самая лучшая операция это та которую удалось избежать
п и р о г о в
«лучшая операция та, которую удалось не делать» (великий русский хирург)
• А. С. (1899—1964) русский певец (бас), солист Большого театра
• Г. С. (1885—1931) русский певец (бас), солист Большого театра, ученик Л. Д. Донского
• Кирилл, российский актер
• Н. И. (1810—1881) рус. хирург и анатом, педагог, общественный деятель, основоположник военно-полевой хирургии, участник Севастопольской обороны, франко-прус. и русско-тур. войн
• русский хирург, который извлек пулю из Джузеппе Гарибальди, не найденную его европейскими коллегами
• российский актер, исполнивший роль Глеба в фильме «Питер FM»
• русский хирург, естествоиспытатель, основоположник анатомо-экспериментального направления хирургии, участник обороны Севастополя (1854-55 гг.), франко-прусской (1870-71 гг.) и русско-турецкой (1877-78 гг.) войн
• русский хирург, автор атласа «Топографическая анатомия»
• русский хирург, естествоиспытатель, основоположник анатомо-экспериментального направления в хирургии, участник обороны Севастополя, франко-прусской и русско-турецкой войн, автор атласа «Топографическая анатомия»
• этот русский хирург первым провел операцию под наркозом на поле боя
• русский врач-хирург и анатом
• телеведущий канала НТВ
• Русский хирург, основоположник военно-полевой хирургии
• Выдающийся русский врач-хирург и анатом
• Российские певцы, братья (1899-1964, 1885-1931)
Новая планка
Такой лейтмотив стал основополагающим в конференции «Актуальные вопросы медицинской реабилитации», что прошла накануне на базе поликлиники Мурманского многопрофильного центра им. Н.И. Пирогова ФМБА России.
Конференция проводилась с целью привлечения внимания врачебного сообщества к теме медицинской реабилитации.
В ходе обучающего мероприятия прозвучали доклады по широкому спектру вопросов, с которыми специалисты реабилитационного профиля, врачи-терапевты и врачи общей практики сталкиваются в своей ежедневной клинической практике.
В частности, речь шла по темам медицинской реабилитации в оказании медицинской помощи населению, сотрудникам «Атомфлота», актуальным вопросам реабилитации в травматологии, неврологии и ревматологии.
В качестве докладчиков выступили заведующие и врачи стационара ММЦ им. Н. И. Пирогова ФМБА России, а слушателями стали врачи мурманских поликлиник.
Участие в конференции позволит специалистам ознакомиться с новейшими разработками, повысить свои профессиональные знания, наладить эффективный обмен опытом и как результат – внесёт свой вклад в совершенствование медицинской помощи населению Мурманской области, отметил директор мурманской «Пироговки» Олег Минин.
Олег Минин: 2020 год не стал для нас нокаутом
Так, по словам заведующего отделением травматологии и ортопедии мурманской «Пироговки» Сергея Боженко, реабилитация в травматологии и ортопедии положена всем пациентам.
При этом основная задача восстановительных методик – не навредить, регулировать нагрузки с тем, чтобы, в первую очередь, вернуть человека к привычной повседневной жизни. Послеоперационная реабилитация может занимать от нескольких месяцев до двух лет в зависимости от диагноза.
В своем докладе врач-ревматолог ММЦ им. Н. И. Пирогова ФМБА России Юлия Савельева остановилась на современных методиках реабилитации артрита кистей рук.
Оказывается, симптомы этого заболевания наблюдаются у 30% населения, а постоянного лечения требуют 20% россиян. Через 20 лет после начала ревматоидного артрита 60-90% больных теряют трудоспособность. И в основном, страдают от этого тяжелого недуга женщины.
«Одним из методов реабилитации выступают образовательные программы – школы для пациентов с ревматоидным артритом (РА). Мы должны научить пациентов, как правильно обращаться с руками, чтобы не усугубить течение болезни, лечебной гимнастике, – убеждала присутствующих Юлия Савельева.
Как она отметила, в будущем планируется изготовление индивидуальных ортезов для ночного отдыха, чтобы кисти находились в полном покое.
Кроме того, заведующая неврологическим отделением Оксана Пахова, рассказала о восстановлении пациентов после инсультов посредством реабилитации.
Отметим, перед началом конференции директор ММЦ им. Н.И. Пирогова ФМБА России Олег Минин провёл экскурсию по отделению реабилитации и восстановительной медицины.
