Уголовное преследование прекращено что это значит
Уголовное преследование прекращено что это значит
УПК РФ Статья 27. Основания прекращения уголовного преследования
1. Уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого прекращается по следующим основаниям:
1) непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления;
3) вследствие акта об амнистии;
4) наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению;
5) наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела;
(см. текст в предыдущей редакции)
(см. текст в предыдущей редакции)
6) отказ Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в даче согласия на лишение неприкосновенности Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, и (или) отказ Совета Федерации в лишении неприкосновенности данного лица.
Ч. 2 ст. 27 признана частично не соответствующей Конституции РФ (Постановление КС РФ от 13.04.2021 N 13-П). О правовом регулировании до внесения изменений см. п. 3 Постановления.
2. Прекращение уголовного преследования по основаниям, указанным в пунктах 3 и 6 части первой статьи 24, статьях 25, 25.1, 28 и 28.1 настоящего Кодекса, а также пунктах 3 и 6 части первой настоящей статьи, не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.
(в ред. Федеральных законов от 24.07.2002 N 98-ФЗ, от 08.12.2003 N 161-ФЗ, от 07.12.2011 N 420-ФЗ, от 03.07.2016 N 323-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3. Уголовное преследование в отношении лица, не достигшего к моменту совершения деяния, предусмотренного уголовным законом, возраста, с которого наступает уголовная ответственность, подлежит прекращению по основанию, указанному в пункте 2 части первой статьи 24 настоящего Кодекса. По этому же основанию подлежит прекращению уголовное преследование и в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом.
4. В случаях, предусмотренных настоящей статьей, допускается прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого без прекращения уголовного дела.
Прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям
1. Понятие нереабилитирующих оснований
2. Основания и порядок прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям
3. Последствия прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям
Всего комментариев: 7
Доброго дня. Подскажите пожалуйста ответ на такой вопрос: в 2011 году, в ходе судебного заседания по гражданскому делу, некое лицо М, заявленный, как свидетель по делу (с отбором расписки и предупреждением о ст. 307 УК РФ) стал давать ложные показания. На основании в том числе и этих показаний, суд вынес решение не в пользу истца. И в решении ещё указал, что доверяет свидетелю, чьи показания ничем не опорочены и не оспорены. Однако позже, уже в 2019 году истцу всё же удалось возбудить уголовное дело против этого человека М. И уже в ходе расследования по уголовному делу следователи стали принимать у этого М. истинные показания, как всё было на самом деле (суть вопроса и иска по гражданскому делу идентичен поводу уголовного преследования М). Приговор обвинительный, срок условный. Вступил в силу. Исполняется. Теперь я подал в СУСК заявление о ВУД по ст. 307 УК РФ (если сравнить показания в гр. деле 2011 года и показания обвиняемого М. в 2019 году, то видно, что в 2011 году он лгал суду). Скорее всего мне будет отказное по срокам уг. преследования. Хотя вина объективная. И злодей М будет согласен на нереабилитирующий повод отказа в ВУД. Так в чём вопрос: примут ли гражданском суде такое отказное постановление (даже с пометкой обвиняемого, что он согласен и сознаётся), как повод для пересмотра по ВОО-вам? На какое постановление ВС или КС РФ мне ссылаться и как убедить суд? А то везде указано, что вина должна быть подтверждена только приговором суда. Спасибо!
Добрый день! Согласно п. 3 ст. 413 УК РФ, Вновь открывшимися обстоятельствами являются:
1) установленные вступившим в законную силу приговором суда заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления;
Таким образом, постановление следователя о отказе в возбуждении уголовного дела не является основанием для возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств
Добрый день, скажите, пожалуйста, если уголовное дело прекращено по истечению срока давности по заявлению подозреваемого (по нереабилитирующим основаниям), то имеет ли право подозреваемый через год подать жалобу либо другое заявление в суд или другие органы о том, чтобы уголовное дело заново начали расследовать и тем самым реабилитироваться?
Согласно ст.214 УПК РФ, признав постановление руководителя следственного органа или следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования (за исключением дел частного обвинения) незаконным или необоснованным, прокурор в срок не позднее 14 суток с момента получения материалов уголовного дела отменяет его, о чем выносит мотивированное постановление с изложением конкретных обстоятельств, подлежащих дополнительному расследованию, которое вместе с материалами уголовного дела незамедлительно направляет руководителю следственного органа. По делам частного обвинения постановление о прекращении уголовного дела прокурор может отменить только при наличии жалобы заинтересованного лица. Признав постановление дознавателя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, прокурор отменяет его и возобновляет производство по уголовному делу. Признав постановление следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, руководитель следственного органа отменяет его и возобновляет производство по уголовному делу.
Отмена постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по истечении одного года со дня его вынесения допускается на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном статьями 125, 125.1 и 214.1 настоящего Кодекса. В случае, если уголовное дело или уголовное преследование прекращалось неоднократно, установленный настоящей частью срок исчисляется со дня вынесения первого соответствующего постановления.
Если суд признает постановление руководителя следственного органа, следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, то он выносит в порядке, установленном статьями 125 и 125.1 настоящего Кодекса, соответствующее решение и направляет его руководителю следственного органа для исполнения. Если суд признает постановление прокурора, дознавателя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования незаконным или необоснованным, то он выносит в порядке, установленном статьями 125 и 125.1 настоящего Кодекса, соответствующее решение и направляет его прокурору для исполнения.
Возобновление производства по ранее прекращенному уголовному делу возможно в том случае, если не истекли сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности.
Решение о возобновлении производства по уголовному делу доводится до сведения лиц, указанных в части третьей статьи 211 настоящего Кодекса.
Добрый день. Согласно ч.2 ст.212 УПК РФ в случаях прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п.п.1 и 2 ч.1 ст.24 УПК РФ следователь и прокурор принимают меры по реабилитации лица. Правильно ли я понимаю, что из сказанного ранее следует, что дознаватель не имеет право прекращать дело по п.п.1 и 2 ч.1 ст.24 УПК, это право принадлежит только следователю? Тогда что должен делать дознаватель с делом, в ходе дознания по которому установлено, что в действиях лица отсутствует состав преступления?
