Ты понимаешь во что ввязался
Ты понимаешь, во что ввязался?
Глава двенадцатая
– Не думала, что ты приедешь, – Екатерина даже не смотрела на Дмитрия. Она никогда не любила позволять другим видеть свои глаза. – Не ожидал, что ты напишешь мне, – послышалось в ответ. Искренне. Ведь после случая в бассейне Дмитрий понимал, что вряд ли он скоро увидит ее. Но вот судьба сама их столкнула, и он был рад этому. – Выбора не было, – вранье. Но обоим спокойнее от этого. – И даже не спросишь, почему мы были в участке? – Захочешь, сама расскажешь, – дернул плечом парень, подправляя свои очки. Екатерина наконец-то посмотрела на него. Внимательно рассматривая и лицо, и взъерошенные волосы, она закусила губу, задумавшись, и с выдохом произнесла: – Мы хотели улететь из Питера. – Что? – У нас были билеты. Мы хотели оказаться там, где нас никто не знает, – Дмитрий посмотрел на девушку, а на ее лице промелькнула грустная улыбка. – Глупо, правда? Парень молчал. Екатерина устало прикрыла глаза, полностью откидываясь на сиденье. Сейчас она чувствовала странное спокойствие. Возможно, ее просто уже мало что волновало. Машина резко развернулась, выворачивая в сторону центра. Оба больше ни о чем не спрашивали, просто слушая тихий джаз. Солнечная погода быстро сменилась тучами. Девушка следила за снежинками, что оседали на окно машины. Это было красиво. Истинная эстетика. – Приехали, – спустя пятнадцать минут произнес Дмитрий. Они остановились у парковки торгового центра. – Идем. Екатерина вышла из машины, чувствуя легкое головокружение. На миг в глазах потемнело и ей потребовалось несколько секунд, чтобы вновь видеть, а перед лицом всплыл обеспокоенный Дмитрий. Его руки придерживали Екатерину за плечи, готовясь в любой момент поймать. Он ничего не сказал. Знал, что бессмысленно. И просто дал время прийти в себя. – Я в порядке, – тихо шепнула Екатерина. Опять ложь. Дмитрий лишь взял ее за руку, ведя в теплое помещение. Людей было много. Шум слился с музыкой магазинов, но Екатерина будто не чувствовала себя. Будто это не она сейчас идет с Дмитрием, позволяя тому держать ее за руку. Она даже не сразу услышала вопрос парня, пока он не прижал ее ближе к себе, прошептав прямо на ухо: – Есть пожелания на счет кафе? От такой близости по телу прошлись мурашки. Только с Антоном она чувствовала себя уютно. Только его присутствие не вызывало тошноты. Так что поменялось? – Мне без разницы, – произнесла, делая шаг от парня, и идя прямо, глазами ища любое кафе, в конечном итоге останавливаясь на одной из вывесок с котами. Сзади послышался смешок. Сев в углу рядом с картинами на стене, Дмитрий взял в руки меню, пока девушка рассматривала это место. Помимо них тут сидели еще несколько людей. Тихая музыка и разноцветный дизайн. – Что будешь заказывать? – вырвал ее из размышлений голос Дмитрия. Екатерина медленно развернулась к нему, всего на секунду останавливаясь на его глазах, опуская взгляд вниз. – Кофе. Парень некоторое время о чем-то думал, после встал и пошел к барной стойке. Екатерина тяжело выдохнула. Она просто устала. Она уже ничего не хотела. Ей было тяжело даже разговаривать. Ее последняя надежда на спокойствие была отнята сегодня. Дмитрий быстро вернулся, довольно улыбаясь. Вскоре бариста принесла две чашки кофе. Желудок девушки скрутило. Она не помнит, когда последний раз ела, заменяя пищу кофеином и сигаретами. Парень думал о своем, не обращая внимания на Екатерину. Оба наслаждались горячим напитком, пока им не принесли тарелку с салатом и тосты. Девушка вопросительно глянула на парня. – Тебе нужно поесть, – просто ответил тот. Так, будто он каждый день об этом напоминает. Не навязчиво. Наоборот, так просто. – Я не голодна, – теперь в голосе Екатерины промелькнули холод и презрение. А ведь он обещал, что поможет ей. Спасет от этой жизни. Но выражение парня не изменилось. Все такой же спокойный. Его выдержки можно было позавидовать. Сережа всегда говорил, что из друга получится отличный врач. – Когда мне было двенадцать, мои родители развелись, – голос парня был ровным. В его глазах читалось полное спокойствие, но пальцы рук, держащие кофе, невольно дрогнули. – Я остался с матерью. Меня никто и не спрашивал, с кем я хочу жить. Только вот она так и не смогла начать жить заново, – парень сделал глоток, прочищая