У меня сын что делать я феминистка
У меня сын что делать я феминистка
Как феминистке сделать из своего сына настоящего мужчину? мужчина сын феминистка
Феминистка с ребенком?! Интересно, как сие могло произойти, кокой-то подвох.
У феминистки не рождаются сыновья.Если родила сына,значит не феминистка.
А чем феминистка, отличается от других женщин, в плане воспитания детей?
Вы все размываете, и не даёте чётких определении на два разных пол, кем они должны быть и в каком духе должны воспитатсься, ну не может же тигра воспитать свинья, или наоборот, они разные и должны тем кем являются
Еще раз вам напишу. Мне не трудно. Если вы не умеете читать. Никто никому ничего не должен. Мы учим детей самостоятельности, чтобы они сами принимали решения, кем им стать в жизни. А не распределять обязанности между мужчинами и женщинами!
Никто никому не должен, человек вообще то существо социальное, то есть в мужчине не надо заложить что он мужчина, а женщине заложить, что мужчина не не мужчина?
Все, надоело писать в пустоту. Главное я воспитала своих детей, не такими, как вы!
Феминистка призналась, что она прервала беременность, потому что узнала пол будущего ребенка — он был мальчиком. Женщина заявила, что не хочет принести в этот мир «еще одного монстра», и поэтому сделала аборт.
Беременность была уже на позднем сроке, ей пришлось пойти на определенные риски из-за своих убеждений.
На возможное осуждение феминистка ответила заранее в социальных сетях: «Есть люди, которые хотели бы видеть упадок современного феминизма, они будут делать анти-феминистские комментарии, некоторые даже могут что-то предпринять».
При этом она назвала США дьявольской страной, где движение феминисток превратилось в инструмент социального контроля, которым управляют ЦРУ и правящие круги, они делают женщин более зависимыми от правительства, а также занимаются ломкой традиционной модели семьи.
Несмотря на сумбурность реплики феминистки, оправдывавшей свой аборт по дикому мотиву, она оказалась не слишком далека от истины. Икона феминистского движения Глория Стейнем как-то призналась, что получала финансирование от ЦРУ и из фонда Рокфеллера, чтобы влиять на движение контркультуры в 1960-х.
Читайте также:
Читайте последние новости на сегодня
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
«Я выращу феминиста» и другие заблуждения мам мальчиков
Каждый раз, когда заходит разговор о невысоких человеческих качествах российских мужчин — их инфантилизме, жадности, эгоизме или бытовой грубости, кто-нибудь обязательно встрянет с упреком к их матерям.
Мол, а кто их таких вырастил-то? Кто воспитал?! Вы же, бабы, и воспитали на свою голову! Отцы у нас, как известно, в воспитании детей редко участвуют — сами вечно жалуетесь, ну так, значит, женщины и ответственны за плохое мужское поведение!
Все, нечем крыть. Выходит, на мамах мальчиков лежит огромная ответственность, с которой все предыдущие поколения мам мальчиков справлялись плохо. Ай-яй-яй, глупые тетки! Ничего не умеют!
Но в чем это «плохо справлялись» заключается? Почему мамам мальчиков никак не удается воспитать из своих сыновей новый вид мужчин — некоего «мужчину 2.0», который окажется намного более порядочным и менее жестоким, чем все предыдущие поколения мужчин в России?
Потому что это так не работает. Хотим мы того или нет, наши сыновья вырастут мужчинами. В российском патриархальном обществе — довольно жестоком по отношению к мужчинам, но вдвойне жестоком по отношению к женщинам — это означает, что они автоматически будут иметь преимущество перед женщинами своего круга. К их словам будут прислушиваться внимательнее, их мнение будет учитываться чаще. То, что они скажут, будет считаться умным, а то, что скажет женщина рядом с ними, — глупым, даже если она произнесет ровно то же самое. Хотим мы того или нет, мальчики окажутся вверху пищевой цепочки, в то время как девочки окажутся внизу. В отношениях с девушками они будут иметь негласное, но всеми признаваемое право раздавать тычки и пощечины, контролировать и поучать с позиции более умного. Это заметно даже здесь, на страницах Cosmo — достаточно почитать статьи психолога Михаила Лабковского и обратить внимание на их тон. Патриархальные ценности начинают проникать в сознание очень рано, с выбора цвета обоев в детской (розовенькие для девочек, голубые для мальчиков), игрушек и занятий, которые мы одобряем или не одобряем для сына.
