какое вероисповедание в тунисе
Какое вероисповедание в тунисе
Официальный язык Тунис а – арабский, наряду с ним используется французский – его знает большая часть местных жителей. Распространены также английский, итальянский и немецкий.
Государственная религия – ислам суннитского толкования. Его исповедуют 95% населения. Также на территории страны можно встретить представителей христианской и иудаистской веры. В период французского протектората евреи считались самой зажиточной и влиятельной прослойкой населения.
Религия накладывает отпечаток на жизнь каждого жителя. Тунис ец обязан верить в единого бога – Аллаха и возносить ему молитву пять раз в день. Также каждый верующий человек должен раз в жизни совершить паломничество в Мекку. Местные жители платят религиозный налог и часто подают милостыню нищим.
Нормы поведения
Тунис – мусульманская страна. Находясь здесь, туристу следует соблюдать общепринятые нормы поведения.
Фотосъемка. Снимать на видео и фотографировать официальные здания запрещено. Перед тем как снять на камеру местных жителей, спросите у них разрешения.
Праздники
Тунис – страна торжеств. Здесь помимо основных государственных праздников и религиозных событий ежегодно проводится около 340 фестивалей.
Государственные праздники:
Дни религиозных празднований не имеют четко установленной даты. Они назначаются в соответствии с лунным календарем, который короче стандартного на 11 дней. Конкретные дни рассчитываются и объявляются великим муфтием заранее.
Религиозные праздники:
Большая часть праздников и фестивалей проводится в период с июля по октябрь.
Традиции тунисцев – заборы из кактусов и верблюжьи бега
Сегодня Тунис является одним из наиболее популярных туристических направлений. Немалую роль в возрастании интереса к той стране играет её народ. Традиции тунисцев – это результат смешения самых разных культур: арабской, пунической, римской, турецкой и французской.
Среди тунисских обычаев немало таких, что европейцу могут показаться диковинными и странными. Это и придаёт культуре Туниса необыкновенный колорит. Хотите узнать, что тунисцы используют вместо обручального кольца? Какое необычное любимое лакомство у этого народа? Давайте получше узнаем интересные традиции тунисцев.
Одежда и кухня тунисцев
Культурные особенности тунисцев отражаются уже при первом взгляде на представителей этого народа. Их старинные обычаи выражены в национальной одежде и принципа общения. Женщины в Тунисе носят длинные платье, что закрывают всё тело. К цветам нет определённых требований – представительницы прекрасного пола могут выбирать их по своему желанию.
Для тунисских дам немаловажной частью гардероба является чадра, которая закрывает лицо. Мужчинам – как местным жителям, так и туристам – не рекомендуется носить открытую одежду. Это может быть истрактовано как пренебрежение к местной культуре.
13 августа в Тунисе празднуется день женщин
Тунисская кухня также сочетает в себе черты европейских и арабских традиций. Любимым блюдом тунисцев стала харисса. Это традиционная приправа с острым соусом, что подаётся с оливковым маслом.
В Тунисе гораздо чаще используют для приготовления блюд морепродукты, чем мясо. Хотя изделия из баранины и даже верблюжатины пользуются спросом. Если вы отправитесь в эту страну, не забывайте, что резать хлеб здесь не принято – за столом его аккуратно отламывают.
Харисса / © Pixi0815 / Pixabay
Среди любимых лакомств тунисцев есть и то, что называют королём фруктов. Что это? Уверена, догадаться сможет не каждый, поскольку это растение в нашем понимании к фруктам явно не принадлежит. Речь идёт о кактусе опунция.
Сорт “Султан Эль Гуалла” в Тунисе используют для создания ограждений, однако его плоды стали одним из самых популярных продуктов в стране. Эти кисло-сладкие фрукты стали любимым лакомством тунисцев и гостей их государства.
Плоды кактуса так полюбившегося тунисцам / wikimedia.org
Символы Туниса – верблюды и жасмин
В Тунисе есть и свой национальный вид спорта. Помимо футбола, тунисские мужчины увлекаются верблюжьими бегами, что каждую осень устраиваются в городе Дуз. В забегах принимают участие животные породы мегари.
Эти верблюды отличаются быстротой, ведь способны развивать скорость велосипедиста. Тунисцы рассказывают, что такие верблюды считают людей своими друзьями. Если животное уйдёт в пустыню, оно обязательно вернётся, поскольку предпочитает жить с людьми.