горло. Екатерина молча слушала. – Она поддалась прошлому. Она не смогла смириться. И в один день, вернувшись со школы, я нашел ее на диване с кучей таблеток, – Дмитрий посмотрел на одну из картин с человеком и пианино. Он вновь вернулся в тот день, так и видя тот момент, будто застывший кадр. – Она была мертва. Она не смогла вновь начать жить… Как думаешь, что будет чувствовать Антон, увидев твое мертвое тело? Тело Екатерины пронзила молния. Поджав губы, она опустила взгляд на принесенный салат. Что он будет чувствовать? Но они же уйдут вместе. Они уже давно с этим смирились. – Я… не могу, – сипло произнесла. На этот раз без лжи. И Дмитрий понимал ее. Он правда понимал. – Там просто овощи. Съешь немного. Твой организм слишком истощен, – и Екатерина не смело взяла в руки вилку. Дмитрий придвинул к себе тарелку с тостами. Он больше ничего не говорил, давая столько времени, сколько нужно. Девушка долго ковырялась в салате, выбирая самые мелкие кусочки помидоров. Даже несмотря на то, что там была лишь зелень, она боялась. Боялась принять собственное существование. Она помнила тот момент в бассейне. Помнила каждую секунду и ей было страшно. Маленький кусочек помидора оказался во рту, и девушка стала медленно его пережевывать, пытаясь не вырвать. На лице парня скользнула улыбка, но он быстро спрятал ее за чашкой кофе. Он с их первой встречи решил, что сделает все, чтобы помочь Екатерине. Иначе он не простит себя. Не в этот раз.
Два часа ночи. Антон так и не вышел из комнаты, сидя на белых простынях и слушая музыку. Бинт на руке был развязан и скомкан. Старая кровь засохла на руке, и Антон как завороженный пялился на нее. Горло болело, а виски давило. Веки были тяжелыми и хотелось их закрыть, проваливаясь в сон. Но сны Антону больше не снятся. Взяв пачку сигарет, парень встал с кровати, открыв окно, и закурил прямо в комнате. Из соседней комнаты послышался приглушенный крик, от которого по телу Антона прошлись мурашки. Но это не его дело. Они никто друг другу. Хотя на сердце стало больно, а в груди тяжело. Почему он думает о человеке, которого встретил неделю назад? Почему ненависть порождает любовь? Антон не понимал, что чувствует к преподавателю. Он хотел быть рядом и бежать от него подальше. Он мог понять ту боль, что испытал преподаватель, но его бесило то, как он ворвался в его жизнь. Антону надоело, что у него опять нету выбора. Очередной крик из-за стены. Более отчаянный. Будто раненый зверь перед смертью. И Антон не мог это слушать. Выбросив окурок через окно, он вышел в коридор, открывая дверь в комнату Арсения. Мужчина спал скрючившись и зарывшись в одеяло. По его лицу текли слезы, а губы были плотно сжаты. Опять та же картина, что и прошлой ночью. – Вам бы к психологу сходить, Арсений Сергеевич, – тихо выдохнул Антон, садясь на большую кровать рядом и убирая пряди волос с потного лба преподавателя. Он не хотел его будить, поэтому просто облокотился о стену, позволив мужчине прильнуть к нему и плотно сжать свою ладонь. Рваные выдохи немного утихли, и последняя капля слез скатилась на подушку. Мужчина был полностью укутан в одеяло, но развернувшись во сне он немного отодвинул его со своего лица и теперь Антон мог любоваться своим преподавателем. Это не казалось не правильным. Парень просто чувствовал, что так и должно быть. И медленно запустив свою руку в темные волосы мужчины, от стал нежно их поглаживать. – Интересно, когда меня не станет, Вы будете грустить? – тихо прошептал парень, понимая, что подпустил Арсения слишком близко. – Если для Вас все это лишь забава, почему Вы не позволили мне просто улететь? Но вопрос так и остался без ответа. А время на часах медленно переходило к утру. И когда стукнуло шесть, парень медленно и бесшумно выпутался из рук Арсения, уходя на кухню. Поставив чайник, он стал искать кружку, чтобы заварить кофе. Он уже привык к бессонным ночам. Привык просыпаться утром с мутными мыслями и тяжелыми веками. Было бы странно, будь это по-другому. Вдруг из комнаты раздался звонок. Нахмурившись Антон медленно пошел в сторону звука и найдя свой телефон, оставленный на кровати, заметил неизвестный номер. Некое чувство тревоги накрыло его, но он все же ответил: – Слушаю… – Антон? Это отец. Мне нужна твоя помощь…
Ты понимаешь, во что ввязался?
