Читайте популярную книгу За темной обочиной Килиманджаро. авторов Finn Severinn прямо сейчас онлайн на сайте alivahotel.ru. Скачать книгу можно в форматах FB2, TXT, PDF, EPUB бесплатно без регистрации.

Одно из приключений автора пережитого им во время охоты на людоеда и раскрытия одного из самых кровавых, жестоких и необъяснимых преступлений совершенных в Африке . Все события, описанные в книге, происходили во времена оказания интернациональной помощи со стороны СССР странам Африки в их антиколониальной борьбе и в атмосфере мрака и ужасов войны.

За темной обочиной Килиманджаро.

Книга основана на реальных событиях произошедших много лет тому назад в Африке, но в силу исторических и этических соображений настоящие имена причастных к событиям , а равно и точную местность, где это случилось , в книге были изменены , а потому любые совпадения с другими реальными лицами или местностью носят исключительно непроизвольный и случайный характер.

АВТОР.

Открылась бездна, звезд полна ,

Звездам числа нет

Бездне дна…

М. Ломоносов.

Из-за того, что я владею

Искусством петь, светить, блистать,

Вы думали, – я не умею

Грозящим громом грохотать…

И. Гете.

Книга седьмая

(африканский дневник)

Глава 1. В опасных землях

Я знал, что он хочет меня убить. Уже более двух недель не было слышно о новых погибших , а потому , я был уверен, что он хочет есть. Он искал свою жертву , а я искал его. Вторые сутки я был в тайге и надеялся встретиться с людоедом, но вечером , на исходе второго дня , мне стало понятно, что он тоже знает обо мне и не упустит момента полакомиться свежим мясом. Он видимо решил поохотиться и на меня , а значит теперь, надо было ожидать его засад и ловушек. Я чувствовал, что он был близко и ждал меня. Для меня это стало очевидным в тот момент когда, я перевалив через горный хребет, свернул на малоприметную тропинку и, двигаясь вдоль возвышенности, углубился в заросли. Тропинка, созданная местными пастухами, вилась вдоль гряды, постепенно забирая вправо, а в метрах сорока от меня делала резкий поворот возле серой нависшей скалы, облепленной грязно-зеленым мхом. Куда она вела дальше, я не видел. И вот, при подходе к этой скале у меня вдруг сжалось сердце, и я испытал неимоверное ощущение опасности.

Еще со времен своего детства, когда приходилось лазить на неприступные скалы, в живописных ущельях Луганщины в Украине, а потом выслеживать змей среди желто-серых камней и болотистых речушек, мне было знакомо это чувство предостережения, вызываемое интуицией. Я знал, что ему необходимо доверять и это доверие только укреплялось на всем протяжении моей жизни, пока окончательно во мне не утвердилось убеждение о бесспорной силе моей интуиции.

Теперь, все мое внимание было приковано к нависающей скале, которая все отчетливей вызывала тревогу. Я медленно двинулся вперед, осторожно переступая по сырым листьям, устилавшим землю. Очень хорошо, что сырость заглушала мои шаги. Мысленно я поблагодарил старого китайца Юншэна , который мне подарил мягкие кожаные ичиги, что давало возможность двигаться практически бесшумно. Тропу пересекал горный ручей , несший свою холодную воду из глубины горного гребня. Почва была довольно влажная от дождей, а вокруг самого водного потока образовались полосы нанесенной грязи. Эта полоса грязи была довольно широкая и не давала возможности просто перешагнуть ее. Чтобы не шуметь, я вынужден был вступить на мягкую податливую и скользкую почву. Приближаясь к скале я все сильнее ощущал опасность , хотя вокруг было тихо и казалось весь лес замер в вечернем успокоении. Я напряг слух, чтобы услышать птиц , своих верных разведчиков на охоте, но чаща безмолвствовала.

Обойти, опасную скалу, совсем не было времени, кроваво-красное солнце было уже неподалеку от горизонта и через час или полтора весь лес погрузится в непроницаемую тьму. И эта ночная тьма несла для меня только смерть и ничего более.

В полной темноте я совершенно терял преимущество перед людоедом. Выжить я мог сегодня , только пройдя по тропе и вернувшись к стойбищу до темна .

Я высунул кончик языка и втянул воздух. Небольшой ветерок дул вдоль гребня к вершине и поэтому я решил , что опасности нападения из кустарника слева нет. Тигр никогда не нападает по ветру. Логика вещь железная и я был убежден в своей правоте, но все равно было довольно неуютно становиться спиной к густым зарослям, темнеющим чуть ниже тропинки. Направив все внимание на скалу я стал медленно двигаться боком по тропинке индейским шагом, сжимая перед собой ружье . Эти двадцать метров, вдоль выступа скалы, показались мне километром . Мое сердце бешено колотилось , а спина покрылась потом. Двигаясь, я вдруг ощутил его запах. Мое обоняние было сродни интуиции , помогая мне выживать в дикой природе , а так как нюх воспринимается реально, то и подчиняюсь я ему без размышлений. Я замер и тут мой слух уловил легкое шуршание осыпающихся камешков и понял, что людоед начал двигаться. Насколько хватило моей реакции, я развернулся к скале и быстро вскинул ружье. Это движение помогло мне. Тигр бросился на меня , но мой поворот тела и скользкие камни помешали ему нанести точный удар. Проносясь рядом с моим правым плечом он промахнулся и перелетев через тропу , врезался в кустарник. В момент его падения я выстрелил из обоих стволов навскидку, в сторону ревущего рыжего комка. Я услышал звук пуль встретившихся с плотью тигра , а его рев из зарослей подтвердил, что я попал. Густой кустарник ниже по склону наполнился воплями и треском, а через мгновение все стало тихо.

Я двинулся по тропинке и поднял ружье, чтобы его перезарядить. И тут меня оглушил резкий крик сороки , а подняв глаза я увидел перед собой огромного тигра. Он стоял в пяти метрах от меня и смотрел прямо в мои глаза. Это был старый огромный самец . «Он меня перехитрил », – подумал я, медленно опуская ненужное ружье. Рука скользнула по поясу к большому охотничьему ножу, хотя я понимал, что шансы мои минимальны. «Может мои выстрелы услышали в долине?», – мелькнула еще одна мысль и только я начал вытягивать нож, людоед бросился на меня. Ужасный рев оглушил меня и я … проснулся.

Яркое африканское солнце медленно стало возвращать меня к действительности. Опять шалят нервы. Прошлое редко отпускает с легкостью. Так всегда бывает когда сильно измотаюсь на службе и тогда обессиленный мозг через измотанную нервную систему посылает мне кошмарные видения в снах, наслаивая события из моей жизни словно карты в колоде и безжалостно перемешивая их.

Я не люблю такую усталость и не желаю видеть снова и снова эпизоды из своей жизни , которые хочется забыть и не вспоминать никогда. Если конечно не считать ощущения упоения оставшегося от победы и пребывания среди дикой природы . Я требую от своего разума не играть с этими воспоминаниями, но он также настойчиво продолжает подсовывать мне давний пережитый ужас , дождавшись моего погружения в нирвану усталого сна.

Сигнальный звонок грохотал на всю комнату, настойчиво подчеркивая серьезность ситуации.

– Вызов по боевой, – громко сказал лейтенант , стоявший рядом с моей кроватью. Он был в полевой тропической форме, рыжий , бледный и слегка мстительно улыбался, понимая, что вместо сна мне теперь предстоит прибытие в штаб. Знал бы он, от какого кошмарного сна я был избавлен.

– А кого вызывают? – я зевнул и поднялся с койки.

– Всех спецов, но слышал, как полковник приказал обязательно собрать всех следопытов , а местная служба безопасности оповестила всех местных белых охотников о сборе в здании № 6543,– лейтенант подошел к окну и посмотрел вниз со второго этажа, – в любом случае тебе сержант надо там быть как можно быстрее. Ты из снайперской группы и , как я знаю , охотник одновременно.

– Иду однако начальник , – быстро ответил я улыбнувшись , чтобы не углублять тему и чтобы он понял, что настроен я доброжелательно.

Прихватив рукой, полотенце я отправился в душевую комнату, расположенную в конце коридора. Там я залез под душ и открыл воду. Пока тоненькая струйка воды , непонятной температуры , полилась на меня , я обдумывал причины срочного вызова. Что могло случиться? Почему такая спешка? Неужели что-то случилось на фронте? Однако, я знал, что отряды специального назначения, не применяются в позиционных боях по фронту, это запрещено, а только используются в секретных миссиях. Но все же? Может диверсионная группа проникла в столицу? Чушь! Во всяком случае, надо быстро идти. Генерал не любит медлительности.

Одеваясь в полевую форму кубинской армии, что было обязательным условием от командования для соблюдения секретности , я слышал свой внутренний голос , который снова и снова убеждал меня в том, что так наверное и должно было произойти.

И не имело значения, что меня по приказу направили сюда в условиях строжайшей военной тайны ведь я сам хотел попасть в эту командировку в Африку.

Именно так оно и было , я сам хотел исключительно сюда, на черный континент и сам хотел окунуться в эту опасную атмосферу далекого и загадочного материка, который манил меня еще с детских и школьных времен.