Реабилитация «под ключ»
В ней, в том числе, приняли участие начальник управления организации медицинской помощи и промышленной медицины Федерального медико-биологического агентства Михаил Ратманов и сенатор от Мурманской области Татьяна Кусайко.
В высокотехнологичном отделении реабилитации и восстановительной медицины мурманской «Пироговки» имеются все необходимые возможности для проведения индивидуальных реабилитационных программ для больных самого разнообразного спектра.
Реабилитационное отделение предусмотрено для лечения и профилактики заболеваний опорно-двигательного аппарата, включая остеохондрозы, межпозвоночные грыжи, артриты и артрозы.
Там также помогут восстановиться после травм, переломов и после операций.
С появлением в нашей жизни новой инфекции перед специалистами встала задача восстановления пострадавших от COVID-19, и в новом центре взялись за реабилитацию таких пациентов. Им назначается обширный физиотерапевтический курс.
По его мнению, такая конференция поможет сформировать правильные подходы по направлению пациентов на этот вид медицинской помощи.
Как подчеркнул заведующий отделением реабилитации и восстановительной медицины ММЦ им. Н. И. Пирогова ФМБА России, врач высшей категории по лечебной физкультуре и спортивной медицине Геннадий Будаев, современная реабилитация – это комплекс медицинских и психологических мер, а российская медицина подошла к тому, чтобы медицинские специалисты свели к единому знаменателю протоколы реабилитации пациентов.
«В нашем отделении в восстановительный процесс интегрированы европейские практики реабилитации. Самая лучшая операция – та, которую не нужно проводить. Но если она показана, то должна быть предоперационная подготовка. Возможно, как показывает мой опыт лечащего специалиста, через три месяца проведения реабилитационной программы операция может и не понадобиться. Человек может вернуть себе функции и избавиться от боли», – пояснил Геннадий Будаев.
Как отметил Геннадий Будаев, за первый месяц работы центра появилось около 50 пациентов, и первые из них уже на этой неделе пойдут за выпиской.
Таким образом, то, что актуальные вопросы медицинской реабилитации будут и дальше обсуждать в мурманском врачебном сообществе, не вызывает никаких сомнений.
О. Хубларов: «Лучшая операция – та, которой удалось избежать!» 23
Будучи признанным специалистом в области урологии, членом Латвийской и Европейской урологических ассоциаций, своей безукоризненной работой он завоевал признательность огромного количества пациентов. Однако для некоторых из них, несомненно, стал неожиданностью факт, что доктор Хубларов баллотируется в Городскую думу, под номером 9 идет в едином списке с командой Рихарда Эйгима. О причинах, побудивших доктора сделать такой шаг, о своем видении ситуации, сложившейся в сфере городского здравоохранения, он рассказывает читателям “Нашей Газеты”.
— Олег, первый вопрос традиционен: что сподвигло Вас, уважаемого человека, известного врача, участвовать и в политической жизни?
— Начало участия в политической жизни вовсе не было для меня чем-то неожиданным и резким. В конце концов, я живу в этом городе и, соответственно, как любой из горожан, вынужден сталкиваться с различными не устраивающими меня моментами в Даугавпилсе. Естественно, я не могу не анализировать ситуацию в нашем городе. И меня постоянно преследует ощущение, что здесь что-то не так. Ну не должно быть столь резкого несоответствия в доходах и расходах, в соотношении красивых речей и реальной пользы для горожан! Считаю, что наши люди должны жить лучше! Поэтому я решил сам баллотироваться в Думу, чтобы помочь команде Рихарда Эйгима изменить ситуацию в городе в лучшую сторону!
— Естественно, Вам как врачу медицинская сфера ближе всего. Что именно здесь, по-Вашему, нуждается в срочных улучшениях?