Особым символом в Тунисе считается жасмин. Небольшие букетики и веточки этих цветов можно увидеть повсюду – они украшают лавки уличных торговцев и двери домов. Тунисцы считают, что жасмин символизирует домашний уют, любовь и гармонию.
Кстати, прекрасным признанием в любви по-тунисски станет преподнесённая в подарок связка жасмина, прикреплённая к ветке финиковой пальмы. Нередко влюблённые используют его как обручальное кольцо, скрепляя брачный союз этим “волшебным” цветком. Аромат жасмина для тунисцев ассоциируется со счастьем и теплом.
Тунисцы и жасмин неразлучны
Обряды и традиции общения тунисцев
Большинство тунисцев являются мусульманами-суннитами, хотя в стране по-прежнему сохраняются некоторые обычаи доисламского периода. Например, распространено почитание марабутов – отшельников, посвятивших свою жизнь служению Богу.
Для них на кустарниках и деревьях развешены шерстяные куски ткани, куда все желающие могут складывать свои подношения. Также в засушливый сезон тунисцы прибегают к языческим обрядам. Среди крестьян-феллахов принято взывать к небесным силам, чтобы те послали дождь. Производится это путём участия в сложных ритуалах.
Тунисская девушка / © Herbert Bieser / Pixabay
Многие тунисцы уже много поколений занимаются сельским хозяйством, в котором разведение овец и верблюдов занимает особое место. В поисках лучших пастбищ многие скотоводы ведут кочевой образ жизни. С наступлением жарких дней пастухи перегоняют стада к предгорьям Телля. У тунисцев даже есть пословица:
“Телль излечивает верблюдов от чесотки, а овцам дарит крепкое здоровье”.
Правила хорошего тона
В Тунисе уже много веков существуют установленные правила общения и поведения, которых придерживаться должен каждый. Например, нельзя громко разговаривать в общественных местах, шуметь, скандалить. Снимать на камеру официальные учреждения, фотографировать людей тоже не стоит, если нет соответствующего разрешения.
Находясь в отеле или магазине, местных житель или турист должен здороваться с каждым входящим – не имеет значения, на каком языке будет произнесено приветствие. Это показывает уважительное и доброжелательное отношение к людям.
Тунисские мужчины / © Herbert Bieser / Pixabay
От себя хочу заметить, что на улицах Туниса порой можно увидеть человека, стоящего на коленях. Для местных жителей в этом нет ничего удивительного – это связано с молитвами. В таком случае стоит просто осторожно обойти молящегося, не привлекая внимания и не мешая ему.
В традициях тунисцев значительную роль сыграл ислам, который пришёл в эту страну вместе с арабскими завоевателями. Несмотря на это, в глубинках и отдалённых поселениях Туниса можно увидеть древние языческие обычаи, что живут по сей день. Отправляясь в эту страну, стоит узнать как можно больше о культуре местных жителей, а главное – относиться с уважением к укладу жизни и нравам народа.
На обложке: скачки на верблюдах в Тунисе / © Herbert Bieser / Pixabay
Тунис известен своей терпимостью и открытостью по отношению к другим культурам, которые сформировали идентичность страны.
СОДЕРЖАНИЕ
ислам
В государственных органах управления и субсидируют мечети и платят зарплату руководителей молитвенных. Президент назначает главный муфтий республики. Закон о мечетях 1988 года предусматривает, что только персонал, назначенный правительством, может вести деятельность в мечетях, и предусматривает, что мечети должны оставаться закрытыми, за исключением времени молитв и других разрешенных религиозных церемоний, таких как бракосочетание или похороны. Некоторых людей могут допрашивать только за то, что они общались или были замечены на улице с практикующими мусульманами. Новые мечети могут быть построены в соответствии с национальными правилами городского планирования; однако по завершении они становятся собственностью правительства. Правительство также частично субсидирует еврейскую общину.
христианство
Христианство пришло в Тунис во время римского правления. Однако с приходом ислама численность христиан в стране уменьшилась.
Иудаизм
Правительство предоставляет евреям свободу вероисповедания и выплачивает зарплату главному раввину. Он частично субсидирует восстановление и содержание некоторых синагог. Он также разрешает еврейской общине управлять частными религиозными школами и позволяет еврейским детям на острове Джерба делить свой учебный день в светских государственных школах и частных религиозных школах.
