Удивительно что во всей мировой литературе
По статье Чингиза Айтматова «Душа и ум» (ЕГЭ по русскому)
В своей статье «Душа и ум» Чингиз Айтматов поднимает проблему взаимосвязи умственного развития и душевных качеств человека. Ч. Айтматов считает, что они находятся в обратно пропорциональной зависимости: чем ниже умственное развитие человека, тем шире его душа, добрее сердце. Это происходит, потому что «развитый ум стремится к самозащите». Высокий интеллект позволяет людям лучше понимать мир и разбираться во всех тонкостях жизни, он ставит перед ними определённые цели и задачи, выводит в приоритет личные интересы людей. Такой взгляд на мир исключает совершение истинных добрых поступков, а именно безвозмездную помощь, так как она не приносит выгоду человеку, который её выполняет. А умственно неполноценные люди, напротив, не способны понять все тонкости жизни, поэтому они полностью посвящают себя помощи другим, они готовы жертвовать своими интересами и даже собой во благо других.
Автор считает такую взаимосвязь логичной и само собой разумеющейся.
Но я совершенно не согласна с мнением автора. Я не вижу никакой взаимосвязи между душевными и умственными качествами человека. Умственно неполноценные также как и интеллектуально развитые люди способны творить как добро, так и зло, поэтому разграничивать их по такому признаку нельзя. Готовность человека жертвовать собой и помогать другим определяется его характером, а не умственной полноценностью.
В романе-эпопее «Война и мир» Льва Николаевича Толстого так же много примеров проявления доброты умственно полноценными людьми. Например, Николай Болконский, узнав о приближении французов, стал готовить ополчение, которое планировал возглавить самостоятельно. Он не думал о последствиях, которые могли грозить его жизни, его целью была защита дочери и внука от врага. Из этого следует, что Николай Болконский крайне образованный человек был готов принести себя в жертву ради своей семьи.
Его сын Андрей Болконский сражался на войне, отважно защищал страну и пал смертью храбрых, он погиб от полученного в бою ранения. Совершённый Андреем героизм относится к добру. Андрей Болконский служит ещё одним примером образованного человека, пожертвовавшего собой во благо других.
Также Наташа Ростова достаточно умная и образованная девушка была добра и отзывчива по отношению к другим. Она заставила родителей оставить всё имущество в столице и отдать подвозы раненым. Ей было не важно, что её семья потеряет часть своих вещей, она понимала, что другие нуждаются в помощи, поэтому она решила пожертвовать своими интересами ради интересов других.
Всё вышесказанное свидетельствует о том, что не существует никакой взаимосвязи между умственными и душевными качествами. Любой человек может быть добрым и злым, и это не зависит от интеллектуального развития. Поэтому я не согласна с мнением Айтматова. Душевные качества человека зависят от его характера, а не ума.
Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Удивительно что во всей мировой литературе
Театр «Комедианты» запись закреплена
Удивительно, что во всей мировой литературе самые пронзительные, самые потрясающие образы людей с прекрасной душой обязательно связаны с тем, что они умственно неполноценны. Таков Дон-Кихот Сервантеса, князь Мышкин в «Идиоте» Достоевского, таковы «Старосветские помещики» Гоголя, «Простая душа» Флобера, Герасим в «Муму» Тургенева, Матрёна в «Матрёнином дворе» Солженицына…
Но почему именно они отличаются такой привлекательной силой? Не потому ли, что нормальный развитый ум обладает способностью к самозащите. Что бы мы ни говорили, развитый ум прежде всего развивается для самозащиты. Кроме того, множеством вопросов, возникающих в нём, он невольно отвлекает душу от её главного дела.
И только эти люди, безоружные и беспомощные, как дети, брошенные в наш звериный мир, творят единственное, что они могут: любовь, добро. И они обречены погибнуть. И тут мы, так сказать, умственно полноценные люди, потрясаясь и выпрямляясь, хотя бы на время, догадываемся, что именно они лучше всех выполняли главное предназначение человека в этом мире — творить добро.