Глава третья
Я Никто. Странно, да? Ведь у всех есть имя… У меня тоже оно есть, но оно мне не нравится. Нет, само имя красивое. Даже очень. Возможно, не будь оно таким величественным, я бы сейчас не писала тут. Для такого человека, как я, имени нету. Слишком гнилая душа, слишком дерьмовый характер, слишком убогое существование… Слишком? Ахах, без разницы. Зовите меня просто Ина. Наверное, только это сокращение мне и подходит. Зачем я здесь? О чём всё это? Пусть это место будет моим маленьким дневником. Ведь в жизни я слишком ленива для рассказов. Полагаете услышать мою историю? Мои проблемы? Что же, их так много, что эта цель уже давно находится в последних рядах. Да, можете называть меня истеричкой, очередной девочкой, что приукрашивает свои проблемы, но всё-таки, не судите меня, не зная о моей жизни. Возможно, постепенно я всё расскажу: от попытки изнасилования, намерения спрыгнуть с крыши или вскрыться, до психиатра и поставленного маниакально депрессивного биполярного расстройства. Сейчас нету ни времени, ни желания. А вообще, для чего я тут пишу всё это? Я чувствую себя грязной. Убогой. Я не считаю себя красивой, хотя люди вокруг говорят наоборот. Только вот я больше не верю людям. Лживые индивиды, ищущие выгоду для себя везде… Я и сама такая, я не отрицаю этого. Я уже давно признала ущербность своего никчемного существования. Наверное, я заебалась. Голод помогает отвлечься. Голод помогает стать лучше… Голод помогает исчезнуть. Просто дайте мне исчезнуть. Вчера весь день сидела на кофе. Сегодня тоже. Кофе кофе кофе… Завтра опять голод. Голод, голод, голод… Вы правы, я заебалась жить. – Держи, – Антон поставил две кружки с кофе на стол и сев напротив уставился на чужой почерк. Екатерина, нахмурившись неодобрительно взглянула на кофе. – Без сахара. Поставив точку, девушка отложила дневник в сторону. Совсем недавно она начала записывать собственные мысли и тревоги по ночам, и не ради терапии. Просто так она могла понять, что у нее в голове. Мысли все чаще путались, а реальность искажалась. Память все чаще подводила и иногда Екатерина не была уверенна, находится ли она в реальности или все еще спит. Антон же, достав пачку сигарет, спокойно закурил. Кофе – его вечный друг. Кто-то называл это зависимостью. Возможно, но именно это и было его целью – отыскать предел. – Антон? – голос девушки был хриплым и тихим. Она сама не понимала, что с ней происходит сегодня. Все слишком яркое и громкое, а шум в ушах вместе со школьным звонком так и не проходит. – Что? – по его лицу было не понятно, о чем он думает. Оно было слишком безразличное. Это типичное его состояние, из которого он выходит лишь с помощью адреналина, а так он будто кукла. Екатерина иногда думает, что Антона уже давно нету в этом теле и с ней разговаривает лишь его блеклая оболочка. – Как думаешь, Бог нас осуждает? – просто мысли в слух. Вопрос, не имеющий никакого значения. – Выбирая между пустотой и адом предпочитаю не задумываться о вечности, – Антон затянулся, выпуская дым и прищурившись уставился на яркое небо. Мороз щекотал его щеки, а ветер легонько трепал светлые пряди волос. – Да и кто мы такие, чтобы решать, что важно Богу? – Я боюсь вечности, – слова Екатерины заставили парня посмотреть на нее и задуматься. Если душа существует, то и вечность есть. А там, где вечность, там и настоящее души навечно. И даже это его не пугало. Остаться самим собой навсегда? Мир создает людей, миру и отвечать. – Только вот Бог создал