Согласно ст.37 УПК РФ, прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
В ходе досудебного производства по уголовному делу прокурор уполномочен:
1) проверять исполнение требований федерального закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях;
2) выносить мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства;
3) требовать от органов дознания и следственных органов устранения нарушений федерального законодательства, допущенных при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, производстве дознания или предварительного следствия;
4) давать дознавателю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий;
5) давать согласие дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения;
5.1) истребовать и проверять законность и обоснованность решений следователя или руководителя следственного органа об отказе в возбуждении, приостановлении или прекращении уголовного дела и принимать по ним решение в соответствии с настоящим Кодексом;
5.2) рассматривать ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве и постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве, выносить постановление об удовлетворении такого ходатайства либо об отказе в его удовлетворении, заключать досудебное соглашение о сотрудничестве, выносить постановление об изменении или о прекращении действия такого соглашения в порядке и по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, а также выносить представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве;
6) отменять незаконные или необоснованные постановления нижестоящего прокурора, а также незаконные или необоснованные постановления органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания и дознавателя в порядке, установленном настоящим Кодексом;
7) рассматривать представленную руководителем следственного органа информацию следователя о несогласии с требованиями прокурора и принимать по ней решение;
8) участвовать в судебных заседаниях при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей либо об отмене или изменении данной меры пресечения, а также при рассмотрении ходатайств о производстве иных процессуальных действий, которые допускаются на основании судебного решения, и при рассмотрении жалоб в порядке, установленном статьей 125 настоящего Кодекса;
8.1) при наличии оснований возбуждать перед судом ходатайство о продлении срока запрета определенных действий, срока домашнего ареста или срока содержания под стражей по уголовному делу, поступившему или направляемому в суд с обвинительным заключением или постановлением о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, а также ходатайство о разрешении отмены постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в случае, предусмотренном частью первой.1 статьи 214 настоящего Кодекса;
9) разрешать отводы, заявленные дознавателю, а также его самоотводы;
10) отстранять дознавателя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований настоящего Кодекса;
11) изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи;
12) передавать уголовное дело или материалы проверки сообщения о преступлении от одного органа предварительного расследования другому (за исключением передачи уголовного дела или материалов проверки сообщения о преступлении в системе одного органа предварительного расследования) в соответствии с правилами, установленными статьей 151 настоящего Кодекса, изымать любое уголовное дело или любые материалы проверки сообщения о преступлении у органа предварительного расследования федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) и передавать его (их) следователю Следственного комитета Российской Федерации с обязательным указанием оснований такой передачи;
13) утверждать постановление дознавателя о прекращении производства по уголовному делу;
14) утверждать обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление по уголовному делу;
15) возвращать уголовное дело дознавателю, следователю со своими письменными указаниями о производстве дополнительного расследования, об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или для пересоставления обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления и устранения выявленных недостатков;
16) осуществлять иные полномочия, предоставленные прокурору настоящим Кодексом.
По мотивированному письменному запросу прокурора ему предоставляется возможность ознакомиться с материалами находящегося в производстве уголовного дела.
В ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность.
Прокурор вправе в порядке и по основаниям, которые установлены настоящим Кодексом, отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения.
Полномочия прокурора, предусмотренные настоящей статьей, осуществляются прокурорами района, города, их заместителями, приравненными к ним прокурорами и вышестоящими прокурорами.
В случае несогласия руководителя следственного органа либо следователя с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться с требованием об устранении указанных нарушений к руководителю вышестоящего следственного органа. В случае несогласия руководителя вышестоящего следственного органа с указанными требованиями прокурора прокурор вправе обратиться к Председателю Следственного комитета Российской Федерации или руководителю следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти). В случае несогласия Председателя Следственного комитета Российской Федерации или руководителя следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться к Генеральному прокурору Российской Федерации, решение которого является окончательным.
Таким образом, если дознаватель придет к выводу об отсутствии события или состава преступления, он выносит постановление о прекращении уголовного дела, его утверждает прокурор и он же принимает меры к реабилитации.
Лицо (спец. субъект) подвергается уголовному преследованию по ч. 1ст.303 УК РФ. Сроки давности разумеется истекли (совершено в период 2010-2011 г.г.). Постановление о ВУД от 11.09.2019 подозреваемым обжаловалось в порядке ст. 125 УПК РФ (отказано). В апелляционном порядке не обжаловалось. Далее защитой (правовая позиция согласовано подозреваемым) было заявлено о прекращении У/Д (уголовного преследования) в связи с истечением сроков давности привлечения к У/О. Постановлением зам. рук СО ходатайство/заявление удовлетворено, следователем вынесено постановление о прекращении УД, последствия разъяснены. В настоящее время подозреваемый в порядке ст. 125 УПК РФ намерен обжаловать заключительный проц.акт, вынесенный следствием.
Статья 27 УПК РФ. Основания прекращения уголовного преследования (действующая редакция)
1. Уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого прекращается по следующим основаниям:
1) непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления;
3) вследствие акта об амнистии;
4) наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению;
5) наличие в отношении подозреваемого или обвиняемого неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела;
6) отказ Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в даче согласия на лишение неприкосновенности Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, и (или) отказ Совета Федерации в лишении неприкосновенности данного лица.
2. Прекращение уголовного преследования по основаниям, указанным в пунктах 3 и 6 части первой статьи 24, статьях 25, 25.1, 28 и 28.1 настоящего Кодекса, а также пунктах 3 и 6 части первой настоящей статьи, не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.
3. Уголовное преследование в отношении лица, не достигшего к моменту совершения деяния, предусмотренного уголовным законом, возраста, с которого наступает уголовная ответственность, подлежит прекращению по основанию, указанному в пункте 2 части первой статьи 24 настоящего Кодекса. По этому же основанию подлежит прекращению уголовное преследование и в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом.
4. В случаях, предусмотренных настоящей статьей, допускается прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого без прекращения уголовного дела.
Комментарий к ст. 27 УПК РФ
1. В УПК РФ применена новая и довольно сложная юридическая конструкция, в рамках которой сделана попытка разделить основания для прекращения уголовного дела (отказа в возбуждении уголовного дела) и основания для прекращения уголовного преследования. По общему смыслу гл. 4, 29 и ряда других норм Кодекса прекращение уголовного преследования без прекращения уголовного дела в целом может иметь место в двух ситуациях:
2. В случаях, предусмотренных данной статьей, прекращение уголовного преследования возможно лишь в отношении подозреваемых или обвиняемых, т.е., как правило, лишь после возбуждения уголовного дела (исключение составляет случай, когда лицо фактически задержано в качестве подозреваемого еще до возбуждения уголовного дела в порядке ст. ст. 91, 92).
3. Субъектами права прекращения уголовного преследования являются лишь государственные органы и должностные лица, ведущие процесс и одновременно осуществляющие уголовное преследование: следователь, руководитель СО и дознаватель. Они могут прекратить уголовное преследование как без прекращения уголовного дела (ч. 4 ст. 27), так и с его одновременным прекращением (ч. 1 ст. 212).
Орган дознания вправе возбуждать уголовное дело, по которому производство предварительного следствия обязательно (ч. 1 ст. 157), а значит, и отказывать в его возбуждении, однако не наделен в этих случаях правом прекращать такое уголовное дело или уголовное преследование.
4. О понятии непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления см. п. 14 коммент. к ст. 5.
5. Прекращение уголовного преследования вследствие принятия акта об амнистии возможно лишь в том случае, если он освобождает данное лицо от уголовной ответственности. Если же условия применения амнистии предполагают в отношении данного лица только освобождение от применения наказания, его сокращение или замену более мягким видом, субъектом применения амнистии является только суд, который не прекращает уголовное дело, а выносит обвинительный приговор с назначением наказания и освобождением от его отбывания (п. 1 ч. 6 ст. 302).
