Ф лагарп чем полезен молодому царю в проведении реформ
Новое в блогах
Александр I и Лагарп
9 мая 1795 года, прощаясь с уезжавшим на родину другом, Александр произнес ставшую потом знаменитой фразу: Лагарпу он обязан всем, кроме своего появления на свет. Зная, что за ним следят, великий князь незаметно покинул дворец и инкогнито в наемной ямской карете приехал на квартиру Лагарпа. Александр заключил друга в объятия и горько заплакал. «Прощание наше было мучительно»
Неизвестный художник. Ф.-С. Лагарп. 1830-е гг. Фото: РодинаНеизвестный художник. Ф.-С. Лагарп. 1830-е гг. Фото: Родина
Безусловно, нет, и «Толковый словарь» Владимира Ивановича Даля не про него. У самовлюбленного и двуличного Александра I, «властителя слабого и лукавого», не могло быть никакой стойкой приязни к кому бы то ни было.
Белая ворона при дворе
Между Лагарпом, которому был пожалован чин премьер-майора русской армии, и его маленьким подопечным сразу установились доверительные отношения. Наставник учил великого князя многим полезным вещам.
-Будущий государь должен уметь работать самостоятельно.
-Царь должен быть для своих подданных образцом любящего мужа.
Гордый швейцарец чванился своей независимостью. Он не искал покровителей, не принимал участия в борьбе придворных группировок. Но при этом постоянно по-мещански считал деньги, скрупулезно подчеркивая тот печальный факт, что его жалованье постоянно уменьшается из-за колебаний курса ассигнационного рубля по отношению к полновесной серебряной монете.
Такой человек воспринимался при дворе как белая ворона.
Когда Лагарп напомнил двору о святости заключенного с ним договора, ему прислали пятьсот рублей в качестве компенсации. Швейцарец расценил это как подачку и гордо отказался. Камердинер, принесший деньги, рассчитывал, вероятно, на щедрые чаевые, но не получил ничего.
К. Хойер (?). Великий князь Павел Петрович и великая княгиня Мария Федоровна с сыновьями Александром и Константином. 1781. Фото: Родина
Интрига императрицы
Стоит ли удивляться, что после этой истории Лагарп не мог добиться ни лошадей, ни экипажа из придворной конюшни, которые полагались ему по контракту. Все придворные служители составляли одну семью, единое братство; наставник великого князя в одночасье испортил отношения со всеми. Но заносчивый швейцарец даже не догадался об этом. И продолжал давать своему ученику уроки свободомыслия, республиканских принципов и либерализма.
Андрей Рублев и Даниил: Делили келью, творили и умерли в один год
Императрица Екатерина II проницательно заметила, что между внуком и воспитателем установились доверительные дружеские отношения, и решила этим воспользоваться. Она удостоила Лагарпа продолжительной двухчасовой аудиенции во внутренних покоях. Императрица намеревалась лишить своего сына Павла Петровича права наследования трона и, минуя сына, передать престол старшему внуку Александру. А значит, надо заблаговременно подготовить его к грядущей перемене судьбы. Кто мог это сделать?
По замыслу императрицы, именно друг великого князя Лагарп: «Только он один мог на юного принца необходимое влияние оказать»4.
Так швейцарец оказался вовлечен в эпицентр серьезной политической интриги. Екатерина изъяснялась намеками, Лагарп притворился, что он их не понял. У него хватило ума и такта не принять предложенную ему роль. «Я её тайну угадал и имел счастье не позволить меня в неё посвятить, притом подозрений не возбудив. Принужденная меня уважать, Екатерина Великая с тех пор замолчала и на свою сторону переманить больше не пыталась, но постаралась неудобного свидетеля удалить»5.
Императрица, впрочем, соблюла благопристойность. Сначала Лагарпу был пожалован чин полковника русской армии, а затем его уволили в отставку, выплатив вместо полагающейся пенсии единовременно 10 тысяч рублей. Это была весьма солидная по тем временам сумма, за которую Лагарп приобрел прекрасное имение на берегу Женевского озера.
