какое имя у зощенко
Биография Михаила Зощенко
Михаил Михайлович Зощенко родился 10 августа (29 июля по старому стилю) 1894 года в Петербурге. По другим данным, он родился 10 августа (29 июля по старому стилю) 1895 года. Сайт Санкт-Петербургского государственного литературного музея «ХХ век» (Музей-квартира М. Зощенко) указывает дату рождения писателя 9 августа (28 июля по старому стилю) 1894 года.
Его отец был художником, членом Товарищества передвижных художественных выставок, служил при Императорской академии художеств.
Мать писала рассказы и играла на сцене любительского театра.
После смерти отца в декабре 1907 года семья оказалась на грани нищеты.
В 1913 году, по окончании Санкт-Петербургской гимназии, Михаил Зощенко поступил на юридический факультет Петербургского университета, но через год был отчислен из-за неуплаты за обучение.
Сначала он работал контролером на Кавказской железной дороге. Когда началась Первая мировая война, Зощенко добровольцем поступил на военную службу. Был зачислен юнкером рядового состава в Павловское военное училище на правах вольноопределяющегося 1-го разряда; окончив ускоренные курсы, ушел на фронт. Участвовал во многих боях, был ранен, отравлен газами. Награжден за боевые заслуги четырьмя орденами и отчислен в резерв по состоянию здоровья.
За свою жизнь Зощенко сменил более 15 профессий — от сапожника до инструктора по кролиководству и куроводству.
В 1919 году он записался добровольцем в Красную армию и участвовал в боевых действиях под Нарвой и Ямбургом (против отрядов Булак-Балаховича), но был комиссован после очередного рецидива болезни, связанной с отравлением газами в Первую мировую войну.
Вернувшись в Петроград (ныне Санкт-Петербург), Зощенко устроился на работу в уголовный розыск. Одновременно он занимался в творческой студии, организованной при издательстве «Всемирная литература», которой руководил Корней Чуковский. Кроме прозы, во время учебы Зощенко написал статьи о творчестве Александра Блока, Владимира Маяковского, Тэффи и др. В студии он познакомился с писателями Валентином Кавериным, Всеволодом Ивановым, Львом Лунцем, Константином Фединым, Елизаветой Полонской, которые в 1921 году объединились в литературную группу «Серапионовы братья». В группу вступил и Зощенко.
В 1920-1921 годах Зощенко написал рассказы «Любовь», «Война», «Старуха Врангель», «Рыбья самка», которые впоследствии были напечатаны.
Переход Зощенко к профессиональной литературной деятельности был ознаменован выходом в издательстве «Эрато» книги «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова» (1921-1922).
К середине 1920-х годов Зощенко стал одним из самых популярных писателей. Его рассказы «Баня», «Аристократка», «История болезни», которые он часто сам читал перед многочисленными аудиториями, были известны и любимы во всех слоях общества.
С 1922 года по 1946 год его книги выдержали около 100 изданий, включая собрание сочинений в шести томах (1928-1932).
С 1923 года писатель начал сотрудничать с сатирическими изданиями. Зощенко публиковал свои рассказы и фельетоны в журналах «Дрезина» (под псевдонимом «Назар Синебрюхов»), «Красный ворон», «Красный журнал для всех», «Огонек». Он стал постоянным автором сатирических журналов «Бузотер», «Смехач» и «Бегемот».
В 1929 году Зощенко издал книгу «Письма к писателю» — своеобразное социологическое исследование, которое составили несколько десятков писем из читателей и его комментарий к ним.
В 1930-х годах в составе группы советских писателей он совершил поездку по Беломорканалу, организованную в пропагандистских целях, которая произвела на него угнетающее впечатление. После этой поездки написал «Историю одной жизни» (1934) о перевоспитании в лагерях преступников.
Попыткой избавиться от угнетенного состояния стало своеобразное психологическое исследование — повесть «Возвращенная молодость» (1933). Книга вызвала заинтересованную реакцию в научной среде — она обсуждалась на академических собраниях, рецензировалась в научных изданиях.
Как продолжение «Возвращенной молодости» был задуман сборник рассказов «Голубая книга» (1935). Рассказы о современности перемежались в нем рассказами, действие которых происходит в прошлом. Книга была не понята широкой публикой и вызвала разгромные отзывы. Зощенко фактически было запрещено печатать произведения, выходящие за рамки «положительной сатиры». Несмотря на высокую писательскую активность (заказные фельетоны, пьесы, киносценарии), подлинный талант Зощенко проявлялся только в рассказах для детей, которые он писал для журналов «Чиж» и «Еж».