См.: Постановление КС РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан» // РГ. 2003. 23 дек. N 257.
Постановление прокурора об отмене решения о возбуждении дела (ч. 4 ст. 146) также является основанием для прекращения уголовного преследования подозреваемого или обвиняемого.
7. Об основаниях прекращения уголовного преследования, предусмотренных п. 6 ч. 1 ст. 27, см. коммент. к гл. 52 настоящего Кодекса.
8. Согласно п. 4 в случаях, предусмотренных настоящей статьей, лишь допускается прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого без прекращения уголовного дела. Это значит, что следователь и дознаватель вправе, прекратив уголовное преследование по названным в данной статье основаниям, прекратить и уголовное дело в целом, если придут к обоснованному заключению, что не представляется возможным установить или изобличить других лиц, причастных к совершению преступления, либо надеяться на отпадение в будущем условий, препятствующих продолжению уголовного преследования в отношении данного лица.
9. В случае прекращения уголовного преследования в отношении всех подозреваемых или обвиняемых по данному уголовному делу последнее также целиком прекращается, за исключением случаев прекращения уголовного преследования ввиду непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (ч. 4 ст. 24, п. 1 ч. 1 ст. 27). Данное исключение объясняется тем, что установление непричастности лица к совершенному преступлению, как правило, не отменяет необходимости выявления истинного виновника преступления.
ПРЕКРАЩЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА И УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
§ 1. Юридическая природа решения о прекращении уголовного дела
О разграничении полицейских, прокурорских и судебных функций см. п. 3 § 3 гл. 2 настоящего курса.
1) полицейские решения, когда полиция прекращает начатое дознание (расследование); такие решения являются не столько юридическими, сколько фактическими, поскольку полиция не оформляет их в виде особого правоприменительного акта, в них не отражается официальная уголовно-правовая оценка деяния, они не требуют формальной отмены в случае появления необходимости в возобновлении расследования ;
Если проводить аналогии, то полицейским уголовно-процессуальным решениям о прекращении дознания (расследования) в наибольшей мере соответствует российское решение о фактическом прекращении оперативно-розыскной деятельности.
2) прокурорские решения, когда прокурор после проведения полицейского дознания отказывает в возбуждении официального уголовного преследования, прекращая тем самым начатое производство; эти решения, которые в равной мере можно считать аналогом российских решений и об отказе в возбуждении уголовного дела, и о прекращении уголовного дела, отражают классическую уголовно-процессуальную концепцию прокурорской монополии на возбуждение уголовного преследования; здесь уже есть официальное правоприменение в виде юридической уголовно-правовой оценки деяния, но разрешением уголовно-правового спора такие решения не являются, так как прокуратура вправе по своему усмотрению возобновлять производство по делу при появлении новых обстоятельств или доказательств, причем без официальной отмены своего предыдущего решения о прекращении производства (об отказе в возбуждении уголовного преследования);
3) судебные решения, когда судебная власть официально разрешает правовой спор без рассмотрения уголовного дела по существу, констатируя отсутствие события преступления, его состава, недостаточность доказательств и т.п. и принимая на этом основании официальное юридическое решение о прекращении уголовного дела (например, фр. non-lieu); применительно к предварительному расследованию судебный уровень решений о прекращении уголовного дела может иметь место только в тех уголовно-процессуальных системах, где существует классическое судебное предварительное следствие, т.е. производство предварительного следствия осуществляется судебной властью в лице следственных судей (судебных следователей).
С учетом приведенного теоретического разграничения на институциональном уровне трех типов процессуальных решений, останавливающих производство по уголовному делу, следует иметь в виду, что российский институт прекращения уголовного дела сформировался после Судебной реформы 1864 г., т.е. в тот период истории уголовного процесса, когда предварительное следствие в России производилось судебной властью в лице учрежденных в 1860 г. судебных следователей. Так, ст. 277 Устава уголовного судопроизводства 1864 г. гласила, что «производство следствия может быть прекращено только судом». При этом уголовное дело в ходе следствия не мог прекратить даже сам судебный следователь (невзирая на его судейский статус): не обнаружив в деянии признаков преступления или установив иные препятствующие производству по делу юридические обстоятельства, он был обязан обратиться через прокурора в окружной суд, который и прекращал дело, а при несогласии окружного суда дело передавалось на рассмотрение в вышестоящий судебный орган апелляционного уровня — судебную палату. В такой ситуации понятно, что именно судебный характер решения о прекращении уголовного дела придавал ему особый статус процессуального акта, которым полноценным образом разрешается уголовно-правовой спор (пусть и в стадии предварительного следствия). В этом смысле решение о прекращении уголовного дела по своему юридическому значению и правовым последствиям мало чем отличалось от оправдательного приговора суда: оно являлось общеобязательным, имело преюдициальную силу, содержало официальную уголовно-правовую и (или) уголовно-процессуальную оценку деяния (отрицало за ним признаки преступления, констатировало истечение сроков давности или недостаточность доказательств и т.п.) и могло быть отменено исключительно в судебно-инстанционном порядке, что исключало возможность повторного производства по прекращенному делу без отмены вышестоящим судом решения о его прекращении.
В советский период истории отечественного уголовного процесса полномочия по производству предварительного следствия были изъяты из компетенции судов и переданы в компетенцию несудебных органов. Вместо судебных следователей появились следователи прокуратуры, органов внутренних дел, органов безопасности, а уже в постсоветский период — следователи органов госнаркоконтроля и Следственного комитета РФ. Однако изменение институциональной природы следствия не сопровождалось изменением уровня принимаемых следователями процессуальных решений, в том числе о прекращении уголовного дела. Иначе говоря, решения о прекращении уголовного дела, принимаемые следователями прокуратуры, не стали по своей природе «прокурорскими», а решения, принимаемые следователями органов внутренних дел, — «полицейскими». Они сохранили все признаки решений о прекращении уголовного дела судебного уровня. Образно говоря, судебная природа решений о прекращении уголовного дела была «унаследована» следователями несудебных ведомств (прокуратуры, МВД, СК) у их судебных предшественников (судебных следователей).
В результате решения о прекращении уголовного дела сохранили в российском уголовном процессе некоторые признаки, исторически и генетически присущие исключительно судебным решениям. В какой-то мере можно сказать, что сегодня решения о прекращении уголовного дела, принимаемые в ходе досудебного производства, имеют у нас квазисудебную юридическую природу. Это проявляется, в частности, в следующем.
Во-первых, принятое в ходе досудебного производства следователем и дознавателем решение (постановление) о прекращении уголовного дела полноценным и официальным образом разрешает уголовно-правовой спор, будучи, например, достаточным основанием для реабилитации лица и выплаты ему государством соответствующего возмещения вреда ( п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ).