Вера бахаи
Религиозность
Процент тунисцев, считающих себя нерелигиозными, увеличился с примерно 12% в 2013 году до примерно 33% в 2018 году, что делает Тунис наименее религиозной страной в арабском мире, согласно исследованию. В ходе опроса почти половина молодых тунисцев назвали себя нерелигиозными.
Арабский барометр обнаружил, что около 46% тунисской молодежи заявили, что они не религиозны.
Свобода религии
В 2017 году несколько мужчин были арестованы за то, что ели в общественных местах во время Рамадана, они были осуждены за совершение «провокационного акта непристойного поведения» и приговорены к тюремному заключению сроком на месяц. Государство в Тунисе играет роль «хранителя религии», которую использовали для оправдания арестов.
Правительство разрешает небольшому количеству иностранных религиозных благотворительных неправительственных организаций (НПО) действовать и предоставлять социальные услуги.
Описание Туниса
География Туниса
Тунис расположен на северо-западе Африки. На западе Тунис граничит с Алжиром, на юго-востоке с Ливией. Восток страны омывает Средиземное море.
Государственное устройство Туниса
Тунис представляет собой президентскую республику. Во главе государства стоит президент. Органом законодательной власти является палата депутатов.
Погода в Тунисе
Климат Туниса – средиземноморский с жарким, сухим летом и мягкими зимами. Лучшее время для отдыха в Тунисе – с середины марта до середины мая. В это время стоит достаточно теплая погода. Лето — идеальное время для любителей пляжного отдыха, однако стоит помнить о том, что это пик туристического сезона, и, соответственно, цены на проживание и различные услуги в этот период будут значительно выше, не говоря о количестве отдыхающих из Европы. В пустыне летом стоят невероятно высокие температуры, и тем, кто желает полюбоваться дюнами Сахары, лучше всего приезжать в Тунис поздней осенью.
Язык Туниса
Официальным языком Туниса является арабский. В стране существует небольшая группа населения, говорящая на берберском языке. Здесь также распространен французский язык, его учат в школах, используют в прессе и деловых кругах. Из-за близости Италии многие в Тунисе говорят на итальянском.
Религия Туниса
Конституцией официальной религией страны определен ислам. Но в Тунисе существует свобода вероисповедания. Большая часть населения страны – мусульмане (98%), около 1% исповедуют христианство, и оставшийся процент – иудеи.
Валюта Туниса
Тунисский динар – официальная валюта страны. 1 динар = 1 000 миллимов. Вывоз динаров за пределы страны запрещен, и их не принимают к оплате в магазинах беспошлинной торговли.
На динары меняют доллары США, британские фунты и евро. Операцию обмена можно совершить в любом банке, которые обычно расположены на главных улицах городов. Большинство банкоматов в стране принимают международные банковские карты. Карты принимают к оплате в крупных отелях, туристических зонах и во многих ресторанах.
Таможенные ограничения
Беспошлинно можно ввозить в страну:
При вывозе из страны серебряных изделий и ковров следует предъявить на таможне чек о покупке.
Для ввоза в страну животных необходим сертификат о состоянии здоровья питомца, необходима прививка от бешенства.
Ввоз иностранной валюты неограничен. Запрещено вывозить местную валюту.
Чаевые
В Тунисе за представленные услуги обычно ждут чаевые. Принято благодарить служащих отеля, которые провожают вас до номера и тех, кто показывает вам дорогу. В ресторанах чаевые могут быть уже включены в счет, в обратном случае можно оставить 10% от суммы.
Сувениры
Туристы привозят из Туниса самые разные сувениры: керамические изделия, поделки из дерева, платки, серебряные украшения, циновки. Многие не могут пройти мимо великолепных ковров, которыми знаменит Тунис, популярностью пользуются «песчаные розы» – кристаллы в виде цветка.
Часы работы учреждений
Банковские учреждения Туниса открыты по будням с 7:30 до 11:00 (в период с июля по сентябрь). С 8 утра до 11, затем с 14 до 16 по будням с октября по июнь.
Магазины работают с 8 утра до 16:30, по субботам с 8 до 12:30.
Фото и видеосъемка
Запрещено снимать стратегически важные объекты, а также президентский дворец. Местных жителей не стоит фотографировать без разрешения.
Национальные особенности Туниса
Традиции
Тунис – мусульманская страна. Поэтому не следует ходить по улицам городов в открытой одежде и купальных костюмах. На общественных пляжах нельзя купаться без верхней одежды.