Я был доволен, что оказался в этих опасных землях, полных загадок и непознанных событий .

За эти несколько месяцев выполнения служебного поручения у меня было достаточно всевозможных трудностей, а теперь скоро предстояло возвращаться в Союз , но сегодняшний тревожный звук звонка интуитивно мне намекал , что вот теперь возможно меня ждет еще одно и более сложное испытание .

Telle est la vie… , как говорят у них, – подумал я собираясь на вызов и при этом даже не предполагал в ту минуту в какой калейдоскоп приключений и происшествий мне придется окунуться.

Глава 2. Розыск кровавых призраков

Когда я оделся и спустился по мрачной железобетонной лестнице на улицу, было почти девять часов утра. Рядом с нашим зданием стоял военный грузовик, кажется «Фиат», с высоким кузовом крытым выцветшим от старости брезентом. В кабине сидели двое, но мне был виден только ближний ко мне пассажир , офицер ПВО . Окна в автомобиле были с опущенными стеклами и офицер повернувшись в мою сторону , молча кивнул в сторону кузова. У него было усталое лицо, с пепельно-желтой кожей и какие-то испуганные глаза. Казалось, что он сам не верил в то, что я добровольно сяду в грузовик и поеду с ними.

Я вдохнул свежий утренний воздух и, чтобы еще сильнее , не шокировать обеспокоенного офицера, быстро запрыгнул в кузов, воспользовавшись маленькой боковой лестницей.

В кузове сидели два кубинских сержанта и офицер, с которыми я поздоровался кивком головы, а также знакомый мне прапорщик , крепкий , коренастый парень , а рядом с ним мой коллега снайпер-следопыт . Он протянул мне руку . Я пожал его широкую и крепкую ладонь, а потом сел рядом, на боковую скамейку. Прапорщик протянул мне руку с зажатыми листами бумаги грязно-желтого цвета , при чем изрядно помятыми и с маслянистыми следами отпечатков пальцев. Видимо эти два листа перечитывали уже до меня несчетное количество раз.

Я перехватил листок из его руки и развернул. Это были копии штабных сводок, которые мне надлежало прочитать.

строго « ЗАС» « Секретно!

Москва,

начальнику N Главного управления ГШ ВС СССР генерал-полковнику …

По коду 3395 сообщаем, что сегодня , по европейскому счислению, на специальном объекте № 18, переданного для использования роте особого назначения «Норд», охранным патрулем вооруженных сил в 05 -00 часов по местному времени были обнаружены тела сотрудника специальной миссии , военного советника Эриха Шнитке, а также офицера корпуса коммандос «А» Гашае Тека. Кроме этого, на втором этаже указанного объекта , в спальных помещениях , были обнаружены тела С. Ольги В. , супруги капитана С. , военного советника по линии оперативного отдела ГРУ ГШ СССР, а также двух его детей . Евгении 9 лет и Александры 7 лет.

Приказом командования, объект № 18, как и объекты №№ 22, 13,20,15,19 и 10 использовался для проживания специальных военных советников прибывших в рамках операции «Тритон» , а также их семей.

Согласно экспертному исследованию, на телах всех жертв имеются многочисленные телесные повреждения в области груди и шеи, нанесенные острым и колющим предметом, предположительно НРС-2 или охотничьим ножом модели Понтуса Хольмберга из Эскильстуны.

Следов ограбления или изъятия секретной документации, на объекте № 18, не обнаружено. Капитан С. на объекте отсутствует и его местонахождение , в настоящий момент, не известно.

В силу чрезвычайности ситуации , а также учитывая обстоятельства происшествия направленные на причинение вреда гражданам СССР , нами предприняты меры для установления и розыска лиц причастных к преступлению .

К мероприятиям розыска предполагаем привлечь всех специалистов оперативных служб структур советской армии и специальных отрядов местных вооруженных сил , а также службы безопасности.

Начальник оперативного управления генерал-лейтенант С.

-–

Распоряжение . строго «ЗАС» , .

Г-Л С.

На Ваш № …. от .

Немедленно принять меры к обеспечению раскрытия преступления и розыска капитана С. ( настоящая фамилия Т.) позывной «Смерч», заместителя командира группы «Н». Учитывая военные интересы СССР, особую секретность пребывания в стране группы «Норд», действующей по выполнению задач согласно плану операции «Тритон» , настоятельно рекомендуем ограничить количественный состав оперативного подразделения участвующего в розыске и раскрытии преступления. Центральный оперативный отдел предлагает возложить основную задачу указанного дела на имеющихся советских военнослужащих , прошедших специальную подготовку и имеющих категорию допуска секретности не меньше первой.

Привлечение военнослужащих N армии и службы безопасности допускается только для обеспечения необходимой оперативной информацией , а также действий по охране зоны проведения розыскных мероприятий.

Допускается взаимодействие с представителями «Ш» и командованием * воинского контингента, но с учетом требований секретности , которые будут доставлены Вам специальным офицером связи.

Обстановку докладывать согласно действующего оперативного графика.

Генерал Г.

Сухой ветер тихо посвистывал через щели кузова, выбрасывая нам в лицо, пыль и резкий тухлый запах непонятного происхождения, свирепствующий на улице.

Мы не разговаривали и каждый, был погружен в собственные мысли, обдумывая суть всех этих событий, неожиданно свалившихся на наши головы этим утром.

Грузовик вздрогнул и мягко задрожал, издавая ритмичные механические звуки, а потом, быстро набирая скорость, двинулся вперед. На выезде из закрытого поселка мы остановились у полосатого шлагбаума, и я услышал громкую речь на туземном языке.

Сидевший в кабине офицер стал отвечать, а под брезент, через задний борт, заглянули двое военных из местной армии. Один из них, с мощной шеей и почти квадратной головой , был в форме коммандос и окинув взглядом весь кузов остановился на мгновение взглядом на нас с прапорщиком.

Эта остановка, пауза в движении его черных глаз, длилась около двух секунд, а потом он закрыл брезентовый полог и спрыгнул с подножки кузова. В эти две секунды я тоже смотрел на него и мне очень не понравился его взгляд. Было в нем, что-то злобное и затаенное, что-то недосказанное и непонятное, а потому опасное.

«Что же случилось?», подумал я, в который раз и повернулся к прапорщику.

– Не знаешь, зачем вызывают и что надо будет делать ?

– Нет, – он дернул головой,– я сам только прилетел с севера, даже выспаться не дали, был на линии фронта, там прорыв группы на юг.

Мы опять замолчали . Вообще, надо сказать, что все следопыты, кроме времени бивачного отдыха, не очень разговорчивые люди, особенно когда это касается предстоящей работы . Работать в одиночку был наш удел , работать и рассуждать , рассуждать и смотреть, при этом иногда понимая, что малейшая неточность может стоить тебе жизни, а небрежно брошенное слово привлечет невидимого и неожиданного врага.

Формальности были закончены, и грузовик снова резко набрав скорость, ринулся по дороге, все больше погружаясь в каменные недра города заполненные тысячами туземных тел, черными и шумными , внимательными и суетливыми, а также разномастными автомобилями и вьючными животными . После нескольких резких поворотов среди домов, площадей, базаров , а также толп бесчисленных прохожих, грузовик выскочил на широкую улицу , усаженную по обочинам высокими пальмами, а также засыпанную различным бытовым мусором , который был аккуратно расположенным вдоль обочины местными коммунальными службами и набирая скорость быстро помчался вперед , в сторону аэропорта.

К месту назначения мы добрались примерно за полчаса и когда я выпрыгнул из кузова то перед собой увидел небольшой дворик, где собственно и остановился грузовик, у подножья большого серого здания . Посреди дворика росли две чахлые пальмы, а старый асфальт был усыпан обломками кирпича и мелкими камешками. Все пассажиры покинули машину и я, следуя за остальными, зашел в здание. Это был штаб нашего оперативного управления, где я бывал уже несколько раз, выполняя различные поручения по службе.

На третьем этаже этой зловещей постройки был расположен актовый зал , под № 311 и когда я входил в эту комнату то увидел , как по длинному коридору к залу подходили еще люди , прибывшие видимо из канцелярских глубин этого мрачного здания .

С начальником управления, генерал-лейтенантом, у меня сложились довольно неплохие отношения. Во первых, он с уважением относился к моей общественной активности , которую я сам не очень и приветствовал, но и не уклонялся, а во вторых, он также, как я, очень любил охоту , а сам начальник был родом из северных районов СССР , где и мне довелось провести довольно много времени . Там же мне пришлось поработать в полярном флоте и поохотиться в местной тайге. В общем, тем для разговора у нас было много и общаться нам было легко .

«Теперь уж ситуация разъясниться», – подумал я заходя в комнату. Ныряя в дверной проем я заметил, что наши союзники, кубинские представители пошли дальше по коридору . Видимо у них было другое место сбора. Местных представителей вооруженных сил я не заметил.

