическом мире в теле испанского дворянина. Борьба с пиратами, старая любовь занозой сидящая в сердце, море, сокровища, чужие земли и города – всё это ожидает вас в этой книге.

Алексей Птица

Морская инквизиция: В Новый Свет

Глава 1. Испания

Тартана Эрнандо Гарсия зашла в порт Мальорки только за тем, чтобы взять свежей еды и воды и, пробыв там менее суток, проследовала до гавани Барселоны. Она не была интересной для врагов: от крупных кораблей легко уходила, а более мелких не интересовала.

Брать на корабле было нечего даже с точки зрения пиратов. И экипаж спокойно плыл, не сталкиваясь с корсарами, которые старались не появляться в виду Барселоны. Ведь там стояли корабли военного флота Испании. Была ещё возможность попасть каперам в руки, но опять же причина – слишком маленькое судно.

Ещё через пару дней впереди показалась гавань Барселоны, встретившая тартану обычным шумом крупного океанического порта: кричали чайки в поисках добычи, ругались грузчики, скрипели мачты на кораблях и ветер хлопал парусами рыбацких баркасов.

Места у основного пирса для них не нашлось и тартана притулилась у пристани, где стояли мелкие корабли. К команде сразу же подошёл портовый чиновник, но тартана была пуста, что изрядно его удивило. Осмотрев судно, он удалился с оскорблённым видом, не получив и мараведи в качестве пошлины. Я с улыбкой посмотрел ему вслед, тартана останется в порту, мне же предстоял путь в Толедо.

Хорошенько всё обдумав, я решил, что необходимо обратиться за помощью к ректору нашего факультета, а также найти Алонсо Переса, его помощь мне тоже была необходима. Тартану, я оставил у пирса, заплатив команде и боцману на месяц вперёд.

Она была ещё нужна. Мне ещё плыть на ней в Амстердам за новым судном. Путешествовать по земле и долго, и чревато множеством ненужных мне приключений. Да ещё придётся преодолевать границы между государствами, землями и княжествами. Лишние пошлины и лишние вопросы.

Пора бы уже заняться созданием, собственно, морской инквизиции. Нужно идти в церковь за помощью, но сначала всё же в Толедо. У святой инквизиции просто не было на это денег и отвлекаться на это они не смогли. Благо, что сделали один выпуск магов.

Выгрузив сокровища и купив две лошади, верховую и вьючную, я отправился в дорогу.

Чтобы не шокировать окружающих своим видом, я оставил себе только четыре новых пистоля, купленных уже в Барселоне. Топор был приторочен к седлу и скрыт кожаным чехлом. А на моём боку красовалась новая шпага. Всё как полагается: раззолоченная, но без драгоценных камней. Эконом вариант, что называется.

Одет я был тоже весьма скромно, но с претензией на изысканность. Надо же произвести впечатление на девушек. Может быть, я всё же смогу увидеть Мерседес. Пусть она кусает локти… Но это навряд ли. Конь спокойно нёс меня по направлению в Толедо. Трава качалась под свежим ветром, солнце светило высоко в небе, а на душе скребли чёрные кошки.

Магическую академию Толедо не хотелось посещать, но в то же время это было просто обязательно. Много там было людей, которые мне необходимы, и много ещё нужно было узнать, да ещё попросить помощи.

В Толедо я прибыл вечером злой и не выспавшийся. Выспишься тут, когда надо сокровища охранять каждую минуту. В тавернах я ложился с пистолями наготове, с ними и просыпался. Женщин не искал, от греха подальше, нигде не задерживался и не общался.

Правда совсем без эксцессов не получилось. Драка местных, разгоревшаяся непонятно с кем в одной из таверн, была пресечена мною на корню. Сыт по горло уже этими потасовками. Всё вино из их кружек попало им в горло, и полузадохнувшиеся участники драки повалились кто куда. А я пошёл к себе в комнату.

За несколько месяцев моих приключений многое поменялось во мне. Из Испании я отплыл в сентябре, а сейчас уже наступил декабрь – время штормов и непогоды на Средиземном море. Как раз за зиму и нужно было решить все свои дела.

Взглянув на себя в зеркало, я увидел возмужавшего молодого человека с несколькими зажившими шрамами на лице, жёстким взглядом карих глаз, небольшими усами и едва наметившейся бородкой, что покрывала подбородок на манер эспаньолки, самой модной во все времена испанского владычества.

В Толедо я въехал верхом, заплатив городскую пошлину, и сразу поехал к знакомому ростовщику, чей товарищ по финансам держал мои деньги в Валенсии. Скрипнув входной дверью, я вошёл в помещение с низким потолком и весьма скромной обстановкой, но она меня не обманывала.

Вся мебель здесь была из чёрного и красного дерева, да и, собственно, это была прихожая средневекового банка. Все расчёты производились не здесь. Меня встретил дежурный клерк.

– Добрый день, уважаемый идальго, чем могу быть вам полезным?

– У меня хранилась у вас крупная сумма денег, которые я перевёл через вас же в Валенсию. Она хранится там у другого ростовщика.

– А, какая сумма и ваше имя?

– Пятьдесят тысяч реалов, а моё имя Эрнандо Хосе Гарсия-и-Монтеро. А вот соответствующая расписка о приёме денег. Клерк быстро пробежал глазами лист пергамента и сказал.

– Я сейчас всё узнаю, минутку! – и помощник быстро вышел во внутреннюю комнату. Через пять минут меня позвали внутрь.

– Здравствуйте, здравствуйте! – ростовщик обратился ко мне с вежливой улыбкой на хитром лице. По виду это был испанец, а по нутру, ну этот, тот самый, ну вы поняли… – Чем могу быть вам полезен?

– Мне нужно перевести сюда деньги, они находятся в Валенсии. Я уже прибегал к вашим услугам, переводя средства туда.

– Да-да, я вспомнил. И сколько у вас там осталось?

– У меня прибавилось до ста пятидесяти тысяч реалов и ещё жемчуг на хранении, тоже тысяч на тридцать. А кроме того, у меня есть послание к ростовщику, и вы тоже скорее всего поддерживаете с ним связь.

– М-м-м, вы можете предъявить это послание? От кого оно?

– Да, конечно!

Лёгкий пасс рукой – и из воздуха возник кусок пергамента с пылающими на нём буквами, начертанными мёртвым магом ордена Кающихся, который продекламировал свои обязательства пылающими словами.

– Впечатлён. Тогда всё ясно. У вас есть сто пятьдесят тысяч плюс проценты, плюс вознаграждение, в итоге набегает довольно приличная сумма. Вы хотите перевести её сюда?

– Да, и я хочу, чтобы вы провели переговоры с орденом о денежной компенсации. Мне будет трудно это сделать, и я не желаю снова на них работать.

– Да, у нас есть связи с ними, но в последние время у ордена большие проблемы, боюсь вам не удастся стребовать с них обещанную сумму.

– Я понимаю, а сколько вы возьмёте за услуги по запросу награждения?

– Ничего обещать не могу, благородный идальго. Вы же виконт? И вам нужно звание графа. Весьма настойчиво вы идёте к своей цели, виконт. Но, если обстоятельства будут благоприятствовать этому, то сорок пять процентов, я думаю, в самый раз.

Я рассмеялся: так нагло обдуривать, это уже чересчур.

– Хорошо, тогда давайте сначала обсудим сумму моего денежного вознаграждения, которую я не знаю. Ведь послание весьма аморфно. На сколько я могу надеяться?

– Признаться, вы поставили меня в тупик. Мне трудно вам ответить определённо, нужно несколько дней на это. Но я сделаю это и сообщу, какие проблемы нам придётся преодолеть в деле поиска денег. А пока мы займёмся переводом ваших денежных средств из Валенсии.

Не желаете оставить у нас деньги на хранение? Судя по тем мешкам, что вы занесли к нам в контору, у вас определённо что-то есть ещё. Мы готовы принять у вас деньги и заверить всё это магией. И вы станете нашим почётным клиентом. Такой отважный и исключительно удачливый юноша, несомненно, имеет большую наличность. А золото всюду возить за собою не имеет смысла. Оно имеет большой вес, так зачем надрываться? Не желаете ли оставить его у нас под проценты?

– Желаю, но не всё.

Всё это было очевидно, для этого я и нёс свои мешки в эту контору. Надоело уже дрожать над ними. А у этих господ давно всё схвачено, они уже начали потихоньку опутывать своими сетями весь мир. Только одно им мешало – это магия, которой владели дворяне. Магические способности к боевой магии передавались генетически. И каждому денежному мешку следовало найти себе в жёны дворянку, чтобы надеяться, что они будут владеть боевой магией, если это им было нужно. И кто-то соглашался.

Выйдя в другую комнату, мы стали считать золото и серебро в монетах и редко в слитках. В итоге у нас получилось чуть больше двухсот шестидесяти тысяч реалов. Десять тысяч и все сокровища, добытые мною, я оставил себе, а остальное принял на хранение ростовщик, назвавшийся Мартином Альянго.

Клерк, вызванный сюда, создал магическое подтверждение о деньгах, принятых у меня. Он владел этим разделом магии. В итоге также был написан документ, подтверждавший сделку уже на бумаге.

– Поздравляю вас со счётом в нашем банке, – вежливо улыбнулся ростовщик. – Надеемся, что вы будете всегда пользоваться нашими услугами и хранить у нас свои деньги.

– Спасибо, и я на днях совершу сделку по покупке себе дома в Толедо, расплачиваться буду теми деньгами, что храню у вас.

– Мы всегда рады вам и можем посоветовать вам человека, что занимается подобными сделками, – расплываясь в вежливой улыбке, сказал сеньор Альянго.

Вежливо склонив голову, в знак подтверждения этих слов, я вышел из аналога местного банка.

Перед тем, как направиться в магическую академию Толедо, я завернул в ювелирную лавку. Вышел из неё богаче ещё на десять тысяч реалов, продав незначительную часть своих сокровищ. Доволен ли я был? Конечно, с деньгами завсегда лучше, чем без них.

Старые знакомые узкие улочки привычно нависали балконами, сходящимися сверху, застилая солнечный свет. Иногда добрые хозяйки, даже не смотря вниз, сливали воду на дорогу от своих постирушек.

Хлесть! – и грязная вода с плеском разлеталась брызгами на мощённой камнем мостовой. Страшно было даже подумать, что же здесь происходит по утрам. Ночные горшки переполнены, а канализация не во всех домах…

Справедливости ради, канализация была почти у всех крупных и частных домов. Лишь только жалкие лачуги или немногие жадные владельцы крупных домов жалели на это деньги или просто их не имели.

Вот впереди показалась магическая академия духовных искусств. Над зданием, видневшимся в глубине за воротами, по-прежнему красовалась вывеска:

«ACADEMIA ESPIRITUAL DE LAS ARTES MАGICAS»

Подъехав к академии, как и три года назад, я постучал в калитку кольцом медной ручки. Дверь приотворилась и оттуда выглянул внешне невозмутимый привратник по имени Диего.

– Здравствуй, Диего! Как жизнь? Примет ли меня декан морской инквизиции? И вообще факультет остался? И у вас можно переночевать? И у меня ещё вопросы есть…

– Гарсия?! Какими судьбами? – Диего был сильно удивлён, очень сильно.

– Самыми обычными приключениями. Морем принесло меня сюда, и вот я здесь собственной персоной. Как дела в академии, как вы тут вообще, никто вас тут не напрягает? А то я помню весьма… весьма…

– Заходи, Гарсия. Ты снова весь в своих мыслях?

– Ну, а как без этого?

– Ну-да, ну-да… А Мерседес де Сильва уже вроде помолвку сделала с кем-то.

– Так я что сделаю? Рад за неё, она ведь сама себе хозяйка? Точнее, её родители. Я кто для неё, друг? Так таких друзей – за кукан да в музей!

– Да я так сказал, чисто проверить, как ты отреагируешь. Уж прости старика, вы очень интересные люди. Она огонь, а ты вода. Вот и думаю, когда же вода затопит огонь. А вы взяли и разбежались. Эх… Зря! Самого интересного я и не увидел.

– Да я ничего, так получилось. Не хочу ворошить старое. У вас переночевать можно? Вечереет уже. Завтра поеду дом покупать. Деньги есть, однако тоска берёт… Тянет в академию. А Алонсо Перес не знаете где?

– Знаю, поехал офицером в военный флот. В Кадис вроде бы.

– Жаль, хотел повидаться с ним, но видно не судьба.

– Так ты с кем хотел встретиться? Де Сильва ещё на месте, она выпустится летом, а сейчас зима, можно и её повидать, можно и деканов.

– Со вторыми повидаться нужно. Я же сирота, помощь мне нужна, а де Сильва… не знаю, с ней всё сложно. Так можно мне у вас остаться?

– Конечно. Ворота академии для своих выпускников всегда открыты. Проходи, я сообщу о тебе ректору. И даже если бы он тебя ненавидел, он всё равно бы не отказал в помощи. Таков закон, и не нам его нарушать.

Взяв коня под уздцы, я ввёл его во двор, а потом и в конюшню. Вслед за ним привёл пристяжную лошадь. Сняв мешок сокровищ с неё, я оставил в стойле обеих лошадей, досыпав в торбу им отборного овса. Пусть похрустят, они выполнили свой долг.

Вечерело. Провозившись с лошадьми, я встретился с Диего, проследовав за ним, отправился в комнату для гостей, волоча за собой мешок, не то, что тяжёлый, скорее, он морально меня угнетал.

Я расположился и остался в комнате, пока Диего оповещал руководство о моём прибытии. Всё же не особо я и нужен был тут: вечером никто не пришёл с расспросами. Наплевав на всё, я снял с себя сапоги, умылся и, вытянув ноги вдоль кровати, задрых самым бессовестным образом. Наконец-то я мог расслабиться, ведь я был почти дома. Как хочется иметь свое жильё, свою семью, быть кому-то нужным, а не плавать постоянно в море…

***

Долорес де Сильва насмешливо смотрела на разъярённую сестру.