— Разумеется, медицина является очень сложной сферой, малопонятной для непосвященных. Я профессиональный хирург-уролог и фактически живу своей работой. Здесь нельзя “отрабатывать” от звонка до звонка — если ты хочешь быть настоящим профессионалом, необходимо именно жить этим. Так вот, я вижу множество возможностей по оптимизации медицинской системы, приведению ее в более работоспособное состояние. Политика для меня — не бизнес и не источник личных доходов. И в политику я иду, чтобы иметь возможность громко высказать свое мнение обо всем этом. В споре, как известно, рождается истина. Предмет спора есть всегда, а вот возможности спорить, доказывать и быть услышанным, к сожалению, зачастую нет! Например, региональная больница, в которой я работаю, самая большая в Латгалии и входит в пятерку крупнейших больниц Латвии. Считаю, что она должна стать более централизованным учреждением в плане привлечения пациентов из разных районов, а самоуправления этих районов, возможно, в каких-то вопросах могли бы участвовать финансово. У нас отсутствуют эффективная схема сортировки пациентов и нормальное приемное отделение. Многим людям не нужна больничная медицинская помощь — им достаточно врачебной услуги без запирания в четырех стенах палаты. Если бы в учреждении имелась нормальная система оказания полноценной врачебной помощи еще в приемном отделении, то выиграли бы от этого все. И “нетяжелые” пациенты, избавленные от необходимости платить за пребывание в больнице на дорогостоящей койке, и сама больница, которая избежала бы расходов на содержание не нуждающихся в длительном лечении пациентов, а смогла бы заработать и использовать эти средства по назначению, для объективно нуждающихся в стационарном лечении. Появилась бы возможность более рационально использовать имеющийся коечный фонд, не производя дополнительных инвестиций в расширение уже и так переизбыточного количества больничных мест! Может быть, тогда разговоры о сокращении коек и о запрете плановых операций звучали бы не так удручающе, как сейчас. Не нужны иллюзии и обещания — всем понятно, что количество средств, выделяемых государством на медицину, не увеличится, а будет только уменьшаться. Думаю, могли бы дать результаты анализ заболеваемости и госпитализаций (не в целом, а в частности — применительно к конкретному учреждению), контроль потребностей в средствах и кадрах, персонификация каждого обратившегося пациента. А также получение статуса обучающего учреждения и привлечение молодых врачей-даугавпилчан, заканчивающих медицинские вузы, для окончания образования и дальнейшей работы в нашей больнице и многое другое. Региональная больница — уже сегодня мощная медицинская структура с хорошим оснащением и замечательными врачами, и обидно, что такой потенциал в создавшихся сегодня условиях вынужденно используется неразумно! Чтобы воплотить эти расчеты в жизнь, необходима реструктуризация деятельности “регионалки”. Существующая ситуация лишь подталкивает к тому, чтобы заняться этим как можно скорее.
— Есть мнение, что самоуправление могло бы полностью или частично компенсировать горожанам медицинские взносы. А Вы что думаете по этому поводу?
— Я полностью поддерживаю такую точку зрения. В ряде случаев мы наблюдаем явно неэффективное расходование бюджетных средств. Думаю, что рачительный хозяин мог бы эти деньги перенаправить. В том числе и на то, чтобы создать финансовые резервы для оплаты пациентских взносов определенных категорий горожан. К примеру, пенсионерам сейчас оплачиваются только первые три дня пребывания в больнице, но зачастую серьезное лечение требуется в течение куда более долгого срока. Людям необходима возможность доступного и полноценного лечения, но сейчас они этой возможности лишены.
— А ведь наверняка прослеживается прямая зависимость между социальной обстановкой в Даугавпилсе и здоровьем его жителей…
— Это аксиома. В силу своей специализации я занимаюсь, в большей степени, проблемами мужского здоровья. И должен сказать, что в области женского здравоохранения дела у нас обстоят получше. Еще в советские времена здесь была выстроена мощная система — обязательные осмотры у гинекологов, медицинские комиссии, пропаганда профилактических мер. Мужчинам такого внимания никогда не уделялось. Между прочим, в 2006-м я провел акцию по прояснению ситуации в области мужских заболеваний мочеполовой сферы. Около 1000 мужчин нашего города совершенно бесплатно были мной осмотрены и проконсультированы. Полученные в результате этой акции данные оказались совершенно удручающими. Выяснилось, что рак простаты у нас куда более распространен, нежели можно было подумать. Огромное распространение имеют и такие симптомы, как сексуальная дисфункция. О профилактике и ранней диагностике никто даже не думает… Впрочем, чему удивляться? Заболеваемость будет расти до тех пор, пока основной заботой человека будет — где бы поесть, что урвать, куда пристроиться. Чем хуже самоуправление руководит вверенным ему городом, тем больше стрессов у горожан. Естественно, тем хуже и их здоровье.
— А не боитесь, что, оказавшись в Думе, будете регулярно получать ушаты помоев от недоброжелателей всех мастей?