Удивительно что во всей мировой литературе
ПоЧИТАТЕЛИ книг запись закреплена
Удивительно, что во всей мировой литературе самые пронзительные, самые потрясающие образы людей с прекрасной душой обязательно связаны с тем, что они умственно неполноценны. Таков Дон-Кихот Сервантеса, князь Мышкин в «Идиоте» Достоевского, таковы «Старосветские помещики» Гоголя, «Простая душа» Флобера, Герасим в «Муму» Тургенева, Матрена в «Матренином дворе» Солженицына. Не о них ли сказано в Писании, что нищие духом первыми войдут в царство небесное? Но почему именно они отличаются такой привлекательной силой?
Не потому ли, что нормальный развитый ум обладает способностью к самозащите. Что бы мы ни говорили, развитый ум прежде всего развивается для самозащиты. Кроме того, множеством вопросов, возникающих в нем, он невольно отвлекает душу от ее главного дела.
И только эти люди, безоружные и беспомощные, как дети, брошенные в наш звериный мир, творят единственное, что они могут: любовь, добро. И они обречены погибнуть. И тут мы, так сказать, умственно полноценные люди, потрясаясь и выпрямляясь, хотя бы на время, догадываемся, что именно они лучше всех выполняли главное предназначение человека в этом мире — творить добро. А если это так, они-то и были самыми умными людьми — умом сердца.
В таком случае слава и уму писателей, создавших образы этих людей, как знак преклонения перед ними, как знак несуетности и ненапрасности своего ума.
Фазиль Искандер, «Душа и ум»
1995
(Иллюстрация к повести И. С. Тургенева «Муму»)
Удивительно что во всей мировой литературе
Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один.
Больше всего в женщинах ценю застенчивость. Это красиво. Основа женственности не внешность, а повышенное чувство стыда и сочувствие окружающим.
Терпимость хороша, но вспыльчивость полезней для здоровья.
Мудрость — это ум, настоянный на совести.
Подобно тому, как человек не может устоять на ногах, не опираясь на землю, дух человека не может устоять, не опираясь на небо.
Один русский физик, живущий в Америке, сказал, что наш раскидистый тип мышления неожиданно оказался очень полезным современным требованиям точных наук. Если это так, наша дилетантская всеохватность, источник многих наших бед, стала наконец необходимой в точных науках. На Западе много говорят о высоком уровне русской школы в изучении точных наук. А может быть, дело не в школе, а дело в нашем типе мышления?
« Ничто так не убивает патриотические чувства, как патриотические речи».
Бог и дьявол играют в шахматы. Ставка — человек. Длится, длится грандиозная, многотысячелетняя партия. Пешки дьявола лезут в ферзи.
Несмотря на правильные прогнозы пессимистов, человечество все еще живо. Несмотря на то, что человечество все еще живо, прогнозы пессимистов, увы, остаются правильными.
«Праздник ожидания праздника»
Зло может со стороны внезапно войти в человека, и он, не успев опомниться, совершает злодейство. Тогда в чём же он виноват? Он виноват в том, что ему была дана вся жизнь, чтобы не оставлять в душе свободного места для зла. Но он осторожно придерживал свободное место, не давая добру заполнить его, и это место в конце концов заняло зло. Не давал добру расширяться, и в этом был его сознательный грех.
Совесть.
Дарвина великие старанья,
Эволюции всемирная волна.
Если жизнь — борьба за выживанье,
Совесть абсолютно не нужна.
Верю я — в картине мирозданья
Человек — особая статья.
Если жизнь — борьба за выживанье,
Выживать отказываюсь я.
Есть бессовестность, конечно, но не это —
Тянут люди трепетную нить —
Неизвестному кому-то, где-то
До смерти стараясь угодить.
… показать весь текст …
она проходила сквозь жизнь с огромным букетом цветов, небрежно разбрасывая их направо и налево. Каждый получивший такой цветок, считал себя будущим хозяином всего букеты, и на этом основании возникало множество недоразумений…
Душа и ум
Удивительно, что во всей мировой литературе самые пронзительные, самые потрясающие образы людей с прекрасной душой обязательно связаны с тем, что они умственно неполноценны. Таков Дон-Кихот Сервантеса, князь Мышкин в «Идиоте» Достоевского, таковы «Старосветские помещики» Гоголя, «Простая душа» Флобера, Герасим в «Муму» Тургенева, Матрена в «Матренином дворе» Солженицына.
Не о них ли сказано в Писании, что нищие духом первыми войдут в царство небесное?