В 1930-х-1940-х годах Зощенко написал около двух десятков пьес. Среди них — «Уважаемый товарищ» (1930), «Преступление и наказание» (1933), «Опавшие листья» (1941), «Под липами Берлина» (совместно с Евгением Шварцем, 1941), «Солдатское счастье» и другие, а также повести «Черный принц», «Керенский», «Шестая повесть Белкина», «Тарас Шевченко».
Летом 1941 года сразу после начала Великой Отечественной войны (1941-1945) писатель подал заявление на добровольное вступление в армию, но получил отказ из-за болезни сердца. Зощенко был эвакуирован в Алма-Ату, где прожил до 1943 года, работая в сценарном отделе «Мосфильма».
В 1943 году Зощенко переехал в Москву и стал работать в журнале «Крокодил». В том же году журнал «Октябрь» начал печатать главы повести «Перед восходом солнца», которую писатель считал главной в своей жизни.
Повесть привела в ярость Сталина, после чего ее печать была приостановлена. С предъявленными обвинениями писатель не согласился и написал Сталину письмо, на которое не получил прямого ответа, а на Зощенко обрушился шквал критической брани. Писатель оказался на грани нищеты — его вывели из коллегии журнала «Крокодил», он лишился продуктового пайка.
Неожиданно для самого Зощенко в 1946 году журнал «Звезда», не поставив автора в известность, напечатал его рассказ «Приключения обезьяны».
Произведение, в котором был усмотрен намек на то, что в советской стране обезьяны живут лучше, чем люди, стало поводом для принятия в августе 1946 года постановления ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», критиковавшего Михаила Зощенко и Анну Ахматову. На писательском собрании Зощенко заявил, что честь офицера и писателя не позволяет ему смириться с тем, что в постановлении ЦК его называют «трусом» и «подонком литературы». Зощенко и Ахматову исключили из Союза писателей.
Зощенко с семьей голодал. За доплату он обменял свою квартиру в писательском доме на меньшую. От голода у него опухали ноги, но он продолжал работать.
В 1947 году Зощенко написал цикл партизанских рассказов. В 1948 году в его переводе вышел роман финского писателя Лассила «За спичками», но имени переводчика там так и не указали.
В 1954 году на встрече с английскими студентами Зощенко вновь попытался изложить свое отношение к постановлению 1946 года, после чего травля началась по второму кругу. Следствием этой кампании стало обострение душевной болезни, не позволявшее писателю полноценно работать.
Восстановление его в Союзе писателей в 1953 году и издание после перерыва его книг принесли лишь временное облегчение его состояния.
В декабре 1956 года вышла книга «Избранные рассказы и повести. 1923-1956», в июне 1958 года — «Рассказы и фельетоны».
22 июля 1958 года Михаил Зощенко скончался в городе Сестрорецке (ныне муниципальное образование Курортного района Санкт-Петербурга). Городские власти запретили его хоронить на Литераторских мостках Волковского кладбища, и Зощенко был погребен в Сестрорецке.
Михаил Зощенко был награжден орденами Российской империи Святого Станислава II степени с мечами, Святой Анны IV степени, Святой Анны III степени с мечами и бантом. Был представлен к ордену Святого Владимира IV степени, но получить награду не успел.
В 1939 году Зощенко был удостоен советского ордена Трудового Красного Знамени. В 1946 году награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
В декабре 1988 года в квартире писателя в Ленинграде (Санкт-Петербурге) был учрежден Музей М.М. Зощенко — филиал музея Ф.М. Достоевского. В апреле 1993 года он получил самостоятельный статус. С 2007 года — государственный литературный музей «ХХ век».
В ноябре 1994 года на могиле писателя был открыт памятник по проекту архитектора Виктора Онешко. В 1996 году памятник был осквернен и обезглавлен. В 2003 году обновленный памятник Зощенко был открыт в сквере Сестрорецка у Центральной районной библиотеки, которая носит имя писателя.
В августе, ко дню рождения писателя, в сестрорецкой библиотеке имени Зощенко ежегодно проходят Зощенковские чтения.
Михаил Зощенко был женат на Вере Кербиц-Кербицкой — дочери отставного полковника. У него остался сын Валерий.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
Человек дня: Михаил Зощенко
9 августа 1894 года родился писатель Михаил Зощенко.
