какое отечество у пушкина князя гвидона
Какое отчество у Пушкинского князя Гвидона?
Из представленных четырех отчеств Пушкинский герой князь Гвидон имеет отчество Салтанович. Сказка Пушкина так и называется:
Отцом князя Гвидона В сказке Александра Сергеевича Пушкина » Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне лебеди» был царь Салтан (ответ кроется в самом названии сказки). Следовательно отчество у князя Гвидона было Салтанович.
Для ответа на данное задание нам достаточно будет просто вспомнить полное название этой известнейшей сказки Пушкина, ведь там и упоминается отчество князя Гвидона. А звучит оно так:
Сразу видно, что Гвидон, это сын царя Салтана и у него отчество Салтанович.
Подсказкой к ответу на вопрос является название пушкинского произведения, которое звучит так:
Забавную историю из жизни царя Салтана рассказал нам Пушкин, Александр Сергеевич.
Салтанович.
Про «Руслана и Людмилу» каждый, я думаю, слышал. Это произведение-поэма из творческого наследия Пушкина. Особенно известна она вступлением про кота ученого.
Но кот нам не интересен в данный момент, мы обращае внимание на соперников Руслана. Их было, кстати, целых три.
Среди предложенных выбираем РАТМИРа.
В поэме Черномор похищает Людмилу. Руслан её ищет. Людмила похищает у Черномора шапку-неведимку и скрывается от него. Руслан отрубает у него бороду, в которой есть сила, и пленит его. Людмилу усыпил Черномор. Её находит Руслан и везет домой. Но Людмилу привозит в Киев Фарлаф. Руслан оживает благодаря Финну. Руслан крушит врагов около стен Киева и будит Людмилу.
Это всё потому что Черномор был злым волшебником, а Людмила его не любила, она любила Руслана.
Три девушки, три сестры, поздним вечером пряли пряжу, сидя у раскрытого окна, и разговаривали. Одна из сестер сказала, что если бы она стала царицей, устроила бы большой пир, причем сама бы для него все и приготовила.
Царь, который подслушивал разговор, из трех девиц выбрал ту, которая обещала родить ребенка-богатыря. Сестре, которая обещала приготовить пир на весь мир, предложили стать всего лишь поварихой при дворе. Из-за чего она вместе с еще одной сестрой, которой предложили быть портнихой, так как она собиралась наткать полотна на весь мир, если выйдет за царя, так вот, обе они затаили злобу на свою более удачливую сестру.
В поэме А.С.Пушкина «Руслан и Людмила» витязь Руслан в поисках своей возлюбленной и жены неожиданно наехал на огромную голову. То оказалась голова старшего брата Черномора, которого тот хитростью обезглавил и заставил охранять меч. У Руслана не было к тому времени меча, было только копье. Кольчугу он тоже нашел в поле, как и копье. Так что меч ему был очень кстати.
Получив меч, Руслан хотел порубить голову, но услышав его жалобный стон остановился и пожалел его, поэтому пощадил. В благодарность голова рассказала Руслану свою историю и подсказала, что сила карлика Черномора хранится в его бороде. Итак, правильный ответ: меч.
Гвидон
История персонажа
«Сказка о царе Салтане» – предназначенное для детей знаменитое произведение из наследия, оставленного миру Александром Сергеевичем Пушкиным. Полное название поэмы звучит так: «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди». Оно было придумано на манер лубочных сказаний, популярных в простонародье. Использованный сюжет пересказывался на Руси из уст в уста. До наших дней легенда дошла в вольной интерпретации. Пушкинисты, исследующие творчество русского поэта, свидетельствуют, что лейтмотив произведения не был уникальным. Гораздо раньше его использовали в своих сказках Чосер и Гоцци.
История создания
Исследователи доказали, что в работе над сюжетом сказки Пушкин использовал сюжетные линии легенды под названием «По колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре». Изучая народное творчество, поэт записал ее в нескольких интерпретациях. До исследователей дошли черновики, использованные в работе. В тетради, датированной 1828 годом, нашлись описания образа царевны Лебеди, схожего с Василисой Премудрой. Впервые к сюжету автор обратился, находясь в 1822 году в Кишиневе. Хотя литературоведы спорят на этот счет, считая сделанные записи вставкой в черновики, относящиеся к 1824-828 годам.
Александр Пушкин
Поэт составлял конспекты, которые могли быть кратким описанием зарубежных сказаний. Эти выводы сделаны на основе терминов, внесенных Пушкиным. Персонажи в черновике представлены сумбурно. По некоторым данным, записи относятся к более позднему периоду – к времени заключения писателя в Михайловском. Некоторые нюансы сказки появились благодаря рассказам Арины Родионовны, няни поэта.