В.Л. Боровиковский. Парадный портрет Александра I на фоне бюста Екатерины Великой. 1802-1803. Фото: Родина
Прощание инкогнито
Неожиданная отставка Лагарпа и его удаление от двора стали серьезным ударом для великого князя Александра. Будущему государю преподали наглядный урок политического лукавства. Он узнал реальную цену высокопоставленным придворным и важным вельможам и сделал горький вывод: я не хотел бы иметь этих господ своими лакеями.
9 мая 1795 года, прощаясь с уезжавшим на родину другом, Александр произнес ставшую потом знаменитой фразу: Лагарпу он обязан всем, кроме своего появления на свет. Зная, что за ним следят, великий князь незаметно покинул дворец и инкогнито в наемной ямской карете приехал на квартиру Лагарпа. Александр заключил друга в объятия и горько заплакал. «Прощание наше было мучительно»
Но и Лагарп был многим обязан ему: «Бесспорно, он был сделан не из того теста, что все прочие государи, раз в течение трёх десятков лет дозволял простому гражданину адресовать себе письма. в каждой строчке коих видна откровенность, даже между равными редкая»8.
Письма, которыми они обменялись при расставании, цепляют за сердце.
Письмо великого князя Александра Лагарпу. 1795 г. Фото: Родина
[9 мая 1795 г., вечером]
P.S. После своего восшествия на престол император Александр поспешил выписать швейцарца в Петербург. Лагарп не замедлил приехать. Дважды в неделю император приезжал к своему единственному другу, чтобы обсудить неотложные государственные дела. «Дней Александровых прекрасное начало» невозможно представить себе без Лагарпа.
К друзьям
Пусть искатель гордой славы
Жертвует покоем ей!
Пусть летит он в бой кровавый
За толпой богатырей!
Но надменными венцами
Не прельщен певец лесов:
Я счастлив и без венцов
С лирой, с верными друзьями.
Пусть богатства страсть терзает
Алчущих рабов своих!
Пусть их златом осыпает,
Пусть они из стран чужих
С нагруженными судами
Я без золота богат
С лирой, с верными друзьями.
Пусть веселий рой шумящий
За собой толпы влечет!
Пусть на их алтарь блестящий
Каждый жертву понесет!
Я без шумных их страстей
Весел участью своей
С лирой, с верными друзьями.
Основные реформы, осуществленные при Александре I:
-Указ «О вольных хлебопашцах»;
-подготовка плана реформ М. Сперанским;
-дарование Конституций Польше и Бесарабии;
-подготовка проекта российской Конституции и программы отмены крепостного права;
-учреждение военных поселений.
Целью данных реформ было совершенствование механизма государственного управления, поиск оптимальных вариантов управления для России. Главными особенностями данных реформ были их половинчатый характер и незавершенность. Данные реформы привели к незначительным изменениям в системе государственного управления, но не решили главных проблем — крестьянского вопроса и демократизации страны.
В 1809 г. Александр I поручил подготовить новый план реформ Михаилу Сперанскому — заместителю министра юстиции и талантливому юристу-государствоведу. Целью планируемых М. Сперанским реформ было придание российской монархии «конституционного» внешнего вида, не меняя ее самодержавной сути. В ходе подготовки плана реформ М. Сперанским были выдвинуты следующие предложения:
при сохранении власти императора ввести в России европейский принцип разделения властей;
для этого создать выборный парламент — Государственную Думу (законодательную власть), Кабинет министров (исполнительную власть), Сенат (судебную власть);
Государственную Думу избирать путем всенародных выборов, наделить ее законосовещательными функциями; наделить императора правом, при необходимости, распускать Думу;
разделить все население России на три сословия — дворяне, «среднее состояние» (купцы, мещане, горожане, государственные крестьяне), «рабочий люд» (крепостные, прислуга);
наделить избирательным правом только дворян и представителей «среднего состояния»;
ввести систему местного самоуправления — в каждой губернии избирать губернскую думу, которая бы формировала губернскую управу — исполнительный орган;
Сенат — высший судебный орган — формировать из представителей, избираемыми губернскими думами, и, таким образом, сосредоточить в Сенате «народную мудрость»;
Кабинет министров из 8 — 10 министров предоставить формировать императору, который бы лично назначал министров, и которые были бы лично ответственны перед самодержцем;
связующим звеном между тремя ветвями власти — Государственной Думой, судебным Сенатом и Кабинетом министров сделать особый орган — Государственный совет, назначаемый императором, который бы координировал работу всех ветвей власти и был бы «мостом» между ними и императором;
на вершине всей системы власти должен был стоять император — наделенный широкими полномочиями глава государства и арбитр между всеми ветвями власти.