мир за семь дней, а я разрушил свой за семь секунд, – прошептал Антон, смотря будто свозь девушку. – Знаешь в этом мире нет ни правды, ни лжи. Есть только факты. И по ошибке мы верим лишь тем фактам, которые нам нравятся. Другого способа жить мы не знаем. А те, кому не нравится, что это факты — принимают их за истину. Так мы и входим в заблуждение. Так какая разница, что верно, а что нет? Мы всего лишь люди, считающие, что хоть что-то понимаем об этой жизни, когда на самом деле мы просто слепые. – Утопия наивных мечтателей. Их можно понять. Достаточно почитать сказки Андерсена. Даже в смерти находят смысл для добра, – Екатерина грустно хмыкнула ложкой мешая кофе, хоть в нем и не было молока. Просто привычка. Раньше она добавляла сахар. Раньше она позволяла себе все. – Раньше я думала, что каждый имеет право на второй шанс… – Так что изменилось? – Антон знал. Он был тем, кто держал ее за руку, пока она писала заявление в полиции. Екатерина только улыбнулась, делая глоток все еще теплого кофе. Сегодня был странный день. Слишком много перемен. Слишком много суеты. У нее больше не было сил быть окруженной столькими людьми. – Наверное, нам просто не повезло.
Скрестив руки на груди Арсений обвел взглядом двоих учеников понимая, что третий, скорее всего, и не собирается приходить. – Кто-нибудь знает, где Антон? – все-таки поинтересовался. Илья без заинтересованности дернул плечом в отрицании. Оксана же, поджав губы призадумалась, и мужчина более требовательно взглянул на нее. Девушка тяжело выдохнула, сложив руки в замок и нервно теребила пальцы. – После первого урока я их больше не видела, – выпалила, опустив голову. Она никогда не любила сдавать свой класс в чем либо, но, когда Арсений так на нее смотрел, выбора особо и не было. – Их? – Да, Екатерина тоже отсутствовала. По идее, они всегда прогуливают вместе. Арсений кивнул, подмечая новую информацию. Он чувствовал, что стоило побольше узнать об этих двоих. Слишком уж они выделялись. – Ладно, я лично с ним поговорю. Давайте лучше обсудим Ваш план подготовки, – и, найдя нужные конспекты, Арсений раздал распечатки ученикам, подробно объясняя каждый пункт. В груди копилось беспокойство. Антон слишком уж напоминал Никиту. Тот вечно улыбался, так же скрывал всю боль за беспечностью и усмешкой. – Ей, брат, а какого это – жить без страха? – однажды спросил Никита, крутя в руках ключи от мотоцикла, на которых весел брелок с черным вороном. Арсений тогда не придал значения этому вопросу раздраженно ответив: – Опять думаешь не о том. В тот миг его брат лишь вновь ехидно улыбнулся, но на секунду подняв взгляд на Никиту Арсений заметил некий блеск в его глазах. «У страха глаза велики.» Единственная мысль. И это было последнее, что он видел. Он боялся самого страха. Так просто и сложно одновременно. Арсений думал, что знал брата. «Кого ты обманываешь?» – До свидания, Арсений Сергеевич, – Оксана улыбнулась и вместе с Ильей направилась прочь из кабинета. Мужчина взглянул на третью стопку распечаток и литературы, которую подготовил для Антона, понимая, что ему придется все это нести домой. Тяжело выдохнув он начал собирать вещи. Только первый день, а он как психологически, так и физически вымотан. В глаза бросился брелок с вороном, висящий на ключах от квартиры. На кончике клюва все еще была засохшая капля крови. Арсений не мог его выбросить. Лишь мысль об этом заставляла чувствовать пустоту. Будто так он навсегда потеряет брата, хотя он уже давно один.
