atenas 1999 года рождения колумбия
«Да это же самая классная страна на континенте», — так говорили мне многие жители США, с которыми мне довелось общаться. Перебравшись в калифорнийский Сан-Диего, я часто ездил в Латинскую Америку, и туристы из Штатов, которых я встречал, очень часто говорили, что именно Колумбия — лучшая страна всего региона. «Очень гостеприимные люди, прекрасная природа, вкусная пища, наконец, красивые женщины. Что еще надо для хорошего отдыха?» — риторически вопрошали мои собеседники. «А как же повстанцы, наркомафия, наконец, просто бандиты?» — отвечал я. «Забудь, это все стереотипы. Там не опасней, чем в Нью-Йорке» — наслушавшись примерно вот таких рекомендаций, я все-таки решился на путешествие в таинственную Колумбию.
При посадке на рейс в Боготу меня отвел в сторону американский пограничник: «Сколько у вас с собой наличными?». Видимо, я был похож на наркокурьера — они получают деньги за свой смертоносный товар именно наличными.
В боготском аэропорту «напряги» продолжились. Прилетевшие со мной на одном самолете американские колумбийцы отговаривали меня ехать в город на такси в ночное время: «небезопасно!» И дело не только в том, что в Боготе якобы ночью рискованно передвигаться даже на машине — по их мнению, в колумбийской столице можно доверять далеко не каждому таксисту. Новый стресс ожидал меня в пункте обмены валюты. Девушка на каждой выдаваемой мне купюре ставила печать. «Это чтобы люди знали, что купюра настоящая, а то у нас в стране много фальшивых денег», — мило улыбнувшись, объяснила мне свое странные действия колумбийка.
Голубые и велосипедисты
Такси до гостиницы я все же взял и, к счастью, доехал до места без приключений. Они начались уже в отеле. По совету путеводителя я решил остановиться в недорогой гостинице, специализирующейся на обслуживании американских и европейских «бэкпэкеров» (рюкзачников). Номер меня вполне устроил, а вот обслуживающий персонал показался странноватым — все они были молодыми геями. Их главный — с волосами до плеч, бородкой и подкрученными усами — был очень похож на Дали, но в отличие от великого художника, носил юбку и пользовался макияжем. Кстати, в Мексике такое открытое проявление сексуальной ориентации рискованно. Так что страшная Богота оказалась, по крайней мере, по-европейски раскованной.
На следующий день я вышел в город — он поразил меня чистотой и обилием велосипедистов. Для них повсюду были проложены специальные дорожки, а по пути то и дело попадались передвижные мастерские, где дежурили готовые прийти на помощь умельцы. Подобная тяга к велосипедам объясняется, правда, не только любовью боготцев к спорту: в городе нет метро, и чтобы не стоять в пробках, многие пересели на двухколесный транспорт.
В общем, Богота производила вполне приятное впечатление — правда, как мне объяснили, так она выглядит только в богатых и относительно безопасных районах. В бедных же кварталах иностранцу не рекомендуется появляться даже в дневное время.
Центр Боготы очень похож на все колониальные латиноамериканские города: узкие улочки с черепичными крышами, бесчисленные костелы. Но есть в Боготе и своя изюминка: это музей колумбийца Фернандо Ботеро — самого знаменитого из современных латиноамериканских художников. Интересно, что кроме его собственных работ, там есть очень неплохая коллекция европейских классиков — Ренуара, Писсаро, Тулуз-Лотрека, Пикассо, Коро и даже нашего Шагала. Картины Фернандо Ботеро мне тоже понравились. Люди у него скорее напоминают гротескных мексиканцев (толстые и коренастые), среди колумбийцев таких меньше.
Кроме того, по картинам этого колумбийца можно изучать актуальные проблемы его родины: он изображает и нападение мафии, и солдат, ищущих коммунистических повстанцев, и даже революционера с серпом и молотом на голой попе.
«Дай бог здоровья синьору Путину!»