Но почему именно они отличаются такой прив…
… показать весь текст …
Люди стремятся друг к другу, видимо, по признаку душевной близости, где нету разницы в нациях, в профессиях и даже в уровне благосостояния. А когда нет у людей душевной общности, они объединяются по национально-видовому признаку, как стая. И опасны, как стая.
Пророк — горевестник Бога.
Пророчество — это правда, которая всегда приходит слишком рано, а вспоминают о ней всегда слишком поздно.
Власть — это такой стол, из-за которого никто добровольно не встает.
Фазиль Искандер [ВЛАСТЬ] [12.07.2003 ]
..Иногда я думаю, что дерево не просто благородный замысел природы, но замысел, призванный намекнуть нам на желательную форму нашей души, то есть такую форму, которая позволяет, крепко держась за землю, смело подыматься к небесам..
«Сандро из Чегема.» Фазиль Искандер
Был самокритичен. С язвительной беспощадностью критиковал себя за недостаточную любовь к себе.
Удивительно что во всей мировой литературе
Эссе и публицистика
Одно из самых очаровательных воспоминаний детства — это наслаждение, которое я испытал, когда наша учительница первых классов читала нам вслух на уроке «Капитанскую дочку». Это были счастливые минуты, их не так много, и потому мы бережно проносим их сквозь всю жизнь. Счастлив человек, которому повезло с первой учительницей. Мне повезло.
Александра Ивановна, моя первая учительница, любовь и благодарность к ней я пронес сквозь всю жизнь.
Уже зрелым человеком я прочел записки Марины Цветаевой о Пушкине. Из них следует, что будущая мятежная поэтесса, читая «Капитанскую дочку», с таинственным наслаждением все время ждала появления Пугачева. У меня было совсем другое. Я с величайшим наслаждением все время ждал появления Савельича.
Этот заячий тулупчик, эта доходящая до безрассудства любовь и преданность своему Петруше. Невероятная трогательность. Разве Савельич раб? Да он на самом деле хозяин положения! Петруша беззащитен против всеохватывающей деспотической любви и преданности ему Савельича. Он беспомощен против нее, потому что он хороший человек и понимает, что деспотичность именно от любви и преданности ему.
Еще почти ребенком, слушая чтение «Капитанской дочки», я чувствовал комическую перевернутость психологических отношений хозяина и слуги, где слуга и есть истинный хозяин. Но именно потому, что он бесконечно предан и любит своего хозяина. Любовь — главнее всех.
Видно, Пушкин сам тосковал по такой любви и преданности, может быть, ностальгически переодел Арину Родионовну в одежды Савельича.
Главным и неизменным признаком удачи художественного произведения является желание вернуться к нему, перечитать его и повторить наслаждение. В силу жизненных обстоятельств мы можем и не вернуться к любимому произведению, но сама надежда, мечта вернуться к нему греет сердце, придает жизненные силы.
Насколько легко ограбить, обмануть культурного человека в жизни, настолько трудней его ограбить в духовном отношении. Потеряв многое, почти все, культурный человек, по сравнению с обычным, крепче в сопротивлении жизненным обстоятельствам. Богатства его хранятся не в кубышке, а в банке мирового духа. И многое потеряв, он может сказать себе и говорит себе: я ведь еще могу слушать Бетховена, перечитать «Казаков» и «Войну и мир» Толстого. Далеко не все потеряно.
Дело в том, что Достоевский в этом романе разворачивает перед нашими глазами грандиозную психическую сложность человека. Чем отчетливее мы понимаем психическую сложность живого существа, тем трудней его уничтожить.
Нормальный человек может срубить дерево, некоторым образом чувствуя жалость к нему, с еще большим чувством жалости, но преодолевая его, он может зарезать животное, чтоб воспользоваться его мясом, но перед убийством человека для нормального человека встает невидимая, но хорошо ощущаемая стена — это сама психическая сложность человека. Человек слишком сложен, чтобы убивать его. Убивая человека, ты слишком многое убиваешь заодно с ним, и прежде всего свою душу.
Убийство человека — это в миниатюре уничтожение жизни на Земле. Профессиональный убийца сам психически примитивен, почти как животное, и потому он не видит большой разницы между убийством человека и животного.