Антон бродил по улицам Питера всячески избегая поездки домой. Еще не было и шести вечера, значит, отец только вернулся с работы открывая очередную бутылку водки. Он мог пойти к Екатерине, но девушка выглядела слишком уставшей. И последнее время в нем разрождался страх новой потери. Он знал, к чему может привести голод. Но чем он лучше? Он бы хотел быть тем другом, который вытащит девушку из этого дна, но кто вытащит его? Да и они оба этого не хотели. То состояние, в котором они находились сейчас, заставляло их чувствовать хоть что-то. Они уже давно забыли о счастье и любви. Они больше этого не чувствуют. Только страх и ненависть все еще делает их живыми, хоть и ведет тихою дорогою к кладбищу. Антон усмехнулся своим же мыслям и взглянув на уже темное небо прошептал: – Поставьте нам гробы рядом друг с другом. Ноги сами привели его к тому же самому мосту и затормозив парень пальцами рук вцепился в ледяной поручень свисая вниз. Глубина воды его так и манила. Звала своей красотой и спокойствием. – Мог хотя бы выбрать другое место, – послышался сзади знакомый голос, и Антон всячески пытался подавить смех, но толи выдержка его подвела, толи он и не пытался скрыть эмоций, дав волю мыслям. Арсений с каменным лицом подошел ближе. В отличии от парня он не видел тут ничего смешного. В его голове так и застрял этот холодный взгляд зеленых глаз, в которых не было ничего. Просто ничего. – А Вы теперь будете все время мимо проходить, надеясь очередной раз спасти? – подбородком упершись в ладонь Антон взглянул на учителя, и его улыбка мигом исчезла. На этот раз никакой растерянности. Только буря, жаждущая вырваться. Поджав нижнюю губу, парень вернул взгляд к воде и на автомате достал пачку сигарет. Было холодно и зажигалка никак не хотела работать, поэтому Антону пришлось вложить не мало сил для огня. Арсений просто стоял рядом, не собираясь как-либо упрекать. Еще не время. – Хотя бы притворился, что у тебя есть хоть капля совести и не курил бы перед своим учителем, – ровным голосом произнес, медленно снимая свой зеленый шарф. – Притвориться? И кому будет лучше от этого? – парень приподнял одну бровь. Арсений хмыкнул от такой честности. – О приличии слышал? – Вы о двуличии, которое люди скрывают за маской уважения? – Можно выразиться и так, – легко повел плечом Арсений, скрестив руки на груди. – Но не важно, как это называется. Мы живем в мире, где норма морали установлена для людей. Где все разделено на «так должно быть, потому что так было всегда» и «так должно быть, потому что это доказано». И кто мы такие, чтобы менять столетиями созданные традиции? – Хотите одну? – Антон протянул рваную пачку сигарет учителю и внимательно следил за ним через клубок дыма. Арсений не думая взял одну и покрутив ее в руках с интересом взглянул на парня. – Это всего лишь приличие. – Я не курю. – Тогда зачем взяли? – Антон выбросил окурок и вытянувшись во весь рост спрятал дрожащие пальцы рук в карманы пальто. Все-таки холодно. – Думаете, это поможет добиться доверия? Арсений тяжелым взглядом уставился на ученика подмечая его подрагивающие веки. Сделав шаг к нему он не думая накинул свой шарф на голую шею Антона и стал молча закутывать его про себя думая, как этот ребенок еще не заболел при таком отношении к своему телу. Антон за мгновение завис не зная, стоит ли остановить мужчину. Но взгляд Арсения был такой уверенный, что он просто не мог пойти наперекор. – Идем, – и не дав и минуты на обдумывание, взял ученика за руку ведя подальше от этого места. – Куда? – после долгой минуты тишины спросил Антон, чувствуя чужое тепло даже через ткань одежды. – Ты пропустил встречу на счет подготовки к экзамену, – напомнил Арсений, уверенно ведя ученика в сторону кафе. На этот раз он будет более внимательным. Он больше не упустит такого сумасшедшего крика о помощи.