Комната, куда попал я, была небольшая, с угнетавшими психику стенами, окрашенными в грязно-зеленый цвет и, освещалась ярким искусственным светом, изливавшимся из двух старых, но мощных светильников. Окон не было. У дальней стены стоял длинный коричневый канцелярский стол , а все свободное пространство почти до самой двери, было заполнено стульями, видимо принесенными сюда второпях. Они были разных размеров, цветов и конструкций, а спертый воздух подсказал мне, что перед моим появлением, тут проходило более многочисленное собрание.

Близко от стола сидели четыре офицера спецназа, которых я знал по нашему второму отделу, а ближе к выходу расположились еще офицеры , но совершенно мне незнакомые. Один из них был черный, в форме местного спецназа. Прапорщик зашел в комнату сразу следом за мной и присел рядом с офицерами.

В третьем ряду , у стены , задумчиво застыл мой коллега, сержант В. и я , после секундной заминки, присел рядом с ним на высокий черный стул с прямой, длинной спинкой.

За мной последовал и мой коллега, приехавший тоже на грузовике. Устало реагируя на мой тихий вопрос о развитии событий , В**я только пожал плечами и отрицательно мотнул головой.

Посмотрев на лица присутствующих, я понял, что случившееся событие и этот вызов в штаб, был для них всех полной неожиданностью, а в глазах каждого улавливалось некоторое недоумение , что впрочем, они старались скрыть.

«Что же теперь будет?» – опять отреагировал мой мозг, но выучка требовала от меня молчать и слушать.

Буквально через пять минут после моего прибытия, в эту комнату быстро вошел коренастый черноволосый человек , с тронутыми сединой висками и напряженным взглядом. Его новая полевая форма, тоже кубинского образца, указывала на его высокое военное положение и чин, а следовавший за ним молодой офицер, с рулонами под мышкой , которые он нес с достоинством оруженосца, только подчеркивал важность личности вошедшего.

Они прошли между стульями к столу, и пока черноволосый командир усаживался, его молодой помощник развесил, из рулонов, на стене две карты . Одна была в масштабе 1:500000, а другая наверное 1:100000 и с топографическими названиями на итальянском и английском языке.

Присутствующие в комнате замолчали, и повисла напряженная бессловесная пауза протяженностью секунд в пятнадцать и потом, словно внезапно что-то вспомнив , человек за столом твердо сказал:

– Приветствую всех, товарищи офицеры и сержанты. Я полковник Ч. и как Вы понимаете, я представитель советского командования которому даны полномочия по руководству операцией обезвреживания группы совершившей нападение на объект № 18 и поиску пропавшего советского военнослужащего С.

Все присутствующие стали переглядываться между собой, а некоторые шептаться , но я был неподвижен. Номер объекта и фамилия пропавшего военного, я уже знал из депеши, но они мне совершенно ничего не говорили , а поэтому я по прежнему не понимал в какую игру мы тут играем.

Однако, полковник, не обратив внимания на реакцию присутствующих, взял указку и приставил ее к поверхности карты.

– Для тех кто не знает , краткий инструктаж, – он поднялся,– вот тут в окрестностях города , вчера было совершено нападение неизвестных лиц на дом предоставленный для проживания нашего военного советника С. и его семьи. В момент нападения в доме находились его гости, представители местных вооруженных сил и советник из Европы , которые были убиты нападавшими вместе с семьей нашего офицера.

Его самого мы не обнаружили до настоящего времени и нам не известно жив он или погиб. Обнаружена только его одежда со следами крови.

В комнате воцарилась гробовая тишина , которую нарушали только мухи, в ходе своих воздушных боев где-то под потолком, рядом с лампами. Присутствующие замерли и уставились на полковника , чуть вытянув к нему шеи, боясь видимо, упустить хоть слово из его рассказа. Молодой офицер, принесший карты, сидел ровно и, не моргая, смотрел в зал, а полковник продолжил говорить:

– На точке , в доме, работала местная полиция и органы безопасности , но мы договорились об участии в расследовании наших представителей и уже собрали некоторую информацию.

Дом осмотрен и чужих следов не обнаружили. Следы и отпечатки только погибших , – он поднял со стола листок и заглянул в него, – даже отпечатков С. не нашли, хотя он там жил почти полгода.

Полковник говорил все быстрее, делая упор на короткие и жесткие фразы, будто боялся упустить самые важные детали. Он рассказал о том, что при осмотрах трупов установили повреждения на телах , которые были причинены холодным оружием вероятнее всего военного образца, а также перечислил все действия предпринятые следователями для раскрытия преступления.

– Пока ничего не понятно,– выдохнул он и сел за стол, – все находившиеся в караулах с 16-00 до 00-00 часов были опрошены, но ничего не видели.

– А как обнаружили?– подал голос один из офицеров сидевший ближе всех к столу и полковнику.

– В 11-30 заступил новый караул и совершал плановый обход всего военного городка, а к полночи они подошли к этому самому домику. К этому времени, как правило, все жители городка отдыхали, но в домике горел яркий свет, а в прихожей, прямо за входной дверью свет мигал, отбрасывая странную тень, видимую через оконное стекло, что собственно и привлекало внимание. Старший патруля подошел к двери и несколько раз постучал, желая убедиться , что все в порядке, – полковник вытянул пачку сигарет , достал одну и закурил , – во всяком случае он так рассказал на допросе. Никто не отвечал на стук и тогда он связался с дежурным.

– В общем, пришлось взламывать дверь,– продолжал Ч . , глубоко втягивая дым сигареты,– тогда и обнаружили тела. Точнее первой обнаружили голову.

– То есть… , – по голосу я узнал майора К., он был из моего второго отдела.

Полковник обвел всех присутствующих тяжелым взглядом и достал новую сигарету из пачки, хотя предыдущая еще дымилась , зажатая между его пальцами.

– Это она и отбрасывала тень. Кто-то прикрепил голову к проводу электрической лампочки. Она качалась и…

Полковник Ч. встал из-за стола и стал ходить по комнате. Его помощник бледный и застывший следовал за ним поворотом своей головы, не отрывая взгляда от начальника.

– Там в холле были два тела . Один из немецкой группы, советник , а второй офицер отряда «А». У обоих отсечены головы, но на лампе была только голова местного. Жена и дети С. находились на втором этаже. Все убиты ножом, – полковник остановился напротив офицеров, – в сердце.

Я слушал его рассказ и в первый момент мне показалось, что эта комната продолжение моего сна или все мы участвуем в каких-то непонятных и фантастических учениях , так как события, о которых нам докладывали, не могли произойти в реальности.

В голове настойчиво пульсировала моя кровь и, в этих звуках, я различил резкие удары своего сердца.

Что-то холодное и липкое витало в комнате и будоражило мое сознание.

Что-то неправильное и ужасное, чего не должно быть наяву. Мой мозг не мог подобрать слов, чтобы выдать название всему тому, что я услышал , словно он был окутан непроницаемой и вязкой ватой, темной и неведомой. Я сидел и слушал полковника, отчетливо ощущая, что мне предстоит столкнуться, впервые в жизни, с явлением, которого я еще не знал , которое еще не мог понять. Только интуитивно я догадывался, что все ответы находятся на грани человеческого сознания , на границах его воли и нравственности.

Я знал, что к этим ответам ведет трудный путь , новый и непознанный. И при этом, даже отдаленно, я не мог тогда еще предположить, что путь этот приведет меня к самым отдаленным пределам древнего царства тьмы, невидимого и не познанного нами мира ,рожденного вместе с человеческими существами, а возможно и до их появления в этих чертогах человечества.

По знаку полковника мы все подошли к столу и окружили его. Помощник подал ему дополнительно один пакет, который оказался еще одной крупномасштабной картой.

Ч. разложил карту на столе и склонился над ней.

– Вот смотрите. Он ткнул карандашом в карту.

– Городок советников расположен примерно в одинаковом удалении от шоссе № 5 и шоссе №7, ведущих в направлении запад и юго-запад. Одно до Ne… , а другое в сторону J… Интересующий нас дом офицера находится на самом дальнем участке городка, рядом с ограждением из колючей проволоки , а дальше только пустырь . Сплошь густой кустарник.

– Полиция что-то обнаружила?– спросил один из офицеров, моложавый капитан с мощным торсом.

– Это потом…,– полковник приподнял руку, посмотрел на меня , прапорщика и продолжил,– ваша задача осмотреть пространство вокруг дома и попробовать отыскать любые следы связанные с вчерашним происшествием . Или любые подозрительные предметы , потом оценим. Разбейтесь на группы и, каждой, будет придано по одному следопыту из сержантов. Отметим участки. Вот посмотрите также фотографию пропавшего капитана С, советника.

Нам представили фото широкоскулого крепкого мужчины с темными глазами и сжатыми до побеления губами . Он имел короткую стрижку и был в форме с общевойсковыми эмблемами. Я запомнил его лицо сразу и надолго, благодаря своей отличной зрительной памяти, но в тот момент я даже не мог предположить насколько важными для меня окажутся в будущем эти минуты, когда я знакомился с протянутой мне фотографией.

Помедлив, полковник Ч. провел на карте несколько линий и назвал обозначенные ориентиры, а потом громко сказал рублеными фразами:

– Приступаем к поискам немедленно. Каждая группа движется от домика к периферии своего участка и поиски продолжать до затемнения, но не позднее 20-00 часов, местного времени. Сбор в штабном объекте № 33. Вооружение согласно боевому штатному расписанию.