Увы, политическая напряженность в колумбийском обществе проявляется не только в картинах Фернандо Ботеро. В Боготе я взял велосипедную экскурсию по городу. Гидом была молодая девушка чисто европейской внешности: я слушал ее рассказ, и мне стало казаться, что я еду не по городу, а по какому-то театру военных действий.
«Это наш главный собор, а рядом дворец правосудия; в 1985 его захватила левая группировка, взяв несколько сот человек в заложники. Они требовали, чтобы им дали выступить по телевидению, но президент начал штурм дворца, солдаты убивали всех подряд, дворец пришлось заново отстраивать», — вот ее примерные слова на центральной площади города.
Отъехали с полкилометра: «Здесь в 1948-м начались бои между левыми и консерваторами, весь центр города был разрушен». Когда мы переместились в другой район, объяснения, кажется, начались вполне мирно: «Это богемный район города, здесь проходит кольцо бульваров. Архитекторы задумали сделать здесь «латиноамериканский Париж»». Но «мирность» была недолгой: «Также здесь находится крупнейший университет Колумбии. Почти все студенты придерживаются левых взглядов, так что столкновения с полицией здесь происходят регулярно». Пока я представлял себе уличные бои, начался дождь, и мы быстро забежали в кафе. Со стены на нас взирал портрет Карла Маркса.
Кстати, в этом же районе я увидел такое граффити: справа колумбийский народ, в середине «сердце Колумбии», а слева — «американская военщина» и Трамп. Мне его даже стало немного жалко: во всех латиноамериканских странах его поносят, на каждом шагу склоняют. Даже меня, когда я отказался дать деньги попрошайке, назвали Трампом.
Как-то в одном из местных баров я разговорился с одним пареньком. В конце разговора он спросил, как меня зовут. Я ответил: «Игорь. Это типичное русское имя. У вас же в Колумбии любят русские имена, если Игорь сложно для тебя, то можешь называть меня просто «Тимошенко»». В баре мгновенно наступила тишина. В глазах людей читалась смесь страха и уважения. Дело в том, что Тимошенко — это псевдоним (в честь советского маршала) лидера коммунистических повстанцев. Самое забавное, что посетители бара и не знали, что Тимошенко — это украинская фамилия. Кстати, один из кандидатов на президентских выборах, отличавшийся левыми взглядами, носил фамилию Petro, и противники прозвали его «Петрошенко».
Однажды меня спросили, из России ли я.
— Как вы узнали?
— Ну, вы в автобусе читали книжку на русском.
— На самом деле все сложно — я русский, но из Америки.
— Действительно сложно. Это все равно, что немецкий еврей.
Прозвучало как-то зло. Вспомнил свой разговор с учительницей в Гватемале. Она была в восторге, что я из России, но узнав, что я живу в США, ее словно подменили. «Вы — предатель! Я восхищаюсь синьором Путиным за то, что он борется с американским империализмом!» — процедила она. В общем, в Латинской Америке Россию знают и любят.
Кстати, в советское время в наших университетах училось немало студентов-коммунистов из Колумбии. И последствия этой помощи далекой латиноамериканской стране можно ощутить и сегодня. В небольшом городке спросил дорогу у пожилой колумбийки — она раздраженно ответила, что по-испански не понимает. «Do you speak English?» — спрашиваю. Отвечает: «Nо, solo Russo» (нет, только по- русски). Старушка оказалась из Брянска — ее дочка еще в советское время вышла замуж за колумбийского коммуниста, учившегося у нас. Спрашиваю, как живет коммунист сейчас. Оказывается очень даже неплохо: дома в Боготе и Медельине и дача на Карибах.
Впрочем, в Россию ехали не только коммунисты. Так, в Боготе я познакомился с необычной семьей: жена хакаска, а ее муж, Икаро Вальдеррама — колумбийский индеец. Икаро Вальдеррама выучился в Боготском университете на философа, но, хотя ему и предлагали остаться преподавать в alma mater, предпочел путешествовать по Сибири, изучая культуру коренных народов и сравнивая ее с индейской. Особенно Икаро понравился Байкал, и он даже сделал тату с названием этого озера на кириллице. В одном из таких путешествий он и познакомился со своей будущей женой.