— Критики, даже необоснованной, я не боюсь — мне уже приходилось с этим сталкиваться. Еще в начале 90-х годов я инициировал и организовал открытие первого в городе негосударственного медицинского учреждения. Как оказалось, многие на тот момент еще не были к этому психологически готовы. И я столкнулся с потоком агрессивных инсинуаций в свой адрес со стороны муниципального руководства, прессы и некоторых коллег. Но я научился сохранять уверенность даже в неблагоприятных моральных условиях, спокойно делать свою работу несмотря ни на что. По жизни я трудоголик и главным для себя считаю возможность настоящего Дела. И я его делаю! Возможно, многие сочтут меня нескромным, но я уверен, что знание Дела и желание показать свои достижения, рассказать об этом и поделиться опытом для общего блага — не нескромность, а большая польза! Нескромным я считаю устраивать пир во время чумы, расходуя огромные деньги на сомнительные и ненужные на данный момент и в ближайшей перспективе проекты. A на словесную шелуху в свой адрес я внимания не обращаю — всегда опираюсь на мнение единомышленников и крепкую поддержку своих родных. Кстати, пользуясь случаем, хочу поздравить все семьи нашего города, свою жену и дочь с наступающим Днем семьи! Здоровья вам.
— Ну и напоследок: что бы Вы пожелали будущим избирателям?
— У всех нас есть только два возможных пути. Один — бездействовать, без конца повторяя: » Кризис, кризис, кризис…». Другой — идти вперед, преодолевая трудности, работать, придумывать, решать. Если мы будем лишь сидеть и рассказывать друг другу, как нам плохо, ничего к лучшему не изменится. Очень многое зависит от того, чтобы нам с вами, уважаемые горожане, удавалось вовремя устранять еще только предпосылки проблемы, а не ее последствия. Недаром мы, хирурги, говорим, что лучшая операция — та, которой удалось избежать. Поэтому хотелось бы призвать даугавпилчан: во-первых, не упустите своей возможности проголосовать 6 июня! Ведь этим вы реально определяете будущее нашего города. Во-вторых, голосуйте осмотрительно — тщательно выбирайте тех, кому отдаете голоса, тех, кто способен сделать жизнь горожан более спокойной, обеспеченной, безопасной, тех, кто может реально улучшить обстановку в Даугавпилсе, а не только свое личное благополучие. Доверьте судьбу Даугавпилса тем, кто способен о нем позаботиться!
О чем не всегда говорят хирурги или об этом хочется знать ДО… Личный опыт после пластики ПКС и менисков
«Самая лучшая операция та, которую удалось избежать» — Николай Пирогов. Но бывает так, что или слишком долго «бегал», или в принципе «бегать»/«убежать» не смог. Именно в такую ситуацию я попал чуть более года назад, когда, в прямом смысле этого слова, приполз к хирургу с просьбой избавить от постоянной боли в колене. Почти 12 лет я лечился консервативно. Успешно, почти ни в чем себя не ограничивал — привыкнуть можно ко всему. Но старая болячка меня застала врасплох и не дала мне больше шанса на выбор. Операция через 3 дня и…
Далее я должен сделать обязательную ремарку. Все написанное далее — субъективно мое лично мнение и моя ситуация. В медицине практически не бывает одинаковых случаев. Все, даже самые стандартные, заболевания сугубо индивидуальны. Именно поэтому я буду часто использовать слова: «почти», «наверное», «скорее всего», «часто», «бывает» и т.д. Тогда зачем я об этом пишу? У меня не было выбора, но если он есть? По своему опыту, рассказам знакомых и тех, кто прошел этот путь со мной в клиниках, я сделал для себя четкий вывод — операций без осложнений почти не бывает. Наверное, не может быть в принципе. Только вот беда — врачи (хирурги) об этом не говорят, а если и говорят, то вскользь. Да, они могут часами рассказывать о методиках проведения операции, об истории, о статистике, о деталях. Но минимум об осложнениях и побочках, а если и скажут, то только о главных или обязательных, или о тех, которые встречаются более, чем у 60% пациентов. Но ведь есть и другие 40%. Все это на фоне жуткого стресса и боли, что еще сильнее сказывается на понимании происходящего. Как было верно подмечено в одной из статей на geektimes, цитата: «Как и большинство хирургов, они потеряли интерес сразу после того, как операция была признана успешной». В итоге, пациент часто сталкивается с осложнениями не только сразу после операции, а часто позже, уже забыв о недуге.