– Мерседес, а ты чего разозлилась? Да, я видела твоего знакомого идальго в качестве рыбака или обычного моряка, то есть одетого в какие-то тряпки на Сардинии. Он нёс небольшой бочонок из-под рыбы и был весьма затрапезного вида, хоть и возмужал. Я не спорю, очень сильно заматерел, заработал очередной шрам на своём челе. Зачем ты расстраиваешься? Тебе какое до него дело? Вы вроде, как уже расстались, ты помолвлена. Так что я так, ради интереса рассказала тебе о нём, чтобы тебе легче стало. Тебе же надо избавиться от иллюзий насчёт него. Зачем тебе этот нищий оборванец? Он правда виконт, но это не мешает ему быть оборванцем. Опять всё потерял, наверняка…

Мерседес сердито посмотрела на сестру, глаза девушки медленно изменяли свой цвет с бледно-голубого в ярко зелёный.

– Зачем ты вообще мне рассказываешь о нём?! Я вычеркнула его из своего сердца. А он ещё и опозорился в твоих глазах, опустившись до простого рыбака.

– Не знаю, кто он сейчас, но вид у парня был очень грозный, а на поясе болтался во-о-от такой топор! – и Долорес раздвинула свои руки, показав какой огромный топор она видела.

– И что?

– И ничего! Оборванец, но оружие не потерял.

– Зачем ты всё равно мне об этом рассказываешь?

– Просто я думала, он тебе ещё интересен. Чисто узнать… Я не знаю, каким образом он очутился на Сардинии. Обратилась с этим вопросом к тамошнему синдику, но он ничего мне не ответил и сам был удивлён.

– Это к которому, к Пиночитано?

– Да, – удивлённо проговорила Долорес.

– Ха, нам в академии о нём рассказывали. А ты слышала, что этого синдика убили и святая инквизиция нашла там оплот чернокнижников? Она теперь проводит разбирательство, а синдиком временно назначен вообще какой-то портовый чиновник, что оказал помощь следствию.

– Нет, пока не слышала, а ты от кого узнала?

– Нам декан инквизиции об этом говорил. Роберто Беларминни.

– Ага! Как до вас быстро доходят вести подобного рода. Ну что же, там много было неясного. Думаю, Гарсия не пережил всего этого, а потому забудь его, сестрёнка.

– Да, я поняла, но это не твоё дело, сестра…

– Как знаешь, – равнодушно пожала плечами Долорес де Сильва.

А Мерседес повернулась и ушла, сразу направившись в комнату в фамильном замке. Её душила злоба, яркие зелёные глаза сейчас горели, как у ведьмы. С её пальцев срывалось пламя и, не успев долететь до земли, гасло, задавленное нейтрализующим заклинанием.

Мерседес приехала на выходные в поместье родителей, где и встретила сестру. Диалог с ней только разозлил девушку. Она только-только стала забывать безумного идальго. И вот он опять появился в её жизни. Вот же пёс святой инквизиции…

И опять он опозорился! Ну сколько можно?! Что за ходячее недоразумение, что он делал на Сардинии? Опять, наверное, воевал и всё потерял. Вечно так. Вот если бы Мерседес была с ним рядом, он бы такой глупости не совершил, она бы ему не позволила этого сделать.

А если бы он не слушался её, то она, как настоящий боевой маг, скрутила бы его в бараний рог. Вот так, вот так! Злость срочно требовала выхода и, развернувшись, она бросилась вон из комнаты.

Спустившись на первый этаж, она выбежала сначала во двор, а потом и за пределы поместья. Отдалившись от дома, она выбрала невысокий холм и с яростью обрушила на него свою энергию. Волны жаркого пламени ударили в основание холма, спалив всю траву до корней.

А она всё била и била по холму, не давая пламени перекинуться дальше, сжигая одно и то же место. Скоро она выдохлась и, призвав всё своё умение в магии земли, постаралась убрать следы огня. Но земля, которая не успела сгореть, запеклась до такой степени, что даже магия не смогла её восстановить.

Плюнув на это дело и исчерпав свои последние магические резервы, Мерседес удалилась обратно в поместье, не оглядываясь. А то место у крестьян получило название ведьминой плеши, потому как трава там не росла в течение десяти долгих лет.

Долорес смотрела на одинокую фигурку младшей сестры, что устало шла назад, покидая после себя обугленное пятно на холме. Вот уж она не думала, что её маленькая сестрёнка будет переживать и дальше об этом идальго.

Старшая подумала, что можно посмеяться над незадачливым ухажёром, который продолжает бороться с судьбой и участвовать постоянно в новых приключениях. А оно вот как оказывается, ну да ладно. Время пройдёт, сердечная рана затянется, девочка выйдет замуж и забудет Гарсию.

И всё же стать бароном самостоятельно в шестнадцать, а виконтом в семнадцать не каждый сможет. Наверное поэтому она и невольно решила поучаствовать в его судьбе, попросив помочь синдика, но видимо напрасно. – Что же… – Долорес вздохнула, – Время покажет, – и она отошла от окна.

Глава 2. Академия

На следующий день ко мне пришёл прислужник и сразу повёл меня к заведующему. Герцог Родриго Диас Ариас де Кордона ждал меня в своём кабинете ректора магической академии. Здесь присутствовали ещё два декана. Увы, декан морской инквизиции – Андрес де Элисондо – уехал командиром одного из галеасов Золотого флота Испании и не мог просто физически здесь присутствовать.

Зато в кабинете ректора находились декан специалитета Мариз де Брийон и декан факультета целителей Эстель ван Дербреген. Обе женщины с нетерпением ожидали, когда войдёт их выпускник, лишь перешёптываясь между собой.

Ректор специально их позвал. Ему интересно было понять одно: зачем Гарсия вдруг приехал после четырёх месяцев мытарств? Мужчина сильно сомневался, что того вдруг посетила ностальгия по родным пенатам. Скорее наоборот – этот юноша был очень практичен и уже многого достиг, и приехал в академию не просто так.

У него есть какое-то дело, возможно он хочет достигнуть ещё большего, но всё же интересно почему. Женщин герцог позвал сюда, чтобы дать им умерить любопытство и заодно узнать, нужны ли они ему, как деканы.

Однако это было ещё не всё. После этой беседы их ждал инквизитор Роберто Беллармини. У него оказалось пара вопросов к идальго. А вообще, ректору было интересно, вспомнит ли Гарсия о Мерседес де Сильва? Девушка была у него вчера на занятиях. Отличный боевой маг, прямо огонь, а не девушка. С такой не забалуешь, сожжёт сразу и пепел развеет. Ректор был в курсе непростых отношений между этими двумя, но не придавал этому серьёзного значения.

Он усмехнулся, вспомнив собственную супругу, что была магом воздуха. Когда она злилась, весь замок содрогался от бешенных порывов ветра. Он невольно поёжился, вспомнив об этом. «Тоже ещё та штучка…»

В этот момент к кабинету пришёл Гарсия. Слуга, постучав, низко поклонился и доложил, что Эрнандо Гарсия собственной персоной и находится за дверью.

– Проси, его, мы ждём!

Слуга снова наклонил голову в полупоклоне и, развернувшись, открыл дверь, впуская Эрнандо Гарсия.

Перед тем, как идти сразу к ректору, что немного удивило меня, я умылся и привёл в полный порядок свой наряд. Одежда была средней цены, шпага имитировала достаток, а на левой руке красовалось сразу два кольца, одно из простого зелёного камня, а другое представляло собою магический амулет с запасом маны, его я нашёл в сокровищнице синдика.

Перстень был и красивым, и дорогим, и полезным. Поэтому я его оставил у себя: такая вещь пригодится всегда. Поправив свой берет с щегольским пером, я осмотрел себя в зеркало, остался довольный и вышел вслед за слугой.

Как только открылась дверь в кабинет ректора, я сразу вошёл в кабинет. На меня уставились три пары глаз. Здесь помимо ректора оказались ещё и два декана, что были женщинами. Вот уж не ожидал их присутствия, ну да ладно. Оглядев всех, я вежливо улыбнулся и начал разговор, смотря на ректора:

– Сеньор герцог, будучи проездом здесь, я позволил себе воспользоваться возможностью снова оказаться в стенах столь древней, уважаемой и всеми почитаемой магической академии. Без ложной скромности, помня об обычае академии, я позволил себя попроситься переночевать в её стенах. Это было вынужденно, очень мне необходимо.

Ректор улыбнулся в ответ и проговорил:

– Мы всегда рады предоставить возможность переночевать в стенах академии бывшим своим выпускникам, – вежливо отозвался ректор, – Но что же вас на самом деле сюда привело? Ностальгия ваша понятна, но вероятно есть и ещё один фактор, который привёл вас к нам.

Ведь вы могли переночевать и в гостинице. А кроме того, вы захотели встретиться с деканом морской инквизиции и со мною. Весьма интересно, чем вы руководствовались при этом и что хотели узнать от нас или наоборот оповестить.

– Да, действительно, у меня возникла острая необходимость в личной встрече с деканом морской инквизиции, а через него я хотел и обратиться и к вам.

– К сожалению, факультет морской инквизиции расформирован, у церкви не хватает на это денег и возможности создать свой флот у них нет. А десяток разбросанных по разным военным и торговым кораблям инквизиторов не решат задачу. А какого характера у вас к нам вопрос?

– Я хотел бы об этом говорить с деканом инквизиции, раз уж так получилось. Дело очень серьёзное для меня, поэтому я не могу пересказывать его по нескольку раз, – учтиво сказал я.

Обе женщины едва заметно поморщились. Мариз хмыкнула, а Эстель сморщила нос и они быстро переглянулись.

– С каких это пор у вас появились свои тайны? – мелодичным звонким голосом спросила Эстель ван Дербреген.

– Ни с каких, у меня нет тайн, но это дело касается инквизиции, а святая инквизиция не терпит, когда все знают о её делах.

– Вот как, – вздёрнула брови Мариз. – А я думала, что любая тайна до той поры тайна, пока её не рассказывает сам её носитель. Если вы думаете, что нам есть дело до ваших тайн, то вы ошибаетесь, они нам не интересны.

Я с досадой поморщился на себя. Тяжело перестраивать разговор на ходу, я не ожидал присутствия других деканов. А они сразу же всё восприняли в штыки. Как это по-женски. Но что уж теперь.

– А зато я могу рассказать, как мы чуть не попали в плен берберским корсарам, чтобы не огорчать вас ужасными подробностями жестокого боя. И мне бы хотелось обратиться и к вам, уважаемая графиня, – обратился я к Мариз. – Мне нужно повысить свои знания, касающиеся артефактов, а также в создании новых.

Ректор откинулся на спинку своего кресла и слегка насмешливо смотрел на идальго, который изо всех сил выкручивался из той ситуации, в которую сам себя загнал.

– Так вы за этим приехали к нам в академию? – пропела снова Эстель.

– Нет, я же говорю, что хотел… Но это касается морской инквизиции, я хотел бы свой корабль направить на данное дело и получить благословение церкви и вот… – я смешался, потеряв всю нить разговора.

– А у вас есть корабль, идальго? – насмешливо протянула Мариз.

– Есть! Небольшая тартана. Была шебека, которую я захватил у корсаров, но её украли, а я купил себе тартану. У меня есть деньги и на фрегат.

– Как так украли?

– Как захватил, так и украли, – я понял, что сболтнул на свою голову лишнее. Теперь придётся врать и изворачиваться дальше.

– Мы плыли на галеасе, на нас напали турецкие галеры. Мы приняли бой и захватили шебеку. За мою доблесть и магическую поддержку в бою капитан корабля, к которому я нанялся, пообещал мне её, как только мы придём в Испанию. Но, когда мы были в море, на нас напало сразу два пиратских корабля, и шебеку, которой я уже управлял, пришлось бросить и спасаться на прежнем корабле. Вот такая история со мной приключилась.

Весьма интересно, весьма, – заметил ректор. – Вы не перестаёте нас удивлять своими способностями искать себе приключений. Но я помню, что вы ненавидите пиратов и готовы с ними сражаться и днём, и ночью. А они видимо чувствуют это и всегда идут к вам навстречу, не оставляя вас в покое. Так ведь?

– Не знаю, но я постоянно с ними сталкиваюсь, тут вы правы. Однако это моя жизнь и мне она нравится.

– Я смотрю у вас появился новый шрам, и вы ощутимо возмужали. Приключения красят мужчину и закаляют его дух. Хорошо, чтобы не смущать вас, идальго, своими вопросами, давайте пройдём к декану святой инквизиции, он вас с нетерпением ждёт. А другие вопросы вы сможете задать любому из деканов и после. Прошу вас следовать за мной.

Ректор легко поднялся со своего кресла и, поцеловав руки обеим дамам, стал выходить из кабинета. Я решил последовать его примеру, хоть и опасался, что получу скорее китайским веером по лицу, чем мне дадут поцеловать свои руки оба декана. Но всё обошлось.

Женщины уже не сердились на меня. Нагнувшись к их рукам, я поочередно поцеловал милостиво протянутые запястья. Берет съехал мне на лоб – пришлось поправить, мимоходом обнажив свежий и довольно некрасивый шрам на голове. После чего я ушёл вслед за ректором.

Обе женщины переглянулись.

– Ты посмотри, какой из него бравый виконт получился.

– Да, а ты увидела у него огромный шрам?

– Да, я успела заметить. Крепко ему досталось, и он не врёт. Это не некоторые наши хлыщи, что кичатся своими магическими способностями. Шрам – это, конечно, ужасно, но идальго выжил и это самое главное. А ты Эстель, сможешь его убрать?

– Смогу, почему нет, – Эстель пожала плечами в ответ и даже сделаю это не я, а другая. Идальго понравится, наверное, а может нет. А вот этой особе очень не понравится, но надо учиться даже врагам оказывать врачебную помощь. Так что пусть.