Личное дело
Михаил Михайлович Зощенко (1894 – 1958) родился в Санкт-Петербурге в небогатой дворянской семье. Его отец, Михаил Иванович, был художником, книжным иллюстратором, работал в мозаичной мастерской Академии художеств. Михаил Зощенко окончил 8-ю Санкт-Петербургскую гимназию в 1913 году. Один год проучился на юридическом факультете университета.
В сентябре 1914 года Зощенко поступил в Павловское военное училище и после окончания ускоренных курсов через четыре месяца получил чин прапорщика. В марте 1915 года он уже был в действующей армии. За время войны получил чин капитана, пять орденов, был ранен и получил тяжелое отравление во время газовой атаки. В феврале 1917 года по состоянию здоровья был отчислен в резерв.
Вернувшись в Петроград, Зощенко впервые пробует сочинять рассказы. После Февральской революции был комендантом Главного почтамта и телеграфа Петрограда. В начале 1919 года поступил на службу в Красную армию, участвовал в боях с отрядом атамана Булак-Булаховича. В апреле того же года был признан негодным к службе и демобилизован.
Работал телефонистом, агентом уголовного розыска, плотником, инструктором по кролиководству, столяром, сапожником, делопроизводителем Петроградского военного порта. Начал заниматься в литературной студии при издательстве «Всемирная литература», где стал членом группы молодых писателей «Серапионовы братья».
Первые рассказы Михаила Зощенко были опубликованы в 1921 году, вскоре цикл «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова» был издан отдельной книгой. В последующие годы сборники рассказов Зощенко издавались неоднократно, он стал знаменитым сатириком, цитаты из его произведений становились крылатыми. Чуковский вспоминал: «Странно было видеть, что этой дивной способностью властно заставлять своих ближних смеяться наделен такой печальный человек». Зощенко много работал, писал фельетоны, пьесы, киносценарии, рассказы для детей.
В 1933 году Михаил Зощенко публикует в журнале «Звезда» произведение, неожиданное для читателей, ждавших от него только очередных смешных рассказов. В повести «Возвращенная молодость» сюжетная часть – повествование о профессоре астрономии
Волосатове, влюбившемся и решившем изменить свою жизнь – занимает меньше трети текста. Остальное представляет собой рассуждение автора о причинах создания повести и обширный комментарий, по словам Зощенко, приближавшийся к научной работе. Создание повести было связано с нервной болезнью, от которой давно страдал писатель. Советы врачей ему не помогали, в 1926 году во время тяжелого кризиса он даже не мог есть и чуть не погиб. В результате он решил самостоятельно, силами своего разума, победить недуг, а «Возвращенная молодость» стала отражением его усилий. Повесть привлекла к себе большое внимание, обсуждалась не только в литературных кругах, но также медиками и психологами. Академик Иван Павлов стал приглашать Зощенко на свои знаменитые «среды».
В 1934 – 1935 годах в журнале «Красная Новь» публикуется цикл исторических и бытовых рассказов Зощенко «Голубая книга» (в 1935 году выпущена отдельным изданием). Критикой он был встречен отрицательно.
После начала войны Зощенко подал заявление в военкомат, но на фронт его не взяли. Он вступил в группу противопожарной обороны и дежурил на крышах во время бомбежек. Вместе с Евгением Шварцем Михаил Зощенко написал пьесу «Под липами Берлина», посвященную взятию Берлина советскими войсками. Премьера пьесы состоялась 12 августа 1941 года в Ленинграде в Театре комедии. В сентябре Зощенко был эвакуирован из Ленинграда в Москву, а оттуда – в Алма-Ату.
В Алма-Ате работал над автобиографической повестью «Перед восходом солнца», где продолжил анализировать причины мучивших его меланхолии и страха. Книга создавалась под влиянием теорий Павлова и Фрейда. Первые главы повести были опубликованы в 1943 году в журнале «Октябрь» и вызвали такую резкую критику, что публикация была прервана. Повесть называли «политически вредным и антихудожественным произведением», а самого Зощенко «мещанским хлюпиком, нудно копающемся в собственном интимном мирке». Зощенко осудили на специальном собранном заседании президиума Союза писателей, где против него выступили многие бывшие друзья. В феврале 1944 года разгромная статья о Зощенко была опубликована в журнале «Большевик».
В 1946 году Михаил Зощенко и Анна Ахматова стали главными мишенями партийной критики в постановлении ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград». Поводом для этого стала публикация в «Звезде» детского рассказа Зощенко «Приключения обезьяны». Вскоре после выхода постановления состоялось собрание партактива Ленинграда, где многие писатели выступили с речами, осуждавшими Зощенко. Последовали разгромные публикации в газетах. После этого он был исключен из Союза писателей и лишен возможности печатать свои произведения. Зощенко написал письмо Сталину, но не получил ответа.