Безопасность
Не оставляйте деньги и ценные вещи без присмотра. Будьте внимательны в местах скопления людей. Документы лучше всего оставлять в отеле.
Медицина
Рекомендуемые прививки – от желтой лихорадки и малярии. Не следует употреблять в пищу немытые фрукты и овощи, лучше всего пить бутилированную воду.
Напряжение в сети:
Код страны:
Географическое доменное имя первого уровня:
Экстренные телефоны:
Представительства Туниса на территории РФ:
Посольство
«Вдобавок обнаружилось, что нам негде жить». Хранители православия в Тунисе (часть 2)
Приблизительное время чтения: 17 мин.
Окончание. Начало в №1 (45), 2007 г.
Церковь среди мечетей
– Отец Димитрий, как встретил Вас Тунис?
– До приезда сюда у меня о Тунисе были только общие сведения. Знал, что здесь раньше был Карфаген, что это Северная Африка, мусульманская страна. Меня сразу поразил сам город. Еще из самолета я увидел, что он – абсолютно белый. Здесь все дома красят в белый цвет, может потому, что он отражает солнце – чтобы не было очень жарко летом. Потом поразили люди. В Москве все куда-то торопятся, а здесь часами сидят в кафе, разговаривают или просто смотрят на прохожих. Поначалу это казалось странным. Сейчас, за четырнадцать с половиной лет, которые я здесь прожил, уже, конечно, ко всему привык.
Когда мы приехали, тунисский храм был просто в ужасном состоянии. По всем стенам шли черные трещины, покрытые плесенью, крыша протекала, отопления не было. А зимой здесь все-таки температура опускается до плюс пяти и сырость ужасная. Все дома построены из камня и складывается ощущение, что ты находишься в ледяном каменном мешке. Порой на улице бывает теплее и комфортнее, чем дома. Одна знакомая сказала, что нигде она так не мерзла, как в Африке!
Вдобавок обнаружилось, что нам негде жить: квартиру под церковью занимали беженцы из Ирака. Когда мы их, наконец, переселили, надо было эту квартиру капитально ремонтировать. В ней не было никакой мебели, кроме массивного дубового стола из кают-компании одного из прибывших кораблей. А денег ни на что нет. Пришлось взять в аренду из торгпредства две кровати и шкаф. Стали просить людей о помощи. Сотрудники нашего посольства собрали 60 долларов, торгового представительства – 70. А ведро краски стоило 30 долларов…
– А в каком состоянии был приход?
– Да прихода-то как такового, можно сказать, и не было. Да, написали люди письмо, попросили прислать священника, но больше для проформы: хорошо, чтобы был – можно раз в полгода прийти на Пасху и Рождество. Бывало, идет служба – а прихожан нет. Очень печально было. Но постепенно люди стали приходить, стали активнее. Сейчас уже совсем другое дело.
– И кто Ваши прихожане?
– В основном русские, украинки, белоруски, которые вышли замуж за тунисцев. Большинство из них познакомились с будущими мужьями еще в институтах, в Советском Союзе. Вместе учились, расписались в СССР и приехали сюда жить. Многие пришли к Богу именно здесь. И многие говорят: надо же было приехать в мусульманскую страну, чтобы почувствовать здесь себя православными.
– А как Вы думаете, что они ищут в храме, зачем приходят?
– Для чего любой человек приходит в Церковь? В первую очередь, чтобы соприкоснуться с Богом. За границей приходят еще и для того, чтобы получить частицу русского духа. На самом деле, как можно жить без веры? Здесь это особенно чувствуется…
– Как тунисцы относятся к православным?
– Очень лояльно. Не было случаев, чтобы смеялись, глумились над религией. Разве что подростки иногда. Но это, сами знаете, и в нашей стране случается.
– А как мужья относятся к тому, что их жены, которые раньше не были верующими, вдруг по приезде сюда стали православными?
– По-разному. Есть такие, которые вообще не пускают жен в церковь, и им приходится обманывать – говорить, что идут в культурный центр или к подруге. А другие специально рано утром будят своих жен, чтобы на службу не опоздали. И вот ведь парадокс: те мужья, которые сами не очень религиозные, они-то как раз самые нетерпимые. Много говорят о своей религии, а сами ее порой и не знают. А вот по-настоящему верующие мусульмане с уважением относятся к вере своих жен. Хотя и говорят что, дескать, наша религия более правильная, но у вас тоже правильная, потому, что вы почитаете одного Бога, а не нескольких. А в Коране написано, что к людям, почитающим Книгу и верующим в Единого Бога, надо относиться как к братьям.