Первой идеей Александра Сергеевича Пушкина в отношении сказки о Салтане было чередование стихотворной формы и прозаической, но она оказалась не такой выигрышной, как представлялось. 1828 год официально считается датой появления первой редакции произведения, состоящего из 14 строчек в стихах и прозаического продолжения. Легко предположить, что прозаическая форма была наметкой для последующего стихотворного изложения.
Книги «Сказка о царе Салтане»
В 1831 году, проживая в Царском Селе на даче Китаевой, Пушкин соревновался с Жуковским в успешности работы с фольклорным материалом. Литераторы выбрали одинаковый сюжет, а результатом состязания по его переработке стали «Сказка о царе Салтане» и «Балда» пера Пушкина, а также «Спящая царевна» и «Царь-Берендей» авторства Жуковского. Достоверность событий можно подвергнуть сомнению, но в декабре 1831 года после редактуры Плетнева сказку Пушкина читали в присутствии Николая I. В 1832 году она увидела свет в сборнике стихотворений. При жизни поэта произведение не было опубликовано как самостоятельный труд.
Сюжет
Повествование рассказывает о нескольких персонажах. Главными действующими лицами становятся царь Салтан, царица и князь Гвидон. Характеристика героев проста и понятна.
Царь Салтан и царица
Государь по имени Салтан – мужественный и отважный воин, способный вступиться за свои земли. Он обладает покладистым, спокойным нравом, отличается простотой, не держит зла на обидчиков и проявляет некую наивность. Добродушие героя не дает наказать сестриц, наговоривших на царицу и чуть не погубивших ее и сына – князя Гвидона.
Царица и маленький Гвидон
Мудрая царица – первая девица в государстве и первая, с кем встречается читатель, знакомясь со сказкой. Она – положительный персонаж, честная, добрая и верная женщина, неспособная на предательство и обман.
Гвидон – сын царицы и Салтана. Его отчество не зря подчеркивается в названии сказки, потому что с малых лет герой, как и отец, проявляет отвагу и смелость. Для него особую важность имеют поступки, а не слова.
Князь Гвидон
Гостеприимный амбициозный правитель получает титул князя неспроста. Якобы по велению царя Салтана, а на самом деле из-за интриг сестер царицы, младенца с матерью заточили в бочку. Странное судно, ставшее последним пристанищем, опустили в морскую пучину. В нем промелькнули детство и отрочество юноши, и вскоре он превратился в настоящего богатыря, которому суждено спасти от коршуна царевну Лебедь и заполучить под покровительство невиданные земли – остров Буян. Остров князя стал пунктом паломничества купцов, жаждущих выгодного сотрудничества. Это место, где живет белка, грызущая волшебные орешки, а также фантастические воины – тридцать три богатыря.
Царевна Лебедь
Гвидон – основной персонаж сказки. Царевна Лебедь, ставшая позже его избранницей, – олицетворение волшебства в поэме. Она одаряет возлюбленного не только чудесными диковинами (белкой и богатырями), но и магическими силами, благодаря которым Гвидон может стать комаром. В таком образе князь попадает на корабль и прибывает на родину – повидать отца.
Второй раз Гвидон осуществляет визит в образе мухи, а в третий – в качестве шмеля. В каждое посещение он, пусть и невольно, мстит ткачихе, поварихе и сватье бабе Бабарихе. Завершается все воссоединением царского семейства и пышным свадебным торжеством.
Интересные факты
Светило русской поэзии, Александр Сергеевич Пушкин, умело обращавшийся со стихотворным слогом и прославляющий богатство русского языка, использовал в «Сказке о царе Салтане» только одно слово с буквой «ф» – флот. В пушкинскую эпоху слова с этой буквой считались заимствованными из других языков.
Однажды, путешествуя, Пушкин попал в город Свияжск. Поэт восхищался красотой этого места и признавался, что так представлял описанный населенный пункт на сказочном Буяне:
«В свете ж вот какое чудо:
Остров на море лежит,
Град на острове стоит
С златоглавыми церквами
С теремами да садами…»
Некоторые исследователи считают, что прототипом острова является Руян, расположившийся в Балтийском море.
Богиня Умай и царевна Лебедь
Сказка сплетена из фольклорных сюжетов и нюансов, придуманных поэтом. Примечательно, что прообразом царевны Лебедь стало языческое божество Умай. Ее воспевали в монгольских и кыпчакских племенах как женщину в образе лебедя, ходящую по земле и воде. В произведении описание царевны не менее привлекательно, чем в легендах древних народов:
«Говорят, царевна есть,
Что не можно глаз отвесть.