С этого момента Зощенко зарабатывал на жизнь переводами, благодаря поддержке сотрудников Госиздата Карело-Финской ССР. В частности им были переведены повести финского писателя Майю Лассилы «За спичками» и «Воскресший из мертвых».
После смерти Сталина Зощенко подал заявление о восстановлении в Союзе писателей. Оно было удовлетворено, но по настоянию Константина Симонова в формулировке решения вместо «восстановить» было сказано «принять», так как восстановление означало бы, что руководство Союза писателей признает, что исключен Зощенко был неправильно.
В мае 1954 года гонения на Зощенко вновь возобновились. На этот раз причиной стала встреча с приехавшими в СССР английскими студентами. На вопрос, как он относится к постановлению ЦК 1946 года, Зощенко ответил, что не согласен с оскорблениями в свой адрес и работал в литературе с чистой совестью. После этого в газетах вновь стали печатать разгромные статьи о Зощенко, осуждать его на писательских собраниях.
В последние годы жизни душевное состояние Зощенко было тяжелым, полноценно работать он не мог. В 1955 году он достиг пенсионного возраста, но пенсию ему назначили только спустя три года, после долгих хлопот. В феврале 1958 года Зощенко писал Корнею Чуковскому: «С грустью подумал, что какая, в сущности, у меня дрянная была жизнь, если даже предстоящая малая пенсия кажется мне радостным событием. Эта пенсия (думается мне) предохранит меня от огорчений и даст, может быть, профессиональную уверенность. Мне и самому не нравятся эти мысли… Это вероятно за последние 15 лет меня так застращали. А писатель с перепуганной душой – это уже потеря квалификации».
Умер Зощенко 22 июля 1958 года на даче в Сестрорецке, где жил последние годы.
Чем знаменит
Выдающийся русский писатель. В сатирических рассказах Зощенко повествование велось от лица простого человека, обычно малообразованного, говорящего подчеркнуто разговорным языком. Немного позже образ такого рассказчика несколько меняется, теперь это начинающий писатель, плохо владеющий языком. Также Зощенко пародировал стиль дореволюционных беллетристов. В «Голубой книге» «некультурный» зощенковский рассказчик пытается вести повествование в научном стиле.
О чем надо знать
Повесть «Перед восходом солнца» начала печататься в журнале «Октябрь» в августе 1943 года. В двух номерах журнала появились первые шесть глав, дальнейшая публикация была прекращена. Лишь в 1972 году журнал «Звезда» напечатал вторую часть повести, причем редакция дала ей название «Повесть о разуме», чтобы скрыть связь с осужденной повестью «Перед восходом солнца». Полное издание в СССР вышло лишь в конце 1980-х годов в собрании сочинений Зощенко. Рабочим названием повести было «Ключи счастья».
В книге Зощенко занят анализом психологической стороны собственной жизни и рассказывает историю своей борьбы с сопровождавшими его в течение многих лет приступами ипохондрии. При подготовке к созданию своей книги Зощенко подробно изучил труды Павлова и Фрейда, а также многие другие работы по психологии и психиатрии.
Повесть состоит из небольших рассказов об эпизодах из жизни Зощенко: первое свидание, попытка самоубийства после двойки за гимназическое сочинение, работа контролером на железной дороги, самоубийство однокурсника, газовая атака на фронте, несчастная любовь, взаимная любовь и последующее охлаждение, роман с замужней женщиной, постоянно преследующий образ нищего и боязнь нищеты, нервные и сердечные припадки. В поисках истоков своего мрачного мировосприятия Зощенко анализирует свои детские страхи и ищет их рациональное объяснение. Он убеждает себя в том, что в его силах изменить свое отношение к людям и к миру, силой разума победить страх и отчаяние.
Прямая речь
Нынче, братцы мои, какое самое модное слово, а?
Нынче самое что ни на есть модное слово, конечно, электрификация.
Дело это, не спорю, громадной важности, — Советскую Россию светом осветить. Но и в этом есть, пока что, свои неважные стороны. Я не говорю, товарищи, что платить дорого. Платить не дорого. Не дороже денег. Я не об этом говорю.
Провели, осветили — батюшки светы! Кругом гниль и гнусь.