– Есть какие-то специфические проблемы, с которыми сталкиваются здесь интернациональные семьи?
– Самая главная проблема – воспитание детей. Особенно если муж и жена по-настоящему религиозные люди. Многие говорят, что не нужно давить на ребенка в плане духовного воспитания, что ребенок вырастет и сам выберет, какая религия ему ближе. Но я считаю, что говоря так, люди лукавят. Ведь в школе детей обучают Корану, все праздники и обычаи – мусульманские, обрезание мальчикам делают обязательно, а со стороны матери – фактически ничего. Про Крещение же говорят: вырастет, захочет – сам крестится. Но, бывает, что совершают и обрезание, и Крещение.
Потом, традиции разные. Случалось, что женщин с детьми мужья не пускали не только в церковь, но даже на новогоднюю елку в русский культурный центр. Поначалу мужу и жене трудно со своими взглядами и традициями двигаться навстречу друг другу. Но, как правило, со временем притираются, привыкают.
– Службы у вас такие же как в России или как-то адаптированы?
– Точно как в России. Единствен-ное, на Пасху читаем Евангелие еще и на арабском языке. И в колокола здесь не разрешают звонить на улице, потому что мусульманская страна. Поэтому когда у нас появились колокола, мы их повесили внутри храма.
– Как Вы считаете, легче было бы служить в России?
– С одной стороны легче, с другой сложнее. Здесь община небольшая, и я каждого прихожанина знаю – что он собой представляет, чем дышит. Я и настоятель, и духовник всем. Когда у нас подходят к Причастию, редко кто называет свое имя, разве что приезжие. Когда людей так хорошо знаешь, то к каждому легко найти подход. А в России в каждом храме тысячи прихожан и постоянно приходят новые, и все ожидают твоего совета. А как его дать, когда не знаешь, что на самом деле человек собой представляет?
Хотя с советами и здесь не все просто. Допустим, когда бывает мусульманский праздник, вся семья собирается и режут барана. А у нас, допустим, Великий Пост. Как быть? Не съешь мяса – обидишь окружающих. Приходится давать благословение, если это, конечно, не Страстная Седмица. Я говорю: вы можете съесть это мясо ради уважения к семье мужа, ради послушания. А дальше, конечно же, продолжайте пост.
– Есть ли различие между православными той, первой волны эмиграции и нынешними вашими прихожанами?
– Конечно, есть. Те люди были воспитаны в Православии, а теперешние прихожане в атеизме. Отсюда и разница. Эмигранты первой волны с молоком матери впитали и праздники, и обряды, они не представляли себе жизни без Церкви. Анастасия Александровна рассказывала, как они, отказывая себе во многом, собирали деньги на храм и давали, что могли. Как-то пришел к ней человек, она его напоила чаем, а он – осоловел. Выяснилось, что этот человек полгода чай из экономии не пил. Она так удивилась! Знала, что он постоянно деньги на храм давал. Сейчас такое уже, пожалуй, многим показалось бы невозможным.
Эмигранты последней волны стали посещать храмы только с моим приездом. На самом деле, многие из них и не знали, что им нужна Церковь, пока не стали регулярно приходить в храм. Но сейчас для них возможность прийти на службу очень много значит.
Матушка Светлана – помощница своему мужу. Когда отец Димитрий служит, она поет на клиросе. У них вообще своеобразный “семейный подряд”: дети тоже помогают – и Галинка и Антоний.
Матушка Светлана: Когда мы только приехали, всё было ужасно: храм разваливается, прихожан нет, денег на ремонт нет, жить негде, всё вокруг чужое. Галинка маленькая, а ее даже помыть негде, так как в квартире под храмом даже не было душа. Я ночами плакала – так тяжело мне здесь было. А службы! Батюшка служит, я пою и, кроме нас, в храме больше никого нет. Батюшка, говорю, зачем мы сюда приехали, кому это надо? Хочу домой, давай напишем прошение в Москву, чтобы нас отозвали. А он мне: что ты, ведь это первый мой приход, как я могу уехать, ничего не сделав! Потом, с Божьей помощью, все потихоньку начало налаживаться.