Присутствующие выпрямились, а полковник поднял голову и обвел всех взглядом слева на право, а потом в обратном направлении.

– Вопросы есть? – все молчали, – тогда командиры групп останьтесь, остальные свободны, ожидайте в своих отделах . Готовьтесь. При возникновении опасной ситуации действуйте по обстоятельствам.

Я направился к выходу.

Глава 3. У дома смерти

Сегодняшний день продолжился также нервозно, как и начался с утра. После поспешного завтрака , захватив оружие и небольшой сухой паек , мы выехали к объекту, плотно сев рядом с друг другом в кузове пыльного и сильно изношенного «Урала», принадлежащего местным вооруженным силам. Пока грузовик медленно пробирался по городским улицам, пытаясь не столкнуться с бесчисленными отрядами осликов , тележек и попрошаек, мы сели в центре кузова и попытались провести совещание, насколько нам позволял городской шум и хриплый рев измученного службой грузовика.

Наш маленький отряд состоял из четырех человек. Кроме меня тут был капитан М., человек очень мощного телосложения , среднего роста , с крупной головой и с лицом недовольного чем-то викинга. Он был назначен командиром группы. Следующим был лейтенант Д., подвижный и жилистый узбек , полиглот с хитрыми черными глазами, который сидел прислонившись к борту кузова, а рядом с ним , скрестив ноги по восточному расположился младший сержант П., розовощекий и светловолосый парень , выполнявший обязанности нашего радиста.

День был солнечный и довольно жаркий, хотя весной высокие температуры в этой горной местности случались не так уж часто. Высокое и ярко голубое небо ласкало взгляд и мне совсем не хотелось в тот момент думать о войне, смерти и мрачной неопределенности нашего задания. Совсем не хотелось куда-то идти , искать неведомых врагов и напрягать свое сознание в надежде найти малейшие зацепки, которые способны подсказать разгадку жуткого недавнего преступления.

При всем этом , я заметил , что сам ощущаю себя спокойным и даже немного отстраненным от происшедшего. Я никогда не был черствым человеком и даже больше, мне была ведома большая доля сентиментальности. Но странная особенность моего характера позволяла переключать мое состояние в моменты наивысшей опасности или безмерного напряжения сил. В такие минуты я действовал подобно автоматическому механизму спокойно, беспристрастно и даже довольно жестоко.

Ни кровь, ни ужас , ни жалость не могли остановить меня. Словно сбрасывая невидимую пелену или невидимые одежды, мое сознание включало резервное состояние моего организма и ума, позволявшее мне выжить в новых необычных условиях и защитить себя.

Об этой странной особенности своего сознания я впервые узнал тут на войне, на земле Африки, пропитанной черно-красными оттенками , будто весь этот континент был специально создан из крови и перегноя.

Вот и теперь, я был очень спокоен, как всегда перед выходом на боевое задание.

Я слушал капитана , его наставления и запланированные задачи, но сам уже давно решил для себя, что именно я буду делать.

Особенность действий снайпера, следопыта или охотника в том, что оказавшись в некой точке выполнения задания или концентрации на цели , они берут всю ответственность только на себя . Всю ответственность за свою жизнь, за свой мир , за свою судьбу.

Мы всегда остаемся одни в этой ответственности и никогда ее не делим с остальными людьми. Только наши личные умения, опыт и здравый смысл могли помочь нам покорить этот мир или проиграв мы могли исчезнуть из него навсегда.

Объект № 18 представлял из себя небольшой закрытый поселок военных , состоящий из одной улицы между построенными наспех домиками, разделенных засыпанными щебнем дорожками, куда заселялись приехавшие в страну военные специалисты или разного рода консультанты и советники.

Наш грузовик остановился у короткого ржавого шлагбаума , с облезлыми пятнами красной краски . Малорослый чернокожий караульный, в измятой униформе и с затянутым излишне туго поясным ремнем, проверил документы у водителя и у капитана М., а потом быстрыми движениями размотал скрепляющий трос и поднял затертую временем перекладину шлагбаума с привязанным булыжником для противовеса , для нашего проезда.

«Урал» чихнул , вздрогнул, но потом с грубым утробным вздохом двинулся вперед.

Мы въехали на территорию военного поселка.

Интересующий нас дом был самым крайним в ряду строений протянувшихся вдоль главной улицы этого поселения. Несмотря на ужасные события, произошедшие в его утробе, этот дом внешне выглядел довольно миролюбиво, чисто и приятно. Покрытые мелом или известью стены придавали домику уютный сельский вид, но только всю милую картину портила высокая ограда из толстой колючей проволоки и металлической сетки , опоясавшая весь поселок по периметру.

Сетка проходила в трех метрах от стены этого дома. Я подошел близко к сетке и посмотрел сквозь мелкие металлические ячейки в глубину простирающейся пустоши, за пределы поселения. Высокая жесткая трава устилала видимую мне равнину пропуская через себя островки густого кустарника , разбросанные по ней подобно зеленым хвостам гигантских павлинов , неожиданно уснувших среди этого разнотравья.

А дальше, в бледно-голубой дымке возвышались горные вершины окружавшие город словно зубья королевской короны оставшейся тут с древних времен местной африканской эпохи.

– Полиция и силы местной безопасности осмотрели всю местность вокруг дома, но никаких следов обнаружено не было, – негромко сказал капитан, остановившись рядом со мной.

– За сеткой смотрели?– спросил я и по двухсекундной паузе догадался, какой будет ответ.

– Нет. А зачем? – капитан негромко кашлянул и добавил,– я же говорю, следов вокруг дома и возле ограждающей сетки не обнаружено. Из дома никто не выходил.

Я промолчал, так как на придирчивость и внимательность африканской полиции особенно и не рассчитывал. Эти ребята могли работать, если над ними стоять за спиной и постоянно выдавать приказы или указания. Хорошо бы пару раз приложиться к ним и палкой. Как только ответственное лицо отлучалось по своим делам то эти местные исполнители немедленно приходили к выводу, что их работа отлично выполнена, и они уходили с чувством выполненного долга по своим личным делам.

Теперь же, поиск следов это была моя личная задача.

Мохнатые тучки облепили все небо, закрыв собой солнце и посылая на землю запах дождя. «Дождя только не хватало», – мелькнуло у меня в голове.

Мелькнуло быстро , не навязчиво, среди других важных мыслей, что двигались там, в голове, по мере сопровождения моих действий.

Я уже около тридцати минут потратил на осмотр почвы вокруг дома и убедился, что полицейские были правы , следов тут на земле вокруг дома действительно не было.

Точнее не было человеческих следов. С правой стороны стены дома я обнаружил малоприметные следы землеройки , направленные в сторону сетки , а в метре от этих следов, почти под ограждением, на пыльной красноватой почве отчетливо выделялся змеиный след. Я наклонился и глянул на след в бинокль. Все понятно. Змея охотилась и шла за землеройкой. След ясно говорил мне, что это была ядовитая змея , вероятно шумящая гадюка. Это был ночной охотник и поэтому, можно было с уверенностью предположить, что ночью, на этой стороне дома, было тихо и, человек, не тревожил зверей.

Я продолжил осмотр , но уже понимал, что ответы надо искать в других местах.

Согласно показаниям соседей и охраны поселка хозяин домика капитан С. прибыл в поселок вечером , около 18 часов и позже с территории поселения не выходил пешком и не выезжал на транспорте. Его гости пришли к нему близко к 20-00. Однако, при обнаружении убитых в доме, тела самого капитана , среди трупов, не оказалось.

Оно не обнаружено и до сих пор. Как тело покинуло дом и поселок? Мистика какая-то…

И все же в такую мистику я не верил.

Осматривая дом и прилегающую местность я, внутренне, ощущал дискомфорт присущий всем следопытам. Это ощущение непонятного события, но близкого к скорой разгадке чувства.

Что-то ускользало от меня , простое и понятное , но скрытое в тумане ложных рассуждений. «Почему убили семью этого спецназовца? И самое главное , зачем убивать детей, которые вероятно уже спали в это время?», – размышлял я, продолжая осмотр.

Мне казалось, что очень важную деталь упускают следователи полиции , агенты военного командования и мы тоже. Но что это за важные обстоятельства?

И тут мне внезапно показалось, что я ухватил эту ускользающую мысли. Я почувствовал то, что беспокоило меня лично в этом событии. Я ощутил, что поведение полиции и моего начальства не соответствует тому чувству необъяснимого ужаса , который пронизывает все это трагическое происшествие. Наличие чего-то чудовищного и почти нечеловеческого во всем этом преступлении.

Полицейские и военные агенты, в смущении, пытаются найти какие-либо побудительные мотивы в этих убийствах , озадачивших всех своей жестокостью , которая и разваливает все их версии, но я вдруг почувствовал, что в этом всем есть следы более древнего зла.

Зла настолько сумрачного и бессознательного, что мы еще не смогли распознать его.