Во-вторых, постановления следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела имеют общеобязательный характер, т.е. изложенные в них факты и юридические выводы по конкретному делу обязательны для всех граждан, должностных лиц и государственных органов, кроме, разумеется, тех государственных органов (должностных лиц), которые вправе их пересмотреть на основании жалобы или по собственной инициативе (ex officio) в уголовно-процессуальном порядке (судебном или несудебном).
В-третьих, постановления следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела имеют преклюзивный характер, т.е. обладают отдельными свойствами res judicata. Так, постановление о прекращении уголовного дела является препятствием для повторного производства (расследования) по тому же факту и (или) в отношении того же лица ( п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ). В этом смысле постановление о прекращении уголовного дела, даже если оно вынесено в ходе досудебного производства, мало чем отличается от вступившего в законную силу приговора суда, о чем свидетельствует соседство п. п. 4 и 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. Как и в случае с приговором, для того чтобы добиться возобновления производства по делу, необходимо сначала добиться отмены постановления о прекращении уголовного дела.
В то же время последний тезис требует уточнения. Не судебная, а именно квазисудебная природа вынесенного в ходе досудебного производства решения о прекращении уголовного дела проявляется в том, что в данном случае не предполагается исключительно судебно-инстанционный (апелляция, кассация и т.п.) порядок отмены соответствующего решения, как в случае с приговором или судебным постановлением о прекращении уголовного дела. Постановления следователя и дознавателя о прекращении уголовного дела могут быть отменены не только судом (на основании ст. 125 УПК РФ), но также в соответствующих случаях прокурором и руководителем следственного органа (применительно к следователю), т.е. во внесудебном порядке. При этом прокурор и руководитель следственного органа уполномочены отменять данное решение в пределах сроков давности привлечения к уголовной ответственности не только по жалобам заинтересованных лиц, но и по собственной инициативе, что совершенно немыслимо для судов в рамках судебно-инстанционной логики. Здесь уже отчетливо проявляются отдельные элементы полицейской природы отечественных решений дознавателей и следователей о прекращении уголовного дела, которые не могли быть унаследованы от дореволюционных судебных следователей, а были вполне естественным образом приобретены позже — в советский и постсоветский периоды.
Остается добавить, что в отличие от приостановления уголовного дела, предполагающего возможность его кратковременного периодического возобновления с целью совершения отдельных следственных действий, прекращение уголовного дела исключает последующее производство каких-либо следственных действий или принятие каких-либо процессуальных решений. Производство по делу прекращается в целом (это форма окончания предварительного расследования), в силу чего вопрос может стоять лишь об отмене самого постановления о прекращении дела, причем только при наличии к тому соответствующих оснований.
§ 2. Прекращение уголовного дела и прекращение уголовного преследования: соотношение понятий
Действующий российский уголовно-процессуальный закон использует два понятия: прекращение уголовного дела и прекращение уголовного преследования, т.е. речь идет о двух видах процессуальных решений, которые могут приниматься в стадии предварительного расследования. Каково их соотношение в теоретическом и практическом смыслах?
См. подробнее п. 7 § 2 гл. 2 настоящего курса.
При этом существуют две уголовно-процессуальные аксиомы (правила). В соответствии с первой из них (правило N 1) пределы производства in rem могут существовать, не будучи определены in personam, когда расследование осуществляется по факту преступления в целях установления лиц, его совершивших, которые пока неизвестны или в отношении которых нет достаточных оснований для привлечения в качестве обвиняемого. В соответствии со второй из них (правило N 2) пределы производства никогда не могут существовать только in personam, не будучи определены in rem, так как нельзя осуществлять уголовное преследование лица, не зная, за какое конкретно деяние или в связи с каким фактом мы его преследуем.
Итак, известно, как устанавливаются пределы производства по уголовному делу (посредством процессуальных решений о возбуждении уголовного дела и о привлечении в качестве обвиняемого). Известно также, как они расширяются (путем возбуждения уголовных дел по новым эпизодам и соединения их в одно производство с ранее возбужденным делом или путем привлечения в качестве обвиняемого очередного установленного соучастника). Но как сокращаются (сужаются) пределы производства по уголовному делу, в том числе в некоторых случаях до нуля, что приводит к полному «исчезновению» самого уголовного дела? Для этих целей и существуют решения о прекращении уголовного дела и прекращении уголовного преследования, причем с учетом того, что пределы производства определяются двумя автономными системами координат, необходимо также наличие двух видов соответствующих решений о прекращении — как дела, так и преследования.
Прекращение уголовного дела — это прекращение производства in rem, что автоматически означает и прекращение производства in personam, поскольку пределы in personam не могут существовать без пределов in rem (см. выше аксиому вторую, или правило N 2 ), о чем прямо гласит ч. 3 ст. 24 УПК РФ.
Прекращение уголовного преследования — это прекращение производства in personam, что вовсе не означает прекращение производства in rem (расследование во многих случаях продолжается), поскольку пределы in rem вполне могут существовать без пределов in personam (см. выше аксиому первую, или правило N 1 ), о чем прямо гласит ч. 4 ст. 24 УПК РФ.
С помощью этих уголовно-процессуальных механизмов органы расследования вправе не только полностью юридически останавливать производство по уголовному делу, но и корректировать его пределы в сторону сокращения, когда, например, не подтвердилась вина одного из соучастников или один из гипотетических эпизодов преступной деятельности оказался мнимым. В этом смысле следует различать односоставные и сложносоставные уголовные дела.
Односоставными являются дела, где есть один эпизод и один обвиняемый. Пределы производства in rem и in personam по таким делам минимальны. Сокращать здесь нечего, поэтому во всех случаях принимается решение о прекращении уголовного дела, а не преследования. Единственное исключение — установление факта непричастности к совершению преступления лица, которое привлечено в качестве обвиняемого, при уверенности, что событие преступления имело место. Тогда принимается решение о прекращении уголовного преследования конкретного лица в связи с его непричастностью к совершению преступления ( п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ), а производство по делу (расследование) продолжается, поскольку необходимо установить реального виновного в совершении преступления.
Сложносоставными являются дела, где в одно производство соединены несколько преступных эпизодов и (или) в совершении преступления обвиняются несколько лиц. Здесь уже есть что сокращать с точки зрения пределов производства. Если необходимо сократить пределы производства in rem (один из эпизодов не подтвердился), то принимается решение о прекращении уголовного дела в части этого эпизода. Если необходимо сократить пределы производства in personam (один из обвиняемых невиновен, возникают формальные препятствия для его уголовного преследования и т.п.), то принимается решение о прекращении уголовного преследования конкретного обвиняемого, а производство в отношении остальных обвиняемых продолжается.