— То, бывало, утром на работу уйдешь, вечером явишься, чай попьешь — и спать. И ничего такого при керосине не видно было. А теперича зажгли, смотрим — тут туфля чья-то рваная валяется, тут обойки оторваны и клочком торчат, тут клоп рысью бежит — от света спасается, тут тряпица неизвестно какая, тут плевок, тут окурок, тут блоха резвится…
Батюшки светы! Хоть караул кричи. Смотреть на такое зрелище грустно.
Отрезала хозяйка провода.
— Больно, — говорит, — бедновато выходит при свете-то. Чего, говорит, этакую бедность освещать клопам на смех.
Михаил Зощенко «Бедность»
Зощенко видел, что плуг революции перевернул пласты общественной жизни и вывернул на поверхность тех, кто в силу малограмотности никогда не возвышал своего голоса публично. Теперь именно их речи звучали на митингах, их слово становилось господствующим. Старая интеллигенция была лишена голоса в прямом и переносном смысле, затихла в маленьких комнатах, оставленных ей от прежних просторных квартир. Зощенко решил, что не может писать «для читателя, которого нет». Он стал адресоваться новому читателю, по-хозяйски устраивавшемуся в коммуналках и заявлявшему с гордостью: «Мы университетов не кончали!».
Дело в том, что я — пролетарский писатель. Вернее, я пародирую своими вещами того воображаемого, но подлинного пролетарского писателя, который существовал бы в теперешних условиях жизни и в теперешней среде. Конечно, такого писателя не может существовать, по крайней мере сейчас. А когда будет существовать, то его общественность, его среда значительно повысятся во всех отношениях. Я только пародирую. Я временно замещаю пролетарского писателя. Оттого темы моих рассказов проникнуты наивной философией, которая как раз по плечу моим читателям.
В больших вещах я опять-таки пародирую. Я пародирую и неуклюжий, громоздкий (карамзиновский) стиль современного красного Льва Толстого или Рабиндраната Тагора и сентиментальную тему, которая сейчас характерна. Я пародирую теперешнего интеллигентского писателя, которого, может быть, и нет сейчас, но который должен бы существовать, если б он точно выполнял социальный заказ не издательства, а той среды и той общественности, которая сейчас выдвинута на первый план…
Михаил Зощенко «О себе, о критиках и о своей работе»
Интересно отметить, что некоторые знаменитые люди рассматривали свою хандру и «презрение к человечеству» как нечто высокое, малодоступное простым смертным, полагая при этом, что это не признаки физического нездоровья и не результат неправильной жизни, а что-то возвышенное и исключительное, полученное ими в силу большого назначения жизни.
Обычно биографы из почтительности поддакивают этим мыслям и утверждают, что гениальный человек не мог ужиться в той пошлой обстановке, которая окружала его.
Между тем хандра есть совершенно определенное физическое состояние, вызванное либо неправильной работой нервных центров, а стало быть, и неправильной работой внутренней секреции, либо нерасчетливой тратой энергии, не пополненной вовремя. Сколько мог заметить автор из тех же биографий, физически здоровый человек с неутомленным мозгом не имел ни презрения к людям, ни хандры, ни ужасов пошлости, а если находил эту пошлость, то работал и боролся за то, чтоб улучшить будущее. Но, заболев, всегда приобретал эти свойства.
Из комментариев Михаила Зощенко к книге «Возвращенная молодость»
Я встречался с писателем в ту пору, когда в Ленинграде уже не было издательства, не сделавшего ему лестного предложения, когда учёные самым серьёзным образом говорили о лингвистическом феномене писателя, а в издательстве «Академия» подготавливалась о нём книга. И даже тогда время от времени Зощенко впадал в состояние подавленности, сомневался в ценности своих произведений. У меня не было сомнений: он страдал циклотемией, болезнью, выражающейся в смене настроений — от нормального до тяжелейшей хандры. И вот в одно прекрасное время Михаил Михайлович решил эту болезнь победить — почти без помощи врачей, своей волей и интеллектом. И, надо сказать, эксперимент ему удался.
Профессор психиатрии Анатолий Портнов
До Великой Отечественной войны, да и во время нее, Зощенко был одним из самых читаемых писателей советской страны… имя его стало нарицательным для широчайших слоев читателей. «Совсем как у Зощенко», – говорили люди друг другу, и каждый понимал, что ему хотели сказать. В его писаниях всегда было что-то новое, неискоренимо «наше», и когда я пытаюсь представить себе, по чьим произведениям наши потомки сумеют увидеть и понять нашу жизнь во всей многосторонности трех десятилетий, с 1920-го по 1950-й, одно имя первым возникает в моих мыслях: Зощенко.