– Гм, это ты о ком? Кстати, Эстель, а ты обратила внимание на его кольца?

– Нет, Мариз, как-то не до украшений было.

– А зря. Каменное колечко весьма необычное и я никак не могу понять, что это такое. Придётся помочь идальго в ответ на его знания. А вот перстень, что блистал на его пальце, мне знаком. И стоит он очень дорого и даже мы с тобой не сможем его позволить.

– Как так? С чего бы это?

– Может. Вот я и была удивлена. Весь такой скромный, бедный, никому ненужный идальго-сирота, который носит на пальце стоимость особняка в Толедо. Ты скажи этой Мерседес и Элеоноре де Тораль, что вроде как ей подруга, что они упускают свой звёздный час. Мальчик уже повзрослел и его надо брать в оборот, пока он ещё ничейный. Потом уже поздно будет и бесполезно. Уже не им они, а он ими будет пользоваться благодаря своему влиянию и магии.

– Не буду я их просвещать. Сама поймёт, если не дура, а если дура, то зачем она нужна храброму идальго?

– И сказать нечего. Хотя с дурами мужчинам проще. Ты права, Эстель, ну что же, пойдём на занятия. Уже вечером будет многое известно, а Гарсия раз сказал, то обязательно ко мне зайдёт.

***

Ректор академии вёл меня широкими коридорами в ту часть замка, где находился факультет инквизиции. Ректор молчал, я тоже. Помолчим пока. Мы шли дальше по коридору и, крутя зелёное колечко на пальце, я готовился закрыться сильным щитом. Мало ли…

Инквизитор был сильным магом, ректор тоже, мне одному против них не устоять. Вот и кабинет Роберто Белларминни. Время вскипело, а в кровь хлынул адреналин. Ректор сделал два стука в дверь, и она распахнулась. Хмыкнув, Родриго Ариас де Кордона вошёл к инквизитору.

– К тебе гости!

Беллармини поднял голову от бумаг, встал и показал на одно из двух роскошных кресел, приготовленных для важных посетителей. Ректор тут же уселся в него, а инквизитор сел обратно. Я же остался стоять на ногах, так как мне никто не предложил присесть.

– Давно вас не видел, виконт. Очень рад снова с вами встретиться. Что вас привело в стены родной для вас академии? Простая ностальгия или что другое?

– Академия действительно стала для меня домом, – не стал я отрицать очевидное. – После всех скитаний по островами и морям Нового Света, я многое испытал в её стенах, но считаю, что только хорошее. К сожалению, тот срок, что я в ней провёл, был недолгим, а наш курс оказался сильно ускоренным.

– Весьма приятно, идальго, что вы так высоко цените учёбу в нашей академии, – сказал ректор. – Но всё-таки, что вы хотели нам поведать?

– Да-да, я хотел бы узнать от вас очень многое и даже просить помощи, но у сеньора декана и святого отца были ко мне вопросы. И я, как истинный сын святой католической церкви, а также учившийся на факультете морской инквизиции, хоть и морской, но всё же инквизиции, готов ответить на любые вопросы.

Инквизитор не дрогнул лицом ни в насмешке, ни в негодовании, он внимательно слушал меня, смотря в упор тёмно-карими глазами. Тоже мне – мужчина-вамп. На слабо что ли берёт? Я не принял вызова и опустил глаза долу, склонив голову и положив руку на эфес шпаги.

– Действительно, виконт, у меня к вам много вопросов. Хотелось бы узнать в каких вы отношениях с орденом Кающихся. У меня есть информация, что вы с ними весьма тесно связаны.

– Каюсь, святой отец! – не стал отрицать свою связь с орденом Кающихся. Наверняка меня кто-нибудь видел из вездесущих шпиков инквизиции.

– Меня действительно наняли люди ордена, но я об этом узнал слишком поздно, когда тот корабль, на который я нанялся шкипером, уже вышел в море и было слишком поздно разрывать контракт.

– То есть, я так понял, вас использовали втёмную?

– Я полагаю, что так, иначе они бы сразу сказали мне о себе.

– Интересно, мы проверим, но я склонен вам верить. ВЫ не первый попавшийся на этом и вашей вины нет. На вас указывают только косвенно, и всё же. А для чего вас наняли?

Отрицать было не только глупо, но и опасно, и следовало рассказать тот правдивый минимум, который можно было бы проверить.

– Сразу мне об этом не сказали, но после того, как мы чуть не погибли со всем кораблём от рук корсаров, я заслужил поощрение от отца Адана по прибытии на остров Коссиру. Именно этот остров был целью нашей экспедиции.

– Так вы видели лично отца Адана? – резко подался вперёд Беллармини. При этом он впился в мои глупые глаза цепким взглядом, но увидел в них только безбрежное море печали и сожаления.

– Да, он высоко оценил мои заслуги при морском бое с галерами, ведь там оказались не только корсары, но и неизвестный мне турецкий маг.

– Абу Насир, – прошептали тихо губы инквизитора. Я услышал, но промолчал. Мне-то какая разница, как его зовут. Он уже там, в своём райском гареме среди танцующих гурий. Видимо наслаждается всеми обещанными ему при жизни благами.

Возникла пауза, во время которой инквизитор тщательно обдумывал мои слова, а ректор настороженно смотрел то на меня, то на Беллармини.

– И что дальше?

– А дальше вот! – и, взмахнув рукой, я явил в очередной раз свою грамоту. Тут лучше всё говорить начистоту и сразу, утаивая незначительные подробности моего участия в приключениях на острове.

Пока ошарашенные этим пергаментом учителя внимательно рассматривали его, я наскоро придумывал свои дальнейшие приключения, чтобы они выглядели правдоподобно.

– Не может быть, – резко выдохнул Беллармини, но грамота по-прежнему висела перед ним и её можно было даже материализовать при желании. Поэтому никаких сомнений в её происхождении не было.

– Я бы даже сказал восхитительно. Это просто… просто у меня нет слов! Вы, идальго… – это уже ректор. – Ну как так, что же вы умеете делать такого, я не понимаю, – ректор ещё долго бесился, выплёвывая слова, как пулемёт. Я молчал, молчал и инквизитор. Наконец, он разразился словами.

– Орден Кающихся многое потерял буквально на днях. Боюсь, они ничего не смогут вам отдать, а кроме того, помочь с получением титула.

– Да?! Хотелось бы большего, но я привык к ударам судьбы. Буду искать другие возможности получить титул. Но продолжу свой рассказ. После того, как меня на острове отпустил отец Адан, я нанялся на другой корабль. Тот снова встретился с корсарами, мы разбили их, захватили награбленное, продали его на Сицилии, разделили деньги и снова в море.

Этим дело не закончилось, и мы опять встретились с корсарами и снова бой, в итоге мы оказались на Сардинии, где мне уже хватило денег на покупку небольшой собственной тартаны. На ней я уже приплыл сюда. И вот решил спросить у вас совета и попросить о помощи.

– Угу, а что делал отец Адан на острове?

– Не знаю. Он почти сразу ушёл в Чёрный замок, а я на следующий день уплыл с острова. Ходили слухи, что они ищут какие-то сокровища, но утверждать этого я не могу, потому как это лишь пьяные разговоры его людей. Мне пришлось сильно износиться в результате моих последующих приключений, но всё равно я остался в выигрыше. Мне хорошо заплатили. Среди спасённых нами из плена оказалось немало богатых горожан и горожанок. Этих денег мне хватит, чтобы купить небольшой боевой корабль, и я хотел бы попросить высокочтимую церковь помочь мне купить его и оформить в качестве первого судна морской инквизиции. Я ненавижу пиратов и готов с ними сражаться и днём в любое время, пока они не перестанут терзать берега Испании и Нового Света.

И ректор, и декан невольно переглянулись.

– Вы именно это хотели нас просить?

– Да, мне нужен корабль, я заплачу всеми деньгами, что скопил от различных приключений. Готов приобрести его за свой счёт, но мне нужна официальная булла католической церкви об объявлении личного судна боевым кораблём морской инквизиции. Чтобы я остался на службе.

– Гм, гм, гм. Я принимаю вашу просьбу и доложу о ней его святейшеству. Но есть ли у вас деньги, виконт?

– Да! Я смог скопить сто пятьдесят тысяч реалов, этих денег хватит, чтобы купить фрегат и вооружить его. Единственное, что стоит уточнить: прошу помочь с командой. Мне нужны люди отчаянные, готовые биться с пиратами не на жизнь, а на смерть, ни щадя ни себя, ни их. Они должны будут готовы рвать их хоть зубами и никогда не сдаваться.

Говоря эту речь, я здорово разозлился, вспомнив, как меня пытали, как измывались, как пытались убить. Глаза горели, пена скопилась в уголках рта, а рука, сжавшаяся на эфесе сабли, побелела от гнева.

– Спокойно, виконт, мы вам верим, верим! – ректор счёл за нужное подойти ко мне и сжать мои плечи с одобрением. – Мы знаем вашу историю и весьма ей сочувствуем. Вы сирота, который пережил многое. Потерял отца в море, а потом и мать от пиратов. Мы ценим такое рвение, а действия и желания только подчёркивают ваше достоинство. Я признаться сильно удивлён и обрадован вами. Вы – настоящий боец, и я от себя лично, буду ходатайствовать о получении вами титула графа. Хоть возможно это и дико прозвучит. Ваши слова и рассказ весьма интересны, но ваши боевые шрамы говорят сами за себя, а также ваш мужественный вид. Ни одна девушка не останется равнодушной при виде столь рано возмужавшего юноши. Успехов вам!

Беллармини тоже встал и сказал.

– Признаться, я весьма удивлён вашей горячностью, и в то же время весьма рад, что церковь получила в свои ряды ещё одного достойного и преданного ей служителя. Ваша просьба импонирует мне, и я доложу о ней обязательно. Если вы действительно готовы затратить собственные средства на это, то ваше предложение будет принято благосклонно святыми отцами.

– Но я ничего вам не обещаю, – подчеркнул он, – И в то же время успех этого предприятия несомненно будет гарантирован вашей горячностей и честностью. Я задал вам все вопросы, что хотел и по всей видимости, вы тоже. Это так?

– Да, падре, вы смогли всё узнать и без моих жалких потуг и рассказов.

– Что же, если уважаемый ректор нашей академии не против, то вы можете идти отдыхать. Вы заслужили, и можете не торопиться пока уезжать из академии. В течение недели я всё узнаю, и вы сможете попасть на приём к главе инквизиции в Испании, а также, что весьма возможно, и во дворец короля. Судя по вашим словам, вы в деньгах не нуждаетесь, а значит, сможете помочь королю пополнить его казну, а король соблаговолит помочь вам получить графский титул.

– Вы готовы?

– Всегда готов, – ответил я и щёлкнул каблуками сапог, звякнув при этом серебряными шпорами.

– Эх, молодёжь… – укоризненно вздохнул ректор и сказал.

– Вы свободны, идальго, и поаккуратнее в наших стенах с девушками и рассказами о своих приключениях. Женщины, а особенно юные, они очень прилипчивы. Очень… Вы поймёте это со временем. А вам нужно беречь себя для высокой любви. Такой зять понравится любому из дворян, имеющих на выданье дочерей.

– Угу, – сказал я и посмотрел самыми честными глазами на ректора. Тот рассмеялся и махнул рукой, отпустив меня. Аккуратно закрыв дверь, я сразу ушёл в весьма приподнятом настроении к себе в гостевую комнату.

Глава 3. Мерседес

– Что вы думаете, Роберто?

– Я ожидал самого разного, но Гарсия смог удивить даже меня самого. Орден Кающихся уже давно рвался к власти, в какой-то момент они смогли зацепить и Гарсию. К счастью и для него самого, парень смог выбраться от них живым. Я бы ему не поверил, если бы он честно не признался, что был на острове, где и произошли все основные события.

На нём все погибли. Насколько мне известно, борьба шла за какие-то очень ценные артефакты. Там даже засветились святые воины Папы Римского. Когда никто оттуда не вернулся, остров был оцеплён и на него высадились королевские войска Испании и представители всех орденов.

– Да, а как они смогли договориться между собой?

– Их заставили. Никому не нужны проблемы, благодаря которым будут уничтожены целые королевства. Туда были допущены даже турки после их угроз начать войну.

– И каков итог?

– Не знаю, судя по всему, ритуал чёрной магии не удался или наоборот: все, совершавшие обряд, были уничтожены. Множество людей зашли в катакомбы, но оттуда никто не вернулся. Внутри были одни трупы, а всё, что там было обнаружено – всё уничтожено.

Но это скорее догадки, сеньор герцог. Никто ничего не говорит напрямую, лишь только по постным физиономиям многих там присутствовавших можно понять, что они нашли в катакомбах то, что искали, но это потеряло свою силу или было разрушено.

– Да, я тоже слышал нечто подобное. Не счесть разочарования власть предержащих. Сейчас, когда все авантюры превратились в ничто, многие заговорили. Раньше молчали. Что вы скажете о Сардинии? Вся школа об этом знает, но без подробностей. Буквально вчера там закончилось расследование о местном чернокнижнике.

– Чернокнижника там не поймали, его убили, и это сделала не святая инквизиция. Там очень запутанная история, кто-то кого-то убил, а убитый в итоге оказался магом, владеющим довольно редким разделом чёрной магии. Кто его убил – неясно, но несомненно там было одно сходство: некоторые трупы были лишены крови, будто обезвожены. Такие же трупы были обнаружены и в катакомбах. Странно. С этим разбираются инквизиторы из Мадрида. Остаётся только дождаться результатов их расследования.