Чем шире глаза, тем больше денег
В Колумбии довольно много негров. Вместе с мулатами их больше 10 процентов населения. Как и в США, слово «негр» здесь считается оскорбительным: местных чернокожих принято называть «афроколумбийцами». Кстати, недавно в Колумбии опубликовано сенсационное историческое исследование: якобы в XIX веке президентом Колумбии несколько месяцев был негр.
Не знаю, как насчет президента, но сейчас черные в самом низу социальной лестницы: они, как правило, торгуют газетами или фруктами, чистят обувь или что-то охраняют. Такая же ситуация с метисами. Около 20 процентов колумбийцев — чистые белые. Именно они и занимают ключевые посты в местном обществе. В целом наблюдается четкая закономерность: чем шире глаза, тем больше денег.
Это отражено даже в массовой культуре: когда в прошлом веке немецкая компания начала производить пиво, то вся ее рекламная кампания была построена на сравнении белых и мулатов. На рекламном плакате показывались две картинки: на первой — одетые в национальную одежду бедняки с монголоидными чертами сидят у жалкой хибары, на другой — хорошо одетые блондины отдыхают в роскошном особняке. Подпись под первой картинкой была: они пьют чичи (слабоалкогольный напиток индейцев), под второй — они пьют пиво.
Конкурентки русских невест
Устав от городской суеты, я решил отправиться в Анды — благо Богота находится на высоте 2500 метров, и ближайший национальный парк располагается всего в 20 километрах от столицы.
Увы, такое ничтожное расстояние я преодолел на такси лишь за три часа. Сначала жуткие пробки в Боготе, потом проселочная дорога, размытая дождями. Но даже когда мы уперлись в забор национального парка, мои мучения не кончились. Дальше на машине было нельзя — три километра только пешком. Местная работница продала мне за доллар дождевик («возьми, ливень-то какой!») и сказала, что я должен идти к «Refugio». За час, говорит, дойдешь.
Сами джунгли мало отличались от тех, что я уже повидал в центральноамериканских странах и в Юго-Восточной Азии: непроходимая чаща и сырость. Эстетики в такой природе мало — на мой взгляд, русский лес гораздо живописнее и приятнее.
Зато в горном отеле я встретил американского профессора математики с колумбийской девушкой. Познакомились они на сайте знакомств в интернете. Девушка хочет в США, а профессор — жениться. Колумбийки считаются самыми красивыми в Латинской Америке. Похоже, это действительно так. В отличие, скажем, от мексиканок, у них более европеоидные черты лица, и более привычная для европейцев фигура (индейские женщины коренасты). В общем, слава у колумбийских невест такая же, как и у русских: в богатых странах их считают красивыми и неприхотливыми.
В краю мясоедов
После Боготы и окрестных гор я решил отправиться в провинцию Бояка, где впервые начали селиться испанские колонисты. Этот регион считается «сердцем» Колумбии. Остановился я в небольшом городке (или деревеньке?) Виа де Лейва, с населением в 10 тысяч человек. Жизнь здесь ленива и размеренна. Западных туристов, к счастью, не много, так что колорит сохранен. Если надоест слушать колокольный звон и любоваться колониальными домиками, то можно отправиться по окрестностям — пешком или на велосипеде. Несмотря на относительную высоту (2500 метров), Анды здесь покрыты лугами и напоминают скорее холмы, нежели величественные горы.
Кстати, именно в этом городке я впервые посетил колумбийскую «асадэро» (по-русски дословно «жаровня» или «шашлычная»), специализирующуюся в основном на шашлыках и другом жареном на гриле мясе. Также очень популярен куриный суп — почти такой же, как у нас. За 6 долларов мне дали огромную порцию мяса — я не осилил и трети.