Тем более что часто матерям самим сложно отдать себе отчет в том, что они транслируют вредные идеи, которым их научили в детстве.
«Я в детстве дружила только с мальчишками! Никогда не любила играть в куклы, поэтому рада, что родился мальчик и можно играть с ним в конструкторы. С девочкой мне было бы скучно», — пишут иногда мамы мальчиков.
И чувствуется по тону, что им тайно льстит, что они родили сына, а не дочку, что они гордятся своим отличием от «обычных девочек». Это невинное хвастовство говорит о внутренней мизогинии — когда женщина усвоила патриархальные установки и искренне считает «мужские» качества лучше стереотипных «женских» без всякого дополнительного обоснования. Машинки круче кукол. Почему? Потому что ими чаще играют мальчики, чем девочки. Вот и все объяснение. Ходить в театр — глупое женское занятие, а ходить на футбол — умное мужское.
Сам язык, на котором мы говорим, воспитывает в мальчиках самодовольство и эгоизм. «Вести себя как девчонка» в качестве упрека — частое выражение. Когда девочку или женщину хотят похвалить, ей говорят, что у нее «мужской ум». Такие выражения не несут в себе ровно никакой информации, кроме той, что быть женщиной — ущербно, что мальчик должен вести себя так, чтобы его ни в коем случае не спутали с одним из этих недочеловеков в розовых платьицах.
Изменить этот базовый фактор никакая мама мальчика в одиночку не в силах. Ее сына все равно будет воспитывать вся окружающая его реальность. Его будет воспитывать язык, на котором с ним говорят в автобусах, в детском саду, с экрана телевизора, на котором общаются его ровесники. Чтобы милые мальчики-зайчики перестали вырастать в злобных эгоистов, надо, чтобы изменилось все общество.
Пока же мальчики продолжат вырастать с привычкой к системному насилию. Точно так же, как девочки будут вырастать с ощущением своей второсортности и, в лучшем случае, желанием доказать, что они не хуже мужчин. В то время как мужчинам не нужно ничего никому доказывать. С утра встал — уже молодец, помылся и побрился — Крис Хемсворт.
Примерно как тащить себя за волосы из болота, одновременно отбиваясь от атакующего бегемота.
Автор: Маша Норрис
Вот о них и хочу рассказать.
Представляете: куча здоровых женщин с руками-ногами сидит и ноет с утра до вечера, тратя часы на самоедство.
И в “Мужском движении” тоже забанили. Для симметрии. Туда наши «Сестрини» часто совершали набеги.
Я была разочарована. Они же хотели равенства, так в чем дело.
Кстати, дедушка, милый дедушка, ущемлял меня все детство тем, что не позволял делать “мужскую” работу по дому, не допускал грязных слов, выключал телевизор, когда на экране показывали постельные сцены. Это тоже ужасное угнетение! Называется “доброжелательный сексизм”. Он коваааарный! Еще хуже, чем побои!
Я читала-читала феминисток. А потом отписалась навсегда. Мне захотелось ходить в музеи, на прогулку, жить как нормальный человек, учиться, а не начинать день с “50 снегурочек изнасилованы Дедом Морозом, прочитай и передай подругам!” и «Приходите на лекцию о вагинах».
Люди, называющие противоположный пол «х..мразь», ничуть не лучше, чем люди, называющие противоположный пол «шкура». Вам какие-то неадекваты попались.
Вся эта хуерга с правами меньшинств, борьба полов, рас и вероисповиданий нужны лишь для отвлечения от реальных проблем, не говоря уже о том, что это тупо бизнес и ничего личного
По поводу постоянного ощущения угнетения со стороны.
Вспоминается одна притча про монету и кузнечика. Суть её была такова, что человек, сконцентрированный сугубо на зарабатывании денег, не смотря на городской шум и гам, отчётливо мог слышать звук упавшей монеты. А тот человек, кто был сконцентрирован на созерцании прекрасного, в тех же условиях, чётко слышал скрежетание кузнечика.
Куда направлен наш ум, то мы и замечаем в первую очередь.
Спросим себя, что будет, когда все цели феминизма будут достигнуты? Угнетение прекратится? Нет же, эти люди переключатся друг на друга и будут искать угнетение среди своих же.
А меня прикалывают феминитивы)
Это мужененавистницы, а не феминистки.