Поднявшееся из облаков солнце стало упорно напекать мне затылок, и выступившие капли пота медленно поползли со лба в низ, заливая глаза. Дождя вероятно не будет. Это хорошо, следы пока в безопасности. Я смахнул пот рукавом и двинулся в очередной обход дома, тщательно осматривая стены. Через час я убедился, что никаких следов на стенах тоже нет.

– Мне это нравиться… , – сказал я сам себе и поднял глаза к небу.

Именно в этот момент у меня засосало под ложечкой. Я посмотрел на довольно плоскую крышу , с небольшими уклонами , примыкавшую почти в плотную к подобной крыше соседнего домика. Расстояние между ними было не более двух – трех метров. От дома, который я осматривал, до соседней крыши была перекинута железная труба , вмещавшая в себе вероятно электрические провода. Она была не очень крупная, но на вид довольно крепкая.

«Если следов на земле нет», – мелькнула мысль,– «тогда преступник мог уйти … над землей».

Через минуту, я по карнизу и выступам стены поднялся на крышу и склонился над трубой. Труба была вся покрыта ржавчиной и на этом буром металле я, почти сразу, заметил два овальных пылевых пятна с оттенком красноватой почвы, окружающей дом и весь военный городок. Тут явно кто-то прошел по трубе на соседнюю крышу.

Я встал во весь рост и посмотрел в направлении движения неизвестного «верхолаза».

С этой точки мне теперь было отчетливо видно, что все дома последовательно были соединены между собой этой трубой , перекинутой от дома к дому. Замыкал эту цепочку соединений небольшой трансформаторный ящик, расположенный, на бетонной основе, через два дома от меня, в пространстве между домами и сеткой внешнего ограждения.

Буквально через несколько минут я был у этого трансформатора.

Это был довольно большой железный ящик серого цвета с широкой крышкой , на вид, позволяющей расположиться на ней взрослому человеку. Я повернул поясной ремень так, чтобы кобура с пистолетом была позади , а потом забрался на ящик , использовав соседний электрический столб для упора.

Как я и предполагал, на крышке было довольно удобно стоять и даже разворачиваться. Своей верхней частью трансформатор выступал выше оградительной сетки и был рядом с ней так близко, что до сетки можно было дотянуться ногой. Что я и сделал.

Оттолкнувшись от верхнего ребра сетки я спрыгнул вниз , приземлившись за пределами периметра военного городка. Сухая почва ответила на мое появление облачком красноватой пыли , поднявшейся вверх и потом медленно опустившейся на листву соседних кустарников. Я присел и стал осматриваться. Прямо передо мной рос огромный куст мимозы, с раскинувшимися ветками. Он был так близко, что я мог приземлиться прямо в него, если бы не выбрал сам цель для своего прыжка. Но это днем, а ночью заметить точно объемы этого куста было сложно.

Я наклонился к стволу кустарника , раздвинув нижние ветви и почти сразу увидел то, что мысленно надеялся увидеть с момента когда забрался на крышу того дома.

Это был вдавленный след советского армейского ботинка, померив который спичкой я установил, что он был примерно 44 размера по советской номенклатуре.

Увидев этот отпечаток, я замер и, немного присел, чтобы осмотреться. Мои ноздри стали подрагивать, как бывало всегда когда я шел по следу , а уши стали непроизвольно впитывать в себя окружающие меня звуки и самое громкое, что я слышал в тот момент это был шелест песчинок сорванных ветром и потрескивание кустарника заполонившего всю долину.

Отпечаток следа был не один. Красная песчаная почва и жаркое солнце породили множество пыли, на которой я смог увидеть цепочку следов, уходящую в глубину пустоши, удаляясь от лагеря. Глубина следа, размер и длинна шага ясно говорили мне, что человек бежал и то, что это был мужчина под сто килограмм веса.

След был свежий , не более суток и я осторожно пошел по нему. Практически не петляя след, протянулся на расстояние полкилометра и уперся в довольно широкую грунтовую дорогу. Я осмотрел последовательно всю пыльную обочину и следы многочисленных протекторов автомобильных шин , что заняло около получаса и довольно точно установил место на котором убегающий мужчина забрался в остановившийся грузовик, оттолкнувшись носком ноги от обочины. Грузовик был старый и его измученный двигатель понемногу выплевывал капельки масла, что и помогло мне определить направление его движения. Автомобиль отправился на запад, унося с собой и таинственного мужчину , который очень не хотел , чтобы его увидели в лагере.

К тому же он так сильно не хотел быть увиденным , что покинул территорию через высокий забор ночью , рискуя повредить себе ноги в темноте.

Я посмотрел в ту сторону уходящей дороги, куда отправился грузовик и вдалеке , заметил , как туманной дымкой выделялась темная полоса с разноцветными движущимися точками. Это была автомобильная трасса, протянувшаяся от столицы страны в сторону западного нагорья , темными зубьями вгрызшегося в посеревший горизонт.

Именно туда и отправился таинственный незнакомец, а я уже не сомневался, что как раз ему многое известно об убийстве в поселке. Единственное, что я не мог предположить тогда так это то, что мне еще раз предстоит столкнуться с этим загадочным человеком и его следами.

Неподалеку раздалось ехидное и мерзкое тявканье шакала, а я , еще раз осмотрев местность и сделав записи в боевой блокнот, повернул назад.

Меня ждала моя группа , а также их настойчивые расспросы в ходе которых мы фиксируем главное и отсекаем все лишнее и ненужное. Свою работу , как следопыт я выполнил. Надо было возвращаться.

Глава. 4 Задача со всеми неизвестными

После проведенных розыскных мероприятий мы передали все материалы командованию, а те , в свою очередь следователю и далее вся информация использовалась уже для продолжавшегося расследования убийств. Меня непосредственно в определенный момент это не касалось и за несколько последовавших дней мне пришлось плотно окунуться в повседневные армейские будни, но тут неожиданно в один из дней ,по истечении примерно двух недель, мне опять срочно передали вызов для прибытия к генералу.

Приосанившись и выбив, насколько это было возможно местную пыль из униформы , я вместе с офицерами своего отдела направился в штаб-квартиру, расположенную на другой стороне города, в специальном квартале.

Пыльная старомодная внутренняя подъездная лестница, словно змея, уводила нас на верхние этажи. Наши шаги мерно отчитывали ступени , наполняя помещение звуками шуршания и чирков о цементный пол. Нас было трое, и мы поднимались внутри подъезда где, несмотря на дневное время, горели электрические лампы. На пятом этаже остановка.

Тяжелые коричневые двери открылись и перед нами предстал лейтенант , в старом , но вычищенном мундире. На его ремне красовались две кобуры с выступающими наружу черными клетчатыми рукоятками пистолетов.

– Заходите, Вас ждут,– произнес лейтенант, которого я про себя назвал «адъютантом», и отступил немного в сторону, впрочем, не сводя с нас глаз.

Я был самый младший по званию и по возрасту, а потому зашел последним , после капитана. Тут ламп не было и поэтому в комнате установился некий полумрак , придававший нашей встрече немного таинственный оттенок.

Нас встречал знакомый мне генерал, который после приветствия и рукопожатия вернулся за массивный черный стол , украшенный рядом больших телефонов и пачкой канцелярских папок , веером расположенных перед сидящим. За пыльным окном было видно голубое небо и облупленный угол соседнего здания.

Присаживаясь в большое кресло, по кивку генерала, я успел оглядеть комнату .

С одной стороны она была украшена портретами классиков ленинизма и командующего советского военного контингента , взиравшего на нас суровым взглядом, а на противоположной стене я заметил большую карту Африки . За спиной генерала высился длинный и многоярусный книжный стеллаж. Немного позади стола в кресле расположился незнакомый мне мужчина с короткой стрижкой и приветливым лицом работника

карательных спецслужб .

Он сидел, закинув ногу на ногу и обхватив колено ладонями.

– Давайте сразу приступим к делу, – сказал генерал , – мне оно известно по донесениям и рапортам , а вам непосредственно по полевой работе. Поэтому, прошу сразу к фактам. Начинайте полковник.

– Так точно, товарищ генерал , но основные факты мне тоже известны только по рапортам.

– О некоторых фактах нет даже рапортов, – заметил капитан и, после его слов, все повернулись к нему,– Мы только сейчас начали проводить некоторую систематизацию и обобщение.

Капитан неловко повернулся в кресле и полез в карман за сигаретами. Закурил, с разрешения генерала и замер в облаке дыма.

Полковник выпрямился в кресле и заглянул в небольшой кожаный блокнот, лежавший у него на коленях.

– Как теперь показало обобщение фактов, – полковник немного скосил глаза на капитана,– все это началось в середине прошлого месяца , примерно через две недели после происшествия в военном городке, этих убийств и исчезновения нашего офицера С.

К стати, расследование его исчезновения продолжаются, но пока безрезультатно. Впрочем, продолжим по существу…

Вероятно некоторые случаи происходили и раньше , но на них не обращали внимания так как в большей степени они касались местного населения. Вначале это были полицейские донесения об исчезновениях туземцев , а потом появились истории с обнаруженными трупами и после января было проведено расследование этих сообщений местными силами правопорядка. В ходе расследования удалось установить, что факты исчезновений и обнаружение растерзанных тел случаются уже давно, не менее двух лет.