– Одно могу сказать: убитый маг оказался чересчур гнусной тварью и неизвестный маг поступил более, чем правильно. Кстати, оказалось, что чернокнижник был подручным у синдика. Это подтвердил после допроса и исполняющий его должность начальник таможенной службы порта. Он уверяет, что не знал ничего о деятельности мага и даже не бывал у него дома или в той пещере, где у него находилась целая лаборатория. Магика, что убил чернокнижника, он не знает, но описал его достаточно подробно. Это некий идальго по фамилии Гарсия-и-Мортинеро, имени его он не запомнил, а скорее всего и не интересовался им. Да и фамилию, очевидно, переврал. О нём он упомянул, что идальго появился у них в порту совершенно случайно, приплыв с одним из кораблей. Никто и не знал о том, что он является сильным магом. Дальше он оказался чем-то неугоден Оппиниусу, это тот самый чернокнижник. Может из-за денег или ещё чего. А скорее всего, чернокнижник захотел получить в свою коллекцию очередной экземпляр для опытов. Всё же не каждый день попадаются незнатные и никому неинтересные дворяне.

– Роберто! А что именно собирал чернокнижник? Тела?

– В некотором роде, сеньор герцог. Чернокнижник собирал человеческие головы. Этакий охотник за головами. Собирал и проделывал над ними опыты. Захотел получить очередную, но не получил и сложил свою.

Не все слова, что сказал таможенник, являются правдой, но то, что он действительно не бывал ни в доме, ни в лаборатории чернокнижника, это факт. Он рассказал, что неизвестный маг, на которого Оппиниус устроил настоящую охоту, оказался редкого магического таланта человек. Его слова подтвердили и многие из прислуги, стражники, которые тоже пострадали, защищая синдика. Он бил всех разнообразной магией. Есть догадки, что некоторые заклинания, что использовал маг, уже давным-давно утеряны.

По этим описаниям, он немного похож даже на Гарсию. И фамилия совпадает, но сколько в Испании этих самых «Гарсия»? И это последнее, во что я поверю. Где слабенький маг Эрнандо Гарсия и где этот чернокнижник? Даже пресловутому отцу Адану потребовалось бы много сил, чтобы убить этого отступника.

И, скорее всего, магию крови, если это была она, использовал чернокнижник, а синдик пользовался амулетами, что сделал ему Оппиниус. Инквизиция ищет связь между Оппиниусом и островом с катакомбами, но пока безрезультатно. Там вообще трудно что понять. Но чернокнижника убили обычной магией, даже сказать не ей, а кинжалом. Что за ирония судьбы… А вот сам Оппиниус не стеснялся воевать, в том числе и магией крови или что это было.

– Понятно, то есть совсем непонятно. Перейдём к нашему идальго, что вы думаете о просьбе юноши?

– Сеньор герцог, у церкви мало такого плана юношей, чтобы ими разбрасываться. Редко встретишь человека, что готов поступиться собственным счастьем ради какой-то благой цели. Я передам его просьбу руководству, а там как святая Мария направит. Но надеюсь, что его выслушают и помогут.

– Да? Тогда и я постараюсь сделать для юноши то, что смогу. И если у него в действительности есть деньги, то графский титул не такое уж большое недоразумение для него.

– Да, юноше действительно повезло, или он очень удачлив. А то и умён. В любом случае пусть поживёт пока здесь, а там будет ясна его судьба.

***

Вернувшись в гостевую комнату, я подошёл к окну и открыл его. Слегка прохладный ветер ворвался в комнату, завертев жухлыми листьями, подхваченными в парке. Вздохнув, я закрыл окно. Во дворе стали появляться студенты разных факультетов. Не желая случайно увидеть кого-то из знакомых лиц, а особенно Мерседес, я отошёл от окна и принялся чистить свои пистоли и перебирать золотые и серебряные монеты.

Завтра мне предстояло купить особняк в Толедо и нанять себе прислугу, а также присмотреть и слугу по возможности. Провозившись с делами до вечера, скинул одежду и лёг спать.

Утро наступило. С первыми лучами солнца, быстро собравшись, прицепив шпагу и пистоли, я дождался начала занятий и вышел из здания. Путь мой лежал сначала в конюшню, а оттуда уже и за ворота. Хлопнула калитка, звонко пропело в ответ серебро в кошеле. Я сел в седло лошадь резво заржала, и я поскакал искать новый дом.

***

Мерседес уныло пялилась в окно, слушая беспрерывно болтающую Элеонору. Рассказывала собеседница о всяком: своей сестре, какая она молодец и учится хорошо, не так как она, и вот на каникулы приезжала, но снова уехала в Северную Германию. А жаль.

Такое случалось с де Тораль весьма редко, но всё же случалось, и тогда Мерседес было невыносимо слушать её болтовню по часу или даже больше. Вот и теперь она смотрела в окно, устав от обычно холодной и равнодушной, но сейчас чересчур болтливой подруги. Внезапно её внимание привлёк всадник, что вывел лошадь с конюшни, а потом, как-то неуклюже влез на неё.

Так обычно заскакивают на коня моряки. Человек чем-то напоминал ей одного бывшего знакомого. Очень сильно напоминал. Сходная фигура, похожая манера держаться в седле, точнее полное неумение в нём держаться, и прочие еле уловимые признаки подсказывали, что этот всадник ей знаком.

Лица его она не смогла рассмотреть. Ей видна была только спина да покрытая позолотой шпага, которую бы Эрнандо ни за чтобы не нацепил на себя. Она даже попыталась вскочить и выбежать, но была тут же одёрнута целительницей.

– Сеньорита, вы, кажется, забылись! Вы куда собрались? У нас идут занятия. Вам вам плохо?

– Нет, мне не плохо, то есть, да, плохо. Я могу выйти ненадолго?

Целительница окинула взглядом гибкую фигурку девушки.

– Я не вижу, что вам плохо, сеньорита, но, если вам так необходимо, прошу вас выйти, но ненадолго. Сегодня много материала, а вас ещё хотел видеть декан после занятий.

– Да-да, конечно, – Мерседес выбежала из аудитории, провожаемая недоуменным взглядом как подруги, так и других студиозов. Она, только прикрыв дверь, тут же бросилась на выход из здания. Но не преуспела в этом.

Выбежав во двор, она лишь увидела закрытые ворота и калитку. Но не отчаялась, а бросилась за ворота. Здесь её остановил привратник по имени Диего.

– Сеньорита, а куда вы собрались? Сейчас же идут занятия.

– Мне надо срочно выйти в город, я хочу узнать, кем был тот всадник, что только что выехал за ворота. Или скажите об этом вы.

– Сеньорита, я не обязан вам отчитываться, и уж тем более докладывать, кто приехал и уехал. Это ваше дело. Если вы захотите, то и сами узнаете.

– Так он ещё вернётся?

– Не знаю, но не исключено, ведь у него остались тут вещи. Так что удачи вам в ваших поисках, сеньорита. А сейчас я прошу вас вернуться в класс.

Мерседес развернулась и отправилась обратно в учебный корпус. Зайдя в учебную аудиторию, она снова уселась на своё место и на все вопросы Элеоноры отмалчивалась или говорила, что ей померещилось, а сама сидела словно на иголках, ожидая вечера.

***

Искать продаваемый дом самому было трудно, так как я просто не знал у кого спрашивать об этом, и конь меня повёз снова в местный банк. Там меня встретили и сразу провели к Мартину Альянго.

– Здравствуйте, виконт, вы снова пришли к нам. Дайте я догадаюсь с чем. Вы решились купить себе здесь дом?

– Да, вы правы, – немного стушевался я. – Мне нужен небольшой особняк, желательно недалеко от центра или в благополучном и чистом районе Толедо.

– О! Вы правильно сделали, что снова обратились ко мне. Я, признаться, надеялся на это и заранее опросил всех своих знакомых. На выбор мне обещали показать два или три дома. А вы уже осмотрите их и решите, какой вам понравится больше.

– Прекрасно, тогда скажите их примерную стоимость.

– Отдельный дом будет стоить очень дорого, но если вы всё же не решаетесь потратить много денег, то я вам могу предложить особняк совсем рядом с Толедо. Там уютно и воздух весьма хорош. Вы даже сможете основать там своё поместье, если скупите вокруг него все земли. Это не далее, чем в пяти морских миль от Толедо. И здесь выбор может быть гораздо богаче, чем в городе, и дешевле. Вы за ту же сумму сможете купить помимо дома ещё и большую территорию.

– Я понял, так сколько?

– Думаю, что пятьдесят-семьдесят тысяч реалов будет более, чем достаточно.

– Угу, хорошо.

– Вы можете проехаться по окрестностям и примерно прикинуть в какой стороне вам будет приятно жить. На севере от Толедо или на юге, а может на западе или востоке. Всё зависит от стоимости.

– Ясно, тогда я заеду к вам завтра.

– Будем ждать и готовиться, сеньор виконт, – и ростовщик приятно улыбнулся.

Выйдя из его лавки, я действительно выехал из города и осмотрел окрестности Толедо пока не определился, где хочу купить особняк. Искал место, чтобы рядом была деревня и обработанные поля. Было бы хорошо присовокупить их к купленному дому…

Уже ближе к вечеру, заехав в таверну и плотно поужинав, я отправился ночевать в академию, уставший и полностью довольный. Заехав в академию, сразу же спешился и, взяв коня под уздцы, повёл его в конюшню, не обращая внимания на его недовольное всхрапывание.

Заведя его туда и оставив в стойле с торбой овса, собирался уже выйти, когда недалеко от конюшни заметил чью-то, по виду женскую, одинокую фигуру, а чуть дальше ещё целую группу студиозов. Даже в сумерках, уже опустившихся на землю, я увидел, как глаза сверкают живым зелёным огнём.

– Мерседес! – мелькнула в голове догадка. – Вот же ять… И что делать?

Девушка молчала, как и я, крутя на пальце кольцо и стараясь просчитать её ходы и успешно от неё смыться. Встреча с ней не предполагалась и не планировалась. Но отступать было бы стыдно и неправильно, и я просто ждал от неё слов или поступков.

***

Следующим часом были занятия по боевой магии, Мерседес первой вызвалась на магический спарринг. Специально созданное помещение, для подобного рода занятий, было оборудовано магическими поглотителями, которые не допускали гибели сражающихся.

Здесь Мерседес и выложилась на полную. Один за другим сменялись её партнёры, а она продолжала воевать с каждым, пока полностью не выдохлась. Вспоминая ненавистное ей лицо, она разила всех безжалостно, а те старались дать отпор.

Очередным противником оказался Альфонсо Родригес. Чем-то он напоминал девушке Эрнандо, только собрал в себе самые худшие черты Гарсии. «На тебе, на…», – изощрялась Мерседес, а Альфонсо сначала лишь улыбался, однако с первым чувствительным ударом быстро стёр улыбку со своего лица и стал изощряться не меньше, чем де Сильва.

Они стали обмениваться подлыми и изощрёнными ударами, временами пробивая магическую защиту. Затем оба выдохлись и их спарринг прекратил преподаватель, поняв, что ничем хорошим это не закончится.

– Что с тобой, подруга? – удивлённо спросила у неё де Тораль после этого поединка.

– Я его видела!

– Кого?

– Этого паршивца!

– Какого паршивца? – ещё более недоумённо переспросила Элеонора, – Ты разве не с Альфонсо дралась?

– Этого подлого гачупина, предателя, никчёмного мага, безумного искателя приключений, гада морского, козла обыкновенного и просто скотины! Скотины, скотины, скотины!

– Аа-а-а, – протянула понятливо Элеонора. – Это ты Эрнандо Гарсию имеешь в виду. А где ты его видела? Ты же из академии ни ногой.

– Здесь в академии, утром.

– Ты уверена?

– Да, я увидела в окно, как он проезжал на коне.

– А это точно был он, может быть, ты ошиблась, и это вовсе не он?

– Да, лица я его не видела, – признала Мерседес. – Но его дурацкую манеру держаться в седле ни с кем не перепутать. Сразу видно, какой он дворянин… С детства только по палубе корабля и расхаживал, а коня в жизни не видел.

– Ты ошибаешься, подруга, не мог он сюда приехать. Он по слухам уехал в Валенсию и там нанялся шкипером на какое-то судно. Вот уж с этим у него никогда никаких проблем не было. Ты ошиблась. Он уплыл и, видимо, с концами. Отдал их в воду, – некрасиво пошутила она.

– Посмотрим, он скорее всего приедет к вечеру, я его подкараулю и рассмотрю.

Элеонора громко рассмеялась.

– Ну ты даёшь, Мерси! Зачем это тебе надо? Если он приехал, то его можно встретить и днём. А так, ты что всерьёз хочешь следить за этим неизвестным юношей? Фу, это же неприлично!

– Нет, он может сбежать, я знаю его. Он всегда бежит от меня и от трудностей, прикрываясь своей борьбой с пиратами. Подумаешь, мстительный какой. Надо о женщинах думать, а не о море или пиратах! Или ему женщины неинтересны, а, Эли?

Элеонора не сдержалась и громко расхохоталась в голос:

– Ну ты даёшь, подруга! С чего ты это взяла? Да он иногда так сверлил дырки в наших одеждах, что просто глупо об этом и думать.

– Да? Я не замечала, ну тогда ладно.

– Угу, когда тебе было замечать, ты всегда вся на эмоциях.

Вечером Мерседес дежурила в коридоре у окна, из которого видны были ворота. Наконец, её усилия были вознаграждены, и она увидела, как привратник впускает знакомого всадника, раскрыв одну из створок огромных ажурных ворот.

Пулей она побежала к себе в комнату.

– Приехал, я к конюшне! – крикнула она Элеоноре.

– Подожди, я возьму ещё кого-нибудь с собою и встану поблизости. А то мало ли что…

– Как хочешь, – бросила в ответ Мерседес и стала лихорадочно одеваться. Так как на улице было уже довольно холодно, временами даже срывался мокрый снег.