Обожаю фемок, если попадается убежденная, это просто подарок какой-то. Троллить их одно удовольствие, они истеричны, видят мир только в черно-белом спектре и с головой не очень в целом дружат. Недавно одной предложил отказаться от двойных стандартов и не сочетать в одном предложении «х..емразь» и «женщина». А говорить либо «мужчина» и «женщина», либо «х..емразь» и «шкура», чтобы все было честно. Потом берём попкорн и наслаждаемся.
Тут тоже мне какая-то дура про виктиблядинг кричала. Так что есть они и среди нас.
ППП, или как я чуть не попал в сексуальную деструктивную секту
История эта произошла со мной в конце нулевых. Тогда я нашел одну интересную книгу «Бодхи – практика прямого пути». Это про психическое самосовершенствование, в частности про то, как устранять негативные эмоции. Техники там указывались интересные, и я загорелся обсудить их с практикующими. Сам Бодхи на своем сайте указал сайт сбора таких практиков, и я туда поперся. К моему удивлению, сайт оказался закрытым. В смысле он работал, но сообщал, что доступ к сайту через комиссию. Которая рассматривает каждого кандидата – достоин или нет. И мне предлагалось заполнить анкету на соискательство по приобщению к великой мудрости. Вопросы в анкете были весьма личного плана. Не, код от кредитной карты там не спрашивали, но про отношение к гомосексуальному коитусу было вопросов 5 и т.п. Я честно ответил и стал ждать решения комиссии.
Через пару дней меня пригласили на виртуальное собеседование. Типа в текстовый чат. И, используя данные моей анкеты, меня знатно поунижали и пооскорбляли. И вынесли вердикт – мол негоден к приобщению. Диагноз подтвердили умными терминами из книги Бодхи. Почему я сразу не послал их подальше в самом начале? Да потому что тогда у меня совсем не было опыта Интернет-срачей. Я даже в политические форумы не ходил тогда. И я поздно сообразил что здесь происходит.
Я обиделся. В прямом смысле слова сам себя подставил. Не дай я им информацию о себе личного плана, они бы не смогли меня так задеть. Ну да сам виноват! Хороший урок! Но я все равно не успокаивался. Я совсем не кулц хакер, но решил попробовать взломать их сайт. Обида, она такая! На мое удивление, там и взламывать то сильно ничего не надо было. Системы безопасности не было как таковой. И я попал не только на их закрытый раздел для ищущих истины, но и на самый закрытый раздел, где тусовались самые гуру. Те, кто меня типа тестировал. И знаете что они горячо обсуждали?
Все было очень эмоционально, с матами, с разборками, и никаким устранением негативных эмоций там и не пахло. И я задумался – каким я был дураком, всерьез относясь к словам обо мне какого-то проститута с разорванной жопой. После того случая я гораздо спокойней отношусь к общению в Интернете. Что-то мне подсказывает, что самые злобные мои оппоненты, которые вываливают на меня тонны дерьма – это лузеры-проституты с разорванной жопой. В прямом или переносном смысле этого слова. Уверенный в себе человек, с удавшейся жизнью, не будет яриться и исходить на говно из-за общения на темы истории, политики, психологии с совершенно незнакомым ему человеком.
Хороший вопрос«Что значит „фу, это для девочек“?»: Как феминистки воспитывают детей
И как борются со стереотипами
Интервью: Елена Барковская
ВСё БОЛЬШЕ ЛЮДЕЙ БОРЕТСЯ с гендерными стереотипами — но если у взрослого есть силы противостоять тому, что происходит вокруг, то детям приходится куда сложнее: в дело вступают родственники, воспитатели детских садов и школьные учителя, которые тоже могут навязывать патриархальные взгляды. Мы уже говорили с мамами о том, с какими стереотипами они сталкиваются при покупке игрушек детям — но одними игрушками воспитание не ограничивается. Теперь три матери-феминистки рассказали нам, как они растят детей — девочек и мальчиков — и как им удаётся справляться с влиянием окружающих.
Ольга
Помню, как-то раз нам подарили книжку с наклейками, которая была посвящена семье. На одном из разворотов были нарисованы мама с папой, пришедшие с работы: папа сидел на диване с газетой, а мама, накинув фартук, готовила на всех еду. То есть они оба вернулись с работы, устали, но при этом вся нагрузка перекинута на женщину. Такую книжку должна была рассматривать дочь. Кто-то подумает, что это мелочь, ерунда (да, может, я и сама так когда-то считала), но дети всё очень хорошо считывают. На самом деле и книги, и мультфильмы влияют на ребёнка — оттуда нередко берутся модели поведения, мысли и схемы действий.