Однако, до этого времени сообщения носили полуофициальный характер со стороны вождей местных племен и глава туземной администрации относил это все на счет мелкой склочности населения и проявления взаимной мести.

Установлено, что первое сообщение поступило из Лекемте . У одного из вождей пропала младшая жена , вышедшая ночью по нужде из хижины . Тела так и не было обнаружено.

–Дальше,– сказал генерал и, встав из-за стола, подошел к окну.

– Потом исчезновения стали носить систематический характер и к розыску стали привлекать некоторых воинов из туземных племен , но это привело только к тому, что стали обнаруживать уже их трупы. Первый обнаруженный труп принадлежал, кажется охотнику из племени осомо.

– Кажется?– генерал повернулся от окна.

– Поймите, товарищ генерал, все сведения сейчас собирают по частям и еще не всегда из первых рук. Сначала ведь им не придавали значение. Бумаги не составляли, а местные власти спускали все на самотек. Нецивилизованная бюрократия, – полковник кашлянул в кулак.

– Да уж, – генерал вернулся за стол ,– хорошо что у нас очень цивилизованная бюрократия. Продолжайте.

Человек сидящий позади генерала усмехнулся . Я продолжал слушать.

– В некоторых случаях невозможно определить, кому принадлежит тело. Даже местные иногда не могут это сделать с уверенностью. Тела обезображены и растерзаны. Люди пропадают даже из своих хижин ночью.

– Но хоть что- то обнаружено? Следы? Какие версии? ,– генерал достал большую сигару, практически черного цвета и начал раскуривать ее. Выпустил дым к потолку.

–Разрешите, товарищ генерал,– капитан немного приподнялся в кресле и получив еле заметный кивок от генерала , продолжил. Согласно показаниям полицейских, на месте исчезновения людей и местах обнаружения мертвых тел были найдены следы.

Правда, это происходило не во всех случаях. Все установленные происшествия зафиксированы в районе горного кряжа Нгор-Моро и, во всяком случае, не далее пятидесяти километров от него. В этом же районе находят и трупы.

– Можно без особых подробностей. Быстрее. Так чьи это следы обнаружили ? – впервые подал голос человек из-за спины генерала. Хотя голос был с бархатным оттенком, мне он не понравился. Слишком мягкий , будто человек задумал какую-то каверзу.

Капитан, наверное, посчитал также.

– Я уверен, что подробности необходимы,– сухо возразил он , не шелохнувшись глядя прямо в глаза генералу.

Генерал немного наморщил лоб, но лицо у него несло в себе больше доброжелательный оттенок .

– И все же, чьи это следы? Прошу продолжайте капитан.

–Спасибо, товарищ генерал. Это были следы огромной кошки. По сообщению местных это леопард.

–Людоед?

–Скорее всего , – капитан потер подбородок рукой ,– но только необычный людоед.

Уж больно большой и хитрый. Со стороны местных охотников были предприняты действия для его поимки и уничтожения. Ничего не получилось. Наибольшее число жертв было в деревнях Доло, Абело, Коба и Бонга, которые расположены поблизости от ущелья Уканго , кряжа Нгор-Моро. Именно местность этого лесистого кряжа туземцы считают охотничьими угодьями людоеда , а ущелье Уканго местом его логова.

Все ловушки на выходе из ущелья остались пустыми , а один из туземных охотников отправился выслеживать зверя вглубь ущелья и пропал. С тех пор его никто не видел, хотя прошло более месяца. Практически одновременно с ним, при небольшом расхождении по времени, в несколько дней, на охоту отправился гражданин ГДР Z. привлеченный правительством. Он отличный спортсмен и охотник . Последний раз его видели местные жители неделю тому назад Местные жители считают зверя посланником дьявола и боятся охотиться на него, хотя справедливости ради надо сказать, что хорошего огнестрельного оружия у них нет, а ходить на людоеда с холодным оружием подобно самоубийству. Местные вожди бьют тревогу. Число жертв достигает приблизительно сотню человек и власти не знают, что им делать.

–Сколько?– генерал поднял брови и замер с сигарой в руке.

– Семьдесят человек,– повторил капитан и через секундную паузу,– примерно. Точно установить не возможно, но не менее.

– И все-таки это не первый случай людоедства в этом районе , пусть власти сами разбираются с этим. Что важно тут для нас? – генерал говорил негромко, но в его голосе я уловил еле заметную озабоченность.

Теперь заговорил опять полковник.

– Раньше людоеда такого масштаба не было. Власти обратились с призывом не только к нам но и ко всем охотникам , преимущественно иностранцам, кто осмелиться заняться преследованием людоеда. Таких охотников не так много в стране, а желающих тратить на это время и деньги еще меньше. У местного населения нет хорошего оружия , а угроза исходящая от людоеда порождает волнения и недовольство социалистической властью, которая неспособна защитить племена. Плюс сюда примешалась извечная африканская суеверность и колдовские пророчества шаманов и вождей. Власти обратились к нам как к союзникам. Боятся восстания и просят помочь.

– А мы сможем чем-то помочь?– сидевший в кресле за генералом службист немного изменил свой тон.

– Мы начали работать над этим,– полковник кивнул быстрым движением в мою сторону,– но тут произошли обстоятельства, которые вынуждают нас поторопиться с решением.

Как Вам известно , товарищ генерал, кряж Нгор-Моро примыкает к Абасаильскому хребту за которым проходит государственная граница . За границей , в соседней стране уже много лет идет гражданская война и вся местность практически не имеет правительственного влияния, покрыта густыми лесами , болотами и большими равнинами буша, в которых действуют многочисленные вооруженные группировки непонятного влияния и неизвестного военного подчинения. На границе района , неподалеку от ущелья Уканго располагался военный блокпост правительственной армии. Это был режимный, пограничный объект, где в системе дежурства постоянно находились двое военнослужащих.

Неделю назад нам сообщили , что они пропали..

– Вот как?– генерал даже встал из-за стола и подошел к полковнику,– продолжайте.

– На их розыски был направлен местный полицейский с воинами одного из племен, ближайшего к блокпосту. Через двенадцать часов тела пропавших военнослужащих были обнаружены .

–И?– генерал буквально наклонился к сидящему в кресле полковнику и движением руки остановил попытку того встать. В комнате стало очень тихо.

– Они были растерзаны , товарищ генерал , так сообщено в рапортах. Сильно растерзаны.

– Опять леопард?– генерал стал ходить по комнате , вдоль окна, но не услышав ответа остановился и снова посмотрел на полковника.

– Я не знаю точно, товарищ генерал ,– полковник достал платок и вытер лоб.

В кабинете стало довольно душно и я сам почувствовал как капелька пота поползла по спине , неприятно раздражая кожу. Очень хотелось пить.

Над зданием послышался нарастающий вой реактивных двигателей и невидимый для нас самолет пролетел куда-то на север. Стекла и рама окна задрожали.

– Внешне это похоже на работу людоеда, во всяком случае по мнению местных , но вот одна деталь сводит на нет все логические рассуждения.

–Какая же?

– У одного из трупов солдат не было головы.

– Хм,– подал голос сидящий агент спецслужб (Я думаю из КГБ).

Полковник продолжал.

– Мало того, товарищ генерал , рядом с этим телом обнаружен штык-нож советского образца с инициалами.

– Вот как?– генерал с выражением заинтересованного ребенка смотрел на полковника,– Узнали?

– Да, этот нож принадлежал, недавно пропавшему, советскому офицеру С. Опознали сослуживцы по характерным засечкам на рукояти .

– Это уже интересно,– генерал прошел по комнате и сел за стол. Приподняв несколько бумажных папок, вытянул небольшой блокнот и быстрыми движениями что-то записал в нем, – Продолжайте!

– Товарищ генерал, разрешите, продолжит капитан . Он непосредственно был участником дальнейших событий.

Генерал быстро кивнул головой.

– После обнаружения тел и установления принадлежности ножа советскому военнослужащему, мы подключились к расследованию и разработали совместный план с правительственными военными службами. На место происшествия был отправлен наш представитель старший лейтенант Н. , опытный оперативник и отличный стрелок.

Четыре дня назад он прибыл в Лекемте и с представителем местной администрации отправился к тому блокпосту, который находится в двадцати километрах от деревни Бонга.

Капитан поднялся, достал из кармана пачку сигарет, опять спросил разрешения закурить и, обойдя кресло, встал за него словно за кафедру, положив ладони на спинку.

Потом продолжил говорить, глядя задумчиво в пространство между столом и окном:

– Сутки тому назад мы получили сообщение, что он пропал в районе ущелья Уканго.

На поиски мы не можем никого найти и привлечь. Местные страшно напуганы людоедом и повсюду царит ужас. Власти сами просят нас о помощи и при этом пропавший наш соотечественник , что просто обязывает именно нас предпринять меры.

– И каков план? – в голосе генерала мелькнули металлические нотки.

– У нас в подразделении оказался только один человек с необходимым опытом.

Сержант снайпер-следопыт, командир отделения , прикомандирован к нам и к тому же имеет личную охотничью полевую практику.