Следует также иметь в виду, что, помимо технической функции, связанной с корректировкой пределов производства по уголовному делу по кругу лиц, необходимость отделения от института прекращения уголовного дела специального института прекращения уголовного преследования и его автономного существования объясняется также тем, что институт прекращения уголовного преследования выполняет еще одну функцию — реабилитационную. Возникают ситуации, когда производство по уголовному делу продолжается, но требуется официально уведомить лицо, подозревавшееся или обвинявшееся в совершении преступления, о том, что к нему более нет никаких уголовно-правовых претензий со стороны государства, причем не просто уведомить, а вручить соответствующее официальное процессуальное решение — постановление о прекращении уголовного преследования.
Именно с реабилитационной функцией связаны два особых случая применения института прекращения уголовного преследования, которые нельзя объяснить теорией пределов производства по уголовному делу.
Во-первых, постановление о прекращении уголовного преследования может выноситься в отношении не только обвиняемого, но и подозреваемого, т.е. еще до того, как появляются процессуальные пределы производства in personam (если бы не реабилитационная функция, то здесь вовсе не требовалось бы выносить постановления о прекращении уголовного преследования, достаточно освободить, например, задержанного, чье участие в преступлении не подтвердилось, и затем привлечь в качестве обвиняемого надлежащее лицо).
Во-вторых, в соответствии с ч. 2 ст. 175 УПК РФ если в ходе расследования «предъявленное обвинение в какой-либо его части не нашло подтверждения, то следователь своим постановлением прекращает уголовное преследование в соответствующей части…». Строго говоря, здесь речь должна идти о частичном прекращении уголовного дела, поскольку сокращаются пределы производства in rem (а не in personam). Однако законодатель стремится подчеркнуть реабилитирующее значение соответствующего процессуального решения, в силу чего использует термин «преследование» вместо более нейтрального и не связанного с конкретной личностью термина «дело».
Единственное исключение — непричастность лица к совершению преступления ( п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ), которая может быть только основанием прекращения уголовного преследования, так как в любом случае требуется в ходе дальнейшего расследования установить причастное лицо.
В заключение отметим, что формой окончания предварительного расследования является только прекращение уголовного дела (причем не в части, а в целом), но не прекращение уголовного преследования, так как в последнем случае расследование по общему правилу продолжается.
§ 3. Основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования, их классификация
Во-первых, часто выделяют а) материально-правовые и б) процессуальные основания прекращения уголовного дела (преследования) в зависимости от того, лежат ли они в плоскости уголовно-правовых или уголовно-процессуальных институтов. Скажем, отсутствие события или отсутствие состава преступления ( п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) являются материально-правовыми основаниями прекращения дела (преследования), поскольку требуют уголовно-правовой оценки (квалификации). В свою очередь, наличие по тому же делу вступившего в законную силу приговора ( п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ) является уголовно-процессуальным основанием, так как связано с сугубо процессуальным препятствием для повторного производства и процессуальным институтом res judicata. Однако недостаток данного критерия классификации проявляется в его достаточной условности, поскольку почти все основания в равной мере затрагивают и материально-правовые, и процессуальные проблемы. Иногда вовсе невозможно отнести то или иное основание к одной из обозначенных групп. Скажем, непричастность лица к совершению преступления ( п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ), с одной стороны, в некоторых случаях означает ошибку в оценке субъекта преступления (материально-правовой аспект), а с другой стороны, в иных ситуациях свидетельствует скорее об отсутствии доказательств виновности лица, т.е. реальной невозможности опровергнуть презумпцию невиновности даже при наличии определенных подозрений (процессуальный аспект). К какой из двух классификационных групп следует отнести данное основание?
Во-вторых, с точки зрения процедуры принятия решения следует разграничивать: а) те основания прекращения дела (преследования), при применении которых достаточно решения следователя или дознавателя; б) те основания прекращения дела (преследования), при применении которых следователь (дознаватель) может принять решение лишь с согласия руководителя следственного органа (прокурора), и в) те основания прекращения дела (преследования), где требуется вмешательство суда. Например, отсутствие состава преступления ( п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) относится к первой группе, деятельное раскаяние ( ст. 28 УПК РФ) — ко второй, а применение к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия ( ст. 427 УПК РФ) — к третьей. Данная классификация крайне важна с практической точки зрения, и ее логика будет показана далее.
В качестве автономного критерия классификации можно также рассматривать учет мнения потерпевшего, что иногда крайне важно. Однако среди оснований прекращения уголовного дела (преследования), требующих его согласия, сегодня фигурирует только примирение потерпевшего с обвиняемым ( ст. 25 УПК РФ), что вряд ли позволяет выделить полноценную автономную классификационную группу.
В-четвертых, все основания прекращения уголовного дела (преследования) делятся на: а) реабилитирующие, б) нереабилитирующие. Пожалуй, можно с уверенностью сказать, что с теоретической и практической точки зрения это не только самый важный, но и самый сложный критерий классификации оснований прекращения уголовного дела (преследования), который требует специального анализа.
Подробнее о реабилитации, право на которую возникает не только при прекращении уголовного дела (преследования) по соответствующим основаниям, но и при постановлении оправдательного приговора, см. гл. 32 настоящего курса.
В связи с этим необходимо вспомнить один из отмеченных выше критериев классификации оснований прекращения уголовного дела (преследования), когда выделяются те основания, по которым дело (преследование) прекращается независимо от согласия обвиняемого (подозреваемого), и те основания, по которым оно прекращается только с согласия обвиняемого (подозреваемого). Поскольку ни один обвиняемый не может быть лишен права добиваться собственной реабилитации в судебном порядке, то при прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям согласие обвиняемого (подозреваемого) требуется всегда (он тем самым отказывается от осуществления указанного права). Поэтому классификационная группа нереабилитирующих оснований не только совпадает с классификационной группой оснований, требующих согласия обвиняемого или подозреваемого на прекращение уголовного дела, но и предопределяет ее объем. В свою очередь, при прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям добиваться в суде уже нечего — предмет судебного спора отсутствует, так как государство в лице своих органов официально констатирует отсутствие события, состава преступления и т.п. уже в ходе досудебного производства. Необходимость в согласии обвиняемого (подозреваемого) здесь отсутствует, поскольку его требование о передаче дела в суд, даже если бы он по каким-то причинам его высказал, в любом случае стало бы беспредметным и бессмысленным. Поэтому классификационная группа реабилитирующих оснований совпадает с классификационной группой оснований, не требующих согласия обвиняемого или подозреваемого на прекращение уголовного дела.
В некоторых случаях в целях экономии места далее будет упоминаться только прекращение уголовного дела, что подразумевает также прекращение уголовного преследования.
Если сама идея разграничения реабилитирующих и нереабилитирующих оснований прекращения уголовного дела или преследования понятна и сомнений не вызывает, то при попытке понять конкретный состав тех оснований, которые должны относиться к категории соответственно реабилитирующих и нереабилитирующих, возникают немалые затруднения. В теоретическом плане можно выделить два возможных подхода к разграничению реабилитирующих и нереабилитирующих оснований прекращения уголовного дела.