Из всех главных предложений Сперанского на деле была реализована только их небольшая часть:
в 1810 г. создан Государственный совет, который стал назначаемым императором законодательным органом;
в это же время усовершенствована министерская реформа — все министерства были организованы по единому образцу, министры стали назначаться императором и нести перед ним персональную ответственность.
Остальные предложения были отвергнуты и так и остались планом.
Несмотря на частичные изменения в системе управления государством, реформы Александра I не решили главных вопросов:
Лагарп чем он мог быть полезен молодому царю
Фредерик-Сезар де Ла Гарп (Frédéric-César de La Harpe), как вы уже знаете, родился в Роле в 1754 году[1]. Я также уже писала о том, что в России укоренилась традиция писать его имя слитно: Лагарп.
Его родовая фамилия была de la Harpe. Правильная русская транскрипция должна была бы быть «де ля Арп» (в переводе попросту «арфа»). Поскольку в те времена чётких правил не было, то, по традиции (ныне устаревшей), латинская буква “h”(«аш”) превратилась в русскую букву «г». Произошла Французская революция — и Фредерик-Сезар доблестно отбросил частицу «de», свидетельствовавшую о его порочной принадлежности к дворянскому сословию. Таким образом, фамилия из «de la Harpe» (де ля Арп) превратилась в «La Harpe». Правильно по-русски она должна была бы писаться Ля-Арп. Но вместо принципа транскрипции возобладал принцип транслитерации, и в русском языке утвердилось написание фамилии как «Лагарп».
У нас его знают прежде всего как наставника Александра I, который оказал значительное влияние на российского императора и на протяжении тридцати пяти лет был едва ли не единственным другом государя, отличавшегося непостоянством. Известно высказывание Александра: «Всем, что я знаю, и, может быть, всем, что во мне есть хорошего, я обязан Лагарпу»[2]. История, пожалуй, не знает другого такого примера столь теплых и искренних отношений между людьми, стоявшими на разных ступеньках социальной лестницы, принадлежавшими к разным поколениям и не бывшими соотечественниками.
Иоганн Фридрих Хаслер. Фредерик-Сезар де Лагарп. Гравюра. Баварская государственная библиотека (Мюнхен)
Лагарп получил очень хорошее образование. Он начал заниматься в довольно оригинальном учебном заведении, пользовавшемся большой известностью в то время. Речь идет о Речь идет о швейцарской частной школе, находившейся в замке Гальденштейн, в Швейцарии. Учащиеся, наравне с преподавателями, имели права, они могли принимать коллективные решения, касавшиеся процесса обучения и жизни школы. Одним словом, их готовили к тому, чтобы они стали полноправными и ответственными членами общества. Именно в этой семинарии сформировались идеальные взгляды Лагарпа на свободу и отечество. Затем он продолжил обучение в Женевской академии, а завершил образование на юридическом факультете Тюбингенского университета.
По возвращении в Швейцарию молодой юрист обосновался в Лозанне, собираясь делать адвокатскую карьеру. Работы Лагарпа по юриспруденции сделали его известным в Европе. Но уже тогда его не устраивало то, что его родину Во[3] контролировало олигархическое правительство Берна. Лагарп эмигрировал во Францию. И вот тут-то судьба и послала ему работу, которая приведет его в Россию и сделает наставником Александра I. Василий Осипович Ключевский писал: «Когда великий князь и следовавший за ним брат Константин стали подрастать, бабушка составила философский план их воспитания и подобрала штат воспитателей. Главным наставником, воспитателем политической мысли великих князей был избран полковник Лагарп, швейцарский республиканец»[4].