Такая любовь колумбийцев к мясу объяснима. Значительная часть страны (в том числе Богота и Бояка) расположена в Андах на внушительной высоте над уровнем моря. Поэтому здесь почти круглый год льет дождь — погода часто напоминает дождливый московский сентябрь (единственный минус моего колумбийского путешествия!) Дождь здесь настолько заурядное явление, что во многих гостиницах даже зонтики напрокат дают бесплатно. Возможно, именно из-за нетипичных для экваториальной страны холодов пища в колумбийских Андах напоминает русскую.
Король кокаина Он стал главным наркобароном всех времен. Его люди погрузили Колумбию в террор
Однажды в Колумбии
Будущий король кокаина Пабло Эмилио Эскобар родился 1 декабря 1949 года в небогатой семье крестьянина Хесуса Дари Эскобара и учительницы Хемильды Гавирия из городка Рионегро в Колумбии. Детство Эскобара — третьего ребенка в семье — прошло в окружении шпаны, идолами которой были местные бандиты: вечерами мальчишки собирались и травили байки о похождениях очередного отморозка.
Материалы по теме
Ради денег и справедливости
Впрочем, сам Пабло в детстве грезил о политике и хотел стать президентом. В крайнем случае юный Эскобар был согласен на судьбу колумбийского Робина Гуда, наказывающего богачей за жадность и раздающего их добро беднякам. В самом деле благородство подростку было не чуждо: он нередко брал продукты у торговцев в кредит — они соглашались из уважения к его матери. Потом Пабло подкармливал своих одноклассников из бедных семей — те настолько недоедали, что падали в обморок прямо на уроках. Впрочем, с возрастом таких порывов у Эскобара становилось все меньше.
Когда Пабло исполнилось 12 лет, его семья в поисках лучшей жизни перебралась в соседний город Энвигадо. Там мать Эскобара открыла собственную начальную школу, где стал учиться и ее сын. Он быстро примкнул к ученикам, поддерживающим оппозицию и идеи революции, — особенно их вдохновлял кубинский переворот 1953-1959 годов. Молодой бунтарь быстро пошел по наклонной: однажды он похитил из учительской листы с экзаменационными заданиями и раздал их ученикам. Пабло стал прогуливать уроки и курить марихуану, на чем однажды и попался учителям, которые исключили его из школы.
Кумир бедняков
Оказавшийся не у дел 16-летний юноша не стал сидеть сложа руки. Первое, чем занялся Эскобар, было воровство могильных плит с кладбища города Медельин — туда он сбежал от порицания родителей. Надгробия со стертыми надписями вор продавал перекупщикам из Панамы, но много денег ему это не принесло. Тогда Пабло перешел к более серьезному криминалу: он стал угонять и перепродавать машины, занялся контрабандой табака, но и мелкое воровство не оставил.
В этих темных делах Эскобар проявил лидерские качества, которые вскоре помогли ему сколотить небольшую группировку. Ее члены занялись вымогательством: они находили хозяев дорогих машин и требовали с них деньги, грозя угоном при отказе. Если жертва все же отказывалась, то машины действительно лишалась, — бандиты не блефовали.
Поднаторев в шантаже, подручные Эскобара перешли к похищениям людей: одной из их самых известных жертв стал зажиточный землевладелец Диего Эчеварио. Успешного и жестокого предпринимателя ненавидели все бедняки Медельина, на чью поддержку Эскобар очень рассчитывал.
Эскобар даже не скрывал свою причастность к смерти Эчеварио, но в итоге не понес за нее никакого наказания. Больше того, прознавшие о похищении и казни бедняки прониклись уважением к Пабло, прозвав того El Doctor. И Эскобар отвечал на их симпатии: на деньги от своих преступлений он возводил для бедняков Медельина дешевое жилье, за что те любили его все больше и больше.