При этом капитан посмотрел на меня . Словно по команде все присутствующие тоже повернулись ко мне,

– Он выедет на место и попытается выяснить судьбу лейтенанта , а также при необходимости поможет местным избавиться от леопарда. Но приоритет, конечно, то, что произошло с лейтенантом.

– Тебе понятно задание?– спросил генерал меня и показал жестом, чтобы я отвечал сидя.

– Так точно, товарищ генерал, – мой голос показался мне чужим, а горло стало таким шершавым, словно покрылось наждачной бумагой. От волнения это было или я просто хотел пить , тогда ответить себе я не мог.

– Ты охотился? Где?

– Больше в тайге и тундре , но также немного и тут. Ходил на льва и леопарда, правда они не были людоедами.

– Он хороший стрелок,– поддержал меня полковник , отличник , два месяца тому его приглашали в провинцию для защиты от львов. Мы направляли, и он справился отменно .

К тому же, на месте ему будет помогать проводник из туземцев , мы смогли договориться с властями. Они готовы обеспечить любую помощь, как и местные племена. Хотя сильно на них я бы не рассчитывал .

– Справишься?– генерал смотрел мне в глаза.

– Не знаю, постараюсь – почти честно сказал я,– у меня не такой большой опыт охоты в джунглях.

В мозгу у меня было совсем категоричное –« Не уверен, товарищ генерал », но мужское самолюбие сдерживало меня , а военное положение и зависимая субординация делала все мои сомнения не уместными и бессмысленными.

– Время операции?

– Рассчитываем уложиться в пару недель, а далее по обстоятельствам, – но теперь детали.

Полковник кивнул капитану и тот достал из планшета карту , которую разложил на столе перед генералом. Мы все вместе собрались вокруг стола. Я увидел на карте кружочки и крестики, нанесенные с помощью красного и синего цвета от химического карандаша.

Полковник выждал некоторую паузу и начал:

– Теперь еще обратите внимание на местность, где происходили события. Мы отметили по возможности и хронологию событий. А позже мы обсудим вопросы оружия и снаряжения с подробным инструктажем сержанта.

Я покорно и многозначительно кивнул в знак согласия, не обращаясь к кому – либо конкретно, хотя мнения у меня никто уже не спрашивал. Все присутствующие старательно и низко склонились над картой. Я последовал их примеру.

Глава 5. В краю страха

Пузатый вертолет надрывно подвывая оторвался от серого бетона и неуклюже качнувшись стал набирать высоту . Внизу мелькнула жухлая трава , грязно желтого цвета и сменилась кудрявой мешаниной из зеленой листвы.

Красивый красно-розовый свет от заходящего солнца заполнил кокпит нашей воздушной машины , подсказывая мне, что мы направляемся строго в западном направлении. Через иллюминаторы открывались потрясающие виды наплывающего африканского нагорья, за которым вдали просматривались небольшие равнины.

По ходу полета, красные и желтые песчано-травяные покрывала обволакивали многочисленные холмы с зелеными шапками лесов , а горные равнины радовали взгляд изумрудными кусочками полей. Окружающая красота и проявление свободы полета всколыхнули мои сердечные чувства. Чувства прекрасного единения с природой , человечеством , миром. В такие мгновения я редко думаю о чем – либо плохом.

Безусловно я понимал опасности и трудности моего задания , но именно сейчас не хотел нагружать себя и свой мозг мешаниной из сомнений и страхов.

Все неприятное или плохое я мысленно забрасываю подальше от своего сознания , словно неприятно мешающий идти в гору камень мы отбрасываем в сторону невероятно глубокого ущелья в надежде, что больше не столкнемся с этими камнями никогда.

Но в тоже время мы ощущаем и понимаем, что на самом дне колодца нашего сознания хранится некое маленькое чувство, подобное перышку, воздушному и нежному, но невероятно живучему и безгранично ценному для нас. Этим перышком выступает наша извечная надежда на удачу и счастливое окончание для того, что ты задумал.

А уж если ты следопыт, снайпер и конечно если ты охотник, то без удачи тебе никак не обойтись.

Удобно расположившись на боковых сиденьях, я приготовился немного подремать и заодно обдумать свои действия по прибытию. Внутри десантного отсека нас было двое – я и капитан , который молчаливо уставился на свои ботинки . Подготовка заняла более суток и за это время мы обсудили с ним все варианты моих действий, возможности обоюдной связи обычной и экстренной, а также аварийный план отхода . Больше говорить было нечего и мы оба молчали , ленивые от усталости и от бессмысленности повторения сказанного.

Чему я, впрочем, был несказанно рад в тот момент. Именно теперь наедине с самим собой и начиналась моя боевая работа.

Теперь мой мозг вырабатывал планы , диспозиции, расчеты и решения столь необходимые мне для того, чтобы выбраться из той передряги в которую мне придется окунуться. Работа следопыта , как и работа снайпера очень подходила мне.

Говоря откровенно, я не люблю убивать и никогда этого не любил, а относился к этому как необходимому условию для выживания на войне, но мне очень нравился сам процесс, сама работа на войне. А вот охота это было уже призвание , мое alter ego , если хотите.

Перед тем как впасть в дрему я мысленно окинул взглядом свое снаряжение и оружие , лежавшие вдоль сидений и на которые я потратил несколько ночных часов перед вылетом. Основу моего арсенала составлял Маузер 98к , давно приглянувшийся мне своими боевыми свойствами и переданный мне в штабе из рук сухонького но крепкого старика с офицерской выправкой и уверенным немецким акцентом. Старик видно был большим любителем охоты и преподнес мне несколько пожеланий успеха и подсказок, столь необходимых в условиях африканской охоты. Я с благодарностью ими воспользовался.

К бедру я прикрепил охотничий нож , а на пояс пристегнул патронташ с патронами для штуцера и сумку для магазинов к карабину. Сам штуцер, двуствольный и тяжелый, 450 калибра, я выпросил сам лично у командования, и генерал нашел его мне неизвестно где, но доставил его на аэродром, перед самым вылетом, в старом пыльном охотничьем футляре. Потом весь вечер я бережно чистил ружье и смазывал лучшей смазкой , которую мог достать у зампотылу.

Военную одежду я частично снял, оставив хлопчатые брюки и майку , защитного цвета, а также захватил защитную куртку, непромокаемую маскировочную накидку и водонепроницаемый электрический фонарик с запасом батареек, бинокль и карты местного масштаба. Продуктовые запасы составили пару банок тушенки и рыбные консервы с галетами, которые я дополнил запечатанными пакетами ИСП , индивидуальным сухим пайком по эталону № 1. Впрочем, генерал заверил меня, что на месте меня должны были кормить местные власти с помощью местных жителей. Я, конечно, радостно выслушал генерала, а для себя сразу сделал вывод, что с едой будут проблемы.

Вертолет резко пошел вниз и с железным грохотом ударился об землю среди кустарников и высокой травы. Когда капитан поднялся с сиденья , открыл дверь салона и выглянув наружу помахал рукой в пустоту я понял, что это была посадка.

Захватив все свое снаряжение, я устремился прочь из воющего и дрожащего воздушного судна.

Капитан пожал мне руку и прокричал на ухо :

– Тебя встречают , удачи! – указывая рукой на торчащие из травы головы нескольких чернокожих и стоящее неподалеку деревянное строение с травяной кровлей.

Вертолет, со свистом и кашлем, оторвался от поверхности луга и стал быстро удаляться, в направлении растворившихся в далекой синей дымке холмов. Меня окутала тишина и я остался один в этом древнем мире , окруженный со всех сторон такими же древними местными людьми.

Узкая тропинка среди засохшей травы и колючего кустарника привела меня к небольшой поляне, на которой стояли покосившиеся хижины обмазанные глиной и дымились несколько потухающих костров. У небольшой полузасохшей акации, в пыльной массе , сидели страшные своей худобой негры , с печальными застывшими масками вместо лиц. Белки их глаз тускло блестели , а в зрачках я не видел ничего кроме усталости и обреченности. Маленькая девочка лежала у самой тропы и не шевелилась, а все ее лицо облепили огромные черные мухи. Они копошились на ее лице, но девочка совсем не реагировала на это. Несколько секунд я стоял, словно наткнулся на воздушную стену, возникшую на моем пути и дохнувшую мне в лицо хищным воздухом безумия и ужаса. Она словно предостерегала меня от будущего и не давала сделать шаг вперед.

Я наконец стряхнул с себя это наваждение и двинулся дальше. Не отрывая взгляда от живого покрывала, из ползающих насекомых, я подошел к маленькому телу и нагнулся, пытаясь оценить ее состояние, но в этот момент кто-то потянул меня за руку.

Передо мной стоял молодой парень лет пятнадцати , в изорванной футболке, кучерявый и худощавый .

– Иди за мной , – произнес он на ломаном английском и потянул меня настойчиво в сторону от тропинки и от девочки вглубь безмолвного поселка.

– Я Маммо .– повторил парень несколько раз постукивая себя в грудь при каждом упоминании этого слова. Я тоже назвал ему свое имя, вернее то имя, которое ему надлежит знать.