Днем свет Божий затмевает.
Ночью землю освещает —
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит».
Родословная князя Гвидона
“А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Извести ее хотят”
(Цит. по “Сказка о царе Салтане” // А.С. Пушкин “Сочинения в трех томах”, т. I, с. 606-629, М., 1985)
Бабариху Пушкин не придумал, это известный персонаж народных сказок: “Бабариха шуточ. баба, женка, женщина; баба-бабариха, в сказк.” (В.И. Даль “Словарь живого великорусского языка”, т. I, с. 33, М., 1955). Упоминается она и в одной из былин:
“Добро ты, баба,
Баба-бабариха”
(“Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым”, №59, с. 203, М., 1977)
“Но жалеет он очей
Старой бабушки своей”
Для Гвидона Бабариха – родная бабушка, а ткачиха с поварихой приходились ему тётками, значит и они состояли в родстве с Бабарихой. Но матерью трёх девиц царская фаворитка быть никак не могла, иначе автоматически стала бы Салтану тёщей. А вот если она, в свою очередь, была тёткой трёх девиц (и, соответственно, сестрой их матери), то для Гвидона она становилась родной бабушкой, а для Салтана оставалась сватьей.
То есть, все три девицы тоже происходили из очень знатного боярского рода. Пряли под окном они для развлечения (телевизоров тогда не было), но не столько работали, сколько непринуждённо болтали. А болтали они о том, какими царицами могли бы стать. Так что, знали бойкие девицы, что одной из них суждено выйти замуж за царя. И царь выбирал себе жену из этой тройки, хотя желающих занять опустевшее место царицы нашлось бы множество. Но царь должен руководствоваться интересами государства, а эти интересы оставляли для него очень узкий круг возможных невест. Всего-то три соискательницы. Не иначе, как Бабариха подсуетилась. Чтобы остаться у власти, ей требовалось сделать царицей свою родственницу, и Бабариха использовала всё своё влияние, чтобы боярская Дума приняла соответствующее решение. Родственница, да к тому же сирота, должна была стать послушной игрушкой в руках опытной интриганки.
И две другие сестры получили придворные должности. Не могли боярские дочери стать обычной ткачихой и обычной поварихой, никак не могли. Не по чину им это. Царь из их разговора понял, в каких направлениях девицы могут проявить свои организаторские способности, и в результате одна стала министром лёгкой промышленности, а другая – министром промышленности пищевой. Вознаграждение более, чем достойное. А завидовали они своей сестре и злились на неё из-за поражения в конкурсе невест, победителем которого каждая видела непременно себя. И никак не могли обычная ткачиха и обычная повариха сидеть у царского трона и давать царю советы. Впрочем, и министры тоже не имели на это права. Бабариха помогла двум сёстрам возвыситься, чтобы обрести союзниц для плетения интриг против молодой царицы. Не угодила царица Бабарихе тем, что, по её мнению, совершила ужасное преступление:
“А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла”
Такое раннее рождение наследника спутало Бабарихе все карты, тем более что и ребёнок-то рос “не по дням, а по часам”. Аномально быстрый рост одного из персонажей создавал серьёзные проблемы для его конкурентов. Например, в хурритской мифологии быстрый рост каменного Улликуме привёл в ужас всех богов (Е.М. Мелетинский, ред. “Мифологический словарь”, с. 502, М., 1991). Невозможно проследить генетическую связь хурритского предания и русских сказок, но сам этот мотив для фольклора необходим – он позволяет максимально ускорить повествование. Бабариха испугалась, что на царского наследника вскоре может сделать ставку конкурирующая боярская партия, поэтому опасность срочно требовалось устранить. Условия для этого оказались подходящие: неожиданно царю пришлось отправляться на войну. Должно быть, обстановка сложилась крайне тяжёлая и, чтобы её выправить, царь Салтан был вынужден самолично возглавить войска. Вполне возможно, что врагам специально подыграли сторонники Бабарихи, чтобы выманить царя из столицы. Короткая фраза показывает, что одолеть врагов для Салтана было очень даже непросто:
“Между тем, как он далёко
Бьется долго и жестоко”
На войну Салтан взял с собой всех друзей и помощников, тем проще было Бабарихе и двум её сообщницам провернуть задуманную аферу. Поставить под свой контроль почту, дворцовую стражу, сочинить сценарий политического спектакля. Есть такой род людей, готовых интриговать постоянно, не считаясь с интересами страны, готовых загубить массу народа ради призрачной цели, такие люди не остановятся, пока их самих однажды не покусает некий северный пушной зверёк. Приговор был жестоким:
“И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян –
Так велел-де царь Салтан”
Подобный сюжет был известен многим народам: греческого Персея вместе с его матерью заточили в ящик и бросили в море (Е.М. Мелетинский, ред. “Мифологический словарь”, с. 437, М., 1991); аккадского царя Саргона (XXIV в. до н. э.) во младенчестве будто бы положили в корзину и бросили в Ефрат (там же, с. 483); в библейской мифологии так же поступили с Моисеем, только его бросили в Нил (там же, с. 372); а Ромула и Рема – в Тибр (там же, с. 469). По-видимому, в основе этих сказаний лежит образ погребальной ладьи, который постепенно забылся, и остался популярный фольклорный сюжет.