На самом деле, Лагарп не сразу стал воспитателем будущего императора. Сначала, благодаря протекции своего знакомого Александра Рибопьера, выходца из Швейцарии[5], в 1782 году Лагарпа пригласили для выполнения своеобразной «воспитательной миссии»: он должен был сопровождать Якова Ланского, младшего брата последнего екатерининского фаворита Александра Ланского, в поездке по Европе. Поскольку во время этой поездки швейцарец зарекомендовал себя с лучшей стороны, то решено было пригласить его в Петербург заниматься с великими князьями Александром и Константином Павловичами. В итоге в 1784 году Лагарп был представлен Александру, которому и должен был уделять основное внимание[6]: ведь именно на этого внука Екатерина имела особые виды. В том же году Лагарп настолько отличился, что был назначен «кавалером» великого князя, получив майорский чин[7].
Почему Екатерина решила доверить воспитание внука человеку, известному своими республиканскими убеждениями? Точного ответа на этот вопрос нет. На мой взгляд, это назначение должно было еще больше укрепить в Европе образ просвещенной монархини, который Екатерина стремилась создать: вспомним хотя бы ее переписку с Вольтером. Все поменяется после того, как во Франции произойдет революция А пока Екатерину не смутила даже та программа обучения, которую новый наставник предложил ее внуку. В ней, наряду с изучением исторических трудов Геродота и Тацита, предполагалось значительное время уделить чтению произведений Жан-Жака Руссо, в частности его трудов «Об общественном договоре» и «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми».
Лагарп очень сблизился с Александром. Занимаясь с великим князем, Лагарп старался воспитать его в духе либеральных ценностей, приверженцем которых был сам. «…Любое давление имеет пределы… Всегда опасно лишать людей надежды. …Монарх, опирающийся в своем правлении на меч, от меча и погибнет. Если власть породила правящие династии, то необходимо разработать кодексы, законы, чтобы примирить слабых и сильных, установить порядок и создать царство справедливости. Государь, который попирает законы, ставит все под сомнение, рискует иметь неприятности»[8].
В. Л. Боровиковский. Александр I (1802–1803). Холст, масло. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Проповедь подобных идей при дворе самодержавной императрицы, в сочетании с близостью Лагарпа к ее внуку, вызывали зависть и раздражение. Известно о нескольких попытках «избавиться» от швейцарца. Первый раз поводом послужило стремление Лагарпа оказать влияние на развитие политической жизни Швейцарии. Он надеялся, что французская революция, свежие ветра, повеявшие в Европе, помогут его родине обрести свободу от угнетения со стороны Берна. Лагарп обратился к бернскому правительству с прошением, в котором предлагал реформы. Недоброжелатели сумели захватить письма Лагарпа, в которых содержалась критика бернского режима. Это послужило поводом отнести его к числу зачинщиков беспорядков 1790 года в районах, являвшихся частью Во, в том числе и в родном городе Лагарпа Рóле.
На швейцарца, получившего при дворе прозвище «якобинца», донесли Екатерине. К тому же, из Берна на имя императрицы была получена официальная жалоба с требованием наказать Лагарпа. Состоялась трудная для Лагарпа беседа. Обратившись к нему как к «якобинцу», императрица потребовала объяснений. Однако, отвергнув обвинения в революционных замыслах, Лагарп заявил, что он «швейцарец, следовательно, республиканец» и лишь стремится «законным образом отстоять наши древние права» против произвола «бернских господ»[9]. В итоге императрица сказала: «Будьте якобинцем, республиканцем, кем хотите: я вас считаю честным человеком; этого мне довольно. Оставайтесь при моих внуках, всецело сохраняйте мое доверие и занимайтесь с ними с привычным вашим рвением»[10].
Возможно, Екатерина на сей раз была не столь строга к учителю Александра, поскольку возлагала на него особую миссию. Как известно, Екатерина планировала передать трон внуку, а потому рассчитывала, что Лагарп, в силу его близости к Александру, заручится его согласием на этот план. Но Лагарп разгадал замысел императрицы и начал действовать совершенно в противоположном смысле, «изо всех сил стараясь сыновей к отцу как можно сильнее привязать»[11].