Ты понимаешь, во что ввязался?
Глава двадцать вторая
Положив пакеты с продуктами на пол, мужчина открыл дверь, входя в квартиру, где его встретила лишь тишина. Даже свет не горел, и тревога мигом накрыла Арсения. Он быстро зашел на кухню, оставив пакеты на столе, и пошел в гостиную, пытаясь услышать какие-либо признаки жизни. – Антон? Ты тут? – он был уверен, что парень уже давно был дома, но ни обуви, ни куртки, в которой он сегодня вышел, в коридоре не наблюдалось. Арсений не на шутку напугался, в темноте ища свет и включая его. Он еще раз огляделся, нервно проводя рукой по волосам, но тут его взгляд зацепился за комок одежды, свернутый на диване. Антон спал, подперев одну руку под голову, а другой будто обнимая себя. Не смотря на бледное лицо, парень выглядел таким спокойным и милым, что Арсений не сразу заметил белый комок шерсти, лежавший в объятиях парня. Сначала Арсений опешил, не веря своим глазам. Может, он просто переработал. Но как бы он часто не моргал, комок так никуда и не исчез. – Ну и как это называется? – выдохнул мужчина, а на лице появилась мимолетная улыбка. Нет, Арсений никогда не собирался заводить животных. Но если Антон приволок это белое чудо с улицы, он не против оставить его у себя. Лишь бы Антон чувствовал себя комфортно. Ведь Арсений хотел стать ему семьей. Мужчина подошел ближе и сел на корточки напротив спящего парня. Выглядел он и правда не очень, и Арсений пообещал себе выяснить, из-за чего, но сейчас стоило разбудить парня. Учитель протянул руку к светлым прядям волос, что мимолетно падали на спящее лицо, легонько проводя по холодной щеке, хоть парень и спал в одежде и зимней куртке. Маленький котенок выглянул из объятий Антона, прижав уши и поднимая лапку, чтобы цапнуть надоедливого человека, но Арсений сам отошел, ухмыльнувшись. Какой хозяин, такой и кот, да? Котенок остался лежать на своем законном месте, внимательно поглядывая на мужчину. Арсений гордо приподнял подбородок, одним резким движением вновь подходя к парню и беря его под талию и коленки, чтобы поднять. Котенок, которому от силы было месяцев пять, недовольно мяукнул, оставшись сидеть на теплом диване. Арсений не удержавшись, показал ему язык и пошел в сторону спальни с довольно легкой ношей на руках. Он понимал – глупо ревновать к коту. Но то, как просто тому удалось запасть в сердце Антона, заставило почувствовать несправедливость. Парень носом уткнулся в крепкую грудь, тихо, и как-то боязно выдыхая. Арсений почувствовал легкую дрожь, что прошлась по чужому телу. Было заметно, что парень спал неспокойно. Арсений уложил его на кровать, попутно снимая верхнюю одежду и ботинки. Немного помедлив, он все-таки решил снять и штаны с кофтой, а взгляд зацепился за все еще незажившие порезы. Сев рядом, он пальцами рук медленно провел по ним, чувствуя свою вину. В чем, он и сам разобраться не мог. Такой он был. Это его природа. Павел часто пытался достучаться до его здравого смысла объясняя, что он сам себе надумывает проблемы. И, Арсений вроде понимал. Но изменить в себе это был не в состоянии. Укрыв парня до подбородка теплым одеялом, мужчина погладил его щеку, склоняясь ближе и оставляя легкий поцелуй. – Спокойной ночи, малыш, – прошептал, вставая с кровати. В дверях стоял белый котенок, внимательно рассматривая, что происходит. Арсений хмыкнул, подойдя к нему и не смотря на недовольное шипение, поднял котенка за шкирку, бросая его на кровать к Антону. Тот сразу юркнул под теплый бок, и Арсений решил и сам не откладывать дела, чтобы поскорее лечь в постель. Рядом с Антоном. Только рядом с ним ему не снились кошмары. И Арсений понимал – он зависим.