Выскочив во двор, она сразу побежала в конюшню и заглянула туда. В глубине виднелся хорошо одетый юноша чуть выше среднего роста. Он, цепляясь шпагой, неуклюже ухаживал за конём. Но она по-прежнему не могла увидеть его лица, он находился далеко, а освещение было весьма скудным. Вешать магический фонарь было бы верхом бестактности.

Увидев, что знакомый незнакомый юноша закончил возиться с конём, она отошла от конюшни, чтобы дождаться его возле входа. Молодой идальго вышел и недоумённо обернулся на неё.

– Он! – и глаза Мерседес сразу же вспыхнули зелёным огнём. Сейчас она действительно чувствовала себя настоящей ведьмой. Что-то глубинное, исходящее из самой её природы, поднялось и хлынуло наружу, затопив всю девушку без остатка.

Какое-то новое чувство проснулось в ней. Перед ней стоял юноша, ошеломлённо смотрящий на неё. Он тоже узнал её и растерялся, и эта растерянность только обрадовала Мерседес. Изначально она хотела испепелить Гарсию, потом простить, потом снова испепелить, потом поговорить. А сейчас просто молчала, разглядывая еле уловимое в сгустившихся сумерках лицо, которого давно не видела.

На лице Гарсии мелькнуло отлично читаемое ею выражение «поскорее оказаться от неё подальше». Это скорее насмешило, чем обидело. Гарсия боится! Страшится, что она начнёт сейчас скандал или вообще нападёт на него. Однако нет, она не такая дура, как он подумал.

Не будет никакого скандала, нечего потешаться всем над нею и её любимым. Пусть и бывшим. Зря она, что ли, его не забывает. Зря ведёт себя то как законченная стерва, то как недотрога, то как дикарка и невоспитанная крестьянка. Всех женихов давно отшила, но самой себе тяжело признаться, почему она всё это делает. А причина лежит на самой обычной поверхности самого обычного стола. Старого, как этот мир в человеческом понимании.

Она давно уже поняла, что её подруга Элеонора и сама бы не прочь удачно выйти замуж, но вот подобрать подходящую кандидатуру довольно сложно. Правда, Гарсия ей был всегда неинтересен. Ладно. Хватит молчать, пора сказать, ради чего она сюда пришла, раз она его узнала. Разлепив присохшие друг к другу губы, она сказала.

– Неужели я вижу виконта Эрнандо Гарсию?

Меня передёрнуло от её ядовитого тона, я тоскливо оглянулся. Нет, бежать или тихо уйти от разъярённой девушки, непонятно из-за чего, не вариант.

– Да, это я. Странно, что ты меня узнала, да ещё и нашла, Мерседес.

– Сама удивляюсь, сам сделал так, чтобы я узнала. Ты ведь знал, что мне ещё учиться здесь целый год. Или скажешь, что заехал сюда чисто случайно и всего на два часа?

– По делам, – сухо ответил я. – И я не планировал встречаться с тобой. Ты всё ясно сказала в первый раз. Я не брошу море и свою месть, а кроме того, море меня кормит и даёт дальше развиваться. Но тебе этого не понять, Мерседес.

– Зачем мне понимать? Ты отказался идти к моим родителям. С тобой всё ясно, или это не так?

– Не совсем…

Я старался вылезти из этой ситуации без имиджевых потерь. Я и сам не знал, что со мною происходит, вроде и хочется, а вроде и колется. Да, можно найти и других девушек. Весь свет на Мерседес клином не сошёлся, но…

Мерседес ждала, я молчал, не зная, что сказать. Усмехнувшись, она прервала молчание:

– Завтра у меня занятия заканчиваются сразу после обеда, найди меня, – и, развернувшись, она быстро удалилась, оставив меня стоять злым, аки собака.

Вот как она так делает? Ведь ни с кем у меня такого не было. А это только появилась и раз – тут же снова поставила в тупик. Ругаясь и чертыхаясь про себя, развернулся и спокойным шагом удалился в гостевой флигель под взглядами других студиозов.

Подсобрались тут словно специально, однако рассмотрев среди них холодное точёное лицо Элеоноры де Тораль, я всё понял.

Глава 4. Начистоту

С утра я направился к ростовщику уже не скрываясь от Мерседес, зная, что это бесполезно. Выехав через ворота и встретившись с давешним банкиром, получил от него адрес очередного посредника, занимавшегося скупкой и продажей недвижимости. Поехал вместе с ним по окрестностям.

Дул пронизывающий прохладный воздух, по моим ощущениям было около пяти градусов тепла. Не смертельно, однако холодно. С ним вместе мы проехались по окрестностям, и я остановился на довольно крупном имении в Эль Беате, что по направлению к Мадриду.

С его хозяином мы сошлись на семидесяти тысяч реалов, сумма крупная, но и надел земли вокруг был большим. Сорок тысяч у меня имелось, но нужно было больше.

В итоге я расстался с тридцатью тысячами наличкой и ещё сорок взял из находившихся на хранении у ростовщика и стал счастливым обладателем поместья под названием «Ветер судьбы». Поместье называлось «Ветер» из-за розы ветров в этом месте, я лишь добавил второе слово к его названию.

Прислуга осталась практически та же. Расплатившись со всеми, я отправился обратно. Приехав в академию, я не пошёл искать Мерседес. Хватит уже, если ей надо, пусть она и ищет меня, мне проблем хватает. Сбросив пыльную одежду в комнате, умылся и, переодевшись в более подходящую одежду для тёплого помещения, отправился к Мариз де Брийон.

Нужно было разобраться с лезвием ножа, что мне достался в пещере Буджалуда. Если уж кольцо сильное, то что тогда ждать от лезвия ножа?

Размышляя, я шёл по длинным коридорам в крыло, где находился факультет специалитета. Здесь никто не учился из моих знакомых. Все занятия Мерседес в основном проходили в другом крыле на боевом факультете, здесь было тихо. И студиозы были спокойны и сосредоточены целиком на научных изысканиях. Они доказывали свои знания не в бою, а в силе артефактов и артефакторики, как науки.

Мариз не оказалось на месте, она оказывается находилась в другом крыле. Пришлось ждать. Я периодически смотрел в окно, прогуливаясь по коридору, ловя на себе любопытные взгляды проходящих мимо меня студиозов. Мне быстро надоели их внимательные взгляды, причём и юношей, и девушек. Я счёл нужным отвернуться от них.

Примерно через час вынужденного ожидания появилась и Мариз. Заметив меня, она сразу заговорила.

– Виконт, вы всё же нашли время, чтобы явиться ко мне. Видимо, вам очень сильно нужно моё содействие, раз вы так поспешили? А могли бы прийти и позже и в другой день.

– Несомненно, вы правы, сеньора, я действительно спешил. Дело в том, что я не знаю, сколько мне понадобится времени, чтобы решить проблему, возникшую у меня.

– А у вас есть проблемы? Хотя, что-то это я… вы же постоянно их ищете. Что же, тогда пройдёмте в кабинет, чтобы мы могли спокойно обсудить Ваши проблемы. А то, я смотрю, о них уже хотят знать множество посторонних людей! – и Мариз грозно взглянула на ошивавшихся рядом студентов.

Те быстро ретировались, закончив «греть» уши, а мы зашли в её кабинет. Кабинет Мариз де Брийон оказался до отказа забит всевозможными артефактами, созданных частично или наполовину, а также там лежали те, что уже вышли из строя. Заметив мой взгляд, она усмехнулась и проговорила:

– Я иногда работаю в своём кабинете, когда у меня нет времени идти в алхимическую лабораторию. Здесь я не храню готовых изделий, слишком это небезопасно. Вы же разделяете моё мнение, идальго?

– Вне всяких сомнений вы удивительно правы в своей осторожности, сеньорита-декан.

– Что же, я весьма рада вашей похвале, но советую вам не переусердствовать в дальнейшем. Лесть должна подаваться строго дозировано. Это, если использовать кулинарную терминологию, как пересолить отлично приготовленное блюдо. Столько стараний, потраченное время и средства, а в итоге – невозможно есть.

Я был вежлив и молчал, увлеченно смотря на интересную и умную женщину.

– Но я отвлеклась. Присаживайтесь, где вам будет удобно, и рассказывайте, с чем ко мне пришли.

– Видите ли, сеньорита, волею судьбы мне достались в руки несколько весьма интересных артефактов, но моих знаний не хватает, чтобы разобраться с ними. Хочу создать несколько очень сильных амулетов, но у меня отсутствует для этого приличная лаборатория, и больше ничего нет кроме ингредиентов, которые я собрал в своих странствиях.

– Вы имеете в виду те два кольца, что носите у себя на пальцах? – с усмешкой осведомилась Мариз.

– Нет, золотое кольцо – запас маны, а каменное – усилитель заклинаний. О них я всё знаю. Меня интересует назначение вот этого предмета, – и я развернул небольшой свёрток, что держал до этого в руке. На свет был явлен слегка изогнутый нож без рукоятки.

– М-м-м, очень интересно. Дайте мне его внимательно рассмотреть, – встав, я передал артефакт. Мариз стала внимательно его осматривать, вертя его в руках и так, и этак.

– Очень интересная вещица. Очень отдалённо похожа на жертвенный нож, но тогда почему отсутствует к нему рукоятка?

– Не знаю, я его таким нашёл в одном святилище, – отозвался я.

– Ишь ты, ты и в святилище успел побывать…

Я ругнулся про себя, опять глупо «спалился».

– Да, это какой-то непонятный алтарь, который я случайно обнаружил в подводном гроте, когда спасался от пиратов. Я в нём укрывался, а когда-то там было что-то похожее на святилище. Может быть, храм древних богов или ещё что. Всё было разрушено, а это лезвие валялось в углу под камнем, мне показалось интересным. Вот я его и взял.

– Всё ясно с тобою. Не научили не хватать всё подряд. Я не могу сейчас сказать, что это такое, но я чувствую смертоносную энергию, исходящую от лезвия. Это часть сильного артефакта, и оно может нанести вред своему владельцу. А ну-ка, возьми его в руку за хвостовик.

В мыслях я скептично пожал плечами, забрав лезвие обратно и обхватив его хвостовик пальцами, изготовил к бою, спокойно глядя на Мариз. Она пристально смотрела на лезвие, которое никак не проявило себя.

– Я так и думала. Это древний артефакт пока спит, но ты овладел им. Правильно сделал, что забрал его. Он принял тебя, хоть ты этого сейчас и не понимаешь. Не знаю, что это. Оставь его пока у меня. Сегодня я спущусь в лабораторию и осмотрю его. А завтра… завтра мы с тобой придумаем, как его активировать и какого рода рукоять приделать к лезвию.

Рукоять ты должен сделать сам. Ведь это ты его нашёл, и ты будешь им владеть. Ты привяжешь его навсегда к себе и его качества будут зависеть от того, какими обладаешь ты. Какого рода магией владеешь и какими умениями. Но, посмотрим. Сейчас я ничего не могу сказать точно, но завтра мы с тобой этим займёмся. Если у тебя больше нет вопросов, то можешь идти.

– Спасибо. Тогда завтра я захвачу все материалы, собранные для амулетов. Я очень много их нашёл, в том числе забрал у пиратов. Очень много. Так что излишек достанется и вам для собственных нужд.

– Ну-ну, ты хочешь сказать, что я нищий преподаватель и не могу себе позволить купить редкие ингредиенты для амулетов?

– Нет, я не об этом. Некоторые части я выломал уже из мёртвых артефактов и вам просто не приходилось о них слышать. А, возможно, что даже и видеть.

– Не знаю, меня трудно удивить. Завтра мы с тобой снова поговорим, а сейчас ступай.

– Да, я хотел бы ещё создать мощные защитные артефакты, они мне очень пригодятся…

– Да иди уже, наконец. Я устала, а ещё разбираться с твоим кинжалом надо. Не надоедай, идальго.

– Ухожу, да, да, спасибо! – и, развернувшись, я ушёл.

Прикрыв дверь декана, в своих мыслях устремился по коридору в гостевой флигель, обдумывая на ходу, правильно ли я поступил и что выгорит с этого дела. Мариз я не врал, у меня действительно было много всяких редких запчастей, как от артефактов, так и остатков амулетов. Что-то было хламом, а что-то весьма дееспособным. Я не очень хорошо в них разбирался, в отличие от декана Мариз. Так что завтра будет очень интересно провести время.

***

Мерседес не находила себе места, мечась по комнате. Гарсия так и не пришёл за весь день, но он был в академии – это она точно знала, а также то, что его не было сейчас у себя в комнате. Об этом ей поведал слуга за мзду в десяток реалов.

Элеонора, которой было скорее интересно, чем необходимо, решила помочь подруге в любопытстве. Она ещё помнила свой разговор с сестрой. Эльвира уж очень хотела выйти замуж за героя, развращённая романтикой в своём холодном магическом интернате в Киле. Элеонора не разделяла её притязаний и взглядов сейчас. Но идальго в самом деле был бы отличной партией для сестрёнки, если бы не был сиротой. Да и денег у парня немного… А немного денег им не очень поможет.

Для того, чтобы решить свои проблемы им нужно было тысяч триста реалов. Таких денег у Эрнандо не было, а значит, любовь по расчёту с ним не получится. Да и ладно.

С соседнего факультета девчонки рассказали, что видели сурового юношу, похожего на Гарсию, что ошивался перед кабинетом Мариз де Брийон по какой-то надобности.

И Элеонора сразу же побежала к подруге, которая, казалось, уже обшарила всё здание в поисках пропавшего Эрнандо Гарсии.

– Он у Мариз в кабинете. Ошивался там около часа, а сейчас зашёл. Верные сведения! – с ходу выпалила она, увидев злую Мерседес.

– Что он там забыл?

– Не знаю, наверное, про артефакты или амулеты хочет что-то узнать.

– Я его подкараулю и…

– Не будь дурой, Мерси! Зачем он тебе?

– Хорошо, но он проигнорировал меня.