Батюшка старался сам все ремонтировать. Он и плитку клал, и штукатурил, и красил, и мебель делал. Однажды попробовал электропроводку чинить, так его током ударило – цепочка, на которой крестик висел, лопнула и отлетела в угол комнаты. Говорят, что это его и спасло – заряд не дошел до сердца. А на стене еще долго был черный след от его ладони. И рука долго заживала. Пришлось перенести несколько операций.
Первый ремонт храма мы, можно сказать, хитростью сделали. Рядом построили банк и по храму пошли трещины. И вот надоумил нас Господь: батюшка уговорил наше посольство, они пошли в этот банк целой делегацией и сказали, что мы подаем на них в суд за развал здания храма. На самом деле мы бы не подали – денег не было судиться. Но они этого не знали и за свой счет все отремонтировали: заделали трещины, построили ограду, выложили вокруг храма плиткой и покрасили храм.
Мы выкручивались здесь, как могли. Например, не было у батюшки помощников – ни иподьякона, ни пономаря. Пришлось обходиться тем, что было. А была у нас только наша дочка. Вот Галинка и начала с трех с половиной лет в храме прислуживать. Сначала папа просто давал ей свечку, и она стояла с ней на амвоне. А потом покойный митрополит Ириней Карфагенский благословил ее входить в алтарь, и правом ношения стихаря и ораря. И стала наша Галинка иподьяконом. Прислуживала даже двум Александрийским Патриархам. (Покойному Петру и ныне здравствующему Феодору).
Теперь у нас Антоний иподьяконствует. Однажды такая служба была! Интронизация митрополита Алексия Карфагенского в греческом храме. Служба шла часа четыре с половиной, и Антонию надо было держать очень тяжелый подсвечник. Ничего, выдержал. Хотя, конечно, это было трудно – он тогда совсем маленький был, всего пять лет. Потом жаловался, что руки-ноги болят и требовал в качестве компенсации пиццу, несознательный элемент.
Антоний у нас снега никогда не видел: в Россию мы редко приезжаем, да и то летом, потому что у нас зимней одежды нет. Как-то вырезали они в школе при русском посольстве снежинки из салфеток. Так Антоний решил, что настоящие снежинки такие и есть – размером с тарелку. Он очень хочет посмотреть на настоящий снег.
Тунис – самая северная страна Африки. А Белый мыс – самая крайняя ее северная точка. Когда-то сюда пришла маленькая девочка Анастасия Ширинская, рассудив, что здесь ближе всего до родины. Стоя на ветру, она кричала: “Россия, я люблю тебя!” Сегодня в Тунисе она осталась единственной, кто помнит бегство из Крыма, приход Русской эскадры в Бизерту и силу духа отцов, лишившихся всего.
Два маленьких белых православных храма тоже много повидали на своем веку. Они стали свидетелями трудных лет обустройства русских эмигрантов на новом месте, пережили годы упадка и запустения. И вот теперь открыли свои двери для русских, которые здесь, в мусульманском Тунисе, стали православными.
Впервые я приехала в Тунис в 1985 году. Обычная история: я из Одессы, муж там учился, поженились по большой любви и шесть лет вместе прожили в России. Потом приехали сюда. Уезжала со скандалом – в то время у нас считалось неприличным выходить замуж за иностранца. Отношения со всеми испортились, мой отъезд сильно осложнил жизнь моим родителям.
А в Тунисе мы с мужем прожили вместе год и разошлись. Оказалось, что вместе жить невозможно. Нельзя было общаться с русскими подружками, ходить в культурный центр. О церкви вообще речи не было. Хотя он образованный человек, архитектор. С тех пор так здесь и живу. Сначала надо было отсудить детей – на это ушло два года. А потом как-то застряла. Был момент, когда хотела было уехать, но испугалась – в России тогда все так менялось, шла Перестройка.
Детей я крестила в храме Воскресения Христова. Настоятеля не было, но изредка сюда приезжали православные священники. В один из таких приездов батюшка Феофан из Египта и крестил моих детей. Старшим было 10 и 11 лет, младшему четыре. Когда их крестили, не оказалось мира для миропомазания. Пришлось ждать другого батюшку, он и вручил им крестики. А когда подросли, сами сознательно стали ходить в храм. В России я в церковь не ходила, и родители мои не ходили. И детей крестила просто так – за что-то надо было ухватиться: я одна, в мусульманской стране, все чужое. Религия стала мне опорой. Мой бывший муж знает, что дети крещеные, и относится к этому спокойно. Ему важно было только, чтобы это не афишировалось.