Кокаиновая заря
Если Эскобар не мог устранить конкурентов, он объединялся с ними. Вместе с тремя сильнейшими из них в 1977 году кокаиновый король Колумбии создал знаменитый Медельинский картель. К тому моменту Эскобар уже успел вступить в войну с правоохранительными органами: в 1976 году его пытались задержать полицейские, получившие у местного судьи ордер на его арест. Пабло откупился — но обиду не забыл. Вскоре инициировавший арест офицер и поддержавший его судья были убиты.
Серебро или свинец
Вскоре наркобарон №1 решил не переплачивать и за готовый кокаин: вместо этого он устроил в непроходимых колумбийских джунглях несколько наркофабрик по производству белого порошка. Сами же кокаиновые кусты подручные Эскобара выращивали на юге Колумбии — в безлюдном районе плато Идолов. Постепенно Пабло опутал сетями своего влияния всю Южную Америку. Благодаря хитроумному помощнику Карлосу Ледеру, он создал настоящий «наркопорт» на Багамах — перевалочный пункт при поставках кокаина в США. Сам Ледер прославился акцией «первая доза бесплатно», которая быстро увеличила число клиентов-наркоманов.
Секрет невероятного успеха империи Эскобара во многом был в бесконечном подкупе стражей порядка и чиновников. «У всего на свете есть цена, и самое важное — это умение ее определить», — делился своими мыслями с приближенными Эскобар. Он в самом деле мог купить любого: однажды к перевозке оборудования для нарколаборатории Медельинского картеля было привлечено целое воинское подразделение — 43 сержанта и 5 офицеров. А командовал ими капитан, который немногим раньше прошел курс «молодого бойца» с наркомафией. Ну а тех, кто сотрудничать не хотел, Эскобар либо запугивал, либо убивал. Его излюбленным девизом была фраза «Серебро или свинец».
Роскошь на крови
По подсчетам оперативников американского Управления по борьбе с наркотиками (УБН), помимо миллиардов на счетах, Пабло Эскобар на пике своей преступной карьеры владел полусотней раритетных авто и тремя десятками шикарных поместий с бассейнами, собственными озерами с рыбой, мини-аэропортами и многими другими предметами роскоши.
К примеру, в особняке Hacienda Napoles стоимостью 63 миллиона долларов, где Пабло проживал чаще всего, был собственный зоопарк. Там, в хорошо обустроенных загонах обитали антилопы, бегемоты, слоны, жирафы, кенгуру, розовые фламинго и носороги. Неподалеку от зверинца находился дендрарий с экзотическими растениями. При этом посмотреть на всю эту экзотику свободно и бесплатно мог любой колумбиец.
Эскобар знал толк в красивой жизни. Для своего сына он устроил собственный динопарк со скульптурами динозавров в натуральную величину. А для себя, ценителя гангстерской тематики, король кокаина сумел достать автомобиль, в котором в 1934 году была застрелена самая знаменитая преступная пара всех времен — Бонни Паркер и Клайд Бэрроу. Ворота резиденции Эскобара, которую содержала прислуга из 1700 человек, украшал легкомоторный самолет, на котором его люди доставили первую партию наркотика в США.
Король кокаина любил устраивать в своем дворце пышные вечеринки — причем всегда со школьницами. Юных девушек подручные наркобарона останавливали прямо на улицах и настойчиво предлагали поехать в гости к Эскобару. Он сам купался в женском внимании, несмотря на брак: весной 1976 года женой владельца подпольной империи стала забеременевшая от него 15-летняя Изабель Сантос. Она подарила Эскобару сначала сына Хуана Пабло, а спустя несколько лет — дочь Мануэлу.
Впрочем, крохи с барского стола главного наркобарона Колумбии доставались и простым жителям страны. Он стал основателем соцпрограммы «Продвижение гражданского права», в рамках которой поддерживал колумбийцев в борьбе с повсеместным уничтожением деревьев, инициированным властями. На деньги от кокаина Эскобар обустраивал дороги, волейбольные и баскетбольные площадки, футбольные поля, школы и церкви. Бедняков его подручные устраивали в построенные интернаты, получившие название «дома Пабло Эскобара». По всему Медельину висели плакаты с надписями «Не бывать в Медельине трущобам» и автографом главного благодетеля города. Ко всему прочему, каждое рождество он одаривал игрушками бездомных детей. Но когда у Эскобара начались проблемы, вести себя он стал совсем иначе.