За время короткого путешествия царевич окончательно вырос и стал взрослым. А бочку волна выбросила на пустынный остров – вероятность такого исхода слишком мала, чтобы посчитать её случайностью. На острове царевича ожидало новое приключение. Он наскоро смастерил себе лук и вот какая тут пикантная подробность:
“Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый”
Без раздумий царевич жертвует нательным крестом ради ужина. Кем бы ни был царевич, но только не ревностным христианином. Его вообще не интересовала христианская вера, потому он и начал водить дружбу с языческими персонажами. А пока царевич отправился “у моря искать дичины” и там увидел, как на белую лебедь нападает коршун. Словно специально подгадали к появлению зрителя. Причём, лебедь оказалась девицей, а коршун – чародеем. Схватка с необыкновенной птицей составляла сюжет, кочующий по всевозможным мифам. К сказочному эпизоду ближе всего шумерский вариант мифа: огромная птица Анзуд в виде орла с львиной головой похитила у спящего бога Энлиля знаки царской власти, сын Энлиля Нинурта пускал в неё стрелы, но только с третьей попытки вынудил птицу вернуть похищенное (А.И. Немировский “Мифы древности. Ближний Восток”, с. 46, М., 2001). Но вот сказочный коршун оказался каким-то слабеньким чародеем, которого легко удалось подстрелить самодельной стрелой из самодельного лука.
Странно и то, что чародей напал на лебедь в море, где ей обеспечивали защиту тридцать три морских витязя. Да они этого чародея мигом бы нашинковали. С.В. Жарникова, ориентируясь на число тридцать три, сопоставила сказочных богатырей с индийскими богами, которых в общей сложности насчитывалось тоже тридцать три: по одиннадцать на земле, в воздухе и в водах (С.В. Жарникова “След ведической Руси”, с. 62, М., 2016), она ссылалась на индийскую мифологию: “Сюда, о Насатьи, с трижды одиннадцатью (“Ригведа”, Мандалы I-IV, с. 45, М., 1989). Но это же стандартная численность воинских отрядов на Руси (А.А. Гиппиус “Вожжей оленьих 28…” // “Живая старина”, 1997, №3, с. 21-23). Пушкин мог воспользоваться историческими свидетельствами, сообщавшими о людях, живущих в море. Наиболее раннее из них “О человецех, незнаемых в Восточней стране” (XV в.): “В той же стране иная самоедь, такова же, линная словет. Лете месяц живут в мори, а на сусе не живут того ради, занеже тело на них трескается. И они тот месяц в воде лежат, а на берег не смеют вылести” (А.И. Плигузов “Текст-кентавр о сибирских самоедах”, с. 85-86, М.-Ньютонвиль, 1993). Пересказывал это известие английский путешественник Ричард Джонсон (XVI в.) “В той же местности, за этим народом живет на берегу моря другое племя самоедов, говорящих на другом языке. Один месяц в году они проводят на море и в течение всего этого месяца не возвращаются на сушу” (М.П. Алексеев “Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей XIII-XVII вв.” с. 127, Иркутск, 1941). Кое-какие уточнения содержатся в труде Григория Новицкого: “Одежда их обще из кожей рыб, найпаче с налима, иже подобен сому; тожде с осетра и стерлядей одерше кожу толико трудами своими умягчевают, яко могут все одеяние себе из них сошыти, обще же, из налимей кожи – кажаны, с иных же чулки, сапоги себе утворяют” (Г. Новицкий “Краткое описание о народе остяцком, сочиненное в 1715 году”, с. 38, С.-Петербург, 1884). Вот почему богатыри выходят из моря “в чешуе, как жар горя”.