Однажды я спросил нашего знаменитого священника и богослова отца Александра Меня, впоследствии зверски убитого топором:
— Вам приходилось ли когда-нибудь убивать?
Это был человек огромной религиозной и светской культуры.
Еще пару слов о Достоевском. Лица его героев как бы слабо озарены еще далеким, но уже начавшимся пожаром всемирной катастрофы. И они, его герои, интуитивно чувствуют приближение этой катастрофы, спешат, захлебываются, надрываются, скандалят, пытаясь спасти свою душу или пытаясь, как отец Карамазов, ужраться жизнью до наступления этой катастрофы. Надвигающаяся катастрофа стократ усиливает чувство жизни в его героях. Гениальные прозрения соседствуют с мусорным потоком слов. У героев Достоевского слишком мало времени, чтобы сжато, афористично говорить. Слишком мало времени осталось до катастрофы, слишком много вопросов еще не разрешено и состояние предкатастрофной правды обрекает его героев на захлебывающееся многословие. Иначе было бы недостаточно правдиво.
В этом основа стилистики Достоевского. Предкатастрофное состояние героев. Сама жизнь Достоевского: эшафот, каторга, ожидание припадков вырабатывали его яростный предкатастрофный стиль.
Вообще свой собственный стиль есть абсолютная, единственная, последняя правда каждого настоящего писателя.
Как бы умен или красноречив ни был тот или иной писатель, но если мы не чувствуем его собственного стиля, который нас подхватывает, значит, у этого писателя нет высшей духовной правды, ради которой он пишет. Наличие собственного стиля, собственного почерка писателя неизменно делает правдой любую его фантазию. Отсутствие собственного стиля неизменно делает пустой фантазией любую его правду. Стиль невозможно выработать искусственно, как парус не может выработать ветер, который его надувает. Писатель может, как Достоевский и Толстой, говорить тысячи противоречивых вещей, но если все это несется в русле его стиля, значит, все это правда.
В этой связи вспоминаю записанный Горьким эпизод его разговора с Львом Толстым. Ручаюсь только за смысл.
— Страшна та женщина, — сказал Толстой, — которая держит мужа за душу.
— Но ведь в «Крейцеровой сонате», — напомнил Горький, намекая на совсем другую материю, данную нам в ощущениях, — вы имели в виду прямо противоположное место.
— Я не зяблик, чтобы все время петь одну и ту же песню, — ответил Толстой.
До этого они говорили о зябликах.
Всю мировую литературу я разделяю на два типа — литература дома и литература бездомья. Литература достигнутой гармонии и литература тоски по гармонии. Разумеется, при этом качество литературного произведения зависит не от того, какого типа эта литература, а от силы таланта художника.
Интересно, что в русской литературе эти два типа художников появлялись нередко в виде двойчатки, почти одновременно.
Так Пушкин и Лермонтов — достигнутая гармония (Пушкин) и великая тоска по гармонии (Лермонтов). Такая же пара: Толстой — Достоевский. В двадцатом веке наиболее яркая пара: Ахматова — Цветаева.
Литература дома имеет ту простую человеческую особенность, что рядом с ее героями хотелось бы жить, ты под крышей дружеского дома, ты укрыт от мировых бурь, ты рядом с доброжелательными, милыми хозяевами. И здесь в гостеприимном и уютном доме ты можешь с хозяином дома поразмышлять и о судьбах мира, и о действиях мировых бурь.
Литература бездомья не имеет стен, она открыта мировым бурям, она как бы испытывает тебя в условиях настоящей трагедии, ты заворожен, затянут видением бездны жизни, но всегда жить рядом с этой бездной ты не хочешь. Впрочем, это во многом зависит от характера читателя.
Литература дома — преимущественно мудрость (Пушкин, Толстой). Литература бездомья — преимущественно ум (Лермонтов, Достоевский).
Мудрость сразу охватывает все окружение, но видит не так уж далеко, потому что далеко видеть и не надо, поскольку, видя все вокруг, мудрость убеждается, что человек везде человек и страсти человека вокруг одинаковы.
Ум имеет более узкий кругозор, но видит гораздо дальше. Так, Достоевский разглядел далеких бесов и в бешенстве помчался на них, как бык на красную тряпку.