Само хирургическое вмешательство, как выясняется, это и не такой большой процент в успехе выздоровления. Не, от рук хирурга, конечно, все зависит на 99%. Но еще есть наркоз/анестезия, реабилитация, курсы лекарств, ЛФК, физиотерапия, режим питания/дня и многое другое. К пуговицам претензии есть? Нет — тогда это уже не совсем к хирургу. Эта статья не о хирургии и даже не о медицине в научном смысле этого слова. А о том, что хочется, чтобы врачи почаще открывали рот и больше объясняли пациенту все возможные риски и осложнения. Это, может быть, не особо важно для них, мастеров этого ювелирного дела. Это важно для нас — пациентов, так как мы хотим знать, что нас ждет не только во время операции, но и до и после. А различные проблемы будут: повторюсь — операций без осложнений практически не бывает. Но обо всем по порядку.
Я никогда не был профессиональным спортсменом, но все мое детство прошло на стадионе, где мы всем районом пинали мяч в импровизированные ворота из портфелей. Школьные годы, студенчество — я не мог жить без игры. Играл по несколько раз в неделю: за студенческую команду в футбол, за любительскую — в хоккей. Несмотря на старую экипировку или даже частичное ее отсутствие я умудрялся отделываться синяками или небольшими микротравмами. До тех пор, пока не доигрался до резко опухшего правого колена. В те времена еще не была распространена привычная нам сейчас диагностика по МРТ. Максимум рентген, осмотр и слова районного травматолога типа «до свадьбы заживет». Далее был частично самодельный ортез на шарнирах. Я активно играл еще 2,5 года. Тогда и ортез уже перестал помогать. Благодаря хорошим людям я смог договориться о консультации с врачом одного профессионального клуба, где мне и поставили диагноз разрыва ПКС, да еще с круглыми глаза удивились, как я смог играть все это время. В России тогда артороскопию не делали, а только полное раскрытие сустава, а денег на Германию у меня-студента, естественно, не было. Тогда решением стало консервативное лечение. Да, со спортом пришлось закончить, но я долго жил обычной жизнью пока в один дождливый вечер проблема не вернулась. Повторное консервативное лечение (на котором я настаивал) уже не помогло, и как выяснилось позже, и не могло помочь.
Сейчас, в 2016м году, артроскопия — золотой стандарт при операциях на мениске или пластике связок коленного сустава. Совсем не то, что было в 2003-м. Теперь это малоинвазивная процедура, минимум швов. И цены не особо кусачие. Не буду останавливаться на вопросе выбора клиники и хирурга — это не так важно в данном повествовании и сугубо индивидуально. Все, с кем я встречался, говорили примерно одно и тоже — все пройдет относительно легко, через 3-4 дня домой, через 3-4 недели уже буду ходить, пусть и с костылями. Через 3-4 месяца — плавать и бегать. Через полгода буду как новенький, а через год, так «смогу на пианино играть, хотя раньше не умел». Важно! Сейчас прошел год с момента 1й операции. По факту, я действительно уже бегаю, играю в пинг-понг и даже плаваю. Хожу в фитнесс-клуб. Но тогда я даже не догадывался и не понимал, насколько тернист этот путь. Насколько часто придется переступать через боль и страх, пережить осложнения и получить побочные явления. Это именно то, о чем меня особо не предупреждали (или не акцентировали внимание). Как оказалось, существует много мелочей, о которых хотелось бы знать ДО, а не ПОСЛЕ.
Начинается все еще со сбора анализов для поступления в больницу. В зависимости от требуемых, осложнения здесь касаются по большей части кошелька. Если не пользоваться бесплатной поликлиникой (а они делают не все анализы и процедуры), так вообще сумма может выйти приличной. Это важно, так как перед сдачей анализов уже известна стоимость операции и пребывания в стационаре, но эти дополнительные расходы стали неприятным сюрпризом. Ночь перед операцией и подготовка к ней — тоже не самые приятные процедуры, но явно не самое страшное.