– Это его дело, – пожала на это плечами Элеонора. – Вы ничем друг другу не обязаны. Вы расстались. Ты осталась здесь, он уплыл навстречу своим сотым приключениям. Всё по-честному, ты не находишь?

Мерседес задумалась, потом встрепенулась.

– Всё равно я должна его увидеть и доказать ему, что он меня не достоин.

– Как знаешь, но не натвори глупостей.

– Не натворю, не беспокойся. Я осознаю свою силу, – и Мерседес ушла.

Усевшись на подоконник в коридоре, откуда была хорошо видна дверь в кабинет декана специалитета, она безделья заболтала ногами. Пышное красивое платье немного смялось, но ничего. Ей больше нравились охотничьи женские костюмы, или вообще мужские. Но женскую фигуру уже ничем не скрыть. Высокая грудь и округлые бёдра безусловно выдавали в ней женщину.

Наконец дверь заскрипела и выпустила из кабинета идальго, в котором она сразу узнала Эрнандо. Сейчас она могла нормально его рассмотреть при свете лучей вечернего солнца. Юноша возмужал, его некогда детские черты лица обострились, став более жёсткими, а лицо покрывала ещё не сильно густая, но уже хорошо видная, щетина. Он даже стал отпускать эспаньолку, пока совсем короткую.

Эрнандо шёл, никого не замечая, полностью погружённый в свои мысли. Мерседес, легко соскочив с подоконника, преградила ему его путь. Гарсия сначала не понял, кто ему загородил путь, но Мерседес властным голосом напомнила о себе:

– Стой, Эрнандо. Ты не искал меня?! – сразу начала она с обвинений, невольно закипая, как чайник, стоявший на сильном огне.

– Не искал, я был занят.

– Вот! Я сама нашла тебя, чтобы сказать… – Эрнандо грубо её прервал, не давая и слова сказать.

– Мне всё равно, что ты скажешь. Мне не нужны ультиматумы, Мерседес. Я пока не планирую жениться. Моя жизнь не подразумевает сиденье в четырёх стенах замка. Мне по сердцу ощущать под своими ногами палубу, чем круп коня. Это тебе в Испании всё мило, а я здесь всего лишь гачупин. Поэтому мне не о чем с тобой разговаривать. Уйди с дороги, ты же девушка, а не идальго.

– Я не уйду, я виконтесса.

– Поздравляю, я тоже виконт, и ты об этом прекрасно знаешь. Только, в отличие от тебя, я титул получил не по наследству, а заслужил. Служил, служил и заслужил. Тебе не понять, когда твоя жизнь постоянно на волоске от гибели. Не понять ветра, что ревёт штормом спутывая такелаж яростными порывами. Как скрипят мачты корабля, жалуясь на свою нелёгкую судьбу. Не понять, потому что твоё место на земле, а не на корабле. И тебе не нравится море. Тогда зачем мне нужна девушка, что этого не понимает.

– Ты, я… – все слова у Мерседес внезапно пропали, она столько хотела ему сказать, столько бросить оскорблений в лицо. Доказать ему, что он никто и как он посмел её не слушаться и как он, и как она… Но все слова внезапно растворились, как сахар в горячей воде, и сказать больше ей было нечего.

– Отойди, пожалуйста, нас ничего не связывает. Как только я обменяю свой корабль на фрегат, уплыву обратно в Новый Свет. И пусть Испанский Мейн встретит меня уже не как бездомного и несчастного сироту, а как мужа, безжалостного ко всем пиратам. А ты оставайся и дальше здесь, ведь здесь лучше.

Гарсия сделал шаг в сторону и обошёл девушку. Идя вперёд, он даже не обернулся вслед. Весь гнев куда-то ушёл, и Мерседес даже не попыталась его остановить. Она чувствовала сердцем, что он не позволит ей этого сделать, что он просто сильнее, а проверять не хотелось. Ведь это больше не имело никакого значения.

Не выдержав, она закрыла лицо руками и, заплакав, побежала к себе, больше не сдерживая слёз.

Я слышал, как бежала от меня прочь Мерседес, я слышал, что она расстроена. Я чувствовал, что она больше не гневается и опечалена, но я не обернулся. Я сказал, что думал, и сказал правильно. Но сердце разрывалась на куски… Настолько оно любило Мерседес.

Этот нежный овал лица и сверкающие голубым, а иногда и зелёным цветом глаза, казалось, смотрели в самую душу. Но, что же поделать. Ему всегда придётся уходить в море, а ей очень часто оставаться на берегу в неведенье, и если виконтесса не может этого понять сейчас, то не поймёт и позже. Тогда зачем терзать сердца друг друга?

Она найдёт себе другого, а он себе другую. Или не найдёт вообще. Что же поделать, ведь он не один такой. Мужской мир суров, а море не любит слабых, она их жестоко карает за слабость.

Так он и вернулся в свой флигель, а дойдя, бросился на кровать, бездумно смотря в потолок. Сердце ныло и разрывалось острой болью. Горек путь моряка, а настоящего моряка вдвойне. Он не понял, как забылся тяжёлым сном.

Мерседес, прибежав в свою комнату, не раздевшись бросилась на кровать и начала заливать горькими слезами свою батистовую подушку. Удивлённая Элеонора в шоке смотрела на Мерседес, не пытаясь утешить. Жива и ладно, главное, чтобы она не плакала из-за того, что ненароком убила Гарсию. Это было бы неприятно.

Уже успокоившись, Мерседес скупо отозвалась, что Эрнандо она видела, но разговор не получился и он ушёл с ней, не разговаривая, потому что он моряк и ему незачем разговаривать с придворными магичками. Так Элеонора поняла скупые слова Мерседес.

– Ну и что? Пусть живёт, как хочет. Я даже сама подумывала познакомить его со своей сестрой, – внезапно призналась Элеонора. – Но потом поняла, что он просто её недостоин. Не по чину руку просить. Ты ещё ладно, а нам не следует.

Мерседес только зыркнула на эти самоуверенный слова заклятой подруги – дочери маркиза, и, больше ничего не говоря, стала раздеваться, чтобы улечься в кровать. Лежа уже под тёплым одеялом в ночной сорочке, она снова и снова прокручивала весь разговор с Эрнандо.

Да, он был прав в своём мнении. Она – взбалмошная девица, которой вожжа попала под хвост. Ему действительно нечего было предложить. Предложить должна была она, или привязать его к себе любовью, а не глупыми требованиями. Как девушка была глупа. Впрочем, она слишком молода, чтобы не ошибаться. Но Эрнандо стал ей ещё больше нравиться после этих прямых слов. Значит, он не позёр и не моральный урод! Не стал заманивать к себе в постель, чтобы потом бросить или исчезнуть навсегда из её жизни.

Он не пытался ей понравиться, не пытался лебезить или увиливать. Что хотел, то сказал и ушёл. Всё же Мерседес успела увидеть в его глазах отблеск тщательно скрываемых чувств. А ещё она заметила новый шрам у него на лбу. Теперь понятно, что он воевал с пиратами, а не сидел с проститутками в таверне.

Она должна попытаться привязать виконта к себе, даже если судьбе будет угодно вместе воевать с пиратами. «Надо попытаться!» – и, успокоив себя этими словами, она благополучно заснула. Девушки бывают ужасно наивны, но всё же у них есть полное право оставаться такими.

Глава 5. Так бывает?

Утро принесло начало ещё одного дня. К Мариз ещё было рано идти. С поганым чувством на душе, я собрался и поехал в своё имение, где и провёл полдня, наслаждаясь тишиной. Нанятая кухарка накормила завтраком и обедом, а ужин я взял с собой.

Боевая кляча, купленная по случаю, отвезла в Толедо. Зайдя в академию, я засобирался к Мариз, но мои недолгие сборы внезапно прервал слуга. Постучав в дверь и получив разрешение, он вошёл и сказал:

– Сеньор, вас ждёт у себя декан целителей Эстель ван Дербреген, – и, не дожидаясь моего ответа, тут же ушёл.

«Чего это вдруг?» – подумал я вслух. Ну и ладно, пойду.

***

Мерседес сидела на очередном занятии, когда её позвала из аудитории декан целителей. Преподаватель боевой магии отпустил её, как сказала Эстель ван Дербреген «переговорить на пять минут».

– Здравствуйте, сеньора-декан! – Мерседес с любопытством смотрела на ван Дербреген.

– Ты удивлена, Мерседес?

– Весьма!

– Это хорошо, а удивление – ещё лучше. Я предлагаю тебе закрыть вопрос практики по целительству.

– Да, а как? – Мерседес широко распахнула свои зеленоватые глаза.

Эстель усмехнулась, глядя в наивные глаза девчонки.

– Надо убрать всего лишь один свежий шрам. Ты вроде неплохо умеешь это.

Мерседес глянула на свои тонкие и нежные пальчики, на которых были свежие ссадины, но она и правда умела, однако не так хорошо, как нужно в этом случае.

– А я смогу?

– Я тебе помогу! – и Эстель ободряюще улыбнулась девочке.

– А у кого убирать?

– У одного моряка, что был ранен.

– А-а-а, хорошо. А когда?

– Сегодня.

– Но я не готова, – растерянно сказала Мерседес.

– К этому ты никогда не будешь готова. Когда кто-то рядом ранен, только в твоих силах спасти ему жизнь и избавить от мучений. Настоящий целитель – это тот, кто готов всегда, в любое время дня и ночи. Он всегда нужен, всегда необходим и всегда это случается тогда, когда меньше всего этого хочешь. Готовься, как можешь, сразу после занятий я тебя жду у себя в кабинете. Я всё приготовлю, не переживай!

Эстель ласково прикоснулась к вьющимся волосам девочки, улыбнулась ей и ушла, шурша по полу шёлком длинного платья.

***

Выйдя вслед за слугой, оповестившим меня, я через десяток минут зашёл в кабинет Эстель ван Дербреген. Меня впустили туда после моего громкого: – «Эрнандо Гарсия, виконт, по вашему приглашению». Декан сидела за столом и улыбалась.

– Здравствуй, Эрнандо! Ты гадаешь, зачем я тебя позвала? Ну, мне хотелось бы с тобой поговорить.

Она снова улыбнулась, я же недоумённо молчал.

– А ты изменился, считаю, что в лучшую сторону. Мне это нравится, и я хотела бы помочь хотя бы в мелочах. Ты получил ранение. Не спорь со мной, я знаю об этом! Сними берет.

Нехотя я снял его. Что толку спорить? Рана всё никак не хотела окончательно зажить и на границе волос темнела багровая полоса треугольного шрама.

– Вот видишь, твоя рана всё никак не заживёт. Нужно это убрать. Проходи вон туда, за ширму. Будем делать тебе магическую операцию, не боишься?

Я посмотрел, куда указывала Эстель, и увидел деревянную ширму, что огораживала угол кабинета.

– Уже сейчас?

– Да, проходи туда, располагайся поудобнее. Сейчас подойдёт моя помощница и мы начнём.

– Ну, хорошо, – пожал я плечами и прошёл за ширму. Чего тут бояться. Там оказалось большое с наклоном кресло, как только я уселся в него, все звуки словно отрезало. Берет улёгся на подлокотник, а я просто ждал.

Мерседес, сразу после окончания занятий, торопилась к целительнице. Запыхавшись от быстрого шага, девушка постучала в дверь её кабинета и вошла. Целительница уже её ждала.

– Молодец, Мерседес, ты как раз вовремя. Клиент уже ждёт, сидя в кресле, вон там, за ширмой. Ты готовилась?

– Да, я прочитала все свои записи и поспрашивала девчонок с вашего факультета. Я смогу!

– Хорошо, тогда бери вон те инструменты и пойдём работать.

Декан встала со стула и, взяв с девушкой хирургические принадлежности, несколько баночек с различными мазями и ещё всякую лечебную ерунду, зашли за ширму.

Только готовность к подобной реакции позволила декану подхватить вещи, выпавшие из рук Мерседес. Гарсия, до этого спокойно сидевший в кресле, тоже было вскочил, но с присутствием ван Дербреген его словно бы опутали невидимые упругие щупальцы. Подёргавшись, он попытался воспользоваться магией, но декан улыбнулась и, прошептав арию, прекратила все его попытки.

Губы и все тело мгновенно онемело, и я осознал, что со мной можно делать, что хочешь, и я в ловушке. Сильная испарина покрыла лоб, я вспотел и, кажется, даже испугался.

Вот это подстава так подстава. Они что убить меня хотят? Да нет, не может быть, но встретив торжествующий взгляд Мерседес, я понял, что жестоко ошибался и мне конец… Сейчас отрежет мне что-нибудь, по её мнению, не сильно нужное. А как всем известно, в этом мнении и мужчины и женщины сильно отличаются.

Сказать, что Мерседес была в шоке – значит, ничего не сказать.

– Это ему убирать шрам? – и она тыкнула пальцем в Гарсию.

– Да, Мерседес, именно ему. Справишься?

– Но…

– Не бойся, он скован и ничего не сможет тебе сделать, разве что потом, а сейчас ты – хозяйка положения, он в твоих руках. Но твоя задача не мучить или пытать его, а убрать у него шрам. И чем лучше и чище ты справишься, то тем выше оценку я поставлю тебе. И предупреждаю: если ты нанесёшь ему дополнительные раны, то ты вылетишь из академии, как пробка из бочонка с вином после удара. Ты меня поняла, девочка? – и Эстель строго посмотрела в глаза Мерседес.

– Да, поняла, – кивнула Мерседес и довольно блеснула глазками. Гарсия ощутимо вздрогнул. А Мерседес словно обрела второе дыхание, вместе с Эстель она стала готовиться к несложной, в общем-то, операции.

Через некоторое время они были полностью готовы. Мерседес, мило улыбаясь, взяла в руки тонкий нож и, сделав вид, что собирается ударить им в глаз своему заклятому другу, быстрым движением сделала надрез багрового рубца.