Когда приехал батюшка, наш храм преобразился. До него здесь был полный развал: мы газеты стелили на пол, такая была страшная сырость, везде паутина, стены черные. А теперь, с Божьей помощью, все лучше и лучше. С батюшкой приехала матушка. Она так тонко, мягко, мудро стала нам потихонечку объяснять – что да как. Мы ведь здесь совершенно дикие были. Я так понятия не имела о вере, о Евангелии. Матушка начала нас потихоньку подталкивать, а батюшка уже – руководствовать. Я чувствую, что очень изменилась: стала намного мягче. Сейчас в церковь хожу часто. Матушка нас учит, что надо почаще причащаться, вот и прихожу каждое воскресение. Мы все только одного боимся – что отец Димитрий с матушкой от нас уедут.
В наш храм хочется приходить всегда
Мой муж – русский. Работает здесь с 1998 года по контракту старшим механиком на рыболовецком судне. Три года назад мы с дочерью приехали к нему. Живем в Бизерте. В храм впервые пришли благодаря Анастасии Александровне Ширинской – она нас пригласила на Пасху. С тех пор ходим на каждую службу.
У нас здесь очень теплая атмосфера. Здесь наш второй дом. Вот сегодня плохо себя чувствовала, думала – не пойду. А потом как представила – вот сейчас пропущу и потом целый месяц буду без службы. Решила: ну, нет!
В России мы жили в Санкт-Петербурге. В церковь иногда ходили, но в какие-то особенные, чаще тяжелые моменты. А здесь хочется приходить всегда. Мы, русские, могли бы встречаться где угодно, но собираемся именно в храме. Анастасия Александровна очень много для нас значит. Она из первой волны эмиграции – очень духовно сильный человек. Именно такие люди построили здесь церкви, сохранили русский язык. Вот недавно Анастасия Александровна заболела, перенесла сложную операцию, так вы не представляете, как мы за нее переживали, как боялись, молились, чтобы все прошло хорошо. И вот, слава Богу, наша бабушка (мы так Анастасию Александровну называем) снова здоровая, веселая, бодрая. И этим всех нас заряжает.
В храме я чувствую себя как на родине
Мы с мужем вместе учились во Львове, в Политехническом институте. Он родом из Туниса. С 1980 года живем в Бизерте. Моя бабушка в детстве крестила меня в Католичестве. Я этого, правда, не помню. В Советском Союзе в храм я ходила только по праздникам – на Пасху, на Рождество. У нас, школьников, это было модно, потому что было запрещено. Но и тогда я не была атеисткой. Бабушка была из закарпатских немцев, она научила меня молиться по-немецки, и я молилась утром и вечером.
Здесь, в Бизерте, храм для меня – прежде всего общение. Я чувствую здесь себя немножко как на Родине. Вначале мы сюда приходили не очень часто, храм тогда практически был закрыт. Но потом Анастасия Александровна заставила нас действовать. Мы написали письмо в Москву, в Патриархию, и к нам приехал батюшка. Зарегистрировали нашу общину как культурную организацию. И постепенно мы стали не просто сюда ходить, но и молиться.
Муж мой атеист. Правда, когда мы познакомились, он молился и даже Рамадан соблюдал. Но на старших курсах в институте мы проходили “основы научного атеизма”, и он проникся. Может, это и к лучшему… Когда дочери были маленькие, муж просил, чтобы дома не было ничего религиозного – ни христианского, ни мусульманского – чтобы не влиять на детей. Считал, что они должны сами выбрать, как жить. Мы даже елку на Рождество не ставили, пока они не подросли и не стали немножко разбираться в себе. Старшая о религии как-то никогда особо не спрашивала. А вот младшая тянется к христианству. Давно мечтает покреститься, но все как-то не получается. Хотя она даже имя себе уже выбрала. Правда, батюшка говорит, что такого имени в православных святцах нет.
Православный храм в Бизерте принадлежит истории
Этот храм – часть великой русской культуры и часть культуры Бизерты. Когда русские бежали сюда в начале века из России, их здесь очень хорошо приняли. Им никогда не мешали исповедовать свою веру. В Тунисе ислам очень терпимый, с большим уважением относящийся к разным религиям. Это особенность тунисского народа.