Этого Екатерина ему простить не могла, и в 1795 году Лагарп был удален от должности. «Прощание наше было мучительно»[12], — скажет о расставании со своим учителем сам Александр, который тайком в карете приедет к Лагарпу увидеться напоследок. Но и после отъезда Лагарпа из Петербурга отношения между ним и воспитанником не прервались: они постоянно переписывались. По свидетельству Николая I, для его старшего брата Александра «задушевные сношения» с Лагарпом «сделались потребностью сердечной»[13].
Именно бывшему воспитателю российский император поверял свои самые сокровенные мысли, которые не доверял больше никому. В письме Лагарпу из Гатчины от 27 сентября (8 октября) 1797 года цесаревич сформулировал свою заветную мечту — по воцарении даровать России Конституцию: «После чего я власть с себя сложу полностью и, если Провидению угодно будет нам способствовать, удалюсь в какой-нибудь тихий уголок, где заживу спокойно и счастливо, видя благоденствие моей отчизны и зрелищем сим наслаждаясь. Вот каково мое намерение, любезный друг»[14].
Павел I, придя к власти, начинает мстить «якобинцу», которого он не жаловал, несмотря на то что был, безусловно, осведомлен об отказе Лагарпа поддержать идею престолонаследования внука в обход сына. Он запрещает Александру переписываться с Лагарпом, лишает того всех полученных наград и отменяет выплату назначенной пенсии. Более того, когда начались боевые действия против Наполеона и русская армия вошла в Швейцарию, было дано указание арестовать Лагарпа и препроводить его в Петербург для дальнейшей отправки в Сибирь[15].
Надо сказать, что формальный повод к таким действиям Павлу дал сам Лагарп. Дело в том, что он оказался лагере если не друзей Наполеона, то во всяком случае людей, поддерживающих его. Вернувшись в Швейцарию, Лагарп продолжал активно участвовать в политической жизни страны. Когда Наполеон вторгся в Швейцарию, Лагарп увидел в этом возможность для его родины наконец-то избавиться от диктата Берна и поддержал идею Наполеона о создания на территории Швейцарии союзной Франции Гельветической республики[16], при этом он фактически главой ее управляющего органа — Директории. После того как Гельветическая республика прекратила свое существование, Лагарп вынужден был бежать из Швейцарии и поселился в Париже. Но вскоре он покинет столицу Франции, для того чтобы вновь отправиться в Петербург.
«…Гражданину Лагарпу. Первое мгновение истинного удовольствия, которое я испытал после того, как стал управлять моей несчастной страной, — это то, чтó я почувствовал, получив Ваше письмо, мой дорогой и истинный друг. Я не могу Вам передать всю полноту моих ощущений, в особенности когда я увидел, что Вы сохранили чувства, столь дорогие моему сердцу, которые не может исказить ни разлука, ни прекращение нашего общения… Я постараюсь быть достойным того, что являлся Вашим учеником, и буду гордиться этим всю жизнь…»[18]
В августе 1801 года Лагарп по приглашению Александра вновь приезжает в Петербург. Александр продолжал испытывать к своему бывшему учителю большую симпатию и уважение, но отношения уже не могли быть такими, как прежде. Время было другое, да и Александр уже не с таким пиететом воспринимал все, что говорил Лагарп, пытавшийся по-прежнему руководить своим учеником. Он призывал императора начать осуществлять те реформы, о которых они когда-то вместе мечтали: «…Ни на мгновение не забывайте, что первые и самые священные обязательства Ваши суть обязательства перед Россией, что Россия Вас десять веков ждала! От нынешних решений Ваших зависит во многом суждение, какое потомство о царствовании Вашем вынесет, …и судить оно будет согласно фактам, согласно тому, чтó Вы сделали и чего делать не стали»[19].