Гарсия вздрогнул скорее не от боли, которой не чувствовал, а от неожиданности. Декан целителей помогала, держа края раны, которую Мерседес выравнивала скальпелем. Они вместе убрали рубец, а рану залили мазью. С помощью магических арий стали формировать новую кожу. Как только на поверхности появилась тонкая плёнка эпидермиса, намазали следующей мазью и пропели звонкими женскими голосами следующую арию.

Затем повторили процесс уже следующей мазью и снова задействовали магию, пока не убедились, что всё прошло, как надо. Результат был на лице, в прямом смысле. А клиент полностью дозрел.

Мерседес не удержалась и нагнулась над лицом Эрнандо, пальчиками озабоченно коснулась его лба, потыкав зажившую рану с самым наисерьезнейшим видом, а потом прижалась грудью к нему «совершенно случайно».

Пусть помучается, козёл, всё равно ведь не чувствует ничего, а так бы мог и руками, но увы, не захотел. Ограничившись этой мелкой местью, она отошла в сторону, а Эстель, взмахнув рукой, пропела арию освобождения.

Гарсия встал красный, растрёпанный, злой, как собака и в тоже время растерянный. Посмотрел в упор на Мерседес, но ничего не сказал. Схватив берет, он молча вышел из-за ширмы и уже собирался удалиться.

– Куда вы, виконт? – остановила его декан. – А поблагодарить за проделанную работу? Вот, полюбуйтесь! – она вручила зеркало в руки Гарсии. Тот взглянул на себя, машинально провёл по розовой коже с едва заметной полосой и тяжело вздохнул.

– Вы должны поблагодарить целителя, который сегодня убрал у вас шрам, а завтра сможет вытащить вас с того света. И мне не важно, какие у вас между собой отношения, – резко добавила Эстель. – Потрудитесь поблагодарить сеньориту.

Гарсия долго молчал, играя желваками на лице, обветренном морским ветром, и сверлил взглядом Мерседес. Но та играла роль невинной девочки и молча ждала, насмешливо улыбаясь. А потом резко протянула вперёд своё правое запястье и требовательно посмотрела на идальго.

Идальго снова взглянул на неё и сдался. Взяв тонкое девичье запястье, он приложился к ней губами, а потом, подавшись внутреннему порыву, распахнул свой камзол и достал из внутреннего кармана небольшой кошель.

Порывшись в нём, он достал пять изумительно красивых жемчужин и отдал их Мерседес, сказав:

– Это вам, Мерседес, благодарю за вашу работу! – потом он повернулся к целительнице.

– Сеньорита декан. Ваша помощь неоценима, и ваш я вечный должник. Опрокинув маленький холщовый мешочек, он высыпал на свою ладонь пригоршню разнокалиберных жемчужин. – Примите мою благодарность.

Эстель сильно удивилась и взяла подарок, который высыпал в ладонь Гарсия.

Пока они рассматривали жемчужины, Эрнандо ушёл, быстро закрыв за собою дверь.

– Какие красивые жемчужины! – одновременно и в один голос сказали обе женщины.

– Так он богат? – вскрикнула радостно Мерседес.

– Ты только сейчас поняла это, дурочка? Не знаю, насколько он богат, но он щедр. Поверь, девочка, это очень редкое качество у мужчин. Он богат, но скрывает это, один его перстень стоит очень много. И ещё, моя девочка, он на грани любви и ненависти, и в твоих силах не дать ему скатиться во второе. Подари ему своё сердце и получишь в ответ его. Он не козёл, он однолюб, так убеди его, что он самый желанный для тебя. Я это чувствую, поверь мне.

– Я верю, – прошептала в ответ девушка.

– Хорошо. Вот и иди. Но! – остановила она Мерседес. – Но не хвались перед другими своим подарком. Он подарил его тебе, и не следует об этом знать другим девушкам. Ты меня понимаешь?

– Да, – кивнула сразу посерьёзневшая Мерседес. – Да, конечно, я поняла, я так и сделаю, – и она быстро спрятала полученные в подарок жемчужины себе в корсет.

Обратно к себе я возвращался словно в тумане. Последствия операции, моральный шок от Мерседес смешивались с половым влечением к ней, что дало бешеный взрыв гормонов. Де Сильва явно провоцировала его, да ещё и изгалялась над ним чисто по-женски. Ну как так можно?!

Уж он всего от неё ожидал, но не помощи и откровенного заигрывания. Что же теперь делать? Что делать? Все моральные барьеры, выстроенные в течение долгого времени, внезапно рухнули, обнажив беззащитное нутро.

С этим надо было что-то делать. Он не собирался прощать Мерседес просто из-за одного её поступка. Нет, это будет слишком просто для неё. Пока он шёл к себе, почти успокоился. Но по пути в комнату его перехватил уже другой слуга.

– Виконт Гарсия? Вас просила подойти к себе декан специалитета.

– Сейчас?

– Да, – слуга поклонился, – Именно сейчас.

– Хорошо, я иду.

Пришлось развернуться и идти в другой корпус к Мариз де Брийон. Она ждала меня.

– А! Эрнандо, заходи. Ты уже, наверное, заждался.

– Я терпелив, сеньора. В магии не нужна торопливость, это лишнее.

– Молодец! Ну что же, я полночи просидела над твоим артефактом, пытаясь понять его природу. Это очень интересный объект. Я его очистила с помощью алхимических растворов от грязи и вековой накипи. Смотри, какой отличный клинок. А ещё на нём я обнаружила множество рун. Они проявились после того, как я его обработала другим раствором. Что скажешь?

Я взял в руки клинок и стал его внимательно осматривать. Сейчас он был не серого цвета и не покрыт густой коростой, то ли ржавчины, то ли крови, а ярко блестел чистым клинком. На его поверхности виднелись разные руны – и знакомые мне и совсем незнакомые, что еле видимой вязью виднелись снизу других.

Сверху были нанесены чуть искажённые руны финфолков. Вглядевшись в них, я стал читать. «Дистанция», «Удар», «Разрез» остальные были видны неразборчивы.

Я повторил вслух те, что смог прочитать.

– Интересно, откуда ты знаешь руны?

– Не знаю, просто в голову пришло.

– Ну-ну, так я тебе и поверила, хитрый идальго. Но это твоё дело. Ты стал очень скрытным, и это понятно. В общем, всё верно, этот кинжал в состоянии пробивать почти любую защиту и делать это на небольшом расстоянии. Он лучше меча и длиннее копья, но короче арбалетного болта. Очень интересный артефакт, но к нему обязательно нужно сделать хорошую рукоять. Я подумаю до завтра. Сегодня я очень сильно устала, и принеси, наконец, обещанные детали, мне нужно их осмотреть.

– Да, сеньора, обязательно, сеньора.

– Отлично! Завтра, сразу после обеда, приходи ко мне, пойдём в мою лабораторию. Там всё увидишь и сделаешь сам рукоять.

Внезапно в мою голову пришла дельная мысль спросить у Мариз про оружие. Она хоть и маг, и женщина, но скорее всего знает о хороших мастерах-оружейниках. А тем более, кто может сделать оружие с магическими свойствами? Я не знал. А она знала с вероятностью сто процентов.

– Сеньора-декан, а вы не можете подсказать мне мастера-оружейника, что сможет сделать саблю?

– Гм, вы, Гарсия, решили стать воином церкви? Раз вы спрашиваете об этом у меня, значит, вам нужно не просто обычное оружие.

– Да, вы правы, оружие с магическими свойствами. Мне предстоит множество битв, так как я собираюсь воевать с пиратами. У меня уже есть свой корабль. К сожалению, он небольшой, и я пока не получил на это благословение святой церкви. Но святая Дева Мария не оставит меня без поддержки. Я иду и буду идти дальше.

– Всё с тобой понятно, Гарсия, но это очень дорогое удовольствие.

– Я знаю, но я готов оплатить и его услуги, и вашу помощь.

– Мне не надо, – махнула рукой женщина. – Достаточно будет того, что ты мне оставишь что-нибудь из того, что обещаешь. А насчёт мастера, то я знаю того, кто тебе подойдёт. Это Педро Хуан Самаранч. Его мастерская находится на окраине города возле южных ворот, там все его знают и подскажут к нему дорогу.

– Спасибо, сеньора! – и, не удержавшись, я вручил ей большую чёрную жемчужину, что осталась у меня ещё с Нового Света.

– О! Какая прелесть, – воскликнула Мариз. – А ты умеешь делать подарки женщинам! Надеюсь, что тебе достанется достойная девушка. Ты смог, и я чувствую, сможешь и дальше жить благородно. Ступай, и пусть дева Мария хранит тебя!

Было уже поздно, а впечатлений оказалось выше крыши. Зайдя к себе, я посмотрел на части артефактов и, сложив их в сумку, отправился отужинать в таверну, выбрав ту, в которой мы часто бывали вместе с Алонсо Пересом.

Таверна встретила ожидаемой обстановкой, то есть суетой и разнообразными запахами. Усевшись возле стены, заказал жаркое и сухого вина. Если все думают, что пить нельзя, то они правы, пить нельзя, а сухое вино – можно. Потому что настоящий испанец не знает, что такое пиво и не понимает, как его можно пить!

В это время в таверну вломилась толпа гуляк, среди которых находился и пресловутый Альфонсо – мой лепший враг. Я сделал вид, что не заметил его.

Он сначала тоже не узнал меня. Компания, расположившись, где им было удобно, начала напиваться. Сначала, как это было и обычно, всё было в рамках приличия. Но с количеством выпитого они начали терять «берега», нарываясь на драку и задирая окружающих.

К ним подходили ещё студиозы, а другие посетители постепенно уходили. Я уже тоже закончил с ужином. Смотреть на пьющих мне совсем не хотелось. Бросив щедрой рукой монеты на стол, я пошёл на выход.

– Эй, идальго, постой, выпей с нами, – остановил меня один из гуляк.

– С удовольствием, но я спешу, у меня срочные дела.

– Какие дела, ты же живёшь сейчас у нас в академии, а выпить с нами не хочешь, – узнал меня кто-то из кампании.

– И что? – холодно ответил я. – Я живу в академии, но не пью с теми, кто там учится. Не хочу!

– Это вызов сеньоры, это вызов…

Пьяная толпа студентов, перестала греметь кружками, и тут Альфонсо Родригос меня узнал.

– Ба! Так это Гарсия с факультета морской инквизиции! Так ты вернулся! Что? Никому вы не нужны оказались, нищеброды?! А у тебя передо мной должок.

– Да?! И это какой же?

Нищебродов я решил пропустить пока мимо ушей.

– Мы с тобой до конца не закончили ещё в прошлый раз. Альфонсо был уже сильно пьян и слабо себя контролировал, наша встреча была достаточно неожиданной, как для него, так и для меня, и он продолжил:

– Ты сбежал!

Воистину вино разит наповал!

– Это оскорбление, благородные сеньоры. Вы все слышали! – оборвал я его речь.

– Да, ты…

Не раздумывая, я применил заклинание магии воды, и ярко-красные винные змеи накинулись на Альфонсо и потянули его за горло ко мне. Он, конечно, пытался выставить щит и развеять мои заклинания, но тщетно. У него не было ни единого шанса. С усилителем магии я был намного сильнее его и всех присутствовавших.

Кто-то из них решил прийти на помощь парню, но был также схвачен за горло. Из двух десятков человек, половина едва могли дышать, остальные трезвели на глазах от стресса. Усмехнувшись, я сказал:

– А как вы хотели? Думали, что я беззащитный? Не угадали, совсем не угадали! – поняв, что я их сейчас задушу, я отпустил студентов и, наверное, зря. На меня сразу же посыпались грады магических ударов.

Студенты не отдавали себе отчёт после пережитого стресса в своих поступках, они швырялись в меня различными заклинаниями. Места было мало, и битва превратилась дурацкую свалку. Благо, что заклинания были скорее оглушающими, чем боевыми. Выставив щит, который частично поглощал эти удары, а частично рикошетировал их вокруг, я стал отступать. Ничего они этим не добились, кроме того, что разрушили всю обстановку и запалили таверну.

Мне же её и пришлось тушить, а после, всех до одного, сопровождать вместе со стражей, прибывшей на место происшествия, в городскую тюрьму. Сдав свою шпагу, я торжественно поклялся, что в течение ближайших суток не сбегу из города, и отправился оттуда в академию. А студиозы остались в тюрьме для дальнейшего разбирательства и возмещения убытков.

Все остались живы и даже здоровы, а я абсолютно чист перед всеми. Меня оскорбили, а потом ещё и напали. Такое не смог бы стерпеть даже обычный горожанин, не говоря уже о дворянине.

В академии меня никто не тронул, и я спокойно улёгся спать, пока ректор, вызванный в управление городской стражи, вносил за них денежный залог. Все разборки оставили на утро, но всё было ясно, и Родриго де Кордона это понимал. Не дошло только: как Эрнандо Гарсия смог их всех сдерживать один.

Глава 6. Кинжал

Утром меня сразу вызвали к ректору.

– Гарсия, вот ты мне скажи: зачем ты ввязался в драку со студентами родной для себя академии?

– Зачем мне ввязываться в драку с ними? Альфонсо Родригес оскорбил меня – и это все слышали. Мне неинтересно биться с ним на шпагах, и я не хотел его убивать. Он мразь, и для мрази у меня всегда есть петля. Но он оказался не одинок, его поддержали товарищи, руководствуясь корпоративной солидарностью. Это их выбор! Все вместе они бы убили меня, если бы я остался прежним. Но им повезло, очень сильно повезло. Я больше не тот юноша, которым был. Море не прощает слабостей, увы, не прощает никому.

Я замолчал, молчал и ректор, теребя в руках стило.

– То есть, если я тебя правильно понял, ты ещё их и спас?

– Да, всё верно. Я спас их от самих себя. А Альфонсо, если я его ещё раз увижу, то задушу собственными руками или с помощью магии. Больше я его прощать не намерен. Очень хочу, чтобы он об этом узнал и не встречался со мной нигде. Я сильнее его, и на любую его подлость смогу ответить своими знаниями или умениями, и деньги у меня тоже есть.