А вот дальше идет первое, о чем надо подумать — наркоз/анестезия. Беседа с анестезиологом за день до операции — это по большей части информация для него (вид наркоза, выбор препаратов, доз и т.д), чтобы все прошло безопасно. Да, он расскажет Вам о том, что и как будет проходить, что «может пойти не так». Но опять же не в полном объеме. Не всегда расскажут, что можно и нельзя в этот день или на следующий день. Образно говоря, 99% операций с таким видом анестезии (в моем случае — спиналка) проходит хорошо. Но как-то не хочется в этот негативный 1% попасть. Та же спиналка дает осложнения (причем даже не в месте укола) сразу после процедуры или далеко после. И не всегда понятно, что возникший через 3-4 месяца недуг — это последствие анестезии, как на это реагировать и как с этим бороться. Мне повезло, обе операции с позиции анестезии прошли почти хорошо. Хотя я до сих пор с содроганием вспоминаю, как на 2й операции было сложно дышать на операционном столе (анестезия в спину в 1й раз была ниже, а во второй раз — выше). Но по факту еще месяц-два были небольшие головокружения и неврологические боли без видимой причины. А через 6 месяцев появились проблемы со зрением. Есть ли связь с анестезией — ни один врач не может ответить ни да, ни нет, но то, что после 2х спинальных обезболиваний есть падение иммунитета и дисбаланс функций организма — это факт, пусть я и не могу это доказать.
Второе — это боль после. Сама операция по пластике ПКС прошла удачно. Процесс занял около 1,5 часов. По идее, самое страшное позади. По идее. По факту, когда спиналка отошла, пришла боль. Но не «плохая» боль, а «хорошая» — признак, что это первый шаг к выздоровлению. Но от того, что она была «хорошая», это не отменяло факта, что колено распирало и оно ныло несколько дней подряд 24 часа в сутки. Да, медсестры больницы отработали отлично: делали все необходимые процедуры, уколы. Я им очень благодарен за это. А с третьих суток, когда сняли повязки и надели специальный ортез (тоже недешевое удовольствие), надо было УЖЕ начинать делать некоторые легкие упражнения. К боли внутри колена добавилась боль от швов (ортез крепился рядом со швом и давил на него). На 5е сутки я был уже дома. Но дома, естественно, нет тех препаратов, которые колят в больнице под присмотром врачей. Вы скажете — а как жы ты хотел без боли? Отвечу — я понимал, что это будет и что через это надо пройти. Но, я хотел узнать или услышать об этом от врачей ДО.
Третье — компенсаторика. Это очень важный момент, о котором часто забывают. А ведь именно из-за этого я попал на вторую артроскопическую операцию на другой ноге. Забавно, но о таких вещах мало кто думает ДО. И я не имею ввиду бытовые неудобства. Фактически, на месяц я был одноногим на костылях. Соответственно функции правой ноги были распределены между двумя руками и здоровой левой ногой. Но опять же, это получалось не всегда и нагрузка на здоровую ногу возросла в несколько раз. Не, колено, где была пластика ПКС заживает и в полном порядке, но изменившийся на время костылей образ жизни сильно «потрепал» и здоровую на тот момент ногу, и руки, и спину. В результате на здоровой ноге при не самых сложных телодвижениях получил разрыв мениска. Скорее всего, я дорвал травму молодости. Но, если бы мне не пришлось жить на одной ноге, возможно этого бы и не случилось. На самом деле, компенсаторика — это не только проблема травматологии. По рассказам моих знакомых могу сказать, что аналогичная по сути проблема есть и у тех, кто делал операции, например, на глазах или проходил курсы химиотерапии. Нет, компенсаторика — это опять же не противопоказание против операции и не главный фактор принятия решения. Вы скажите, что это все и так понятно и логично, что это я туплую. Согласен. Но! Мне повезло, что я до этого никогда не ходил на костылях и не догадывался об этих проблемах. И это логично, если эта проблема «на чужом опыте». Но когда все валится вверх дном, болит и мозги все еще тупят, то такие проблемы выползают на передний план и очень сильно мешают. Даже немного меняется мировоззрение. Например, я понял, как неудобны города для людей с ограниченными возможностями…
Четвертое — реабилитация (постоперационные курсы таблеток и т.д.). Я был заранее предупрежеден о реабилитации. Да, это зачастую необходимо, а в моем случаем даже критично. Соответственно, эти сроки были включены в больничный и отпуск. Но что будет входить в этот курс я узнал только по факту. Да, за это время меня поставили на ноги, фактически, заново научили ходить. Но как показало время, этого было мало. Потребовался второй курс реабилитации. А это опять деньги, нервы, больничный… Да, этот пункт не имеет прямого отношения к недосказанному, но по факту, я же не первый, кто не смог восстановиться в стандартные сроки. А раз так, то когда идет планирование времени и денег, это тоже хотелось бы учитывать ДО. И еще важный момент. В моем случае оперируются колени, а летят мышцы. В том смысле, что одно — лечим, а другое — колечим. Да это побочное явление есть всегда при ПКС, но при других операциях могут страдать другие органы, например, расположенные рядом.