С точки зрения материального (сущностного) подхода реабилитирующими являются только такие основания прекращения уголовного дела, которые связаны с официальной констатацией того, что обвиняемое или подозреваемое лицо на самом деле не совершало преступления. При таком подходе к числу реабилитирующих относятся исключительно три основания, предусмотренные п. 1 ч. 1 ст. 24 (отсутствие события преступления), п. 2 ч. 1 ст. 24 (отсутствие в деянии состава преступления) и п. 1 ст. 27 (непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления) УПК РФ. Все остальные основания прекращения уголовного дела, следовательно, считаются нереабилитирующими.
С точки зрения формального подхода основания прекращения уголовного дела являются реабилитирующими не только тогда, когда речь идет об отсутствии состава, события преступления и т.п., но и в тех случаях, когда признается незаконность уголовного преследования по формальным причинам, пусть сам факт совершения запрещенного уголовным законом деяния под сомнение не ставится. Например, производство по делу велось вопреки истечению сроков давности, что является нарушением закона. Соответственно, при прекращении уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ речь будет идти о реабилитирующем основании, поскольку лицо подвергалось в течение определенного времени незаконному уголовному преследованию, в силу чего у него должно возникнуть право на реабилитацию. В то же время если срок давности истек в ходе досудебного производства и уголовное дело было немедленно прекращено в полном соответствии с законом, то в данном случае истечение сроков давности ( п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) окажется уже нереабилитирующим основанием прекращения уголовного дела (право на реабилитацию не возникает). Понятно, что при таком подходе оценка тех или иных оснований как реабилитирующих или нереабилитирующих в значительной мере зависит от обстоятельств конкретного дела, по крайней мере за пределами трех оснований, всегда и однозначно относящихся к числу реабилитирующих (отсутствие события и состава, непричастность).
Оба подхода имеют свои достоинства и недостатки. Формальный подход не только чрезмерно расширяет круг реабилитирующих оснований прекращения уголовного дела, но и делает само разграничение крайне неопределенным и зависящим от оценочных факторов. При материальном подходе органы следствия (дознания) в определенной мере лишаются стимулов для своевременного прекращения уголовного дела при возникновении формальных препятствий для продолжения расследования, поскольку даже очевидно неправомерная задержка с принятием решения не приводит к каким-либо отрицательным последствиям, что негативно сказывается на правах граждан, иногда остающихся какое-то время подозреваемыми или обвиняемыми, невзирая на истечение сроков давности, издание акта об амнистии и т.п.
Какого из двух обозначенных теоретических подходов придерживается российский уголовный процесс? Казалось бы, сомнений нет: в России действует материальный подход, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 212 УПК РФ следователь или прокурор обязаны принять меры по реабилитации лица только при прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ст. 27 УПК РФ. Соответственно, все остальные основания остаются нереабилитирующими. К тому же, как отмечалось выше, они требуют согласия лица на прекращение уголовного дела, что косвенно подтверждает их нереабилитирующий характер.
Однако при ознакомлении с п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ, где говорится о том, какие основания прекращения уголовного дела предоставляют право на реабилитацию, мы сталкиваемся уже с совершенно другим кругом реабилитирующих оснований, построенным на формальном подходе. Причем, что любопытно, речь идет об усеченном формальном подходе. Так, помимо основного бесспорного «ядра» реабилитирующих оснований (отсутствие события, состава и т.п.), ст. 133 УПК РФ предоставляет также право на реабилитацию при прекращении дела по основаниям, предусмотренным п. п. 5 (отсутствие заявления потерпевшего по делам частного обвинения) и 6 ч. 1 ст. 24 (отсутствие соответствующего судебного или парламентского решения при привлечении к уголовной ответственности судей и членов палат Парламента) УПК РФ, а также п. п. 4 — 6 ч. 1 ст. 27 (наличие по тому же обвинению действующего приговора, постановления о прекращении уголовного дела или об отказе в его возбуждении; отказ палат Парламента в даче согласия на привлечение к уголовной ответственности бывшего Президента РФ) УПК РФ. В то же время истечение срока давности или издание акта об амнистии в ст. 133 УПК РФ не упомянуты, т.е. они остаются нереабилитирующими основаниями, невзирая на обстоятельства дела и степень нарушения уголовно-процессуального закона.
Чем объясняется коллизия между ст. 133 и ст. 212 УПК РФ? Каким подходом (материальным или формальным) руководствовался законодатель при разграничении реабилитирующих и нереабилитирующих оснований прекращения уголовного дела? По каким теоретическим принципам отбирались реабилитирующие основания при разработке ст. 133 УПК РФ? Ответить на эти вопросы не представляется возможным.
В целом можно сказать, что в российском уголовном процессе действует смешанный материально-формальный подход, хотя прийти к такому выводу нас вынуждают не столько какие-то теоретические новации, сколько заложенные в законе противоречия. Ясно также, что соотношение ст. ст. 133 и 212 УПК РФ должно толковаться в сторону, благоприятную для обвиняемого (подозреваемого), в силу чего в практической плоскости круг оснований прекращения уголовного дела, предоставляющих право на реабилитацию (реабилитирующих), должен определяться на основании ст. 133 УПК РФ. Из этого исходил и Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 29 ноября 2011 г. N 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве». Но это не освобождает нас от обязанности отдавать себе отчет в теоретических несовершенствах подходов, проявившихся при построении перечня, содержащегося в п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ.
3. Прекращение уголовного дела (преследования) и освобождение от уголовной ответственности: альтернативные основания как разновидность нереабилитирующих оснований. Среди нереабилитирующих оснований прекращения уголовного дела (преследования) имеется автономная группа оснований, наличие которой предопределено уголовно-правовым институтом освобождения от уголовной ответственности, — она является процессуальной формой реализации данного института. Входящие в эту группу основания прекращения уголовного дела можно назвать альтернативными основаниями. Соответственно, если все основания прекращения уголовного дела делятся на реабилитирующие и нереабилитирующие, то последние могут быть, в свою очередь, классифицированы на альтернативные и иные нереабилитирующие основания. При этом альтернативные основания составляют своего рода неизменное ядро нереабилитирующих оснований прекращения уголовного дела — они в подавляющем большинстве ни при каких обстоятельствах (независимо от материального или формального подхода) не могут стать реабилитирующими основаниями в той же мере, в какой отсутствие события, состава и непричастность ни при каких подходах не могут превратиться в нереабилитирующие основания, в свою очередь, будучи, как мы помним, неизменным ядром оснований реабилитирующих.
Юридическая природа российских альтернативных оснований прекращения уголовного дела (особой группы нереабилитирующих оснований) не может быть понята без учета сравнительно-правового контекста.
Подробнее об этом см. п. 3 § 5 гл. 2 настоящего курса.
Подробнее об институте уголовно-правовой медиации и концепции восстановительной юстиции также см. п. 3 § 5 гл. 2 настоящего курса.