Заклятый враг
Сказочно разбогатев, король кокаина обратился к своим детским мечтам о политике. Вложив немало средств в собственное продвижение, Эскобар сумел стать замещающим членом колумбийского Конгресса: если кто-то из конгрессменов не мог присутствовать на собраниях, Пабло принимал решения за него. Чтобы исполнять свой долг перед отечеством, наркобарон вместе с семьей перебрался в столицу Колумбии Боготу.
Конечно, Эскобар хотел куда большего — он метил в президенты. И как знать, возможно, Пабло со временем и достиг бы этой цели, если бы в 1984 году не нажил себе заклятого врага. Им стал министр юстиции Родриго Лара Бония, который не только с презрением относился к королю кокаина, но и сумел доказать, что в предвыборную компанию Эскобара были вложены «грязные» деньги от продажи наркотиков. С подачи Бонии в январе 1984 года наркобарона исключили из Конгресса.
Изгнанный парламентарий в долгу не остался: 30 апреля 1984 года, когда Mercedes министра юстиции остановился на светофоре, его в упор расстреляли двое головорезов Эскобара. Получив несколько пуль в плечо, Бония попытался было спрятаться между сиденьями, но был добит контрольным выстрелом в затылок. Покидая место преступления на мотоцикле, киллеры врезались в дерево: один из бандитов погиб на месте, второго задержали оперативники.
Вскоре после убийства Бонии по подозрению в организации преступления были задержаны несколько приближенных Эскобара, начались слушания, но люди наркобарона застрелили ведущего процесс судью. В итоге непосредственный убийца министра юстиции так и не был толком наказан. Но преступление такого масштаба не прошло даром для заказчика: объявленный в розыск Эскобар был вынужден залечь на дно. Между тем погибший министр юстиции посмертно одержал победу над своим грозным противником, навсегда закрыв ему путь в политику. Пытаясь вернуться туда, Эскобар обещал властям Колумбии погасить весь внешний долг страны — 13 миллиардов долларов. Ответом ему был гордый отказ.
Тень США
Вскоре Эскобар получил еще один мощный удар: правительство США во главе с Рональдом Рейганом, обеспокоенным засильем низкопробного кокаина в стране, заключило с властями Колумбии договор. Согласно ему, каждый наркобарон, замешанный в экспорте кокаина, должен был подвергнуться экстрадиции в Штаты. Подобная перспектива вряд ли могла обрадовать наркобарона №1, ведь отправка в США лишила бы его любых шансов на управление собственной подпольной империей.
Самой громкой из акций Los Extraditables стало нападение на Дворец Правосудия в Боготе, совершенное при участии партизан в 1985 году. Спонсируемые Эскобаром оппозиционеры с пулеметами и гранатами захватили здание. Пока бунтари держали оборону, ими были уничтожены все документы, подготовленные для экстрадиции в США ряда задержанных наркоторговцев. В итоге силовики взяли Дворец Правосудия штурмом — но крайне неудачно — 97 заложников (в том числе 11 судей) погибли. Судебная система Боготы была парализована: выжившие слуги Фемиды были настолько напуганы, что долгое время не соглашались вести процессы.
Золотой беглец
Используя все свои связи и огромные деньги, Эскобар попытался отменить закон об экстрадиции при помощи коррумпированных чиновников. Поначалу ему это удалось: в 1986 году Верховный суд отменил договоренность между США и Колумбией. Но радовался наркобарон недолго: спустя всего пару дней новоизбранный колумбийский президент Верхилио Барко аннулировал решение суда и оставил договор в силе. Почти сразу в США отправили одного из ближайших помощников Эскобара.