День был светлый. Солнце ярко слепило, хоть мороз все еще был на улице. Но зима скоро закончится и придет время весны, а там и лето. И выпускной. – Уже решил, куда хочешь поступить? – ненавязчиво поинтересовался Арсений, надеясь услышать хоть какой-то ответ на свой вопрос, но вместо этого прозвучало совсем другое: – А куда мы, собственно говоря, едем? Да, у Антона не было настроения думать о будущем. Он не видел себя там. Не видел никакой надежды. – Скажу, если ответишь на вопрос, – попытался вновь мужчина. – Все равно же узнаю, когда приедем. На этом их диалог закончился. Оба лишь слушали радио в тишине, думая о своем. Арсений ничуть не расстроился. У них будет еще время поговорить об этом.
Ты понимаешь во что ввязался
Оранжевые языки пламени плясали в холодном воздухе, бросая в ночное небо снопы ослепительных искр. Отсветы огня пробегали по жесткой траве пустыря, выхватывая из тьмы скрюченные силуэты Двуногих.
Вдали показались горящие глаза приближающегося чудища. Через секунду оно с ревом пронеслось по вздымающейся в небо Гремящей Тропе и растаяло в темноте, оставив после себя шлейф едкого дыма.
На краю пустоши появился кот. Сверкнули в темноте два внимательных глаза, заостренные уши настороженно вздрогнули, вытянувшись в сторону удаляющегося шума. Следом на грязный пустырь стали выходить и другие коты. Хвосты их были опущены, изогнутые ноздри недоверчиво вдыхали горький воздух.
— Что если Двуногие заметят нас? — прошипел кто-то.
— Не бойся, — отозвался большой кот, и его глаза вспыхнули янтарем в отблесках костра. — Они плохо видят в темноте. — Он мягко скользнул поближе к огню, подставив свету могучую спину, покрытую — черно-белой шерстью, и высоко задрал хвост, ободряя воинов своего племени.
Но дрожащие от страха коты лишь плотнее прижимались к траве. Им не нравилось это место. Рев чудищ терзал их чуткие уши, ядовитый смрад щипал ноздри.
— Послушай, Звездный Луч… — неуверенно взмахнула хвостом серая королева. — Ты уверен, что мы должны идти именно сюда?
— Да, Тучка… Нам пришлось покинуть места, где мы надеялись найти приют, — откликнулся черно-белый гигант. — Возможно, здесь мы, наконец, отыщем покой.
— Покой?! Здесь? — недоверчиво протянула Тучка, теснее прижимая к себе котенка и пряча его под своим теплым животом. — Мое дитя не будет в безопасности в краю, кишащем огнем и чудищами!
— Как будто дома мы были в безопасности! — вмешался другой голос, и большой черный кот, тяжело припадая на изувеченную ногу, решительно шагнул вперед. — Мы не сумели защитить своих детей от Сумрачного племени, — угрюмо бросил он, глядя прямо в янтарные глаза Звездного Луча. — Мы не смогли уберечь их даже в собственном лагере!
Взволнованный ропот пробежал по толпе котов. Слишком живы были воспоминания об ужасной битве, заставившей племя покинуть родное взгорье у подножия леса.
— А вдруг Звездолом все еще ищет нас?! — испуганно взвыл какой-то ученик.
— Не двигайся! — шикнул Звездный Луч. Двуногий топнул ногой, помедлил и вернулся к костру.
Какое-то время коты оставались неподвижны, боясь, что он поднимется снова. Потом все разом пришло в движение. Тучка поднялась на лапы, морщась от резкой боли в плече.
— Звездный Луч, я боюсь оставаться здесь. Что мы будем есть?! Тут совсем не пахнет добычей!
Предводитель вытянул шею и ласково потерся мордой о голову королевы.
— Ты голодна, я знаю, — проурчал он, — Но поверь, здесь мы будем в большей безопасности, чем на старом месте или в лесах и полях, принадлежащих Двуногим. Оглянись вокруг, Тучка! Даже воины Сумрачного племени не осмелятся преследовать нас на этой земле. Здесь не пахнет собаками, а Двуногие не представляют никакой опасности. Присмотрись, они же едва стоят на ногах! — Он обернулся к черному коту с искалеченной ногой.