Ну, допустим, истоки образа понятны. Но, ведь, морские богатыри приходились морской девице родными братьями, они должны были непременно вмешаться, если бы их сестре угрожала реальная опасность. А они не вмешались, так что никакой опасности вовсе и не было. Да и сама девица была отнюдь не слаба – за одну ночь построила целый город и населила его. Что ей какой-то чародей, который неизвестно откуда взялся? Это девица таким способом привлекла к себе внимание царевича. А тот и повёлся на простейшую голограмму или, как тогда говорили – морок. Надо учитывать, что вырос царевич необычайно быстро, но, вот, ума и жизненного опыта набраться не успел. Весь его опыт – колыбель, да бочка в море. Вот и решила морская волшебница поскорее женить его на себе, а в перспективе стать царицей, пока другие желающие не нашлись. Царевичу ещё повезло, что заинтересовалась им вполне добропорядочная девица, впрочем, возраст девицы наверняка насчитывал не одно столетие – волшебные существа живут долго.
Девица поступила мудро: она не стала навязываться царевичу, а исподволь, осторожно подводила его к нужной мысли, как будто его собственной. Для начала, она выбрала для спасения царевича и его матери остров, лежащий на торговом пути. Не сама же волна догадалась куда следует вынести бочку, было кому управлять ею. И дальше действия развивались по логической цепочке. Жители города оперативно выбрали царевича своим князем. Всё правильно, жених волшебницы не может быть замухрышкой, он должен быть знатным, видным, но при этом зависеть от волшебной помощи, чтобы с крючка не сорвался. И только, когда царевич начал княжить, то он “нарекся: князь Гвидон”. Очевидно, до сих пор царица не озаботилась дать сыну имя. Да и царь Салтан, услышав о Гвидоне, ничего не заподозрил. То есть, царевич пока был безымянным, а имя он получил вместе с княжеским престолом, дабы всё было, как у людей.
Естественно, что плывущие мимо корабельщики подивились такому чуду, как появление богатого города на пустынном прежде острове. И естественно, что это известие не могло не заинтересовать царя Салтана. Понятно, что и Гвидон не мог усидеть на месте, ему очень хотелось узнать, как его отец воспримет весть о чуде. Поэтому с помощью девицы он превратился в комара и полетел вслед за кораблями. И так летать ему пришлось три раза. Девица не могла допустить, чтобы царь откликнулся на известие немедленно, сначала требовалось внушить Гвидону мысль о женитьбе. Три заговорщицы, почуяв неладное, тут же принялись отговаривать царя Салтана от поездки на чудесный остров. А царь показал себя не очень умным человеком. Когда Гвидон увидел отца, тот сидел на престоле “с грустной думой на лице”. Царь явно скучал по своей потерянной жене, страдал в разлуке, но даже не догадался провести следствие и найти злоумышленников. Нетрудно было выяснить, кто перенял первого гонца, кто допьяна напоил другого. Среди бояр наверняка имелись недовольные возвышением Бабарихи, и слуги тоже могли многое заметить. Не тем людям царь доверился.
Желая удержать царя во дворце, заговорщицы рассказывали ему о чудесах, которые действительно имелись в наличии, причём, у самой волшебницы. Да она же и внушала им эти мысли, зная, что раздосадованный Гвидон, чтобы всё-таки заинтересовать своего отца, пожелает перенести названные чудеса в свой удел. Волшебная белка, морские витязи и (вот, где крючок) заморская царевна. Царевич попался. Ну ладно, что жена ему досталась замечательная, повезло парню невероятно. А то и среди волшебных персонажей встречаются зловредные личности, пропал бы тогда Гвидон.
Женившись, Гвидон уже не полетел к отцу через море. Не требовалось этого – его молодая жена перестала внушать заговорщицам сведения о чудесах, а сами они ничего путного не могли придумать. Царь Салтан велел снарядить флот – не один корабль, а целый флот. Значит, он отправлялся в путь вместе с дружиной и не в гости, а чтобы подчинить себе чудесный остров. Салтан ещё не знал, что встретит на том острове жену и сына. Радостная встреча изменила политическую ситуацию в его государстве. Обретя наследника, царь укрепил своё положение и заставил знатные роды умерить амбиции. С тремя заговорщицами он обошёлся милостиво – “отпустил всех трех домой”. Но отпустил именно “домой”, а не во дворец, так что придворных должностей они точно лишились. Правящая боярская партия, потеряв своих лидеров, заодно потеряла и власть. Князь Гвидон, под руководством мудрой жены, не позволит вельможным интриганам делить страну.