Он сам был вынужден скрываться от властей, создав для этого целую серию убежищ в колумбийских городах. Тут Пабло помогла любовь бедняков: повсюду у него находились добровольные осведомители, которые при приближении полицейских спешили предупредить о них своего кумира. Вместе с Эскобаром пряталась и его семья: спустя несколько десятилетий сын наркобарона вспоминал, как однажды, будучи в бегах, им пришлось ночевать буквально в чистом поле, где не было даже дров, чтобы разжечь огонь и согреться.
Тогда Пабло стал жечь деньги — главное, что было при нем. За ночь Эскобар стал беднее на несколько миллионов долларов, но семью согрел. «В этой жизни я могу найти замену любой вещи, но я никогда ничем не заменю своих жену и детей», — любил говорить наркобарон.
К этому времени журнал Forbes включил Пабло Эскобара в список богатейших людей планеты и оценил его состояние в три миллиарда долларов. Хотя на деле наркобарон заработал гораздо больше: одни только ежегодные потери у него составляли около двух миллиардов долларов — деньги в разбросанных по стране хранилищах попросту уничтожали крысы. А резинки для купюр ежемесячно обходились королю кокаина в 2,5 тысячи долларов.
Время террора
Не успели власти Колумбии прийти в себя от череды убийств, как последовала серия кровавых терактов: от семи взрывов, организованных бандитами из Los Extraditables осенью 1989 года, погибли больше 30 человек, а на больничных койках оказались порядка 400 пострадавших, многие из которых на всю жизнь остались инвалидами. От террора Эскобара в Медельине каждую неделю гибли 40-50 человек, среди колумбийцев началась жуткая паника. За поимку наркобарона-террориста была назначена награда в миллион долларов США.
Впрочем, куда больше короля кокаина ненавидели родственники и друзья тех, кто погиб от рук его людей при расправах и терактах. Всеобщей ненавистью к Эскобару не преминул воспользоваться Элмер Эрерра (Пачо) — один из лидеров картеля Кали, конкурирующего с Медельинским. Именно Пачо принадлежала идея создания группировки под названием «Perseguidos por Pablo Escobar» (сокращенно — Los Pepes), в переводе «Преследуемые Пабло Эскобаром». Участники этой организации стали тесно сотрудничать с полицией Колумбии, которая была совсем не против дополнительной помощи в поимке врага государства №1.
Тюрьма мечты
Одним из главных охотников на Эскобара стал начальник секретной полиции Колумбии, генерал Мигель Маса Маркес. Опальный наркобарон попытался устранить генерала при помощи теракта, совершенного в Боготе 6 декабря 1989 года. Маркес даже не пострадал — но погибли 62 мирных жителя. После этого от Эскобара отвернулись купленные им чиновники: даже за огромные деньги они не захотели сотрудничать с террористом.
Лучшие сыщики и оперативники Колумбии и США объединились в «Особую поисковую группу» для охоты на короля кокаина. Они быстро уничтожили троих ближайших помощников Эскобара: лидеров Медельиского картеля Хильберто Рендона, Хосе Гонсало Родригеса Гачо и его сына Фредди. Одновременно с этим переживающему не лучшие времена Медельинскому картелю объявил войну картель Кали — обе стороны стали нести серьезные потери.
Превратившийся в загнанного зверя Эскобар вернулся к своим старым методам и начал похищать людей — причем не простых колумбийцев, а родственников известных политиков. Среди них оказались близкие нескольких бывших президентов Колумбии. Под их напором действующий президент страны Сезар Гавирия был вынужден уступить: он согласился принять капитуляцию Эскобара, а взамен пообещал нарушить договор с США и не отдавать им главного врага.
Лояльностью президента тут же воспользовался сам Пабло, который выбил себе право содержаться в тюрьме La Catedral, которую сам же и построил на одном из горных склонов Энвигадо. Впрочем, назвать тюрьмой то, что в итоге возвел наркобарон, можно было с трудом: на огромной территории располагались бассейн, футбольное поле, сады, водопады и площадка для барбекю. А внутри тюремных зданий нашлось место для казино, сауны, танцпола и многочисленных баров с элитным алкоголем.