— Отправляйся на разведку, Колченогий. Возьми себе в помощь Одноусого и посмотрите, есть ли тут что-нибудь съестное. Где Двуногие, там должны быть и крысы.
— Крысы?! — с отвращением сплюнула Тучка, когда Колченогий и маленький полосатый кот растаяли в темноте. — Это еще хуже, чем падаль!
— Глупости! — возмутилась за ее спиной пестрая кошечка. — Лучше есть крысятину, чем помереть с голодухи!
Тучка обиженно насупилась, наклонила голову и лизнула своего котенка в затылок.
— Мы должны найти новое пристанище, Тучка, — примирительно мурлыкнула пестрая кошка. — Росинка нуждается в отдыхе и пище. Ей нужно набираться сил. Надеюсь, ты не забыла, что у нее скоро будут котята?
Из темноты вынырнули разведчики.
— Ты был прав, Звездный Луч! — доложил Колченогий. — Тут всюду пахнет крысами. А еще я, кажется, нашел подходящее укрытие.
— Веди, — коротко приказал Звездный Луч, взмахом хвоста собирая остатки своего племени.
Следуя за разведчиком, они крадучись пересекли пустошь. Черный кот привел их к месту, где возвышались опоры Гремящей Тропы. Свет костра бросал трепещущие тени на огромные каменные ноги моста. Над головами котов с ревом проносились чудища, земля содрогалась под их жуткой тяжестью. Но даже самые маленькие котята не смели проронить ни звука и лишь молча тряслись от страха.
— Здесь! — мяукнул Колченогий, останавливаясь перед круглым отверстием высотой в два кошачьих роста. В глубине провала чернел длинный туннель, по которому с журчанием бежала вода. Вода чистая, — пояснил Колченогий.
— Но у нас будут постоянно мокрые лапки! — ужаснулась Тучка.
— Я был внутри, — обернулся к ней хромой разведчик, — и нашел неплохое местечко в стороне от воды. По крайней мере, здесь нам не будут угрожать Двуногие и их чудища. Звездный Луч выступил вперед и поднял голову.
— Племя Ветра достаточно скиталось по свету, — торжественно провозгласил он. — Прошел почти месяц с тех пор, как воины Сумрачного племени изгнали нас из родного дома. С каждым днем становится все холоднее, скоро деревья потеряют свою листву. Пришла пора остановиться.
Тучка негодующе сморщилась, но промолчала. Не говоря ни слова, она присоединилась к своему племени, и коты длинной вереницей потянулись в темноту туннеля.
Огнегрив поежился от холода. Похоже, пройдет еще несколько месяцев, прежде чем его редкая огненно-рыжая шерсть станет достаточно густой и пушистой, чтобы защищать от утренней прохлады. Он поскреб передними лапами по земле. Рассвет медленно занимался, вот-вот должно было показаться солнце, и даже окоченевшие лапы не могли испортить Огнегриву настроения. Его просто распирало от гордости. Еще бы, ведь после долгих месяцев тренировок он наконец-то стал настоящим воином!
Он вспомнил вчерашнюю победу над воинами Сумрачного племени, горящие ненавистью глаза Звездолома, проклятия и угрозы, которые тот выплюнул, прежде чем стремглав умчаться в чащу вслед за своими вероломными соратниками. Остатки разгромленного племени были так рады избавлению от жестокого предводителя, что с радостью приняли мир, предложенный им Грозовыми котами.
Что и говорить, Звездолом был настоящим кошмаром леса! О нем шла дурная слава еще с того времени, когда юный Огнегрив только вступил в Грозовое племя. Звездолом прославился жестоким изгнанием племени Ветра с исконно принадлежавших ему земель.
Так что поделом ему! Огнегрива нисколько не тревожила судьба изгнанника. Его беспокоил Коготь, глашатай Грозового племени. Огнегрив невольно поежился, вспомнив, как этот могучий и прославленный воин невзлюбил своего ученика Горелого. В конце концов, Огнегрив вместе со своим другом Крутобоком помогли несчастному Горелому избежать смерти и спастись вдали от леса, на земле Двуногих. Огнегриву пришлось тогда объявить всем, что Горелый убит воинами Сумрачного племени.