Из воспоминаний Елизаветы Полонской
Последний из опубликованных рассказов Зощенко «Приключения обезьяны» («Звезда», № 5–6 за 1946 г.) представляет пошлый пасквиль на советский быт и на советских людей. Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме, клеветнически представляя советских людей примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами. Злостно хулиганское изображение Зощенко нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами. Предоставление страниц «Звезды» таким пошлякам и подонкам литературы, как Зощенко, тем более недопустимо, что редакции «Звезда» хорошо известна физиономия Зощенко и недостойное поведение его во время войны, когда Зощенко, ничем не помогая советскому народу в его борьбе против немецких захватчиков, написал такую омерзительную вещь как «Перед восходом солнца», оценка которой, как и оценка всего литературного «творчества» Зощенко, была дана на страницах журнала «Большевик».
Из постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград»
Я никогда не был антисоветским человеком. В 1918 году я добровольцем пошел в ряды Красной армии и полгода пробыл на фронте, сражаясь против белогвардейских войск… Мою литературную работу я начал в 1921 г. И стал писать с горячим желанием принести пользу народу, осмеивая все то, что подлежало осмеянию в человеческом характере, сформированном прошлой жизнью. Меня никогда не удовлетворяла моя работа в области сатиры. Я всегда стремился к изображению положительных сторон жизни. Но это сделать было нелегко, так же трудно, как комическому актеру играть героические роли. Однако шаг за шагом я стал избегать сатиры, и, начиная с 30 года, у меня было все меньше и меньше сатирических рассказов… Что касается моей книги «Перед восходом солнца» (начатой в эвакуации), то мне казалось, что книга эта нужна и полезна в дни войны, ибо она вскрывала истоки фашистской «философии» и обнаруживала одно из слагаемых в той сложной сумме, которая иной раз толкала людей к отказу от цивилизации, к отказу от высокого сознания и разума. Я не один так думал. Десятки людей обсуждали начатую мной книгу. В июне 43-го года я был вызван в ЦК, и мне было указано продолжать эту мою работу, получившую высокие отзывы ученых и авторитетных людей. Эти люди в дальнейшем отказались от своего мнения, и поэтому я не сосчитал возможным усиливать их трусость или сомнения своими жалобами… А если бы я хотел сатирически изобразить то, в чем меня обвиняют, так я бы мог это сделать более остроумно. И уж во всяком случае не воспользовался таким порочным методом завуалированной сатиры, методом, который вполне был исчерпан еще в 19 столетии… Я ничего не ищу и не прошу никаких улучшений в моей судьбе. А если и пишу Вам, то с единственной целью несколько облегчить свою боль. Мне весьма тяжело быть в Ваших глазах литературным пройдохой, низким человеком или человеком, который отдавал свой труд на благо помещиков и банкиров. Это ошибка. Уверяю Вас.
Из письма Михаил Зощенко Сталину 27 августа 1946 года
Общее собрание ленинградских писателей. Полный зал народу. Докладчик Друзин В.П. обстоятельно и долго, как и подобает литературоведу, объясняет собравшимся, как Зощенко идейно чужд, какой он закоренелый антипатриот и как мы все должны единодушно осудить его за несогласие с постановлением ЦК. Затем слово предоставляется Зощенко.
Прямой, сухонький, с темным лицом и плотно сжатыми губами, он идет через зал к президиуму, поднимается на эстраду, подходит к трибуне. Молча смотрит в зал. Там становится очень тихо. И тогда высоким, раздраженным голосом, в котором усталость и холодное отчаяние, Зощенко говорит:
— Что вы от меня хотите? Вы хотите, чтобы я сказал, что я согласен с тем, что я подонок, хулиган и трус? А я — русский офицер, награжденный георгиевскими крестами. И я не бегал из осажденного Ленинграда, как сказано в постановлении — я оставался в нем, дежурил на крыше и гасил зажигательные бомбы, пока меня не вывезли вместе с другими. Моя литературная жизнь окончена. Дайте мне умереть спокойно.
Спустился в зал, в мертвой тишине прошел между рядами — и ушел, ни на кого ни разу не взглянув. И долго еще в зале стояла тишина. Все сидели, опустив головы. Каждый боялся встретиться глазами с соседом.
Из записей Евгений Шварца
Пять фактов о Михаиле Зощенко
Материалы о Михаиле Зощенко