– Да господин, – быстро пролепетал мальчишка и, вытянув руку, вперед указал на одну из хижин, к которой мы приближались. Она располагалась в центре поселка и казалась больше чем остальные жилища этого туземного поселка. Приблизившись к хижине я увидел несколько сидящих , исхудавших и угловатых существ уткнувшихся лицами в свои черные и облезлые колени . Один из этих чернокожих поднял голову при моем приближении и устало вытянул руку указывая на пыльную землю рядом с собой.

В его глазах было столько безнадежности и уныния, что я безмолвно и бесспорно опустился на указанное им место. Мой проводник и переводчик Маммо присел на корточки немного в стороне от меня и короткими фразами объяснил мне, что сидящий рядом со мной человек вождь племени.

Вождь молчал, и я немного осмотрелся по сторонам, бросив взгляд внутрь хижины.

Там вповалку , скрючившись лежали обнаженные тела чернокожих где отличить мужчин от женщин было уже невозможно, насколько они были истощены. Это зрелище посреди всеобщего безмолвия поразило меня и сжало мое сердце предчувствием наступающего ужаса.

Старик, а вождь был стариком, как я успел рассмотреть , долго смотрел на меня и когда я уже решил задать ему несколько вопросов, он сам заговорил.

С помощью Маммо я сумел понять рассказ этого печального , но мужественного человека.

Если Вы никогда не жили в постоянном состоянии ужаса и страха, в состоянии ежедневного ожидания своей смерти и смерти своих детей, жены и близких вам людей, а также в неведении от того увидите ли Вы восход солнца или сегодня проходит Ваш последний день на этой земле , то Вы не сможете полно и правильно оценить и понять значение слов ужас, шок и трепет.

Именно тот Ужас, который жил в глазах этих людей встретившихся мне тут в желто-зеленых дебрях Африки и который поселился среди жителей этой деревни , среди этих людей ,высасывая все их жизненные соки на протяжении целого года.

Вождь медленно говорил мне своим глухим и немного скрипучим голосом делая паузы для мелких глотков чая ( у меня было с собой несколько пачек) , а я сидел напротив , рядом с костром и внимательно смотрел на него стараясь понять этого старика и представить, что меня ожидает в этой охоте. В деревне все замерло и затихло . Казалось, что и люди и деревья сплотились вокруг нас плотным кольцом прислушиваясь к нашему разговору и прижимаясь к нам будто маленькие дети , которые пытаются найти у родителей защиту от охватившего их страха.

Местность где безраздельно господствовал людоед представляла собой междуречье в котором поместились не только равнины с типично саванной культурой, но и многочисленные горные кряжи и ущелья заполненные непроходимыми джунглями.

По дну многочисленных оврагов протекали мелкие ручьи и речушки с чистой , холодной водой просочившейся из глубин горных пород. На этой местности размером примерно 50 – 100 квадратных километров были разбросаны небольшие туземные деревни , в некоторых случаях представляющие собой хуторки или отдельные хижины пастухов , окруженные загонами для скота. Вся саванная часть территории представляла собой плато, границы которого довольно круто обрывались к нагорью укрытому густым лесом и кустарниковыми зарослями. За нагорьем находились многочисленные болотные равнины заросшие осокой и различными видами камышовых культур. Между поселениями людей редкой паутинкой протянулись узкие дорожки и тропинки , чаще всего проложенные животными, но пару довольно широких дорог тянулись с юга на север и с севера на юг, связывая между собой наибольшие деревни туземцев .

В деревне где я впервые услышал от вождя рассказ о людоеде , находилось довольно большое количество местных жителей и она служила своего рода основным административным центром , в котором расположились два правительственных чиновника.

Это были представитель почты и уполномоченный миграционной службы, сочетающий свою работу с выполнением полицейских функций. Им обоим пришло указание помогать мне. Совсем недалеко, за горным кряжем и высокими скалами на горизонте в сторону запада , проходила государственная граница за которой расположилась соседняя страна охваченная многолетней гражданской войной. Такое соседство спокойствие в регион не приносило и по моему глубокому убеждению именно военные действия стали катализатором и причиной появления в этих местах людоеда . Я тогда так подумал когда впервые прибыл в этот район и забегая вперед могу сказать, что оказался прав , получив фактические доказательства об этом во время охоты на людоеда.

Так вот, на всем этом описанном мною пространстве, а возможно и более широко, раскинулось царство людоеда , который на протяжении нескольких лет создал тут мир террора и ужаса для несчастного местного населения. Деревня в которой я оказался первоначально, находилось на самом краю этой ужасной территории и она менее всего пострадала от действий людоеда, но жители не могли позволить себе спокойствие и безмятежность так как все тропинки и дороги отходящие от деревни протянулись через заросли кустарников и джунгли , в которых людоед чувствовал себя как дома.

Выпас скота, собирание плодов или хвороста таили в себе смертельную опасность и делали жителей несчастными и угнетенными , что отягощалось начавшимся голодом из-за прерванного торгового общения и трудностей с выпасом домашних животных. Теперь все стада надо было сопровождать группой воинов с оружием , чтобы защитить скот и самих пастухов.

Со слов вождя, первой известной жертвой людоеда из его деревни стал мальчик двенадцати лет помогающий отцу пасти семейное стадо состоящее из коров и коз.

В один из вечеров, уже начинало смеркаться, отец и сын возвращались домой вместе со стадом и подошли уже к своему загону, очерченному по периметру переплетенной изгородью . Тогда еще не было случаев нападения людоеда и ограды были довольно символические и хлипкие, хотя и защищали от проникновения больших животных.

Рядом с загоном и хижиной , примерно в тридцати метрах, находились заросли густого кустарника и несколько невысоких отдельно стоящих молодых акаций. Животные заходили в загон подгоняемые хозяевами, но в этот момент один козленок по непонятным причинам выскочил из стада и громко блея отбежал в сторону приблизившись к кустарнику.

Отец продолжая загонять коров и коз крикнул сыну, чтобы он вернул козленка и мальчик побежал к испуганному и кричавшему животному. Пока он бежал в направлении козленка отец наблюдал за ним и отвел глаза в сторону лишь на мгновение, чтобы поправить изгородь и проследить за правильным расположением коров в загоне. Секундой позже посмотрев в сторону сына он его не увидел, а козленок с криком сам мчался к своему хозяину.

Не понимая, куда пропал сын туземец стал громко звать его , но ответа не дождался.

Тогда взволнованный отец бросился к зарослям и увидел на земле брызги крови, а на ветвях кустарника несколько кровавых полос. Мальчика нигде не было. После этого, отец стал громко звать на помощь жителей деревни и по прошествии получаса вокруг него собрались около сорока человек. Понимая, что мальчик попал в беду и был утащен каким-то животным , отважные туземцы, вооружившись копьями, попробовали пройти по следам крови, но кустарник был такой густой , что быстро сделать это не получилось, а наступившая темнота пресекла всякую возможность для поисков. Жители вернулись по домам и поиски были возобновлены только утром. В середине дня тело мальчика было найдено, а вернее то что от него осталось. Рядом с телом жители обнаружили отпечатки следов большой кошки, которую опознали как леопарда.

Буквально, по прошествии пяти дней , в этой же деревне была похищена людоедом восьмилетняя девочка , которая была рядом с матерью в хижине и поздно вечером вышла за дверь по малой нужде. Ее мать в это время подбрасывала хворост в очаг и наблюдала за девочкой в дверной проем из которого свет огня давал полосу света в непроглядную тьму за пределами дома. Девочка присела прямо на этой полосе света, на виду у своей матери. Женщина разливала молоко по деревянным мискам и беседуя с дочкой наклонилась над посудой. Когда она наливала молоко услышала звук песчинок попавших на стену хижины и осыпавшиеся с нее. В остальном была полная тишина. Подняв глаза мать не увидела ребенка на полосе света и громко позвав ее по имени выскочила из хижины. Девочки нигде не было. В деревне поднялась тревога, однако ночная темнота препятствовала поискам.

На следующий день мужчины деревни вместе с отцом пропавшей девочки обследовали всю прилегающую к деревне территорию, но обнаружили только кровавые потеки и бусы девочки. При этом на тропинке опять нашли большие кошачьи следы , леопарда .

Стало ясно что в округе орудует хищник людоед и жители приняли меры предосторожности , укрепив ограду деревни колючим кустарником боярышника и акации, а также послав донесение властям. Как стало известно вождю подобные случаи нападения людоеда происходили и в других деревнях расположенных еще глубже в землях ночного чудовища.

Буквально два месяца назад сюда приехал приглашенный правительством чернокожий местный охотник из столичной провинции и он организовал преследование людоеда по следам последней известной жертвы из местных жителей , что в деревне расположенной в двадцати километрах от места моего настоящего нахождения.

Вечером одного тихого дня этот охотник вышел для преследования и обещал вернуться утром. Однако ни утром ни по истечении этих месяцев охотник не появился и судьба его была неизвестна. Со слов местных жителей выстрелов в ночь его исчезновения не было слышно , стояла полная тишина. Поиски охотника не предпринимались за отсутствием возможности , так как к этому времени все местные жители, не имеющие охотничьего оружия и боеприпасов , были охвачены всепоглощающим ужасом перед людоедом чудовищем, которого они начинали воспринимать как злого духа.