Пятое — легких операций не бывает. Да, после 1го курса реабилитации «всплыл» разорванный мениск на другой ноге. Уже пройдя определенный путь, было решено не мучаться и прооперировать вторую ногу. Тем более опыт я на тот момент считал, скорее, положительным. После разговора с тем же хирургам (подробности не имеют значения) почему-то в голове у меня сложилось, что после пластики ПКС, артроскопия на мениске — это мелочи. Да и разговор с врачом занял уже не 2 часа, а минут 30. Много и так уже было понятно, да и вроде раскурочивать и сверлить будут не много. И домой на третьи сутки, и без ортеза, и без осложнений — типа как зуб полечить. Вот это и стало ключевой моей ошибкой. Подчеркиваю — моей. Я не задал нужных вопросов. Почему-то подумал, что мениск — это мелочи после ПКС. Да и мой врач, который провел уже тысячу операций на мениске, не считал это чем-то аховым. Если бы я знал ДО то, что знаю сейчас, я бы все равно сделал вторую операцию, но позже. Дал бы организму больше времени на восстановление и компенсаторику. Но вышло то, что вышло. Операция опять же прошла успешно. Да, все прошло намного легче. Я ходил на 2й день и ничего не болело. Но на 4-5 сутки начались побочные эффекты. Не критичные, но с учетом хирургического вмешательства, вызывавшие чуть ли не панику. Вроде опять прошел этот круг ада, а на выходе если не лучше, то даже хуже. Нет, к врачу претензий нет — на 5е сутки я задал все эти вопросы и получил на них ответы. Через какое-то время почти все прошло. Ключевое слово — почти. И как теперь стало понятно, что это «почти» — на всю отавшуюся. Хотя я прилагаю все усилия, чтобы и это прошло.
Шестое — рецидив или запоздалое осложнение. Вот прошел год. Я бы оценил свое состояние по коленям на 70-75% от нормы. Оставшееся я наверстываю уже в спортзале. Самое смешное, что сейчас колени — это самая здоровая часть организма. В смысле сами суставы. Да, надо дальше качать мышцы, дальше делать йогу, растяжку и т.д. Но вот недавно вылезло одно осложнение после пластики ПКС. Не смертельно, вероятность операции очень мала. Пока только уколы и физиотерапия. Не хочу вдаваться в детали, по словам хирурга, такое осложнения было в истории современной медицины (артроскопия) в 3х случаях (повторно оперировали 1). Я — 4й. Конечно, такое сложно предсказать ДО, с учетом того, сколько сейчас таких операций делается ежедневно. Но с момента, как эта побочка вылезла, до консультации прошло пару дней, которые прибавили мне седых волос. Проблему пока убрали. Надеюсь, не повторится… А еще сам вычитал: что будут колени ныть в плохую погоду, что хруст останется, проблемы с полном сгибанием тоже никуда не денутся. Целый горшок и склеенный — это все же два разных горшка. Это важно понимать, так как чудесного исцеления на 100% или полного исчезновения проблемы все равно добиться очень сложно. Главное — не болит и практически не мешает вести привычный образ жизни.
Еще раз хочу подчеркнуть. История частная. Мне очень повезло, что со мной работали прекрасные врачи и отличный медперсонал больницы. Но даже их волшебные руки и забота не могут помочь перед особенностями организма. Да, у меня не было выбора: я не мог не делать операции. Но, если у кого-то встанет вопрос о хирургическом вмешательстве, постарайтесь собрать побольше информации об этом. Информацию, даже не о самой процедуре (о ней Вам и так расскажут от и до), а именно о том, что скрыто и о чем на так часто говорят врачи. Осложнения и побочные эффекты есть почти всегда. Они могут быть более или менее выраженные, но они будут. И лучше к ним быть готовым заранее. Если не физически, то хотя бы психологически. Это поможет Вам не только в принятии решения, но спокойно относиться к неожиданным ситуациям после хирургического вмешательства и, возможно, быстрее вернуться к обычному образу жизни.