Российское право исторически было в советский период одним из пионеров развития альтернативных механизмов реакции на преступление. Еще в середине XX в., т.е. задолго до западных тенденций, в советском уголовном процессе сформировался ряд альтернативных мер, направленных на поиск третьего пути. Например, прекращение уголовного дела с передачей материалов в так называемый товарищеский суд (не государственный, а общественный орган, лишенный права на принуждение, но способный выразить оценку со стороны, как сегодня говорят, гражданского общества) или на поруки трудовому коллективу. Ясно, что конкретный набор мер определялся спецификой советской коллективистской идеологии, но юридически речь шла о классических альтернативах уголовному преследованию. Постепенно к концу 1950-х годов они оформились в специальный уголовно-правовой институт освобождения от уголовной ответственности, сохранившийся и в современном российском уголовном праве. Именно институт освобождения от уголовной ответственности представляет собой российский вариант института альтернатив уголовному преследованию, пусть и с упором не столько на уголовно-процессуальное, сколько на материальное уголовное право. Однако институт освобождения от уголовной ответственности может существовать только при наличии в процессуальном плане соответствующих оснований прекращения уголовного дела, которые являются альтернативными и составляют квинтэссенцию нереабилитирующих оснований.
К числу общих оснований относятся прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон ( ст. 25 УПК РФ) и в связи с деятельным раскаянием ( ст. 28 УПК РФ). Первое из этих оснований (примирение) предполагает возможность учета примирения потерпевшего с обвиняемым, а также (факультативно) заглаживание последним причиненного потерпевшему вреда. Здесь решающую роль играет волеизъявление потерпевшего, обращающегося к органам расследования с соответствующим заявлением, а также, конечно, обвиняемого, не настаивающего на рассмотрении дела по существу. Примирение в порядке ст. 25 УПК РФ следует отличать, с одной стороны, от примирения по делам частного обвинения, поскольку в отличие от последнего при применении ст. 25 УПК РФ примирение не связывает следователя (дознавателя), обязанного учесть все обстоятельства дела. С другой стороны, оно также не имеет отношения к упомянутому выше институту медиации, так как не предполагает передачи материалов дела независимому медиатору и какой-либо активности по примирению со стороны следователя или дознавателя, который лишь фиксирует примирение сторон, произошедшее «за кадром» уголовного процесса.
Второе из оснований (деятельное раскаяние) предполагает возможность прекращения уголовного дела при наличии: а) явки с повинной; б) возмещения обвиняемым (подозреваемым) причиненного ущерба; в) способствования им раскрытию преступления. Здесь уже речь идет о преодолении конфликта «обвиняемый — общество (государство)». В уголовно-процессуальной науке давно идут споры между сторонниками теорий кумулятивности и альтернативности. Первые полагают, что для прекращения уголовного дела требуется одновременное выполнение всех названных в законе условий. Вторые считают, что достаточно, если выполнены лишь некоторые из них, т.е. названные условия альтернативны, к тому же в любом случае надо учитывать обстоятельства дела. В целом практика склоняется ко второму варианту, что оправданно. Если исходить из теории кумулятивности, то это сведет к минимуму сферу применения ст. 28 УПК РФ. Следует также иметь в виду, что институт деятельного раскаяния допускает также специальные случаи прекращения уголовного дела в случаях, названных в примечаниях к некоторым статьям Особенной части УК РФ (например, при добровольном освобождении заложников, добровольном сообщении взяткодателем о даче взятки и др.). Здесь действует правило, в соответствии с которым специальная норма отменяет действие общей (lex specialis derogat lex generalis), т.е. при прекращении дела руководствоваться надо именно примечанием к статьям Особенной части УК РФ со ссылкой на ч. 2 ст. 28 УПК РФ, не обращая внимания на положения ст. 75 УК РФ и ч. 1 ст. 28 УПК РФ.
Строго говоря, специальными являются и основания, предусмотренные нормами примечаний к Особенной части УК РФ, о которых сказано выше. Однако из сугубо методологических соображений и во избежание путаницы мы рассмотрели их как частный случай института деятельного раскаяния, который в целом относится к числу общих альтернативных оснований прекращения уголовного дела.
См.: Федеральный закон от 8 июня 2015 г. N 140-ФЗ «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
См. § 1 гл. 34 настоящего курса.
В заключение отметим, что по общему правилу альтернативные основания прекращения уголовного дела дискреционны, т.е. прекращение дела является не обязанностью, а правом следователя (дознавателя), что дает ему возможность индивидуализировать ситуацию, учесть обстоятельства дела, спрогнозировать последующее поведение обвиняемого (подозреваемого) и вероятность рецидива и т.п. Исключением является прекращение дела по нормам Особенной части УК РФ (частный специальный случай деятельного раскаяния) и прекращение дела по преступлениям в сфере экономической деятельности ( ст. 28.1 УПК РФ). Эти основания императивны: при возникновении соответствующих условий следователь или дознаватель обязан прекратить дело. Если в первом случае отход от классического подхода понятен (чтобы спасти жизнь и здоровье заложников, надо создать для лица, их захватившего, любые стимулы для освобождения людей и т.п.), то в случае со ст. 28.1 УПК РФ никаких теоретических объяснений, позволяющих понять разницу в подходах, нет. В данном случае речь скорее идет об уголовно-процессуальной политике, когда законодатель к экономическим преступлениям более толерантен, нежели к остальным.
См., например: Ларин А.М. Презумпция невиновности и прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям // Суд и применение закона. М., 1982. С. 93.
См., например: Петрухин И.Л. Презумпция невиновности — конституционный принцип советского уголовного процесса // Советское государство и право. 1978. N 12. С. 23.
Если исходить из правоты сторонников позиции о неконституционности института прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, то от этого института, действительно, необходимо срочно отказываться. К чему это приведет в практическом плане? К тому, что в ходе предварительного расследования вовсе не будут прекращаться дела в связи с истечением сроков давности, изданием акта об амнистии, деятельным раскаянием, примирением сторон и др. По всем этим делам надо будет проводить либо полноценное судебное разбирательство с признанием лица виновным и его освобождением от наказания, либо какое-то специальное судебное заседание, где решается только вопрос о прекращении уголовного дела. Однако в последнем случае суд не сможет вынести приговор (лишь постановление о прекращении дела), что опять-таки не решит проблему презумпции невиновности, ведь Конституция настаивает на возможности опровержения презумпции невиновности не любым судебным решением, а исключительно вступившим в законную силу приговором суда, который может быть постановлен лишь по итогам судебного разбирательства. В результате деятельно раскаявшийся, примирившийся с потерпевшим, амнистированный и т.п. обвиняемый даже в случае готовности следователя (дознавателя) немедленно прекратить уголовное дело и при наличии к тому оснований вынужден будет дожидаться окончания предварительного расследования, представать перед судом в качестве подсудимого и выслушивать приговор, которым его освободят от наказания в связи с деятельным раскаянием, примирением или амнистией. Вряд ли такая забота о конституционных правах граждан найдет с их стороны понимание, не говоря уже о дополнительной существенной нагрузке на суды и заметном удлинении процесса (вместо его ускорения).