Казни за решеткой
19 июня 1991 года Эскобар торжественно сдался в руки правосудия и вскоре прибыл в La Catedral. Он быстро обжился на новом месте: его «срок» скрашивали подельники в компании девушек легкого поведения. Еще одним видом досуга для Пабло стали постоянные свидания с семьей — для его супруги и детей доступ на территорию тюрьмы был неограничен. Через некоторое время Эскобара и вовсе стали замечать на трибунах стадионов — как оказалось, наркобарона иногда выпускали из тюрьмы поболеть за любимые футбольные команды. Правительство Колумбии было готово даже на такие уступки ради мира и покоя, которые наконец установились в стране.
Но всей этой идиллии быстро пришел конец. Несмотря на заверения властей, что помещенный за решетку Эскобар полностью отошел от дел, тот спокойно продолжал управлять своей подпольной империей. Более того, прямо на территории тюрьмы наркобарон вершил расправы над конкурентами и предателями — их прямо к «палачу» доставляли его подчиненные.
Убийца детей
Когда до Эскобара дошли слухи о планах президента, он сразу же покинул La Catedral и пустился в бега. Спустя некоторое время беглец вышел на связь с Гавирией и попытался было вновь договориться о льготах для себя, но тщетно — президент наотрез отказался от любого сотрудничества. Тогда разъяренный Эскобар решил вернуться к терактам.
На фоне всех этих событий ставший вечным беглецом Эскобар на редкость спокойно пережил новость о распаде Медельинского картеля. Узнав об этом, он в очередной раз поменял место жительства и обосновался в Лос Олибос — одном из кварталов Медельина. Именно там 1 декабря 1993 года уже бывший наркобарон №1 встретил свои 44 года.
Выстрелы на крыше
Праздник оказался на редкость безрадостным для Эскобара. Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, на следующий день он решил позвонить сыну, которого к тому моменту не видел целый год. Это было огромной удачей для спецслужб, прослушивавших телефоны членов семьи беглеца: обычно Эскобар общался с близкими считанные секунды, чтобы его не могли засечь. Но в этот раз Пабло говорил с сыном целых пять минут, чем и выдал свое убежище.
Свое последнее пристанище Пабло Эскобар нашел на семейном захоронении кладбища «Сады Монтесакро» (Cementerio Jardines Montesacro) в Медельине. На его похороны пришли около 20 тысяч колумбийцев. Не обошлось без скандалов: когда гроб с телом покойного несли по улицам Медельина, процессию атаковали безумные фанаты Эскобара. Они скинули крышку гроба и пытались прикоснуться к своему кумиру. Многие тогда вспоминали пророческие слова усопшего: «Я предпочитаю сгнить в колумбийской земле, чем жить в американской тюрьме».
Выросшие дети Эскобара сменили его фамилию, ставшую позорной, и перебрались в Аргентину. Но до сих пор в Колумбии бытует версия, что 2 декабря 1993 года вместо одиозного преступника погиб его двойник, а сам Эскобар сделал пластическую операцию и по сей день наслаждается жизнью на одном из элитных курортов.
Кстати, Колумбия до сих пор страдает от наследия Эскобара — правда, речь не о наркотиках, а о бегемотах. Этих зверей наркобарон очень любил, ведь запах их фекалий заглушал для собак-ищеек «аромат» кокаина. Когда после гибели Пабло началась неразбериха с судьбой его особняка Hacienda Napoles — несколько бегемотов сбежали оттуда в джунгли. Они размножились там столь успешно (сейчас в Колумбии насчитывается уже около 90 бегемотов), что начали терроризировать окрестных фермеров, разоряя их посевы и нападая на домашний скот. Что делать с этим наследием Пабло Эскобара, власти не решили до сих пор.