Большинство книг в нашей детской библиотеке о девочках, но не принцессах в розовых одежках в ожидании принца, а обычных (или необычных) героинях, которые к чему-то стремятся, делают выбор, отстаивают свою позицию. Тут оговорюсь: я не вижу ничего плохого в принцессах, но у ребёнка должен быть выбор — стать принцессой, маленькой учёной, юным инженером или балериной. Собственно, у мальчиков тоже.
Особых проблем в детском саду я пока не увидела — правда, дочь ходит туда нерегулярно. Но когда только «поступили», я сразу попросила воспитательницу не предлагать дочери только кукол и коляски. Она согласилась, добавив, что её дочка тоже любила машинки. Дома Катя играет в разное: у неё есть кухня, машинки, куклы, животные, пазлы, кубики, набор врача, инструменты, железная дорога. Сейчас она больше всего занимается с конструктором и строит города, мосты и дороги. Может, когда-то она будет постоянно играть с куклами — мы не против, полная свобода выбора. Свою задачу мы видим в том, чтобы предложить дочери как можно больше вариантов, чтобы она поняла, чего хочет.
Однажды, когда мы гуляли с Катей на детской площадке, я увидела, как упал мальчик. Ему было года полтора, он гулял с бабушкой. Бабушка не подбежала к нему, даже не тронулась с места — он лежал и ревел, а она твердила издалека: «Что ты плачешь? Ты мальчик, вставай!» В другой раз, тоже на площадке, девочка лет пяти что-то громко крикнула, и её сразу же одёрнула бабушка: «Не ори, ты же девочка!» Очень сложно сдержаться в подобные моменты и ничего не сказать, честно говоря. Я понимаю, что Катя в какой-то момент столкнётся и с «тыжедевочка», и со стереотипами, но я хочу, чтобы она была готова к этому и знала, что это ненормально.
дочери одиннадцать лет
Когда моя дочь была в детском саду, там традиционно праздновался «день любви и красоты» 8 Марта, на котором воспевалось долготерпение мамочек, их готовность всегда утереть нос ребёнку и прибрать квартиру. На сам утренник приходили в основном мамы, и когда вместо меня однажды пришёл муж, он выглядел в зале белой вороной. У меня же потом осведомлялись воспитательницы, почему я не нашла время, чтобы явиться на утренник (стереотип «плохой матери» во всей красе). Это выглядело так, будто внимание папы ценится куда меньше.
Другой гендерный стереотип, с которым мы столкнулись, — «неженские» виды спорта. В первом классе дочь начала заниматься дзюдо, и делала это неплохо: на местных соревнованиях получала медали за второе-третье место, учитывая, что нужно победить в четырёх-пяти схватках с мальчиками её возраста (до тринадцати лет соревнования общие, потому что физически мальчики и девочки не отличаются). Но, несмотря на успехи, к третьему году дочь отказалась ходить на дзюдо, потому что её дразнили те самые пацаны, которых она на соревнованиях укладывала на лопатки: заглядывали в раздевалку, обзывались. Я хотела устроить скандал, но дочь попросила этого не делать, ей было стыдно. И я решила, что моя собственная феминистская борьба не стоит того, чтобы причинять ребёнку дискомфорт, — дзюдо было забыто.
Литературу дочь выбирает сама, и я охотно покупаю книги, которые ей интересны: о путешествиях, мифах, биологии, химии. Мы не ходим в большие сетевые книжные, а в независимых магазинах редко можно найти какую-нибудь непотребную патриархальную глупость.
Школьная система — отдельная история. Школа, куда ходит дочь, не самая плохая, поэтому сексистские стереотипы там транслируются в основном не учителями, а другими детьми. Она очень серьёзно с этим борется. Однажды мне позвонила учительница и в ужасе сообщила, что дочь подралась с мальчиком. Оказалось, что этот мальчик уже издёргал мелким физическим абьюзом (тычки, щипки) всех девочек в классе, и дочь была первой, кто не постеснялся врезать ему прямо в лоб. Он отделался парой синяков и уязвлённым эго, но говорить с его родителями оказалось бесполезно: глубоко травмированная мать и отец, который хочет, чтобы его сын «рос мужиком». Даже лучшая школа не может контролировать то, что происходит за её стенами, поэтому конфликт закончился ничем: я лишь похвалила своего ребёнка за то, что она не дала себя в обиду, а мальчик стал вести себя тише.