И до сих пор к русским сохранилось очень хорошее отношение. Здесь, в Бизерте, есть даже площадь, которая носит имя Анастасии Александровны Ширинской. Когда этот храм был в запустении, она одна держалась, и сохранила его. Хотя здесь очень хорошее место, вокруг красивые дома, и людям не нравилось, что рядом развалины. Я тогда помогал ей с ремонтом, с покраской. Просто потому, что этот храм принадлежит истории Бизерты. И истории России, конечно. А значит, и моей истории.
Мой “Аленький цветочек” – православные иконы
Я сама из Беларуси, из Минска. Познакомилась там с тунисцем, студентом Политехнического института. Мы поженились, и в 1974 году я приехала к мужу в Тунис.
Муж мой, конечно, мусульманин, но скорее, человек светский. Ходить в церковь он мне не запрещает. У нас трое детей – два сына и дочь, уже взрослые. Они некрещеные. Мальчики отказались: “Мы как папа – мусульмане”. Хотя сами, конечно, не молятся. А дочь… Ей то буддизм нравится, то еще что-то. Она иногда задает мне вопросы о христианстве. Что знаю, объясняю. Но чаще говорю: “Лучше спроси у батюшки. Понятнее никто не объяснит”.
Сама я впервые оказалась в храме двадцать лет назад. Была в Париже, зашла в Нотр Дам, и, знаете, эта музыка органная и атмосфера… И что-то словно снизошло на меня. Я подумала: Боже, как люди должны были верить в Тебя, чтобы построить такое чудо! Прошло еще десять лет. Однажды моя подруга собралась ехать в Россию и спросила, что мне купить. И я… как в “Аленьком цветочке”… попросила у нее иконы. Это были первые иконы в моей жизни – два маленьких образка: Богоматери и Спасителя.
Сейчас я стараюсь ходить в церковь постоянно. Здесь мне хорошо. Однажды даже как-то сами собой стихи написались:
Здесь храм Господний: запах фимиама.
Мир и покой, и некуда спешить.
Я в тишине таинственного храма
Зажгу свечу и для моей души.
Шепну тихонько: “Господи, помилуй
И душу грешную не отвергай!
Как много я ошибок совершила,
Но сжалься, Боже, и не повергай
В ту бездну из которой нет возврата,
В ту тьму, где не видать ни зги.
Не закрывай пред мною рая врата,
Позволь лишь прислониться к ним”.
Я встану незаметной бренной тенью,
Молящей избавление мое.
Дай мне живот, о Боже милосердный
Егда приидише на Царствие Твое.
Оказаться в Тунисе, чтобы прийти к Православию
Для меня все начиналось с того, что Анастасия Александровна организовала русских спасать храмы, чтобы их не забрали. И мы написали письмо в Московскую Патриархию. Подписали все – верующие, неверующие. Для многих было важно сохранить церкви как памятниками культуры.
И вот нам прислали батюшку. Он был молодой, но очень мудрый. Он ничего не насаждал, не предъявлял непосильных требований, а давал нам православие как лекарство детям – маленькими порциями. Мы очень изменились с тех пор, как стали постоянно приходить в храм. Меня избрали старостой церкви Воскресения Христова в Тунисе.
Мой муж мусульманин. Он верующий человек – всегда молился, соблюдал Рамадан. Но он с уважением относится к христианству. В доме у нас стоят иконы, мы отмечаем и мусульманские и православные праздники. Более того, наш второй ребенок крещен благодаря мужу. Моя мама просила крестить внука, а я была тогда атеисткой и не хотела. Муж начал меня стыдить: почему мать не уважаешь?
Так и получилось, что дети у нас крещеные. Но все же они выбрали мусульманство. Это довольно просто объяснить. Я сама-то в церковь пришла в 40 лет, до этого была неверующей и не приучила детей к христианской религии. Правда, наш сын до десяти лет ходил в церковь, даже прислуживал. Но муж попросил меня ничего не насаждать. Сказал, пусть сам выберет. А в школе они учат Коран, молятся, окружение мусульманское. Плюс любовь и уважение к отцу. Меня часто спрашивают – как я отношусь к их выбору. Что сказать? Думаю, что если бы я была в молодости верующей, то за мусульманина бы замуж не пошла. Но что сделано, то сделано. У нас хорошая семья, мы уважаем веру друг друга. А дочь моя мне как-то сказала, что ей очень приятно, что за нее молятся и папа и мама, каждый по-своему.
А я часто думаю: это надо же было оказаться в Тунисе, чтобы прийти к Господу, к православию.