Александр ссылался на неготовность страны к реформам, а также на то, что вокруг не было людей, на которых он мог бы опереться. Однажды император не удержался от горькой ремарки о том, что «если бы он не ошибался так часто в тех, кого облекал своим доверием, то его проекты реформ давно были бы уже воплощены в жизнь»[20]. А при дворе между тем росло раздражение близостью швейцарского «якобинца» к российскому императору. Видя, что его присутствие не только не ускоряет дело осуществления реформ, но и может навредить его бывшему ученику, весной 1802 года Лагарп решает покинуть Петербург, где он в этот раз он пробыл меньше года.
Александр попросил Лагарпа передать Наполеону письмо, в котором выражал надежду на сотрудничество России и Франции. Лагарп письмо взял, но передавать не стал. В своем письме к Александру он набросал портрет Наполеона, в котором к тому времени уже успел разочароваться. Лагарп весьма точно и прозорливо характеризует человека, пока еще не провозгласившего себя императором, предвидя его дальнейшие шаги: «…„Новый Шарлемань“[21], так он предпочитает быть именованным, вот-вот создаст новую династию, авторитет которой строится из осколков свободы. Поглотить как можно больше стран и народов в его галльскую империю; завоевывать и властвовать — вот чего он хочет… Никто не преследовал свои цели с большим упорством, никто не рядился с большей грацией то в шкуру барана, то ли́са, то льва…»[22]
В следующий раз Лагарп и Александр I увидятся в 1815 году в Вене: главы государств, победивших Наполеона, встретятся в столице Австро-Венгрии, чтобы в очередной раз перекроить карту Европы. Интересы Швейцарии в ходе этих переговоров, помимо Лагарпа, также отстаивали Ханс Райнхард и Шарль Пиктé де Рошмон[23]. Каждый из них внес значительную лепту в позитивный для Швейцарии исход переговоров. Я уже рассказывала о выдающейся роли, в частности, Пиктé де Рошмона. Полагаю, однако, что уважение и симпатия российского императора к Лагарпу, безусловно, сказались и на его позиции в отношении политического будущего Швейцарии. Мы уже видели, что бывший наставник Александра сохранял определенное влияние на своего ученика.
Лагарп приложил много усилий не только в отстаивании интересов Швейцарии, но и для достижения независимости его родины — кантона Во[24]. Именно в результате четкой позиции Александра I удалось отстоять независимость этого кантона от Берна. Жители Во по сей день признательны Лагарпу и, как я уже рассказывала, воздвигли своему соотечественнику монумент в его родном городе — Рóле[25].
Монумент в честь Лагарпа. Фотография автора
Несколько лет назад на основе собрания архива Лагарпа, который хранится в отделе рукописей Кантональной и университетской библиотеки Лозанны, была опубликована его полная переписка с Александром I. Читая письма Лагарпа, не перестаешь удивляться тому, насколько актуально звучат его высказывания двухсотлетней давности. Можно подумать, что он пишет не о России девятнадцатого века, а о России сегодняшней. Впрочем, некоторые его высказывания вполне универсальны, так что справедливы для любой страны в любую эпоху. Приведу лишь несколько:
«До нынешнего дня невежды и полузнайки были бичом России… …срочно надобно их заменить не пустыми болтунами, но людьми глубоко образованными, способными развить со всею ясностью те истинные правила, на коих наука зиждется». «Никакие таланты не дают права от контроля быть избавленным, особливо в России, где привыкли визирям угождать и произволу покоряться». «В деле управления, а особливо в деле образования все, что блестит, либо бесполезно, либо вредно»[26].
ЛАГАРП ФРЕДЕРИК СЕЗАР ДЕ
Учился в Женевском, затем в Тюбингенском университетах. С 1774 года вёл адвокатскую практику в Берне. Приверженец идей французского Просвещения.
В 1782 году покинул территорию Швейцарии, сопровождал группу российских дворян в поездке по Италии. В том же году по рекомендации Ф. М. Гримма и Е. Р. Дашковой приглашён в Россию императрицей Екатериной II в качестве преподавателя французского языка для её внуков.
В 1784 году Лагарп представил Екатерине II записку, изложив в ней список предметов (история, математика, философия, правила закона гражданского, нравоучение и др.), которые следовало бы преподавать великим князьям, и был утверждён наряду с Н. И. Салтыковым в должности их воспитателя.