Ректор вздохнул.

– Да, студенты подтверждают твои слова. Ты можешь забрать свою шпагу, с тебя снят арест и подписка о невыезде. Можешь идти, ты свободен.

Я тоже вздохнул и ушёл. По пути забежав в свою комнату, взял оттуда лабрис и вышел из ворот академии, поприветствовав мимоходом Диего. Он по-приятельски кивнул в ответ, и я отправился искать мастера-оружейника. Была у меня, видите ли, задумка переплавить мое оружие на что-то более дельное.

Почему? Да потому, что это очень тяжёлый топор и больше предназначен для церемониального действа, чем для войны. Долго им не помашешь – рука устанет и мышцы откажутся работать дальше, и магия не поможет.

Если в замке и в катакомбах он ещё был приемлем, то на борту небольшого корабля больше мешал, чем приносил пользу, поэтому с ним надо было расставаться. Но на его лезвии осталась и въелась кровь почти бога. Она должна была придать лезвию магические свойства, но они ещё не проявились. Сам я не знал, как это сделать, и нужен был кузнец магического оружия.

Довольно скоро я дошёл до южных ворот и, поспрашивав горожан, быстро нашёл кузницу Педро Самаранча. Войдя в тесную лавку, позади которой находилась кузня, сразу встретил подмастерья.

– Что вам будет угодно, сеньор? – спросил молодой парень.

– Мне нужен владелец кузни Педро Самаранч, хочу заказать оружие.

– Он сейчас занят. Прошу вас подождать немного, и он выйдет к вам.

– Хорошо! – и я стал рассматривать холодное оружие, висящее на стенах. Спустя некоторое время созерцания острого и колкого, прервало появление самого кузнеца.

Это был коренастый мужчина, заросший чёрной бородой до самых глаз, одетый в плотный кожаный фартук, изъеденный многочисленными искрами и весь в подпалинах.

– Что угодно благородному сеньору?

– Хочу заказать у вас абордажную саблю, не очень длинную, но крепкую и острую.

– Сеньор моряк?

– Да, я моряк и магик. Мне нужна сабля с дополнительными магическими свойствами.

– М-м-м, это будет стоить очень дорого и, кроме того, у меня сейчас осталось мало железа, обладающего магическими свойствами.

– Железа не надо. Сделайте его из лезвия этой секиры, у неё есть магические свойства, но я не знаю какие и, кроме этого, я надеюсь, что в ваших силах добавить и свои.

Кузнец взял в руки топор и, осматривая его, бормотал про себя: – Возможно, возможно. Да, я берусь, железо отличное и подойдёт, но придётся ещё добавить. Всё же топор, это не сабля. Это будет вам стоить пять тысяч реалов. И то, потому что железа целиком ваше с незначительными добавками. Возможно, что будет и дороже, но это будет ясно после изготовления сабли.

Ничего себе расценки! Но Мариз не посоветовала бы дешёвого мастера, значит, стоило отдать деньги. Всё же магическое оружие – это скорее фамильная ценность и даже реликвия.

– Хорошо. Мне вас посоветовала Мариз де Брийон, декан специалитета академии духовных искусств.

– Да, уважаю, тогда я попробую сделать всё, что в моих силах, но цена не изменится. С вас пока пять тысяч.

Пришлось выложить пять тысяч реалов за работу, а потом, уйдя в ювелирную лавку, продать ещё несколько жемчужин. Но их у меня было ещё много и завтра мне обещали передать ещё те, что были на хранении в Валенсии. Об этом я узнал от мальчишки-посыльного, которого послал ростовщик. В записке, что он передал, так это и указано.

И снова я повернул в сторону академии. Распогодилось, и тёплое солнце выглянуло надолго из-под кучевых облаков. Дома и мостовая были чистыми после утром прошедшего дождя.

Идти было приятно, в воздухе уже мелькали нотки недалёкой весны, это не Россия, и уж тем более не Сибирь, где восемь месяцев зима. Поневоле мысли переключились снова на Мерседес. Было чего вспомнить, но пока это можно оставить на потом. А ведь весна совсем близко, и хочется не только любить, но и быть любимым. Чуть позже я уже находился в кабинете у Мариз.

– Гарсия, ты точен, а значит не безнадёжен, – отреагировала на моё появление Мариз. – Готов?

– Готов.

– Принёс с собой ингредиенты?

– Да, вот они, – и я, раскрыв суму, начал выкладывать из неё всё подряд, что насобирал в своих приключениях.

Мариз сначала смотрела просто с любопытством, а потом уже с горящими от вожделения глазами бросилась к ним. Там ведь было немало вещей, что я нашёл в сокровищнице синдика. Вот только их истинной ценности я не знал. Просто, замечая ауру магического отсвета на предмете, забирал его себе.

Золотых изделий среди них не было, только серебро и возможно, что платина или палладий, я не сведущ в металлах. Не исключён был и орихалк, и прочие вымышленные металлы.

Мариз де Брийон дрожащими руками перебирала эти магические безделушки, а я равнодушно смотрел на них, как дикарь на золото.

– Святая Дева Мария, где ты это всё нашёл?

– Подводную пещеру ограбил и корабли корсаров. Они ведь не знают истинную ценность некоторых предметов.

– Верю, верю, – шептала Мариз, потом, резко одёрнула себя. – Нет, не верю! Врёшь ты всё, Гарсия.

Я пожал плечами.

– Вы расскажите мне о них и забирайте те, что вам нужны.

– Так… вот, смотри. Это кольцо улучшает здоровье, этот обруч концентрирует силу удара, этот опять же для целителей нужен. Этот показывает скрытые предметы. Этот нужен магу огня. Вот у тебя какая в приоритете магия? Какой стихии?

– Магия воды и немного воздуха.

– Сейчас, сейчас… Мариз покопалась в запчастях. Вот… в общем целого нет, но я смогу собрать очень мощный артефакт для тебя.

– Соберите мне защитный амулет или кольцо любой магии, которая лучше всего подойдёт.

– Лучше всего для защиты подходит магия земли, потом воздуха – она отклоняет любое заклятие или оружие, потом идёт вода. В воде ты силён, земля и огонь абсолютно не твоё, тогда лучше собрать для тебе амулет магии воздуха. Лучше всего подойдёт амулет на шею. Он и сильнее будет и удобнее кольца. Я тебе сделаю, а ты мне отдашь всё остальное и мы ещё сделаем рукоять кинжала.

– Забирайте! Спасибо за помощь.

– Ты серьёзно, Гарсия?

– Серьёзно.

– А ты знаешь, что все эти безделушки у тебя купили бы в любой магической лавке по баснословной цене?

– Догадываюсь, но мне нужна искренняя помощь. А деньги? Денег я ещё заработаю.

– Глупая девчонка, – невнятно пробормотала Мариз неизвестно о ком. – Всё, это я забираю, и вперёд в мою лабораторию.

Сгрузив предметы в мешочек, она магическим заклинанием открыла неприметную дверь в своём кабинете, через неё мы вошли в коридор, что вёл в лабораторию. Двигаясь потайными путями, мы постепенно спускались в подвалы замка.

Спустившись, по ощущениям, достаточно глубоко, остановились перед толстой обрешеченной дверью. Вынув из кармана громоздкий медный ключ с витиеватыми бороздками, Мариз вставила его в замочную скважину и пропела магическую арию. Дверь дрогнула, скрипнула и открылась.

За ней виднелось тёмное продолговатое помещение. Ярко вспыхнули магические фонари, осветив алхимическую лабораторию со множеством столов и инструментов.

– А ты был уже у кузнеца? – внезапно спросила меня Мариз.

– Да.

– И заплатил ему?

– Да.

– Эх, зря! Поторопился ты, он дорого берёт и то, что взял, назад не отдаёт. Но я попрошу его, чтобы он тебе сделал ещё что-нибудь довеском, с ним я сама расплачусь. Я ему иногда помогаю, так что Самаранч не откажет мне. Ну, приступим.

На одном из столов лежал нож, блестя слегка изогнутым лезвием. Мариз подняла его и стала закреплять в плоском штативе, аккуратно подворачивая рычажки и барашки, пока не убедилась в том, что он надёжно зафиксирован.

– Подойди сюда, мне надо измерить твою силу и предрасположенность к магии, и сними с себя все амулеты, они искажают твою естественную силу и будут только мешать. Возможно, что ты можешь оказаться в бою без них и только нож будет с тобой. Поэтому мне нужны честные расчёты. Кольца можешь положить сюда.

Сняв оба кольца, я положил их на указанный стол. Больше у меня ничего не сохранилось.

– Подойди сюда. Вот видишь, на стене растянутый металлический экран. Бей по нему своими сильными заклинаниями, сначала магией воды, затем воздуха, потом, земли и в конце огня. Если не можешь огнём или землёй, то не пробуй, всё равно твоя сила для экрана будет в пределах погрешности. Не волнуйся, он всё поглотит. Сзади него стоит накопитель, туда и уйдёт вся сила заклинания. Давай!

Стоя напротив экрана на комфортном расстоянии, я сосредоточился. Жаль, нельзя ударить магией крови, но и ладно. Собрав все силы, быстро прошептал слова заклинания и ударил «молотом моря». Удар потряс экран и разлетелся обычными брызгами.

– Хорошо. Видишь, я даже в бочку воды налила, чтобы тебе можно было брать оттуда субстанцию. А теперь бей магией воздуха.

Боевых заклинаний магии воздуха я особо не знал, в основном пользуясь вспомогательными. Перебрав их в голове, решил ударить волной воздуха. Ветер, сконцентрированный до ураганного, узким фронтом ударил в центр экрана, что дрогнул и развеял заклинание.

– Неплохо, но в целом слабо, с водой было намного сильнее, – сказала Мариз, наблюдавшая за мной. – А теперь ударь магией земли.

Угу, только кроме земляного щита я ничего и не умел. Подняв его, бросил в экран, тот рассыпался, едва его коснувшись.

– Ясно, теперь огнём.

В качестве огня у меня получился лишь сильный магический шар, что, двинувшись на экран, тут же был им поглощён, едва коснувшись поверхности.

Мариз подошла к экрану и начала там что-то колдовать, считывая его показания. Потом отошла от него и стала сосредоточенно чёркать на пергаменте, расшифровывая показания экрана. Через десяток минут она закончила подсчёты, и с видимым удовлетворением произнесла:

– Так, магия воды девяносто девять процентов. Первый раз вижу такой результат у молодого мага. Весьма-весьма. Магия воздуха – двадцать семь процентов, средненько, но всё же. Магия земли – стабильные десять процентов и магия огня – два процента на грани погрешности. А хочешь полюбопытствовать о других студиозах? У меня абсолютно все прошли испытания со старшего курса…

Я пожал плечами, почему бы и нет.

– Ага, вот, например, огонь-девица Мерседес де Сильва. Так смотрим, – Мариз стала шуршать пергаментами, ища нужный. Я насторожился, интересно…

– Так, ну и что тут, я уже и не помню. Ага, магия огня – восемьдесят восемь процентов, очень высокий результат для девушки, точнее для женщины, магия воздуха – двадцать пять, магия земли – десять, и магия воды – два процента. Всё с точностью почти наоборот, что у тебя. Интересное сочетание, если сравнивать вас двоих.

У обоих магия воздуха развита весьма среднее, а значит, раздувать огонь никто из вас не будет, магия земли одинакова, и противоположные значения воды и огня, идеальное сочетание в качестве совмещения природы вещей и духа. Но это я так, не обращай внимания.

Я молча пожал плечами. Принял к сведенью, так сказать.

– Теперь нужно подобрать тебе материал рукояти. Нужен воздух и вода. Воздух и вода. Да, вот этот, да!

Из кучи всевозможных магических запчастей был выужен дымчатый кварц коричневого света.

– Это у нас будет воздух, а остальное к воде относится. Так, ну, естественно, лучше, чем коралл и подобрать нечего, – бормотала про себя декан. – Сделаем тебе наборную рукоять. Коралла разного у меня много, и он твёрд, зальём его древесной смолой и расплавленным стеклом, намертво схватится рукоятью. Но нужно ещё что-то в качестве навершия рукояти. У тебя было много жемчуга, что ты раздавал в качестве подарков, а есть ли ещё?

Гм, жемчуга было у меня действительно много, но не с собой же его постоянно таскать. Впрочем, на всякий случай, я таскал в кошеле самый крупный. Достав его и порыскав, самой крупной была мутно-белая и на первый взгляд обычная жемчужина. Правда, её размеры и форма в виде загнутого небольшого птичьего клюва, не позволяли думать о ней с пренебрежением.

– Вот! Подойдёт, – показал я её Мариз.

– Отлично, я в удивлении. Я просто в удивлении… Откуда она у тебя? Это… у меня просто нет слов. Ты ограбил морского царя, не иначе.

– Иначе, – хмуро пояснил я и замолчал.

– Ну, хорошо, тогда работаем.

Вместе с Мариз мы стали распиливать на кольца кораллы и сверлить кварц, а после нанизывать их по очереди на хвостовик ножа. Окончив эту работу, Мариз приделала жемчужину на кончик хвостовика и положив нож в специальную гипсовую ванночку, залила его кипящим стеклом, произнося при этом нараспев заклинания.

Стекло она готовила отдельно, постоянно добавляя туда всевозможные ингредиенты и прочее, пока оно не стало сначала жидким, а потом, тягучим, медленно вскипавшего пеной.

Насколько быстро остывало стекло в ванночке, настолько же быстро читала арии Мариз. Её лицо блестело от пота и она, израсходовав всю свою ману, пользовалась магическим накопителем. К нему она подключилась напрямую посредством информационного канала, и работала пока стекло не остыло. Стекло остыло, а Мариз без сил осела на рядом стоящее кресло.