На это же указал в свое время Конституционный Суд РФ в Постановлении от 28 октября 1996 г. N 18-П «По делу о проверке конституционности ст. 6 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова».
Здесь опять-таки возникает вопрос, следует ли это понимать только в материальном или также формальном смысле. См. об этих двух возможных теоретических подходах выше.
§ 4. Процессуальный порядок прекращения уголовного дела и уголовного преследования
Прекращение уголовного дела (преследования) оформляется постановлением следователя или дознавателя, структура которого определена ч. 2 ст. 213 УПК РФ. Следует подчеркнуть, что данное уголовно-процессуальное решение должно быть не только законным, т.е. соответствующим закону по форме и содержанию, но также обоснованным и мотивированным. Это означает, что в нем должны быть приведены фактические данные, установленные с помощью доказательств в ходе расследования, дана их уголовно-правовая оценка и сделаны юридически аргументированные выводы о наличии одного из оснований для прекращения уголовного дела (преследования).
Порядок прекращения уголовного дела или преследования зависит также от конкретного основания, по которому дело или преследование прекращается. Здесь следует различать три ситуации:
1) при прекращении уголовного дела (преследования) по большинству оснований следователь или дознаватель самостоятельно принимает соответствующее решение, не испрашивая согласия ни руководителя следственного органа (следователь), ни прокурора (дознаватель);
3) при прекращении уголовного дела с применением принудительной меры воспитательного воздействия к несовершеннолетнему ( ст. 427 УПК) окончательное решение принимает суд, куда обращаются следователь и дознаватель, причем опять-таки только с согласия соответственно руководителя следственного органа и прокурора, т.е. при применении данного основания прекращения уголовного дела (преследования) полномочия следователя и дознавателя ограничены в наибольшей степени.
Наличие согласия руководителя следственного органа или прокурора на прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному ст. 28.1 УПК РФ, которое не дискреционно, а императивно, является, скорее, данью традиции. Законодатель здесь просто скопировал подход, заложенный в ст. 28 УПК РФ, не вникая в теоретические детали разграничения порядка прекращения уголовного дела при дискреционных и императивных основаниях.
Впрочем, с практической точки зрения разница между теми случаями, когда требуется согласие на прекращение уголовного дела прокурора и руководителя следственного органа, и теми случаями, когда оно не требуется, сегодня стирается. Так, в соответствии с п. 13 ч. 2 ст. 37 и п. 9 ч. 1 ст. 39 УПК РФ прокурор и руководитель следственного органа должны утверждать любое постановление соответственно дознавателя и следователя о прекращении производства по уголовному делу, независимо от основания, по которому оно вынесено. Это, по сути, означает, что даже тогда, когда закон формально не требует при прекращении уголовного дела предварительного согласия со стороны прокурора (руководителя следственного органа), на самом деле оно все равно имеет место при утверждении соответствующего процессуального решения.
Не следует забывать, что, как отмечалось выше, в некоторых случаях требуется также согласие на прекращение уголовного дела (преследование) самого подозреваемого или обвиняемого. Наличие такого согласия должно быть отражено в тексте постановления о прекращении уголовного дела (преследования), т.е. позицию подозреваемого или обвиняемого необходимо выяснить еще до принятия соответствующего решения.
Остается добавить, что копия постановления о прекращении уголовного дела (преследования) должна быть направлена прокурору не только дознавателем, но и следователем. Кроме того, копию данного решения получают также обвиняемый (подозреваемый), потерпевший, гражданский истец и ответчик, если они имеются в деле. Потерпевшему и гражданскому истцу разъясняется также, что они могут отстаивать свои права в порядке гражданского судопроизводства. По делам о налоговых преступлениях копия постановления о прекращении уголовного дела (преследования) направляется также в налоговый орган, чье обращение стало поводом к возбуждению уголовного дела.
§ 5. Отмена решения о прекращении уголовного дела (преследования)
Как уже отмечалось, наличие по уголовному делу постановления о его прекращении исключает возможность повторного производства по нему, пока данное постановление не отменено. Таким образом, чтобы возобновить производство по прекращенному уголовному делу, необходимо сначала добиться отмены соответствующего решения, обладающего так называемым преклюзивным эффектом ( п. 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ).
Отмена решения о прекращении уголовного дела может осуществляться тремя способами: 1) в порядке ведомственного контроля; 2) в порядке прокурорского надзора; 3) в порядке судебного контроля. При этом некоторые из отмеченных способов (ведомственный контроль и прокурорский надзор) предполагают по общему правилу возможность соответствующих должностных лиц действовать как по жалобам заинтересованных участников процесса (прежде всего потерпевшего), так и ex officio (по собственной инициативе). Применительно к судебному контролю действия ex officio исключены: суд вправе рассмотреть вопрос об отмене постановления следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела (преследования) только по жалобе заинтересованного лица.
Ведомственный контроль заключается в праве руководителя следственного органа отменить постановление следователя о прекращении уголовного дела (преследования) и возобновить производство по делу в целом или уголовное преследование in personam конкретного лица.
См. об этом п. 7 § 9 гл. 7 настоящего курса.
Судебный контроль осуществляется в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ, районными судами. Суд вправе рассмотреть жалобу заинтересованного лица, которым чаще всего является потерпевший, на постановление следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела (преследования) и отменить его, признав незаконным или необоснованным, что автоматически означает обязанность органов расследования возобновить производство по делу. Естественно, что судебный контроль наиболее эффективен в тех случаях, когда позиция следователя (дознавателя) нашла поддержку руководителя следственного органа или прокурора, давших согласие на прекращение уголовного дела, утвердивших соответствующее решение, отклонивших обращение заинтересованных лиц и т.п. В то же время закон не предполагает никакого обязательного предварительного обращения к руководителю следственного органа или прокурору — заинтересованные участники процесса после принятия решения о прекращении уголовного дела (преследования) вправе незамедлительно обращаться сразу в суд.
Отмена постановления о прекращении уголовного дела (преследования) руководителем следственного органа, прокурором или судом возможна только в случае признания данного решения незаконным или необоснованным. Незаконным оно является в том случае, когда порядок его принятия или содержащиеся в нем выводы противоречат нормам уголовно-процессуального или уголовного законов. Необоснованным оно является в том случае, когда сделанные следователем или дознавателем выводы о фактах либо не подтверждены соответствующими доказательствами, либо противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным имеющимися в деле доказательствами.
Закон в большинстве случаев не устанавливает предельного срока, в течение которого может быть отменено постановление о прекращении уголовного дела (преследования). Единственным исключением является 14-дневный срок, установленный для отмены прокурором соответствующего постановления следователя, о чем говорилось выше. В остальных ситуациях предельный срок определяется сроком давности привлечения к уголовной ответственности: пока срок давности не истек, руководитель следственного органа, прокурор или суд вправе отменить постановление следователя (дознавателя) о прекращении уголовного дела (преследования), признав его незаконным или необоснованным.