Большинство девочек в школе носят юбки, сложные причёски, которые им сооружают перед школой мамы, красят ногти. Я никогда не проводила каких-то феминистских лекций для дочери, но это всё кажется ей нерациональным и удивительным: юбка — это попросту неудобно, а лишние десять минут сна куда важнее, чем красивая косичка. Когда я смотрю на вещи её глазами, то понимаю, что все сложные построения феминистской теории можно выразить одним простым детским вопросом: «Но зачем?» И действительно, большая часть из того, чем вынуждены заниматься современные женщины, чтобы соответствовать требованиям патриархата, представляется мне абсолютно бессмысленной.
сыновьям четыре, шесть и шестнадцать лет
Мои дети притащили сексизм из сада (до этого никаких проявлений не было, да и откуда им взяться?) Например, установки о цветах: розовый — «цвет девочек», у мальчиков он под запретом. Сиреневый и фиолетовый тоже — они начинают отвергать вещи этого цвета. Проблема именно в том, как это говорится: «Фу, это для девочек!» Меня возмущает, я говорю им: «Что это значит? Если „фу“ — девочки хуже, что ли?» Они теряются, потом отвечают: «Наверное, нет, не хуже. Просто мы мальчики, и нам это не подходит». Я пытаюсь отыграть немного назад, заставить их осмыслить то, что они говорят, а потом объяснить, что нет «девочковых» и «мальчиковых» цветов. Мне кажется, они усваивают, но так или иначе встраиваются в социальные условия. Думаю, что ломать их не стоит, они же живут в обществе — важнее их собственное отношение к этому. Откуда идут установки? Думаю, что не от воспитательницы, а от других детей в саду, а у них это от родителей.
С мультиками я не сильно заморачиваюсь. Даже производители делят мультфильмы на «девочковые» и «мальчиковые». В тех, что смотрят мои дети, нет явной дискриминации, но распределение ролей присутствует. При этом у них нет любимого мультика или книги, где главная героиня — бойкая, отважная девочка. Но ты ещё найди такие! В большинстве произведений главная героиня-девочка — это принцесса. Вот где полным-полно сексизма, так это в народных сказках. Но мы их не читаем по разным причинам, в том числе потому, что они пугают моих детей. Я одно время переживала, что лишила сыновей наследия мировой культуры, а потом подумала: ну и что?
Фраза «мальчики не плачут» действительно зловредная. Вообще, вся история вокруг чувств — что их можно проявлять, можно показать, что тебе больно, что можно быть слабым — для мальчиков абсолютно запретная. В итоге это ведёт к росту внутреннего напряжения, которое по-разному будет выходить: у одного в драках, у другого через стресс.
Естественно, я хочу, чтобы мои дети были равными партнёрами в своей будущей семье: проводили столько же времени с ребёнком, как и жена, делали уборку. Вообще, мне кажется, что бытовое самообслуживание — важная часть воспитания мальчиков. Я, например, росла в патриархальной семье. У нас с братом была часть обязанностей, которая делилась, но мне внушалось, что «ты девочка, ты обязана это делать, а мальчик не обязан».
Надо объяснять мальчикам, что в семье нет специального человека, который должен всех обслуживать. Старшему ребёнку я говорю: «Да, есть вещи, которые я делаю для тебя, но это по моей доброй воле». Раньше я стирала вещи для всей семьи: сортировала, закидывала в машинку, развешивала, — пока не обнаружила, что взрослый сын относится к этой работе пренебрежительно — он не считал, что это труд. Уже полгода он сам стирает и гладит. Иногда приходит на кухню и говорит: «Ужас, у меня закончились чистые носки». Я отвечаю: «Вот стиральная машинка, вот сушилка». Я стала делать домашний труд видимым.
У старшего есть обязанности по дому, я учу его готовить еду и поясняю, что остальные члены семьи не обязаны обеспечивать наличие еды на кухне — если её нет, он может сам приготовить. Так же в браке: если обязанность не закреплена за кем-то одним, то работу делает тот, у кого есть время и ресурс. Младшие убирают за собой игрушки. Вообще встраивать маленьких детей в работу правильно. Это сложно: проще сделать самой, чем научить ребёнка (он же сначала сделает всё не так!), но с девочками мы всё равно через это проходим. С мальчиками, мне кажется, надо делать то же самое. Какая между ними разница?