Занимаясь главным образом нравственным воспитанием великих князей, Лагарп внушал им идеи естественного равенства людей, «всеобщего блага», к которому должен стремиться государь, политические свободы.
По словам самого Александра I, в течение всей жизни состоявшего с Лагарпом в переписке, никто больше Лагарпа не повлиял на его «образ мыслей, не было бы Лагарпа, не было бы Александра».
Лагарп приветствовал Французскую революцию XVIII века. В 1791 году обратился к правительству Швейцарского Союза с посланием, в котором предложил созвать парламент и провести реформы, что дало повод швейцарским властям объявить Лагарпа зачинщиком беспорядков, произошедших в ряде франкоязычных кантонов, в т. ч. в Ваадте.
Содержание послания Лагарпа было доведено до сведения Екатерины II; особого значения ему она не придала, сказав Лагарпу: «Будьте якобинцем, республиканцем, чем вам угодно, я вижу, что вы честный человек, и этого мне довольно». По мнению большинства историков, в частности Н. К. Шильдера, причиной отставки Лагарпа, последовавшей в 1794 году, стал его отказ на просьбу Екатерины II уговорить Александра Павловича стать наследником престола вместо отца, великого князя Павла Петровича (будущего императора Павла I).
Вернувшись в Женеву, активно выступал против господства Берна над кантоном Ваадт. В 1796 году переехал в Париж, где сблизился с бывшими членами Гельветического клуба, стал лидером радикальной швейцарской партии, т. н. патриотов.
Обратился к французской Директории с предложением организовать интервенцию в Швейцарию для обеспечения независимости кантона Ваадт.
После провозглашения независимости кантона (январь 1798 года) и последовавшей вслед за этим оккупации Швейцарии французскими войсками в июне 1798 года вместе с П. Оксом возглавил Директорию Гельветической республики.
В 1800 году в результате роспуска Директории эмигрировал во Францию. Проживал под Парижем, занимался литературной деятельностью.
По приглашению императора Александра I в 1801-1802 годах Лагарп совершил поездку в Россию. Встретившись в Санкт-Петербурге с недавно вступившим на престол Александром I, Лагарп, разделявший с императором чувство «отвращения, какое внушает ему абсолютная власть», в то же время рекомендовал сохранить её «в целости и нераздельно», чтобы провести в стране необходимые реформы, например подготовить условия для отмены крепостного права, не посягая на земельную собственность дворянства, советовал наказать убийц императора Павла I, а также заключить союз с Францией (письмо, написанное Александром I Наполеону Бонапарту, Лагарп не передал по назначению, разочаровавшись в первом консуле).
Во время Венского конгресса 1814-1815 годов с помощью Александра I безуспешно пытался закрепить независимое от Берна положение кантонов Ваадт и Аргау в составе образованной по решению конгресса Швейцарской Конфедерации.
С 1816 года жил в Лозанне, до 1828 года был депутатом Большого совета (парламента) кантона Ваадт.
Награждён орденом Святого Андрея Первозванного (1814 год).
Исторические источники:
Письма императора Александра I и других особ царственного дома к Ф. Ц. Лагарпу. СПб., 1870
Список книг, избранных для вел. кн. Александра Павловича Лагарпом. П., 1916
Correspondance de F.-C. de La Harpe et Alexandre I, suivie de la correspondance de F.-C. de La Harpe avec les membres de la famille impériale de Russie / Publiée par J.Ch. Biaudet et F. Nicod. Neuchа̂tel, 1978–1980. Vol. 1–3
Correspondance de F.-C. de La Harpe sous la République helvétique. Neuchа̂tel, 1982–2004. Vol. 1–4.
Сочинения:
Quelques observations sur la révision de la constitution vaudoise de 1814. Lausanne, 1831
[Из записок]. Ф. Ц. Лагарп в России // Русский архив. 1866. Вып. 1
Отчеты Лагарпа графу Н. И. Салтыкову о воспитании великих князей Александра и Константина Павловичей. 1786–1794 гг. // Русская старина. 1870. Т. 1–2
Несколько писем Ф. Ц. Лагарпа. СПб., 1898.